Текст книги "Темные боги. Книга 1. Сумеречный город"

V

На ходу Таисия искоса поглядывала на охотника.

Он был очень даже ничего – гладко выбрит, лицо словно высечено из мрамора, нос с небольшой горбинкой, густые черные брови, волосы довольно длинные, но виски и нижняя часть затылка выбриты. Немного старше ее, она даже могла поспорить, что у них разница всего в несколько месяцев.

И выправка солдатская – плечи расправлены, спина прямая. В общем, увидев Джулиана однажды в униформе охотника вместе с другими из специального подразделения Николаса, Таисия хорошо его запомнила.

– Итак, чем конкретно ты здесь занят? – спросила Таисия. – Хочешь лично провести арест, чтобы выделиться среди коллег?

– Нет, хочу только прояснить кое-что.

– Правда? Какая скукота.

– Пусть, и я не желаю знать, что ты хочешь тут найти.

– Хочешь или нет, гарантирую, что узнаешь.

Джулиан скривился, и Таисии впервые после ареста Данте стало весело.

В воздухе пахло дымом и товарами с рынка. А еще Таисия чуяла запах умирающего лета, которое уступало место теплой и золотой ранней осени.

Если они не смогут заново открыть порталы и восстановить Космический Масштаб, все краски и сама жизнь в их мире постепенно поблекнут и больше не будет ни лета, ни осени.

На поиски нужной лавки ушло всего четверть часа. Вывески на фасаде не было. Таисия осторожно открыла дверь. Рука непроизвольно потянулась к мечу.

Она не знала, чего ожидать, но обстановка в лавке до мелочей соответствовала картинке, которую она заранее нарисовала в своем воображении.

В помещении сумрак, и все свободное пространство занимает товар, а именно: черепа диких тварей самых разных форм и размеров; изогнутые рога молодых и взрослых особей; шкуры и мех, также самых разнообразных цветов, оттенков и размеров. Одна шкура с яркими фиолетовыми кругами напомнила Таисии кожу ядовитой лягушки-древолаза. И еще там были склянки с какими-то погруженными в жидкость бесформенными сгустками.

Таисия поняла, что это внутренние органы, и сглотнула, чтобы подавить подкатившую к горлу тошноту.

Джулиан громко выругался. Таисия обернулась и взялась за рукоять меча.

В дальнем конце лавки сидела вполне живая и дееспособная тварь. Она дернулась в сторону Джулиана с Таисией, но, на их счастье, была прикована цепями к стене. Тварь расправила крылья, как у летучей мыши, тело у нее было худое, но мускулистое, кожа белая, как алебастр, овальная голова гладкая, с невыразительными чертами. Голова и запястья твари были окружены светящимися кольцами.

Разум кричал Таисии, что перед ней монстр, но в то же время было в этой твари что-то прекрасное… То, как свет ласкал ее, словно опускающееся за горизонт солнце.

– Это еще что такое? – процедила сквозь зубы Таисия.

– Волукрис, – не отрывая глаз от твари, ответил Джулиан, а та повернула гладкую безглазую голову в его сторону. – Они обитают в Соларе. Не понимаю, как он смог ее заполучить.

– Добрый вечер, – сказал из полумрака вкрадчивый голос. – Вижу, вы познакомились с моей питомицей.

Из-за стеллажей вышел долговязый мужчина. На нем был фартук в старых пятнах цвета ржавчины, рукава рубахи закатаны, на предплечьях шрамы, глубокие и зарубцевавшиеся, явно оставленные когтями или клыками. Он смотрел на Таисию и Джулиана поверх очков, широко улыбался, но взгляд у него был холодный и какой-то отстраненный.

Джулиан часто задышал, и Таисия заподозрила, что он узнал этого человека. А еще, судя по тому, как Джулиан смотрел куда-то между волукрис и владельцем лавки, поняла, что он готов действовать. Вот только она не могла позволить ему быть охотником… Сначала надо было найти кости.

Сделав пару шагов, Таисия встала перед Джулианом и, улыбнувшись, заговорила голосом, который использовала в беседах с донами и доннами:

– Да, и эта особь весьма примечательная. Не на шутку напугала меня и моего приятеля.

– Для этого я ее и держу. – Улыбка очкарика стала еще шире. – Чтобы слишком наглые посетители держали свои липкие ручонки в карманах и ничего здесь не трогали.

Волукрис заскребла когтями по полу, совсем как собака, которая просит отпустить ее с поводка.

На Таисию накатил первобытный страх. Инстинкт подсказывал, что ей здесь не место. А вернее, этой твари, волукрис.

– Чем могу помочь? – растягивая слова, спросил торговец.

– Я ищу кости. Особенные кости, – еще не успев испугаться, ответила Таисия. – Кости ноктанской твари. Мне сказали, это большая редкость. – Она добавила немного скепсиса: – Я даже не уверена, что они тут у тебя имеются.

Владелец скривил губы и, повернувшись к тяжелой занавеске, предложил:

– Идите за мной.

Чтобы проследовать за ним, надо было обойти волукрис, которая, хоть и не имела глаз, следила за каждым их движением. Когда они оказались рядом, Джулиан вдруг остановился и сжал пальцами виски.

– Что-то не так? – Таисия взяла его за локоть.

– Все нормально. Просто я… не нравится мне все это. С волукрис явно дурно обращались. Что, если она сбежит, как тот фенрис?

– Что за фенрис?

– Не важно. Я должен найти напарника. Нам нужна поддержка…

– Не сейчас, – прошипела Таисия. – Сначала я добуду кости.

Они прошли за занавеску, где их ожидал хозяин лавки. Он стоял, заложив руки за спину, и все так же улыбался. Молча смерил Джулиана взглядом и кивнул в сторону полок во всю стену.

Это место было настоящим хранилищем костей, причем любых, на выбор – от твердых и белых до пористых и пожелтевших. Фаланги пальцев, локтевые суставы, аккуратные горки из плечевых и лучевых костей, лопаточные и пяточные кости.

Таисия взяла ближайшую – челюсть с блестящими клыками – и повертела ее в руках.

По полкам и рядом с ними сновали существа из иного мира – где-то с дюжину. Мелкие, бледные, как личинки, с кожей, как у земноводных, в коричневых балахонах. У каждого в цепкой лапе был маленький, светящийся белым светом фонарь. Они занимались сортировкой костей: ребра – туда, черепа – сюда. И при этом переговаривались шепотом на непонятном Таисии языке.

При появлении незнакомцев существа прекратили работу, посмотрели на них большими черными глазами… И начали вытаскивать из складок своих балахонов маленькие костяные ножи.

– Все в порядке. – Хозяин поднял руку с раскрытой ладонью. – Пусть осмотрятся.

Существа одно за другим убрали ножи.

– Похитители костей, – объяснил торговец, заметив удивленные взгляды Таисии и Джулиана. – Они из Мортри. Незаменимые маленькие помощники. Только скажите, что вам нужно, и, уверен, они помогут… за небольшое вознаграждение.

И с этими словами он ушел обратно за занавеску.

Таисия молча смотрела на похитителей костей, они смотрели на нее. Джулиан тихо кашлянул.

– Ладно. – Таисия достала из кармана серебряный сольста. – Посмотрим, сможете ли вы найти хотя бы парочку костей астралама.

Она передала монету одному из похитителей.

Тот схватил монету маленькой когтистой лапкой, сунул куда-то в складки балахона и отправился на поиски.

Таисия повернулась к полкам на противоположной стене.

– И что ты собираешься делать с этими костями? – спросил Джулиан. – Если они нужны для заклинаний…

– Расслабься. Я не заклинательница, – как можно непринужденнее сказала Таисия, разглядывая ребро на полке. – Как я их использую – это мое дело, а то, на что ты потратишь деньги, что я тебе дала, – твое.

– Хорошо. – Джулиан хмыкнул. – Но потом не говори, что я тебя не предупреждал. Если Данте Ластрайдера засадили в Стелу Смерти, то любого могут посадить.

Таисия словно окаменела. Ее улыбка стала натянутой, из углов комнаты начали медленно выползать тени. Она почти слышала, как они шепотом подбивают ее использовать их силу.

Но Джулиан ничего не замечал. Он взял с полки бедренную кость и задумчиво ее рассматривал, а Таисия наблюдала за ним из-под ресниц. Даже Умбра в этот момент нетерпеливо извивалась внутри кольца с ониксом.

Из главного помещения лавки донесся похожий на плач или причитание вой, за ним – лязг цепей.

Волукрис почуяла магию теней?

Джулиан, услышав эти звуки, вздрогнул и быстро вернул кость обратно на полку. Поморщился от резкого движения и схватился за левое плечо.

– В чем дело? – спросила Таисия. – Видит Никс, меня это уже бесит. Ты ранен?

– Ерунда, просто была маленькая стычка с банри.

Таисия хотела расспросить Джулиана об этой стычке, но тут кто-то потянул ее за штанину. Таисия посмотрела вниз и встретилась взглядом с похитителем костей, которому она только что заплатила один сольста.

Сердце у нее подпрыгнуло к самому горлу.

– Нашел?

Похититель костей отвел ее в глубину комнаты и указал на нишу с запылившимися полками, вернее на полку, до которой никак не мог дотянуться.

Таисия быстро разгребла кости. Похититель взвизгнул, когда парочка упала на пол, но она не обращала на него внимания.

Наконец она увидела среди белых костей черные. Смахнула с полки несколько бедренных костей и достала целый ряд позвонков. Черные и гладкие, они поблескивали в свете фонариков похитителей. Позвонки были холодные, но Таисия сразу почувствовала, как по ее телу разливается тепло, гул какой-то неведомой энергии.

С облегчением она выдохнула и улыбнулась. Кости астралама, то, что осталось от зверя, в которого превратилась упавшая с неба звезда.

На мгновение Таисия забыла обо всем на свете. Она словно наяву проживала один из своих снов, где рыскала в поисках невообразимых сокровищ по внушающим ужас землям Мортри, или по залитым ярким светом просторам Солары, или по погруженным во мрак королевствам Ноктуса.

Возможно, с помощью этих костей она наконец добьется поставленной цели.

– Ты получила, что хотела, – сказал Джулиан. – Теперь дай мне сделать свою работу.

– Увы, я не могу позволить вам уйти.

Они одновременно обернулись.

На пороге стоял владелец лавки, он все так же широко улыбался, но на этот раз в одной руке у него была пила, а в другой – тесак.

– Охотников я сразу узнаю, кем бы они ни прикидывались.

В этот момент занавески у него за спиной раздвинулись и появился бледный силуэт волукрис. Цепи свободно волочились за ней.

– И я не так глуп, чтобы оставлять их в живых.

* * *

Джулиан с ужасом смотрел, как похитители костей кинулись врассыпную, а волукрис бросилась на Таисию.

У Джулиана из оружия были только два кинжала. Выхватив один, он бросился на тварь с тыла. Волукрис извернулась и нанесла удар лапой. Джулиан успел отскочить, но когти мерзкой твари все-таки разорвали рубашку и оставили на животе тонкие красные полосы.

Таисия мечом нанесла удар по плечевому суставу волукрис. Из раны брызнула черная кровь, тварь завизжала от боли и злости. Джулиан увернулся от тесака хозяина, бросился к Таисии на помощь, но споткнулся об одного из похитителей костей и повалился на спину.

Хозяин прижал его к полу. Улыбка его стала безумной, в очках отражался исходящий от волукрис свет.

– Я знал, что вы рано или поздно заявитесь, – прорычал он и приставил пилу к горлу Джулиана.

Стиснув зубы, Джулиан напрягся и сумел, чуть приподнявшись, лишить соперника равновесия и даже нанес удар кинжалом. Торговец откатился в сторону и расхохотался, несмотря на то что у него на фартуке появилось и стало разрастаться красное пятно. Джулиан почувствовал, что ключица стала влажной, – видно, тот сумел зацепить его своей пилой.

В помещении царил хаос, но Джулиан ощущал закипающую злобу волукрис. Все, чего хотела эта тварь, – оказаться в открытом небе, а ее вместо этого неделями держали в темном и тесном помещении и кормили разными ошметками, которые хозяин не мог никому продать.

Волукрис жаждала насилия, хотела вспомнить, каково это – убивать, каково быть сильной.

– Тая! – Джулиан, пошатываясь встал на ноги. – Займись им, а я разберусь с этой тварью!

Таисия кивнула, увернулась от очередного броска волукрис, легко развернулась и с ходу нанесла колющий удар, нацеленный в живот противника. Но тот сумел блокировать ее клинок между пилой и тесаком.

Джулиан достал из ножен второй кинжал и занял позицию перед волукрис. Тварь выпустила когти и бросилась вперед. Джулиан уклонился, отбил атаку одним кинжалом, а второй вонзил твари в крыло. Та снова пронзительно заверещала и так яростно забила крыльями, что кинжал отлетел в сторону, а с полок на стене посыпались кости.

А потом она его схватила.

Джулиан охнул. Они взлетели, когти волукрис впились ему в плечо. Тварь врезалась в потолок, начала извиваться и скрести свободной лапой по доскам. Ворот рубахи постепенно душил Джулиана, он попытался схватить волукрис за предплечье.

«Отпусти меня! – мысленно кричал он, обращаясь к волукрис. – Отпусти меня и убей того, кто держал тебя в неволе!»

Она взвыла и снова бросилась грудью на потолок. Тварь обезумела в своем стремлении вырваться на свободу.

Джулиану показалось, что в комнате стало темнее. Он пытался замахнуться кинжалом, и ему это почти удалось, но тут волукрис его отпустила. Джулиан рухнул на пол, закашлялся и скривился от боли в плече.

Тварь снова бросилась на него.

* * *

– Немногие ищут кости астралама, – бормотал торговец, пока они с Таисией кружили друг перед другом.

У нее под сапогами скрипели и крошились кости.

– И тварей расчленяют тоже немногие, – сказала она и бросилась в атаку.

Таисия фехтовала с семи лет, но этот мужчина был невероятно быстрым. Его тесак просвистел совсем рядом с ее рукой. Таисия выругалась и отступила, на краю ее сознания дрожали тени – они жаждали, чтобы их использовали.

«Не могу. При охотнике не стану».

Из-под потолка донесся громкий треск. Таисия глянула наверх. Волукрис билась грудью о доски, и в лапе у нее болтался Джулиан. Торговец воспользовался моментом и сумел рассечь Таисии руку.

Таисия зарычала и отплатила тем же. Противник рассмеялся, очки сползли на кончик носа.

– Скажи, что ты хочешь с ними сделать, – выдохнул он и слизал кровь с тесака. – С костями.

Таисия подняла меч над головой, сердце загрохотало в груди.

«Кости. Где кости?»

Они лежали рядом с ее ногой. Торговец снова напал, Таисия нырнула и накрыла ладонью один из позвонков.

Кость пульсировала. Сердце Таисии словно подцепили на рыболовный крючок и потянули. Таисия сделала глубокий вдох. По ее телу во второй раз растеклось покалывающее, гудящее тепло.

«При падении несут часть космической энергии: притяжение, силовые поля и тому подобное.

Потенциально: порталы?»

Так говорилось в записях Данте.

Таисия крепче сжала позвонок в кулаке. Неуемная темная энергия загудела в ее костях. Тени не задумываясь прыгнули вперед и, словно сеть, обмотались вокруг торговца. Тот покачнулся, вскрикнул и начал отдирать от шеи тонкие темные щупальца.

Волукрис отпустила Джулиана. Охотник рухнул на пол, но тварь с ним еще не закончила. Она выпустила когти и ринулась вниз. Она жаждала отобрать жизнь. Джулиан поднял кинжал и скривился.

Таисия вытянула вперед кулак с костью, тревожная энергия выплеснулась из нее. Она ощутила над головой слабый сдвиг космической энергии, под потолком образовался небольшой вихревой поток. Приложив невероятные усилия, так что чуть плечо не вывихнула, Таисия смогла расширить воронку. Все длилось секунду или даже меньше, но этого оказалось достаточно.

Волукрис очутилась внутри столба темной космической энергии, и ее засосало в нестабильный мерцающий портал.

Кость выпала из онемевшей руки Таисии, и воронка тут же затянулась.

Джулиан, тяжело дыша, смотрел на потолок:

– Что? Где?

Данте был прав. Если в Ночь богов, когда Космический Масштаб выровняется и барьеры истончатся, наследники объединят свои силы, они смогут создать подобную брешь в барьерах всех миров. Они смогут снять Запечатывание.

«Мы сможем это сделать».

Внимание Таисии привлекли какие-то сдавленные хрипы.

Торговец костями больше не улыбался. Он посмотрел на потолок, потом на Таисию.

– Кто ты? – просипел он из сплетенной из теней удавки. – Что ты сделала?

Этот самоуверенный монстр теперь смотрел на нее так, как будто это ее надо бояться.

Таисию бросило в жар.

Она вдруг снова оказалась в зале совещаний в тот момент, когда король заявил, что арест Данте – это предупреждение для всех домов и они обязаны беспрекословно выполнять его распоряжения. А в следующую секунду уже стояла возле Стелы Смерти, стражники приготовились обнажить мечи, и она видела презрение в их глазах.

Таисия открылась тьме, которая заклубилась в ней после использования кости астралама. Тени удлинились и стали гуще. Она подняла руки, и Умбра обвила ее запястье.

– Что ты делаешь? – выдохнул хозяин лавки. – Что ты…

Таисия сжала кулак. Тени вокруг горла очкарика затянулись, и в комнате прозвучал громкий хруст.

Это было так легко. Только она и ее сила. Черная бездна и бескрайнее ночное небо. Таисия хотела остаться там навсегда, хотела, чтобы это никогда не кончалось.

* * *

Джулиан сидел на полу среди костей и обвалившихся полок и, словно оглушенный, смотрел на тело владельца лавки. Его серые глаза были широко открыты, шея сломана, рядом лежали разбитые очки.

Джулиан поднял голову, обвел взглядом помещение и наконец увидел Таисию. Вокруг нее клубились живые тени, глаза ее стали непроницаемо-черными, руки и ноги обвивали щупальца темного воздуха, коса расплелась, лицо в брызгах крови, будто в боевой раскраске.

Таисия не отрываясь смотрела на него непроницаемыми черными глазами, похожая на богиню, стоящую на краю мира.

Джулиан вспомнил «сплетники», которые любила читать его мать, и тот, где на первой странице была изображена женщина с внушающей ужас улыбкой и клубящимися в ногах тенями. Тогда он подумал, что художник хватил через край, чтобы произвести впечатление на читателей, но сейчас понял, что тот ухватил самую суть Таисии Ластрайдер.

Тени медленно расползались по углам и вскоре исчезли окончательно. Таисия несколько раз моргнула, глаза ее стали вполне человеческими. Она слегка покачнулась и вдруг превратилась из богини в измученную молодую женщину.

Она продолжала смотреть на Джулиана, он беспомощно смотрел на нее.

– Что ж, – хриплым голосом сказала Таисия, – кости работают.

VI

Николас давно привык к тому, что его мать постоянно что-то роняет, бросает незаконченным или вовсе забывает. Очки для чтения, чай, обязательства… Лукс научился соскальзывать с запястья хозяина и быстро возвращать упавшее на место.

Сейчас, когда Лукс подхватил упавший клубок пряжи и аккуратно положил его на колени Мадеи, она не поблагодарила фамильяра, как обычно это делала. Просто сидела и смотрела прямо перед собой, как будто ее заворожил какой-то другой мир.

Николас сидел вместе с матерью в утренней комнате – так на вилле Кир называли скромную гостиную с широкими окнами вдоль дальней стены. Окна выходили в сады с зеленым лабиринтом из живых изгородей и разноцветными клумбами. По тропинкам бродили занятые своей работой садовники.

Мебель в комнате была белая с золотой отделкой, пол и стены – светлые. Утром она всегда была залита солнечным светом. Она предназначалась для молитв и медитаций, здесь все семейство Кир накапливало силы для предстоящего дня. Варен всегда заставлял сыновей становиться рядом с ним на колени на ковре и быстро бормотал молитвы Фосу, после чего они спускались к завтраку.

После смерти Риана Николас перестал молиться.

Но солнце все равно радовало. Поэтому прислуга любила приводить сюда Мадею, чтобы та сидела, впитывала солнечный свет и сама распространяла вокруг себя приятное сияние.

Николас прикоснулся к руке матери:

– Что вяжешь?

Мадея сделала глубокий вдох и поморгала. Она как будто удивилась, увидев у себя в руках незаконченное вязание.

– О!

Она приподняла зеленый круг из плотно прилегающих друг к другу ровных рядов петель. С каждым рядом круг становился шире, но, в отличие от шапок, которые Мадея вязала сыновьям на зиму, сейчас, она, похоже, не ставила перед собой определенной цели.

– Сама пока не знаю.

– Не важно. Я уверен, это будет удивительно красиво.

– Ты такой льстец. – Мадея слабо улыбнулась.

Мадея Кир происходила из благородной семьи Южной Ваеги. Брак с Вареном был заключен по расчету – ее семья правила в Сенизе, крупнейшем городе вулканического региона страны. Николас часто думал, что мать, возможно, мечтает уехать в Сенизу и больше никогда не возвращаться в Нексус. Хотя, возможно, возвращение в родной город причинило бы ей не меньшую боль, там могли остаться воспоминания, похороненные под упавшим из Сердца Дейи пеплом.

В какой-то момент он почувствовал жар вулкана на лице и услышал, как его зовет младший брат.

Николас зажмурился и тряхнул головой.

– Мне лучше вернуться к себе, – пробормотала Мадея, – что-то я немного устала.

Прислуге было строго приказано предотвращать все попытки Мадеи вернуться в спальню. Если бы Николас на этом не настоял, мать большую часть дня проводила бы в постели.

– Можно прогуляться по саду, – предложил Николас. – Ватсонии еще цветут.

– Не сегодня.

Эти два слова Мадея повторяла чаще других.

Горе – это непросто. Оно обрушивается на тебя и начинает грызть, превращая в хрящ, а когда наконец выплевывает, сломанного и опустошенного, тебе остается лишь по крохам собирать то, что уцелело, и избавляться от того, что уже не восстановить.

Последние годы Николас именно этим и занимался. Он постоянно напоминал себе, кем он был когда-то и кем стал сейчас. Последнее ему не особо нравилось – и, возможно, не понравится никогда, – но он хотя бы мог проживать каждый свой день, не оплакивая ушедшее.

А вот его мать была настолько разбита горем, что Николасу иногда становилось по-настоящему за нее страшно. Он боялся, что мать никогда не сможет собрать и как-то восстановить крохи разбитой жизни. После того как Риан умер от лихорадки, она бесцельно бродила по вилле, не женщина, а тень женщины.

Бывали и хорошие дни, когда она смеялась, с удовольствием ела и глаза блестели, как в те времена, когда она играла со своими золотоволосыми сыновьями.

Но такие дни выпадали редко. Большинство же дней она была тихой и забывчивой и, казалось, заставляла свое тело выполнять рутинные движения.

В дверь тихо постучали, и на пороге появился слуга в белой с золотом ливрее.

– Милорд и миледи, простите, что помешал, но в приемной ожидает гостья.

Николас удивился: на тот день никаких встреч назначено не было, – во всяком случае, отец об этом не упоминал.

– Что за гостья?

– Леди Риша Вакара, милорд.

Обычно Риша не приходила с визитом на виллу, она предпочитала встречаться с ним в городе. Николас подозревал, что причиной тому был его отец.

– Спасибо, сейчас спущусь. – Николас повернулся к матери. – Увидимся за завтраком?

Мадея с рассеянным видом снова взялась за вязание.

– Хорошо. Возможно к этому времени я пойму, что это будет.

Следом за слугой Николас спустился на первый этаж.

Вилла дома Киров была роскошной, но эта роскошь во многом была излишней и неуместной. Повсюду позолота, лепнина, скульптурные фризы, обшитые панелями стены. Так жабо, бесконечные рюши, кружевные манжеты и оборки делают безвкусным любой наряд, пусть он и сшит из самых дорогих тканей.

«Наша вилла похожа на золотой саркофаг, – сказал однажды Риан. – И мы в нем заперты».

Риша стояла возле окна в приемной.

Николас тихо отпустил слугу и уже громче спросил:

– Что-то случилось?

– Ничего. Вернее, кое-что случилось, но я пока еще об этом раздумываю.

– Ой-ей.

Риша смогла улыбнуться, но улыбка быстро слетела с ее губ.

– Прогуляемся?

Николас повел гостью к зеленому лабиринту. Садовники, завидев его, махали рукой, он отвечал тем же, а сам думал: видит мать их с Ришей или снова занялась своим вязанием?

В любом случае, после того как они зашли в лабиринт с живыми изгородями минимум семь футов высотой, их уже никто не мог увидеть. Лабиринт был построен в виде геометрической сетки с фонтаном в центре для тех, кто сумеет до него добраться. Здесь хорошо было побродить в одиночестве, погрузившись в свои мысли, или вдвоем, если хотелось побыть подальше от чужих ушей.

Риша сразу перешла к делу:

– Из Костяного дворца кое-что украли.

– Что? – Николас чуть не споткнулся.

– Из зала Древностей. Ожерелье Лешьи Вакара. – Чтобы успокоиться, Риша сделала глубокий вдох и медленно выдохнула. – Оно обладает свойствами, полезными для некромантии.

– Заклинатели?

– Вполне может быть. Но я не понимаю, как они смогли туда пробраться, не говоря уже о том случае в часовне Тханы.

Теперь Николасу надо было донести эту информацию до людей из своего подразделения и тщательно осмотреть зал Древностей.

У заклинателей есть доступ во дворец. В это было просто невозможно поверить. Ну, хорошо хоть короля окружают бдительные стражники и они, почуяв малейшую угрозу, сразу отведут его в безопасную комнату.

Николас хорошо помнил это место. Когда он был еще подростком, группа магов, недовольных новым законом, который предписывал всем элементалистам пройти регистрацию в правительстве, забросала дворец метательными снарядами.

Всех аристократов тогда отвели в просторное, хорошо укрепленное помещение. Риан все время держал Николаса за руку, а мама нашептывала им всякие глупости, пока их не выпустили.

– Я думала о том, что нам сказала Таисия, – продолжила Риша. – О том, как изначально проходила Ночь богов, о том, что это можно использовать для снятия Запечатывания.

– И? – Тут Николас даже сбился с шага.

Они свернули за угол.

– Ситуация с мертвыми ухудшается, Костяной дворец снова станет целью, это вопрос времени, – медленно, как будто обдумывая каждое слово, отвечала Риша. – Проблема не решится сама собой. – Она поправила серебряные браслеты на запястье, они засверкали на солнце, отбрасывая светлые пятнышки на изгородь, и Лукс сразу принялся их ловить. – Я пыталась сломать барьер в Мортри, хоть немного его приоткрыть, но не могу. Сама не могу. И я… я хочу все изменить.

– Это заклинания, – осторожно заметил Николас.

– Знаю. Но что нам остается? И, несмотря на мое отношение к Таисии, я вынуждена признать, что она права. Если пропустим Ночь богов в этом году, нашим наследникам такая возможность представится только через сотню лет.

Николас вспомнил, как столкнулся в университете с Анжеликой и она сказала ему, что глупо даже допускать такую возможность, то есть попросту назвала его дураком. Но при этом, как ни старалась, не смогла скрыть свое беспокойство. Она разделяла тревогу, которую сейчас открыто демонстрировала Риша, и лелеяла надежду, которая постепенно расцветала в душе Николаса.

Леззаро говорил, что Николасу отведена во всем этом определенная роль. Вот оно… Соглашаться или нет – решение было за ним.

– Я тоже об этом думал, – признался Николас. – Не хочу идти против его величества, но…

Король и знатные семьи, несмотря на все усилия, так и не приблизились к своей основной цели – спасению мира.

Поначалу все протекало незаметно, но в последнюю пару лет растения увядали быстрее, зимы становились холоднее, а животные умирали раньше отведенного им срока. В Южной Ваеге в прошлом году бушевали лесные пожары, в Мари прошлой весной разразилась чума, а в Азуне – засуха.

Боги наблюдали, молчали и ничего не предпринимали.

Легко чувствовать беспомощность, стоя под открытым небом на волосок от бесконечной Вселенной. И не они одни с этим столкнулись, были и другие.

Риша, словно почувствовав обреченность Николаса, взяла его за руку. Ему стало немного легче.

* * *

Они еще часик погуляли по саду, потом Риша ушла, а Николас направился в свой кабинет – посмотреть, не оставил ли отец для него какие-нибудь бумаги… И столкнулся с ним в коридоре.

Варен стоял, скрестив руки на груди, и свирепо смотрел на сына холодными серыми глазами.

– Что здесь делала наследница Вакара? – прорычал Варен.

Николас быстро справился с приступом паники.

– Мы обсуждали проблемы с заклинателями.

Это было недалеко от правды.

Отец сделал шаг вперед, Николас непроизвольно вздрогнул, хотя тот всего-то ткнул в него заскорузлым пальцем.

– Дом Ластрайдеров разваливается, – с нескрываемой угрозой в голосе сказал Варен. – Скоро один из домов выйдет из гонки. Все другие наследники – твои соперники, Никша, соперники, а не партнеры. Им на этой вилле не рады. Запомни это раз и навсегда, а если вдруг забудешь, я напомню, но тебе это точно не понравится.

Варен обошел сына и решительно прошагал в свой кабинет. Николас не двигался с места, пока не услышал, как отец захлопнул за собой дверь. Потом нетвердой походкой направился в свою спальню.

Ему и без отцовских угроз было о чем беспокоиться.

Например, когда он вошел в спальню, на краю его кровати сидела Таисия.

Николас чуть не вскрикнул от удивления. Закрыл дверь и прислонился к ней спиной.

– Привет, красавчик. – Таисия игриво подмигнула.

– Тая, нет на тебя Тханы, что ты здесь делаешь? – устало спросил Николас. – И что с тобой случилось?

Она была вся в грязи, в пыли и еще в чем-то.

– Это кровь?

– Моей почти нет. Вообще-то, я именно поэтому к тебе и заглянула. Хочу помыться, перед тем как вернусь к себе на виллу. Можно?

Николас сжал двумя пальцами переносицу и тяжело вздохнул. Ему давно следовало к этому привыкнуть, но он так и не привык, и это была одна из величайших трагедий его жизни.

– Сейчас для этого не самый удачный момент.

В голове у Николаса зазвучал угрожающий голос отца.

Лукс тем временем соскользнул с его плеча, Умбра выскочила из кольца Таисии, и два фамильяра начали кружить по комнате.

– Он всегда не самый удачный. – Таисия смахнула с покрывала засохшую кровь. – Но если я в таком виде пройду в ворота виллы, мою сестру точно хватит удар. Итак, я могу воспользоваться твоей ванной комнатой или нет?

– Если расскажешь, почему ты… – Николас запнулся, – в таком виде.

– Спасала котенка от неминуемой гибели, и ситуация вышла из-под контроля.

Такой ответ разозлил Николаса и одновременно порадовал, причем он сам не мог понять, какая эмоция была сильнее. После ареста Данте он очень беспокоился за Таисию. На нее тяжело было смотреть, она его пугала. Николас все еще помнил ощущение, когда она крепко держала его пальцами за подбородок и пристально смотрела в глаза.

Но сейчас она шутила, а значит, настроение у нее улучшилось. Но насколько улучшилось, этого он не мог определить.

Таисия ушла в ванную комнату, оставив на полу меч и немного грязных пятен. Николас услышал, как загудели насосы, и почти сразу в ванну начала набираться вода. Николас посмотрел в арочный проем, но Таисия и ванна были вне поля его зрения. С трудом удержался от того, чтобы не проскользнуть вслед за Таисией в ванную. Ему безумно хотелось увидеть ее раскрасневшееся лицо и вьющиеся от пара темные волосы.

Но вместо этого он прислонил меч к стене, рядом с висевшим там же Вестником Солнца, и прикоснулся к амулету на древке копья, как будто надеялся, что тот придаст ему сил.

Рядом на двери шкафа висел его костюм для празднества в честь Ночи богов. Когда этот костюм доставили, Николас с трудом сдержался, чтобы не сжечь его где-нибудь во дворе виллы.