Текст книги "Влюбленный Призрак Помпеев"

Regio V

Вечерние Помпеи

К счастью, забастовка транспорта закончилась, и искательница приключений добралась до станции Pompei Scavi—Villa dei Misteri довольно быстро и без особых происшествий. У входа в музей ее остановил контролер.

– Вы знаете, что места на эту экскурсию необходимо бронировать заранее? Я не могу Вас пропустить.

– Но я узнала об этой экскурсии только сегодня, поэтому и не записалась заранее. Пропустите меня, пожалуйста, – попросила Селия жалостливым тоном, строя красивые глазки контролеру и приняв невинное выражение лица.

– Мы принимаем только ограниченное количество человек, и мест, к сожалению, больше нет.

– Но как же так. Сегодня весь день бастовал транспорт, и я не смогла посетить Помпеи. А завтра я уже улетаю, – бессовестно соврала Селия почти со слезами на глазах. – Получается, я так и не увижу этот легендарный город, а я так долго об этом мечтала.

– Вы одна?

– Да.

– Хорошо, проходите, – сжалился контролер, предварительно осмотрев девушку с головы до ног.

– Grazie mille, Синьор. Вы так любезны! – у Селии словно выросли крылья. Она так желала чего-то необычного и, наконец, это произойдет. Поистине тот, кто искушает судьбу, получает вознаграждение!

Ночью древний город Помпеи был прекрасен! Казалось, он все еще жил: улицы, площади, парки и дома обволакивал тусклый янтарный свет, слышались людские голоса, стук колес проезжающей мимо повозки, с одной из вилл доносились нежные звуки арфы, по каменным дорогам бегали собаки, верные стражи города.

У организаторов экскурсии возникла довольно странная идея провести туристов по некрополю4747
  Некрополь – «город мертвых», древнее кладбище, как правило, украшенное надгробными стелами и памятниками.


[Закрыть]и задержаться около жуткого «Сада беглецов» с окаменелыми телами жертв, скорчившихся в предсмертных судорогах.

– А есть ли в Помпеях привидения? Ведь здесь погибло столько людей, – спросил у чичероне4848
  Чичероне – проводник, дающий объяснения туристам при осмотре местных достопримечательностей; назван по имени Цицерона (намек на его говорливость).


[Закрыть] один из любознательных туристов, словно пытаясь нагнать на себя еще больше страха.

– Вы уверены, что хотите это знать? – ответил гид тихим вкрадчивым голосом.

– А зачем бы я тогда спрашивал!

– И Вас не пугает мысль, что рядом с нами находится нечто нематериальное, может быть, даже инфернальное?

– Пугает. Но мне все равно интересно.

– Тогда считайте, что я Вас предупредил. В Помпеях живут призраки. И их много.

– Значит, мы можем их увидеть этим вечером? – не унимался турист.

– Они не любят толпу.

– А как они выглядят и что делают? – полюбопытствовала Селия.

– Не могу Вам сказать.

– А если я очень попрошу?

– Это Вы должны увидеть сами.

– Тогда я Вам не верю.

– Ваше дело. Но если Вы придете сюда после полуночи, то не поверите сами себе.

– Но ведь в это время сайт закрыт.

– Закрыт. – Гид выдержал паузу. – Но Вы можете остаться после экскурсии, и мы вместе их поищем.

– А это возможно?

– В Италии всё возможно. – Гид хитро улыбнулся. – За определенную плату.

– Ловлю Вас на слове, – отшутилась кокетка, пытаясь побороть свое смущение и закончить разговор, принявший неожиданный оборот.

Селии казалось, что гид очень спешил, и что время летело невероятно быстро! Ей так хотелось насладиться романтическим вечерним зрелищем, послушать тишину, окунуться в атмосферу древности, что она всё время отставала.

Мечтательница задержалась немного дольше около амфитеатра, фотографируя эту величественную постройку в свете ночных фонарей. Какое-то мгновение Селия стояла, закрыв глаза, растворясь в этом томном ощущении вечности. Свет пятнистой толстощекой луны робко пробивался сквозь прозрачную дымку облаков, манили бриллиантовым мерцанием рассыпанные по небу звезды, нежный ветерок шаловливо щекотал обнаженные лозы виноградников, поскрипывали стройные стволы многолетних сосен, только бледные колонны Большой палестры сохраняли свое бесчувственное и холодное молчание.

Внезапно тишину прорезал низкий мужской голос:

– Целия.

Селия широко открыла глаза, обвела взглядом пространство вокруг себя, но увидела лишь темноту, которая окутывала ее, ложилась на плечи, становясь словно осязаемой. Вдалеке она заметила последних туристов из ее группы, скрывшихся за поворотом древней улицы. Вопросительно хмыкнув и передернув плечами, девушка закрыла крышкой объектив и, повесив фотоаппарат на плечо, сделала несколько быстрых шагов.

– Целия! Ты слышишь меня?

Селия остановилась как вкопанная, на несколько секунд задержала дыхание, напряженно вслушиваясь и всматриваясь в темноту.

– Любимая, это я, Леандр.

Поддавшись бесконтрольному страху, Селия пустилась бежать со всех ног, догоняя свою группу, подальше от этого странного места, к людям, живым людям.

Ей даже не доставило удовольствия посещение подземных терм с эротическими фресками и дегустация местных вин. Девушке хотелось покинуть Помпеи как можно быстрее.

Когда экскурсия закончилась, Селия, обычно не очень любившая толпу, с радостью следовала за людьми, идущими на железнодорожную станцию, пытаясь не отставать ни на шаг. Непосредственная близость и оживленная болтовня туристов придавали ей смелости, отстраняя на задний план недавно взбудоражившее ее приключение.

Все сорок минут в полупустой электричке она неустанно размышляла, пытаясь найти логическое объяснение тому, что с ней произошло.

«Что это было? Какой-то фарс, являющийся частью экскурсии? Один из служащих с сомнительным чувством юмора решил разыграть ее, спрятавшись в кустах и хихикая, видя, что шутка удалась на славу». Но Селия даже не могла четко вспомнить, на каком языке говорил голос. Хотя она понимала каждое слово.

«А вдруг это был настоящий призрак? И почему он заговорил именно с ней? Что он сказал? А, да, он назвал ее по имени, но только с латинским акцентом, не Селия, а Целия». Она знала это, потому что латинский язык преподавали ей еще в школе. «Назвал ее любимой… И, как ни странно, представился». Селия напрягла память, лихорадочно вспоминая имя призрака: «Что-то связанное с лианой или олеандром… Леандр! Значит, он обращался именно ко мне…» – Селия, содрогнулась, осознав это.

«А вдруг он идет за мной, этот призрак?» – Селии стало не по себе.

Но взяв себя в руки, девушка продолжила свои измышления: «В конце концов ничего плохого он мне не сделал. Напугать меня он тоже, очевидно, не хотел. В его голосе не звучало никаких угрожающих ноток, скорее, нежность и грусть. Может быть, мне уже прекратить искать научное объяснение и думать, что все, что со мной происходит, либо глюки, либо случайности! Сначала передача про город Помпеи, сходство с помпейской девушкой, сны будто „наяву“ с до боли знакомо-незнакомыми местами и последовательными событиями, отражение в витрине, неожиданный шанс попасть на ночную экскурсию… А теперь появление призрака, который очень хочет со мной пообщаться. Все это должно что-то значить…»

«Может, он нуждается в моей помощи? А, может быть, – я в его? Мне необходимо вернуться завтра в Помпеи и расспросить чичероне про этого Леандра и Целию».

От станции Гарибальди до отеля Селии пришлось ехать на такси, заранее сказав шоферу два волшебных слова «tariffa predeterminata»4949
  Tariffa predeterminata (итал.) – установленный городской администрацией тариф, т. е. без счетчика.


[Закрыть], дабы избежать в конце поездки неприятного сюрприза и опустошенного кошелька.

Напряжение спало, как только она переступила порог отеля, но взамен она сразу же ощутила сильную, но приятную усталость. Открыв дверь в темную комнату, Селия на цыпочках пробралась в ванную, освещая себе дорогу экраном мобильного телефона.

– Как прошла экскурсия? Понравилась? – раздался голос Полины.

– Я думала, ты спишь.

– Не могу уснуть. Горло так сильно болит. Прямо не знаю, что делать.

– Все аптеки сейчас закрыты. Может, пойдешь попросишь горячего чая или просто воды на ресепшен? В приемном зале есть аппарат, который воду греет. Твой любимчик как раз дежурит сегодня в ночную смену.

– Слушай, а это идея. Пойду спрошу.

– Только возьми ключ. Я буду в душе.

Селия искупалась и почистила зубы. Едва добравшись до кровати, она уронила голову на подушку и тут же провалилась в глубокий сон.

***

– Ах, как он силен и красив! Как ловко он отбивает удары! Как блестит на солнце его смуглая грудь и играют мускулы! – Эмилия Паулина смотрела на тренировочную площадку, абсолютно загипнотизированная зрелищем, не видящая более ничего, кроме ее обожаемого героя.

Во дворе Ludus gladiatorius5050
  Ludus gladiatorius (лат.) – школа, казарма гладиаторов.


[Закрыть] полным ходом шла повседневная тренировка во главе с Леандром, который обучал недавно завербованных молодых мужчин сложному и жестокому искусству боя. Искусный атлет был выходцем из знаменитой гладиаторской школы, основанной Юлием Цезарем в Капуе, и у него было чему поучиться.

Леандр имел внушительный список боевых достижений: двадцать побед, пять из которых были обоюдными, трижды он выигрывал рудис, деревянный меч, служивший символом освобождения и высокого гладиаторского мастерства. Неустрашимому бойцу не повезло всего лишь раз, в самом начале его карьеры, когда он сошелся в поединке с закаленным ветераном, превосходящим его по силе и опыту, что было исключением из правил, которые гласили при подборе сражающихся пар учитывать опыт участников. Но тогда подающий надежды новичок смог завоевать благосклонность публики, проявив безрассудную отвагу и невероятную ловкость, что его единогласно помиловали. Так что это поражение оставалось давней и совсем забытой историей, не только не навредившей, а скорее послужившей трамплином его головокружительной карьере.

Из экседры, предназначенной для случайных зрителей комнаты, все желающие, а их было немало, могли поглазеть на учебные поединки сильных спортивных мужчин, не завершающиеся кровопролитием. В худшем случае начинающий гладиатор мог получить большой синяк, ведь мечи были деревянными5151
  Железное острое оружие было запрещено во время учебных поединков после восстания рабов под предводительством гладиатора Спартака в 73—71 гг. до н. э.


[Закрыть]. Настоящее острое железное оружие выдавалось участникам только в день гладиаторских боев в амфитеатре, хотя оно и было немного легче учебного.

– Может быть, пойдем? Не будем же мы весь день тут торчать? – предложила Целия скучающим тоном.

– Неужели тебе не приглянулся ни один из этих жеребцов?

– Для этого слишком жарко, у меня плавятся мозги.

– Еще минуточку и пойдем. – Полина передала сопровождающей ее рабыне заранее написанное послание.

– Что это за записка? – удивилась Целия.

– Догадайся, – ответила Эмилия, выразительно посмотрев на Леандра.

– Ты ему письмо написала? – оторопела подруга.

– Не письмо, а маленькую записочку. Надо же ему сообщить о моем существовании.

– Сумасшедшая! Ты ему в любви призналась?

– Секрет. Все тебе расскажи.

– Не хочешь, не говори, твое дело. Но это очень неосторожно! А вдруг не он прочитает, а кто-нибудь другой?

– А я своего имени не написала. Пусть догадается.

– Какая ты интриганка, – растягивая слова и улыбаясь произнесла Целия.

Она снова посмотрела на атлетов и заметила, что Леандр, складывая записку, бросил в их сторону удивленный взгляд. Целия смутилась. Эмилия же засияла от счастья.

– Он держит в руках мою записку. Он ее прочитал!

– Слушай, это как-то неэтично. Две молодые девушки из приличных семей глазеют на дерущихся потных мужиков. Да еще вон тот старикан на нас как-то косо смотрит.

– Ой, ой, ой! Знала бы твоя мама, как ты проводишь свое свободное время.

– Да если бы моя мама знала хотя бы половину из того, что мы с тобой делаем, она бы мне уже давно запретила не то что дружить, но даже думать о тебе.

– Меня бы это очень удивило. Твоя мать так дружна с моим отцом.

– Вот-вот, она бы и твоему отцу все рассказала о наших похождениях.

– Ты знаешь, моего папочку ничего кроме политики не интересует. И он вечно в разъездах. – В глазах Эмилии промелькнула грусть, но она быстро справилась с этой мимолетной меланхолией и бодро добавила: – Поэтому он мне все прощает.

– Ты как хочешь, а я ухожу! Не хватало еще нам прослыть девицами легкого поведения, – закончила разговор Целия тоном, не терпящим возражений, и резко встала.

Внезапно задрожала земля. Целия, покачнувшись, невольно ухватилась за плечи сидящей рядом подруги и быстро села на прежнее место.

…

Селию разбудил неожиданный сильный толчок. Полина вернулась в номер и, пробираясь в темноте, наткнулась на угол кровати спящей подруги.

– Осторожно! – сонно пробормотала Селия, не открывая глаз.

– Вечно эту мебель в самом неудачном месте ставят! Теперь синяк будет, – потирая коленку, недовольно прошептала Полина.

Селия повернулась на другой бок и быстро заснула, надеясь на продолжение сна.

***

Сегодня Целии хотелось побыть одной, посочинять стихи, подумать о смысле жизни, вернее, о смысле ее жизни, но не дома, где постоянно суетились рабы или ругалась мать, где ей казалось, что она была совершенно бесполезной и мешала всем.

Во второй половине дня все помпейцы от мала до велика шли в публичные бани размять мышцы, попотеть, расслабиться, смыть грязь и стресс рабочего дня, заодно вдоволь наболтаться со знакомыми, перемыть косточки соседям, послушать свежие сплетни, обсудить того или иного гладиатора, чтобы выгоднее сделать ставки, а то и покритиковать власть.

Поэтому в это время суток Целия нашла спокойствие и прохладу в маленьком публичном парке. Она присела на каменную скамью, которая находилась в тени арки, обвитой гирляндами махровых роз, и была скрыта от любопытных взглядов и случайных приставал молодым стройным кипарисом, открыла вощеный блокнот, задумалась на короткое время, покусывая кончик стиля, и начала быстро записывать стихи, которые отчетливо зазвучали в ее сознании.

Как мало мне для счастья нужно,

Ведь только что грустила ни о чем,

И было мне так одиноко, скучно,

А жизнь казалась темным мрачным сном.

Остыла я ко всем кумирам,

Мне даже не о ком мечтать,

А хочется опять, как прежде,

В наивных облаках витать.

Я не хочу смотреть на вещи трезво,

Я не хочу осознавать всю глупость бытия.

Позвольте мне жить в мире грез, поверьте,

Что не наивна и разумна я!

Я знаю, что пора взрослеть и принимать решенья,

Что нужно обеспечить жизнь свою,

Что в этом мире все порочно,

И выжить можно лишь в бою!

Готова я к тем испытаньям,

Что приготовила насмешница-судьба.

Но благородство, честь и гордость

Отныне не забуду никогда!

И всё же верю, что остались люди,

Прекрасные душой своей —

Актеры, музыканты и поэты,

От них и жизнь становится светлей.

Молю, не трогайте меня, отстаньте!

Не прививайте лживых жизненных идей,

Уж лучше другом моим станьте,

Не тратьте попусту глубокомысленных речей.

Я все уже давно решила,

И тщетно переубеждать меня,

Грозить немилостью и материнским гневом,

Сулить несчастья, сытостью маня.

Я посвящу всю жизнь искусству,

Любви и красоте ума.

Я постараюсь выпить мудрость

Из чаши жизненной до дна!

– Извините за, возможно, неблаговременное вторжение, благородная Целия. Я вижу, Вы заняты чем-то столь увлекательным, что не замечаете ничего, что происходит вокруг Вас. Могу ли я расположиться в Вашей непосредственной близости?

Целия увидела мужские ноги в кожаных сандалиях и медленно подняла глаза. Ее сердце сжалось, а затем бешено заколотилось в груди. Перед ней стоял Леандр и улыбался своей самой обворожительной белоснежной улыбкой.

– С какой целью?

Леандр был немного озадачен такой неожиданной постановкой вопроса.

– С целью пообщаться с очаровательной девушкой. – Гладиатор присел на край скамьи.

– Не вижу в этом никакой необходимости. – Целия отодвинулась на другой край скамьи.

– А зачем же Вы послали мне записку? – сердито спросил он.

– Записку? – удивилась Целия. – Я Вам никаких записок не посылала.

– Ну как же. Вы же присутствовали вчера на тренировке в казарме. И я получил эту записку.

– Можно посмотреть?

Целия взяла записку из рук атлета, быстро прочитала ее и не смогла подавить смешок. Она вспомнила про свою подружку Эмилию.

– И Вы думаете, что у меня такой неуклюжий стиль? – Целия вопросительно взглянула на внезапно оробевшего кавалера. – К тому же я была не единственной женщиной, наблюдавшей за учениями.

– Это правда. Но я почему-то подумал на Вас. Может, потому, что мне очень хотелось, чтобы автором записки оказались именно Вы?

– Нет, это была не я. У меня нет обыкновения первой писать записки незнакомым мужчинам, а тем более назначать им встречи.

– А Вы совсем не помните меня, Целия?

– Не думаю, что мы могли где-то встречаться. – Целия сдвинула брови и напрягла память, перебирая в уме все мужские лица, которые она могла где-либо видеть.

– Конечно, Вы были тогда еще совсем маленькой девочкой. Моя мама преподавала Вам греческий язык, и она часто приходила на виллу со мной. Мы вместе с Вами составляли диалоги, соревновались в переводах и декламациях…

Целия слушала Леандра, и глаза ее медленно расширялись, а лицо принимало радостно-удивленное выражение.

– Так это ты?! – весело воскликнула она, прижимая руки к груди. – Не может быть! – она еле сдерживала себя, чтобы опрометчиво не броситься ему на шею. – Как же я могла тебя узнать? Ты же был тогда еще подростком с ломающимся голосом и непропорционально длинными руками. Ты так изменился!

– Надеюсь, в лучшую сторону?

– Ой, не лукавь, – утрированно произнесла Целия. – Насколько я знаю, все здешние женщины воздыхают по тебе.

– Это всё не те женщины.

– А почему же я не встречала тебя в Помпеях всё это время? Где ты был? Как жил?

– Я давно покинул Помпеи. У меня с этим местом было связано столько воспоминаний, и не всегда приятных. Уехал в Капую, стал гладиатором, что ты не могла не заметить. Но теперь, когда я почти свободен, решил вернуться в мой родной город. Странно, но всё это время я видел его во снах, он словно звал и не отпускал меня. А ты? Расскажи лучше о себе.

– У нас умер отец. Теперь мама заправляет всем, такая стала деловая матрона. Братья занимают высокие должности, уже женаты. Мы живем на том же месте.

– А ты не замужем?

– Нет. Но мама усиленно ищет мне женихов и постоянно ругает меня за мою несерьезность. А я витаю в облаках и пишу стихи… – мечтательно заявила Целия.

– Пишешь стихи? Как здорово!

– Ты интересуешься поэзией?

– Я же наполовину грек. Поэзия течет в моих жилах, – гордо ответил Леандр. – Значит, я прервал твое вдохновение. Ты создавала новый шедевр?

– Не смейся надо мной.

– Я совершенно серьезен. Ты мне как-нибудь почитаешь твои сочинения?

– Может быть… Как-нибудь… Так странно, ты единственный, кто интересуется моими стихами.

Тут из-за разлапистого пепельно-розового куста тамариска осторожно выглянула Эмилия, довольно долго подслушивающая разговор. Нарастающее жгучее любопытство подтолкнуло ее выйти, наконец, из своего убежища. Она подошла к Целии, нарочито томно покачивая бедрами, хлопая длинными ресницами, бряцая огромными золотыми серьгами и делая вид, что Леандр ее вовсе не интересует.

– Какая встреча, Целия. Совершенно не ожидала тебя сегодня увидеть, – начала она, бросая наигранно-наивный взгляд на мужчину, сидящего рядом с подругой.

– Эмилия! Хочу представить тебе друга моего детства, Леандра. А это моя подруга Эмилия Паулина.

– Очень приятно.

– Взаимно.

– Мне, к сожалению, нужно уйти. В казарме столько дел с новобранцами, – извинился Леандр. И, наклонившись к Целии, прошептал ей на ухо: – Надеюсь, мы еще встретимся. Нам о стольком нужно поговорить.

Целия кивнула головой и улыбнулась в ответ.

– Друг твоего детства? – в недоумении переспросила Эмилия, делая ударение на каждое слово и провожая уходящего гладиатора жадным взглядом. – И ты это от меня скрывала!

– А я и сама его не узнала. Мне было всего лишь семь лет, а ему четырнадцать. Его мама преподавала мне греческий несколько лет подряд. Представляешь, он подумал, что это я написала ему записку, поэтому и начал со мной разговаривать. Из-за тебя я оказалась в таком глупом положении.

– Зато благодаря мне ты вновь обрела «друга твоего детства».

– Когда назначаешь встречу, надо приходить вовремя.

– А я специально опоздала. Девушка должна заставлять ждать мужчину. Я же не знала, что ты тоже окажешься в парке в это время и испортишь мой план.

– Если бы ты рассказала мне про встречу, я бы пошла в другое место. А то ведь у тебя, видите ли, были от меня секреты.

– Ты, верно, не понимаешь своего счастья! Это же красавец-чемпион Леандр, непобедимый гладиатор, похититель сердец всех женщин Помпеев! – увлеченно продекламировала Эмилия.

– Хорошо, хорошо. Не лезь в амбиции. Для меня он навсегда останется добрым мальчиком-подростком. Но никому об этом не рассказывай. Обещаешь?

– Жаль. Какой возможности посплетничать ты меня лишаешь.

– Я же не рассказала, что это была твоя записка.

– Ты специально уселась «под розой»5252
  «Под розой» (лат. Sub rosa) – В Древнем Риме роза являлась эмблемой тайны, и всё сказанное под розой должно было храниться в секрете.


[Закрыть]? Ладно. Так и быть. – А ты мне с ним еще одну встречу устроишь? – продолжала шантаж Эмилия.

– Каким же образом? Я сама не знаю, где и когда его встречу, и встречу ли еще раз.

– Но он же тебе что-то на ушко бормотал.

– Посмотрим. Время покажет…

Целия заметила, что солнце светило ей в глаза, ослепляя ее все больше и больше. Эмилия становилась темным расплывчатым силуэтом, деревья – прозрачными тенями, отходящими на задний план. Она видела лишь клубок яркого света, ломящего ее глаза, и чувствовала горячие лучи, жгущие ее лицо.