Текст книги "Черное пламя"

11. Бегство

У Коннора возникла идея. Видимо, защитное поле должно генерироваться из устройств, находящихся в левых руках урбских солдат. Оно распространяется только перед солдатами, иначе они не смогли бы поднять свое оружие. Бросившись к выпавшему из рук революционера пулемету, Коннор поднял его и рванулся максимально влево, обходя солдат.

Он нажал на спуск – и раздался крик радости нападавших, когда дюжина солдат упала. Он попытался крикнуть о том, что обнаружил, остальным, но никто его не услышал. Солдаты исправили свою ошибку, переформировав войска. Снова вспыхнули лучи. Томас снова пережил шок, на этот раз легче. Когда он пришел в себя, армия Сорняков обратилась в бегство. Коннор издал проклятие и встряхнул человека, лежащего на земле у его ног.

– Ты до сих пор жив, ты – овца! – заорал он. – Вставай и подними эту девушку!

Он указал на лежащую Марис. Пространство перед дворцом очищалось. Только с полсотни Сорняков остались лежать, катаясь по траве или вытянувшись в болезненных позах. Коннор посмотрел на медленно приближающихся солдат, какое-то время смотрел на них с отчаянием, затем развернулся и присоединился к бегущим Сорнякам. На полдороги он развернулся, подхватил брошенное кем-то ружье и стал на колено.

От отчаяния он тщательно прицелился в две фигуры, стоящие на балконе в пятистах футах выше. Он нажал на спуск. Десять выстрелов раздались мгновенно. Стекла разлетелись выше фигур, ниже справа и слева. Том Коннор прицелился снова и только тут сообразил, что они тоже защищены. Он сжал зубы, когда ионный луч снова ударил по нему.

Когда боль отпустила, Коннор бросился бежать, соединяясь с последними из войск Сорняков. Томас пробился сквозь массу охваченных паникой людей и, наконец, добрался до машины, в которой его ждали Эвани и Ян.

Без слов, Ян резко развернул машину, потому что пробка уже достигла того места, где он оставил машину. Эвани уронила голову на плечо Коннора и тихо разрыдалась.

– Идиотская революция! – воскликнул Том. – Двадцать минут – и все кончено.

Машина выскочила в полутьму нижнего яруса Дворцового Проспекта – в точку, где он поворачивал мимо Дома Атласа. Здесь Ян выехал на солнечный свет верхнего яруса. В вечернем свете его лицо выглядело усталым и измученным. Эвани, наконец прекратив плакать, была бледной, лицо ее не выражало никаких эмоция, словно у статуи из слоновой кости.

– Нас не остановят? – спросил Коннор, когда Ян увеличил скорость.

– Они будут пытаться, – сказал Ян. – Они блокируют все Сто Мостов. Но я надеюсь, нам удастся проскочить. Мы можем только надеяться, потому что они знали о каждом движении, которое мы сделали, естественно. У них на каждой улице установлены сканеры. Может быть, сейчас за нами наблюдают из Дворца.

Мост, по которому они попали в город, внезапно возник перед ними. Через мгновение они проскочили канал и оказались в Урбс Минор, где десять миллионов людей суетливо торопились по своим делам, совершенно не зная о том, что произошла революция.

Колоссальные здания Большого Урбса остались позади и скрылись в голубой дымке. Малый Урбс быстро мелькал перед ними. Но только когда они пересекли холм и оказались в Каатскилле, Ян выказал некоторое облегчение. Затем он глубоко вздохнул.

– Можно успокоиться! – сказал он мрачно. – Во всяком случае, здесь нет сканеров.

– И что произойдет дальше? – спросил Коннор.

– Один Бог знает! За нами начнется охота, – за всеми кто участвовал в этом. Но в восстании Монмерси Повелитель наказал лишь одного человека – самого Монмерси. Руководителя.

– Деда Эвани.

– Да. Это будет для нее отягчающим обстоятельством.

– Эта чертова революция была обречена с самого начала! – раздраженно заявил Коннор. – У нас не было хорошей организации, ни хорошего вооружения, ни эффективного плана – ничего! И мы, потеряв преимущество во внезапности, остались ни с чем!

– Нет! – слабо пробормотала Эвани. – Мы узнали об этом только сейчас.

– Я знал это с самого начала, – заявил он. – Кстати, Ян, – эти их излучатели Пейджа. Ты знаешь, как они работают?

– Конечно. – Его голос был таким же тихим, как голос Эвани. – Это просто индуктивное поле. И металл, попадающий в него, вызывает разряжение поля.

Достаточно просто, подумал Коннор. Он вспомнил о старом эксперименте с алюминиевым кольцом, разряжающимся при воздействии силовым магнитом. Но он спросил в удивлении:

– На таком пространстве?

– Да. Чем больше пространство, тем сильнее напряжение. Скорость пуль позволяет усиливать его.

– Ты знал об этих излучателях раньше? – буркнул Коннор.

– Конечно. Но пули не использовались очень давно – как я мог догадаться, что он знает о наших ружьях и использует излучатели?

– Ты должен был учитывать такую возможность. Мы ведь могли использовать… – Он замолчал. Что толку говорить об этом сейчас. – Неважно. Расскажи мне об ионных лучах, Ян.

– Это два параллельных луча высокоактивного света, нечто вроде гамма-излучения. Они ионизируют воздух, сквозь который проходят. Ионизированный воздух является проводником. Затем атомный генератор, в рукоятке лучевых пистолетов, посылает электрический разряд. И когда твое тело замыкает цепь – Боже! Они не использовали убийственный заряд, иначе сожгли бы нас. У меня все тело ноет от боли!

– Эвани выдержала удар, – заметил Коннор.

– Только раз, – пробормотала девушка. – Во второй раз… Мне казалось, что я умираю!

Коннор внезапно был поражен мыслью, что эта деликатная тонкокостная нервная раса должно быть более чувствительна, и сильнее чувствует боль, чем он сам. Он пережил шок без большого труда.

– Тебе повезло, что в тебя не попали, – сказал Ян.

Коннор хмыкнул.

– В меня попали трижды – третий раз из десяти излучателей! Если бы вы послушались меня, то мы могли победить в этом глупом восстании. Я застрелил не меньше дюжины Урбсов, стреляя в них с фланга.

– Ты что?

– Я видела это, – сказала Эвани. – Перед вторым залпом. Но я больше не могла выдержать.

– Тогда наша положение хуже, чем я думал, – пробормотал Ян. – Повелитель будет зол, потеряв своих людей.

Коннор взъярился. Печаль Яна по врагам было последней каплей. Он собрался проклясть Яна и всю армию Сорняков, которая разбежалась от небольшого электрического шока. Но потом подумал, что он судит несправедливо, раз чувствует иначе, чем они. Скорее всего то, что было болезненно для его крепкого тела, было непереносимо для них.

Но больше всего его беспокоила мысль, что он отказывается понимать этих людей, не может стать на их точку зрения. Вся эта затея с революцией казалась ему плохо спланированной, поспешной, в ней не было необходимости и смысла.

И это заставило его подумать об Эвани. Было ли честно вносить в ее жизнь любовь, лишая ее резервов, которые она могла потратить на себя? Может быть, это было просто несчастье для них обоих – что встретились два чужака из разных веков?

Человечество, во время его долгого сна, изменилось; единственная личность, которой он откровенно симпатизировал, был Повелитель!

Человек, которого он никогда не видел, если не считать две блестящие фигуры на башне. Также как и он, Повелитель был человеком более раннего времени. Именно здесь и лежит их связь. Мысли Коннора прерваны разноцветной вспышкой в воздухе перед ними. Наступила тяжелая гнетущая тишина, пока машина мчалась дальше.

– Так, – мрачно сказал Ян Орм, – началось.

Но Коннор инстинктивно понял, что он видел радужное свечение одного из Посланников Повелителя.

– За кем из нас следят, как вы думаете? – спросил он тихо.

– Я предполагаю, за Эвани. Но я бы не слишком на это рассчитывал. Он, может быть, послан и за тобой.

Эвани лежала откинувшись на сидении с закрытыми глазами. Она закрыла свое сознание для этой безбожной штуки. Но Коннор был не в состоянии отвести взгляд или перестать думать о кружащимся над ними загадочным объекте, который мчался бесшумно за несущейся вперед машиной.

– Он приближается, – прошептал он Яну.

Ян внезапно принял решение. Дорога впереди них разветвлялась, и он погнал машину на развилку, направляя ее к холмам.

– Там стоит деревня Сорняков, – пробормотал он. – Может быть, нам удастся там оторваться от него.

– Как? Оно проходит даже через каменные стены!

– Я знаю. Но пневматический экипаж увезет вас отсюда. Экипаж быстр как обезумевший метеор. Мы можем попытаться и… – он хмуро замолчал.

Солнце было низко на востоке, когда они прибыли в деревню, небольшое пространство которой ютилось, сжатое зелеными холмами. Посланник призрачно поблескивал в закатном солнце не дальше, чем в двадцати ярдах от них. Эвани хранила молчание и старалась не смотреть в сторону загадочного существа.

В деревне Ян поговорил с древним бородатым дедом и вернулся к машине.

– У него всего два цилиндра, – объявил он. – Ты отправляешься с Эвани.

Коннор выбрался из машины.

– Послушай! – прошептал он. – Ты в большей опасности, чем я. Оставь меня с машиной. Я найду дорогу в Ормон.

Ян покачал головой.

– Послушай, – сказал он твердо. – Попытайся понять, то что я скажу. Я люблю Эвани. Я всегда любил ее, но именно тебе удалось пробудить ее. Ты должен отправиться с ней. И Богом прошу – быстро!

Нехотя Коннор и Эвани последовали за Яном в каменный дом, где нервничающий старик стоял над двумя семифутовыми цилиндрами, лежащими на постаменте. Без слов девушка забралась в первый, легла лицом вниз и ее маленькие сандалии прижались к передней стенке.

Старик закрыл крышку, похожую на крышку гроба. Сердце Коннора сжалось, когда старик задвинул металлический цилиндр в круглое отверстие и закрыл дверцу, после чего раздался шипящий звук. Ян помог Тому Коннору устроится во втором цилиндре, и в это мгновение светящаяся радуга Посланника мелькнула в комнате.

Коннор лег так же, как и Эвани.

– В Ормон? – спросил Том.

– Нет. В следующую деревню Сорняков, в горах. Быстро!

12. Посланник

Старик захлопнул крышку. Коннор лежал в полной темноте, но чувствовал, как цилиндр скользнул по каналу, и ему показалось, что он на мгновение увидел люминесцентное свечение Посланника сквозь металлические стенки. Он услышал новый хлопок закрывающей дверцу камеры, и наступил краткий миг тишины.

Затем сила, заставившая подогнуть колени и вдавившая его в стену, создала чудовищное ускорение. До ушей Тома доходил лишь высокий свист, но он понял, что скорость, должно быть, развилась невероятная. Давление повысилось. Он почувствовал, что руки прижимаются к телу. Через несколько секунд всякое давление исчезло.

Крышка была поднята. Он выбрался наружу и оказался лицом к лицу с Эвани, выбирающейся из своего цилиндра. Рядом стоял перепуганный непримечательный мужчина, который что-то тихо бормотал.

– Только не говорите со мной! Только не говорите!

Он повернулся, чтобы услышать вопрос со стороны Эвани и отвечая на почти неразличимый шепот, махнул рукой на север. Коннор следом за Эвани вышел из здания в темноту. Он увидел неясные очертания каменных строений, таких же как в Ормоне. Правда, они были более скучены на холмах возле дороги – черные дома на фоне звезд.

– К метаморфам холмов, – механически сказала Эвани. – Они спрячут нас, и мы будем в безопасности. – И добавила слабо. – Я так устала!

Это было неудивительно, после такого дня. Она начала говорить:

– Ты был… Ох!

Он тоже увидел это. Блестящее веретено, с похожим на иглу клювом, кружило над ними в двадцати футах.

– Бесплотное электрическое тело? – спросила она слабо. – Такое же быстрое как свет, я предполагаю. Ладно – это не имеет значения. Я могу сражаться, если в этом будет нужда. Но быстро!

– Боже! – простонал Коннор. – Настоящий демон!

Голос его потонул в вопле боли и страха. Странное существо зависло в воздухе, словно прицеливаясь и спикировало прямо на его голову!

Боли не было, был только негромкий шум. Коннор обнаружил, что игольчатый клюв загнан в его череп и чудовище застыло на его плече. Коннор ударил по нему. Но руки проходили сквозь Посланника. Затем послышался квакающий негромкий голос, который неустанно теперь звучал в его мозгу. Посланник заговорил.

– Вернись назад в Урбс! – повторялось сообщение. – Вернись назад в Урбс! – Снова и снова. – Вернись назад в Урбс!

Казалось этому не будет конца.

Коннор перевел взгляд на обеспокоенное лицо Эвани.

– Беги отсюда! – крикнул он. – Беги отсюда!

– Он был послан за тобой! – прошептала она. – О, если бы он был послан за мной! Я могу сражаться с ними. Закрой свое сознание для него. Том! Попытайся! Пожалуйста, попытайся!

Томас попытался. Еще и еще раз. Но сводящий с ума повторяющийся голос прорывался сквозь его сознание:

– Вернись назад, в Урбс! Вернись назад, в Урбс!

– Я не выдержу этого! – крикнул в отчаянии Коннор. – Он кричит – внутри моего мозга!

Он шагал взад и вперед, надеясь избавиться от навязчивых слов.

– Мне хочется бежать! Идти, пока я не упаду от усталости. Я не могу сопротивляться этой штуке!

– Да! – сказала Эвани. – Иди, пока не упадешь от усталости. Таким образом, это даст нам лишнее время. Но иди на север – подальше от Урбс. Пошли.

Эвани повернулась, чтобы идти вместе с ним.

– Останься здесь, – сказал он. – Я пойду один. Недалеко. Я скоро вернусь.

Коннор бросился в темноту. Его мысли были сплошной кашей, пока он шел по темной дороге.

– Я одержу победу над ним!

– Вернись назад в Урбс!

– Я не буду слушать!

– Вернись назад, в Урбс!

– Если может Эвани, то почему не могу я? Я мужчина и более силен, чем она.

– Вернись назад, в Урбс! Вернись назад, в Урбс!

Щелканье, голос сводящий с ума! Он слепо бросился вперед, спотыкаясь о корни и ударяясь о деревья. Томас взобрался на склон небольшого холма, направляя себя, стараясь себя измотать, чтобы погрузиться в безмолвие сна.

Усталый, оцарапанный, слабый, он на мгновение остановился на вершине холма. Ужас, сидящий на его плече, передавал свое сообщение ему прямо в мозг, не давая передохнуть. Он сойдет с ума! Лучше смерть от рук Повелителя, чем это. Все что угодно – лучше, чем это. Он повернулся и начал спускаться с холма. С первым шагом на юг безумный голос стал затихать.

Он шел в полной тишине. Даже слабая тень Посланника на плече не могла вывести его из состояния блаженства. Коннор бормотал бессмысленные слова благодарения и чувствовал в себе желание запеть.

Эвани сидела на поваленном стволе дерева. Она внимательно взглянула на Коннора, когда он появился.

– Я возвращаюсь назад, в Урбс! – крикнул он дико. – Я не могу справиться с этим!

– Ты не можешь, но я не позволю тебе! Пожалуйста… Я избавлю тебя от этой штуки, дай мне время. Дай мне немного времени, Том. Сопротивляйся!

– Я не могу бороться с ним! Я – возвращаюсь!

Он резко повернулся и направился на север, чтобы заглушить этот издевательский голос.

– Вернись назад, в Урбс! – снова защелкал он. – Вернись назад, в Урбс!

Эвани вытянула руку.

– Пожалуйста, пожалуйста, Том!

Он двинулся вперед и повернулся. То, что он увидел в темноте, заставило его остановиться. Ближе чем в трех ярдах тускло мерцал второй Посланник – и в каком-то извращении он был почти рад этому!

– Они послали второго за тобой! – заявил он мрачно. – Попробуй, поборись с ним!

Лицо девушки побледнело и исказилось гримасой ужаса.

– О, нет! Нет! – пробормотала она. – Я так устала – так устала!

Она повернулась и уставилась на Тома перепуганными карими глазами.

– Только стой, Том. Не отвлекай меня сейчас. Мне понадобится вся моя сила.

Слишком поздно. Второе чудовище приземлилось и воткнуло свой клюв в мягкие бронзовые волосы Эвани.

Коннор почувствовал прилив солидарности, который не мог победить даже Посланник.

– Эвани! – хрипло крикнул он. – О мой Боже! Что он говорит?

Ее глаза были широко раскрыты, перепуганы.

– Он говорит: «Спи… спи!» Он говорит: «В мире темнеет, твои глаза закрываются!» Я могла бы сразиться с ними, я могла бы сразиться с ними обоими, будь у меня время. Повелитель… Повелитель хочет обезвредить меня, чтобы я не смогла помочь тебе.

Ее глаза еще больше расширились.

Внезапно она упала на колени.

Долгое время Коннор смотрел на нее. Затем наклонился, поднял ее на руки и отправился в темноту, по направлению к Урбс.

Эвани была легким грузом, но первая миля пути оказалась пыткой, которая навсегда запечатлелась в сознании Коннора. Посланник сидел молча, когда Коннор начал возвращаться, выбирая путь по звездам, чтобы идти в правильном направлении. Но тысяча футов бездорожья по горам и камням измотали его.

Его дыхание превратилось в судорожные глотки. Все тело, измученное недостатком сна в течении двух ночей, протестовало против боли и движения. Наконец, все еще держа на руках Эвани, он опустился на покрытый мхом ствол дерева, сиявшего голубоватым свечением светлячков.

Внезапно Посланник очнулся и принялся бормотать совершенно отвратительным голосом.

– Вернись назад, В Урбс! – щелкало в мозгу Коннора. – Вернись назад, в Урбс! Вернись назад, в Урбс!

Том выдержал пытку в течение пяти минут, после чего встал и, пошатываясь, направился на юг, с Эвани на руках.

Еще через четверть мили он уже дрожал и покачивался от усталости, продираясь сквозь деревья и кусты. Он был весь изодран ветками, в лохмотьях. Когда волосы Эвани цеплялись за ветку, и Коннор останавливался распутать их, Посланник начинал свой, сводящий с ума, рефрен. Коннор дергал девушку отчаянным конвульсивным движением и продолжал свой путь.

Том был на пределе сил, пройдя всего еще одну милю, а Урбс находился

– Бог знает как далеко на юге! Он перекинул Эвани с рук на плечо, но мысль о том, чтобы бросить ее, даже не возникла в его мозгу.

Настало время, когда измученное тело отказалось идти дальше. Позволив безвольному телу Эвани соскользнуть на траву, он, совсем измучившись, закрыл глаза. Когда издевательский голос Посланника раздался вновь, Коннор рухнул рядом с Эвани.

– Я не могу! – прохрипел он, словно Посланник или следящий за ним контролер могли слышать его. – Вы хотите убить меня?

Относительное облегчение. Голос замолчал и Том застыл в экстазе отдыха. Он наконец-то насладился полной тишиной, абсолютным совершенством простой радости лежать и ничего не делать.

Он лежал, растянувшись на земле, и через мгновение заснул рядом с Эвани.

Когда Том Коннор проснулся среди белого дня, корзина с фруктами и деревянная баклага с водой стояли рядом с ним. Коннор решил, что они были принесены сюда метаморфами, обитающими на холмах.

Они до сих пор помогали Эвани, следя за ней.

Он жадно поел и поднял бронзоволосую голову Эвани, вливая воду в ее губы. Она закашлялась, сделала глоток или два, но больше не двигалась.

Платье ее, после продирания сквозь чащу, было превращено в клочья.

Его рубаха была порвана на рукаве и плече. Штаны разошлись в нескольких местах. Мягкие волосы Эвани были в колтунах и репейниках. На щеке виднелась большая царапина. Эластик, прижимавший левую штанину к ноге, был разорван. На голом колене виднелся багрово-синий кровоподтек и рана.

Коннор вылил оставшуюся воду на ногу, чтобы вымыть грязь, которая могла попасть в рану. И хирургическая операция была закончена.

13. Дорога назад

В дневном свете Посланник выглядел лишь неясным силуэтом, видимым лишь в уголке глаза, словно соринка. Демон, на плече Эвани, был сияющим пятном не более ощутимым, чем жаркий воздух, поднимающийся над летней дорогой. Коннор в отчаянии смотрел вниз на неподвижное белое лицо девушки и в это мгновение Посланник завел свою невыносимую молитву:

– Вернись назад, в Урбс.

Коннор вздохнул, поднял девушку на руки, которые до сих пор ныли, и продолжил свое многотрудное путешествие. Ярд за ярдом он продвигался по дороге Когда кровь начала стучать в висках, Томас снова передохнул. Посланник, сидящий на его плече, как ни странно, молчал. Только когда к Коннору вернулись силы, голос Посланника принялся за свой бесконечный речитатив.

Теперь Коннор ненавидел Повелителя, ненавидел его за те несколько часов пыток, за бледность щек Эвани, за то, что ее безвольное тело висело в его руках.

Солнце поднялось выше, посылая горячие лучи на его тело. Пот, пропитавший одежду, был влажным и липким, пока Коннор шел. Но он давал приятную прохладу, когда Том отдыхал. Сверкающие капельки появились на лбу девушки. Лицо Коннора было покрыто потеками пота, режущими глаза и оставлявшими соленый привкус на губах. Воздух был горячим… горячим!

Двигаясь на юг, останавливаясь и двигаясь снова, Коннор почти к закату добрался до деревни Сорняков, где выбрался из пневматического экипажа. Человек, возящийся в саду возле своего коттеджа, увидел его и поскорее помчался в дом.

На ступеньках здания, в котором находились экипажи, с полдюжины человек ждали своей очереди, но лишь увидев Коннора, они в панике бежали, закрывшись в своих домах.

Коннор с трудом взобрался по ступенькам и положил Эвани. Он посмотрел на бледные лица вокруг двери.

– Мне нужна еда, – выдавил он из себя. – И вино. Вы слышите? Вино!

Кто-то бесшумно мелькнул рядом с ним. Вскоре этот человек вернулся с большим куском черного хлеба, холодным мясом и бутылкой кислого местного виноградного вина. Коннор молча поел, понимая, что все глаза неотрывно смотрят на него из каждого окна. Закончив трапезу, он влил немного вина в губы Эвани. Единственное, что он мог сделать для нее.

– Эй вы! – воскликнул он. – Кто-нибудь может избавить нас от этих штук?

Наверняка, это была ошибка. В комнате раздался шорох и поспешное бегство из второй двери. Посланник возобновил свое приказание с безумной настойчивостью. Отбросив надежду спастись, Коннор снова взял Эвани на руки и поспешил в темноту.

Демон на плече наконец позволил ему заснуть. Было довольно поздно, когда Коннор проснулся и как только он открыл глаза, во второе утро своей пытки, голос принялся повторять слова приказа. Коннор не делал попытки как-то утихомирить его, он просто поднялся на ноги и поднял свой груз. Сейчас он шел по глинистой дороге, где можно было не бояться зацепиться за ветви.

Не дальше, чем в миле от деревни, он вышел на широкую черную автостраду, видимо ту самую, по которой Ян Орм и Эвани везли его в Урбс. Всего два дня назад! Коннор решил, что резиновое покрытие меньше изматывает, и ему удастся пройти большее расстояние за один переход. Но движение было мучительно медленным. Правда, Посланник не подгонял его. Коннору было разрешено отдыхать. Время от времени мимо него мелькали машины, в основном гигантские грузовики. Иногда машина притормаживала, но одного взгляда на чудовище на его плече было достаточно, чтобы водитель снова прибавлял газу. Ни один, видимо, не решался бросить вызов и помочь человеку, вызвавшему немилость Повелителя. И поэтому было настоящим чудом, когда грузовик действительно остановился, и он услышал приглашение:

– Залазь вовнутрь.

Коннор с трудом взобрался в кабину, положив Эвани на сидение рядом и прижимая ее к себе. Он поблагодарил водителя, молодого человека с приятными чертами лица, и молча застыл в блаженстве неподвижности.

– Проблемы Сорняков, а? – спросил водитель. И посмотрел на плечо Коннора.

– Наверняка, ты слишком серьезный Сорняк, если судить по количеству Посланников. – Он внимательно посмотрел на Коннора. – Я узнал тебя! Ты человек, выдержавший удар луча, по время воскресной заварушки. Боже! Выдержать удар луча!

В его тоне звучало глубокое уважение.

Коннор ничего не ответил.

– Да, ты – крепкий парень, – продолжил мягко молодой водитель. – Ты прихлопнул несколько людей Повелителя, а это уже плохо!

– Что он сделал с остальными? – мрачно спросил Коннор. – Они не могли все сбежать.

– Он только задержал руководителей. Девятерых. «Видение» не сообщило, что он с ними сделал. В газетах пишут, что он отпустил некоторых из них. Девушку, которая немного похожа на Принцессу.

Марис, подумал Коннор. И Эвани была десятой в этом собрании руководства. Он сам несет ее для казни. Ладно, может быть, ему удастся выторговать свободу Эвани. Ведь у него есть, чем поторговаться.

Был уже вечер, когда они увидели Каатскилл. Коннор в изумлении только сейчас оценил расстояние, которое они проделали в пневматическом экипаже. Затем он забыл обо всем, когда Урбс Минор появился перед ним со своими тысячами башен, и в глубине долины – могучие башни колосса – Великого Урбса.

Машина перебралась на нижний ярус. Могучие строения, прикрывавшие улицы, были менее часты здесь, но их основания, казалось, давили на почву, словно основания гор, и Коннор начал думать, почему под ними не разверзнется земля. Миллионы миллионов тонн металла и камня – и все это давило на его мозг – настолько усталым он себя чувствовал.

Наконец появился Дворцовый проспект. Даже на нижнем ярусе эта огромная улица была переполнена. Коннор знал о ее легендарной репутации. То, что было Виа Аппиа для Рима или Бродвей для Америки, сейчас для этого мира представлял Дворцовый Проспект. Главная улица планеты. Автострада шести, нет семи, континентов. Ведь Антарктика тоже была обитаемой.

Когда невероятно величественные Двойные башни показались во всей своей красе, машина остановилась. Коннор выбрался наружу и повернулся, чтобы взять Эвани.

– Благодарю, – сказал он. – Ты сделал дорогу чертовски более легкой.

Юноша улыбнулся.

– Ерунда. Удачи тебе, Сорняк. Она тебе понадобится!

Коннор повернул на длинную дорогу ко Дворцу. Он прошел бесчисленное количество ступеней, проходя мимо толп Урбанцев, смотрящих на него и расступающихся при его приближении. Он подошел совсем близко к гигантской статуе возле северного входа во Дворец, и охранник отступил в сторону, пропуская его.

Сквозь полуоткрытую дверь справа слышался шум и стук голосов и механизмов, занятых управлением всего мирового сообщества.

Слева была закрытая дверь. Впереди коридор, ведущий в комнату, настолько огромную, что сперва она показалась чистой иллюзией.

Коннор вошел в нее. Вдоль дальней стены, в тысяче футов от него, шел ряд сидений – скорее тронов. Каждый поднят на платформу на десять футов над полом и каждый занят. Затем, когда Том подошел ближе, то обнаружил, что все троны, кроме двух центральных, были заняты статуями, отлично сработанными бронзовыми истуканами. Только на двух центральных были живые существа.

Он пробился сквозь толпу людей у входа, осторожно положил Эвани на пол, и с вызовом глянул на Повелителя.

На мгновение, настолько пристален был его взгляд на человека, которого он столь страстно ненавидел, который заставил его пройти сквозь все мучения пути возвращения, что Коннор даже не посмотрел на женщину, сидящую рядом с Повелителем. Он предполагал, что это Принцесса, о которой он столько слышал – прекрасная, жестокая Маргарет Урбс, которая вместе со своим братом правила миром железной рукой.

Но сейчас она его не интересовала. Ее бессмертный брат приковал все его внимание. И лишь на мгновение глаза Коннора стрельнули в ее направлении – и внезапно он застыл в неподвижности, не в силах пошевелиться, размышляя не сошел ли он с ума. Здесь, перед его глазами находилось самое невероятное существо, которое он встретил в этом невероятном новом мире! И то, что привело его в особое изумление – не совершенная, невероятная фантастическая красота женщины – или девушки – которая сидела на троне Урбс. А тот факт, что он знает ее! Смотря на нее, застывший в полном изумлении и восторге Том Коннор в этот момент понял, что жестокая Маргарет Урбс и черноволосая, одетая в белый хитон девушка, с которой он провел незабываемые моменты в лесу рядом с деревней Ормон, была одним и тем же лицом!

В этом не было никакого сомнения, хотя изумрудные глаза не светились дружественным светом, а смотрели на него вниз с отвращением. Таким же образом она могла выражать свое недовольство каким-то ползающим гадом, который появился рядом с ней. Но даже другое выражение лица, ни богатая одежда, которая сменила простой хитон, не могли скрыть факт, что перед Томом Коннором была его женщина лесов, девушка-загадка, девушка, рассказавшая ему историю мира, куда Судьба забросила его.

Ни малейшим движением своих длинных ресниц она не показала, что видела его когда-нибудь до этого. Но даже сейчас, в момент, последовавший за удивлением, человек другого века с неудовольствием заметил, что ее очарование, ее небесная красота действуют на него так же, как и в начале, когда он впервые увидел ее.

Его собственные убеждения, Эвани. Все было забыто, словно он был загипнотизирован.

Вместо полупрозрачного белого хитона, в котором были поэзия и мистицизм, на ней был типичный урбский костюм – розовая рубаха и короткая юбка с золотыми чешуйками. И ее волосы – Коннор никогда не забудет их – были такими черными, что отливали синевой. Он не забудет и ее кожу, настолько чистую, что вены на ней казались патиной на бронзовой статуе.

Смотря на нее, Коннор понимал, о чем говорила Марис, когда утверждала, что похожа на Принцессу. Правда, она походила на нее не больше, чем свеча на солнце.

Эвани тоже была прекрасна, но красотой человеческого существа, в то время как красота этой девушки, сидевшей на троне, была неземной, невероятной, бессмертной.

Она сидела, вытянув небрежно перед собой свои точеные ноги, локоть на подлокотнике кресла, подбородок на руке и смотрела задумчиво своими странными глазами цвета моря в пустоту гигантской залы. Она больше не смотрела на Коннора, бросив короткий взгляд, в котором сквозило отвращение.

Ее совершенные черты ничего не выражали или выражали лишь полное отсутствие всяких чувств. Хотя этого не было видно, Коннору показалось, что на ее совершенных губах застыла тень насмешки. Прежде чем он смог пошевелиться, она повернулась. Что-то сверкнуло на ее груди – большой цветок с семью лепестками вспыхнул и заискрился всеми цветами радуги, словно сделанный из драгоценных камней.

Коннору пришлось призвать на помощь всю свою волю, чтобы отвести от нее взгляд, и прервать напряженную тишину, установившуюся в тронном зале, когда он ввалился туда. Он отбросил мысли о Принцессе, оказавшейся тем, чем она была, вместо того, что он думал о ней.

Коннор снова взглянул в лицо Повелителя, с высоко поднятой головой, с вызовом. Пусть Повелитель и его сестра Принцесса – делают все что хотят. Он готов!