Текст книги "О Боге"

Твоею ли хитростью стоит ястреб, распростер криле недвижим, зря на юг? Твоим же ли повелением возносится орел?

Иов. 39, 26. 27

В первые четыре дня от начала мира явились по Божьему слову небо со светилами и земля, окруженная воздухом, с сушей и на ней разными растениями, также со вместилищами вод. Но живой твари ни в воздухе, ни на суше, ни в воде еще не было. Уже в пятый день Бог населяет воды рыбами и разными водяными гадами, а воздух – птицами. Так повествует св. бытописатель Моисей о сотворении в пятый день: И рече Бог: да изведут воды гады душ живых, и птицы летающие по земли по тверди небесней: и бысть тако. И сотвори Бог киты великия, и всяку душу животных гадов, яже изведоша воды по родом их, и всяку птицу пернату по роду: и виде Бог, яко добра. И благослови я Бог, глаголя: раститеся, и множитеся, и наполните воды, яже в морях: и птицы да умножатся на земли. И бысть вечер, и бысть утро, день пятый (Быт. 1, 20–23). Из одной и той же воды сотворил Бог рыб и птиц всемогущим словом Своим. «Одно естество воды, – говорил св. Кирилл Иерусалимский, – но из оного рождаются рыбы и птицы, и как те плавают в водах, так и сии летают в воздухе»[57]57
  Кир. Иер. огл. поуч. 9, с. 158.


[Закрыть]. Да, братия, из одного и того же вещества Творец делает что угодно. Так, например, «та же вода, из которой рождаются рыбы и птицы, в виноградных лозах, – говорит тот же св. Кирилл, – бывает вином, веселящим сердце человека; в маслинах – елеем, умащающим лицо человека; превращается так и в хлеб, сердце человека укрепляющий, и во всякие роды плодов»[58]58
  с. 157.


[Закрыть]. Так все в мире связано между собой самым тесным образом, хотя с первого взгляда этого и не представляется. Впрочем, это еще не так удивительно: рыбы и птицы – те и другие, по крайней мере, живые, движущиеся твари; вода, масло и вино, как ни различны, но таже жидкость. Но вот что удивительно: между растениями и животными, у которых, кажется, всего меньше общего между собой, есть самое тесное родство, именно между растениями есть животно-растения, то есть такие животные, которые устройством своим похожи на растения; разводятся так же, как растения, прививками и рассаживанием отпрысков и производят детей так, как дерево свои ветви.[59]59
  Кн. под назв. «Зритель дел Божиих во вселенной».


[Закрыть] Иной может усомниться, что это – животное, но чувствование и произвольное движение такого странного существа уверят его, что это, точно, животное.

Не научает ли чему-нибудь нас – разумных тварей – это тесное сродство всех земных тварей? Научает тесному дружелюбному единению между собой. Видим, что все в мире соединено неразрывными узами: растения с животными, и те и другие между собой; станем ли мы унижать себя перед неразумной природой – разъединяться друг от друга через самолюбие, ненависть и другие страсти? Покажем, что мы существа разумные, богоподобные; соединимся между собой чистой любовью, которая для нас есть союз совершенства (Кол. 3, 14); не будем разрушать порядка Творца, Который связал сродством всех тварей для их благосостояния.

И сотвори Бог киты великие, и всяку душу животных гадов, яже изводоша воды по родом их, и всяку птицу пернату по роду: и виде Бог, яко добра. Св. Моисей из тварей, живущих в воде, назвал по имени только кита, как самое огромное морское животное, как царя всем сущим в водах. Этот кит, житель достойный бездн океана, бывает длиной 15 сажень. И чем же питается он? По премудрому устроению Творца, он кормится не рыбами великими, иначе сколько бы наделали киты опустошения в море, нет: он сыт только червями и морскими насекомыми, которые с длинным потоком воды входят в пасть его.[60]60
  Книга под назв. «Величество Бога во всех царствах природы».


[Закрыть]

Что сказать о других породах рыб? Св. Писание говорит, что воды изведоша души животных гадов по родом их. Этих родов рыб и разных водных животных бесчисленное множество; до сих пор никто еще не сосчитал их, да и нет возможности сосчитать по причине недоступности водной глубины. Известно только, что пород рыб и морских гадов бесчисленное множество и что они размножаются в огромном количестве. Некоторые рыбы бросают по несколько сот тысяч яиц, а иные и по несколько миллионов, из коих после рождаются рыбы[61]61
  Зоол. Ю. Симашко.


[Закрыть]; так действительно слово Творца: раститеся, и множитеся, и наполните воды! Да, рыб в водах бесконечно много; а при несчетно многом размножении рыб естественно, что они и умирают в бесчисленном множестве. Что же сделал Творец, какие места, какие кладбища отвел он для такого множества мертвых рыб? Уснувшие рыбы служат пищей и как бы запасной житницей для водных тварей другого рода. В море есть, например, между прочими червь, похожий на угря, которому Бог указал отыскивать и пожирать мертвых морских рыб. На дне морском миллионы таких червей, постоянно пресмыкаясь, пожирают всякое гниющее тело и таким образом предохраняют воды и воздух от гниения столь многих рыб, а следовательно, и от болезней, которые могли бы от того произойти у людей, и животных, и у самих рыб.[62]62
  См. книгу: Велич. Бога в цар. природы.


[Закрыть] Благодаря такому премудрому распоряжению Творца, море и все воды кишат здоровыми и веселыми тварями. Да, у тварей Божиих везде видно довольство жизнью. Если же и здесь – в водах – вы нашли бы что-то похожее на войну, на преследования, если бы вы увидели, что одни рыбы истребляют других, пожирая их, то это не значит, что там, в глубине вод, царствуют беспорядки, что там есть много несчастных обитателей; нет, все это клонится к порядку, стройности и благосостоянию водного царства, все это показывает изумительную премудрость Творца.

С самых давних времен Бог указал людям средство – ловить рыб для употребления их в пищу. Воды доставляют ежедневно величайшее множество пищи как в хижины людей бедных, так и на столы людей богатых. Сам Спаситель наш во время земной жизни вкушал рыбу, как это видно из того, что св. апостолы между небольшими своими путевыми запасами носили рыбу и хлеб. Однажды творческим мановением Своим привлек Он в сеть апостола Петра, нарочито брошенную в море, такое множество рыб, что апостолы недоумевали, каким образом сохранились сети: так послушна тварь манию Творца! Так величественно везде являл Себя Творцом Господь наш Иисус Христос! Будем, братия, благодарными Господу за то, что Он без всяких заслуг с нашей стороны питает и довольствует нас всеми благами.

Велико множество водных тварей, видимых глазами, а оно не может и сравниться с числом таких тварей, которые по малости своей не могут быть и видимы простым глазом – в увеличительное стекло можно видеть в одной капле воды такое множество живых существ, что зритель может забыться и подумать, не особенный ли мир тварей находится пред его глазами? Кто, видя все это множество больших и ничтожных тварей, не взойдет мыслью к бесконечному Уму, к бесконечной Премудрости, Которая одна вызвала из ничтожества к жизни бесконечное множество самых разнообразных тварей и всем дала самое мудрое устройство, жизнь и сладостное чувство бытия? Яко возвеличишася дела Твоя, Господи: вся премудростию сотворил еси: исполнися земля твари Твоея (Пс. 103, 24)!

И (сотвори Бог) всяку птицу пернату по роду. Вместе с рыбами Бог сотворил и все породы птиц домашних, хищных, певчих и других. Как много и этих пернатых тварей! Весьма многие из них теперь узнаны и описаны, но все еще открываются новые, неизвестные. Кто опишет их красоту, их нравы, обычаи, способности, полученные ими от общего всех Творца? Некоторые из них приносят и вещественную пользу человеку, как домашние птицы; иные служат ему пищей, а другие забавляют его звуками. Но большая несравненно часть их живет на свободе в пространном мире Божием, радостно паря в высоте, зная одного только над собой Владыку – Бога, не подчиняясь суете и гордости человеческой. Да, человек, при всем твоем величии, при всей твоей гордости ты должен сознаться со смирением, что множество неразумных тварей совершенно от тебя не зависит ни в каком отношении, что над ними один Владыка – Бог: Он дал им разные способности, вложил в них разные нравы и обычаи; Он их народил, Он их питает и растит. В самом деле, Твоею ли хитростию, например, стоит ястреб распростер криле недвижим, зря на юг? Твоим ли повелением возносится орел (Иов. 39, 26–27)? Да, скажешь ты, это дело не моего искусства, это – не мои подданные, что у тебя и у них – один Творец. Птицы для снискания себе пищи и для своей защиты одарены самым острым зрением и потому, обыкновенно, легко находят себе пищу и открывают опасность. Господь наш Иисус Христос, указывая людям на попечительность Отца Небесного о доставлении пищи каждой птичке, учит нас не слишком заботиться о пище. Воззрите на птицы небесные, – говорит Он, – яко не сеют, ни жнут, ни собирают в житницы, и Отец ваш Небесный питает их: не вы ли паче лучши их есте (Мф. 24, 28)? Как между морскими гадами есть такие, которые истребляют мертвые и гниющие в море тела, так и между птицами есть такие, которые истребляют мертвые тела на земле, как, например, орлы, коршуны, вороны и другие хищные птицы. Сам Спаситель упомянул в Евангелии, в притче, об этом свойстве хищных орлов: идеже труп, – говорит Он, – тамо соберутся и орли (Лк. 17, 37). Такая везде премудрая предусмотрительность, такое мудрое кругообращение жизни! В мире ничто не пропадает даром, все живет или служит запасом для жизни.

Рыбы и птицы, как мы видели, сотворены из одной и той же воды, и как те рождаются из яичек, так и эти – из водянистого яйца. Но есть между ними и еще большее сходство. Как ни быстр полет птиц, но плавание многих рыб не уступает ему в скорости. При том те и другие плавают в жидкостях, хотя неодинаковых своей плотностью. Крылья у птиц то же, что плавательные перья у рыб, а вместо перьев, которыми снабжены птицы как теплой одеждой, у рыб служит чешуя. Есть птицы водные, есть также и рыбы отчасти воздушные, или летающие. Плавательные перья у рыб могут сгибаться и разгибаться, так же как и крылья у птиц; плавание и летание происходят точно так же, только в двух различных жидкостях: можно сказать, что рыба летает в воде, как птица плавает в воздухе, который для нее то же, что большой океан, как и море для рыбы есть некоторого рода воздух. Птицы, живущие в жарких местах, имеют красивые перья, и рыбы в морях – в тех же местах, украшены блестящими цветами, именно они бывают покрыты золотыми, серебряными, лазуревыми, рубиновыми и изумрудными чешуями и при блеске лучей солнечных блестят в водах, как драгоценные камни. Есть рыбы, которые огромными стадами переходят из одних морей в другие; есть и птицы, которые перелетают из одной страны в другую. Из такого разительного сходства разнородных тварей мы заключаем, братия, что есть единое верховное Существо, все сотворившее, но никак не два или несколько, как пустословили некоторые. Из разнообразной красоты, примечаемой в тварях, которая при всем разнообразии есть что-то единое и общее всем им, заключаем, что есть одна высочайшая Красота, от которой происходит в мире всякая красота. Весь мир есть единая красота, потому что един верховный Мудрец создал его. Будут и люди одним прекрасным стадом, когда будет Бог всяческая во всех (1 Кор. 15, 28), в будущем веке.

Сотворив рыб и птиц по роду, Господь Бог Сам засвидетельствовал, что они хороши, и потом благословил их расти и множиться: И благослови я Бог, глаголя: раститеся, и множитеся, и наполните воды, яже в морях: и птицы да умножатся на земли. Замечательно, что Господь Бог благословил в первый раз этих живых тварей, как благословил потом первых людей. Здесь видна отеческая заботливость и любовь Господа Бога к живым тварям Своим. Благословив их, Он сказал им: раститеся, и множитеся, и наполните воды в морях: и птицы да умножатся на земли. Это значит, что Творец в начале создал только начатки рыб и птиц, роды их, а размножение их предоставил им самим, под охранением Своим, подобно тому как и размножение рода человеческого. И доныне все роды рыб и птиц, размножившись до бесконечности, сохраняют в точности вид, нравы и обычаи своих родов, нимало не смешиваясь с другими. Всякая рыба и птица и всякий гад, какими были за несколько тысяч лет назад, такими остаются и ныне с теми свойствами, какие получили от Творца в начале. Древние и новые описания рыб и птиц одинаковы. Так, братия, все Божественное прочно и постоянно! Так тверды и неизменны законы Творца, данные твари, так неизменно определение Господне о св. Церкви, что ее не одолеют и врата адовы, или вся сила адская, и она будет твердо стоять до скончания века. Созижду церковь Мою, и врата адова не одолеют ей (Мф. 16, 18), – сказал Спаситель. Это – слова того же Творца, Который как бы и о мире в начале сказал: «Сотворю мир Мой, дам законы ему, и никакая сила во веки веков не поколеблет его». Да радуется же смертный род, потому что всегда можно будет нам находить спасение в св. Церкви – до конца мира – и да прославляет Творца всякой твари. Аминь.

Мои суть вси зверие дубравнии, скоти в горах и волове.

Пс. 49, 10

Примечали ли вы, братия, с какой постепенностью Господь Бог творил этот видимый нами мир? Повторим в нескольких словах то, что было сказано прежде о творении. Сначала Он сотворил жидкое, водообразное и необразованное вещество мира из ничего, а потом – из этого вещества – произвел и устроил в шесть дней весь мир со всеми тварями, в нем находящимися. В первый день произвел Он свет: «Ибо великому Свету, т. е. Богу, – говорил св. Григорий Богослов, – прилично было начать мироздание сотворением света, которым уничтожает Он тьму и бывшие дотоле нестроение и беспорядок»; во второй – твердь со всем множеством огромных шаров, тогда еще темных, отдаленных друг от друга безмерным расстоянием, и – воздушное пространство, окружающее землю; в третий – воду, покрывавшую кругом всю землю, отделил от земли, повелев ей уйти в нарочито образованные вместилища или углубления в земле, и в этот же день повелел земле произрастить все роды деревьев плодоносных и бесплодных, все земляные плоды, все злаки и цветы; в четвертый – дал солнцу свет и теплоту для освещения и согревания земли с ее тварями, также – свет звездам; в пятый – повелел воде произвести из себя рыб и птиц. Обо всем этом сказано было в предыдущих четырех беседах. Теперь будем говорить о шестом и последнем дне творения, в который созданы животные земные и человек – венец творения, и именно – на нынешний раз скажем о сотворении животных земных, о их разделении на домашних и диких и о пользе, приносимой теми и другими.

И рече Бог, – говорит св. Моисей, – да изведет земля душу живу по роду, четвероногая и гады, и звери земли по роду: и бысть тако. И сотвори Бог звери земли по роду, и скоты по роду их, и вся гады земли по роду их: и виде Бог, яко добра (Быт. 1, 24–25).

И рече Бог. Мы видели уже, братия, несколько раз в прежних беседах, как всесильно слово Божие: Он сказал – и стало, повелел – и явилось создание. Той рече, – говорит св. Псалмопевец, – и быша: Той повеле, и создашася (Пс. 32, 9). Теперь еще раз увидим то же могущество слова Господня.

И рече Бог: да изведет земля душу живу. Эти слова не то значат, братия, будто бы земля в себе самой имела живые души, которые Бог велел ей извести или родить, а то, что Бог дал земле силу произвести из себя живых тварей, т. е. животные созданы всесильным словом Божиим так, как, например, из посоха Моисея Бог сотворил змея или как Он, по словам св. Иоанна Крестителя, от камения может воздвигнуть чад Аврааму (Мф. 3, 9). Итак, всякая живая тварь происходит от Бога или от Божьего слова – всем своим существом – равно и живет словом Божиим, поддерживающим в бытии все роды тварей; пища, питье, дыхание и движение – это уже второстепенные причины жизни земных тварей. Без Бога, без Божьего слова, без Божьей воли нет и не может быть никакой жизни не только на земле, но и на небе. Его слово вызвало всякую жизнь, и Его же словом поддерживается всякая жизнь: Он один носит все глаголом силы Своея (Евр. 1, 3), т. е. сильным словом Своим.

Да изведет земля душу живу. Это значит, что душа животных происходит от земли и есть что-то земное, хотя тончайшее, и потому по смерти животного в землю же опять и возвращается. Только душа человеческая бессмертна, потому что только в человеке из всех земных тварей есть разум, свобода и стремление к Богу, к бессмертию. Значит, о ней больше всего должно нам заботиться и обогащать ее делами добрыми, спасительными; о теле же, как об одеянии души, устроенном для нас Господом Богом из земли и нужном для нас в настоящем своем виде только дотоле, пока мы на земле, не слишком много заботиться, потому что как истлевшая одежда, перегоревшая от употребления и от времени, распадается и обращается в прах, так и тело наше – та же тленная одежда, необходимо распадется и обратится в прах; и от дородства, от красоты, от крепости телесной останется только одна земля.

Да изведет земля душу живу по роду, четвероногия и гады, и звери земли по роду: и бысть тако. Четвероногими животными св. бытописатель Моисей назвал здесь, можно думать, домашних или ручных животных, а зверями – диких, лесных зверей. Но всегда ли было разделение животных на домашних, или ручных, и диких, или зверей; не были ли сначала все ручными, хотя большая часть из них и созданы быть обитателями лесов? Человек – царь земной, он поставлен был обладателем всех тварей земных: а обладателю должны быть покорны и подручны все обладаемые. Человеку, точно, в начале были покорны все звери и все были ручными, а как согрешил человек, оказал неповиновение Богу, то и звери вышли из повиновения человеку, перестали быть ручными; мало того – стали страшны для него. «Как вошел грех (в людей), – говорит св. Златоуст, – то отнята у них честь (господство над зверями), и как между слугами исправные – страшны для товарищей, а дурные боятся и сослужителей, так случилось и с человеком. Пока он имел дерзновение к Богу, до тех пор страшен был зверям; а как согрешил, то стал уже бояться и последних из собратов своих, т. е. зверей»[63]63
  Бес. на Кн. Быт. 3-я.


[Закрыть]. «Но, – продолжает святитель, – Бог не вовсе отнял у человека за его грех честь господства над зверями, не всей власти над ними лишил его, нет. Он оставил не под властью человека тех только животных, которые не так много служат ему на пользу житейскую, а необходимых, полезных и доставляющих нам в жизни много пособий – эти животных Бог оставил в подчинении нам. Оставил коней, чтобы они влачили плуг, рассекали землю, чтобы помогали нам в трудах при перевозке тяжестей, разделяли с нами, когда нужно, бранные труды и опасности; также по нужде или для наших потребностей перевозили нас с места на место; оставил стада рогатого скота, овец, чтобы усладить наш стол, чтобы мы имели довольно запаса для приготовления одежды. Оставил еще и другие породы животных, которые доставляют нам немалую пользу в жизни. Осудил он нас за грех на всегдашний пот и труд, но и повелел некоторым бессловесным участвовать с нами в труде для снискания нам пищи и других потребностей, а иногда и без труда дает нам ее, дозволяя питаться плотью животных. Как много мы должны быть благодарны за это Создателю! Мы привыкли ко всему в мире и мало думаем: Кому, какому Благодетелю обязаны мы этими дарами. Лошадь всю жизнь переносит наши тяжести; столы часто у нас бывают обременены яствами из плотей животных; все тело человека – с ног до головы – бывает одето одеждой из кожи или шерсти животных; но много ли слов или даже хотя тайных чувств благодарности бывает у пользующихся всем этим? Очень мало!

Но и дикие звери, при всем том что они не подчиняются человеку, полезны ему, во-первых, тем, что осязательно дают ему увериться в силе Господней и не дают ему забываться в гордости и самомнительности. Как громы и молнии заставляют нас содрогаться и невольно сознавать свое ничтожество перед всемогущим Творцом, грозно и величественно вещающим нам голосом видимой природы, точно так же и дикие, особенно страшные по своей свирепости звери приводят нас в трепет и заставляют подумать о Творце их, Который сделал их страшными для нас, о потерянном величии человека и о настоящем его ничтожестве. В самом деле, кто высоко станет мечтать о себе при виде лютого зверя, с полной независимостью обитающего в лесах, сверкающего огненными глазами и в минуту готового уничтожить величавого царя земли? И положением, и видом своим он как бы говорит человеку: я не тебе принадлежу, а страшному Богу; Он дал мне жизнь, Он меня и питает, а не ты, не заставишь ты меня служить себе, как коня или вола. В самом деле, похощет ли ти, например, единорог работати, или поспати при яслех твоих? Привяжеши ли ремением иго его, и провлечет ти бразды на поли (Иов. 39, 9–10)? Нет, множество дикиз зверей живет вовсе не для тебя, человек, чтобы ты знал, что обладаешь теперь очень немногим, что при своих грехах ты ограничен до чрезвычайности, что только праведность может возвратить тебе власть над зверями, как св. пророку Даниилу над львами, как многим святым над теми же львами и другими хищными зверями. Кроме того, дикие звери полезны еще тем, что доставляют людям одежду своими кожами, а иногда и пищу – своей плотью; также тем – это уже в общем порядке природы, – что пожирают трупы других лесных животных, которые иначе своим гниением заражали бы воздух; препятствуют излишнему размножению некоторых слабейших, но вредных человеку животных, употребляя их в пищу. Что касается ядовитых гадов, змей, скорпионов и других подобных, то и они полезны человеку тем, что напоминают ему также о его падении, виновности и смерти и заставляют трепетать перед всемогущим Богом. Но зачем и требовать нам непременно себе пользы от каждого рода животных и гадов? Бог создал их не для пользы только нашей, а и для того, чтобы показать на них премудрость и благость Свою. В самом деле, какая премудрость Божия видна в устройстве, в виде, в нравах и обычаях разных пород животных? Для человека внимательного и мыслящего животные служат живыми проповедниками премудрости Божией. А посмотрите на жизнь каждого животного, на их нравы, обычаи, на орудия к обороне – и вы увидите, как все они довольны своей жизнью, прославите благость Божию и скажете: благ Господь всяческим, и щедроты Его на всех делех Его (Пс. 144, 9). Если же непременно вы хотите себе от них пользы, то найдете ее едва не в каждом животном; самая, по-видимому, незначительная тварь доставляет нам пользу. «У муравья, – говорит св. Златоуст, – можно учиться трудолюбию; у пчелы – любви к чистоте, к труду и к ближним; она каждодневно трудится и работает не столько для себя, сколько для нас. И христианину свойственно искать пользы не себе, а другим. Как пчела облетает все луга, чтобы приготовить снедь другому, так сделай и ты, человек: если накопил ты денег, употреби часть их, какую заблагорассудится, на бедных; если есть у тебя в другом чем избыток – будь полезен твоими избытками имеющим нужду. И не видим ли, что пчела уважается больше других животных не за то, что трудится, но за то особенно, что трудится для других? Ведь и паук трудится и хлопочет и растягивает по стенам тонкие ткани, выше всякого искусства женского, но его не уважают, потому что работа его для нас совершенно бесполезна: таковы те, которые трудятся и хлопочут только для себя»[64]64
  Бес. Злат. по случ. низв. цар. ст. 11.


[Закрыть]. Вообще, весьма многому можно научиться от бессловесных; одному в них можно подражать, а другого – удаляться. Например, вол и осел любят своего господина, как и пророк говорит: позна вол стяжавшаго его, и осел ясли господина своего (Ис. 1, 3); не будем и мы хуже бессловесных – не отвратимся от своего Господа, Создателя. «Собака, – далее скажем со св. Златоустом, – хотя верна, но бесстыдна; и то, и другое качество пусть будет для нас уроком: верность усвоим себе, а бесстыдство устраним прочь. Лисица хитра и коварна: не будем подражать этому пороку. Но как пчела, летая по лугам, не все уносит с собой, но выбирая полезное, прочее оставляет, так сделаем и мы: рассмотрев породу бессловесных, возьмем себе, что есть в них полезного, и какие у них добрые качества от природы, те усовершим в себе свободной волей. Этим-то мы и почтены от Бога, что Он дал нам возможность – естественное у бессловесных добро совершать по свободному изволению, дабы получить нам за это и награду. Итак, взяв от бессловесных все наилучшее, будем пользоваться этим: человек – царь бессловесных, а цари в избытке имеют у себя то, что ни есть наилучшего у подданных – золото ли, серебро ли, драгоценные ли камни или великолепные одежды» (Бес. 11).

И виде Бог, яко добро. После творения каждого дня Господь Бог Сам свидетельствует, что творение Его совершенно согласно с Его целями и намерениями, что все совершенно и прекрасно. И никто из смертных со здравым разумом не может сказать, чтобы в творении премудрого Творца было что-нибудь не хорошо, не в порядке; напротив, всякий скажет, что все стройно и прекрасно, выше слова и разума.

Но пора уже положить конец и настоящей беседе и беседам о сотворении мира. В следующей беседе скажем в заключение о венце всего творения – о человеке. Только слегка коснулись мы Божьего творения и не сказали и не объяснили весьма многого, что нужно было бы сказать и объяснить; но все же сказали хотя нечто; а и это нечто для внимательных и рассуждающих может принести большую пользу. Не забудем больше всего одного, что видимый мир кончится потому именно, что он стихийный, сложный; только невидимый мир, как простой, несложный, вечен и никогда не кончится. Поэтому и должны мы преимущественно думать о невидимом, смотрять, по слову апостола, не видимых, но невидимых и стремиться к невидимому: видимая бо временна, невидимая же вечна (2 Кор. 4, 18). Аминь.