Текст книги "Лилия для герцога"

Глава 40

Я шагала, не глядя по сторонам, и едва не столкнулась с герцогом, который шел мне навстречу.

– Что-то случилось? – обхватив меня за плечи, спросил он. Я заставила себя улыбнуться и покачала головой.

– Невеста короля пригласила меня на прогулку, но я уже возвращаюсь.

– Одна?

– Я… – Лгать не хотелось, но рассказать правду о случившемся я не могла. – Я ей больше не нужна.

– Что ж, если ни у кого из нас нет других дел, мы можем, как ты хотела, поехать в лес.

– Прямо сейчас?

– Сейчас лучшая пора для этого. Погода нежаркая, а хищные звери в окрестностях столицы не водятся. И потом, я всегда выполняю свои обещания. Ты желаешь переодеться? Или отправимся так? Я кое-что прихватил с собой. Можем устроить пикник.

– Не хочу переодеваться, – отозвалась я, и Себастьян, взяв меня за руку, повел к конюшням, которые скромно прятались на задворках королевского дворца. По такому случаю я готова была даже смириться с тем, что придется ехать верхом, и понадеялась, что мне дадут спокойную лошадь, но супруг посадил меня перед собой и поддерживал за талию.

Оказалось, что лес недалеко от столицы, которая заметно разрасталась и скоро обещала значительно потеснить дикую природу. Но пока вокруг Лиарнесса еще встречались тихие, нетронутые городской цивилизацией местечки. В одно из них мы и направлялись. Жадно вдыхая свежий, пахнущий осенью воздух и отгоняя воспоминания о произошедшем в королевском саду, я прижималась спиной к широкой груди мужа и жалела, что эти мгновения нельзя растянуть на целую вечность.

– Ты сказал, что хищных зверей тут нет, а как же разбойники? – вдруг забеспокоилась я, вспомнив дорогу из обители.

– Близко к столице они не промышляют, – успокоил меня герцог. – А если все же появятся, я сумею защитить тебя. Не волнуйся.

Я вздохнула, подумала, что едва ли не сильнее возможного столкновения с лиходеями меня беспокоит другое. Кто из свидетелей того, что я сделала с летящей стрелой, мог догадаться, в чем причина чудесного спасения Иларии? И чего мне это будет стоить?..

«Не думай сейчас, – сказала себе, как посоветовала бы в этой ситуации кому-нибудь другому. – Тревогами о том, чего уже нельзя изменить, ты отнимаешь у себя радость от того, что происходит сейчас».

Себастьян легко ссадил меня на землю и, спрыгнув с коня, привязал того к дереву. Подняв глаза к небу, которое только в погожий осенний день смотрится настолько синим в золотисто-багряном обрамлении лиственного кружева, почувствовала, что на глаза навернулись слезы. Казалось, я прощаюсь со всем, к чему уже успела привязаться невидимыми нитями. Торопливо смахнув со щеки соленые капли, позволила супругу взять меня за руку и повести за собой. Под ногами шуршали листья, слышались негромкие голоса птиц, которые перекликались между собой в вышине над кронами деревьев.

– Тебе понравилась невеста короля? – поинтересовался муж, и я задумалась, нужно ли рассказывать ему о наблюдениях, касающихся Эльсы и Яниса. Не выдам ли я чужую тайну? Впрочем, герцог с хальфданцем лучшие друзья, может быть, ему известно куда больше, чем мне самой?

– Понравилась, – ответила я, осознав, что пауза чересчур затянулась. – Но я почему-то сомневаюсь в том, что она сумеет прижиться здесь. Янис не обманывал, когда говорил, что девушки на его родине совсем другие, не такие, как у нас.

– У нее нет выбора, – пожав плечами, заметил Себастьян. – Придется привыкнуть. Учитывая, как важны для нашей страны ее приданое и хорошие отношения с Хальфданом, не думаю, что его величество станет обижать жену.

– Не обижать и любить – разные вещи, – сказала я и тут же испуганно замолчала. И кто меня за язык тянул? Разве следовало сейчас заговаривать о любви?..

– И как же, по-твоему, я отношусь к тебе – люблю или всего лишь не обижаю? – отозвался на мои слова герцог, резко остановившись и развернув меня лицом к себе. Я закусила губу. Под его пытливым взглядом стало неуютно, как на экзамене. – Скажи мне, Лилиан.

– Я… я не… – запнулась, понимая, что любые уловки будут выглядеть наигранно и беспомощно. Оставалось сказать правду. Признаться – и ему, и себе самой. – Я люблю тебя, Себастьян де Россо. А ты меня?

– Разве мои поступки еще не сказали тебе об этом? – наклонив голову так, что наши волосы перепутались, а лбы почти соприкоснулись, проговорил он. – Обязательно требуются слова? Что ж, тогда слушай – ты нужна мне. Нужна, как дыхание, как твердая почва под ногами, как глоток холодной воды в жаркий полдень… И, если это не любовь, то кто скажет, как это называть?

Я не успела ответить. Герцог притянул меня к себе, накрыл мои губы своими, прижал к сильному телу. Я потеряла счет времени, растворилась в страсти и нежности поцелуя.

Мы, останавливаясь и целуясь на каждом шагу, вернулись к месту, где привязали коня. Когда Себастьян расстелил на мягком ковре из листьев захваченное с собой покрывало, я соскользнула на него. Приподнялась, чтобы помочь мужу расшнуровать и стянуть с меня платье, жадно протянула руки к его рубашке, желая провести ладонями по упругой смуглой коже, а затем повторить прикосновение губами. Резко выдохнула, когда, покрыв обжигающими поцелуями мою грудь и живот, он спустился ниже. Вцепилась пальцами в мягкую ткань, выгнулась навстречу бесстыдным ласкам, жадно глотая сладкий, как самое изысканное лакомство, лесной воздух.

Все смешалось, как в бесконечном вращении ярмарочной карусели – земля и небо, прикосновения теплых губ и чуть прохладного ветерка к разгоряченному телу, учащенное биение двух сердец и стремительный бег облаков… Осталось одно желание – быть с ним, принадлежать ему полностью, душой, телом, сейчас, сегодня, завтра… всегда. Я стонала и, кажется, даже кричала, но вокруг на несколько миль никого не было, так что единственными свидетелями нашего тайного свидания оставались птицы и молчаливые деревья, шатром окружавшие уголок леса, где мы находились.

А затем герцог укутал меня в покрывало, и я лежала в его объятиях, чувствуя удивительную гармонию с этим местом, которому довелось стать частью моей – нашей – истории. Мы беззаботно смеялись, кормили друг друга, грелись под лучами неожиданно щедрого осеннего солнца. Я никогда прежде не бывала на пикниках, и для меня оказалось приятным сюрпризом, что аппетит на свежем воздухе может разыграться куда сильнее, чем в изысканной столовой.

Наступило время возвращаться. Мне не хотелось думать о следующей встрече с Виенной, однако, чем ближе была королевская резиденция, тем тяжелее становилось на сердце. А что, если баронесса уже сделала выводы и рассказала о них всем во дворце? Что сможет защитить меня от обвинения в колдовстве? Как доказать, что обвинение ошибочно, если это не так? Кто поверит, что я никогда не использовала свой дар во вред людям? В нашей стране любая колдунья считалась опасной угрозой, от которой нужно избавиться побыстрее, как от сорняка в огороде, чтобы даже ее тень не падала на других.

Миновав коридоры, мы не встретили ни новую фаворитку короля Арнальдо, ни его предыдущую пассию. Постаравшись, чтобы Себастьян не заметил, как ухудшилось мое настроение, я удалилась в свою комнату. Провела гребнем по волосам, в которых запутались желтые листочки, и услышала стук в дверь.

Неожиданной визитершей оказалась Виенна де Кастеллано. Оттеснив меня с дороги, она вошла в спальню и вздернула голову, с прищуром глядя мне в лицо. Баронесса явно чувствовала себя хозяйкой положения, и ее вызывающее поведение еще до ее первых слов подсказало, что мои недавние опасения оправдались.

– Что вам нужно? – спросила я.

– Обрадовалась, что никто ничего не заметил? Сегодня в саду, – усмехнулась Виенна. – Поверь, я не сводила с тебя глаз и поняла, что случилось со стрелой, которую ты выпустила. Я уже видела такое однажды – родители говорили, что нам показывают всего лишь фокусы, но я-то знала, что у того циркача был особый дар, а не просто ловкость рук. Давненько у нас никого не сжигали за колдовство…

– Что бы вам ни почудилось…

– Ты совершенно не умеешь лгать, – окончательно забыв о вежливом обращении, бросила баронесса. – К тому же у меня есть свидетель. Думаешь, слуга, который таскается за княжной, откажется от прибавки к жалованью?

– Чего ты от меня хочешь? – без церемоний спросила я.

– Другой разговор. Ты бросишь Себастьяна. Напишешь записку, чтобы тебя не искали, и покинешь столицу, оставив обручальное кольцо и разрешение на развод.

– Но… как я это объясню?

– Скажешь, что встретила другого мужчину и убежала с ним.

– Он не поверит!

– Могу найти тех, кто с готовностью подтвердит каждое слово.

– Лжесвидетелей?! – Я прижала ладонь к губам, но собеседницу мое замешательство только развеселило.

– Ты ничего не знаешь о том, как обстоят дела при дворе. Слышала о подводных течениях, которые нельзя увидеть, глядя с берега? Разумеется, вся власть сосредоточена в руках короля, однако и мы, те, кто его окружает, можем не меньше, правда, действуем иначе, без официальных распоряжений, законов и уставов.

– Мне некуда ехать, – произнесла я, втайне надеясь, что этот разговор – всего лишь дурной сон, который облачком дыма развеется утром. Но все происходило наяву. – Если вернусь в обитель, герцог станет первым делом искать там, да и… сомневаюсь, что меня примут обратно.

– Страна большая, найдешь, где укрыться, – передернула баронесса плечами, с которых едва не соскальзывал лиф ярко-алого бархатного платья. – Не моя забота. Однако я готова подыскать тебе сопровождающего – нашего старого знакомого.

– Кого? – непонимающе уточнила я.

– Аларика, конечно. Мы с ним недолюбливаем друг друга, но за достойное вознаграждение наемник мне не откажет. А я готова заплатить, чтобы избавиться от тебя. Но если ты напишешь Себастьяну письмо или как-то еще дашь о себе знать, я тут же все расскажу королю Арнальдо. И не сомневайся, слуга подтвердит, что тоже видел, как ты управляла летящей стрелой. А ведь каждый знает, что это невозможно сделать без злонамеренного колдовства.

– Злонамеренного? – опешила я. – Но я же спасла человека! Если бы стрела не свернула, Илария де Коста могла погибнуть!

– Вот видишь, ты даже не отрицаешь, – хмыкнула Виенна. – Ну, допустим, раздумала в последнюю секунду. Главное, что имел место факт применения колдовских чар, а для убийства или для спасения – дело десятое. Кто станет выяснять? Всех колдуний давно искоренили, но одна отыскалась, и не думаю, что его величество откажется развлечь народ публичной казнью накануне будущей женитьбы.

– Но в Хальфдане колдовать не запрещают, и его невесте такое может не понравиться! – возразила я.

– Здесь Ирстания, а не Хальфдан, да и старый закон о том, что женщины с колдовским даром не должны жить, никто не отменял, – напомнила баронесса де Кастеллано. – Я милостиво даю тебе право выбора – или ты покидаешь столицу, или умираешь. Подумай. Учти, что я делаю это не для тебя. Не хочу, чтобы твоему мужу, который при таком раскладе сразу станет бывшим, пришлось участвовать в судебном процессе и ставить под угрозу свою репутацию.

– А если я сбегу, его репутация не пострадает?

– Не настолько. Ты еще не знаешь, какие поручения он выполняет для короля Арнальдо? Себастьян борется с культом фанатиков, которые хотят вернуть колдовство и с его помощью захватить власть в стране. Именно они и ранили его. Он продолжает дело своего знаменитого предка, а разве такой человек может быть женат на колдунье? Сама посуди. И решайся поскорее, мне не хочется тратить время на уговоры.

Глава 41

Слова Виенны напоминали разящие стрелы, каждое било точно в цель, напоминая о моих собственных тревогах и опасениях.

– Ты еще сомневаешься? Думаешь, если Себастьян дружен с хальфданским колдуном, сможет принять и тебя? Смешно. Это мужской мир, девочка. И мужчинам в нем позволено куда больше, чем женщинам. Тема о колдунах мужского пола всегда замалчивалась. Как считаешь, почему?

– Не удавалось поймать? – предположила я.

– Подозреваю, что колдунов всегда было мало, и прежние короли попросту держали их при себе. Нам очень повезло, что фанатики – всего лишь сборище безумных. Никто из них не умеет колдовать. Они силятся призвать демонов, приносят жертвы и, говорят, даже пытаются пить человеческую кровь. Но что за гримаса на твоем милом личике? Тебе неприятно о таком слышать? А ведь они признали бы тебя своей королевой или даже богиней.

– Пожалуйста, прекрати! – взмолилась я, зажимая уши, чтобы спастись от яда, который лился с языка баронессы.

– Ни один здравомыслящий человек, воспитанный в традициях нашей страны, не пожелает видеть матерью своих детей колдунью. А герцога де Россо вырастила его бабушка, не так ли? Вдова того, кто всю жизнь боролся с колдовством.

Я – не в первый уже раз – представила реакцию Ортензии, и мне показалось, что в комнате вдруг похолодало.

– Рассчитываешь на благородство Себастьяна? Что ж, допустим, он встанет на твою сторону. Но неужели ты хочешь сделать его изгнанником? Лишить расположения короля, который наверняка обвинит герцога в измене, если тот от тебя не отречется… Такой участи ты желаешь для своего супруга?

– Ты… думаешь… он вернется к тебе? – онемевшими губами пробормотала я. – Но его величество! Ведь ты же…

– Не невеста ему, не жена и не мать его детей, – презрительно фыркнула Виенна де Кастеллано. – Всего лишь фаворитка. А он их с момента восхождения на престол много сменил, да и ревнивостью никогда не отличался. Женский век недолгий. К тому же при дворе то и дело появляются молоденькие красотки.

– А если бы у тебя родился от него ребенок?

– Бастарда на трон все равно не посадят.

На губах собеседницы промелькнула горькая усмешка. Я молчала, вспоминая девочку из обители, воспитанную книгами и ушедшими от мира женщинами. Девочку, которой жизнь в королевском дворце казалась настоящей сказкой, полной чудес. Но сейчас воздушные замки разрушились, не выдержав столкновения с действительностью. Рассыпались серым пыльным облаком, разлетелись на мелкие осколки, которые даже с помощью колдовства не получилось бы склеить.

Но в моей жизни появилась другая сказка. Пусть короткая, но только моя. Любовь Себастьяна, мгновения счастья с ним, уроки с Луиджи, знания о колдовстве и собственном даре, что я получила от Яниса.

И этого у меня никто не отнимет.

– Я пришлю к тебе Аларика, – сказала Виенна. – Он как раз сейчас здесь. Выполнял для короля какое-то поручение и явился за деньгами, нахал прожорливый.

– Разве я согласилась?

– Что ж, немного времени на раздумья я тебе дам. Только не надейся, что колдун из Хальфдана поможет. Он здесь никто, даже не посол. Всего лишь чужеземец. И, пока он находится в Ирстании, обязан подчиняться местным законам. Пусть скажет спасибо, что король Арнальдо еще ничего о нем не знает. А иначе могут выслать из страны – в лучшем случае.

Баронесса вышла, а я осталась стоять посреди комнаты. К горлу подступил комок, но слез не было. Только тяжесть на сердце сдавливала грудь и не позволяла свободно дышать.

Вспоминая недавние слова Виенны, я осознавала, что не все они предназначались для того, чтобы меня запугать. В них имелся и свой резон. О том, что близких колдуньям людей, не желающих отречься от них, подвергали строгому наказанию, я знала и раньше. Ортензия, выдавая ту девушку-хальфданку, наверняка прежде всего думала о безопасности семьи и репутации герцогского рода, а не о мелкой мести чужестранке, на которую положил глаз отец моего мужа. Так герцогам де Россо удалось сохранить все, что веками накапливали их предки, и не упасть в глазах тогдашнего короля.

А сейчас на троне его величество Арнальдо, и кто знает, не захочется ли ему повторить все, что делали его предшественники? Показать своим подданным, что он готов защитить их от угрозы колдовства, что прежние законы не ушли в прошлое. Да, возможно, его нареченная будет против, но что она может сделать, не успев стать королевой? Когда они поженятся, Эльсе придется не только принять здешние законы, но и дать клятву повиновения супругу. Так что мне она не заступница, даже если сама по себе ничего против таких, как я, не имеет.

Стать изгнанником, потерять расположение короля, опозорить свой род… Боги свидетели, такого я не пожелала бы Себастьяну даже тогда, когда мы с ним еще не познакомились. А теперь и подавно… Я видела от него и Яниса только добро. Разве могла я ответить им черной неблагодарностью и подставить под удар? А еще Ортензию и всех тех людей, которые служат герцогу, зависят от него. Не их вина, что я родилась с особым даром там, где испокон веков на колдуний велась охота, и не им за это платить.

Когда через некоторое время я услышала стук в дверь, все уже было готово. Даже руки почти не дрожали, когда писала записку. Обручальное кольцо никак не хотело сниматься, я с трудом стянула его, положила на стол возле сложенного несколько раз листка бумаги.

Аларик почти не изменился с тех пор, как мы не виделись. Небритое смуглое лицо, собранные в короткий хвост волосы, удобная немаркая одежда. Я даже ощутила что-то вроде благодарности к баронессе де Кастеллано за то, что именно он будет моим спутником.

– Вы собрали вещи, ваша светлость?

– Только самое необходимое.

– Разумно. Мы постараемся покинуть дворец незаметно. Конечно, лучше всего уезжать под покровом ночи, но сейчас подходящий момент – король собрал своих советников и прочих важных персон у себя. Ваш муж тоже там. Сейчас он вас не хватится.

Обстоятельства явно благоприятствовали Виенне. Я бросила короткий взгляд в зеркало и накинула на голову и плечи плотный шарф. При необходимости им можно закрыть лицо, да и вместо одеяла он тоже годится.

Из королевской резиденции уходила не оглядываясь. Торопливо, точно сбегала. Впрочем, так оно и было, ведь теперь меня ожидала судьба беглянки, отверженной, всюду чужой и вечно одинокой. Может быть, получится прибиться к какой-нибудь обители? Я могла бы стать в ней наставницей или же, если в этом будет отказано, попроситься туда хотя бы служанкой…

Меня ждала закрытая повозка. Не такая уютная, как карета, но хорошо скрывающая пассажиров от посторонних глаз. Аларик посмотрел на меня, помог пристроить узелок с одеждой.

– Куда бы вы хотели отправиться?

Я ни на мгновение не задумалась перед тем, как ответить:

– В Альмарис.

– Что ж… Придется проделать далекий путь. Но это ближе, чем замок де Россо, так что к завтрашнему утру доберемся.

Дальнейшее слилось в памяти в одно бесконечное тоскливое переживание. Дорожная тряска, пробирающаяся в повозку вечерняя прохлада (вот тут-то и пригодился шарф!), слабость во всем теле. На привале, который сделали, чтобы лошади могли немного отдохнуть, а мы размять ноги и сходить по нужде в ближайшие кусты, наемник предложил мне перекусить, но я отказалась, и он, не уговаривая, поел без меня.

Затем наступила ночь, и я забылась недолгим беспокойным сном. Когда открыла глаза, первая мысль была о Себастьяне. Поверил ли он тому, что я написала в записке? Конечно, имени другого мужчины там не указано, но он ведь знал, что я почти ни с кем не общалась. Или баронесса действительно постаралась отыскать лжесвидетелей, которые охотно подтвердили, что видели меня с любовником?..

Я покрепче укуталась в шарф, свернулась клубком и сама не заметила, как опять задремала. А проснулась, когда уже рассвело. Повозка стояла.

– Мы прибыли, ваша светлость! – услышала я.

– Не называйте меня так больше, – попросила Аларика, когда он помог мне выбраться. Наемник не спал всю ночь, однако держался вполне бодро. Должно быть, привык подолгу обходиться без сна.

– А как же вас называть?

– Просто Лили, – сократила я свое имя. – Мы уже в Альмарисе? Правда?

– Разве вы не чувствуете?

Я сделала глубокий вдох и ощутила непривычный запах. Соленый, насыщенный. Так пахло море.

Еще не до конца осознав, что оказалась в незнакомом месте, которое прежде видела только на тревожащих душу живописных полотнах, я растерянно взглянула на мужчину. Его очередное задание выполнено, скоро он вернется в столицу, а я? Что будет со мной?..

– Вы не знаете, есть тут где-нибудь поблизости обитель? – спросила я.

– Для начала нанесем визит моему старому знакомому, – отозвался спутник. – Вот его дом. Не королевские хоромы, конечно, но место для такой пичужки, как вы, найдется.

– Вы уверены, что ваш знакомый согласится меня приютить? – засомневалась я.

– Он мой должник, – сказал Аларик. Прозвучало это так, что дополнительных вопросов я задавать не стала.

Дом действительно выглядел добротным жилищем, где не знали роскоши, но и не бедствовали. Его окружал небольшой ухоженный сад, а дверь, которую открыла средних лет женщина в простом сером платье и длинном фартуке, производила вполне солидное впечатление. Не обшарпанная и покосившаяся, а довольно крепкая и надежная. Внутри тоже оказалось неплохо – скромно, но опрятно и даже уютно. Видно, хозяева относились к дому с любовью и заботой.

Приехали мы вовремя. Знакомый моего провожатого – коренастый мужчина с залихватски закрученными усами – служил боцманом на судне и как раз сегодня собирался уходить в море. Легенду наемник сочинил правдоподобную, представил меня как вдову своего знакомого, которой некуда идти, потому что, воспользовавшись бездетностью, родственники покойного мужа выставили ее вон. Рассказывал он столь красноречиво, что жена моряка даже поднесла к глазам край фартука, вытирая выступившие слезы. Я бы и сама расчувствовалась, если бы не знала, что это всего-навсего выдумка.

Перед тем как уехать, Аларик, отказавшись от предложения задержаться на обед, ненадолго остался со мной наедине и протянул увесистый кошель, в котором громко звенели монеты.

– Он ведь не от баронессы? – подняв глаза, спросила я.

– Какая разница? – ответил наемник, который когда-то попросил меня простить его. Но за что? Это по-прежнему оставалось загадкой.

Стоя на крыльце, я наблюдала, как человек, фамилии которого я не знала, насвистывая какую-то мелодию, запрягал лошадей. Вскоре он уехал. А я осталась.