Текст книги "Интервью с самим собой. Эссе"

Интервью с самим собой
Эссе
Светлана Лучинская

© Светлана Лучинская, 2023

ISBN 978-5-0062-0829-2

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ИНТЕРВЬЮ С САМИМ СОБОЙ

Глава I МАТРИЦА

Интервью с самим собой возникло давно, в цветущей молодости. Только оно так ещё не называлось. Просто однажды пришла я с работы домой, легла на диван и уставилась в потолок. Оставался час, чтобы забрать сынишку из детского садика, который находился рядом с домом. Целый час! Эту роскошь я устроила себе сама, замучившись опаздывать и слышать упрёки от воспитателя, и по этой причине сменила работу. Итак, в моём распоряжении был целый час. «И что это за жизнь такая, дом – работа, работа – дом, надо внести какой-то смысл в этот бесконечный бег». Так думала я, глядя в потолок, и придумала. А вечером, когда сынишка уже спал, взяла листок бумаги и составила схему своих мыслей.

Родилась система, которую позже я назвала «Матрицей моей жизни». И сейчас, когда я пишу эти строки, находясь в прекрасном взлётном возрасте, определяю её как возвращение к базовым ценностям. Идея же написания этой книжки пришла постепенно, из предложения дочери – своего рода творческого задания типа: «столько-то советов или правил, как стать такой-то… или добиться успеха в том-то…». О, как мне не нравится такая постановка вопроса, и я решила просто поделиться тем, что знаю больше всего. А это, конечно же, я сама, и не лучше ли взять интервью у себя самой.

Получился хороший компас, который помогает правильно держать вектор жизни, не скатываясь при этом в застой. С течением времени матрица эволюционирует, каждый её пункт меняется по форме, но суть остаётся. Периодически я сверяю по ней направление своего пути, дополняю, совершенствую. Это моя потребность в гармонии против окружающего хаоса – что-то сродни фугам Баха, поскольку классическую музыку я люблю с детства, просто и безотчётно.

Что же такое моя Матрица? Это девять цифр – девять сфер жизни, расположенных так же, как в математической матрице (которую мы изучали в студенческую бытность).

1 Высший смысл 4 Здоровье и красота 7 Профессия, работа

2 Интеллектуальный 5 Мой дом 8 Связи с внешним миром

3 Творчество 6 Природа 9 Общение с людьми

Вглядываясь в эти цифры, я отметила, что первая вертикаль (1,2,3) соответствует внутреннему, духовному миру, характеризует мою личность. Средняя вертикаль – окружающая меня материальная часть, в которой я живу. И последняя вертикаль – внешний мир, социум.

В каждый отдельный отрезок жизни на сцену выступает тот или иной пункт матрицы, и тогда я уделяю ему особое внимание. Например, когда я купила дом, то была полностью поглощена его обустройством, облагораживанием прилегающей территории. На фоне этого заботы о своём здоровье и внешнем виде были особенно приятны, ведь природа и чистый воздух, как известно, исцеляют.

Теперь же, находясь в той точке жизни, которую я называю суженые сектора (принцип минимализма), я ощущаю потребность ещё раз, быть может последний, проверить свои ориентиры по матрице и взять у себя интервью, со спокойствием, свойственным мудрости. В то же время это будет как «Письмо дочери».

Ключевые слова (принципы) каждого пункта: 1 – потребность, 2 – интерес, 3 – призвание, 4 – здоровье, 5 – комфорт, 6 – гармония, 7 – долг, 8 – правильность, 9 – осторожность.

По сути – это выжимки опыта, из круга в уменьшающийся сектор к исходной, но большой теперь точке, то есть к себе.

1.1

Всё шло из детского сердца, с лёгкой руки бабушки, через свой опыт чувствования Бога в период горячей веры, к спокойному и убеждённому созерцанию, никогда не нарушаемому отклонениями извечного человеческого любопытства.

А вообще я немного вольнодумец в религии.

Самое большое наслаждение для меня – размышлять в тишине, что всегда даёт хорошие плоды. Задаю себе вопросы, отвечаю на них и явственно ощущаю – меня кто-то слушает. Чувствую, что каждое слово, звук или движение отдаются во Вселенной.

Линия жизни похожа на кардиограмму.

Грусть, с которой я давно свыклась, морально устарела. Она была хороша для молодости, прелестно её оттеняла, но теперь, к концу жизни, захотелось простой радости, я просто физически соскучилась по ней.

Находясь здесь и сейчас, в точке бытия единовременного времени, если можно так выразиться, я знаю, что не случайно попала в это место.

И ещё я поняла, что у Господа желательно ничего не просить (это не значит, что нельзя). Он обязательно даст, но может случиться, что ты к этому не готов. Надо просто делать свой выбор, размышляя, слушая сердце, совесть, внимательно присматриваясь к обстоятельствам.

Если не поддаваться унынию, то тем ярче засияет потом солнце.

Мне суждено жить среди людей с местечковым сознанием, приспособивших веру к своим чисто обывательским интересам.

Наверно, чем сложнее у человека натура, тем более причудливыми путями жизнь ведёт его к счастью. Главная задача при этом – не упираться.

Со временем понимаешь, что лучше всего, когда легко скользишь между миром и вечностью.

Мне кажется, что с годами я всё больше приближаюсь к балансу внешнего и внутреннего. Оказывается, в литературе это называется «семантика».

Закопают, и всё. Но тем удивительнее, в противовес этому, проявления человеческого духа.

1.2

Знание – это инструмент, требующийся в то время, которое выходит на сцену. И, кроме того, тренировка извилин.

Писательский ум – это ум, готовый копать в глубину по любой теме. Меня интересовало всё, особенно в возрасте от 30 до 40 лет.

С детства мы открыты миру как точка в центре круга. Потом, по мере наполнения знаниями и опытом, лучи радиуса сходятся всё ближе и ближе, появляется некая избирательность. Это особенно важно тогда, когда нужно определиться с выбором, прощупать все направления жизни. Всё знать нельзя, и ни к чему. Зачем попусту загружать свой ум.

Если вспомнить мои интересы, начиная с сознательного возраста, то получится забавная цепочка.

Балерина, актриса, певица, переводчица, научный исследователь, иностранные языки и литература, история искусств, философия, религия, гид-экскурсовод, генеалогия, психология, астрология, эзотерика, политика, музыка, сад и огород, писательство (поэзия, проза, сказки). Но почти всё по верхам, кроме химии. Жизнь парадоксальным образом приземлила потенциального романтика на химический факультет. Значит, так должно было быть. Химия – загадочный предмет и, в то же время, то, что она изучает – материальная основа всего.

Позже это помогло мне в литературном творчестве.

Однако, несмотря на множество интересов, которыми была насыщена моя жизнь, я до сих пор не умею делать уколы и открывать шампанское. А также я боюсь плавать под водой, и, при отличном музыкальном слухе, меня не учили играть на каком-либо инструменте. Зато я любила читать, читала всю свою жизнь с четырёх лет. Везде, где бы я ни была, записывалась в библиотеку.

Красоту увидишь иногда не сразу. Её надо рассмотреть и почувствовать, даже услышать.

Я знала одну особу, неброской и незаметной с первого взгляда внешности, но у неё был приятный, бархатистый, проникающий в самую глубину, голос. Это была драгоценность, о которой она сама не подозревала. Стоило только ей произнести слово, как вы попадали под обаяние личности. Она из поздних (как бывают поздние сорта яблок или груш, например, бэре зимняя мичуринская), которая вобрала в себя всё богатство и готова делиться им сполна.

Благородная реальность.

Это противоречивое сочетание слов вырвалось у меня однажды в разговоре. Потом я задумалась, почему так сказала? Если определить, то, по-моему, это реальность, в которой никто и ничто не мешает тебе жить возвышенной жизнью.

В далёком детстве, живя далеко не в идеальной внешней атмосфере, я ощущала дух благородства в своей бабушке, которая меня растила и любила. Наверно потому жадно и отчаянно стремилась я создать вокруг себя, где бы ни жила, некую свою благородную реальность, свой мирок, свой рай, используя накопленные по крупинкам знания и навыки. Но это иллюзия. Теперь я стараюсь жить просто, «не мудрствуя лукаво».

Самое главное, что я вынесла из всех советов по жизни – во многом я сама себе и врач, и учитель, и режиссёр…

1.3

Почти неосознанно, в полудрёме, как из ниоткуда вырывались какие-то фрагменты, может быть из будущего, так я в конце концов начала писать.

Это пришло как закономерный результат, как бонус после неких перипетий жизни. Оно зрело, но особенно проявилось в 2014—2022 годах. А теперь пока пауза. Но не застой, а вызревание новых подходов, созвучных времени. Нужно избавляться от многословия, искать другую тональность, и слава Богу, что я уже отошла от слащавой лирики, всему своё время.

Как я люблю это спокойное, задумчивое состояние погружённости в свою тему.

К любому предмету, материальному или нематериальному, нужно ставить вопросы: что, где, когда, как, кому и, главное, зачем.

Моя творческая кухня начиналась с любви к поэзии и подражания великим. Читаю свои ранние стихи и умиляюсь. Основным направлением были Шекспир (сонеты, многие из которых я до сих пор помню наизусть) и Пушкин.

Призвание

Мудрец сказал: «Коль можешь, не пиши».

И камнем эти вдруг слова упали.

И голос разума твердит мне: не греши

Ты против Музы, не было печали.

Но голос сердца спать мне не даёт

И шепчет по ночам из сновиденья:

Проснись, проснись, твоя звезда идёт.

Не преступай природы назначенья!

Что свыше нам дано, то не отнять,

Не обреки свою звезду скитаться

И умереть как малое дитя,

Чтобы с собой навеки не расстаться.

Круг жизни

Та искорка любви, что пробудила

Во чреве матери моей меня,

И песня первая, что миру возвестила

Приход торжественного дня,

Живут во мне как смутный сон,

И тот таинственный закон,

Что миром правит безупречно,

В душе моей томится вечно.

Вот так и я, природе покорясь,

Круг жизни возлюбила неизменный,

Ему отдав земную страсть,

В себе носила плод бесценный.

И нет на свете доли лучшей,

Коль шлёт судьба счастливый случай.

И более поздние опыты.

Мираж

Сверкнула, как мираж в пустыне,

И скрылась первая любовь,

И не бередит ум отныне,

И не волнует в жилах кровь.

Зачем Господь меня оставил

Коптить священный небосвод?

Не соблюдаю высших правил,

Безумных дней идёт черёд.

Лакаю мерзкую отраву,

И разум мутится опять,

И что не выкину «во славу»,

Не повернётся время вспять.

Прискорбны мне воспоминанья

Давно минувших светлых дней,

К чему живут ещё мечтанья

В душе измученной моей.

Но отыскала я оазис

В любви божественной моей,

Отныне ты мой вечный базис

На склоне уходящих дней.

И хоть лежишь сейчас в могиле

Великодушный мой герой,

Зовёшь и ждёшь меня не ты ли

Твой вечный разделить покой.

И жду я смерть как избавленье

От горьких слёз и снов в ночи,

Хочу иного пробужденья,

Мой Ангел смерти, постучи.

Грусть

О счастье безмятежном мечтали мы всегда,

И в предвкушеньи нежном прошли наши года,

На разных точках света грустили мы с тобой,

Господь устроил встречу, и снова ты со мной.

В душе моей пустынной проклюнулся росток,

Взращённая на западе, смотрю лишь на восток,

Там мудрость вековечная ходила по весне,

И у твоей могилки найдётся место мне.

Стрела и песня (перевод с английского «The arrow and the song» by H.W. Longfellow)

В небесную даль я стрелу запускал,

А где приземлилась она, я не знал.

Полёт её был так стремительно скор,

Не смог бы за ним проследить даже взор.

И песню в небесную высь я вдыхал,

А где опустилась она, я не знал,

И есть ли в ком зренье острей и сильней,

Чтоб взглядом, столь быстрым, успеть вслед за ней.

Когда долгих лет черёд миновал,

Стрелу невредимую я отыскал

На дубе, и песню, что к небу возвёл,

Я в сердце у милого друга нашёл.

Фото и Поэзия

Встретились как-то Фото с Поэзией и крепко подружились, так как с первого взгляда поняли друг друга. Фото жить не могло без красоты и искало её в каждом предмете и мгновении. А Поэзия дышать не могла, чтобы не выразить это мелодией слов. Вместе они иногда забирались на высокие горы, где им открывались неведомые красоты мира, и в этом созерцании черпали ещё большее вдохновение.

Но ведь главная задача не только взобраться, но и устоять на вершине горы, где бушуют свирепые ветры, отрывающие ступни от земли. Кажется, что ты летишь, но этот полёт не по твоей воле.

2.4

Без здоровья невозможны жизнь и успех. Главный акцент делался на всё естественное, с небольшим налётом своего индивидуального вкуса.

Сон, воздух, вода, питание, гимнастика, гигиена, витамины и минералы, травы. И моя панацея (по Неумывакину) – перекись, сода, приседания с прямым позвоночником.

Музыка, особенно классическая – это тоже питание и лекарство, я не раз убеждалась в её силе.

Для меня никогда не стоял вопрос: что целесообразнее, идти в фитнес клуб или к колодцу за водой? Я выбирала последнее.

Погоня за молодостью – от этого только усталость.

За свою жизнь я попробовала не одну систему оздоровления, но очень быстро возвращалась к ощущениям своего организма, к пониманию того, что всё неоднозначно. Тем не менее всегда брала хоть маленькое, но рациональное зёрнышко. Здесь было и 36 – часовое голодание один раз в неделю, и питание по группе крови, и непосредственное изучение состава продуктов, лекарственных трав (очень даже плодотворное в применении), и даже кое-что по Аюрведической медицине. Да и теперь, время от времени, нахожу в интернете информацию на тему здоровья, красоты и тому подобное. И в очередной раз прихожу к выводу, что ничего нельзя брать просто на веру, ибо мы уникальны и индивидуальны. И, следовательно, нужно создавать свою собственную систему, ближе ко всему тому, где ты живёшь и с чем соприкасаешься. Универсальных рецептов нет.

2.5

Мой дом

И чем только мой дом не побывал,

Сначала Раем на земле быть обещал,

Где были б счастливы вдвоём,

Но вдруг он стал Монастырём.

Потом пришла одна идея,

Что будет позже он Музеем,

Хороший возникал проект

Про туристический объект,

Но тут ковид пошёл вразнос

Он в пух и прах мечты разнёс.

И вновь надежда воспарила

Про Книжное кафе – вот было б мило!

Однако лютая пришла жара,

Я дом свой Ноевым ковчегом назвала,

И до сих пор спасаю душу в нём,

Но жизнь идёт, а я мечтаю о своём.

И вот, сегодня утром, смело

Решила изменить свой мир для дела

И дому имя новое присвоить.

Хоть Санаторий, хоть Турбаза,

Да хоть Дворянское гнездо, но он обязан

Покой и счастье здесь всегда хранить,

Чтобы хотелось жить в нём и любить…

В доме нужно бывать чаще, чтобы наполнять его своим духом, иначе постепенно он станет чужим, захочется его продать.

И вот теперь мой дом постепенно, как-то сам собой, стал местом реабилитации, перезагрузки (если хотите) для родных и близких людей, когда им нужно полностью отключиться и отдохнуть от реальности под названием жизнь.

Как бы нехотя

Своим местоположением и особенной аурой мой дом располагает жить в нём как бы нехотя, когда легко, и будто плывёшь по течению. Это парадоксально, но не лишено приятности.

Дорогая простота

Ничего лишнего. Значительную долю аскетизма я унаследовала от отца. «Стол, стул, кровать, карандаш и бумага, больше человеку ничего не нужно, – говорил он». Но мне ещё дорого жизненное пространство, без него человеку будто бы не хватает воздуха. Испытано на себе.

Важные гости

Иногда гости очень нужны. Для стимула лишний раз сделать генеральную уборку, купить предметы быта, хотя бы красивые чашки к чаю, и, вообще, посмотреть на него новым взглядом. Со мной так и было. Ждала я важных гостей, но так и не дождалась, не получилось у них. Зато мой дом засиял после этого чистотой и свежестью.

Постарею я вместе с избушкой

Пусть степень ветхости гармонирует с общей картиной.

Если этого не избежать, то мне не всё равно, кому продать свой дом. У этого дядьки (покупателя) был вкрадчивый голос и туфли его мне не понравились, востроносые такие. Он с вожделением смотрел на мой дом, но сокрушался о его дороговизне, и тогда я сказала ему: «значит, это не ваш дом». Оказывается (по словам одного знакомого), в этом деле я проявила позицию сильного человека.

2.6

То, что вокруг дома, должно быть логическим продолжением того, что в доме. Как это понять, не знаю. Но когда я сижу за своим письменным столом и смотрю в окно, где открывается мой привычный и любимый вид, я это чувствую и не могу писать ни в каком другом месте, оно как будто заколдовано. Мне всё видно и слышно с моего места: «Эй, что там делается на дороге? То ли цоканье копыт, то ли топот чьих-то ног».

После утомительного лета сентябрь берёт меня в свои объятия и дарит вдохновение… и почти всю осень оно при мне. А уж когда приходит декабрь, мой любимый месяц, то волшебство не прекращается почти всю зиму.

Испуг у моря

Если бы не это место, то я, наверное, могла бы жить у моря, и не важно, северное оно или южное. Я люблю море, но немного побаиваюсь его. Это началось с одного эпизода, когда я гостила у двоюродного брата, году так в 1972. Брат служил тогда после окончания военного училища в ракетных войсках под Ригой, и они с женой жили в военном городке, у самого берега Рижского залива. Пляж был закрытый, почти дикий, там могли купаться только жители городка ну, и разумеется, их гости. По утрам, когда брат и жена уезжали на работу, я была предоставлена самой себе и проводила время до обеда на берегу моря, наслаждаясь прекрасным уединением. Погода стояла великолепная, в лучах солнца море было синее синее. Я купалась, загорала, бегала на мыс, усеянный чайками, взмахивала руками, и они разом взлетали, вызывая в моей груди небывалый восторг. Потом, счастливая и слегка уставшая от эмоций, уснула прямо на песке лицом к морю. Проснулась я от холода и в первые минуты не поняла, где нахожусь. На меня катило огромное чёрно-серое чудовище, будто хотело поглотить. Куда девалась чудесная синева маленьких волн с белой пеной, светлая голубизна неба, приятное и весёлое общество чаек? Не помня себя, я бросилась прочь, бежала, задыхалась и боялась обернуться. Мне казалось, что оно, это страшное чудовище, всё ещё гонится за мной.

Потом, конечно, я преодолела свой страх и с удовольствием плавала в разных морях. А через много лет, в последнюю мою встречу с морем в тихом местечке в Абхазии, моя любовь к морю вылилась в стихах.

Прощание с морем

Когда я одна осталась

На пустынном уже берегу,

Море ко мне приласкалось

Как преданный давний друг,

Чайка слегка задела

Лёгким белым крылом

И дальше себе полетела

В синий просторный дом.

Камень горит на ладони,

Пишу на нём «Буду помнить…»,

В копилку сложу мгновения,

Их повторить не придётся,

В нашей странной Вселенной

Это всё, что нам остаётся…

Почему прощаться грустно

Не с лесом, степью, а с морем?

Потому что оно чувствует

И струнам души моей вторит,

Отзываясь на каждый шёпот

Ветерка или лодки рокот,

Оно цвет меняет на солнце,

Обвините его в хамелеонстве,

Но и скалы темнеют от бури,

Когда волны несутся как фурии.

Так чем же оно виновато,

Если в нём природа эмпата?

Сегодня я с морем прощаюсь,

И знаю, оно со мной – тоже,

Увидимся ли, не знаю,

Но знаю, мы с ним похожи…

Ангелы моря

Матрас надувной – и в море,

Чтоб ближе побыть к глубине,

И там, на солёном просторе,

Забыть о грядущем дне.

И этот манёвр удался,

Но волны матрас унесли,

Смельчак далеко оказался,

А дельфины его спасли.

Дружно ему улыбаясь,

Дельфиньим своим лицом,

На солнце резвясь, сверкали

Верхним большим плавником,

Весом полтонны каждый,

Опасная это игра,

Матрасик шутя качали,

К берегу плыть пора!!!

Милые ангелы моря!

Как бы вас всех обнять,

Но это творение Божье

Нам никогда не объять…

Если в морской бесконечности

Останешься вдруг один,

Ангелы моря, как в вечности,

Встретят тебя, гражданин.

Они всегда помогают

Тем, кто сбился с пути,

Но сперва чуть-чуть поиграют,

Чтобы весело было грести…

3.7

Не для популярности, а для увековечивания.

Мои книги – слишком большая для меня драгоценность, они не имеют цены, и вопрос о коммерческих целях никогда не стоял. Поэтому первое, что я сделала, отправила книги тиражом в книжную палату, которая распределяет их по библиотекам крупных городов России. А также определила в библиотеку городка, где проживаю, так как они по праву принадлежат и моей любимой Белоруссии, где были написаны, и где я до сих пор черпаю вдохновение.

И это не потому, что я такая уж бессребреница, а просто сам процесс доставляет мне большее счастье, а если их с удовольствием читают мои друзья, то счастье вдвойне.

Что будет дальше с моим литературным наследием, поживём, увидим.

3.8

Отношение к деньгам, казённым делам, документам, собственности у меня довольно законопослушное и даже щепетильное. А к деньгам примерно такое: как и все люди понимаю их важность, но не молюсь на них. При любом количестве денег я всегда считала себя достаточно обеспеченной. Это внутреннее состояние.

3.9

Когда-то, в далёкой юности я случайно услышала и запомнила фразу от одного довольно знаменитого человека: «Самое главное для меня – это человеческие отношения». Это неудивительно, так как сказал её сценарист фильма «Король Лир». И вот теперь я тоже задумалась о людях, которые пересекали мою жизнь. Каждый из них сыграл какую-то роль. Некоторые ушли, какие-то остались или появились уже в более позднем возрасте. Друзья и враги, главные принципы взаимоотношений с ними.

Этот подраздел обещает быть самым обширным, как и вообще человеческие отношения.

Есть люди, которым просто так искренне желаешь добра. Что это за люди?

Анализируя, прихожу к выводу, что свои отрицательные качества нужно использовать не в самоутверждении, а на пользу: ревность – Богу, упрямство – в делах, раздражительность – как индикатор, от кого нужно держаться подальше.

ЧИСЛО ВЕНЕРЫ ИЛИ ШЕСТЬ ЖИЗНЕЙ В ОДНОЙ

(Парадоксы любви или женщина, которая полюбила себя)

Ей встречались «неправильные мужчины», и в каждом она искала черты того самого и строила образ, в котором по чуть-чуть была воплощена одна из граней.

Первая любовь (не осмелившаяся)

Она пришла как первая весенняя гроза и сразу установила свои границы, наметила верхнюю планку чувств, как оказалось, на всю жизнь. Девочка была слишком серьёзной, без шуток. И возраст был у неё самый нежный, когда испортить всё очень легко. Как передать состояние детской взрослости, словно предчувствующей будущие страдания, при этом окрылённой головокружительным счастьем и не умеющей извлекать из него плодов?

Боль проявилась не сразу. Сначала тёплая волна смущения, затем непонятный страх разоблачения, и только потом робкая, еле брезжущая надежда. Она не смела даже мечтать, по вечерам во время прогулок с подругой смотрела на звёзды, неосознанно искала у них ответ, и у неё вырвался восторженный шепоток: «Как я его люблю!». Это было открытие.

О, как далеко теперь от неё образ Первой любви, недосягаемой как звезда. Сквозь дымку времени она видится как картина импрессионистов, такие же нежные и неуловимые очертания, словно в пелене облаков. Может, это была репетиция духа, алгоритм будущей жизни сердца? А может, просто слепой летний дождь или молитва за умершего?

Её первая любовь не имела интимной близости, но имела сильное чувство. Она не имела завершения, и осталась в памяти как драгоценный, не огранённый алмаз.

Первый мужчина

Не всегда совпадающая с браком история. Особенно если женщина пылкая, легко воспламеняющаяся, и потому каждый раз быстро сгорающая.

Первый муж

Долгожданное и неожиданное событие, непостижимым образом устроенное Богом. Страстное желание быть образцовой женой, но вскоре угасающее при первых признаках раздражения, необязательности, попытках затронуть женское достоинство. Разочарование, отдаление, отчуждение и грустное понимание, что брак и любовь – в большинстве случаев взаимоисключающие друг друга вещи, средство увеличения народонаселения. Но само рождение ребёнка есть чудо, таинство, которое всё искупает и примиряет.

Первый отец ребёнка

Он сам напоминает только что родившегося ребёнка. Такой же растерянный, изумлённый, не совсем понимающий меру ответственности за человека, пришедшего в мир.

Первый любовник

Мне никогда не нравилось это слово, есть в нём некий цинизм. Приходится им пользоваться только потому, что священное слово Любовь слишком затаскано и не соответствует своей первоначальной сути. И всё же рискну предположить, что, если человек встретил Её, значит, он шёл верной дорогой. В библейские времена не было понятия ЗАГС, но были свадьбы, на одной из которых присутствовал сам Иисус и благословил её. Люди мечтают о любви, но не все могут её осилить.

Первый муз

Обычно музы – это женщины, которые вдохновляют художников. Но бывает и наоборот: художники вдохновляют поэтесс. И так ли важно, сколько длится их совместное творческое счастье, главное, что оно было, и остался незабываемый, не только для них, но и для их поклонников, след в виде прекрасного произведения искусства.

Первый рыцарь.

Цифра шесть – символ, в которой полнота красоты и гармонии. Казалось бы, чего ещё желать? Но в ней не хватает только одного – благословения Бога. Это стало понятно, когда появился Первый рыцарь (без страха и упрёка). Появился нежданно-негаданно, как первый снег, и тогда женщина, наконец, полюбила себя. Не надо стремиться быть образцовой и слишком правильной. «Надо быть чуть-чуть похуже», – совет поклонника девушке, когда она предстала перед ним почти в идеальном образе, было ей тогда 19 лет.

Приходилось ли вам когда-нибудь ставить людей на место?

– Редко, но приходилось. Жила я одно время в комнате с общей кухней и со дня на день должна была переехать в новую квартиру. От зависти моя соседка делала мелкие пакости, постоянно была чем-то недовольна и предъявляла претензии. И вот, в один прекрасный момент, я крикнула на неё так, что потолок задрожал. После этого она со мной – только «на вы и шёпотом» (как говорила моя тётя – юмористка).

Но более серьёзный случай произошёл много лет назад.

Этой истории можно было бы дать название «конфликтная».

Однажды на работе произошло неприятное событие – санитарка тетя Маша отказалась мыть пробирки.

– Я работаю на ставку, а заплатили всего половину, – кипятилась она.

К тому моменту меня назначили временно исполнять обязанности заведующей трех лабораторий – клиники, бактериологии и биохимии, пока сама заведующая (моя подруга), будучи беременной, лежала в больнице на сохранении. До этого меня взяли в ее лабораторию, обещая через год дать постоянное место.

На первой же пятиминутке я доложила об отказе тети Маши. Главврач была властной, грубой женщиной, не терпящей никаких возражений. Особенно любила, когда мужчины – врачи лебезили перед ней, но именно за это она относила их к среднему роду. Таким был, например, один безответный терапевт, о котором она могла сказать:

– Что такое Коснов?

Когда весь медперсонал двинулся к выходу, главврач сказала:

– А вы, Таисия Васильевна, останьтесь.

Я ждала помощи и разъяснения ситуации, но услышала:

– Сейчас же отправляйтесь в лабораторию и вымойте пробирки сами!

У меня все внутри закипело.

– Но я же врач – биохимик! Мало того, что я помогаю лаборантке, вы хотите, чтобы я мыла и пробирки?

– Идите! Я сейчас спущусь к вам.

Лаборант Оля, которая после медучилища проходила у меня практику, не всегда справлялась с работой. Ещё раньше заведующая жаловалась, что анализов с каждым годом становится всё больше, а выделить дополнительную комнату под лабораторию только обещают.

Главврач пришла не сразу. И первое, на что она обратила внимание, были не грязные пробирки, сваленные в углу, а отсутствие на моей голове белого колпака, я не успела его надеть. Сначала она сделала мне по этому поводу внушение, а потом, брезгливо взглянув на пробирки, приказала:

– Чтобы немедленно все было вымыто.

– А кто будет делать мою работу? Я отказываюсь. Тем более это не входит в мои обязанности.

– Я вам приказываю, и если вы…!

– Не кричите на меня. Это не ваша собственная резиденция.

– Вы знаете постановление правительства о…?!

– А вы читали в газете статью о текучке кадров? – Угадывая ее мысль, парировала я.

– Я буду жаловаться в Горздрав отдел, – припечатала главврач, и с оскорбленным видом вышла. Она царственно шествовала по коридору, а я крикнула ей вслед:

– Идите хоть сейчас, пешком, а я отвезу туда письмо о настоящем положении дел.

Из всех дверей стали высовываться головы в белых колпаках. Я ввязалась в борьбу за справедливость, такое здесь было немыслимо.

Вечером дома, возбужденная, я написала подробное и обстоятельное письмо куда надо, а назавтра с утра собрала подписи почти всего среднего персонала трех лабораторий. Потом, по дороге домой я зашла в плановый отдел бухгалтерии, чтобы выяснить кое-какие вопросы, а после этого отправилась в Горздрав отдел, где записалась на прием к пяти часам вечера в пятницу. Не надеясь на легкую победу, я предусмотрительно написала три экземпляра письма.

Без четверти пять я была уже в приемной секретарши и услышала от нее странные слова:

– Вам туда ходить не надо, ваш вопрос уже рассматривается.

– Интересно, как это мой вопрос рассматривается без меня? – И я решительно прошла мимо растерянной секретарши прямо в кабинет, где по мою душу заседали шесть человек во главе с заведующей Горздрав отделом.

Эта заведующая оказалась подругой главврача, и последняя уже успела побывать у нее со своим придворным стоматологом еще до моего визита.

– Если вы не хотите работать, то пишите заявление, – ловко повернула суть дела одна из присутствующих дам в высокой песцовой шапке.

– Именно потому, что я хочу работать, я сейчас здесь. Но вижу, что это бесполезно. Оставляю вам на рассмотрение письмо. Еще одно будет у меня, а третье я пошлю в Министерство здравоохранения, если на то будут причины. – Члены комиссии молча разинули рты, а я положила на стол конверт и вышла из кабинета.

Боевой дух не покидал меня всю неделю. Я ждала комиссию с проверкой, но никто не появлялся. Между тем к концу недели меня вызвали в актовый зал, где проходило разбирательство сантехника и электрика поликлиники по поводу их прогулов и пьянства. Меня тоже включили в эту компанию. На трибуне стояла главврач и громко зачитывала обвинения в мой адрес. Их насчитывалось три, и они были прекрасно сфабрикованы, специально для того, чтобы объявить мне выговор. Во-первых, будто бы я когда-то не вышла на работу, во-вторых, якобы отказала однажды больному в анализе и, в-третьих, что совсем уж комично, вывела из равновесия плановый отдел на целых 15 минут. После этого толкнул яркую лирическую речь усатый юрист, сильно похожий на известного фокусника Акопяна. Он говорил о клятве Гиппократа, которую я не давала, и, следовательно, не имею права работать на этой должности.

Впервые со мной обошлись так грубо и несправедливо. Я вышла на помост и повернулась к залу лицом.