Текст книги "Дух человека"

Философская дефиниция «Развитие – это движение от несовершенного к более совершенному» означает, что дух развивается вне пространства в физическом смысле. Во времени дух не имеет линейного измерения. Духовный мир – многомерен и по определению есть нечто подвижное, изменчивое, динамичное. Духовное освоение его природы зависит от форм мышления. Так, при рассудочной форме мышления такие категории как «культура», «цивилизация» и др., посредством которых осуществляется духовное освоение, понимаются как устойчивые, твердо зафиксированные в сознании определения, как, например, «древняя цивилизация». Здесь даются пространственные определения духа во времени. Закрепленные в дефинициях пространственные определения духа загоняют его в клетку. В сознании складывается определенный закостенелый образ духовного мира, который не имеет связи с сегодняшним состоянием культуры и цивилизации. Рассудочное мышление не использует арсенал средств познания разумного мышления. В результате категории рассудка застревают в своей жесткой определенности, так как между ними нет диалектической связи; нет взаимопереходов множества определений культуры и цивилизации. Те или иные дефиниции духа не получают развития. В них нет жизненности, динамизма духовного движения. «Только в том случае, если мы будем рассматривать дух в процессе самоосуществления его понятия, мы познаем его в его истинности (ибо истина – это соответствие понятия его действительности) [44, c.12].

Действительное развитие духа во времени есть не что иное как его возвышение по ступеням от своей природной определенности, от связанности с природными явлениями, до современного состояния, когда дух проявляется во всеобщей форме. В культурах древней или средневековой цивилизации дух носит абстрактный характер, сознание еще не выделяет особенности и различия духа в полном объеме. Контекстная определенность духа прошлых времен проявляется только с высоты сегодняшнего дня, так как «в низшем, более абстрактном определении высшее оказывается уже содержащимся эмпирически, как, например, в ощущении все духовное более высокого порядка уже содержится как содержание или определенность» [44, c.12]. Без связи с сегодняшними реалиями духовный мир прошлого остается абстрактным, неопределенным, неистинным. Иначе говоря, развитие духа необходимо прослеживать, отталкиваясь от его всеобщего характера, каковой он есть сегодня. Только в этом случае познание природы духа становится живой, органической, прослеживается связь между прошлым, настоящим и раскрываются горизонты будущего.

Трудность рассмотрения конкретной природы духа с высот сегодняшнего дня в том, то прошлое состояние духа – это особенные ступени его развития. Прошлое не остается как бы позади сегодняшнего дня, а органически включается в качестве моментов сегодняшнего состояния. В сознании прошлое состояние духа имеет своей предпосылкой природу. В самосознании сегодняшнего дня природное состояние духа выделяется как ступень развития духа, то есть приобретает характер большей определенности, большей глубины в познании его сущностных сил.

Познание современного состояния развития духа больше опирается на рациональную и эмпирическую психологию в соотношении с физикой. Так, например, разработка по трансперсональной психологии имеет своим предметом природу души индивидуальной личности.

В картезианской философии состояние человека напрямую определяется состоянием души индивидуальной личности, в основе которой лежит положение Декарта: «Cogito ergo sum – Я мыслю, следовательно, существую». Душа – это природное состояние духа и рассматривается трансперсональной психологией, то есть остается в пределах эмпирической плоскости, тогда как Дух Человека может рассматриваться в своем всеобщем значении. Трансперсональная психология впадает в обыденную метафизику, основанную на рассмотрении единичной сущности индивидуальной личности. Если Дух Человека не рассматривается в системе логических определений диалектики «Всеобщее – Особенное – Единичное», а акцентируется только на категории «Единичное», то сознание оперирует только рассудочным мышлением в познании духа. Точно также в квантовой физике дух Человека понимается как некая монада, философская основа которой разработана афинской школой в лице Платона, Пифа– гора и других. В дальнейшем картезианская философия в лице Локка, Лейбница и других выдающихся представителей неоплатонизма выработала свою мировоззренческую философию материальности духа в объективном мире. Современные философы в лице Уилбера, Капышева и других, продолжили традицию картезиансой философии. Для них характерно рассмотрение Духа Человека не как всеобщности, а как души индивидуальной личности.

Душа индивидуальной личности – доминанта природы духа, но только в единстве с сознанием как таковым, то есть Дух = Душа + Сознание. Только эта условная формула духа является выражением ступеней развития духа, при котором происходит процесс «распредмечивания» сознания «Я». Дух познается через предмет в его живом, органичном развитии. Таковым является, например, развитие форм стоимости: ХтовараА = УтовараВ как всеобщая, но еще простая, случайная форма стоимости. Эта простая форма далее разворачивается в развернутую форму стоимости: ХтовараА = УтовараВ или ZтовараС, или т. д. до бесконечности. Законченную, всеобщая форма тоимости находит выражение в денежной форме, когда бесконечный ряд товарного мира воплощается в деньгах. Стоимость – это дух капитала. Душа капитала состоит из элементов c+v+m, то есть из элементов постоянного капитала (c), переменного капитала (v) и прибавочной стоимости (m). Дух капитала развивается как идея капитала – бесконечному самовозрастанию стоимости на основе взаимопереходов элементов c+v+m.

Определенности стоимости как определенность духа капитала противостоит определенность экономических процессов и явлений. Поэтому стоимость как дух капитала познается путем раскрытия форм движения элементов c+v+m в духовном мире, посредством духовного освоения реалий экономической, культурной, социальной жизни общества. Стоимость как дух капитала выступает в идеальной форме. Идеальность денег как всеобщей формы стоимости снимается культурой мышления на ступенях: «Сознание – Самосознание – Разум». На ступени разумного мышления постигается дух капитала как действительность современной экономической жизни.

2.3. Духовные формы

Духовный мир реальной жизни имеет бесконечные формообразования. Первая, абстрактная форма Дух Человека – это сознание «Я», как наиболее абстрагированная всеобщая форма духа. Однако дух не есть нечто абстрактное, идеальное. Сознание «Я» имеет дело с бесконечным многообразием внешнего мира. Чтоб осознать это многообразие, дух как бы пронизывает мир всеобщностью сознания «Я». В этой форме все многообразие внешнего мира содержится в снятом виде, имплицитно, то есть не проявляющийся явно, в открытой форме. Раскрытие этих многообразных форм осуществляется по ступеням «Сознание – Самосознание – Разум». На этих ступенях формируется духовная природа. «Разум образует субстанциональную природу духа» [44, c.42].

Высшей формой познания Духа Человека является разумное мышление, которое материализует идеальные формы духовного мира. Дух Человека возвышается до Разума на основе рассудочных восприятий материала внешнего мира. Поэтому Дух Человека имеет своим содержанием рассудочные определения, которые систематизируются разумным мышлением. Противоречие между духовным содержанием чувственных восприятий внешнего мира в том, что рассудок преподносит содержание духовного мира в форме единичных определенностей, односторонне, субъективно, вне целостности и без установления необходимых взаимосвязей между внутренним и внешним миром.

В разумном мышлении духовное содержание рассматривается как целостное явление. Только так форма может соответствовать содержанию, а содержание – форме. Духовные формы определяются движением содержания. Их адекватное соотношение в разумном мышлении достигается посредством использования категорий диалектической логики: Всеобщее – Особенное – Единичное. Духовный мир – это не отрицание сознанием внешнего мира природы, а идеализация содержания в определенных формах. Содержание находит свое выражение в сознании «Я» в многообразных формах познания.

В религии проявления форм духа в сознании «Я» научно не доказываются, а воспринимаются непосредственно в чувственной форме, на веру. В искусстве единство духа и природы также дано в форме чувственных восприятий, будь то в музыке или живописи. Все пытаются понять живопись. Почему не пытаются понять пение птиц? – задавался вопросом Пикассо. В живописи сложно выразить всеобщность. Обычный живописец превращает солнце в желтое пятно. Великие художники своим искусством и разумом превращают желтое пятно в солнце, выражающее Дух Человека, устремленного к свету. В картине «Голубь мира» (1949 г.) Пикассо выразил всеобщее стремление к миру и потому его картина стала символом мира.

Нужно понять величие духа, чтобы понять «сокрытое в листве» (Кодекс Бусидо) музыку природы, нужно величие мысли, чтобы точными красками и композицией выразить Дух Человека. Эрнест Хемингуэй в повести «Старик и море» [181, c.5] выразил противостояние Духа Человека с грозной морской стихией в повествовательной форме, а Айвазовский в картине «Девятый вал» (1850 г.) – искусством живописи. Только великие художники могут передать через живопись движение Духа Человека, и только великие поэты могут написать:

 
«Любите живопись, поэты!
Лишь ей, единственной, дано
Души изменчивой приметы
переносить на полотно»
 

(Н. Заболоцкий)

В искусстве, музыке, поэзии в отличие от научной логики, процесс опосредствования остается «за кадром». Музыка великих композиторов и картины гениальных художников просты по форме, но сложны в содержательном отношении. В искусстве духовные формы представлены как бы одномоментным постижением истины. Однако за этим имплицитно кроется «9-ый вал» вдохновения как в картине Айвазовского, ангельское терпение в изображении «Лествицы» Св. Иоанна, гениальное прозрение Рафаэля, изобразившего суть учений Платона и Аристотеля движением их рук, указывающих на различие между их философскими воззрениями.

В отличие от религии, искусства, поэзии, в общественных науках требуется не только ангельское терпение, но и верблюжья выносливость, чтобы научно доказать духовные формы истины. Так, в развитии форм стоимости в «Капитале» Карла Маркса сознанию «Я» противостоит внешняя экономическая среда. Маркс подверг идеализации содержание экономических отношений и вывел научные формы стоимости, которые в сознании стали содержательными. Формы стоимости просты, но потребовалось более 2000 лет, чтобы придать им характер всеобщности.

Та идеализация внешних форм экономических отношений в трудах великих мыслителей, начиная от Аристотеля, носила на себе отпечаток рассудочных определений из-за несоответствия содержания форме всеобщности. Чтобы вывести такую форму стоимости как деньги в их всеобщем значении, содержание экономических отношений должны достичь соответствующего уровня, хотя деньги существовали с древних времен. Духовное освоение форм содержания экономических отношений определяется не только и не столько экономическими формами, но и всей системой общественных отношений. Поэтому высшие формы духовного осмысления действительности проявляются на почве развитого содержания того или иного предмета познания, когда через содержательную форму Дух Человека начинает постигать сущность предмета. «Если бы форма проявления и сущность вещей непосредственно совпадали, то всякая наука была бы излишня» [107, c.384].

Особенные духовные формы познаются на ступени самосознания, когда сознание «Я» распредмечивает внешний мир и идеально придает им духовную форму. Это достигается тогда, когда разумное мышление выделяет всеобщую форму предмета, как, например, товар, в виде понятия Духа Человека. Дух познания возвышается над единичными продуктами труда. Вся масса единичных продуктов приобретает характер всеобщности. Каждый из них и все вместе они становятся «товаром». Товар как форма получает свое осуществление в духовном мире. Абстрактное сознание «Я» получает конкретное выражение в многообразии товарного мира. Идеальная природа духа приобретает конкретные формы в движении непосредственно определенного предмета будь то в религии, живописи, музыке, поэзии или экономических отношениях.

2.4. Истина духа

Дефиниция «Человек – это дух» является субстанциональным определением и началом раскрытия сущности Духа Человека. Благо как идея духа в содержательном отношении имманентно раскрывает сущностные силы человеческого духа. Истина как логический процесс раскрытия единства понятия «Дух Человека» и реальности внешнего мира есть процесс движения духа. Поэтому истина духа – это логическая форма систематизации всех определенностей движения духа в их целостности, различий в тождестве и особенностей содержания тех или иных форм духовной сферы.

Наука как единая система естественных и общественных научных дисциплин еще не достигла того уровня обобщенности, когда истина духа становится полностью осуществленным понятием «Человек – это дух». «Дух Человека» как абстрактная всеобщность и «Человек – это дух» как конкретная целостность – это две логические противоположности тождества «Человек». Расстояние между ними ни в пространстве, ни во времени неизмеримо. Между ними нет линейной связи, но есть процесс логических опосредствований органоном диалектических категорий.

Глубина понятия «Человек» недостижима, потому что формы проявления человеческой сущности бесконечно многообразны, следовательно, бесконечен процесс поиска истины духа. Вся система науки во главе с философией занята изучением сущностных сил человека. Истина духа как согласие предмета познания с представлением сознания «Я», разделена между рассудком и разумом. Рассудок выражает абстрактные определения истины духа и задача разума – систематизировать их и придать им форму, отталкиваясь от его конкретного содержания. Истина как таковая есть согласие некоторого содержания с самим собой. Поскольку формы истины духа многообразны и преходящи, они в самих себе содержат неистинность. Их существование не всегда соответствует истине духа. Все заблуждения в раскрытии истины духа могут происходить от того, что мыслят и действуют согласно конечным определениям рассудка, без перехода на уровень разумного мышления. Истина духа познается различными способами, которые рассматриваются только как формы. Поскольку формы изменчивы под влиянием содержания, то истина духа также изменчива и диалектична. Истина духа раскрывается через форму и правильное определение формы не всегда означает истинное суждение о Духе Человека. Как бы ни было правильно непосредственное суждение о форме некоторого единичного предмета, оно носит абстрактный характер и может не содержать в себе истины духа, так как в ней нет отношения всей совокупности реальностей к понятию «Дух Человека».

Человека как абстрактной всеобщности и человека как конкретной целостности логически разделяет диалектическая пропасть. Между двумя противоположными сторонами этой пропасти протянут канат, сотканный из диалектических категорий. Канат – это идея блага, а «дух всегда есть идея» [44, c.33]. Истина духа в том и заключается, чтобы пройти по канату, используя в качестве балансира категории диалектической логики.

В сознании «Я» идея духа находится как бы в состоянии покоя, без движения по канату. В тождестве «Я» = «Я» еще нет движения, нет различия, отсутствуют особенные формы сознания. Как только в этом тождестве диалектическая логика находит определенные различия, выявляет противоположные стороны, переходящие в противоречие, сознание «Я» вступает в сферу самосознания, так как противоречие как момент тождества уже есть начальная форма истины духа.

В сфере самосознания истина духа выражает решение идеализированных форм реальной действительности. Возникает дефиниция идеи духа как единства понятия «Дух Человека» и реальной действительности. Реальный мир начинает раскрываться через идею духа в содержательных и конкретных формах. Тем самым истина духа приобретает движение. На уровне разума осознается дефиниция: истина – это согласие предмета познания «Дух Человека» с представлением о человеке в сознании «Я». В разуме постигается мир как духовное освоение действительности. Истина духа получает свое адекватное выражение через разумное мышление и достигается единство духа в его объективном выражении с его идеальными формами.

В абстрактной дефиниции «Человек – это дух» пока еще нет истины духа. Сознание имеет только абстрактную форму всеобщности «Человек», то есть в неопределенности особенных и единичных духовных форм. Это только начальный путь движения истины духа.

Истина духа раскрывается в движении по ступеням «Сознание – Самосознание – Разум». Первая ступень «Сознание» содержит идею духа в природной непосредственности, в нераскрытой целостности. Здесь еще не развиты многообразные моменты понятия «Человек – это дух». Природность означает неразвитость логических определений духа. Для научного познания истины духа необходима идея: «Никто не пытается создать науку, не полагая в ее основу идею» [86, c.450]. Истина постигается через ступень самосознания на уровне разума – высшей познавательной способности сознания человека. Первоначально идея является в неопределенности, в абстрактной форме реальности, то есть идеально. Так, форма стоимости Хтовара А = Утовара В является абстракцией идеи стоимости. В процессе движения капитала эта абстракция получает особенные формы вплоть до ослепительной денежной формы.

Стоимость как реальность духа капитала скрыта в товаре, подобно тому как реальность развесистого дуба скрыта в жёлуде. Так, ребенок является духовным человеком еще не в действительности, а только в возможности.

Идея духа бесконечна в том отношении, что дух содержится в бесконечно многообразных формах реальной действительности. Поэтому истина духа конечна в каждой из форм своего пребывания. Конечность истины духа имеет значение лишь несоответствия понятия и реальности (дефиниция истины), так как отдельная форма пребывания духа еще не выражает идею духа в его истине. Конечность духа – это лишь момент истины идеи духа. «В идее, – говорит Н. Рерих, – идите от гармонии народного сознания с характером природы. Нельзя команчей и апачей видеть в коттеджах Бостона. Соизмеримость должна быть соблюдена» [147, c.19].

Когда конечные формы идеи духа начинают превозносить как истину последней инстанции, содержание конечного превращается в безусловное прочное, абсолютное, причем безосновательное. Рассудок выделяет лишь конечные определения, которые лишены устойчивости в сознании. Так, возведенное рассудком «здание» европейской цивилизации» оказалось шатким, неустойчивым, что отразилось в броских названиях «Закат Европы», «Гибель Запада» и т. д. В трудах историков и политиков эти эмоциональные определения основаны на чувственности, следовательно, не имеют основания в разумном мышлении. Культура той или иной географически определенной цивилизации имеет своим основанием духовный мир всего человечества, которая проявляется в своей специфической форме в культуре разных народов.

По своему определению «европейская цивилизация» имеет своим основанием европоцентризм, что безосновательно в логике разума, а потому носит конечный характер, то есть в этом понятии нет идеи духа, который определяет взаимопереходы с другими формами духовного мира, их отношением друг к другу, в виде сообщающихся сосудов. Попытка обосновать исключительность «европоцентризма» закончилась интеллектуальным провалом. Западный образ жизни в рассудке принял характер чего-то незыблемого, устойчивого, прочно обосновавшегося качества материального мира. Тем самым Рассудок вошел в «клинч» с Разумом, для которого устойчивость духовного мира основана на неустойчивости параметров материального мира, движимый идеей духа. Разум всегда стремится найти бесконечные определения идеи духа в конечных формах духовного мира.

2.5. Духовные коллизии

В своем движении истина духа достигает определенного предела, после чего изменяется форма и содержание предмета. Формируется новый этап в движении истины с новой формой. Если логика разумного мышления не раскрывает новое содержание формы, возникает опасность нарастания кризисных явлений в понимании предмета познания, в осознании и духовного освоения ценностей. Чтобы произвести переоценку ценностей необходимо возвысить сознание на новый уровень духовной культуры, чтобы понять возникшие коллизии и найти соответствующие способы их разрешения.

Обострение духовных коллизий на данном этапе движения истины духа означает, что в масштабе человеческого общества накопилась критическая масса духовных ценностей, формы проявления которых необходимо переоценить. Духовные коллизии указывают на то, что в обществе изменились условия духовного роста. Если их не использовать, то возникает кризис сознания. Опасность, угрожающая духовному освоению действительности, просветляет сознание. Поэтому духовные коллизии – это определенные формы циклических изменений в духовной сфере общества, а возникновение кризисных явлений указывает на признаки переходного состояния в более светлый духовный мир, необходимость восхождения на более высокую ступень духовного роста.

Восточная философия усматривает в духовных коллизиях возможность освобождения сознания от стереотипов, сковывающих развитие духа. Так, согласно учению Дзэн, дух находится в брюшной полости человека и чтобы использовать возможность выхода из кризиса используется ритуал харакири, при исполнении которого дух отпускается на свободу для нового перевоплощения. Философия Дзэн учит познанию своего духовного мира, чтобы не создавать коллизии между внутренним, духовным миром, и внешним миром реальной действительности. Сознание должно получить просветление, чтобы гармонизировать внутренний и внешний мир духовной сферы.

На индивидуальном уровне философия ищет выход из кризисных ситуаций в трансперсональной психологии, в основе которой лежит принцип: «Каждая вещь – это сияние духа». Чтобы постичь это сияние духа представители трансперсональной психологии в лице К. Уилбера и других, объявили «Великий Поиск Духа» и призывают к духовной практике недуальной медитацией с мантрой: «Медитируйте, медитируйте, медитируйте, чтобы обрести Дух» [171].

В масштабе общества массовая медитация невозможна. Чтобы обрести дух необходимо использовать не приемы медитации, а весь органон познания духовной сферы. Так, с экономической точки зрения возникли острые коллизии между человеком и природой, между человеком и капиталом-актором. Заслугой капитала является то, что человек с его помощью создал относительное материальное благополучие. Однако Капитал никогда не вдохновлялся идеалами духовного развития человека. Идея капитала – это самовозрастание стоимости, а Человек – средство самовозрастания стоимости и источник движения капитала. Однако тот же капитал создает материальные предпосылки для разрешения духовных коллизий между ценностями материальной и духовной культур.

Современный экономический мир исказил отношение человека к миру духовных ценностей. Человек и вещи поменялись местами. Человек оказался простой функцией вещи, ее придатком, не имеющим самоценности. «Всякому капиталистическому производству … присуще то обстоятельство, что не рабочий применяет условия труда, а наоборот, условия труда применяют рабочего» [110, c.434]. Это проблема отчуждения труда, а вместе с ним и проблема отчуждения духовного мира от человека. Человек стал функцией капитала и теряет собственную человеческую сущность. Практика изменения генома человека вплотную подошла к превращению человека в киборга, в простого потребителя материальных полезностей.

Сущность потребительской психологии – в искаженном отношении к миру духовных ценностей. Предмет потребления обрел душу, власть над человеком. Духовный мир человека начал терять свою ценность в той мере, в какой духовное богатство отождествлялось с миром материального благополучия. С другой стороны, развитие материального богатства приводит к изменению экономических условий. Экономика, построенная на материальном базисе, начинает рушиться, изменять свою структуру. «Вместе с развитием богатства, а потому также с развитием новых сил и расширяющегося общения индивидов разлагались и те экономические условия, на которых покоилось общество» [117, c.33].

Первые признаки духовного кризиса европейского общества, основанного на гедонистических устремлениях, обозначились уже в конце XIX в. «Вся наша европейская культура, – писал Ницше, – движется в какой-то попытке напряжения, растущего из столетия в столетие, и как бы направляется к катастрофе: беспокойно, насильственно, порывисто, подобно потоку, стремящемуся к своему исходу, не задумываясь, боясь задуматься. Высшие ценности теряют свою ценность» [132, c.588].

Беспрецедентная идеологическая агрессия «социализма», «коммунизма», «национализма», «расизма», «шовинизма», «демократии» и т. д. привела к девальвации морали и разрушению сознания. Как следствие, всем этим формам идеологии начали противопоставляться религиозные альтернативы.

Если христианство от избыта святости почти потеряло свое влияние в западном обществе, то ислам на основе права шариата отверг все идеологические наслоения и начал активно внедрять в сознание и души молодежи исламские ценности, требуя возрождения морали и нравственности. Ислам быстро заполнил идеологический вакуум светского гражданского общества не только в западном мире, но начал активно действовать по всему миру, предоставляя духовные услуги, что называется, от колыбели до кладбища. Если до начала XXI в. влияние ислама осуществлялось в большей мере в культурном плане, возрождая систему моральных ценностей и нравственных устоев, то с начала XXI в. влияние ислама перешло в социально-политическую сферу. Религия стала политическим инструментом и начала терять свою духовную ценность.

До конца XIX в. религия оказывала мощное влияние на духовный мир общества. Считалось, что материальные интересы подчинены развитию духовного мира человека. Глобальное движение капитала по всему миру обострило коллизии между материальным миром и духовными ценностями. Мировые религии – христианство и ислам – предоставили капиталу-актору земное оправдание. До ХХ в. религиозные верования и моральные устои считались выше экономических идей и Макс Вебер был, возможно, последним экономистом, видевшим коллизии между экономикой и религией [35, 207 c.].

Экономическая сила капитала и моральный кодекс человека вступили в противоречие. Природа предъявила человеку моральные требования за чрезмерное использование экономической силы. Парижское соглашение по охране окружающей среды 2016 года – показатель кризиса. Под вопросом оказались этические нормы человеческого поведения и установка Протагора: «Мера всех вещей – человек» [141, c.852]. Человек преступил меру и расплачивается за свои ошибки.