Текст книги "Золотой урожай"

Питер прибыл в собственной, надраенной до блеска машине, и Барт сразу же предложил ему выпить перед отъездом. Джейн удовлетворенно улыбнулась, оглядев начищенного не меньше, чем автомобиль, и соответствующим образом одетого кавалера. Молодой врач, в свою очередь, был так очарован красотой девушки, с которой ему предстояло провести весь вечер, что его обычная легкая болтовня сменилась неуверенным заиканием…

* * *

На окружающих территорию клуба деревьях висели цветные фонарики. Ухоженные лужайки были обсажены яркими, пестрыми кустами герани, что добавляло свежести и оригинальности строгой и несколько театральной планировке сада. Затянутый в белое официант поставил стулья для вновь прибывших, и Джейн вопросительно посмотрела на Питера: захочет ли он остаться вместе с ее семьей или же им заказан отдельный столик?

Питер с удовольствием присоединился к семейному кругу.

В просторном зале загремел оркестр, и пары, не теряя времени, откликнулись на призывный грохот барабанов. Питер хорошо танцевал, не пытался прижимать ее к себе, и Джейн с удовольствием поняла, что его компания будет ей приятна и необременительна. После первого танца они вернулись на веранду и увидели за своим столиком Пэт Мариа и ее почетный эскорт. Хорошенькая блондинка познакомила Джейн со своим приятелем Джулиусом Девенпортом. Тот вытянулся во весь свой богатырский рост и весело протянул ей узловатую руку. Почувствовав при рукопожатии его шершавую мозолистую ладонь, Джейн решила, что новый знакомый скорее всего фермер. Она приветливо улыбнулась, но взгляд ее искал другого, такого же высокого и загорелого мужчину. Она высматривала его с самого прибытия на вечеринку, но тщетно – Гранта не было.

Джанет и ее супруг решили размять свои, по выражению Барта, «полностью атрофированные конечности», а остальные остались поболтать за столиком. Тот же самый официант, специально приставленный к разросшейся компании, ловко проманеврировал между столиками и поставил перед гостями поднос, уставленный коктейлями с переливающимися в свете фонариков кубиками льда.

Внимание Джейн привлекло какое-то оживление у входа на веранду. Грант Сэксон, облаченный в темный костюм и сверкающую белизной рубашку, выглядел весьма впечатляюще. Оторвав от него взгляд, Джейн перевела его на даму, державшую Гранта под руку.

Каким досадным приуменьшением было бы назвать красивой эту женщину с золотисто-рыжими, тиоцианового тона волосами! Мара была просто прекрасна! Она следовала к столу с надменной грацией королевы. Умело подкрашенные, восхитительные изумрудного цвета глаза были способны свести с ума. Ее зеленое вечернее платье с мокрым эффектом не скрывало, а скорее выставляло напоказ каждое тягуче-волнообразное, вызывающее движение ее безупречного тела. Она была холодна, уверена в себе и отлично сознавала свою необыкновенную привлекательность. Увидев ее, мужчины останавливались и смотрели ей вслед, а женщины ревниво хмурили брови. Ее длинная изящная рука спокойно, с хозяйской уверенностью покоилась на затянутой в темное руке спутника.

– Ах, держите меня, богиня соизволила спуститься к нам, смертным! Интересно, какую очередную катастрофу устроит она на этот раз? – прошептал Питер на ухо Джейн.

– А у тебя, дорогой мой доктор, очевидно, иммунитет к катастрофам? – Джейн повернулась к собеседнику, понимая, что просто неприлично продолжать глазеть на Мару, так, как она это делает. «Ты и без того видела достаточно, маленькая Дженни!» – сказала она самой себе.

– Увы, милая девушка! Жизнь состоит из катастроф, но и ты – одна из самых приятных! Эта дама – опасная, скользкая ведьма, и, если я не ошибаюсь, она решила употребить все свое колдовство, чтобы удержать на месте этот кремень, который сейчас сбоку от нее!

– Ну и что тут необычного Питер Дэвис? Разве необходимо время от времени менять партнера по браку? – резко, с излишней горячностью спросила Джейн.

Ее слова почему-то поразили Питера.

– Джейн! О чем ты говоришь? На что ты намекаешь?

– Привет, Джейн! – услышала она за спиной знакомый глубокий баритон и медленно повернула голову.

Грант подвел Мару поближе к столику, и Питер с Джулиусом вежливо встали.

– Мара, познакомься, пожалуйста. Элизабет Уилер и Джейн Уилер. Элизабет – родственница Барта, а Джейн – ее дочь. Появление таких очаровательных дам с восторгом воспринято всей нашей общиной, которой они сделали честь своим переездом сюда.

Мара Сэксон наклонила голову, приветствуя их, с такой абсолютной естественностью, какая удается только опытным, вышколенным фотомоделям или женщинам, обладающим врожденной грацией. Джейн даже не пыталась соревноваться с ней в этом и в ответ на комплимент просто улыбнулась Гранту, а также его прекрасной спутнице. Элизабет сделала то же самое. Было видно, что она заинтересована супругой Гранта в гораздо большей степени, чем дочь.

Мара нараспев произнесла:

– Как приятно, что в нашем мирке появились новые женские лица. Сандра просто бредит вами, мисс Уилер. Девочка приложила массу усилий, чтобы уговорить меня с Грантом позволить ей провести с вами целый день. – Она вызывающе посмотрела на Джейн и театрально вздохнула. – Мне кажется, этого следовало ожидать! Когда так часто отсутствуешь, ребенок переносит свою привязанность на того, кто рядом и кто любит все эти детские занятия, шалости и развлечения.

Девушку затопила волна негодования.

– Тогда, должно быть, мы все – дети, – парировала она и засмеялась. – В моей семье все любят посидеть с удочкой, поплавать, а также побродить по новым местам. Даже Грант как-то присоединился к нам, а ведь он совсем не производит впечатление задержавшегося в развитии человека.

«Вот так! Ты у меня накушаешься!» – довольно грубо подумала про себя Джейн.

Изумрудные глаза Мары спокойно переместились с дымчатого топаза Джейн на лицо спутника.

– Какой ты молодец, Грант, что позволил девочкам отвлечь себя от своей драгоценной работы. И как им удалось так очаровать тебя, милый Грант? Придется мне, бедной, поучиться у них – а вдруг и я смогу соблазнить тебя заняться теми вещами, которые сама люблю делать. – Мара взмахнула ресницами невообразимой длины. – Хотя их можно назвать чем угодно, только не детскими шалостями.

На ее губах играла та же легкая и приятная улыбка, но за нарочито мягким тоном Мары Джейн почувствовала злость.

Услышав этот обмен колкостями, Грант сверкнул глазами, но ограничился лаконичным ответом:

– Когда же ты, наконец, осознаешь, что я совершенно непроницаем для коварных чар прекрасного пола?

«Кто бы это говорил? – негодующе подумала Джейн. – Да у тебя самого, Грант Сэксон, коварства на четверых, почему же ты отказываешь в этом другим?» К счастью, до того как разгневанная девушка нашла слова, чтобы достойно ответить на столь наглое заявление, в разговор вмешался Питер.

– Ха-ха-ха! Даже ты не устоишь, Грант! Нет у тебя иммунитета! И ни у кого из нас его нет. А вот я наконец нашел свою слабинку и теперь просто упиваюсь ею!

И он восторженно посмотрел на Джейн. Сидящая рядом хорошенькая медсестра неожиданно для всех вспыхнула и выпалила:

– Твое несчастье, Питер, состоит в том, что ты весь усыпан слабинками, совсем как ситечко для чая!

Теперь в раздражение пришел Питер. Джейн почувствовала, воздух быстро накаляется, и противники уже готовы скрестить шпаги. Она быстро встала и поправила свое абрикосовое платье.

– Пойдемте танцевать, Джулиус, оркестр так старается, чтобы угодить нам! А эта парочка пусть сидит и считает дырочки в своем ситечке!

Грант отступил, чтобы дать ей пройти. Впервые за вечер он внимательно посмотрел на нее. Его пепельные глаза с восхищением остановились на поднятых вверх волосах, стройной шее, обнаженных плечах и полуоткрытой нежной груди. Странное чувство овладело Джейн. Из подсознания всплыла сегодняшняя встреча с Оливье, и она невольно сравнила выражение глаз этих двух мужчин. Почему взгляд Гранта не отталкивает ее? Она испытывала необычное, вполне земное волнение, заставляющее осознать себя женщиной и трепетать от близости Гранта.

Джейн прошла мимо него и подала руку долговязому Джулиусу.

Другая пара прекрасных и проницательных женских очей следила за каждым движением Гранта, и от них не ускользнула реакция девушки на пристальный мужской взгляд. Но Мара продолжала растягивать губы в сладкой улыбке и ласково держать спутника под руку.

– Милый, мы не даем нашим друзьям развлекаться. Может быть, лучше поискать наш столик?

Джулиус компанейски улыбнулся Джейн, и они закружились в танце.

– Вот так фрукт, право слово! В своем одеянии она выглядит, как скользкая зеленая мамба. Красотке Маре совсем не понравилась твоя шутка насчет детей. Я видел, как сверкнули ее глаза! Знаешь, Джейн, мне вдруг захотелось пригласить Мару к себе в гости! Ух, и погонял бы я эту дамочку – и поудить бы заставил, и поплавать, и верхом прокатиться, и по горкам полазать! Посмотрел бы я тогда, как она будет выглядеть! А еще мне интересно бы выяснить, какими это недетскими шалостями она любит заниматься?

Джулиус в шутливом экстазе закатил глаза, страстно и шумно вздохнул. Джейн засмеялась, и ее упавшее было настроение улучшилось. Ей снова стало хорошо. Только одна неотвязная мысль маленьким червячком точила сердце. Как осмелилось собственное тело предать ее? Грант, несомненно, обладал каким-то магнетизмом, необычной властью над ней, он притягивал к себе помимо ее воли. Но, в конце концов, она же не марионетка, не может и не хочет двигаться по желанию хозяина-кукольника! Мара, скорее всего, тоже когда-то была околдована им и сейчас уже неспособна высвободиться… Джейн с облегчением вздохнула, когда они с Джулиусом, наконец, вернулись на веранду и оказалось, что столик Гранта и Мары находится за ее спиной.

Пэт и Питер помирились и теперь дружески болтали друг с другом. Барт и Джанет подсели к знакомым, неугомонные братья шастали в кустах. Даже Элизабет не было нигде видно. Через несколько минут две молодые парочки весело хохотали, слушая рассказ Пэт об их с Питером совместных приключениях в стенах Миссии, а также за ее пределами. Питер подхватил эстафету, и его истории об их – тоже объединенных – попытках подшутить над доктором Мюллером, чаще всего оканчивающиеся полным крахом для шутников, вызвали веселый испуг и оживление слушателей. Питер и Пэт часто обменивались поощрительными взглядами, и Джейн подумала, что они просто созданы друг для друга. За всеми насмешками и колкостями медленно, но верно, скорее всего, расцветало совсем другое чувство… Восторги Питера по поводу ее, Джейн, прелестей, пройдут очень быстро, в ней его, прежде всего, привлекает новизна. Здесь, в сельском районе страны, так редки новые лица… Джейн еще долго пребывала бы в приятных раздумьях о своих новых знакомых, но к столику подошел Грант. Он вежливо приглашал девушку на следующий танец.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

– Ты сегодня просто золотая, Джейн.

За спиной Гранта она увидела танцующую с кем-то Мару. Так вот почему он считает себя обязанным пригласить на танец молодую подчиненную – великолепная Мара занята… Ну что же, служащая с удовольствием потанцует со своим шефом, хотя бы потому, что ей ужасно хочется узнать, появится ли у нее опять тот странный холодок в спине. Надо же проверить, какова его причина – близость Гранта или просто какой-нибудь ужасный недуг. Когда он положил руку ей на талию, ее охватил трепет. Какие стальные мышцы! От его сильного мужского тела веяло скрытой мощью, и у девушки захватило дух. Нет, ей просто не хватает опыта, чтобы понять, почему сердце начинает так громко стучать при одном его появлении… Услышав слова Гранта, она оторвалась от пристального изучения верхней пуговицы на его безупречно белой рубашке.

– Абрикосовая, а не золотая. Ты плохо различаешь цвета, босс?

Он слегка тряхнул ее за плечо и сказал немного севшим голосом:

– Сегодня я тебе не босс, и не смей думать, что я танцую с тобой по обязанности… Да-да, Джейн, все твои мысли для меня – открытая книга. Абрикосовая или золотая – какая разница, ты все равно выглядишь очень аппетитно. Такая же сладкая, как золотой урожай моих апельсиновых садов.

Открытая книга! Джейн торопливо закрыла невидимые страницы и серьезно спросила:

– Такая же круглая и сочная?

– Именно.

Он быстро подстроился под ее тон.

– Твоя… дама… она очень красива, Грант.

– Моя дама? – он удивленно уставился на нее. – Ах, ты о Маре!

– О ком же еще? – возмутилась Джейн.

– Действительно, о ком же еще? Мара всегда выглядит шикарно и соблазнительно.

– А я нет…

Джейн грустно опустила голову. Это был не вопрос, а констатация факта. Грант взял Джейн за подбородок, поднял ее лицо и посмотрел прямо в глаза.

– А ты нет. Поэтому так приятно смотреть на тебя. Ты так очаровательна сегодня! Человек не может, да и не хочет каждый день питаться пирожными.

От гнева Джейн покраснела до корней волос. Мара приехала только вчера, а он уже отпускает о ней возмутительные замечания, и еще в присутствии ее, Джейн! Неужели она дала ему повод считать, что падка на грубую лесть такого пошиба? Или он все-таки принадлежит к когорте отвратительных женолюбов и просто ухлестывает за ней в надежде на легкую добычу? Неужели она обманывается, готовая поверить, что Гранта влечет к ней серьезное чувство?

Глаза Джейн загорелись яростным огнем, она тихо и непреклонно произнесла:

– Грант Сэксон, после того как закончится этот танец, прошу тебя больше ко мне не подходить.

Грант промолчал, и только слегка задрожавшие пальцы подсказали ей, что он слышал ее слова. Танец закончился, но мужчина не убрал руки с талии девушки. По-прежнему обнимая Джейн, он провел ее к боковому выходу, и они вышли на лужайку, под ярко сияющие звезды.

Здесь Грант отпустил Джейн и как-то совсем по-дружески просто сказал:

– Просвети меня, темного. Объясни, в чем дело.

Мгновение она пребывала в замешательстве, гневно оглядывая его высокую прямую фигуру, и затем хрипло прошептала:

– Ты делаешь вид, будто так глуп, что ничего не понимаешь, потому что так тебе удобнее. А сам прекрасно знаешь, почему я так сказала.

– Джейн! – Грант обхватил ее плечи руками. – Неужели ты обиделась, потому что я сказал, что ты не выглядишь шикарной и соблазнительной каждый день?

– Нет, мистер Сэксон, не надо все переворачивать с ног на голову. Наслаждайтесь своим пирожным, пока есть такая возможность, до него не всегда можно дотянуться.

Грант с необычной силой сжал ее плечи. Ей стало больно и немного страшно. Наклонившись к лицу Джейн, он с легким смешком произнес:

– Как точно отмечено, моя золотая! – И прижал к себе. – Может быть, нам удастся успокоить ревнивое сердечко с помощью одного отличного средства?

И он прильнул губами к ее устам. Джейн яростно сопротивлялась, но темное звездное небо завертелось у нее перед глазами, и она зажмурилась. Ее горячее тело завибрировало в его объятиях, молодая кровь забурлила в жилах, но огромным усилием воли девушке удалось сдержаться и не ответить на его страстный поцелуй.

Грант Сэксон с сожалением оторвался от пылающих губ Джейн. Мерцающий свет звезд превратил его глаза из светлых озер в темные таинственные пропасти. Теперь его объятия уже не казались стальными, наоборот, мужские руки ласково и нежно держали ее.

– Дженни, ну почему ты так упрямо борешься со мной? Неужели я так уж плох? Я чувствую, ты так же увлечена мною, как и я тобой. И у меня совсем нет намерения соблазнить тебя, хотя ты так очаровательна. К чему все эти преграды и обидные слова?

Глаза Джейн наполнились горькими слезами. Только сейчас она осознала, что любит этого не слишком порядочного человека. Она любит его! И если потеряет контроль над собой, если даст своему чувству возобладать над разумом, каждая клеточка ее предательского тела с ликованием откликнется на его страстный призыв, и она с радостью забудет о том, что он уже связан с другой узами брака. Как Джейн негодовала на себя! И как себя жалела…

Задыхаясь от волнения, она выпалила:

– Если ты позволяешь себе задавать подобные вопросы, то я и не подумаю на них отвечать! Неужели такие слова, как совесть и верность, ничего для тебя не значат? Если так, то, пожалуйста, не делай меня предметом твоего… волокитства!

Грант отступил от нее на шаг и в раздражении полез за портсигаром. Медленно затянувшись, он выпустил целый столб дыма и только тогда заговорил снова.

– Я совершенно не могу понять, что ты имеешь в виду, но твои слова звучат в высшей степени оскорбительно. Моему терпению приходит конец. Если ты так уж настроена против любви и тому подобных вещей, то приношу свои извинения. Но, честно говоря, я этого не заметил – наверное, оттого, что я глуп. Не в моих привычках так близко подходить к девушкам, должно быть, поэтому на таком коротком расстоянии я перестаю правильно воспринимать вещи.

Он оглянулся через плечо, сразу посуровел и замкнулся; теперь его лицо казалось изваянным из гранита. Джейн проследила за его взглядом и вздрогнула. К ним под руку с Джулиусом шла Мара. Увидев злые зеленые огоньки в глазах рыжеволосой красавицы, Джейн испугалась. Только что она пережила неприятную сцену с Грантом, неужели же теперь ей предстоит стать свидетелем, а то и предметом гнева его жены? Из подсмотренного финала она, скорее всего, сделает совершенно неправильный вывод и сейчас обвинит ее в приступном легкомыслии! А может быть, причина частых отлучек Мары лежит как раз в недостойном поведении ее мужа? Что, если Грант действительно не прочь приволокнуться за каждой юбкой, несмотря на заверения, будто это не входит в его привычки?

На губах Мары заиграла змеиная улыбка.

– Как здесь холодно! Мы с Джулиусом решили посмотреть, чем можно заняться под открытым небом. Вижу, другие сделали то же самое.

Джулиус от удивления широко раскрыл глаза – ведь несколько минут назад она просто попросила сопровождать ее. Мара приторным голосом продолжала:

– Кажется, ваш разговор не очень романтического свойства, не так ли, Джейн? Грант рассказал мне о своей услужливой маленькой секретарше. Наверное, он инструктирует вас? Мистер Сэксон совершенно поглощен делами… Как хорошо ты выглядишь, милый, когда тебя гладят против шерсти!

– Как вы правы, миссис Сэксон! Мы как раз пытаемся разрешить одну огромную, просто мировую проблему. Вы не замечали, что, когда человек подходит к таковой вплотную, она здорово уменьшается? Грант поймет мою точку зрения, когда… поумнеет.

Из-под нахмуренных темных бровей Гранта сверкнула молния. Джейн еще больше охватил испуг. Она отошла к Джулиусу и жалко улыбнулась, пряча за улыбкой неловкость.

Джулиус с энтузиазмом взял ее под руку.

– Наш разговор тоже не отличался романтизмом. Мара нашла, кого искала.

Рассерженная красавица наградила своего спутника холодным взглядом зеленых глаз, обиженная тем, что тот не поддержал версию прогулки, но толстокожий фермер не обратил никакого внимания на ее гнев. Он уже вовсю улыбался Джейн.

– Ну что, надышалась свежим воздухом? Пойдем, потанцуем.

– С удовольствием.

Джейн упрямо вздернула голову, и они рука об руку прошли по бархатной лужайке в здание клуба. Она кружилась в ловких объятиях опытного партнера, наслаждаясь движением, но только раз подняв глаза, тут же встретилась с насмешливым взглядом Гранта. Тот танцевал со своей супермоделью, которая слегка прижималась к нему великолепным телом. Они были отличной парой – такие красивые и высокие, под стать друг другу! Джейн-то еле доставала Гранту до плеча… После танцев ей предложили выпить шампанского, и Джейн с необычайным оживлением согласилась. Она казалась веселой и задорной, много смеялась и шутила, ее юмор пенился и искрился не хуже благородного напитка. Только одна Элизабет заметила искусственные нотки в смехе Джейн – заметила и удивилась. Какие страсти кипят сейчас в душе ее дочери?

Теперь Грант стоял с безразличным видом, опираясь о колонну, поддерживающую крышу веранды. Мара дежурила возле него, а Джулиус, казалось, был поглощен разговором с ними обоими. Со своего места Джейн не могла слышать, о чем они говорят, но, бросив быстрый взгляд, увидела, как Грант согласно кивнул, и Мара ослепительно улыбнулась собеседникам. Внезапно музыка и болтовня сидящих рядом людей ей показались оглушающе громкими. От волнения Джейн неожиданно замутило, она почувствовала себя уставшей и выдохшейся от постоянных усилий скрывать свои чувства. Шампанское кружило голову, ей отчаянно захотелось очутиться в полном одиночестве где-нибудь под ласковым покровом темноты и хорошенько подумать над пришедшим в объятиях Гранта озарением. Да, она любит его! Эта мысль казалась пыткой, но все ее существо жаждало этой пытки – сегодня, сейчас! С садистским упорством она наслаждалась своим мучительным открытием, почему-то воображая, что чем сильнее будет страдать, тем быстрее ей удастся вырвать из сердца запретную любовь, убить ее до того, как она полностью поглотит душу, поработит волю и станет необоримой.

К веселящейся от души компании вскоре присоединился Джулиус. На его губах играла довольная улыбка. Перед тем как раскрыть обществу причину своего оживления, он заговорщицки подмигнул Джейн, и та почему-то испуганно вздрогнула. Долговязый фермер торжественно сообщил, что все присутствующие приглашаются завтра, в воскресенье, к нему в гости. Хозяйкой дружеской встречи будет бабушка – бодрая старушка семидесяти с лишним лет, находящаяся в добром уме и здравой памяти, не страдающая ничем, кроме проклятого артрита бедра, каковой и удерживает ее большей частью на территории фермы. Бабушка обожает хорошую компанию, а потому заботливый внук просит всех прибыть, чтобы порадовать ее старое сердце и одновременно хорошенько отдохнуть самим.

Семейство Уилеров с удовольствием приняло предложение, Дэвид Мюллер пообещал отпустить молодых ассистентов и самолично выполнить их утренние обязанности.

Джулиус подтолкнул Джейн локтем и прошептал ей на ухо:

– Начинаю компанию против нашей прекрасной королевы.

В девушке опять проснулось раздражение, и она в ответ яростно прошипела:

– Оставь ее, Джулиус. Ты только принесешь лишние хлопоты, а в семействе Сэксонов и своих забот хватает. Но все равно, мне не хочется ехать. Весь сегодняшний день я провела на солнце, а еще эти танцы… Я устала и совершенно…

Он грубовато прервал ее, но тотчас же его рот растянулся в широкой улыбке:

– Тихо, ласточка. Я только собираюсь слегка раздвинуть эту великолепную ширму. Ну должно же за этим комплексом абсолютного превосходства скрываться что-нибудь стоящее! Не может быть, чтобы ее красивая рыжая головка только и делала, что придумывала, как бы насолить некоему ближнему… А ты просто обязана познакомиться с моей бабушкой, мы оба будем очень этому рады.

– Почему ты не предоставишь Гранту самому рассмотреть, что там кроется за ширмами?

– Ах, моя дорогая, – засмеялся Джулиус. – Вот и помоги ему, а вдобавок меня порадуй. Ну, Джейн, приедешь?

Она совсем пала духом и теперь желала только одного – скорее добраться до дома и спрятаться там от этой задуманной Джулиусом интриги, в которую, скорее всего, будут вовлечены все.

– Хорошо, я приеду.

Следивший за ними ревнивым взглядом Питер обидчиво спросил:

– О чем это вы шепчетесь, Джулиус? Посмотри, как побледнела наша милая девушка. Джейн, скажи хоть слово, и я отвезу тебя домой.

– Спасибо Питер. Кажется, я перебрала шампанского и теперь страдаю от собственной невоздержанности. Ты не возражаешь?

– Совсем нет. По-моему, с меня тоже уже хватит.

Он взял ее вышитую бисером сумочку и шаль. Джейн слабо помахала рукой всем присутствующим и быстро вышла, еще до того, как кто-нибудь успел возразить.

* * *

Настойчивый стук в дверь вырвал девушку из тяжелого сна. На часах было только шесть. О Господи! Ведь сегодня воскресенье, ну почему ей не дадут вдосталь поспать хотя бы в этот день! Еще не проснувшись окончательно, Джейн с трудом вспомнила о празднике на ферме Джулиуса. Ночью, почти на рассвете, она приняла снотворное из запасов матери. Джейн сделала это, боясь, что ее в одиночестве измучают настойчивые воспоминания о Гранте.

Ее решение остаться дома было дружно осуждено семьей, и Джейн пришлось согласиться с мнением большинства. Вскоре она смирно сидела на заднем сиденье «комби» рядом с шумными до неприличия мальчишками. Великолепная, пышная природа по обеим сторонам дороги на этот раз никак не действовала на нее. Наоборот, ей стало совсем грустно – ведь это была часть Саммит Рут, о которой говорил Грант и по которой они никогда не пропутешествуют вместе…

Дом Девенпортов был старой постройки, но оснащен всеми современными удобствами, умело стилизированным, чтобы не выделяться на общем фоне старинной усадьбы. Широкая веранда выходила на наклонную лужайку, в конце которой помещался водоем, окруженный кустарником и деревьями. Джейн заставила себя сосредоточиться на окружающем пейзаже только тогда, когда Элизабет настойчиво привлекла ее внимание к ярким пятнам зеленого цвета во всех его оттенках и красоте небольшого тщательно спланированного парка.

Миссис Девенпорт сидела на веранде в старом удобном кресле. Загорелый Джулиус в забавных бермудах самой невообразимой расцветки и в голубой тенниске выглядел радостным и довольным собой и жизнью. Бодрые Пет и Питер уже сидели рядом с бабушкой и громко выражали протест ввиду задержки со столь желанным чаем, вызванной ленью и крайне некрасивым запаздыванием отдельных гостей. Долговязый фермер решил больше не продлевать пытку жаждой. В конце концов, когда приедут Сэксоны, для них можно будет заварить свежий напиток. Тони и Мик с неприличной поспешностью поприветствовали пожилую даму и ее великовозрастного внука, а затем, сверкая пятками, почесали к водоему. Избавившись от адского чувства жажды, взрослые вслед за представителями младшего поколения семейства Уилеров торжественно проследовали туда же. Джейн предпочла прохладным водам бассейна отдых рядом с доброй старушкой. Расслабившись, она сидела в мягком, покойном кресле и благодушно согласилась с Пэт, которая громогласно объявила, что после вчерашнего вечернего увеселения Джейн больше всего напоминает мокрую курицу. Общество захихикало, а Джейн безмятежно и утомленно закрыла глаза, решив не обращать внимания на насмешников, безусловно, того недостойных.

Пожилая дама и молодая девушка быстро сошлись друг с другом, долго и дружелюбно болтали. Затем бабушка Джулиуса провела Джейн в свою спальню и открыла тяжелый резной сундук из африканского ореха. Она с благоговением извлекла на свет из его темных глубин великолепное, сплошь расшитое спальное покрывало, завернутое в кусок льняной материи и пересыпанное пахучей камфорой. Это удивительное, сделанное с любовью и старанием произведение искусства передавалось в семье из поколения в поколение и теперь ожидало будущую жену Джулиуса.

– Моему негодному внуку скоро стукнет сорок, а он все еще никак не найдет подходящей девушки! Пусть лучше поторопится – я полна решимости понянчить внука, то есть правнука, – она озорно улыбнулась, – а мое терпение уже на исходе. Я устала от вечного ожидания и, как настоящая эгоистка, жажду воссоединиться с дорогими мне уже усопшими людьми в лучшем из миров. А теперь, Джейн, помоги мне убрать все это. Мои старые уши еще не совсем оглохли, и я слышу шум подъезжающей машины. Должно быть, это Грант. Уже больше года я не видела малышку Сэнди…

Джейн вышла за ней на веранду и увидела, как Грант, Мара и Сэнди спускаются к бассейну. На Маре, как всегда, отлично владеющей собой и своим телом, было короткое супермодное махровое одеяние. Походка Гранта, сменившего строгий вечерний костюм на легкое сафари, отличалась свободной, ленивой грацией. Подлетев к воде, Сэнди, не теряя времени, стащила с себя маленькое пляжное платьице и замерла на краю бассейна, явно разыскивая среди плавающих свою подругу. Элизабет махнула рукой по направлению к дому, и все три новых гостя обернулись. Сэнди бешено завертелась на месте, а Грант, бросив Мару, поспешно зашагал к дому. Ах да, конечно, он же хочет поприветствовать миссис Девенпорт… Джейн отчаянно искала путь к отступлению.

– Миссис Девенпорт, – она схватила старушку за руку. – Я не хочу разговаривать с Грантом Сэксоном, по крайней мере, сейчас. Прошу вас, не задавайте никаких вопросов! Скажите лучше побыстрей, как отсюда выйти, ну, пожалуйста, милая миссис Девенпорт!

Милая миссис Ди бросила взгляд на испуганное юное личико собеседницы и сказала:

– Пройди через весь дом, сзади ты найдешь черный ход. Налево от здания растут смоковницы, за ними – свинарники. Пойди, посмотри, как там мама-хрюша, не раздавила ли она своих малышей. Можешь также полюбоваться только что вылупившимися цыплятами… Это все, что я могу сделать для тебя, дорогая.

– Миссис Ди, вы просто прелесть! Спасибо!

И не оглядываясь, Джейн исчезла в гостеприимной прохладе дома.

На заднем дворе она нашла целый выводок пушистых белых цыплят и осторожно погладила каждого, не обращая внимания на громкое квохтанье взъерошившейся наседки. Затем она оставила их в покое и пошла дальше. Довольная жизнью, мама-хрюша лежала на боку, а розовые малыши, в количестве двенадцати штук, штурмом брали открытую их жадным ртам цистерну молока. Наконец все пристроились. Джейн оперлась на низкую каменную стену и, прислушиваясь к их довольному сопению, стала наблюдать, как поросята, намертво ухватившись за набухшие соски, надавливают крошечными передними копытцами на живот блаженствующей мамаши, облегчая себе беспрепятственное поступление живительного продукта. Неожиданно до Джейн донесся приглушенный горький визг, и она сильно перегнулась через ограду, чтобы выяснить, что нарушает семейную идиллию. Потревоженная свиноматка передвинула обширные телеса, и девушка увидела тринадцатого младенца, совсем было придавленного окороками матушки. Джейн, не раздумывая, перепрыгнула через каменную преграду и подошла к семейству, на ходу уговаривая почтенную родительницу не сердиться за наглое вторжение. Резким рывком она освободила бедолагу из тяжкого в полном смысле слова плена. Здоровенький, абсолютно невредимый поросенок пронзительно завопил, требуя своей доли пиршественного стола. От обиженного вопля невинной жертвы, опоздавшей к открытию молочного бара, у Джейн зазвенело в ушах. После этого события стали развиваться с необыкновенной быстротой… Мама-хрюша почему-то никак не могла поверить, что, облаченная в красную блузу, представительница рода человеческого жаждет ей помочь. Стремясь защитить тринадцатого отпрыска от предполагаемого ущерба, она грузно встала и стряхнула с себя многочисленное потомство. Поросята гроздями посыпались на землю и во всю мощь двенадцать рассерженных глоток изъявили громкое несогласие с таким жестоким обращением. Должно быть, на своем языке они не жалели бранных слов. Еще больше расстроенная многоголосым гневным хором, свинья приближалась к Джейн с явно дурными намерениями. Та отступила на шаг, попала ногой в лужу, поскользнулась, отчаянно взмахнула руками и упала прямехонько в наполненное помоями корыто. Послышались шаги. Сэнди и Грант смотрели на Джейн, остолбенев от изумления.