Текст книги "Переживание чувств. О силе грусти и внутренней свободе"

Глава 3. Связано ли творчество с грустью, тоской и трансцендентным опытом? Всю боль, от которой вам не удается избавиться, делайте источником своего творчества

 
Пора нам снова начать смеяться и плакать,
Плакать и смеяться над всем этим.
 

Леонард Коэн. So Long, Marianne (Прощай, Марианна)

В 1944 году девятилетний Леонард Коэн, будущий поэт, музыкант и вообще культовая фигура, пережил смерть отца. Леонард написал стихи, разрезал по шву любимый отцовский галстук-бабочку, спрятал внутрь листок со стихотворением и похоронил это все в семейном саду в Монреале. Это была первая художественная акция Коэна. На протяжении 60 лет творческой деятельности Леонард Коэн, лауреат премии «Грэмми» за музыкальные достижения всей жизни, написал сотни стихотворений о разбитом сердце, тоске и любви.

Коэн всегда производил впечатление чувственного романтика и любимца женщин; Джони Митчелл назвала его как-то «будуарным поэтом»[151]151
  Remnick D. Leonard Cohen Makes It Darker // The New Yorker. 2016. October 17. URL: https://www.newyorker.com/magazine/2016/10/17/leonard-cohen-makes-it-darker.


[Закрыть]. У него был волшебный, гипнотический баритон и невероятная, хотя и неброская харизма. Однако все его романы были быстротечны; как писала Сильви Симмонс, биограф Коэна, он «лучше всего себя чувствовал в тоске и разлуке»[152]152
  Simmons S. Remembering Leonard Cohen // CBC Radio. 2017. November 11. URL: https://www.cbc.ca/radio/writersandcompany/remembering-leonard-cohen-biographer-sylvie-simmons-on-montreal-s-beloved-poet-1.4394764.


[Закрыть].

Возможно, его самой большой любовью была норвежская красавица по имени Марианна Ихлен. Он познакомился с ней в 1960 году на греческом острове Идра, где собралась многонациональная община творческих людей. Коэн тогда был писателем. Только шесть лет спустя ему в голову придет мысль положить свои стихи на музыку. Каждое утро он работал над романом, а по вечерам играл колыбельные для сына Марианны от другого мужчины. Они жили в полной гармонии. «Казалось, что все вокруг молоды, прекрасны, талантливы и как будто осыпаны золотой пылью, – вспоминал потом Коэн то время на Идре. – У всех были какие-то необыкновенные способности. Разумеется, так всегда себя чувствуешь в юности, но на Идре все эти качества и способности как будто приумножались»[153]153
  Anthony A. Leonard Cohen and Marianne Ihlen: The Love Affair of a Lifetime // The Guardian. 2019. June 30. URL: https://www.theguardian.com/film/2019/jun/30/leonard-cohen-marianne-ihlen-love-affair-of-a-lifetime-nick-broomfield-documentary-words-of-love.


[Закрыть].

Наступил момент, когда Леонарду и Марианне пришлось покинуть остров: ему нужно было возвращаться в Канаду и продолжать работу, она по семейным делам отправилась в Норвегию. Они пытались сохранить отношения, но ничего не получилось. Он переехал в Нью-Йорк, стал музыкантом и с головой ушел в жизнь, которая ему не особенно подходила. «Если ты пожил на Идре, – рассуждал Коэн позднее, – то больше нигде жить не сможешь, даже на Идре».

И Леонард, и Марианна продолжили жить своей жизнью. Она вдохновила его на написание ряда песен, ставших наиболее известными, – и все они о расставании. Названия у песен были, например, такие: So Long, Marianne и Hey, That’s No Way to Say Goodbye («Прощай, Марианна» и «Эй, так не прощаются»). «Есть люди, которые чаще здороваются, – рассуждал Коэн о своей музыке, – но я больше склонен прощаться»[154]154
  Simmons S. Remembering Leonard Cohen.


[Закрыть]. Его последний альбом, вышедший, когда музыканту было 82 года, всего за три недели до смерти, назывался You Want It Darker («Ты хочешь, чтобы стало темнее»).

Даже те, кто обожает творчество Коэна, признают, что песни его крайне мрачные. В одной из звукозаписывающих компаний шутили, что вместе с его альбомами нужно продавать бритвенные лезвия. Но это лишь один, к тому же весьма ограниченный взгляд на его творчество. Коэн был поэтом тьмы и света, «холодного и разбитого “Аллилуйя”», как сам он сформулировал в знаменитейшей из своих песен. Всю боль, от которой вам не удается избавиться, делайте источником своего творчества.

Существует ли какая-то загадочная сила, связывающая творчество с грустью и тоской? Об этом давно уже размышляют и те, кто исследует творчество, и простые обыватели. Полученные научные данные (как и догадка Аристотеля, судя по его вопросу об особой роли меланхолии в искусстве) подсказывают утвердительный ответ. Психолог Марвин Эйзенштадт провел ставшее широко известным исследование, в котором участвовали 573 известных представителя различных направлений в искусстве, и выяснил, что большинство из них, как и Коэн, рано потеряли родителей. К десяти годам 25 % из них лишились хотя бы одного родителя, к пятнадцати годам таких было уже 34 %, к двадцати годам – 45 %![155]155
  Eisenstadt M. Parental Loss and Achievement. New York: Simon & Schuster, 1993.


[Закрыть]

В ходе других исследований стало ясно, что даже те творческие личности, чьи родители дожили до старости, склонны к глубокой грусти и меланхолии. Люди искусства в восемь, а то и в десять раз чаще страдают от аффективных расстройств: об этом свидетельствуют результаты проведенного в 1993 году исследования под руководством Кей Редфилд Джеймисон, профессора психологии Университета Джонса Хопкинса[156]156
  Jamison K. R. Touched with Fire. New York: Simon & Schuster, 1993.


[Закрыть]. В 2021 году вышла книга Кристофера Зары под названием Tortured Artists («Замученные художники»), в которой анализируется психотип творческих личностей и рассказывается о 48 знаменитостях, от Микеланджело до Мадонны; автор приходит к выводу, что в жизни каждого из них было немало боли и страданий[157]157
  Zara Ch. Tortured Artists. Avon, Mass.: Adams Media, 2012.


[Закрыть]. В 2017 году экономист Кароль Ян Боровецки опубликовал в журнале The Review of Economics and Statistics интереснейшее исследование «Как дела, мой дорогой Моцарт? О благополучии и творчестве трех известных композиторов на основе их писем» (How Are You, My Dearest Mozart? Well-Being and Creativity of Three Famous Composers Based on Their Letters)[158]158
  Borowiecki K. J. How Are You, My Dearest Mozart? Well-Being and Creativity of Three Famous Composers Based on Their Letters // The Review of Economics and Statistics. 2017ю Vol. 99, iss. 4 (October). P. 591–605. URL: https://doi.org/10.1162/REST_a_00616.


[Закрыть]. С помощью программных решений для лингвистического анализа Боровецки обработал 1400 писем, написанных Моцартом, Листом и Бетховеном в разные годы жизни. Он разделил письма на позитивные (в них встречается слово «счастье» и тому подобные) и негативные (в которых присутствует слово «горе» и аналогичные) и изучил, как эти чувства связаны с качеством и объемом написанной в эти периоды музыки. Боровецки пришел к выводу, что периоды негативных эмоций у композиторов не только коррелируют с творческими результатами, но и могут использоваться в качестве прогностических. При этом подобный эффект дают отнюдь не любые негативные эмоции. Исследователи минорной музыки обнаружили, что грусть – единственная эмоция, чье музыкальное выражение оказывается для нас, слушателей, духоподъемным (об этом мы говорили в главе 2). Боровецки убежден, что это «важнейшее негативное чувство, стимулирующее творчество» (курсив мой).

В рамках еще одного любопытного исследования профессор Колумбийского университета Модупе Акинола собрала у группы студентов образцы крови и провела анализ на дегидроэпиандростерон-сульфат (ДЭА-С) – гормон, который обеспечивает защиту от депрессии путем подавления гормонов стресса, в первую очередь кортизола[159]159
  Akinola M., Mendes W. B. The Dark Side of Creativity: Biological Vulnerability and Negative Emotions Lead to Greater Artistic Creativity // Personality and Social Psychology Bulletin. 2008. Vol. 34, № 12 (December). URL: https://dx.doi.org/10.1177%2F0146167208323933.


[Закрыть]. Затем она попросила студентов рассказать собравшимся в аудитории о том, какую работу они мечтают найти. При этом некоторые из этих выступлений были встречены поддержкой и улыбками, а на другие реакция была однозначно негативная (это было устроено специально, как часть эксперимента, но участники об этом не знали). По окончании выступлений Акинола спросила студентов об их впечатлениях; разумеется, у тех, на чьи выступления аудитория реагировала положительно, настроение было заметно лучше, чем у тех, кто думал, что выступил плохо. Сразу после этого студентам – участникам эксперимента предложили сделать коллажи, и профессиональные художники оценивали работы с точки зрения их творческой ценности. Те студенты, чьи выступления были встречены негативно, создали гораздо более интересные коллажи, чем те, чьи выступления публика одобрила. Самые интересные и удачные коллажи оказались у тех, кто получил негативную оценку и у кого при этом был низкий уровень ДЭА-С, то есть у тех, кто с самого начала был более уязвим эмоционально, да еще и пережил неудачу на выступлении.

Другие исследователи пришли к выводу, что, когда нам грустно, наше внимание острее: мы лучше сосредоточиваемся, замечаем больше деталей. Грусть и другие негативные эмоции положительно влияют на память и помогают избавиться от предвзятости. Например, Джозеф Форгас, профессор психологии Университета Южного Уэльса, обнаружил, что людям лучше удается вспомнить, что именно они видели в магазине, в пасмурный день, чем в солнечный, а также что люди в плохом настроении (после того как их попросили сосредоточиться на неприятных воспоминаниях) часто вспоминают и описывают аварию, свидетелями которой они оказались, намного более детально, чем те, кто думал о чем-то приятном[160]160
  Неожиданно для самого себя Форгас обнаружил, что люди в плохом настроении, оказавшиеся свидетелями автомобильной аварии, гораздо эффективнее избегают некорректных вопросов (например, «Вы видели знак “Стоп”?» – хотя на самом деле на месте аварии был лишь знак «Уступи дорогу»). Он продемонстрировал, что люди в плохом настроении, просматривая видеозаписи, на которых показаны подозреваемые в преступлении, гораздо точнее подмечают детали и лучше отличают виновных от невиновных. Они реже поддаются эффекту ореола, когда мы автоматически предполагаем, что человек, который выглядит более привлекательно, просто обязан быть добрым и умным. В итоге Форгас пришел к выводу, что грусть каким-то образом помогает нам избавиться от зашоренности и предвзятости.


[Закрыть].

Разумеется, эти наблюдения можно объяснить по-разному. Возможно, дело действительно в том, что у людей, погруженных в печаль, внимание острее[161]161
  Forgas J. P. Four Ways Sadness May Be Good for You // Greater Good Magazine. 2014. June 4. URL: https://greatergood.berkeley.edu/article/item/four_ways_sadness_may_be_good_for_you.


[Закрыть]. Не исключено также, что в состоянии эмоционального спада мы более настойчивы, и некоторые используют эту настойчивость и упорство в творческом труде. По данным ряда исследований, некоторые люди, переживая неприятности, склонны уходить в себя и погружаться в творчество[162]162
  Jacobs T. How Artists Can Turn Childhood Pain into Creativity // Greater Good Magazine. 2018. May 8. URL: https://greatergood.berkeley.edu/article/item/how_artists_can_turn_childhood_pain_into_creativity.


[Закрыть].

Но каким бы ни было объяснение, не стоит допускать ошибку и считать негативные переживания единственным или основным катализатором творческих процессов. В конце концов, среди творческих людей полно сангвиников. Существуют исследования, результаты которых позволяют предположить, что в хорошем настроении мы гораздо чаще переживаем творческие озарения[163]163
  A Brain Mechanism for Facilitation of Insight by Positive Affect / Karuna Subramaniam et al. // Journal of Cognitive Neuroscience. URL: https://direct.mit.edu/jocn/article/21/3/415/4666/A-Brain-Mechanism-for-Facilitation-of-Insight-by.


[Закрыть]. Также не вызывает сомнения, что клиническая депрессия, которую можно сравнить с эмоциональной черной дырой, поглощающей весь свет, убивает любые творческие порывы. Филип Маскин, профессор психиатрии Колумбийского университета, в интервью The Atlantic сформулировал так: «Творческие люди не способны к творчеству, когда у них депрессия»[164]164
  Mull A. 6 Months Off Meds I Can Feel Me Again // The Atlantic. 2018. December 20. URL: https://www.theatlantic.com/health/archive/2018/12/kanye-west-and-dangers-quitting-psychiatric-medication/578647/.


[Закрыть].

Возможно, гораздо полезнее смотреть на творчество через призму переживаний горько-сладкого спектра, то есть в контексте способности замечать и переживать одновременно и свет, и тьму. Это не боль творит искусство – это творчество оказывается способным заглянуть в глаза боли и решительно начать преобразовывать ее. Как показывает история жизни Коэна, стремление превратить страдание в нечто прекрасное становится одним из важнейших катализаторов творчества. «Он… чувствовал себя как дома во мраке, именно так он писал и вообще работал, – отмечает Сильви Симмонс. – Но в итоге самое важное в его работе все-таки свет»[165]165
  Simmons S. I’m Your Man: The Life of Leonard Cohen. New York: Ecco Press, 2012. P. 763.


[Закрыть].

И действительно, как я отмечала во введении к этой книге, некоторые исследования доказывают, что получившие высокие баллы в тесте на склонность к переживаниям горько-сладкого спектра демонстрируют высокую степень погруженности в себя, а это, согласно выводам других ученых, есть признак творческих способностей. Кристина Тинг Фонг, профессор бизнес-школы Вашингтонского университета, обнаружила, что люди, способные одновременно переживать и позитивные, и негативные эмоции, лучше выстраивают ассоциации и видят связи между концепциями, на первый взгляд никак не связанными между собой. В 2006 году она провела исследование, в ходе которого участникам показывали сцену из фильма «Отец невесты», где присутствуют и негативные, и позитивные эмоции: молодая женщина рассказывает, с какой радостью она предвкушает свою свадьбу и как горько ей расставаться с детством. У участников, посмотревших этот эпизод, более высокие результаты в тестах на творческие способности, чем у тех, кому показывали только радостные, только грустные или нейтральные по настроению эпизоды[166]166
  Gardner N. Emotionally Ambivalent Workers Are More Creative, Innovative // University of Washington News. 2006. October 5. URL: https://www.washington.edu/news/2006/10/05/emotionally-ambivalent-workers-are-more-creative-innovative/.


[Закрыть].

Один из интереснейших примеров, который демонстрирует, как творческий процесс движется от тьмы к свету, – история создания и дебютного исполнения бетховенской «Оды к радости», знаменитой хоральной части в финале Девятой симфонии. Впервые эта симфония была исполнена 7 мая 1824 года в Имперском и королевском придворном театре в Вене. История премьеры – одна из наиболее эмоциональных в истории музыки.

Три десятилетия Бетховен работал над «Одой к радости» на слова поэмы Фридриха Шиллера о свободе и братстве. Бетховен взрослел в годы американской, а потом и французской революций и страстно верил в идеалы Просвещения[167]167
  Huizenga T. Beethoven’s Life, Liberty and Pursuit of Enlightenment // NPR: Morning Edition. 2020. December 1. URL: https://www.npr.org/sections/deceptivecadence/2020/12/17/945428466/beethovens-life-liberty-and-pursuit-of-enlightenment.


[Закрыть]. Для него «Ода к радости» была высочайшим выражением любви и единства; он хотел отдать должное великим стихам и сочинил около двухсот версий, прежде чем остановился на той, которой остался доволен.

Жизнь Бетховена не была простой и приятной. В 1795 году он писал брату о своих удачах: «У меня все хорошо, очень хорошо. Благодаря искусству я нахожу новых друзей и чувствую все больше уважения к себе, чего же еще мне хотеть?»[168]168
  Ludwig van Beethoven / J. Kerman et al. // Grove Music Online. 2001. P. 13. URL: https://www.oxfordmusiconline.com/grovemusic/view/10.1093/gmo/9781561592630.001.0001/omo-9781561592630-e-0000040026.


[Закрыть] Однако время шло: он влюблялся, но безответно; стал опекуном племянника Карла, но отношения у них были сложные, и в итоге Карл предпринял попытку самоубийства; потерял слух. К 1801 году письма Бетховена брату стали заметно более мрачными: «Должен признаться, что жизнь моя жалка. Почти два года я не хожу ни на какие светские мероприятия просто потому, что не в силах объяснять всем: “Я оглох”»[169]169
  Ludwig van Beethoven / J. Kerman et al. // Grove Music Online. 2001. P. 17. URL: https://www.oxfordmusiconline.com/grovemusic/view/10.1093/gmo/9781561592630.001.0001/omo-9781561592630-e-0000040026.


[Закрыть].

В день премьеры Бетховен стоял на сцене рядом с дирижером, спиной к аудитории, растерянный и взъерошенный, и отчаянно жестикулировал, пытаясь управлять оркестром. Он рассчитывал подсказать музыкантам, как исполнять музыку, которая играла у него в голове. Вот как позже описывал сцену один из участников оркестра: «Он стоял перед дирижерским пультом и бросался то вперед, то назад, как сумасшедший. То он вытягивался во весь рост, то сгибался и почти прижимался к полу. Он размахивал руками и ногами так, как будто хотел сыграть на всех инструментах сразу и спеть все хоровые партии»[170]170
  Nelson D. The Unique Story of Beethoven’s Ninth Symphony // In Mozart’s Footsteps. 2012. August 2. URL: http://inmozartsfootsteps.com/2472/the-unique-story-of-beethovens-ninth-symphony/.


[Закрыть].

Исполнение закончилось, и в зале наступила тишина. Бетховен этого не знал, ведь он ничего не слышал. Он по-прежнему стоял спиной к публике и отбивал такт под музыку, которая звучала у него в голове. Двадцатидвухлетняя солистка Каролина Унгер мягко повернула его так, чтобы он увидел наконец зрительный зал, – а там все уже вскочили с мест, и у многих были видны слезы на глазах. Они махали платками, шляпами и с помощью жестов, а не оваций пытались передать восхищение человеку, который сумел выразить их собственную тоску[171]171
  Caeyers J. Beethoven, A Life. Oakland: University of California Press, 2020. P. 486.


[Закрыть]. Поэма Шиллера «Ода к радости» полна ликования и торжества. Слушатели отреагировали так потому, что в музыке Бетховена отчетливо слышна грусть, и даже в наше время любой распознает ее в громе триумфальной мелодии.

Из всего этого вовсе не следует, что нам нужно все время грустить или оглохнуть, хотя раз в сто лет именно такое сочетание качеств и обстоятельств рождает божественную музыку. Чтобы научиться воспринимать собственные страдания как источник творческого преобразования, вовсе не требуется быть великим художником или композитором. Не попробовать ли нам превратить боль, от которой не удается избавиться, во что-то новое? Можно писать, играть в театре, учиться, готовить, танцевать, сочинять, импровизировать, придумывать новый бизнес, украшать кухню; мы можем пробовать сотни разных дел, и не так важно, насколько хорошо или необыкновенно мы их делаем; вот почему арт-терапия, в рамках которой люди стараются осмыслить свои тревоги и выплеснуть их в творчестве, оказывается такой эффективной, даже если участники и не выставляют потом свои работы на обозрение широкой публики.

Мало того, нам даже необязательно заниматься собственно творчеством. Согласно результатам исследования, проведенного Кенраадом Сайперсом из Норвежского университета естественных и технических наук с участием более 50 тысяч норвежцев, погружение в творческий процесс через создание или восприятие искусства, через концерты, выставки и тому подобные форматы позитивно влияет на состояние здоровья и степень удовлетворенности жизнью, снижает уровень тревожности и депрессии[172]172
  Patterns of Receptive and Creative Cultural Activities and Their Association with Perceived Health, Anxiety, Depression and Satisfaction with Life Among Adults: The HUNT Study, Norway / K. Cuypers et al. // Journal of Epidemiology and Community Health. 2012. Vol. 66, № 8 (August). URL: https://doi.org/10.1136/jech.2010.113571.


[Закрыть]. В другом исследовании Семир Зеки, нейробиолог из Лондонского университета, обнаружил, что даже если всего лишь рассматривать произведения искусства, то зоны мозга, связанные с системой вознаграждения и удовольствием, активизируются[173]173
  Nunner M. Viewing Artworks Generates in the Brain the Same Reactions of Being in Love // Narrative Medicine. 2017. July 10. URL: https://www.medicinanarrativa.eu/viewing-artworks-generates-in-the-brain-the-same-reactions-of-being-in-love.


[Закрыть]. Как считает Зеки, по ощущениям это примерно то же, что и состояние влюбленности. «Те, кто рыдают перед моими картинами, переживают такой же религиозный опыт, через который прошел и я, когда писал их», – говорил художник Марк Ротко[174]174
  Rothko M. Statement About Art // Daugavpils Mark Rothko Art Centre. URL: https://www.rothkocenter.com/en/art-center/mark-rothko/statement-about-art.


[Закрыть].

С самого начала пандемии я постоянно листала ленту Twitter в поисках страшных новостей и все глубже погружалась в токсичную онлайн-среду, особенно злоупотребляя этим по утрам. В результате настроение мое стало прямо противоположным тому, о чем рассказывает Ротко. Я решила изменить свои интернет-привычки и начала читать тех блогеров, кто пишет об искусстве: вначале одного-двух, потом десяток – и внезапно вся моя лента оказалась заполнена искусством, а я почувствовала себя намного лучше. Вскоре я и сама стала утром первым делом публиковать в соцсетях что-нибудь из любимых репродукций или фотографий. Получилась приятная ежедневная практика, ставшая для меня одной из самых важных: медитативная, восстанавливающая, позволяющая выстроить целое сообщество. Теперь я видела художественные работы из самых разных стран мира, и наша группа единомышленников, умеющих получать удовольствие от искусства, по-прежнему растет.

Давайте перефразируем мысль, сформулированную в начале этой главы: всю боль, от которой вам не удается избавиться, делайте источником своего творчества. Или найдите кого-то, кто сделает это за вас. И если обнаружится, что вас и правда привлекают чьи-то творческие работы, подумайте, почему это так. Что именно этот художник выражает от вашего имени и куда его творческие силы помогают вам перенестись?

Для меня таким человеком был Леонард Коэн. Я обожала и его самого, и его музыку с того самого момента десятки лет назад, когда впервые услышала его голос. Он казался мне единомышленником, воплотившим и высказавшим все, что я сама чувствовала. В его песнях я находила суть того, что всю жизнь хотела выразить, хотя объяснить, в чем именно заключается эта суть, мне никак не удавалось.

Ровно через год после смерти Леонарда, 6 ноября 2017 года, должен был состояться концерт в его честь. Организатором стал его сын Адам Коэн, тоже музыкант. Планировалось выступление многих знаменитых музыкантов, которые собирались исполнить песни Коэна. Мой муж убеждал меня побывать на концерте и даже предложил сделать из этого семейную поездку, так что в итоге вся наша семья отправилась из Нью-Йорка в Монреаль.

Мне было как-то не по себе и даже неловко, когда мы вместе со всеми детьми садились в самолет. Мне пришлось перенести важную встречу, да и вообще отправиться всей семьей в другую страну в понедельник утром только для того, чтобы я могла попасть на концерт, было как-то странно и почти неприлично. Примерно то же я чувствовала и вечером, когда мы приехали к гигантскому стадиону «Белл-центр», куда вместе с нами съехались 17 тысяч фанатов Леонарда Коэна; все билеты были распроданы задолго до начала. Это ощущение не отпускало меня и когда концерт начался. Я любила Коэна, но что делают на сцене все эти музыканты? Мне стало скучно, настроение упало, и я начала делать то, что делаю всегда в таких случаях: писать. «Его действительно больше нет, – писала я в телефоне. – Все они – не Леонард, и не стоило даже пытаться занять его место. Я бы предпочла сейчас вернуться домой и в одиночестве слушать его музыку, его голос. Как будто он все еще жив».

А потом на сцену вышел музыкант по имени Дэмьен Райс и запел знаменитую Famous Blue Raincoat («Знаменитый синий плащ») – возможно, самую мрачную из всех мрачных песен Коэна. Речь в ней идет о любовном треугольнике, и рассказ ведется от имени мужчины, чья жена Джейн спит с его лучшим другом. Отношения всех троих меняются навсегда: Джейн теперь «ничья жена», а друга лирический герой называет «мой брат, мой убийца». Текст песни выстроен как письмо, написанное – и это важно, как мы увидим, – в четыре утра, в конце декабря, когда ночь сменяется днем, а осень превращается в зиму.

Райс пел с искренним вдохновением. В конце он прибавил небольшой фрагмент собственного сочинения – по сути, похоронный плач, – и это была такая великолепная и такая искренняя музыка, что весь стадион встал. Райс выразил в музыке какую-то неназванную грусть и наполнил огромный холодный стадион (следующим вечером там же состоялся хоккейный матч) любовью и тоской. Он как будто напомнил нам, что хотя мы и собрались на ледовой арене, но мечтали о райском саде. И тут ко мне вернулись все прежние чувства, и главное среди них – давно знакомое ощущение распахнутого сердца, которое я переживала еще в университетском общежитии, когда училась на юриста, которое всегда со мной, когда я слышу печальную музыку, и которое сродни экстатической тоске, о которой пишут суфии. Но в этот раз все сложилось еще более интересно: те секунды, когда Дэмьен Райс пел эти несколько строк, оказались моментом глубочайшего переживания в моей жизни. Как будто сама красота подняла меня над землей, и я почувствовала связь с Дэмьеном, с Леонардом, со всеми людьми.

Когда я летела в Монреаль, то не чувствовала никакого воодушевления, а домой я возвращалась как будто заколдованная. Это было приятное ощущение, немного сбивающее с толку, похожее на то, что переживаешь в первые недели после рождения ребенка или когда в доме появляется щенок. Но в этот раз приятная эйфория смешивалась с грустью. В иудаизме, когда умирает один из родителей, дети год соблюдают траур. Вот почему сын Коэна организовал концерт лишь через год после смерти отца. Когда я услышала Famous Blue Raincoat в исполнении Дэмьена Райса, началось мое личное горевание по ушедшему. Я с изумлением обнаружила, что даже через несколько недель после того концерта не могла говорить о Коэне без слез. Я с трудом сдерживалась, чтобы не разрыдаться, когда покупала билет в Музей изящных искусств Монреаля, где выставлялись работы Леонарда Коэна, и когда объясняла няне наших детей, что мы уедем на несколько дней. Я была страшно признательна мужу, который уговорил меня поехать на концерт. Если бы я осталась дома, то не получила бы этих впечатлений, ставших для меня одними из важнейших в жизни.

Но что же, собственно, произошло тогда? Я начала задавать себе те вопросы, которые предлагаю теперь и вам. Что именно Леонард Коэн выражал все эти годы, причем и от моего имени тоже? И куда именно его музыка меня уносила (а вместе со мной и все 17 тысяч фанатов, собравшихся на стадионе, чтобы почтить его память)?

До сих пор мне было достаточно знать Коэна прежде всего по его песням. Но теперь захотелось побольше выяснить о его жизни. Он родился в Монреале в известной и благополучной еврейской семье и всю жизнь сохранял связь с иудаизмом, хотя и провел пять лет в буддистском монастыре на горе Маунт-Болди недалеко от Лос-Анджелеса; с матерью собственных детей познакомился в период недолгого увлечения сайентологией, а в стихах нередко использовал христианские образы. Он не считал себя религиозным человеком, но говорил раввину, что все его стихи – это литургия[175]175
  Simmons S. I’m Your Man. P. 491.


[Закрыть]. Я вычитала где-то, что Коэн многое почерпнул из Каббалы – мистического направления иудаизма, согласно которому все сущее было некогда наполнено священным огнем, но сосуд этот разбился, и осколки божественного рассыпались по миру, смешавшись с болью и уродством. Наша задача – находить и собирать эти фрагменты. Такая философия сразу же показалась мне разумной и осмысленной.

«Это была одна из его главных идей, и на этом строилась вся его жизненная философия, – объяснял Адам Коэн в интервью музыкальному продюсеру Рику Рубину, – о том, что сосуд разбит, что во всем сущем трещины и что само восхваление Господа, аллилуйя, утратило целостность. Идея в том, что поражение, несовершенство, вот эта беспомощность – это все и составляет канву жизни. Но вместо простой унылой жалобы на жизнь он пишет об этом так, как никому и в голову не пришло бы: щедро, чувственно, изобретательно, а потом еще умудряется соединить все это с мелодией. Это как никотин и сигарета, которая является способом доставить никотин в организм. Он предлагал вам возможность трансцендентного опыта. Вот чего он все время добивался» (курсив мой)[176]176
  Rubin R. Leonard Cohen’s Legacy with Adam Cohen: Thanks for the Dance: Interview // Broken Record. URL: https://brokenrecordpodcast.com/episode-8-leonard-cohens-legacy-with-adam-cohen.


[Закрыть].

Я давно люблю музыку Коэна, но ничего из этого тогда не знала, однако чувствовала (особенно суть идеи о том, что несовершенство и изломанность уступают место чему-то, что выходит за пределы повседневного опыта).

Через некоторое время я рассказала о том концерте в память Коэна Дэвиду Ядену, профессору Центра изучения сознания и измененного сознания Университета Джонса Хопкинса; Дэвид – восходящая звезда в своей области, он преемник традиции великого психолога Уильяма Джеймса, автора знаменитой работы «Многообразие религиозного опыта», и посвятил себя изучению, как он сам выражается, «самотрансцендентного опыта»[177]177
  The Varieties of Self-Transcendent Experience / D. B. Yaden et al. // Review of General Psychology. 2017. Vol. 21, № 2 (June). URL: https://doi.org/10.1037%2Fgpr0000102.


[Закрыть].

Яден считает, что любой самотрансцендентный опыт связан с неустойчивыми психическими состояниями, в том числе с ощущением связи с другими людьми и утраты самости. Судя по всему, подобные состояния могут иметь различную интенсивность: на относительно умеренной стороне спектра находятся благодарность, ощущение потока, осознанность; на противоположном конце – всевозможные пиковые состояния и мистические переживания. Он убежден, что самотрансцендентный опыт есть один из важнейших в жизни и всегда стимулирует творчество, а потому удивительно, что современная психология и нейробиология так мало знают о связанных с этим процессах.

Как это обычно бывает с людьми, чьи карьерные устремления тесно связаны с актуальными лично для них вопросами (исследования становятся самоисследованиями), Яден начал свой путь с одного загадочного происшествия, случившегося, правда, не на концерте, а в университетском общежитии. Совсем незадолго до этого Яден оканчивал школу и жил с родителями – и вот уже стал студентом, окунулся в самостоятельную жизнь и начал размышлять о том, как строить собственную судьбу. Однажды вечером он лежал на своей кровати, подложив руки под голову, и глядел в потолок. В уме почему-то мелькнула фраза «будь что будет»; в груди возникло жжение, вначале похожее на изжогу, но быстро распространившееся по всему телу. И голос где-то в голове сказал: «Это любовь»[178]178
  Kaufman S. B. Transcend: The New Science of Self-Actualization. New York: TarcherPerigee, 2021. P. 198.


[Закрыть].

Ощущение было такое, будто он видит на 360 градусов вокруг себя, словно сложная материя жизни растягивалась на его глазах до бесконечности, а он каким-то необъяснимым образом оказывался частью этой материи. В груди стало не просто тепло, а горячо, но вместе с тем приятно и радостно, и это ощущение сохранялось как будто бы часы и даже дни, хотя теперь он понимает, что все произошло за несколько минут. Яден открыл глаза. Его переполняла любовь. Он стал смеяться и плакать, хотел позвонить родным, друзьям и всем сообщить, как он их любит. Все было как будто новым, и будущее стало ясным.