Текст книги "Голос греха"

6

Он кое-что вспомнил.

Все словно плыло в тумане, и он не мог понять, где находится. И только лицо широкоплечего мужчины с лисьими глазами проступало очень ясно. Следуя за ним, Тосия увидел, как тот входит в небольшое здание. Хотелось проследить и дальше, но чувство страха оказалось сильнее. Если войти внутрь, то, возможно, выйти уже не получится. Не в силах сдвинуться с места, он убедил себя в том, что обознался, и ушел оттуда…

– Осенние и зимние ткани уже поступили?

Голос Хориты заставил Тосию очнуться. Видимо, в какой-то момент он перенесся в другое место.

– Да. Все более-менее укомплектовано. Правда, с зимними думаю еще немного повременить.

Тосия закупал ткани для магазина через оптовую фирму в Осаке. Как правило, весенние и летние были в наличии примерно в марте, осенние и зимние – в сентябре. Крупные и имеющие долгую историю ателье по пошиву костюмов закупают ткани напрямую за границей, поэтому имеют возможность получать их месяца на два раньше, но у них и количество тканей изначально больше, а если еще учесть дорожные расходы и необходимость ведения переговоров с поставщиками, то для Тосии подобный вариант был абсолютно нереален. А поскольку он мог покупать определенное количество тканей через японскую оптовую фирму, то не чувствовал особых неудобств.

– Я собираюсь в Европу зимой. Тосия-кун, думаю заказать у тебя костюм…

– Правда? Большое спасибо. Для меня это будет великолепная практика.

Перспектива неожиданного заказа обрадовала Тосию.

– Ты какой-то рассеянный… Все нормально?

С тех пор, как Тосия обнаружил в комнате матери кассету и тетрадь, в его памяти постоянно возникала одна и та же картина. Он не мог понять, шел ли по следу мужчины с лисьими глазами в реальности или же нет. Возможно, это было что-то вроде провала в памяти, но странным образом Тосия ясно видел мужское лицо, и оно запечатлелось в его голове. Однако, посчитав, что, рассказав об этом Хорите, он доставит ему беспокойство, Тосия уклончиво ответил, что, наверное, просто волнуется.

– Я тоже впервые его увижу, – сказал Хорита и протянул руку к чашке.

Они сидели в маленьком кафе в районе Киото Каварамати[24]24
  Каварамати – район в Киото, расположенный на берегу р. Камогава.


[Закрыть], в единственной имеющейся там отдельной комнате с татами.

Сегодня утром Хорита позвонил «по вопросу, который они обсуждали позавчера» и назначил встречу в этом кафе. Тосии было неловко уходить из дома вечером, оставив мать, только что оправившуюся от болезни, и дочь, но он не мог поручить другим дело, касающееся его семьи. Объяснив нахмурившейся жене Ами, что, мол, ничего не поделаешь, работа есть работа, Тосия решительно вышел из дома.

– Значит, он одноклассник дяди?

– Вроде, они были в хороших отношениях. Правда, по его словам, не общались около тридцати лет, поэтому не знаю, насколько его рассказ будет полезным.

Тосии тоже было известно о существовании дяди по имени Тацуо. Он был старше отца на два года. Но Тосия не только ни разу не видел его – более того, отец за всю свою жизнь ни разу не заговорил о нем. Неизвестно, жив ли он сейчас… В общем, это был совершенно чужой человек.

– Хорита-сан, вы были в дружеских отношениях с моим дядей?

– В детстве мы ходили в одну и ту же секцию по дзюдо. В семье Сонэ только Тацуо был высокий. Ведь и Мицуо, и отец Мицуо, и ты тоже – все маленького роста.

Это действительно было так. Рост Тосии был меньше 170 см, про дедушку он точно не знал, а отец тоже был невысокий. Впервые он услышал о том, что дядя занимался боевыми искусствами.

– Поскольку в детстве мы дружили с Мицуо, Тацуо учил меня разным вещам. Он был немного странный, но неплохой человек.

– А где он сейчас?

– Не знаю. Я ведь тоже не видел его больше тридцати лет.

Конечно, разрыв отношений с родственниками случается нередко. Интересно, что будет представлять собой встреча с другом такого родственника… Оставалось еще около десяти минут до назначенного времени, поэтому Тосия продолжил задавать вопросы.

– О чем было написано в тетради?

– Не могу сказать, что во всем разобрался… Одним словом, есть ощущение, что тому, кто писал это, достаточно было того, что он сам понимает, о чем пишет. Тосия-кун, ты слышал историю о похищении управляющего голландским концерном «Хайнекен»?

– Вы имеете в виду пиво «Хайнекен»?

– Да. Я потом еще прочитал в интернете, что это произошло в Голландии. В обмен за солидное вознаграждение Хайнекен и похищенный вместе с ним водитель были освобождены. В преступную группу входили молодые люди, действовавшие очень непрофессионально, и их сразу же задержали. В тетради описываются ход преступления и причины ареста.

– Когда это случилось?

– В ноябре восемьдесят третьего года.

Похищение предпринимателя, произошедшее к тому же за 4 месяца до похищения главы компании «Гинга», вызывало у Тосии непонятные, но неприятные ощущения. Какую же цель преследовал человек – возможно, его отец, – делавший записи в этой тетради?

– Есть также описание акций компании, журналистского клуба, даже структуры японской полиции.

– По-моему, это довольно подозрительно.

– Конечно. Конечно, материала слишком мало, чтобы делать выводы, но несколько фрагментов набирается.

– Фрагментов?

– Во-первых, смотри: на самой первой странице написано The G. M. Case, так? Case означает «дело»; тогда, возможно, G – это «Гинга», а M – «Мандо».

– И действительно…

– И еще два момента. Первое – то, что больше тридцати лет назад Сонэ Тацуо пропал в Англии.

– Что?..

Тосия был поражен неожиданно возникшей связи с Англией. Записи сделаны на британском английском, тетрадь находится в доме Сонэ, поэтому совершенно естественно предположить, что все это писал его дядя. Но как тогда объяснить наличие кассеты?

– Прошу прощения, к вам пришли, – послышался мягкий киотский диалект хозяйки, и тут же раздвинулись фусума[25]25
  Фусума – скользящая дверь-перегородка в виде обклеенной с двух сторон бумагой деревянной рамы, используется для деления большой комнаты васицу (комнаты в японском стиле) на отделы.


[Закрыть].

– А, пожалуйста…

Сидевший на почетном месте[26]26
  Независимо от места проведения встречи, японцы всегда стараются соблюсти установленные правила рассадки. По традиционной рассадке, как правило, почетным является место в центре, оно же – самое дальнее от входа.


[Закрыть] Хорита поднялся, Тосия последовал его примеру. Хорита рукой пригласил вошедшего мужчину в костюме пройти на почетное место; тот, на мгновение растерявшись, прошел к дзабутону[27]27
  Дзабутон – японская плоская подушка для сидения. Обычно используется для сидения на полу, но также ее используют, когда сидят на стуле.


[Закрыть] красного цвета. Когда, заказав пиво, они остались втроем, повисла неловкая пауза. Было очевидно, что мужчина не понимал, для чего его позвали.

После того как, представившись сам, Хорита представил Тосию, мужчина произнес: «Вот оно что…», что можно было принять то ли за удивление, то ли за вздох облегчения. Несмотря на конец августа[28]28
  В конце августа в Японии обычно еще стоит жаркая погода.


[Закрыть], его пиджак был застегнут на все пуговицы, но при этом не было ощущения, что мужчине жарко. Редеющие волосы были разделены пробором; во взгляде глаз, спрятанных за очками, сквозило чуть заметное сомнение.

Тосия и Хорита протянули свои визитные карточки. В ответ мужчина представился: «Фудзисаки» и, как будто извиняясь, добавил: «Раньше я работал в финансовой компании в Осаке, но теперь на пенсии». Поскольку он был одноклассником дяди, в этом году ему должно было исполниться 63 года, поэтому отсутствие визитки было в общем-то вполне естественным.

Пока на столе не появились сасими, сушеная соленая икра карасуми и другие закуски, Хорита и Тосия пытались разрядить обстановку разговорами о работе. Фудзисаки в свойственной добропорядочному члену общества манере давал нейтральные ответы и с определенной периодичностью подносил ко рту стакан.

– А ведь Тацуо одевался со вкусом, – улучив момент, нанес удар Хорита, но Фудзисаки с невозмутимым видом ответил:

– Да, он был довольно привлекателен.

– Мы с дядей никогда не встречались. Каким он был человеком? – тут же продолжил Тосия.

В ответ Фудзисаки слегка покачал головой.

– Да нет, в детстве вы должны были встречаться. Он рассказывал о вас.

– Когда это было?

– Когда?.. Не могу вспомнить.

– Он все время жил в Англии, не так ли?

– Некоторое время он перемещался между Японией и Англией, но к тридцати годам вроде окончательно поселился в Лондоне.

Подливая пиво в стакан Фудзисаки, Хорита обратился к Тосии:

– А ведь твой дядя придерживался несколько радикальных взглядов.

– Да он был в буквальном смысле радикалом, – пошутил Фудзисаки, на что Хорита, мило улыбнувшись, как истинный бизнесмен спросил:

– Вы хотите сказать, что он был в составе левого движения?

– Ну, в общем-то, да. И к этому были предпосылки.

Хорита, легко подтвердивший подозрения Тосии, как будто передавая эстафетную палочку, выжидающе смотрел на Фудзисаки. Тот с задумчивым видом бросил взгляд на сёдзи[29]29
  Сёдзи – раздвижные двери-перегородки, оклеенные полупрозрачной бумагой.


[Закрыть] и немного хриплым голосом заговорил:

– Отец Тацуо, то есть ваш дедушка, Тосия-сан, оставив семью, уехал работать в Токио[30]30
  По-японски «тансин фунин» – длительная командировка в другой город с оставлением семьи в месте постоянного проживания.


[Закрыть]. Там он сблизился с группой местных студентов, часть которых принадлежала к так называемому радикальному движению «новых левых»[31]31
  Японские новые левые включали в себя наиболее радикальных представителей студенческого движения, выступавших против империалистической политики Японии и США, и поддерживали национально-освободительные движения стран третьего мира.


[Закрыть]. Тосия-сан, вам знакомо выражение «внутренняя вражда»?

Тосия неопределенно кивнул, а Хорита кратко пояснил:

– В особенности начиная с семьдесят второго – семьдесят третьего годов, противостоящие группировки повсеместно стали воевать между собой, и взаимные убийства превратились в обычное дело.

– Да, торжественное линчевание. Уже одно это слово заставляет вздрагивать… Разве это нормально: совершить убийство, а потом давать интервью, словно хвастаясь своими военными успехами? К тому же пострадавшие не всегда были членами этих группировок.

– Вы хотите сказать, что люди, не имевшие к ним никакого отношения, оказывались вовлеченными?

– Да, то есть «случайно попавшими под пулю».

Слушая Фудзисаки, Тосия в определенной степени уже мог предположить, что тот скажет дальше.

– Получается, что дедушка оказался вовлечен в эту «внутреннюю вражду», не так ли?

Фудзисаки утвердительно кивнул. Тосия был взволнован. Конечно, он знал, что дедушка умер еще до его рождения. Но ему не приходилось слышать, когда это произошло и при каких обстоятельствах.

– Это случилось в конце семьдесят четвертого года. На улице в Токио на Сонэ Сэйтаро напала радикальная группировка. Я не знаю подробностей, но его избили железной трубой; причина смерти – черепно-мозговая травма. Ему было сорок пять лет.

Тосия был поражен, каким молодым умер дед, и в то же время он ужасно разозлился на себя за то, что даже не видел его фотографии. Как же так, почему в его жизни существование деда до сих пор было настолько незначительным? Возможно, основная причина в том, что родители почти не говорили о нем. Да нет, даже не почти, а совсем. У Тосии защемило сердце, когда он услышал обстоятельства ужасной смерти деда; но он чувствовал скорее растерянность, чем печаль.

– Поскольку газеты сообщили о том, что смерть Сэйтаро была связана с «внутренней враждой», похороны прошли тайно, в Токио, где он работал. В компании тоже решили, что Сэйтаро был связан с ультраправой группировкой, поэтому прислали минимальное количество людей. Насколько я слышал, выходное пособие они заплатили, но их отношение к трагедии было довольно прохладным. Через какое-то время одного из нападавших задержали, и доброе имя Сэйтаро было восстановлено, но ни один из сотрудников компании ни разу не пришел зажечь хотя бы одну курительную палочку[32]32
  Ритуал курения ладана за упокой души умершего.


[Закрыть], и Тацуо был ужасно разъярен.

– Отец никогда не рассказывал об этом.

– С моей точки зрения, Тацуо и Мицуо мыслили абсолютно по-разному. По сравнению со студентом Тацуо, думающий о будущем и посещающий колледж кройки и шитья Мицуо был более уравновешенным. Он не выказывал ни гнева, ни печали и полностью погрузился в равнодушный мир пошива одежды.

Слушая рассказ Фудзисаки, Тосия подумал, что очень хорошо понимает отца и что, если б оказался в такой ситуации, вел бы себя похожим образом.

– Тацуо же, наоборот, был не в состоянии контролировать себя. Пойманный преступник повесился в камере предварительного заключения, поэтому, лишившись объекта для вымещения своего гнева, Тацуо возненавидел компанию, категорично объяснив это тем, что «отца использовали и выбросили». В это самое время группа студентов, с которыми общался Сэйтаро, приехала навестить их в дом в Киото. По мере того как Тацуо сближался с ними, неожиданно для всех его врагом стала противостоящая левая группировка. С тех пор он заговорил об антимонархизме и антикапитализме.

Что касается 1974 года, Тосии было известно лишь то, что студенческое движение тогда стало затухать, и начало этому положил инцидент Асама Сансо, за которым стояла «Объединенная Красная армия»[33]33
  Инцидент с Асама Сансо был захватом заложников японской ультралевой организацией «Объединенная Красная армия» и осадой полицией горной хижины возле Каруидзавы в префектуре Нагано, которая длилась с 19 по 28 февраля 1972 г.


[Закрыть].

– Когда Тацуо провозглашал идеи антикапитализма, думаю, что он, скорее всего, имел в виду компанию, где работал Сэйтаро-сан.

– Но ведь деда же убили члены радикальной группировки, поэтому мне кажется, что это неоправданная ненависть.

– Да, действительно, как же еще может рассуждать сын Мицуо-сана… – рассмеялся Фудзисаки, а Хорита, подхватив шутку, подлил Тосии пива. – Я ведь говорил о некоторых «фрагментах», имеющих отношение к этому делу.

Другими словами, речь шла о фрагментах, которые указывали на связь дяди и дела «Гин-Ман». Первое – это то, что он был как-то связан с Англией, о втором Хорита сказать не успел. После того как Тосия налил ему пива, Хорита заговорил об этом.

– Компания, в которой работал Сэйтаро-сан, называлась «Гинга».

– Что?

Тосия посмотрел на Хориту и потом перевел взгляд на Фудзисаки, с лица которого мгновенно исчезла улыбка, и оно превратилось в подобие маски.

– Фудзисаки-сан, мы позвали вас сегодня, поскольку думаем, что есть связь между Тацуо и одним делом.

Фудзисаки молча смотрел на тарелку со свежими юба[34]34
  Юба – густая пенка кипяченого соевого молока с шелковистой структурой и мягким сладковатым вкусом; один из знаковых ингредиентов японской кухни.


[Закрыть]. Казалось, что он понимает, о чем идет речь.

– Пока Тацуо-сан жил в Киото, вы всегда были вместе, со времен средней школы и до университета. Судя по собранной мной информации, если кто-то и знает про это, то только вы.

В глаза Тосии бросился висевший над почетным местом пейзаж Киото – похоже, вид сверху на каменные ступени склона Нинэн-дзака[35]35
  Улица Нинэн-дзака (букв. «двухлетний склон») и прилегающая к ней Саннэн-дзака (букв. «трехлетний склон») образуют часть оживленного квартала, прямо напротив ворот храма Киёмидзу в Киото.


[Закрыть]. Прекрасная, цветущая бледным цветом сидарэдзакура[36]36
  Сидарэдзакура – плакучая сакура; ее тонкие ветки, усыпанные цветами, свисают вниз наподобие ветвей плакучей ивы.


[Закрыть] в окружении черепичных крыш торговых лавок. Но Фудзисаки сидел под этой красивой картиной с совершенно каменным лицом.

– Когда вы последний раз виделись с Тацуо? – нисколько не смущаясь, начал наступление Хорита, но Фудзисаки, вздохнув, упорно молчал.

Тосия приготовился к тому, что все-таки придется рассказать всю правду. Пытаясь заглушить набат, начавший бить в его груди, он обратился к Фудзисаки:

– На днях я обнаружил дома странные вещи. Старую кассету и черную кожаную тетрадь. Большая часть текста написана на английском языке, а в конце в общих чертах описан инцидент с кондитерскими компаниями «Гинга» и «Мандо»…

Тосия рассказал и о том, что на кассете записан его детский голос, и эта запись совершенно идентична той, что использовали преступники. Однако хотя, по его мнению, этот рассказ должен был взволновать любого человека, Фудзисаки практически не отреагировал. Глядя на его лицо, не выражавшее почти никаких эмоций, Тосия с ужасом подумал, что, наверное, его единственный козырь не сработал. Откровенно рассказав обо всем, он не только не почувствовал никакого облегчения, а, наоборот, испугался того, не открыл ли он ящик Пандоры.

Фудзисаки, смотревший прямо в глаза Тосии, отвел взгляд и со словами «Вот как…» провел рукой по редким волосам.

– Прошу прощения.

Хозяйка пришла убрать тарелки. Они ели только легкие закуски и напоследок решили заказать рис.

Мужчины опять остались втроем. Хорита и Тосия молчали, ожидая того, что скажет сидевший напротив человек.

– Вообще-то…Тацуо однажды возвращался в Японию.

Тосия почувствовал, как Хорита затаил дыхание. Опередив его, он задал вопрос Фудзисаки:

– Когда это было?

– В феврале восемьдесят четвертого года. И я хорошо это помню. Тацуо позвонил мне домой. Я удивился, поскольку был в полной уверенности, что он в Англии, но обрадовался тому, что наконец-то после долгого перерыва мы сможем выпить вместе. Однако, когда мы встретились, он показался мне каким-то опустившимся…

Фудзисаки нахмурился, и Тосия, почувствовав, что сейчас должен открыться важный факт, касающийся его дяди, напрягся.

– Было совсем не похоже, что в жизни у него все хорошо, поэтому я полушутя предложил ему: «Может, тебе денег одолжить?». На что он ответил: «Деньги мне не нужны, но я хочу кое-что у тебя узнать».

Фудзисаки поднял глаза, чтобы убедиться, что Тосия и Хорита внимательно смотрят на него.

– Тацуо назвал пять компаний и спрашивал об их акциях. Да, я действительно работал в компании, имевшей отношение к финансам, но это не означало, что я располагал информацией обо всех этих фирмах. Я так четко помню этот момент, поскольку среди упомянутых Тацуо названий были производители продуктов питания «Матаити сёкухин», кондитерских изделий «Мандо сэйка» и «Хоуп сёкухин». Хотя, конечно, я обратил на это внимание лишь спустя время…

– Еще две компании – это «Гинга» и «Хатоя»? Или «Сэццуя»?

– Нет.

Хотя на вопрос, заданный Хоритой, был тут же дан отрицательный ответ, Тосия знал, что эти две компании также связаны с производством продуктов питания. Но наиболее активно преступная группировка из дела «Гин-Ман» действовала именно в первых четырех случаях. Дядя выяснял информацию об акциях трех из этих фирм. К тому же это было за месяц до похищения главы «Гинга» Кикути.

Выходит, что во время преступных актов дядя находился в Японии…

– Потом он назвал четырех людей и спросил, не знаю ли я кого-то из них. Два имени оказались мне знакомы. Но, откровенно говоря, это были люди, к которым я не хотел иметь никакого отношения.

– Все четверо – мужчины?

– Да.

– Кто же эти двое, о которых вы слышали?

Услышав прямой вопрос Хориты, Фудзисаки снял очки, заморгал и уклончиво произнес:

– Простите, но я не готов ответить…

– Но ведь речь идет о событиях более чем тридцатилетней давности, не так ли?

– Да нет… Поймите, дело не в том, что я вам не доверяю, но неизвестно, кто с кем и где может быть связан. К тому же оба уже покойники, поэтому найти их вряд ли удастся.

– Дело очень запутанное, поэтому ваше нежелание рассказывать хорошо понятно. Однако, раз их уже нет в живых, может быть, ничего страшного? Клянусь, это останется только между нами.

Чувствуя неловкость за дерзость Хориты, Тосия, подавшись вперед, опустил голову. Фудзисаки поправил очки и опять провел рукой по волосам.

– Один – член мафиозной группировки, второй – концессионер.

– Концессионер? – переспросил Тосия.

В ответ Фудзисаки, тщательно подбирая слова, заговорил:

– Ну, в мире существуют деньги, взявшиеся неизвестно откуда. Большая их часть связана с концессиями. Люди ведь робеют перед призраками… Сейчас эти призраки не имеют силы, но во времена Сёва они превращались в деньги.

Хотя Фудзисаки говорил так, будто пытался обойти минное поле, Тосия тем не менее смог в целом понять его. Когда ты живешь на свете 36 лет, иногда приходится сталкиваться с вещами, которые невозможно понять.

– Поскольку акции были привязаны к этим двоим, я посоветовал Тацуо забыть об этом. Хотя я не знал подробностей его замысла, но чувствовал, что ему не следует ввязываться в такое.

Тосия пытался вспомнить дядю, но в памяти не всплывал даже его силуэт. И тем не менее сквозь полный мрак вот-вот должен был пробиться луч света. Он ощутил сильное волнение, почувствовав, что еще немного, и перед ним возникнет образ преступника, замешанного в деле «Гин-Ман».

По крайней мере, Фудзисаки что-то знал. Знал, но в течение всех этих тридцати с лишним лет молчал.

– Каков же был ответ дяди?

– Он ничего не сказал, лишь рассмеялся.

Как тетрадь, принадлежащая дяде, оказалась в их доме? Неужели отец был сообщником преступников?

Известно, что к делу «Гин-Ман» имели отношение три ребенка. Кассеты, на которых были записаны голоса каждого из них, использовались для совершения преступления. Что за дети были остальные двое? Где они сейчас и чем занимаются? Если допустить, что дядя и отец втянули их в это дело, то, возможно, на Тосии, как на их родственнике, тоже лежит ответственность… Волнение, которое он ощущал до этого, сменилось страхом.

– Я очень прошу вас назвать имена этих двух людей, – прервал мрачные размышления Тосии голос Хориты.

– Нет, не могу. Простите…

События, к которым имели отношение люди, уже покинувшие этот свет, произошли более тридцати лет назад. Что же так пугает 63-летнего здравомыслящего мужчину? Внутренний голос удерживал Тосию, предупреждая об опасности, которая может грозить ему, если он узнает что-то еще. Но с другой стороны, Тосия чувствовал, что нужно выяснить все до конца.

– Фудзисаки-сан, мы видим друг друга впервые, и мне ужасно неловко за свою наглость… Но мне просто необходимо узнать, почему эта кассета находится в моем доме. И почему мой голос был использован для совершения преступления.

Тосия почтительно склонил голову, а Фудзисаки, нахмурившись, скрестил руки на груди. Некоторое время он беспокойно покачивался из стороны в сторону, потом вздохнул и опустил руки. Тосия и Хорита сидели молча.

Наконец, словно приняв решение, Фудзисаки кивнул и, опустив взгляд, монотонным голосом заговорил:

– Я больше не собираюсь иметь к этому никакого отношения, но расскажу лишь одно. Один мой знакомый был свидетелем встречи преступной группы…