Текст книги "Тропическая жара"

Глава 8

– Может, сейчас только немного чая со льдом, – сказала Девину Бритни, усаживаясь за один из столиков, где накануне они ели ленч. – Я попозже что-нибудь съем. Спасибо… за все, – добавила она с легким смущением, думая о сегодняшнем “звездном” утре, о своей болезненной беспомощности.

– Не за что, – пожал плечами Девин. Он изучал ее с неожиданно серьезным выражением лица. – Эй, – сказал он, протянув руку и коснувшись ее плеча, – я рад, что оказался рядом.

Бритни смутилась.

– Я… Я тоже рада, что ты был рядом, – призналась она. Девин улыбнулся.

Она сидела и смотрела, как он шел к буфету, осаждаемому многолюдной толпой. На нем была футболка и шорты цвета хаки, подчеркивающие узкие бедра. Рядом с ним она чувствовала себя разодетой в своем розовом платье с глубоким вырезом.

Но после такого утра Бритни просто необходимо было выглядеть наилучшим образом. Следя за Девином, она размышляла над тем вниманием, которое он уделял ей с того момента, как обнаружил ее больную и в полном одиночестве.

Ее удивило уже то, что он вообще побеспокоился заглянуть к ней после ее поведения предыдущей ночью. Но он побеспокоился. И с тех пор он стал олицетворением душевной доброты и внимания, проводил ее к корабельному доктору и обратно. Врач подтвердил диагноз стюарда “морская болезнь” и дал таблетки для приема в течение всего вояжа. А укол так просто сотворил чудеса с тошнотой и головокружением!

Отдохнув несколько часов в каюте, Бритни наконец почувствовала себя в силах встретиться с внешним миром. Девин, конечно, был рядом, ожидая, когда сможет сопроводить ее в буфет.

Братская забота, сказала себе Бритни. Другого объяснения здесь быть не может. Она больше не позволит себе забыть истинную природу их отношений.

У нее не было решительно никаких причин верить, что он заинтересован в ней каким-либо другим образом. Насколько она знала, Девин никогда не относился серьезно ни к одной женщине.

Но прошлой ночью она на несколько затуманивающих разум мгновений забыла, что он самый убежденный из всех убежденных холостяков на свете. К счастью, казалось, что он тоже, как и Бритни, готов сделать вид, будто эпизода на Солнечной палубе не было вовсе.

– Привет!

Бритни удивленно взглянула вверх. Ее глаза встретились с глазами высокого загорелого блондина с вытянутым лицом. Красив, но немного слащав, решила она.

– Вы кажетесь одинокой, – сообщил он.

Она почувствовала себя неловко под его придирчивым взглядом, но напомнила себе, что находится здесь, на борту, именно с целью знакомства с представителями сильной половины рода человеческого.

– Меня зовут Пол, Пол Томпсон, – сказал он, протянув руку. Бритни пожала ее и тоже представилась в ответ. – Не возражаете, если я присяду? – спросил он. – Или вы здесь не одна?

Бритни быстро взглянула в сторону Девина, который еще стоял у буфетного стола. Есть ли лучший способ дать ему понять, что его братская забота больше не нужна, мрачно подумала она.

– Нет-нет, – сказала она. – Я сижу с другом, но он не будет возражать. Он просто друг, – подчеркнула она скорее для себя, чем для Пола.

Пол уселся и немедленно начал длительное описание своей жизни в Алабаме, работы инвестиционного аналитика и даже своей собаки Банни. Бритни попыталась скрыть облегчение, когда Девин вернулся с тарелкой и двумя стаканами чая со льдом.

Бритни представила обоих мужчин, и они опасливо оглядели друг друга. Девин быстро вызвал Пола на откровенность – не самая трудная задача, – и Бритни снова услышала подробности, касающиеся собаки.

– Невероятно! – воскликнул Девин, когда Пол закончил описание способностей Банни различать телерекламу собачьей еды, приветствуя свои любимые марки громким лаем и немедленным интересом к своей миске. – Разве это не замечательно? – Он взглянул на Бритни.

Она намеренно смотрела в сторону, отказываясь вступать в беседу без слов, к которой приглашал искрящийся в зеленых глазах смех. Она не собиралась насмехаться над Полом, особенно вместе с Девином.

– Не хотите ли пойти со мной сегодня вечером на танцы? – спросил Пол Бритни.

Но Девин вмешался прежде, чем она смогла ответить.

– После того, как ты чувствовала себя утром? – спросил он Бритни. Потом повернулся к Полу. – Вы не поверите, какой у нее был жуткий приступ морской болезни, – пояснил он.

Пол взглянул на нее с беспокойством.

– Это напомнило мне то время, когда мы были детьми и впервые в нашей жизни попробовали курить за кустами. – Девин ухмыльнулся, игнорируя огненный взгляд Бритни. – Тогда она тоже рассталась со своим завтраком, – продолжил он, потом вдруг нахмурился. – Кстати, я вдруг подумал, собаки тоже могут вызывать у нее такую же реакцию. Она сказала вам, что у нее аллергия на собак?

Пол поднялся.

– Правда? – вопросительно посмотрел он на Бритни. Она не ответила на этот взгляд. Она была занята тем, что метала гневные молнии в Девина. – Ну хорошо, – услышала она голос Пола, – мы еше увидимся, наверное. – И он исчез в один момент.

– Почему ты это сделал? – возмутилась она, как только Пол удалился.

– Сделал что?

– Ты намеренно вынудил его уйти!

– Правда?

– Девин! – Бритни еле сдерживала ярость. – Ты же знаешь, что у меня нет никакой аллергии на собак…

– Я не слышал, чтобы ты поправила меня, – вставил он.

– Это не важно, – сказала Бритни. – Ты не имеешь никакого права прогонять мужчин, с которыми я беседую.

– Он тебе не подходит, – спокойно ответил Девин. – Он полностью поглощен собой. – К счастью, подумал Девин, у него был бросающийся в глаза порок. Иначе пришлось бы что-нибудь придумать.

Он уже мог честно признаться самому себе, что в его глазах ни один мужчина не будет ей подходить. Правда была такова, что он хотел Бритни только для себя.

Один вид Пола, окидывающего Бритни оценивающим взглядом, довел его до состояния бурлящей ревности.

– Я думала, ты все же отказался от мысли отсеивать моих кандидатов, – холодно заявила Бритни, избегая обсуждения с Девином его описания Пола как “полностью поглощенного собой”. Это было абсолютной правдой, и она знала это. Пол напомнил ей Алана, интересующегося исключительно собой.

Не то что Девин, который с удовольствием выслушивал ее болтовню по поводу работы во время вчерашнего обеда, вспомнила вдруг Бритни и чуть задумалась. Но быстро встряхнулась.

– Я не отсеивал твоих мужчин, – возразил Девин.

– А что же ты делал? Я-то думала, почему это ты так волновался обо мне сегодня утром, после вчерашней ночи… – Она смущенно замолчала. – А ты хотел удостовериться, что не потерял меня из виду. Ты, может статься, думал, что я сбежала с незнакомцем и выскочила замуж? Вы с Бобби – два сапога пара. – Бритни сама услышала горечь в своем голосе, но не смогла подавить ее. Девин был лучшим другом Бобби, а она – младшей сестренкой Бобби. Похоже, оба они считали, что ей нужна нянька.

– Мое утреннее беспокойство о тебе не имеет отношения к твоему брату, никакого! – настаивал Девин.

– Ты так уверен? – спросила Бритни, подавшись вперед и глядя ему прямо в глаза. – В Майами я спрашивала тебя, действительно ли Бобби послал тебя шпионить за мной, и ты сказал – нет. Но очень похоже…

– Я не провел с тобой ни одной минуты ради Бобби, – честно заявил Девин. Он прекрасно знал искренность этого заявления. С той секунды, как он увидел Бритни в Майами, он забыл о своих обязательствах по отношению к ее брату. Он находился с Бритни только ради самого себя.

Он проигнорировал крошечный укол совести, напоминавшей, что он не сказал всей правды: Бобби все же послал его именно с целью удержать Бритни от близкого знакомства с неподходящим мужчиной.

Но сейчас, когда он добивался Бритни для себя, эта сделка с Бобби казалась совершенно неуместной.

– Докажи, – потребовала Бритни, откинувшись на спинку стула и глядя прямо на Девина. Хоть она и знала, что Девин прав насчет того, что Пол – неподходящий для нее мужчина, но с не меньшей уверенностью она знала, что и сам Девин тоже не станет для нее таким мужчиной. И пока она находится рядом с Девином, у нее нет шансов забыть его и узнать, существует ли вообще этот особый, созданный именно для нее человек.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Девин с внезапным беспокойством.

– Сделай то, о чем я просила тебя вчера ночью, – медленно проговорила Бритни, проталкивая эти слова сквозь застрявший в горле ком. Она знала, что должна сделать, и была намерена совершить это. – То, о чем я прошу тебя с самого Майами. Оставь меня одну.

Странная это вещь – просить людей что-то для тебя сделать, угрюмо размышляла Бритни, вертя в руках бокал с пивом, которое она заказала, придя в ночной клуб “Косу-мель”. Иногда они выполняют твою просьбу.

А потом ты понимаешь, что вовсе этого не хочешь.

Она не видела Девина с тех пор, как попросила его оставить ее в покое накануне днем. И она скучала по нему, терзалась неотступным желанием.

И не помогло даже погружение в бурную корабельную ночную жизнь. Бритни посетила семь ночных клубов, разодетая в шикарное черное платье, ради которого не жалко было и умереть и за которое она заплатила целое состояние в одном из бутиков в центре Чарлстона. В каждом клубе мужчины приглашали ее потанцевать, но она всем отказала и в конце концов вернулась к себе одна.

Бритни заказала сандвич в каюту и провела остаток ночи, уставясь в телевизор, показывающий, как развлекались в свое удовольствие остальные пассажиры. Чего ей сделать не удалось.

Она пыталась сказать себе, что смотрела местный корабельный канал не потому, что надеялась заметить Девина. Но это было именно так, и она это знала.

И то, что она не увидела, как он танцует ночь напролет с кем-то еще, не принесло облегчения. Она продолжала тосковать.

Судно причалило к Косумелю – единственному из Карибских островов, принадлежащих Мексике, – рано утром, и Бритни заставила себя пройтись по магазинам, позагорать и поплавать с маской и трубкой – в общем, сделать вид, что наслаждается отдыхом. Одна. Но все ее мысли были поглощены Девином.

Джозеф рассказал ей о самом популярном среди круизной публики ночном клубе. Самым волнующим событием на настоящий момент явилась покупка фирменной футболки.

И мысли о Девине.

Все вокруг Бритни танцевали, пили, смеялись. И она бы тоже могла, упрекнула она себя.

Но заставить себя проявить интерес к кому-нибудь, кроме Девина, пока оставалось непосильной задачей. Как же она ошибалась, полагая, что что-нибудь изменится, если удалить его из поля зрения. Девин жил в ее сердце – дольше, чем она даже догадывалась до недавнего времени. И могла она его видеть или нет – не имело ни малейшего значения.

Она любила его.

Отпив глоток противно-тепловатого пива, Бритни решительно огляделась по сторонам. Пора прекратить эту глупость. Она норовила разрушить все свои планы, весь круиз ради любви, которая никогда не будет взаимной.

– Эй, красавица! Вы здесь одна? – раздался голос у нее над ухом. Бритни обернулась и увидела высокого темноволосого мужчину со смеющимися карими глазами.

Она кивнула, пытаясь казаться дружелюбной. Она напомнила себе, что отправилась в круиз, чтобы познакомиться с людьми.

– Я – Мак.

– Бритни, – автоматически ответила она.

– Хотите потанцевать? – спросил Мак.

Она хотела ответить “да”. Ей было необходимо сказать “да”, ощутить прикосновение других рук. Быть может, это поможет стереть образ Девина из ее памяти и из ее сердца.

Она ответила “нет”.

Сегодня она обязательно с кем-нибудь потанцует, обещала себе Бритни, стоя у стойки бара одного из ночных клубов. Она внимательно оглядела заведение, напомнив себе о необходимости установления контакта глазами, как советовала ее статья.

Пальцы ее нервно поглаживали ножку винного бокала. Она не видела ни одного человека, с которым хотелось бы установить контакт.

“Где же Девин?” – подумала она вместо этого. Бритни все еще ни разу не видела его с того послеполуденного посещения буфета два дня назад. Пока лайнер неторопливо шел по направлению к Большому Кайману, их следующей остановке, Бритни размышляла, не нашел ли уж Девин партнершу, чтобы весело проводить время. Утонченную, гладкую представительницу образцового типа. Его типа.

“Ты превосходна – настоящая и сладостная”, – вспомнила она слова Девииа, произнесенные им на Солнечной палубе.

Бритни стряхнула воспоминание и напомнила себе, что события той ночи, включая поцелуи, были просто игрой. Он не придавал этому никакого значения.

И совершенно очевидно, что он полностью забыл о ней. Тот факт, что она сама приказала ему оставить ее в одиночестве, не приносил никакого утешения. И разрастающаяся депрессия постепенно вкралась в ее сознание.

Ничто в этом путешествии не складывалось так, как рассчитывала Бритни.

Может быть, вернувшись домой, она напишет для “Современной южанки” статью об этом своем опыте. Она озаглавит ее “Как саботировать свою личную жизнь: влюбиться в мужчину без надежды на взаимность”.

Бритни нахмурилась, вздохнула и решила, что пришло самое время покинуть клуб. Она поставила на стойку бокал. Она не сделала ни одного глотка.

– Хотите потанцевать? – раздался голос над самым ее ухом. Бритни обернулась и оказалась лицом к лицу с темноглазым мужчиной, которого встретила в ночном клубе на Косумеле. Мак.

– Я… – Бритни остановилась, осознав, что собиралась отказаться – а ведь она пообещала себе потанцевать сегодня ночью. Она должна попытаться. – О’кей, – равнодушно согласилась она.

Мак взял ее за руку и повел под вращающиеся огни танцевального зала. Из динамиков полилась медленная мелодия, и он притянул ее к себе.

Бритни закрыла глаза и отдалась ритму музыки. Она воображала, что танцует с Девином, что это он прижимает ее к себе, так близко, так нежно…

Она открыла глаза и взглянула прямо в темные глаза Мака. Ее захлестнуло холодное чувство опустошенности.

– Извините, – прошептала Бритни и убрала руки с его плеч. – Я должна вернуться в каюту. – Она поняла, что ни за что, никакими силами не может заставить себя продолжать танец.

Она не может танцевать ни с кем.

Ни с кем, кроме Девина. От этой мысли внутри образовалась пустота.

Она двинулась по направлению к дверям, но Мак остановил ее, удержав за руку.

– Вы уверены? – спросил он.

– Да, уверена. – Бритни безуспешно пыталась освободить руку.

– Тогда позвольте проводить вас до каюты, – сказал Мак.

– О, это не обязательно, – запротестовала она.

– Не будьте же такой неприветливой, – укорил он. – Вы можете обидеть меня.

Бритни заколебалась. Настойчивость в глазах мужчины заставила ее задуматься, не устроит ли он сцену, если она откажется.

Это только прогулка, на публике, до дверей ее каюты, сказала она себе.

– Хорошо, – согласилась она и обрадовалась, что Мак отпустил ее руку и последовал за ней, держась на расстоянии шага у нее за спиной.

Бритни вышла из клуба и бодрым шагом направилась прямо к лифтам. Нажав кнопку “вниз”, она осторожно оглянулась на своего провожатого. И здесь, в ярком свете коридора, она впервые поняла, что Мак изрядно подвыпил. Слишком много подвыпил. У него были красные глаза, и двигался он с неловкой осторожностью.

– Это вовсе не обязательно – провожать меня вниз, – сказала она, чувствуя, как с каждой секундой в ней нарастает беспокойство. Она уже жалела, что не отделалась от этого мужчины в ночном клубе, какая бы сцена ни угрожала. – Вам надо вернуться в бар и продолжать развлекаться…

– Я развлекаюсь, – настаивал Мак, взяв Бритни за локоть и подтолкнув в кабину. Двери за ними беззвучно закрылись. Бритни нервно смотрела на стальные двери и почувствовала облегчение, когда спустя мгновение они открылись на ее этаже.

– Спасибо, – сказала она, пытаясь покинуть лифт в одиночестве. Но ее эскорт сильнее сжал ее локоть и последовал за ней.

– Что вы так торопитесь? – проворчал Мак, едва не споткнувшись.

Оказавшись у двери каюты, Бритни вытащила из сумочки ключ и выдернула локоть из сжимавших его тисков. Она отдавала себе отчет, что совершила ужасную ошибку, и молилась про себя, чтобы Мак тихо ушел. Быстрый взгляд в оба конца коридора сказал ей, что они были здесь одни.

– Спасибо еще раз, – сказала Бритни, открывая дверь. Она попыталась проскользнуть одна и остановилась, поняв, что нежеланный провожатый следует за ней по пятам. – Я правда очень устала. – Дотянувшись до ближайшего выключателя, Бритни зажгла свет. Золотые лучи осветили каюту.

– Надеюсь, не очень устали, – сказал Мак, и его налитые кровью глаза остановились на низком вырезе ее персикового платья.

– Я… – начала она, но осеклась, когда Мак рванулся к ней, молниеносно увернулась и выскочила в коридор.

Отступая, она ухитрилась надавить кнопку вызова стюарда.

– Уходите! – приказала Бритни. – Уходите, пока не пришел стюард.

Неожиданно распахнулась дверь соседней каюты, и Девин, одетый в одни джинсовые шорты, выскочил в коридор.

– Мне показалось… все в порядке? – заторопился он к Бритни. Но тут оценил сцену, и на его лице появилось сконфуженное выражение.

– Уходите, – повторила Бритни, не сводя глаз с Мака, боковым зрением заметив торопящегося Джозефа.

Глаза Мака внезапно стали жесткими.

– Ты еще одна пустая кокетка, – прошипел он в ее сторону. – Ты все равно ни на что хорошее не годишься.

Девина охватил гнев.

– Проваливай отсюда, пока я…

– Нет, Девин! – остановила защитника Бритни: она не сомневалась в его физическом превосходстве над меньшим по росту и совершенно пьяным Маком.

Но мысль, что Девин может случайно пострадать, заставила ее содрогнуться.

Пьяный попятился под пристальным взглядом Девина, потом повернулся и, покачиваясь, побрел по коридору. Бритни обессиленно привалилась к стене.

“Ты все равно ни на что хорошее не годишься”. Эти слова звучали в ее мозгу, болезненно отдаваясь в сердце.

– Я вам нужен? – спросил Джозеф, и Бритни безмолвно покачала головой.

– Нет, все в порядке, – ответил Девин стюарду. Джозеф посмотрел на них, потом пожал плечами и повернул обратно.

– Кто этот негодяй? – спросил Бритни Девин. Гнев, вызванный столкновением, превратился в беспокойство, когда он увидел ее ошеломленное лицо.

– Никто, – отрывисто произнесла она и сделала шаг в сторону своей каюты. Внезапно она поняла, что сейчас, вне всякого сомнения, разрыдается. Бритни нечасто предавалась этому удовольствию и хотела быть одна в этот момент.

Все пропало. Ее хваленые поиски жениха – просто глупая шутка. Она любит Девина, человека, который никогда на ней не женится, который даже не хочет ее. Единственный мужчина, обративший на нее внимание, Мак, оказался таким же склонным к оскорблениям человеком, как и ее бывший супруг.

Она попыталась закрыть дверь, но Девин быстро ступил вперед и помешал ей сделать это. Бритни уставилась в пол, чтобы он не увидел ее наполненных слезами глаз.

– Он обидел тебя? Сделал больно? – мягко спросил Девин. Он потянулся, приподнял ее подбородок и увидел выступившие на ее ярко-синих глазах слезы. И боль. – Черт побери, Бритни, если он… – Девин замолчал, не в состоянии произнести вслух, чего боялся. – Я не должен был оставлять тебя одну, – упрекнул он самого себя.

Он пытался сделать то, о чем она просила. Он видел ее мельком несколько раз, но держался в стороне, как бы трудно это ни было. Чаще всего самым простым выходом было просто оставаться в каюте. Он заказывал еду в номер или ел в буфетах на палубе, избегая обеденного зала.

Бритни, казалось, не нуждалась в нем, а он не в состоянии был видеть ее с другими мужчинами.

Он увидел, как одинокая слеза сбежала по ее щеке.

– Бритни, черт побери, ты обязана сказать мне: этот парень оскорбил тебя? – потребовал Девин. – Он…

– Нет! – крикнула она, вырвавшись из его рук, и вбежала в каюту. – Нет, он не тронул меня. Он только проводил меня до каюты. Он хотел… Но я заставила его уйти.

“Ты все равно ни на что хорошее не годишься” – снова вспыхнули в ее памяти эти страшные слова. “Ты простая”. “Тебе надо прятать свою фигуру под мешком”. “Неудивительно, что с тобой нечего делать в постели”. “Не красься – нет смысла казаться кем-то другим…”

Бритни скользнула в постель, уже приготовленную стюардом к ночи, с маленькой ментоловой таблеткой, завернутой в фольгу, на подушке. Закрыв лицо руками, попыталась забыть слова Алана, так часто повторяемые им за время их брака. Слова, так совпавшие с другими, сказанными Маком, что, казалось, тоже прозвучали всего несколько мгновений назад.

Она услышала тихий звук закрывшейся двери, потом почувствовала, как прогнулся матрас, когда Девин присел рядом с ней.

– Бритни? – Он нежно тронул ее за плечо. – Что с тобой? Это из-за того, что он сказал? Он мерзавец. Он был просто пьян…

Оцепеневшая Бритни только покачала головой.

– Нет, забудь об этом, – хрипло прошептала она. – Он не сказал ничего, что я не слышала раньше, – внезапно добавила она.

Девин сидел молча, глядя ей в спину. Он был оглушен болью, прозвучавшей в ее голосе.

“Он не сказал ничего, что я не слышала раньше”… Он вспомнил их обед в Майами. “Мне совершенно не надо, чтобы ты меня высмеивал, – сказала тогда Бритни. – В моей жизни этого было предостаточно”.

И он вспомнил уклончивые слова Бобби по поводу ее развода – болезненный, горький. То, о чем Бритни отказывалась даже говорить.

Внезапная ярость охватила Девина.

– Алан вел себя как негодяй по отношению к тебе? Да? – отрывисто спросил он. Он знал, что был прав, еще до того, как Бритни повернулась к нему и он увидел текущие по щекам слезы.

Девин не мог устоять. Он обхватил руками ее плечи, и – о чудо! – она скользнула в его объятия не протестуя, прижав лицо к его плечу.

Девин гладил ее волосы, молчаливо утешая ее.

– Поговори со мной, – мягко предложил он, желая, нуждаясь узнать о ней все. – Расскажи мне об Алане.

Он думал, что она не собирается отвечать. Несколько минут они оба молчали, потом она начала говорить. Бритни рассказала ему, как познакомилась с ним, как решила, что они любят друг друга. Как после их свадьбы все изменилось, когда он стал явно деспотично контролировать ее, и постоянные насмешки и втаптывание ее в грязь стали нормой.

Бритни рассказывала Девину то, что не рассказывала никому и никогда, даже Бобби. Облегчение было огромным.

– Я никогда не говорила об этом раньше, – призналась она, заглянув в глаза Девина и встретив там понимание.

– Благодарение Господу, ты ушла от него, – сказал Девин. Он обнял Бритни, прижал ее к себе, желая защитить, сожалея, что не был рядом, чтобы укрыть от боли ее замужества.

А Бритни увидела в глазах Девина такие симпатию и заботу, что была почти не в состоянии этого вынести. Она хотела от него любви. Она отвела глаза, почувствовав, что слезы вернулись. Постаралась справиться с ними.

– Прости, – пробормотала Бритни прерывающимся голосом. Она подняла голову и посмотрела на Девина блестящими от бушующих эмоций глазами.

– Не надо, – сказал Девин, покачав головой. – Не извиняйся.

Бритни слегка отвернулась, вытерла глаза.

– Я так глупо вела себя, – сказала она тихо. – Все это путешествие, поиски жениха – все это только шутка.

Девин нахмурился, слушая ее.

– Что ты хочешь этим сказать? – спросил он.

– Я сделала все это, – она помахала рукой вверх и вниз, показывая на свою внешность, – потому что хочу быть другой. Хочу измениться. Я хочу быть счастливой. – У нее перехватило дыхание, когда она выговорила эти слова. Успокоившись, продолжила: – И все, чего я добилась, – это привлекла второго Алана! – Она хрипло рассмеялась. – Последнее, что Алан сказал мне, это то, что меня никто никогда не будет любить. Что я не найду другого мужчину. Может, он был прав, может…

– Бритни! – Девин притянул ее к себе, заставил взглянуть ему в лицо. Все разочарование, все неосуществленные желания вспыхнули в нем с новой силой. Он держался в стороне, не желая стоять у нее на пути, мешать ей в поисках будущего мужа, когда она казалась так серьезно настроенной. Он боялся, что если раскроет свои чувства, то Бритни, зная, каким противником брака он всегда выступал, отвергнет его.

Но больше он не мог сдерживать себя. Не мог, когда речь шла о ее попранном чувстве самоуважения.

– Бритни, разве ты не понимаешь, как я хочу тебя, хотел с той самой минуты, как увидел тебя там, в Майами?