Текст книги "Узел"

Глава 19

Теперь Чак чувствовал себя вполне прилично, если учесть, как скверно ему было всего двадцать минут тому назад.

– Ну как ты? – спросил он Клэр.

– Получше, – сказала она.

Свернувшись калачиком, она лежала, закутанная в пляжное полотенце, посреди кокпита. С тех пор как он вытащил ее из воды, она вряд ли произнесла хоть слово.

– Вот и они, – сказал он, посмотрев на восток. Катер береговой охраны шел к ним на всех парах, и он был рад увидеть это.

Командир катера, лейтенант, казался неправдоподобно молодым, чтобы командовать таким судном – в последнее время Чак часто испытывал это чувство по отношению ко многим официальным лицам.

– Вы оба в порядке? – спросил этот молодой человек, взойдя к ним на борт.

– Да, – сказал Чак, – похоже, что да.

– Тогда зачем вы послали сигнал бедствия? – спросил он.

– Еще один остался под водой, мертвый, – сказал Чак.

– Откуда вы знаете, что он мертв? – спросил лейтенант.

– Потому что он пробыл под водой без маски по крайней мере полчаса, – ответил Чак. – Но он был уже мертв, когда я добрался до него.

Лейтенант кивнул.

– Где затонувшее судно?

– Азимут ноль-три-ноль, расстояние сто двадцать ярдов, – ответил Чак, указывая в сторону рифа. – Там есть течение в восточном направлении, со скоростью не меньше узла.

Лейтенант перегнулся через палубное ограждение «Беглеца» и начал хрипло отдавать приказы.

– Два человека в полном водолазном снаряжении, – сказал он, затем указал им направление и дальность. Он снова обернулся к Чаку. – Теперь расскажите мне, что случилось.

– Мы собирались поплавать с аквалангами. Гарри – это муж миссис Каррас – поплыл первым в сторону затонувшего судна. Я забеспокоился насчет него, потому что он недавно перенес операцию, но не захотел надевать спасжилет.

Лейтенант повернулся к Клэр:

– Какого рода операцию, мадам?

– У него было пять коронарных шунтов и оперированная простата, – апатично сказала Клэр, и по ее лицу покатились слезы.

– Он, тем не менее, был в прекрасной форме, – сказал Чак. – Вчера он обыграл меня в теннис.

– Продолжайте, – сказал лейтенант.

– Гарри сказал, что судно должно находиться отсюда в ста ярдах, но оно оказалось дальше, – сказал Чак. – Я наконец добрался до него и увидел, что Гарри лежит на палубе – ну, не совсем лежит; его акваланг лежал на палубе; похоже, что он выбрался из него, и его маска удерживала его на месте, не давая течению унести его. Его глаза были открыты, и в маске была кровь.

– Что вы сделали потом? – спросил лейтенант.

– К этому времени я почувствовал тошноту, но снял с него маску и попытался поднять его на поверхность. Затем меня начало рвать, и, похоже, я запаниковал. Я отпустил Гарри и надул свой спасжилет. Мне повезло, наверное, что я сделал это. Я пытался доплыть до яхты, но я был слишком слаб, поэтому я сбросил свой акваланг, и тогда мне удалось это сделать. Клэр цеплялась за платформу для спуска в воду; ей тоже было нехорошо, когда я туда добрался.

– Как вы думаете, отчего вам стало плохо?

– Должно быть, с воздухом в баллонах что-то не в порядке.

– Где ваши акваланги? – спросил он, оглядев палубу.

– Я сбросил их на дно, оба, – ответил Чак. – Мы были слишком слабы, чтобы с ними возиться.

– Это верно, мадам? – спросил офицер у Клэр.

Клэр пожала плечами и ничего не сказала.

Лейтенант снова перегнулся через ограждение.

– Там на дне где-то есть три акваланга, принесите мне их все, если получится.

Аквалангисты отправились под воду.

Лейтенант снова вернулся к ним.

– Вы сказали, что на борту есть компрессор. Мне бы хотелось взглянуть на него.

– Он внизу, – сказал Чак, кивнув в сторону трапа. – В машинном отделении.

Офицер исчез под палубой. Его не было не больше пяти минут, когда он вновь появился, он держал двумя пальцами кусок прозрачной пластмассовой трубки длиной примерно один фут.

– Когда-либо видели это? – спросил он.

– Нет, – ответил Чак.

Лейтенант кивнул.

– Странно, – сказал он. – Никто из вас не кажется мне очень уж больным.

Почти стемнело, когда катер подошел к причалу береговой охраны рядом с гаванью. «Беглец», управляемый одним из членов команды катера, причалил рядом. Чак увидел, что на причале их ожидает Томми Скалли и еще какой-то очень молодой человек. Он помахал рукой Томми, и тот помахал ему в ответ. Когда перебросили сходни, полицейский взошел на борт и представил себя и молодого человека командиру катера.

– Зайдите, пожалуйста, на минутку в мою каюту, детектив, – сказал лейтенант.

– Конечно, – ответил Томми. – Чак, побудь здесь, пожалуйста. Миссис Каррас, мы подбросим вас домой буквально через несколько минут.

Чак кивнул. Клэр переоделась в шорты и обтягивающую тенниску. Чак подумал, что она ничуть не похожа на вдову. Он подошел и сел рядом с ней.

– Мне так жаль, что я не смог спасти Гарри, Клэр, – сказал он. – Я уже держал его, но, наверное, он был уже мертв; затем мне стало нехорошо, и мне пришлось отпустить его.

Клэр кивнула. Ее лицо по-прежнему не выражало ничего, и слезы больше не текли.

Томми и лейтенант снова показались на палубе.

– Подождите меня еще пару минут, – сказал он Чаку и Клэр. Затем он вслед за лейтенантом прошел на борт «Беглеца». Чак заметил, что они оба спускаются вниз.

Когда они вернулись на катер, Томми обратился к Чаку.

– Мне нужно поговорить с вами обоими, – сказал он. – Почему бы нам не сделать это дома у миссис Каррас?

– Конечно, – сказал Чак и начал собирать свое снаряжение.

Он взял Клэр под руку и проводил ее по сходням к полицейской машине. Эти полицейские формальности необходимо выполнить, подумал он, в конце-то концов, ведь человек погиб.

Чак и Томми сидели на диванчике в гостиной Каррасов; Клэр была внизу в своей спальне, она переодевалась; Дэрил, тот молоденький полицейский, сидел на диванчике напротив, держа наготове блокнот. Томми махнул ему рукой.

– Пока что отложи это, – сказал он молодому человеку и затем обратился к Чаку: – Послушай меня, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты рассказал мне все, что случилось, с того момента, когда ты поднялся на борт яхты сегодня утром, и ничего не опускай. Я не зачитывал тебе твоих прав, так что это не для протокола, просто между нами тремя: тобой, мной и Дэрилом, идет?

– Права? – встревоженно переспросил Чак. Он насмотрелся достаточно телепередач, так что он знал, что это значит, когда полиция просвещает кого-нибудь насчет его прав.

Томми положил ему руку на плечо:

– Не стоит прямо сейчас беспокоиться об этом; я просто хочу знать, что случилось там сегодня.

Чак начал рассказывать все сначала и сообщил обо всем, что смог вспомнить, начиная с того момента, когда ступил на палубу «Беглеца», и кончая их прибытием в Ки-Уэст.

Томми слушал с полным вниманием, изредка задавая короткие вопросы. Когда Чак закончил, Томми посмотрел на него с некоторой симпатией.

– У тебя был нелегкий день, – сказал он. – Почему бы тебе не отправиться сейчас домой и не поесть чего-нибудь. Мы поговорим еще раз немного попозже.

– Спасибо, – сказал Чак. – Я так и сделаю.

Он почувствовал облегчение, что этот допрос закончился.

– Где ты живешь? – спросил Томми. – Дэрил подвезет тебя.

– На борту своей яхты у причала, в гавани, – ответил Чак. – Я могу пройтись пешком, это всего несколько сот ярдов отсюда.

– Я позвоню тебе завтра, – сказал Томми.

Когда Чак выходил из дома, он обернулся и увидел, как Клэр появилась в дверях своей спальни и направилась вверх по лестнице. На ней было простое хлопчатобумажное платье, и она выглядела прекрасно. Впрочем она всегда выглядела прекрасно.

Чак медленно брел к гавани, чувствуя себя совершенно вымотанным. Может, Мэг что-нибудь сообразит на ужин. Когда он подходил к своей яхте, то почувствовал, что что-то не так, но ему понадобилось некоторое время, чтобы понять, что именно. Катамаран исчез. Место у причала рядом со «Срывом» было пусто.

Чак не стал возиться с ужином. Он свалился на свою койку и сразу уснул.

* * *

Клэр подождала еще час после того, как полицейские ушли, затем села в машину и поехала на север. Она остановила машину на пустой стоянке у супермаркета и набрала телефонный номер на автомобильном телефоне.

– Алло?

– Это я.

Голос в трубке был напряженным.

– Ну как?

– Дело сделано.

Ее собеседник с облечением присвистнул.

– Все в порядке?

– Да, все прошло почти так, как ты мне сказал. Я оставалась рядом с яхтой, так что, когда мне стало дурно, мне ничего серьезно не грозило.

– А что с Чэндлером?

– Он пытался вытащить Гарри на поверхность, но ему пришлось его бросить. Подошла береговая охрана и стала его искать, но там было течение, и его унесло.

– Вот проклятье! Я рассчитывал на результаты вскрытия.

– Я тоже, но они подобрали все три акваланга, так что это, наверное, не имеет значения.

– Тело Гарри еще может появиться, – сказал он. – Иногда они всплывают, об этом пишут газеты.

– Наверное.

– С тобой все в порядке?

– Я просто устала. Это был адский денек.

– Постарайся поспать ночью, – сказал он. – Мы сможем встретиться завтра.

– Нет! – выпалила она. – Мы не сможем и близко подходить друг к другу, может быть, несколько недель.

– Я не могу не видеть тебя так долго, – сказал он дрожащим голосом.

– Тебе придется. Во Флориде существует смертная казнь, ты не забыл об этом? А в последнее время они склонны применять ее. Нам необходимо быть очень, очень осторожными, а это означает, что мы должны расстаться, пока я не добьюсь, чтобы состояние Гарри было оценено, и я смогла бы куда-нибудь переехать.

– Пожалуй, ты права, – признал он. – Но мне это совсем не нравится.

– И мне тоже, – ответила она. – Я буду скучать оттого, что не смогу трахаться с тобой.

– Я тебя знаю, – сказал он. – Ты не можешь долго прожить без секса. Не пройдет и недели, как Чэндлер снова окажется у тебя в постели.

– Нам это было бы только на руку, – сказала она, – но я не думаю, что ему захочется вообще приближаться ко мне.

– Это еще почему?

– Потому что прежде, чем мы пошли нырять, он порвал со мной.

– Какого черта он это сделал?

– Я и понятия не имею. Видит Бог, я старалась, чтобы ему было хорошо со мной.

– Я в этом не сомневаюсь, но я просто не могу понять, что на него нашло.

– И я тоже. Может, он чувствовал себя виноватым перед Гарри.

– Сомневаюсь, в его биографии нет ничего, что указывало бы на его склонность чувствовать какую-либо вину перед мужьями.

– Другая женщина, – сказала она. – Тогда бы это стало понятно.

– Я не верю, что какая-то другая женщина могла сравниться с тобой, замужняя или нет.

– Ты очень мил, котик, но другой причины я не вижу.

– Я мог бы поразнюхать и узнать, в чем дело.

– Нет! И думать не смей следить ни за ним, ни за мной. Нам нужно быть очень, очень благоразумными. Все прошло хорошо, и мне кажется, скоро дела пойдут еще лучше. То, что я сказала полиции, наверняка этому поможет.

– А что ты им сказала?

– Мне сейчас нужно двигать отсюда. Не забудь, никаких контактов вовсе. Я позвоню тебе, когда пойму, что это безопасно.

– Как ты скажешь, лапочка. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя. А пока прощай.

Она повесила трубку, завела мотор и поехала домой.

Глава 20

На Прибрежном рынке по дороге на работу Чак купил газету. Происшествию была посвящена половина первой страницы, и его имя много раз упоминалось. Репортер явно что-то узнал от береговой охраны, возможно, даже от самого командира катера.

Когда он прибыл в клуб, Мерк позвал его в свой офис, а секунду спустя там появился и Виктор.

– Что, черт побери, случилось, Чак? – спросил Мерк.

– Как я понял, ты читал газеты, – ответил Чак.

– Конечно, – сказал Виктор, – но что случилось на самом деле?

– В газете все сказано верно, – ответил Чак. – Они получили сведения от береговой охраны, наверное.

– А что насчет Клэр? – спросил Виктор. – С ней все в порядке?

– Преотлично.

– Рад это слышать, – улыбнувшись, сказал тот. – И подумать страшно, что что-то могло случиться с этим прекрасным телом.

– Ох, Виктор, ты бы заткнулся, а?

– Эй, послушай, муж теперь тебе больше не мешает, так что валяй, путь свободен, верно?

Тут вмешался Мерк:

– Довольно, Виктор. Чак, как я понимаю, ты с ней встречался?

– Не верь всему, что тебе говорят, Мерк, – ответил Чак. – Мои ученики уже пришли, мне нужно идти.

Он вышел из домика и увидел, что Билли ждет его, и не только он, а к тому же и его отец.

– Надеюсь, вы не против, – сказал папаша. – Мне просто захотелось посмотреть, как идут дела у Билли.

– Я не против, – сказал Чак. Он был слишком подавлен, чтобы возражать.

– Да, кстати, что там случилось на этой яхте?

– В газетах все верно описано, – ответил Чак. – Это все, что я могу об этом сказать. Давай, Билли, начнем разминаться.

Билли был в то утро в отличной форме, и когда Чак стал играть с ним на счет, юноша выиграл большинство подач. Когда они кончили играть, его отец помахал ему, чтобы он присел поговорить с ним.

– В чем дело? – спросил Чак.

– В этот уик-энд в Неаполе состоится один турнир, – сказал старший Таббс. – Мне бы хотелось, чтобы Билли участвовал в нем.

– Это же профессиональный турнир, – сказал Чак. – Не особенно важный, но тем не менее профессиональный.

– Я знаю об этом, – сказал Таббс.

– Слишком рано, – сказал Чак. – Кроме того, он тогда пропустит все оставшиеся соревнования его школьного сезона: они больше не позволят ему выступать в качестве любителя.

– Мы оба знаем, что он слишком хорош, чтобы играть со школьниками, – сказал Таббс. – Вы чудеса с ним сотворили; теперь пора посмотреть, как он играет в напряженной ситуации, насколько он хорош на самом деле.

Чак пожал плечами.

– Я не могу вас остановить, – сказал он.

– Послушай, Чак, мы хотим, чтобы ты был там с нами, – сказал Таббс. – Важно, чтобы ты видел, как Билли справляется с таким испытанием. Если, конечно, ты все еще хочешь тренировать его.

– Конечно, хочу.

– Тогда присоединяйся к нам. Я поговорю с Мерком, чтобы он отпустил тебя на этот уик-энд, и я, конечно, заплачу за все время поездки. Мы полетим на моем самолете – это займет всего полчаса.

Чак пожал плечами.

– Ладно, пусть будет по-вашему. – Сегодня ему все было до лампочки.

* * *

Томми Скалли сидел напротив лаборантки и старался разглядеть, что эта женщина печатает на бланке отчета.

– Подождите, через минуту я закончу, – сказала она.

– Можете не спешить, – ответил Томми. – У меня в распоряжении весь день.

– А у меня нет.

Она напечатала еще несколько строк, вытащила бланк из машинки, всунула его в копировальное устройство и нажала несколько кнопок. Наконец она протянула один экземпляр Томми.

– Угарный газ, – сказала она.

Томми посмотрел на бланк. Там были три столбца цифр, озаглавленные «Воздух образца», «Сопутствующий воздух» и «Стандартная атмосфера».

– Что такое сопутствующий воздух? – спросил он.

– Из каждого баллона отбирались для анализа две пробы, – пояснила лаборантка. – Образец – это первый анализ, сопутствующий воздух – это второй анализ. Результаты выражены в объемных частях на миллион. Правый столбец, стандартная атмосфера – это то, что содержится в обычном, нормальном воздухе, то, что вы бы обнаружили в сжатом воздухе из чистого источника. Во всех трех баллонах имеется много окиси углерода, двуокиси углерода и метана. В этих двух баллонах, красном и желтом, более двух тысяч пятисот объемных частей на миллион. В нормальном воздухе содержится десять частей этих газов на миллион.

– Многовато, да?

– Очень много.

– Хватит, чтобы убить?

– Более чем. Если бы интересующий вас человек стал вдыхать воздух прямо из выхлопной трубы автомобиля, он не смог бы отравиться сильнее. Но воздух в голубом баллоне, однако, отличается по составу: хотя и там много окиси углерода, там его лишь около семисот частей на миллион, меньше трети того, что в остальных двух баллонах.

– Недостаточно для смертельного исхода?

– Тоже хватит, если дышать из него достаточно долго.

– Сколько именно?

– Трудно сказать: это будет зависеть от физического состояния вдыхающего, глубины дыхания, некоторых других факторов.

– И как это скажется на вдыхающем?

– Среди симптомов будут слабость и тошнота, затем потеря сознания, наконец, смерть.

– Сколько времени потребуется, чтобы содержимое красного и желтого баллонов привело к смерти?

– Опять же многое будет зависеть от состояния вдыхающего.

– Ну, скажем, если говорить о человеке, у которого пять шунтов на сердце и прооперированная простата, но в остальном в прекрасной физической форме. Просто отличной для человека его возраста. Он плавал, регулярно играл в теннис.

– Я не знаю, какое значение могли иметь перенесенные им операции, но даже в отличной форме человеку, дышащему из красного или желтого баллона, далеко не уйти.

– Что вы имеете в виду – далеко не уйти?

– Несколько минут самое большее – считанные минуты, и конец.

Томми поблагодарил женщину и вышел из лаборатории. Он сел в машину, взял трубку сотового телефона, и через пару минут его соединили с командиром катера береговой охраны.

– Лейтенант, это детектив Скалли.

– Чем могу быть полезен?

– Расскажите мне, где ваши люди подобрали эти три акваланга; если возможно, с указанием цвета баллона.

– Акваланг с красным баллоном лежал на палубе затонувшего судна; с голубым баллоном – примерно в двадцати футах от него, по направлению к яхте; желтый баллон был практически прямо под яхтой.

– Спасибо, лейтенант.

– Рад был помочь.

Дэрил впервые открыл рот:

– Значит, Чэндлер дышал из голубого баллона?

– Так это выглядит, – сказал Томми. – Давай спросим у него самого.

Глава 21

Томми и Дэрил въехали на автостоянку у Прибрежного рынка как раз в тот момент, когда Чак Чэндлер припарковывал свой желтый «порше» на другой стороне улицы.

– Привет, Чак, – крикнул Томми, вылезая из машины.

Он перешел улицу, направляясь туда, где его ожидал тренер, все еще одетый в белый теннисный костюм.

– Привет, Томми. Что происходит на свете?

– Какая у тебя прекрасная машина, Чак, много лет не видел такой.

– Спасибо. Я вложил в нее уйму труда.

– Ты сам отреставрировал ее?

– Все до винтика. Я снимал яхту, почти заброшенную, около Палм-Спрингс, когда жил там, и я отремонтировал и яхту, и машину, потратив на это почти два года.

– "Срыв" – это твоя яхта?

– Совершенно верно.

– Мы с Дэрилом позавчера как раз восхищались ей.

– Мне пришлось здорово повозиться, но двое парней помогли мне с яхтой. Вот так я обзавелся плавучим домом и машиной.

– А можно нам поглядеть на «Срыв»? Мне все равно нужно еще кое о чем тебя порасспросить.

– Конечно, заходите.

И они втроем спустились к причалу и поднялись на борт «Срыва».

– Ух, – прошептал Томми. – Никогда еще не видел такой отличной отделки дерева.

– Спасибо, – сказал Чак. – С этим тоже пришлось немало повозиться. Могу я предложить вам выпить?

– Если можно, кофе или чая для нас, – сказал Томми, перехватив взгляд Дэрила. – Но ты не смущайся, налей себе чего-нибудь покрепче, если хочешь.

– Пожалуй, я так и сделаю, – сказал Чак. – Здорово устал за последнюю пару дней. Давайте спустимся вниз и посмотрим, что там есть.

Чак показал им кают-компанию и свою каюту, и Томми заглядывал повсюду, пока Чак готовил им чай. В машинном отделении было безукоризненно чисто.

– А двигатель ты тоже сам восстанавливал? – спросил Томми.

– Да, с помощью одного из этих парней. Мы вытащили двигатель, перебрали его, смазали а потом снова установили на яхту, заменив на новые все крепления и шланги.

– А ты очень рукастый малый, – сказал Томми.

– Должно быть, это что-то наследственное: мой отец мог починить все что угодно, и я, бывало, помогал ему в мастерской. – Он протянул каждому сыщику по стакану чая со льдом, затем налил себе джина с тоником в высокий бокал. – Давайте посидим на палубе, там прохладнее.

Все трое удобно устроились на вынесенных на палубу стульях и стали потихоньку потягивать свои напитки.

– Я знаю, как тебе неприятно об этом вспоминать, – сказал Томми, – но я должен снова вернуть тебя к тому, что произошло вчера. Я хочу, чтобы ты рассказал мне, что произошло с того момента, как ты появился на «Беглеце», до того момента, когда я увидел тебя на катере береговой охраны. Ты не против?

– Пожалуй, еще один раз рассказать об этом я смогу, – сказал Чак. – Я подошел к «Беглецу» часов в десять утра, наверное.

Томми поднял руку:

– Погоди минутку, позволь мне выполнить обычную процедуру. Ты имеешь право хранить молчание, но если ты решишь отвечать на наши вопросы, то все, что ты скажешь, может быть использовано против тебя в суде; ты имеешь право прибегнуть к помощи адвоката, и если ты не можешь оплатить его услуги, адвокат будет назначен тебе бесплатно, чтобы представлять твои интересы. Ты осознаешь свои права?

Чак выглядел немного взволнованным.

– Томми, ты что, арестовываешь меня или что-нибудь такое?

– Нет-нет, ничего подобного; когда я буду арестовывать тебя, ты об этом будешь знать. Мы всегда должны соблюдать эту формальность, и я хочу, чтобы ты понимал, как важно для тебя всегда говорить мне только правду.

– Конечно. Мне продолжать?

– Да. Ты прибыл на борт «Беглеца».

– Верно. Гарри в тот момент был в лавке у причала, покупал пиво, но он появился через пару минут.

– Чем вы занимались, пока ждали его?

– Мы с Клэр болтали.

– О чем?

– О всяких пустяках.

– Что-нибудь говорилось о предстоящей прогулке?

– Нет, я даже не знал, куда мы собираемся, пока не вернулся Гарри.

– Продолжай.

– Ну вот, прошло с полчаса или, может, минут сорок после нашего отплытия, как снова случилось то же самое, что и в тот день, когда ты был на яхте вместе с нами, – выхлопные газы начали выходить из-под палубы.

– Что было потом?

– Гарри остановил двигатели и включил вентилятор, чтобы проветрить машинное отделение, затем я спустился туда устранить неполадку; она оказалась той же, что и в прошлый раз. Хомутики крепления выхлопного шланга ослабли, наверное, из-за вибрации двигателей, и выхлопные газы, вместо того чтобы выбрасываться за борт, начали поступать прямо в машинное отделение.

– Подробно расскажи, что ты сделал для устранения этой неполадки.

– Я опять надел шланг на патрубок забортной выхлопной трубы и затянул оба хомутика. На этот раз я обмотал зажимы хомутиков страховочной проволокой, чтобы быть уверенным, что они снова не развинтятся.

– Сколько именно времени заняло у тебя все это? Поточнее, пожалуйста.

Чак пожал плечами:

– Минут восемь, ну, десять самое большее.

– Что ты сделал потом?

– Я поднялся на палубу, Гарри запустил двигатели, и мы поплыли к месту погружения.

– Кто вел яхту?

– Гарри.

– Где находилась Клэр все это время?

– Мы с ней сидели на юте и болтали.

– О чем?

– Да ни о чем особенном – о том, как она играет в теннис, о прочей ерунде.

– Продолжай.

– Ну, мы прибыли на место, и я пошел на нос, чтобы бросить якорь. Затем Гарри спустился вниз и принес нам три акваланга, по одному для каждого из нас. Там в машинном отделении есть компрессор.

– Акваланги раздал Гарри?

– Да. Затем мы начали надевать наше снаряжение. Гарри был готов первым, и он поплыл, не дожидаясь нас.

– Ты помнишь, какой акваланг был на Гарри?

– Да, это был акваланг с красным баллоном, это точно. Я запомнил цвет, когда увидел Гарри на дне.

– Почему Гарри не надел спасжилет?

– Я предложил ему это сделать, но он ответил, что никогда его не надевает. Странно, могу поклясться, что в последний раз, когда мы вместе погружались, на нем был жилет. Ты помнишь, Томми? Ты же был тогда с нами.

– Я верю, что так и было, – ответил Томми. – Значит, ты дал Гарри красный баллон, а какой акваланг выбрал ты сам?

– Гарри взял для себя красный, и Клэр сказала мне, чтобы я воспользовался аквалангом с голубым баллоном, она сказала еще, что он предназначен для гостей. Она сама взяла акваланг с желтым баллоном.

– Ты уверен, что она так и сказала?

– Совершенно точно, и я также полностью уверен, что Гарри сам выбрал для себя акваланг с красным баллоном.

– Хорошо, что произошло потом?

– Гарри спрыгнул в воду еще до того, как я успел надеть свое снаряжение, и Клэр это немного встревожило – она попросила меня догнать его.

– Она была готова в этот момент?

– Нет, я надел акваланг раньше нее, я помог ей надеть ее акваланг и затем поплыл вслед за Гарри. Он назвал мне нужный курс по компасу и расстояние.

– На сколько минут, как ты думаешь, Гарри опережал тебя?

– Трудно сказать точно: может, минуты на две, но не больше чем на пять.

– Дальше.

– Итак, я поплыл вслед за Гарри по направлению к затонувшему судну. Оно находилось дальше, чем он ожидал, как мне кажется, и там к тому же было течение со скоростью один или два узла. Мне пришлось скорректировать направление. Видимость была неважная, поэтому я оказался очень близко от затонувшего судна, когда увидел его. Я как раз тогда почувствовал первые признаки недомогания.

– Ты увидел Гарри именно тогда?

– Не сразу, лишь когда подплыл поближе. Тогда его стало ясно видно на палубе судна.

– Опиши, что ты увидел.

– Он снял свой акваланг, но по-прежнему был связан с ним соединительным шлангом. Загубника у него во рту не было, его глаза были открыты, и в маске была кровь. Я знал, что он перестал дышать, потому что из его рта не выходило никаких пузырей.

– И что ты сделал?

– Я подплыл прямо к нему и взял его за запястье. Я стащил с него маску, так как понимал, что она для него бесполезна. Я хотел вытащить его на поверхность как можно быстрее. Но тут меня вырвало, при этом у меня изо рта вылетел загубник, и я по-настоящему запаниковал. Я дернул за шнур своего спасжилета, он немедленно раздулся, и я стал всплывать наверх, работая ластами, чтобы добраться туда поскорее. Когда я достиг поверхности, меня непрерывно рвало, и одновременно я захлебывался морской водой. Наверное, мне просто повезло, что я остался в живых.

– Ты подумал о том, чтобы вернуться за Гарри?

– У меня не было ни малейшей возможности сделать это. Мне было совершенно очевидно, что с воздухом в моем баллоне что-то не в порядке, так что мне не с чем было погружаться, а Гарри находился на глубине шестидесяти футов. Кроме того, я почти не мог нормально дышать, я выкашливал рвоту, попавшую в мой дыхательный шланг. Я чувствовал себя совершенно обессиленным, и когда поплыл обратно к яхте, мне пришлось сбросить свой акваланг, чтобы я смог добраться до нее.

– Сколько времени тебе потребовалось, чтобы вернуться к яхте?

– Я не знаю – намного больше, чем для того, чтобы от яхты добраться до затонувшего судна, потому что я страшно устал.

– Попробуй прикинуть.

– Ну, должно быть, чтобы добраться до судна, мне понадобилось минут пять или шесть, и, пожалуй, вдвое больше, чтобы вернуться обратно.

– Где была Клэр все это время?

– Я увидел ее, когда она держалась руками за площадку для спуска в воду, и ее рвало. Наверное, она пыталась догнать Гарри и меня, но ей стало плохо, и она повернула назад.

– Ты спрашивал ее, что с ней случилось?

– Нет, мы оба были в ужасном состоянии. Я помог ей забраться на площадку и освободиться от акваланга, затем я немного отдышался и поднялся наверх в кокпит, чтобы связаться по рации с береговой охраной.

– Сколько времени прошло до того, как они появились?

– Минут двадцать, может, полчаса. Они, должно быть, были где-то поблизости.

– О чем вы говорили с Клэр, пока их ждали?

– Я рассказал ей о Гарри, но она почти не реагировала. Казалось, что она в шоковом состоянии или что-то вроде этого.

– Но ты не был в шоковом состоянии?

– Видит Бог, я был потрясен, но я чувствовал себя все лучше и лучше с каждым вдохом. К тому времени, как подошел катер, я чувствовал себя совершенно нормально. Мне кажется, что Клэр тоже, хотя она не произнесла ни слова. Лейтенант заметил, как хорошо мы оба выглядели.

– Тебе не показалось, что нужно побыть в барокамере, чтобы избежать кесонной болезни?

– Нет, мы погружались до глубины шестьдесят футов – это достаточно глубоко, чтобы рекомендовать очень медленный подъем, но, мне кажется, я пробыл на этой глубине слишком мало времени, чтобы могли возникнуть проблемы: это то, что аквалангисты называют рикошетным погружением. На катере была барокамера, и мне предлагали ею воспользоваться, но я счел, что мне это не нужно.

– Тебе хочется что-нибудь к этому добавить?

– Нет, пожалуй, это все, что я могу сказать.

Томми сделал глубокий вдох, задержав дыхание, и наконец произнес:

– Что же, похоже, у нас тут есть одна проблема, Чак.

– Какая еще проблема?

– Некоторые из твоих ответов не согласуются с ответами Клэр.

Чак нахмурил брови:

– Например?

– Повтори, как долго ты пробыл в машинном отделении?

– Восемь, ну, десять минут.

– Клэр сказала, что ты провел там около сорока пяти минут.

Чак выпучил глаза:

– Это сущая нелепость; работа была настолько простая, что на нее не нужно было и четверти этого времени.

– Ты в этом полностью уверен?

– Да, несомненно.

– Еще кое-что: Клэр сказала, что ты дал Гарри акваланг с красным баллоном, ей с желтым, а с голубым взял себе.

– Неправда. Клэр сказала мне, чтобы я взял голубой – она сказала, что это акваланг для гостей!

Томми медленно кивнул. Затем он достал из кармана полиэтиленовый пакет и протянул его Чаку, чтобы тот разглядел его. Внутри лежал двенадцатидюймовый кусок прозрачного пластмассового шланга.

– Чак, – сказал Томми, – ты когда-нибудь раньше видел это?