Текст книги "Тропическая жара"

Глава 11

В ванной на верхнем этаже своего городского дома в Чарлстоне Бритни нагнулась вперед, оборачивая голову толстым полотенцем. Она только что нанесла на влажные волосы кондиционер, и ему требовалось тридцать минут, чтобы глубоко впитаться. Ровно столько, сколько было необходимо для того, чтобы оказала положенное воздействие европейская маска для лица.

Отбросив назад полотенце, плотно держащееся на положенном месте, Бритни наложила на щеки зеленую грязевую маску. Увидев в зеркале отражение, состроила гримаску. Ополаскивая в раковине руки, услышала, как звенел внизу дверной колокольчик.

“Бобби!” – раздраженно подумала Бритни. Она заявила ему совершенно определенно, что не намерена устраивать событие из своего дня рождения. У нее решительно не было настроения обедать где-то в общественном месте и вести светскую, ничего не значащую беседу, делая вид, будто вовсе не ее сердце разбито на миллионы крошечных кусочков.

Она направилась к лестнице, твердо намереваясь отправить Бобби восвояси, если он пришел, чтобы затащить ее праздновать день рождения в ресторан. Сама она планировала провести вечер, экспериментируя с новейшими косметическими средствами, рекомендованными на страницах “Современной южанки”, и изучая для своей будущей статьи образцы видеороликов одного из салонов знакомств.

Мысль о том, чтобы написать еще одну статью о любви, была Бритни почти нестерпима – после того, как она потерпела такую отвратительную неудачу в попытках наладить свою личную жизнь. Однако идея такой статьи принадлежала ее редактору, и Бритни осторожно принялась за работу. Но душа ее не лежала к этому делу.

Ее душа, признавалась она себе, не лежала практически ни к чему с момента возвращения в Чарлстон. Недели проходили, а с ними понемногу отступала и боль, но в то же время Бритни все больше теряла веру в себя.

Это только к лучшему, пыталась утешить себя Бритни, что она вовремя обнаружила правду. Миссия или не миссия, но у Девина никогда не было серьезных намерений в отношении ее.

Он настаивал, что любит ее, но его взгляды на брак были предельно ясны. Девин всегда был известным плейбоем, завзятым холостяком. Она была не в себе, если думала, что он может измениться, особенно теперь.

Девин относился к ней не более серьезно, чем теперь раскаивающийся братец, думала Бритни, спускаясь по ступенькам. Белый махровый халат путался у нее в ногах, хватал за щиколотки. При мысли о брате раздражение снова выплеснулось наружу, и Бритни широко распахнула дверь, готовая проклинать Бобби за то, что тот снова игнорирует ее желания.

Зеленые глаза Дезина встретились с ее синими.

– С днем рождения, Бритни, – тихо сказал он и с любопытством посмотрел на нее. Через минуту добавил: – Я могу войти?

Бритни ошеломленно смотрела на него, держа дверь широко открытой, когда он зашел в прихожую. Его знакомая мужественность вызвала прилив воспоминаний былой страсти, заставив кровь быстрее заструиться по жилам. Шок от потрясения удержал ее на месте еще мгновение, потом она вспомнила о своем лице, волосах, халате. Она задохнулась от ужаса и стыда.

– Бритни?

Она захлопнула дверь, повернулась и помчалась наверх, будто за ней гналась стая голодных волков. Сколько еще раз она должна представать перед Девином в худшем своем виде? – думала она, лихорадочно открывая кран в ванной.

Глядя на свое покрытое грязевой маской лицо, Бритни спросила себя, почему это ее волнует. Когда ответ не появился в мозгу немедленно, она бросила размышлять и принялась отмывать лицо теплой водой.

Отмыв лицо дочиста, Бритни сбросила полотенце, халат и вошла в душ, чтобы смыть кондиционер. Спустя несколько минут она быстро вытерлась досуха, стоя перед гардеробом. Розовое платье, которое она надевала в круизе, попалось ей на глаза, и она потянулась за ним.

– Сумасшедшая, – прошептала Бритни, захлопывая дверцу. Она вела себя так, будто Девин пришел пригласить ее на свидание.

Она не была уверена, почему именно он оказался в ее квартире, – но уж точно не для того, чтобы пригласить на свидание. Встречаться с Девином – убежденным холостяком – игра опасная, она не хотела больше играть в нее. Она узнала об этом в тот день, когда покидала круизный лайнер.

Бритни не нужны были отношения с Девином, они были чем-то непрочным, основанным на одной лишь страсти. А Девин никогда и не хотел ничего более глубокого, основательного. И его “миссия” превосходно подходила к тем пределам, которые он ставил для всех отношений, наконец поняла она после многих недель размышлений по этому поводу. Но Бритни знала, что сама-то она никогда не удовлетворится моментами страсти. Она хотела иметь дом, будущее, семью.

Нахмурившись, Бритни порылась в комоде и вытащила джинсовые шорты и футболку. Она надеялась, что такой небрежный наряд поможет ей задушить нервные спазмы в желудке. Одевшись и проведя расческой по волосам, она спустилась по лестнице.

Девин оторвал глаза от кассеты, которую он нашел на ее видеомагнитофоне, и, взглянув вверх, увидел, как Бритни спускается в ярко-розовой футболке, заправленной в аккуратные шорты, подчеркивающие ее тонкую талию Влажные волосы кудрявились по плечам – сияющие золотые локоны, соблазнительные, как и всегда. Она спустилась с последней ступеньки и двинулась к нему. Огромные синие глаза с беспокойством смотрели на него.

И Девин вдруг подумал, что она самая красивая женщина из всех, что он знает.

– Здравствуй еще раз, – мягко сказал он, едва сдерживаясь, чтобы не схватить ее в объятия и целовать, пока они оба не потеряют сознание. Он бессознательно сжал рукой кассету.

– Привет. – Она стояла, испытывая неловкость и дискомфорт. – Извини, что так убежала, – начала она нервно. – Я никого не ждала, и…

– Тебе нечего смущаться, – мягко прервал ее Девин. Он сделал шаг в ее сторону. – Ты бы выглядела для меня прекрасной даже с мешком на голове.

– Девин, не надо, – попросила Бритни, отворачиваясь в сторону.

– Это правда, – сказал он, слегка прикасаясь к ее подбородку кончиками пальцев и поднимая ее лицо, чтобы она посмотрела ему в глаза.

Бритни смотрела на него долго и внимательно.

– Это не важно. – Она отступила назад, уклоняясь от его теплого прикосновения.

– Это важно, если ты думаешь, что я хочу тебя именно поэтому, – тихо сказал Девин. – Я не могу делать вид, что твоя внешность не привлекала моего внимания. – Бритни почувствовала болезненный спазм в желудке от его заявления. – Но полюбил я тебя, Бритни, – продолжил он. – Я хочу тебя со стеклом в ноге, в приступе морской болезни или со всей этой как-ты-это-называешь на лице. Мне все равно, как ты выглядишь.

– Ты это пришел мне сказать? – оборвала его Бритни. Эти его слова поразили ее своей честностью, своей уверенностью. Поверить, что Девин любит ее, но что у них не может быть совместного будущего, было бы невыносимо больно. И она не согласилась бы ни на что меньшее, чем будущее.

Она уже однажды попробовала второй возможный вариант. Она пыталась создать семью и будущее без любви. Сейчас перед ней была перспектива любви без семьи и будущего. Она проделала за последний год слишком большой путь, чтобы согласиться сейчас на меньшее, чем все и сразу.

– Что, Бобби поручил тебе новую миссию? – ехидно спросила она, заставляя себя соблюдать дистанцию, защищающую ее сердце, как щитом, от новой боли. Она посмотрела на кассету в его руке. – Ты из-за этого здесь? Я упоминала о статье при Бобби. Полагаю, теперь он в панике, что я сбегу и выскочу замуж за кого-нибудь, с кем встречусь в службе видеознакомств?

– Я… – Девин колебался, не зная, как ответить на ее горячие обвинения. Ему решительно не хотелось допускать, что именно он запаниковал по этому поводу.

– Прекрасно, вы оба можете расслабиться, – вставила Бритни. – Это просто работа. – Она потянулась, чтобы забрать у Девина кассету и вернуть ее на место.

Девин испытал острое чувство облегчения.

– Теперь ты можешь уходить, – торопила она его. Девин тяжело сглотнул, внезапно занервничав.

– Я… я не за этим пришел, – объяснил он.

– Тогда за чем же? – подозрительно спросила она. Он бросился головой в воду:

– Я пытался позвонить тебе.

Бритни молчала. Девин снова сглотнул. Дышать было трудно.

– Я должен знать, веришь ли ты до сих пор, что все, что произошло между нами, было игрой.

Бритни отвела глаза в сторону, а в уме ее возникли видения его рта, накрывающего ее в пламенном поцелуе. Он покорил ее своей страстью и нежностью, показал ей чувственную сторону любви, которой она раньше даже не представляла. Как бы ей ни было больно знать, что первоначально его внимание к ней было вызвано требованием Бобби, она все же не могла поверить, что занятия любовью были чем-то меньшим, чем настоящая страсть. Меньшим, чем превосходное и честное чувство. Он выказал ей слишком много нежной заботы, чтобы она могла думать иначе.

– Что ж, мы занимались любовью, – сказала Бритни, уклоняясь от ответа на его вопрос. Одни занятия любовью, какими бы они ни были замечательными, никогда не удовлетворят ее. И хотя прошедшие недели немного смягчили гнев и боль, факты все же остались прежними. Она хотела семью. Девин – нет. – Но это не значит…

– Мы не просто занимались любовью, – вставил Девин. – Мы любили.

Бритни подняла на него глаза. В тот последний день на борту корабля он настаивал, что любит ее. Тогда она не в состоянии была принять этого. Пелена боли была слишком плотной.

– Ты веришь, что я люблю тебя? – спросил Девин. Бритни оторвала от него взгляд, отступила в сторону.

Девин тронул ее за руку, обжег ее этим прикосновением. Она остановилась как вкопанная, но не повернулась к нему.

– Я должен знать, веришь ли ты мне, – настаивал он.

– Почему? – закричала она, и ее золотые кудри рассыпались по плечам, когда она обернулась. – Что это меняет?

– Что меняет? Да все, что есть самого главного в мире! – Девин притянул ее к себе, пока между ними не осталось всего нескольких дюймов. Так близко, что пьянящий аромат ее свежевымытых волос дразнил его, пытал желанием прижать ее к себе и держать до тех пор, пока она не признает, что то, что родилось между ними, было для нее таким же магически-истинным, как и для него. – Почему же это ничего не меняет? – заставил он себя спокойно спросить вместо этого. – Почему?

Бритни сглотнула. Сердце бешено колотилось в груди. Как она хотела просто забыть обо всем и броситься в его объятия. Но она не может – и не станет – отказываться от своей мечты. И не будет просить Девина о том, что он сам не готов ей дать.

– Я больше не сержусь из-за миссии, – сказала она, стараясь смотреть на стену за его плечом. – Бобби пообещал, что больше не будет лезть в мои личные дела. Я знаю, это он втянул тебя в это дело, и ты не понимал, что это может причинить мне боль. Так что ты не должен волноваться о моих чувствах. Все в порядке. Все кончено.

Девин нахмурился.

– Я никогда намеренно не сделаю ничего такого, что может причинить тебе боль, Бритни. – Он увидел ее напряженное лицо, отчаянно стараясь понять, что же она думает. – Я никогда не буду пытаться контролировать тебя или указывать, как жить…

– Я знаю, – прервала его Бритни. Ее глаза неожиданно взглянули прямо в его. – Я знаю. И я не должна была сравнивать тебя с Аланом. Он намеренно пытался манипулировать мной ради своего собственного “я”, из чистого эгоизма. – Она покачала головой. – А ты хотел только защитить меня.

– Я не должен был соглашаться на этот бессмысленный план, – сокрушенно заявил Девин. – Если б я мог начать все сначала…

– Мы не можем вернуться назад, – прервала Бритни, боясь того, куда мог их завести этот разговор. Она не хотела представлять себе, каким было бы это путешествие, если бы Девин не оказался на борту по поручению Бобби.

Она закусила нижнюю губу. Она и так зашла уже слишком далеко. То, что она сказала Девину, что больше не сердится из-за их с Бобби договора, было очень опасным. Бритни внезапно почувствовала себя совершенно беззащитной, но облегчение, замеченное ею в глазах Девина, убедило ее, что она поступила правильно. Она не могла позволить ему нести бремя вины без всякой необходимости. Что бы он ни сделал, это было не из эгоизма. Она знала это так же твердо, как и то, что любит его.

Но, сказав ему правду, она оставила себя открытой. И в следующую секунду он поднял руку и погладил пальцами ее щеку. Она почувствовала, что ее защитный вал начал трескаться и осыпаться.

– Не думаю, что нам есть что еще сказать друг другу, – слабо предположила Бритни.

Девин опустил руку, но настойчивость его взгляда продолжала щекотать ее нервы, заставляя трепетать все тело.

– Ты все еще не ответила на мой вопрос, – мягко заметил он.

– Какой вопрос? – спросила она автоматически, а потом вспомнила, какой именно. Пытаясь выиграть время, Бритни повернулась и сделала несколько шагов к скользящей стеклянной двери, ведущей в маленькое патио. Оранжевые и красные лучи – последняя вспышка закатного солнца – били сквозь высокие сосны на заднем дворе.

Она скорее почувствовала, чем услышала, как Девин приблизился к ней. Она ощутила его дыхание на своей щеке прежде, чем он произнес:

– Я люблю тебя.

И такая нежность прозвучала в этих трех коротких словах, что ее раковина треснула. Больше невозможно было ничего отрицать.

– Я знаю, – прошептала она, не оборачиваясь к нему.

Эмоции взорвались внутри Девина. Он жаждал притянуть Бритни к себе. Он едва мог терпеть, чтобы не дотронуться до нее, не скользнуть ладонями по ее теплой спине и не обхватить ими ее тонкую талию.

Он хотел спросить, любит ли она его. Но не мог. Пока нет. Нет, до тех пор, пока не скажет ей всего.

Наконец Бритни повернулась к нему лицом. Ее ясные синие глаза в закатном свете были серьезны. Желудок его на мгновение сжался, когда Девин вдруг осознал, чем он готов рискнуть. Потом нервы расслабились, и он погрузился в сладость, струящуюся из синих глубин.

– Есть еще кое-что, что я должен сказать тебе, – прервал он наконец молчание. – Я не был предельно честным, когда сказал, что мой приход не имеет никакого отношения к видеосервису, – признал он.

– О? – Совершенно ошеломленная, Бритни не знала, что сказать.

Девин настойчиво продолжал двигаться вперед.

– Я испугался, что ты снова начала искать мужа, – сказал он.

Бритни напряглась. Она отвернулась и стала смотреть на погружающуюся в темноту лужайку. Яркие краски почти растворились в наступающей темноте.

– Правда? – Только это и смогла она выговорить. Но следующие слова Девина изумили ее еще больше.

– И это заставило меня подумать, что бы я сказал, если бы делал такую видеозапись, – мягко сказал Девин, тепло и нежно дыша рядом с ее ухом.

Сердце Бритни, казалось, остановилось.

– Что бы ты сказал? – спросила она, желая – и не желая – услышать ответ.

– Я бы начал так, – медленно говорил Девин низким хрипловатым голосом. Он нежно прикоснулся к ее затылку, зарылся пальцами в ее волосы, мягко, словно шепотом, коснулся ее кожи. – Я бы сказал, что хочу встретить кого-нибудь – кого-нибудь, похожего на тебя, с волосами как жидкое золото, мерцающее на солнце. – Девин раздвинул ее волосы, обнажив стройную шею навстречу вечерней прохладе. – Кого-нибудь с синими искрами глаз, с сердцем, таким нежным, таким щедрым, что оно может пробиться даже сквозь мои заградительные стены, – продолжал он, скользя пальцами к ее плечам. – Кого-нибудь, кто заинтересован в долговременных… – он поцеловал Бритни в шею, – преданных… – его губы оторвались от ее кожи, и, мягко дотронувшись до ее плеча, он заставил ее повернуться к нему, – отношениях, – закончил Девин, глядя прямо ей в глаза.

Сердце Бритни продолжало грохотать, норовя выскочить из груди. Она пыталась заговорить, но безуспешно. Она могла только смотреть на него.

– Бритни, – выговорил Девин по-прежнему тихим голосом, продолжая держать ее глаза своими глазами, – я так долго ждал, чтобы проснуться и понять, что пора взять судьбу в свои руки. Может быть, слишком долго. – Тут Бритни поняла, что он повторял почти ее же собственные слова, когда она пыталась объяснить, как сумела преодолеть трудное прошлое. – Я позволял моим старым ранам управлять моей жизнью. – Девин поднял руку, чтобы нежно заправить прядь волос за плечо Бритни. – Ты научила меня, что можно все начать заново, – сказал он. – Я не опоздал?

Бритни окутало теплом, когда она поняла, что именно он имел в виду.

– Никогда не поздно начать сначала, – прошептала она сквозь ком, ставший в горле.

Девин долго и торжественно смотрел на нее.

– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил он. Бритни продолжала безмолвно смотреть на него, и он испугался, не слишком ли долго он все-таки ждал. – Я не тороплю тебя…

– Нет, молчи, – вмешалась Бритни и остановила его слова, мягко прижав пальцы к его губам. – Ты не торопишь. Это не так. Просто… – Она не находила слов.

Радость, расцветшую у нее внутри, невозможно было выразить словами. Девин не предлагал ей суррогатов счастья. Он предлагал все.

– Я люблю тебя, – проговорила наконец Бритни. Девин улыбнулся.

– Тогда выходи за меня замуж, – ободрившись, снова сказал он.

– Что ж… – Голос Бритни замер. – Полагаю, я могла бы подумать о замужестве, – игриво заявила она. Сердце Девина споткнулось о кокетливый свет в ее глазах.

– Могла бы? – спросил он.

– Да, – неторопливо согласилась она. Бритни провела пальцами по его груди, позволила им спуститься ниже, еще ниже, разжигая его страсть. – Есть еще только одно, перед тем как я смогу быть полностью уверенной.

Девин нежно провел руками вниз по ее спине, едва ли в состоянии сконцентрироваться под ее дразнящими пытками.

– И что же это такое? – хрипло спросил он. Бритни улыбнулась.

– Может быть, – шепнула она, обвив его руками и тесно прижимаясь к нему, – ты мог бы сказать мне, что бы ты еще сказал на пленке. – Она легко коснулась языком его шеи, проложила влажную тропу вверх, к подбородку. – Или, быть может, – предложила она, приблизив рот к его губам, – ты бы просто показал мне.

Бритни ощутила, как прижался к ней затвердевший холм его желания.

– Ты знаешь, что ты делаешь со мной? – с трудом проговорил Девин.

– Да. – Она улыбнулась со знойным упоением.

– Ты обещаешь, что будешь продолжать делать это весь остаток нашей жизни?

– Да.

– Тогда я покажу тебе то, что ты хочешь увидеть, – пообещал он, подхватив ее на руки и неся вверх по ступенькам.

И они показали друг другу любовь и волшебство, которые, они знали, останутся навсегда, когда они соединятся в сладостном и неистовом дуэте.

Позднее, много позднее, когда они лежали, насытившись, соприкасаясь телами, с сердцами, слившимися в одно, на большой, удобной кровати Бритни, она положила голову ему на грудь и сказала:

– О, да. Насчет твоего предложения. – Она подняла голову и поймала в сумерках его взгляд. Девин серьезно и долго смотрел на нее. – Да, – просто и окончательно сказала Бритни. – Я выйду за тебя замуж.

Девин улыбнулся, потом потянулся, прижал ее к себе.

– Я люблю тебя, – сказал он. – Люблю больше жизни.