Текст книги "Двенадцатый Ковчег"

Часть 3

Глава 1

Майкл почувствовал, что пришёл его счастливый час. Настала пора действовать! Прекрасный шанс, непростительное упущение Илоны – не обеспечить безопасность маршрута, не предугадать, не предотвратить. Это был его первый донос. Он тщательно взвешивал каждую фразу, продумывал формулировки.

Начальником секретного отдела была его пожилая любовница. Он считал, что она обязана ему всей своей жизнью и должна всячески помогать. И очень удивился, когда она сказала непререкаемо:

– Майкл, не взлетай высоко, будет больно падать. Ишь, на кого замахнулся! Да предвидела она и предупреждала. Хорошо ещё, что мне принёс эту свою… грамоту. И дальше – ничего не смей через мою голову!

И такой металл был в её голосе, что у него что-то дрогнуло внутри. Может, зря я с ней связался?

* * *

Жизнь продолжалась. Прошло не так много времени, и страна будто забыла о трагедии. Инстинкт самосохранения?

В средствах массовой информации о ней не упоминали. Главное место в новостях занимали скандалы между звёздами, часто придуманные, чтобы напомнить публике о своём существовании. Свадьбы, разводы, ссоры, примирения.

Только в Городе и на Базе она оставалась открытой незаживающей раной в душе каждого. Напряжённо готовили одиннадцатый Ковчег.

* * *

Пока Дэв читал общие слова о Программе, ему всё было понятно. Но когда дошёл до конструкции, жизнеобеспечения, схватился за голову. Я никогда этого не пойму и не запомню. И не только не смогу исправить, я этот случай даже не замечу. Мне нельзя доверять такое ответственное дело! Надо серьёзно поговорить с отцом.

Но он прекрасно понимал, что кому-то, не родителям, было нужно, чтобы его братья уводили в неизвестность Ковчеги. И этот кто-то имел право приказывать. Всё решала Система испокон веков. Поколения при ней рождались и умирали. Бесполезно разговаривать с отцом. Может, Кен мне всё объяснит, покажет на макете, и я пойму хотя бы в общих чертах?

* * *

Кен ему обрадовался. Он привязался к мальчику, когда ещё готовили десятый Ковчег. Думал иногда – хорошо бы иметь такого сына.

У него детей не могло быть по определению. Может, они и были, выращенные в Институте робототехники без его участия. Он никогда о них не узнает, и они – о нём.

Он с радостью взялся вводить Дэва в курс дела. Выучит его всему, парень будет лучшим из капитанов!

Но уже через неделю у него поубавилось энтузиазма. Дэвид слушал внимательно, кивал, всё понимал. Но когда Кен решил проверить, что же у него осталось в памяти, – ужаснулся. Ему гораздо легче было учить роботов. Позвонил Бену:

– Сэр, выберите время, надо поговорить. Это касается Дэва.

– Буду сегодня вечером, позвоню с дороги.

Всё, что было намечено на завтра, он отложил. Это было важней любых запланированных дел. Кен, как всегда, встретил на аэродроме.

– Сэр, буду говорить без обиняков. Дэву не по плечу эта должность, я не знаю никого на Зее, кто бы меньше подходил для неё.

– Кен, решаю не я. И если я доложу, что Дэв не технарь, что он не сможет справиться, они решат, что я просто не хочу его отпускать. Мы должны сделать, чтобы справился. Мне сказали, твои сыновья – это страховка Ковчегов. Ещё им важны именно мои гены.

– Если дело в ваших генах, они их получат. Он будет числиться капитаном на корабле, а вести его – дублёр.

– Что?!

– Ничего особенного, сэр. Дэв рассказывал, когда-то на Зее были отдельные государства с различным политическим строем, даже королевства.

Я не верил, думал, сказки. В одной стране, где правила королева, она ничего не решала Ну, может, что-то утверждала, одобряла. А правили – парламент, премьер, правительство.

– Я понял. Будем готовить дублёра, – и поехал к Тому.

Они сидели вдвоём в его кабинете, двое немолодых мужчин, бок о бок проработавшие долгие годы. Выполнявшие невозможное.

– Бен, ты понимаешь, мы снимаем последние образцы с очень серьёзных проектов. Двоих я тебе дал без звука, хотя предварительной заявки не было. А по прошлым Ковчегам вообще полагался один. Ты просишь не ещё одного помощника по какому-то профилю, а дублёра, универсала. У меня никого нет сейчас, мне нужен хотя бы месяц, ну недели три.

Бен молчал.

– Понял, позвоню, когда смогу. Будет молодой, лет восемнадцати, но стоить троих, я тебе обещаю.

* * *

Через две недели он представил Бену мальчика биоробота. Тот поклонился, глаз не поднимал.

– Сэр Бенджамин Донован, Координатор Программы, в которой тебе предстоит работать. Сэр, это Барни Эмерс. Тестирование прошёл с высшим баллом.

– Рад познакомиться, Барни.

Мальчик поднял глаза. Они были голубые, чистые, умные.

– Раз тестировал Кен, у меня вопросов нет. Можем ехать на Базу прямо сейчас?

– Конечно.

В машине, по дороге на аэродром, сказал:

– Жить будешь на Базе вдвоём с Дэвом, ему тоже восемнадцать. Думаю, вы подружитесь. Руководителем у вас будет Кен, ты его знашь. Тебе придётся стать у руля. Не боишься ответственности?

– Есть конкретные ситуации, их надо решать, а не бояться. Меня к этому готовили, сэр.

– Понятно, Барни. Я тебя передам Кену. Будут вопросы, звони.

– Спасибо, сэр, вопросов к вам не будет.

Кен встретил у трапа.

– С приездом, сэр. Здравствуй, Барни. Вы к нам надолго?

– Нет, Кен, только Барни привёз. Вот его документы. Поселишь с Дэвидом, обеспечь всем, что понадобится. Дэв в порядке?

– Конечно, сэр.

– Не говори ему, что я приезжал, не готов ещё встретиться с ним. Приеду как-нибудь на целый выходной. Звони, если что.

– Счастливой дороги, сэр, всё будет нормально.

* * *

И они остались вдвоём.

– С началом новой жизни, Барни. Обещаю, не соскучишься. Поехали к Дэву. Уверен, подружитесь, он отличный парень.

Дэв сидел перед экраном, на котором красовалась вентиляционная схема корабля.

– Выключи его, Дэв. Я тебе привёз напарника.

И сам удивился, какое хорошее подобралось слово, правильное!

– Знакомьтесь, Дэв – Барни. Ты ничего не заказывал на обед? Я так и знал. Поговорите, я всё приготовлю.

– У тебя проблемы с вентиляцией, Дэв?

– Если бы только с вентиляцией! – и засмеялись вместе.

– Разберёмся. Я хорошо знаю прошлые серии Ковчегов. Да, чтобы не было лишних вопросов, я из Института робототехники. Переживёшь такого напарника и соседа?

– Легко, Барни. С Кеном мы друзья.

– И мы друзья, знаешь.

– Так это же здорово! Друзья моих друзей… – и они обнялись.

Обеды на Базе заказывались и поступали в лифт на кухне.

– Прошу к столу, ребята! Я заказал по своему вкусу.

Повара на Базе были отличные. Кен с удовольствием смотрел, как мальчики отдают дань и первому, и второму, и мороженому.

– Дэв, я не хотел без тебя вводить твоего напарника в курс дела. Если что не так, поправишь. Понимаешь, Барни, запланировано было десять Ковчегов, и готовили десять командиров кораблей. Десятым был Тимоти, отличный парень. Но Ковчег погиб. Ты полетишь на одиннадцатом, Программе зачем-то нужна Земля. Она самая дальняя, но этого мало. На одиннадцатый Ковчег не готовили, ни командиров, ни помощников, ни команды. Да и самого Ковчега ещё нет, только строится. И Дэв сейчас сидел бы у дедушки с бабушкой и поступал в университет на гуманитарный факультет. Есть такой, готовит преподавателей, археологов, искусствоведов.

Десять ребят с детства учили управлять кораблём. Дэва не учили, но командиром будет числиться он. И героем будет, когда вы оторвётесь от воды. Тебя даже не упомянут, как не упоминали помощников командиров прошлых кораблей. Но они были только помощниками, а ты – дублёр. Ты будешь вести корабль, а Дэв – только выполнять твои поручения. Понял, Дэв?

– Да, Кен.

– Помнишь, давно, ты мне рассказывал про страну, где королева считалась правительницей? Будет похожая ситуация. Ты не против?

– «За» двумя руками. Я не справился бы, это выше моего понимания. Спасибо, Барни, что согласился на такое.

– Ну, никто не спрашивал, согласен я или нет. Но знаю корабль как свои пять пальцев. У нас будет время, я тебя подготовлю, можешь на меня положиться, Дэв. И будь уверен – и здесь, на Зее, и на корабле, и там, куда мы прилетим, кто бы что тебе ни говорил, у тебя не будет преданней друга и помощника.

– Барни, спасибо! И у тебя не будет преданней друга, что бы ни случилось, я тебе обещаю.

– Отлично, ребята, я вас оставляю. Дэв, покажи Барни, что уже сделано на корабле. Я очень занят с командой. Если появятся неразрешимые вопросы, вы знаете, где меня найти. Буду иногда заглядывать после работы. Режим есть режим для обоих, понятно? Пока.

Ушёл, довольный. Ребята вели себя превосходно в этой непростой ситуации. Чудные мальчики! Но им опять предстоит лететь через Пояс астероидов…

* * *

Время не шло, оно летело. Система не жалела средств. В самом затруднительном положении оказался Том, только от него зависела дата запуска. Все остальные заказы были отложены, но подготовить с нуля команду – задача не из лёгких.

После безрезультатных ультимативных указаний руководство согласилось на кратчайшие возможные сроки.

Кен работал сутками, он должен быть уверен в каждом члене экипажа. Корабль, как говорил Тимоти, существо автономное, все должны делать всё. Он это повторял постоянно.

Наставников было трое, по одному у помощников командира и один для Дэвида и Барни. На вопросы отвечал Барни, а Дэв пытался ответить про себя. Он уже понемногу разбирался в корабле, во всяком случае, ориентировался «на местности», знал приборы хотя бы по названиям, функциям и расположению.

Они были неразлучны. Барни всё объяснял попутно, повторял по нескольку раз. Добился того, что Дэв хотя бы не боялся больше ни корабля, ни самого полёта.

Но чем ближе был старт, тем больше нервничал Кен. Мальчики, его мальчики, и Пояс астероидов.

Ведь перед пуском десятого Ковчега тоже была уверенность – пройдём, шапками закидаем.

Он же видел своими глазами на экране этот ужас, как огромный Ковчег дёргался в конвульсиях, пытаясь изменить курс. Антенны реагировали на десяток астероидов, которые следовало пропустить.

У него созрел невероятный план. Бог с этой Землёй. Он отыщет для своих мальчиков другую планету, как можно дальше, в противоположной стороне от Земли и Пояса астероидов. Нужно только, чтобы там были хорошие условия для нормальной жизни на века.

Он им обязательно найдёт прекрасную планету!

Кен стал выкраивать время для обсерватории, там были дежурные и ночью. Подружился с одним из них и стал приходить в его смену.

Пол тоже был роботом. Не видел ничего предрассудительного в том, что его коллега, работающий на Программу, интересуется астрономией. Охотно делился знаниями, роботы, как и люди, с удовольствием демонстрируют новичкам свою компетентность.

Через несколько ночей Пол спокойно разрешал Кену играть с Поисковиком, а сам занимался дежурными замерами и наблюдениями.

И Кен решился, ввёл параметры Зеи и поставил задачу найти такую же планету в другой части Вселенной, не слишком далеко.

Планета нашлась! Имени у неё не было, только номер ЦЛХ 376. Она почти повторяла параметры Зеи – атмосферу, расстояние до звезды, период вращения. Вредные поля отсутствовали. Температура, дневная, ночная и по месяцам, – приемлемая.

Теперь надо было выбрать безопасный маршрут. Но это ближе к пуску. Часть пути, для общего спокойствия, придётся пройти по официальному, потом изменить курс. Сменить данные на навигаторе нужно будет уже в пути. Значит, в этот план придётся посвятить Барни.

Он выстроил распределение обязанностей на корабле так, что за курс отвечал Барни. Дэв и помощники капитана, когда будут нести вахту, увидят только, что корабль идёт заданным курсом.

Ковчег был готов. Добавились четыре беспилотника в карманах с автоматически открывающимися люками.

И опять за месяц до старта – группа загрузки, биологи, зоотехники, зверинец! Теперь на корабле хозяйничали совсем другие люди. Технари занимались на тренажёрах. Наставник, что работал с Барни, выслушивал его ответы. А Барни повторял весь урок с Дэвом. Парень запоминал с трудом, приходилось повторять снова и снова.

* * *

День и час пуска должен был знать только командир корабля. Но Дэв считал, что Барни и Кен имеют на это право наравне с ним.

И Кен бросился в обсерваторию. Это был самый ответственный момент – просчитать, что за обстановка будет в каждый отрезок пути Ковчега. Но Вселенная его пропускала, ни одного препятствия.

Теперь надо убедить Барни сменить курс. Кен готовился не один день, потом просто показал ему файл с гибелью Ковчега.

– Ты думаешь, четыре беспилотника справятся с таким количеством астероидов?

– Откуда они взялись? Я долго смотрел на Пояс астероидов…

– Это реальный снимок. И реальный факт гибели корабля. Ты обратил внимание? Они движутся с разной скоростью и с траекториями, которые просчитать невозможно. Скопление может возникнуть в любое время. То, что я отыскал, – планета-двойник и Зеи, и Земли. Все, кроме тебя, на корабле будут уверены, что прибыли на Землю. Приборы покажут, что Ковчег следует заданным курсом. Больше того, в течение месяца наш курс будет совпадать с официальным. Только потом вы уйдёте на свой. Это сделать очень просто, смотри…

Барни согласился не сразу:

– Кен, вы же остаётесь на Зее, вас вычислить – ничего не стоит, они это сделают мгновенно!

– Ну, вычислят. Смертная казнь давно отменена. Я стою очень дорого, одна из последних модификаций. Обнулят и направят на другую работу. Жалко, что я забуду тебя и Дэва, Тимоти, Бенджамина, всё хорошее, что было за эти годы. Но и плохое забуду, начну жить с чистого листа. Знаешь, Барни, мне часто приходится тестировать обнулённых, они не выглядят несчастными. А если с вами что-то случится… когда я вспоминаю Тимоти и всех, кто был с ним, у меня вот здесь, – он положил руку на сердце, – открытая рана.

Мэлори не сказали, когда состоится пуск. Но приехал Герман, этого было достаточно.

Он поразился, это была совершенно другая женщина. Она менялась, будто потухала, теряя одного мальчика за другим. Но сейчас – будто из неё уходили последние признаки жизни, в глазах одна боль.

Вежливый приём, особенные блюда, что запомнились по его прошлым приездам. Но казалось, она не только говорит через силу, но и дышит, живёт, потому что надо. И он старался как можно реже попадаться ей на глаза.

Дэвид ему не понравился. В нём не чувствовалось твёрдости, уверенности, страстного желания идти на подвиг. А это именно подвиг, если мерить человеческими категориями.

Его братья были счастливы, что им выпала эта честь. У них была нацеленность на эту работу, миссию, предназначение! Гордились оказанным доверием. У Дэвида было только смирение перед неизбежностью, невозможностью противостоять судьбе.

С его братьями Герман беседовал, задавал какие-то вопросы. Дэвиду вопросы задавать было опасно, ответы непредсказуемы. Поэтому он просто рассказал, что Дэв должен делать на Земле. И что другие будут делать во время их долгого полёта.

– Подробная инструкция, когда включать инкубаторы и остальные системы, не относящиеся к самому кораблю, будет у тебя в каюте. Техники, отвечающие за это, подготовлены. На тебе, как на командире корабля, контроль. Ты отвечаешь за всё.

– Я знаю.

– Готов?

– Готов.

И Герман улетел. На душе было неспокойно. Странно, с десятым – спокойно, а здесь, когда сто раз перестраховались, нет. Какое-то шестое чувство…

* * *

Бен хотел увезти Дэвида ночью, боялся сцены прощания. Мэл не переживёт, он уже не мог видеть её страданий. Но Дэв, обычно беспрекословно слушавшийся отца, твёрдо отказался:

– Я должен проститься с мамой, дай нам эту возможность.

Он оставил их вдвоём на весь вечер, ушёл к себе. О чём они говорили, какие слова нашли друг для друга, не знал. Но утром, перед отъездом, обнялись молча, постояли, и Дэв пошёл к машине. Ему, каквсей команде, предстоял карантин.

Глава 2

Его поселили в отдельную палату. Всю жизнь у него кто-то был рядом – мама, братья, Барни, Кен. И вдруг он оказался наедине с самим собой перед этим броском в неизвестность. Впереди были годы в замкнутом пространстве корабля, пусть он огромный, как остров. Остров в океане Вселенной – тоже замкнутое пространство. То, что ему рассказал Герман о его миссии на Земле, вообще не укладывалось в голове. Он не готов! И там у него не будет дублёров, только советники.

За что ему всё это? Ему бы тихий кабинет с книгами. И ученики. Ему есть чему учить – светлому, доброму, вечному…

На второй день молодая женщина-врач, которая по протоколу наблюдала за ним через скрытую камеру, позвонила Бену:

– Сэр, Дэвид нуждается в психологической помощи. Не волнуйтесь, ничего серьёзного, но мне лучше с ним поговорить. Двое предыдущих командиров, с которыми я работала, не нуждались. Поверьте мне, как специалисту.

– Добро. Поговорите и перезвоните мне, пожалуйста.

– Обязательно.

Дэвид вздрогнул от стука в дверь. В тишине, висевшей в комнате, это было слишком резко. Подумал, нервы – никуда!

– Войдите.

И вошла фея. Белый халат до колен, стройные ножки, туфельки на высоком каблучке. Каскад блестящих чёрных волос из-под небольшой шапочки. И огромные карие глаза на матовом смуглом лице.

– Добрый день, Дэвид, я врач. Вы не против, если отвлеку вас?

– Отвлечёте? От чего! Присаживайтесь, я в вашем распоряжении.

Она измерила ему давление и пульс. Ничего страшного, держит себя в руках. Красив, глаз не отвести.

– Как вас зовут, доктор? Вы моё имя знаете, а я ваше – нет.

– Дженнифер, можно просто Дженни. Расскажите, пожалуйста, о корабле… В средствах массовой информации – ничего. Что там самое интересное?

Через полчаса она сказала:

– Мне нужно позвонить, я ещё приду, если не возражаете.

Позвонила из своего кабинета:

– Сэр, ничего страшного, давление, пульс в норме. Но он не привык к замкнутому пространству и одиночеству. За десять дней нервы могут сдать. Если позволите, я буду заходить время от времени.

За два последующих дня они успели рассказать друг другу о себе всё. О детстве, о родителях. Она – о колледже, после которого пошла в Медицинский.

– Я была очень худа и некрасива. К счастью, никто не захотел взять меня в жёны, и я смогла поступить в Мед, очень хотела. После окончания направили сюда. Директриса сказала, там одни мужчины, свободных женщин почти нет. Может, встретишь свою судьбу?

– Дженни, я не видел девушки прекрасней, я бы выбрал тебя из тысячи. Судьба подарила мне нашу встречу перед всем, что мне предстоит. Я тебя никогда не забуду.

Последующие дни и ночи, отключив камеру, они провели вместе. Никто не знал об этом. По протоколу за психологическое состояние командира корабля отвечала Дженнифер. Оно было прекрасным.

Он имел право на один телефонный звонок в течение карантина. Кто придумал полную оторванность от прежней жизни перед полётом?!

Приберегал его для мамы, но позвонил отцу:

– Папа, я тебя никогда ни о чём не просил, правда? Мы же больше не увидимся. Можешь выполнить мою одну-единственную просьбу?

– Если это не отмена полёта.

– Не отмена. Я хочу, чтобы Дженнифер полетела со мной.

– Кто эта Дженнифер, откуда она взялась! Как ты это себе представляешь? Да она согласна, вообще?

Дэвид посмотрел на Дженни. Она кивнула.

– Она согласна. Это врач, которую ты прислал.

– Ты сошёл с ума. Вы сошли с ума.

– Ты отказываешь?

– Я должен подумать.

– Только недолго. Ты же понимаешь, мне сейчас нужно абсолютное спокойствие.

Бен положил трубку и вытер пот со лба. Ну, Дэв! А что, собственно, я сделал для своих мальчиков? Только счастливое детство. Исполнение мечты – для всех, кроме Тимоти. Бедный Тимоти! А для Дэва это не мечта, а наказание. Пожизненное. Так. Нужно подумать, как это осушествить.

У Дженни зазвонил телефон.

– Да, сэр. Ну… так получилось. Я слушаю. Простите, пожалуйста, вы нас не обманываете?

– Слово джентльмена.

– Спасибо… спасибо! – и заплакала.

– Дженни, родная, что он сказал?

– Он согласился. Накануне меня переоденут в робу и отведут в женское отделение. Оттуда, вместе со всеми, на корабль. Ты меня найдёшь после пуска?

– Конечно. Я тебя узнаю в любой толпе и любом одеянии.

* * *

Пуск одиннадцатого Ковчега Зея скупо, но отметила. Корабль вышел на заданный курс, Зея вздохнула и занялась обычными делами.

А те, кто отправил его, только передохнули. Они успокоются, когда он пройдёт Пояс астероидов и приземлится, но это будет нескоро.

Прошёл пусковой режим, первая смена вышла из анабиоза. Дэвид бросился искать Дженни. В какую попала смену? В первую, первую! Вот, идёт по коридору, озирается растерянно, смотрит на таблички.

– Дженни, милая! – они бросились друг к другу.

Так, в обнимку, их и застал Барни. Обнял, смеясь, обоих:

– Что это значит, дорогие мои?

– Знакомься, Барни, это моя Дженни. Папа выполнил последнее желание осуждённого, разрешил нам лететь вместе. Дженни, это Барни, мой лучший друг и, по секрету, настоящий командир корабля. А я – как королева…