Текст книги "Маятник"

Ромка, наблюдавший краем глаза за Мако, заметил, как у того сжались кулаки.

– Недостойны, – повторил наставник Радир, – потому что клинок – это продолжение бойца, а как бойцы вы – ничто. Ни в плане техники боя, ни в плане внутреннего содержания.

«Интересно, – подумал Ромка, – ведь это первый человек, который не вставляет через слово „Высокий Лорд“ и „что будет угодно“. Он что – правда такой боец, что не боится кланов?»

– Возьмите гары, – продолжал наставник. – Это будет ваше оружие. Если вы заслужите лучшее, вы его получите. Пока же скажите спасибо, что не деретесь деревянными мечами. Все.

Гара была… Во время военной подготовки Ромку с классом возили в воинскую часть, и там он видел автомат Калашникова. Со штыком. Гара живо напомнила Ромке этот штык. С одной стороны, блестит, и ясно, что ржаветь не будет – такой металл. С другой стороны, вроде крепкий. А вот с третьей, попробуй-ка его наточи.

Гара напоминала японскую катану, детский вариант. Она не была красивой. Она не была удобной. Она была никакой. Бюджетный меч.

Вот, разглядывая эту самую гару, Ромка и врезался в Векки. Худощавая, среднего роста. Сильные стороны – спорт, боевая магия, тактический анализ. Слабые стороны – дипломатия.

– Смотри, куда прешь.

– Извини, – искренне сказал Ромка. – Залюбовался…

Он обожал вызывать в собеседнике это состояние подвешенности, когда надо что-то быстро сказать… а быстро не придумывается.

–… клинком, – продолжил он после паузы.

Однако собеседница сравняла счет на удивление быстро.

– Клинок, достойный Высокого Лорда, – фыркнула она.

– Да, – вздохнул Ромка. – Такой я фехтовальщик.

Вот это, как ни странно, заставило его собеседницу оторваться от созерцания Ромкиной гары и посмотреть на ее хозяина.

– Ты НАСТОЛЬКО плохо фехтуешь? – поинтересовалась она.

– Я вообще не фехтую, – признался Ромка.

– И кто твой партнер на сегодня? – прищурившись, поинтересовалась Векки.

– Э… сопровождающий? Кто мой партнер на сегодня?

– Векки Лоан из клана Ледяной Горы.

– Очень приятно, – осторожно произнес Ромка.

– А уж мне как приятно, – довольно отозвалась та. – Ты маску-то надень!

И сделала из него бифштекс.

Собственно, занятие проходило под бдительным руководством наставника Радира и еще троих его помощников… Вот только Векки это нимало не заботило. Также ее не заботило наличие на Ромке защиты – ее удары были абсолютно точны, болезненны и очень обидны. И всегда точно соответствовали инструкциям наставников – не придерешься. Ромкины же удары, когда подходила его очередь нападать, вязли в защите, скользили в сторону по нагрудным щиткам, но ни разу не достигли цели.

Вообще, когда тебя бьют, всегда обидно. Ромка помнил, как пару лет назад врезался головой в почтовый ящик – сам врезался, просто не заметил висящей на столбе железной коробки, шел, повернув голову, отвлекся… но даже тогда первой эмоцией была не боль, а именно обида. До слез.

А здесь его били сознательно. И что делать? Ведешь себя как игрок в покер, а тебя канделябром по голове. Нечестно же!

– Спасибо, – сказал Ромка, когда тренировку объявили законченной. Он старался, чтобы его голос не дрожал.

– Пожалуйста, – несколько озадаченно произнесла Векки. – Ты… неплохо держался.

– Нехорошо, – буркнул Ромка, направляясь в сторону раздевалки, – издеваться над маленькими и слабыми.

И вздрогнул – его собеседница сложилась пополам от хохота и упала на колени.

– Слабый! – Она молотила затянутыми в чешую кулачками по плитам дорожки, выбивая из них дробный стук. – Маленький!

– И пушистый, – назидательно произнес Ромка и пошел дальше, оставив ее стоять на коленях с раскрытым ртом.

* * *

С тех пор Векки взяла над Ромкой негласное шефство, периодически подсказывая ему всякие полезные мелочи, вроде того, как использовать устройства для копирования на бумагу того, что преподаватели пишут на доске, или продвинутых способов общения с библиотечным персоналом.

В паре на уроке фехтования они потом были один раз, и она честно пыталась объяснить и помочь. И честно вынесла вердикт под конец тренировки.

– Я не бездарь, – возразил Ромка. – Я научусь. Я упрямый. Только полчаса в день мало.

– Используй свободное время, – удивилась Векки.

– Как?

– Иди в тренировочный зал, заставь слуг тебя учить. – Векки удивленно посмотрела на мальчишку. – Ты как с луны свалился. Любой здешний слуга фехтует на уровне мастера. Пусть учат.

– Спасибо, – искренне сказал Ромка. – Теперь я точно стану непобедимым бойцом.

– Верю, – фыркнула его собеседница, – жаль только, что я до этого не доживу. И внуки мои…

* * *

Собственно, в этот день – шестой день обучения – Ромка ясно осознал, что стоит перед выбором. Выбор был простым: либо учиться средне, либо изо всех сил… А либо – еще сильнее, то есть на износ.

Потому что у него был год.

– У меня год, – пробормотал Ромка, сидя на подоконнике в своей комнате и болтая ногами. До обеда оставалось полчаса так называемого личного времени. – Год, да. И после этого года меня учить никто не будет. Значит, что?

Собственно, он и так понимал, что учиться надо изо всех сил. Но вот когда Векки сказала про занятия в свободное время, у него в голове мелькнула мысль. Очень простая, но… Не очень приятная.

Ведь когда студент готовится к сессии, говорят, он проходит материал целого семестра за несколько дней, так? Значит, можно учиться изо всех сил ВСЕ доступное время… Как если бы завтра была сессия.

И так – целый год.

«Я как Али-баба, – подумал Ромка. – Попал в пещеру с сокровищами. Так? И что утащу, то мое. Но только то, что утащу за один раз, отом в пещере сменят пароль. Все – ВСЕ! – не как в книжках. Я же помню, я читал. Все должно быть не так!»

Книжки про попаданцев Ромка одно время любил. Он вообще любил фантастику, и особенно фэнтези, и прочитал великое множество текстов. Именно текстов, а не книг, во-первых, все они были скачаны из Сети, по-нашему, по-пиратски, а во-вторых, именно из-за терминологии он тогда и поспорил с родителями. Разговор, который очень сильно повлиял на отношение мальчишки к попаданческой литературе.

– Это не книги, – сказала мама. – Это тексты. Многа буков – так вы их называете? Аффтар, выпей йада, убей себя ап стену и пиши истчо.

– Почему не книги? – удивился Ромка.

– Потому что как литература они не катят.

Мама была школьной учительницей и, когда надо, прекрасно умела говорить на языке своего сына. Учительницей литературы, кстати.

– Ага, а Тургенев, значит, катит, – возмутился Ромка. – Отцы и дети! Ах!

– А чем тебе не нравятся «Отцы и дети»? – удивилась мама.

– Да тем, что это женский роман!

Мама аж подпрыгнула на стуле.

– И это – мой ребенок!

– Верно говорит, – подтвердил папа, оторвавшийся ради спора от телевизора. – Женский роман с легким революционным подтекстом.

– Вызвать бы в школу твоих родителей… – буркнула мама.

– Моих вызови, – тут же предложил папа. Мама вздохнула. Вообще они постоянно друг над другом подшучивали и получали от этого огромное удовольствие. Особенно когда начинали выяснять, кто из них работает в сфере образования (папа утверждал, что это именно он), а кто – в сфере надзора и подавления свободы личности (папа утверждал, что мама).

Собственно, они и познакомились, когда папа исполнял свои обязанности – остановил на улице девушку со странным свертком за спиной. Мама в те годы была ХИщницей, то есть играла в ХИ, «хоббитские игры», а папа был еще только сержантом.

«Девушка, что это у вас за спиной?»

«Меч».

«Э… ваши документы!»

Потом папа тоже ездил на ролевки в лес за компанию, хотя по-прежнему считал, что мечи и луки против табельного оружия – полная ерунда… Особенно если мечи и луки находятся в руках у толкинутых граждан.

– Ладно, – прервал их перепалку Ромка. – Объясни, почему книги про попаданцев – это не литература.

– Уточню, – заметила мама. – Не все книги про попаданцев, а только про попаданцев в Великую Отечественную… Потому что используют запрещенные приемы. А литература, она…

– Какие-такие – запрещенные? – удивился Ромка.

– А вот такие. Тебя, молодой человек, всю жизнь учили, что Россию надо защищать, так?

– Надо, – согласился Ромка, все еще не понимая, куда клонит его оппонент.

– Вот это они и используют. Ты не думаешь, принимая правила игры. Это называется – манипуляция. Поэтому, когда ты читаешь, как очередной попаданец передает Сталину чертежи атомной бомбы, ты считаешь, что все хорошо и правильно.

– Понял, – сказал Ромка. – Я…

– Ну-ну, сформулируй.

– Я… то есть он, попаданец, не задает себе вопросов. Вот. Только он и не должен, если он родину защищает.

– В жизни, да, не должен. А в книге?

– А какая разница? – удивился Ромка. – Книга, жизнь. Сама учила: типические характеры в типических обстоятельствах – это и есть настоящее эльфийское фэнтези.

– Вот теперь он тебя точно уделал, – сказал папа, смеясь.

Мама вздохнула. Неуважение что Ромки, что его брата Петьки к Литературе с большой буквы служило для нее постоянным источником огорчения. А что делать – дети пошли в папу.

– Уделал, – согласилась она. – Но сути дела так и не понял.

– Нет, – возразил папа, – это не он не понял, это ты не сумела объяснить. И кстати, ты не права: в доброй половине книг про попаданцев не ставится задача передать Сталину технологии двадцать первого века. Часто попаданцы – это просто попаданцы, как та сигара. Себя показать, мечом помахать.

– Какая сигара? – удивился Ромка.

– Потом расскажу, не отвлекайся.

– Если, – сказала мама, – книга написана, чтобы попаданец просто помахал мечом, то грош ей цена.

– Янки, – сказал папа. – При дворе короля Артура. Покажи мне там сверхидею.

Мама задумалась.

– Это просто хорошо написанная книжка, – сказала она наконец.

– Ага. Талантливый автор пишет про «мечом помахать» – и ведь получается-то как!

– Я бы сказала, что это исключение…

– Привести тебе еще десяток примеров?

Мама вздохнула. Интерес к фантастике привила своему супругу именно она и теперь пожинала печальные плоды просвещения.

– Значит, мораль в книге не нужна? – уточнил Ромка. – Ну эта… сверхидея.

– Не обязательна, – поправил папа. – Как в драке не обязательно использовать ноги. Но с ногами получится лучше.

– Мужлан, – сказала мама.

– Спасибо. Кстати, он так ничего и не понял.

– Тогда твоя очередь.

Папа вздохнул, потянулся за пультом и выключил телевизор.

– Есть, – сказал он, – одна книжка про попаданцев, есть. Которая таки сподобилась и стала классикой. Но в ней нету одного важного момента, который есть в настоящих попаданческих книгах. А другой важный момент, наоборот, есть. И в этом все дело.

Некоторое время его слушатели потерянно молчали.

– Это что было? – нахмурилась мама. – Это был великий и могучий язык милицейских отчетов? Переведешь?

– Какая книга? – прямо спросил Ромка.

– Ах да. Забыл сказать. «Трудно быть богом».

– Это не… – начала было мама, но затем замолчала, задумавшись. – А ведь и верно, – сказала она после паузы. – Что-то здесь есть.

– Я так и сказал, – усмехнулся папа.

– А что за два важных момента? – нетерпеливо спросил Ромка. – Ну, ты говорил, что один есть, а другого нет?

– Ага. Нет чувства, что это твой дом.

Папа покосился на телевизор, где, по всем признакам, «Спартак» уже должен был продолжить начатый в первом тайме разгром дорогих немецких гостей, явно собираясь провожать их до самого Берлина, дабы водрузить над рейхстагом красно-белый флаг с ромбиком и буквой «С», вздохнул и, решив, видимо, что воспитание сына важнее, продолжил:

– Румата этот, то есть Антон, он любит людей. Он вообще показан нормальным здешним ботаником, только с мечом. Ему их жалко. Ему не нравится драться. То есть Стругацкие не пытались привлечь тебя, о юный читатель, сценами мордобоя.

– Это первое отличие? – уточнил Ромка.

– Нет, – сказал папа. – То есть это тоже отличие, но оно больше говорит о том, как и для кого они пишут… А по делу… Первое отличие в том, что Румата ненавидит Арканар.

– А… ага, – только и сказал Ромка. – Да. Точно. И что?

– И глядя, как горит этот ненавистный ему город, он не чувствует, что жгут его дом. Понимаешь? А вот когда попаданец видит, как зондеркоманда собирается сжечь деревню в Белоруссии, то ему сложнее абстрагироваться… Ты ведь знаешь такое слово?

– Знаю, – буркнул Ромка. – Все равно хорошая книжка.

– Опять ты ничего не понял. Книжка хорошая. И там по ходу надо было сделать так, чтобы герой мог смотреть на события со стороны. Так что возможность абстрагироваться – это не минус, а плюс. И вполне возможно, Стругацкие специально так сделали.

– Ага. И он все равно съехал с катушек.

– Я бы сказал: встал на катушки, – пожал плечами папа. – Все зависит от точки зрения.

– Ага. А второе?

– Что – второе?

– Отличие?

– Ну, это ты мог бы и сам. Румата ду-ма-ет. Нравственный выбор, то-се. А попаданцы действуют по шаблону.

– Мы об этом уже говорили, – осторожно сказал Ромка. – Я сказал, что так и надо, если родина. А ты… или мама, вы меня уже запутали, короче, кто-то сказал, что в жизни да, а в книге нет.

– Потому что иначе – это не книга, а текст. Мама права.

– Все равно не понял.

– Ладно, – вздохнул папа. – Я тебе сейчас расскажу сюжет книжки. Про попаданцев. Обобщенный. Готов?

– Если недолго.

– Недолго, – с сожалением произнес папа. – Как раз футбол кончится. Значит, так. В книге рассказывается о приключениях твоего, хотя нет, скорее все-таки моего современника, молодого человека, по имени… Ну, скажем, Ганс.

– Как?!

– Не шуми. Ганс. Нормальное немецкое имя. Дальше рассказывать в деталях, или сам подставишь?

– Сам, – буркнул Ромка. Кажется, он начал понимать.

– Как он занимался рукопашным боем, интересовался историей, техникой, последней войной… Подолгу беседовал со своим дедушкой – ветераном спецназа…

– Ой, – сказал Ромка, а мама хмыкнула.

– Как попал в Польшу, а там его ударило молнией… ну, или пивной кружкой. Или нет, с летающей тарелки сбросили бутылку из-под кока-колы и прямо ему по голове. Короче, способов много. Вообще, по-моему, только ударом в пах переноситься еще не пробовали. Значит, так и сделаем. Прекрасная полячка бьет его ногой в пах, и он попадает в сорок первый год. Прямо в боевое расположение немецкой части, на польской границе, за день до войны. А что? Нормально так…

Ромка честно попытался представить себе реакцию немцев, когда перед ними, на плацу, во время подъема флага, возникает из ниоткуда скрюченная, закрывающая руками промежность и орущая фигура попаданца.

– Хороший ход, – согласился он, пытаясь изобразить Боярского из «Трех мушкетеров». – Сильный.

– Ну так, мы же тоже книжки читаем, – довольно сказал папа. – Ну вот. Дальше он проявляет чудеса отваги, уничтожая партизан, предсказывает ходы противника (историю-то он учил хорошо), его переводят в гестапо, потом в Германию… Он беседуете Гитлером, рассказывает ему про атомную бомбу, и…

– Да понял я, понял.

– И весь мир принимает идеи фашизма, потому что видит, как это хорошо и как фашизм раз за разом побеждает… И в финале к звездам устремляется корабль со свастикой на борту. Что морщишься?

– Да так. Противно.

– А вот немецкому мальчику может понравиться. Понимаешь разницу теперь? Между текстом – и литературой?

– Да, – сказал Ромка. – Понимаю.

– И когда тебе дают книгу, в которой наши побеждают во всем мире за счет того, что попаданец помог им натырить чужих технологий и объявить их своими…

– То, по сути, у нашего народа уже нет права гордиться такой победой, – продолжила мама. – Причем все это провернули у тебя прямо перед носом.

– Угу, – сказал Ромка. – Странно, что я не заметил.

– Ничего странного, – возразила мама. – Это психология. Когда ты читаешь фантастику, ты с самого начала готов к тому, что это всего лишь сказка. И даже не пытаешься мыслить критически.

– И еще раз, угу.

А про попаданцев он все равно потом читал, но только про честных. Про тех, которые не пытались менять мир, играя краплеными картами. И читал много.

Вот только – права была мама – попаданческая литература оказалась сказкой и ни к чему его не подготовила. Ни к тому, что на его, Ромкиных, сверхспособностях кто-то сэкономит, ни к тому, что на все обучение отведено будет меньше года… В особенности к этому. Как жить и что делать в условиях жуткого цейтнота, когда каждая минута – это минута потерянная?

Он посмотрел на часы – механического уродца, стоящего на полке у окна. Механический-то он, может, и механический, только вот завода не требует. Магия. Либо слуги заводят, когда он, Ромка, выходит. Одно из двух. В любом случае до обеда было двадцать пять минут.

– Мне нужна помощь, – произнес Ромка в пространство.

– К услугам Высокого Лорда. – Визиты механических слуг выглядели жутковато – они не появлялись, как поначалу предположил Ромка, они собирались из деталей, а вот детали-то эти как раз появлялись из ничего. Дабы щадить нервы Высокого Лорда, слуги обычно возникали у Ромки за спиной, но это – если не вертеть головой.

Объяснение, по которому предпочтение отдавалось сборке на месте, было простым – сложно было лишь сообразить, как извлечь эту информацию из магического библиотечного ассиста. Дело было в том, что телепортация – штука весьма и весьма дорогостоящая в смысле энергозатрат. Для мастера, да и то не для всякого. Требовалась концентрация, требовался ритуал – одним словом, недаром наследника клана Рысь везли в Школу на лодке, которая телепортировала из одного стационарного портала в другой, а не прямо со взлетного поля. Здесь это называлось – прокалывать Завесу.

А вот мелкие детали передавать было проще. Хотя тоже не слишком просто – не будь Школа собственностью Императора, слуги перемещались бы здесь традиционным путем. На своих двоих. Император же на магии не экономил.

– Мне нужно… – Ромка задумался. – Мне нужна помощь… Составить расписание занятий. И помощь… Вообще планирование… Времени. И… что-то вроде магического личного секретаря… Чтобы напоминал о делах.

– Следуйте за мной, Высокий Лорд.

– Э… мы уложимся в пятнадцать минут?

– Имеется в виду время до обеда?

– Да.

– Мы уложимся в тридцать минут, допустимое же время опоздания на обед составляет сорок пять минут.

– Пошли.

«Вообще странная вещь, эта Школа Высокого Призыва, – думал Ромка, спеша между колоннами за поблескивающим в косых потоках солнечного света слугой. – Вот взять земную школу. Или институт. Или даже университет… Хотя я понятия не имею, чем институт отличается от университета. Ну, не важно. Есть у них специалисты по планированию времени студентов? Нет. А тут есть, и можно даже точно сказать, сколько он на тебя потратит времени – успеешь до обеда.

А еще тут идеально работают дворники, прислуга, библиотека, столовая… А когда Векки захотела полетать, ей выдали этот гибрид помела и ракеты – тоже все за десять минут.

Нет, это не просто школа, тут кто-то вложил массу труда… Понять бы еще зачем. И кстати…

Мысль была настолько неожиданной, что Ромка чуть не споткнулся. Он видел все службы. Кроме охраны. А она вообще тут есть? Хотя да. Охранник… Сатор… да, Сатор… Он упоминал при заселении. Значит, либо сачкуют, что вряд ли, учитывая, как работает все остальное. Либо присутствуют незаметно.

– А сейчас служба охраны за нами наблюдает? – поинтересовался он на ходу.

– Да, Высокий Лорд.

Вот так.

– А кто управляет Школой?

– Директор Артан Зилми, – ответил слуга. – А также совет Школы.

– А кто входит в совет?

– Пятнадцать руководителей основных служб Школы.

– Понятно.

– Мы пришли, Высокий Лорд. Наставник Азманта Риз ждет вас.

Опять Ромку подвели стереотипы. Он-то ждал, что будет пыльный кабинет с глухими шторами, папками с бумагами на столе, на полу и на подоконнике и с настольной лампой с зеленым абажуром… И дядька-консультант с землистого цвета усталым лицом. Вместо этого он шел по розовой аллее, а навстречу ему направлялась женщина лет двадцати двух-двадцати пяти, в длинном – ниже колен – платье темно-синего цвета, сапожках, с брошью, и – видимо, чтобы добить Ромку – в шляпке с пером.

«А ведь это место и ее одежда здорово сочетаются, – подумал Ромка. – Значит… Неужели они тут настолько продумывают детали, что даже место встречи выбирают со смыслом?»

– Приветствую Высокого Лорда, – улыбнулась девушка, и Ромка, как ни странно, сразу успокоился. Улыбка была насквозь фальшивая.

– Я наставник Азманта Риз. Чем я могу вам помочь?

– Вы – специалист по управлению временем? – уточнил Ромка. Его собеседница засмеялась, причем на этот раз фальши в улыбке было поменьше.

– Над временем я не властна, – сказала она. – Разве что планирование того времени, что уже есть в наличии.

– Годится, – серьезно кивнул мальчишка. – Мне нужно… Словом… Я хотел бы проучиться этот год с максимальной отдачей.

– Ага… – Наставник с любопытством посмотрела на Ромку, словно по-новому его оценивая. – И что именно Высокий Лорд хотел бы изучать… углубленно?

– Все, – просто сказал Ромка. – Я хотел бы использовать свободное время, чтобы углубленно изучать все. И иметь возможность менять… ну… вот, например, хотел изучить фехтование. Чего-то добился. А магия не получается. Значит, фехтование изучать перестаю, а…

– Изменять приоритеты задач в зависимости от результатов, – кивнула Азманта Риз. – И насколько интенсивно вы хотите действовать?

– То есть? – не понял Ромка. – Я же сказал: все свободное время.

– Не выйдет.

– Я не понимаю, – сказал мальчишка после паузы. – Есть я. Есть желание. Есть время. Не выйдет-то почему?

Его собеседница вздохнула.

– Человек устроен так, что должен отдыхать, – объяснила она снисходительно. – И если учиться в полную силу все свободное от сна время, то через небольшой промежуток времени, причем действительно небольшой, мы говорим об одной-двух неделях, обучение остановится. Голова просто откажется работать.

– А… если отдыхать? Но мало?

– Есть два пути. – Азманта Риз поиграла висящим на шее кулоном с крупным красным камнем, зачем-то поправила шляпку и продолжила: – Два пути, да. Вы можете отдыхать интенсивнее, например, вместо того, чтобы сидеть и смотреть в окно, можно использовать массаж, гонять на спасательном болиде, как эта ненормальная. – Она указала пальцем в небо, где как раз нарисовалась Векки, то ли идущая на посадку где-то в районе столовой, то ли имитирующая атаку наземных целей пилотом-камикадзе. – Ну и тому подобное.

– То есть терять время, но меньше.

– Да. И второй способ – переключать активности.

– Ага, – пробормотал Ромка. – То есть отвертеться от фехтования мне не удастся.

Азманта Риз рассмеялась. Вот теперь это был нормальный смех нормального человека, без всякой фальши.

– Я видела, как она вас колотит, – призналась наставница. – Не берите в голову. Клан Ледяной Горы славен своей фехтовальной школой, с ней не всякий мастер в пару сможет стать.

– Я знаю. И кстати, есть третий путь.

Наставница, прищурившись, посмотрела на мальчишку, но промолчала.

– Использовать магию, чтобы я не уставал.

– Категорически исключено.

«Я напугал ее, – подумал Ромка. – Почему?»

– Вы причините себе непоправимый вред. Магия не предназначена для работы с разумом! – Азманта Риз перевела дыхание и как-то сразу успокоилась. – По крайней мере, с разумом тех, кого вы не планируете свести с ума.

– Вы уверены? – уточнил Ромка. На всякий случай, просто так… Но, похоже, опять попал в некую, неведомую ему болевую точку своей собеседницы.

– В Школе Высокого Призыва нет и не будет темной магии, – произнесла с нажимом его собеседница.

«Я, конечно, не герой сериала „Обмани меня“, подумал Ромка. – Но даже я вижу, что она напугана и растеряна. То есть была раньше, а сейчас, похоже, разозлилась. Что же я сказал-то такого?!»

– Как скажете, – произнес он вслух.

– И я попрошу Высокого Лорда больше подобным образом меня не проверять.

– Хорошо, – вздохнул Ромка. – Давайте вернемся к расписанию.

– Давайте, – Азманта Риз извлекла из сумочки овальный предмет, похожий на побывавшее под асфальтовым катком яйцо Фаберже. – Вот вам личный секретарь. На территории Школы таскать его с собой необязательно, я уже включила вас в число задач планировщика…

– Планировщика? – перебил ее Ромка. – Это что такое?

– Магический механизм, отвечающий за школьное расписание, – ответила его собеседница. – В широком смысле. Включая завоз продуктов и уборку листьев в такое время, когда в парке никого нет.

– Дворники работают ночью? – удивился Ромка.

– В основном. А что здесь такого? Это же автоматы или простые заклинания. Плюс они могут работать, когда на них никто не смотрит. Вот, например, сейчас мы стоим спиной к той аллее – значит, можно подметать там. Ведь есть места, где всегда присутствуют люди. Надо уметь вклиниваться.

– Интересно, – кивнул Ромка. – И что это, – он подкинул вверх «личного секретаря», – мне даст?

– Напоминания. Он будет хранить расписание и говорить, что делать.

– Ага, – Ромка подумал и уточнил: – И он будет сам делать так, чтобы мои… э… активности чередовались правильным образом?

– Нет, – вздохнула Азманта Риз. – Это буду делать я. Точнее, мне придется периодически вмешиваться в его творчество.

– Спасибо, – искренне сказал Ромка. – А как этим пользоваться?

– Скажите, чтобы он создал задачу.

– Секретарь, создай мне задачу: завтраки, обеды и ужины.

– Время обеда, – немедленно прожужжал механический голос, идущий, как ни странно, не из лежащего у Ромки на ладони прибора, а откуда-то из воздуха. Наставница засмеялась.

– Бегите обедать, Высокий Лорд, – сказала она. – Когда задач станет слишком много и у них возникнут конфликты, приходите еще раз, я научу вас их решать.

– Спасибо, – кивнул Ромка. – Вы мне очень помогли. Правда.

«Вот только как узнать, что такое темная магия?»

– Три Размир, – произнесла в пространство Азманта Риз, провожая взглядом убегающего мальчишку, – вы это слышали?

– Да. – Голос раздался из броши с красным камнем. – Поработает недельку, сломается. Угрозы безопасности я в любом случае не вижу. Скорее, наоборот: чем сильнее он будет занят… Ну, в общем, понятно.

– А этот вопрос… про магию…

– Подождем. Посмотрим. Возможно, он проверяет нас. Или провоцирует…

– А расписание?

– Пусть будет эффективным. Даже интересно посмотреть, что он сможет сделать. Да и причины его такой… мотивации. Единственный способ их узнать – это выяснить, как вы их назвали, приоритеты задач. Увидим, короче.

– Увидим, – согласилась Азманта Риз. – Но имейте в виду: причина должна быть важной. Я впервые вижу ученика, который просил бы загрузить его работой. Обычно они полагают, что сами знают, что делать.

– Да, – согласился ее невидимый собеседник. – Впрочем, обычно так оно и есть.

– И он не сломается.

– Пари? – немедленно поинтересовался Размир.

– И охота вам водить меня по ресторанам, – рассмеялась его собеседница. – Ладно, пусть будет пари.

* * *

– Библиотекарь, мне нужна литература по работе с разумом при помощи магии.

– Техники подчинения, допроса или защиты от воздействия?

– Э… нет. Техники… как улучшить запоминание, скорость обучения и вообще стать умнее.

– Перечисленные техники относятся к разряду запрещенных и требуют доступа на уровне доверенного магистра.

– Хорошо… Тогда информацию о темной магии.

– Информация о темной магии относится к разряду запрещенных и требует доступа на уровне доверенного магистра. – Равнодушию библиотечного ассиста мог бы позавидовать даже египетский сфинкс.

– А как насчет ознакомительной информации? Ну, описание, что это такое – темная магия?

– К техникам темной магии относятся прямые каскадные схемы воздействия, техники Дан-Дагеш и родственные им техники темной речи и отчасти техники кай-ри.

– Дай определение всех этих техник.

– Перечисленные техники относятся к разряду запрещенных и требуют доступа на уровне доверенного магистра.

– Спасибо.

– К услугам Высокого Лорда.

Примерно в это же время появились и наклейки. Кусочки ярко-желтой бумаги с полоской клея по краю, сделанные магическими ассистами по просьбе мальчишки. На Земле это называли стикерами, а здесь, похоже, не использовали.

На стикерах Ромка писал изречения, умные мысли или просто что-то, что надо запомнить. И наклеивал их в ванной, сначала вокруг зеркала, а затем и на само зеркало.

«Я еще не умер». Это понятно, это с того разговора в поезде.

«Рысь никогда не лжет». Странное дело, фразы и поговорки о Рыси были неотъемлемой частью здешней культуры. И всегда была в этих фразах какая-то двусмысленность. Не лжет, но говорит ли правду? Или вот эта: «У Рыси нет врагов». В смысле вообще или живых?

И так далее. Наклеивая бумажки, Ромка сначала хотел себя мотивировать на предстоящий подвиг длиною в год, но потом оказалось, что учиться в Школе ему нравится и заставлять себя не обязательно. А бумажки остались, и их становилось все больше.

* * *

В это утро курс молодого бойца закончился. Просто после пробежки, душа и массажа вместо положенного по расписанию фехтования их пригласили в одну из учебных аудиторий. Именно пригласили – кроме наставника Радира, все остальные преподаватели были подчеркнуто вежливы с молодыми лордами и леди. И все-таки Ромка подсознательно ожидал подвоха, видимо, сказывалось тяжелое детство в средней школе, когда любое торжественное мероприятие – это когда тебя радостно поздравляют с новыми обязанностями. И правда.

– Итак, ознакомительный период вашего пребывания в Школе завершен. – Артан Зилми, директор Школы Высокого Призыва, больше всего похожий на начинающего лысеть воробья, покачался с носков на пятки, окинул взглядом аудиторию и продолжил: – Как вы знаете, Школа учит вас жизни. А не только теории. Так вот, чтобы жизнь стала частью обучения, каждый из вас получит от своего клана специальную задачу. Те, скажу сразу, чьи кланы находятся слишком далеко или не имеют в данный момент подходящих задач, получат их от Школы. В Столице найдется немало… мест, где вы сможете приложить свои силы.

Ромка, как и двести человек его сверстников – весь Призыв, сидел в мрачной, выдержанной в темно-коричневых тонах аудитории и смотрел на директора сверху вниз. Ничего личного, просто ряды парт резко шли вверх, образуя амфитеатр, точнее, половинку амфитеатра.

И пытался понять, что их ожидает. Пока получалось, что учиться каждую свободную минуту будет проблематично, больше того, «личный секретарь», похоже, был об этом прекрасно осведомлен и выделил половину времени – его, Ромкиного, времени! – на какой-то дурацкий личный проект.

– Каждый из вас получит в свое распоряжение действующее предприятие, находящееся в кризисе, – продолжал директор, – с людьми, связями и ресурсами…

Что?!

– И должен будет вывести его из той ситуации, в которой оно находится.

Ромка осторожно огляделся. Вроде окружающие не выражали особого удивления. Но – руководить заводом?!

– Есть ли у лордов и леди вопросы? Нет? Прекрасно. Школьные ассисты проводят вас к транспорту. Благодарю за внимание.