Текст книги "Путешествия в астрале и наяву"

Отец Вадима был не занят и очень обрадовался Рите:

– Проходи, проходи, дорогая, на работу думаешь выходить?

– Думаю, но не сегодня, ладно?

– Ну, конечно, милая моя.

– У меня сегодня другое дело.

– Ох, какая ты деловая стала! Узнаю, узнаю. Молодец!

– Пап, – Рита всегда называла его папой, и после смерти Вадима тоже, – скажите мне… Вы нанимали детективов, чтобы они разыскали документы Вадима, которыми он занимался перед гибелью?

– Да, а почему ты спрашиваешь?

– Я… тоже, – Рита не умела лгать, но ЭТУ правду рассказывать было нельзя.

– И что же? Успешно?

– Не знаю. Мой детектив нашёл кое-что и…исчез, – это уже было полуправдой.

– Исчез? Странно. Каким-то образом исчезают все, кто касался этих бумаг.

– Да. По-видимому, это так и есть. Я передаю их вам, а сама боюсь, чтобы с вами тоже ничего не случилось.

– А что может случиться? Кто-нибудь за ними охотится?

– Кажется, нет. Во всяком случае, в последнее время.

– Тогда нечего бояться. Давай их сюда.

– Так мало? – разочарованно протянул он, принимая конверт из рук Риты, – так мало и так много смертей принесли.

– Две.

– Да нет, Риточка, уже гораздо больше. Гораздо. Я ведь всё это время искал, кто же подстроил всё с Вадимом.

– Вы знали, что его убили, что это не простая автомобильная катастрофа? Знали и не сказали мне?

– Узнал я позже, когда нанял частных детективов. Ну а сказать тебе, – ты ведь света белого не видела. Зачем было масло в огонь подливать? Мать вон тоже болела, но на ноги уже давно встала, а ты…. Ну, ладно, давай-ка, посмотрим, что там.

Он листал один документ за другим, потом ещё раз, внимательнее прочитывая некоторые из них. Потом отодвинул их от себя и глубоко задумался. Рита ждала всё это время, молча выжидая момент, когда она сможет сказать главное.

– Кто-нибудь ещё видел их?

– Не знаю. Во всяком случае, последние шесть месяцев никто.

– Откуда такая уверенность?

– Тот… детектив, который… в общем, он сказал, что они пролежали всё это время в таком месте, где их никто и не думал искать.

– Как же он нашёл?

– Можно сказать – случайно. Но не спрашивайте, ладно? Я сама толком ничего не знаю. Единственное, о чём я вас хочу попросить – не делайте на этих документах деньги. Я так понимаю, что их не зря искали.

– Да. Ты права и, если даже они действительно пролежали полгода в каком-то супер секретном месте, их всё равно ещё можно пустить в ход. Они не потеряли своей актуальности.

– Но вы же не сделаете этого?

– Нет, не сделаю. А почему ты так настаиваешь на этом?

– Я не хочу больше смертей. Эти документы нужно аннулировать. Отдать расписки людям, которые их давали, а остальные – сжечь.

– Ты права. Конечно, – он говорил, думая о своём, – Рита, Риточка, ты даже не представляешь, – Рита заметила слезы в его глазах, – даже не представляешь, что эти документы освободили меня от тех тягостных мыслей, которые не покидали меня с момента гибели Вадима.

– Я не представляю, но догадываюсь.

– Я ведь всё это время думал, что гибель Вадима связана с нашим делом. Незадолго до этого он выполнял одно моё поручение, я никого не могу найти из тех, с кем он вёл дело. Я думал, что и Вадим погиб.… Хотя нет, там ничего такого не было, никакой корысти никто не мог извлечь. По сравнению с этими документами…. Эх, Вадим, Вадим, хоть бы рассказал, поделился своими трудностями, – отец разговаривал как бы сам с собой, – Рита, а тебе он тоже ничего не рассказывал?

– Можно сказать – нет. У него в последнее время были неприятности, он хотел прокрутить большие деньги, но не получилось. Я просила его, чтобы он всё рассказал вам, но он… не успел. А те деньги, которые он брал под проценты, их ведь надо отдавать?

– Я уже всё отдал, Рита. Ко мне пришли на третий день после похорон. Видимо, пытались достучаться к тебе, но ты была невменяема всё то время, видишь, я и сам только теперь могу более спокойно об этом говорить. Пришли, выложили документы, показали сроки. Я связался с ними ещё раз через нужных людей, сроки они перенесли и, … в общем, я уже почти всё выплатил.

– Получается, вы тоже пострадали. Деньги вложены, а отдачи нет. По этим документам можно было бы вернуть часть, но это значит, нужно опять заниматься тем же, чем занимался Вадим перед гибелью. И никто не знает, чем всё закончится. Я очень вас прошу не делать этого. Ваш бизнес процветает, мы заработаем больше денег тем путём, которым уже идём.

– Да, Рита, да. Я же сказал тебе, что не буду раскручивать эти документы.

– Пап, и ещё, – Рита видела, что он всё время задумывается, – не мстите этим людям.

– Пока я даже не знаю кому. Хотя, в этих документах, – кивнул он на конверт, – упоминаются несколько фамилий. Позволь хотя бы узнать, какое отношение они имели к гибели Вадима.

– А это возможно?

– Узнать можно всё. Ты же вот разузнала, где находятся те документы, которых все обыскались.

– Случайно.

– Ты же сказала, что нанимала детектива.

– Ну, не совсем, – Рита уже столько раз убеждалась, что даже мизерная ложь становится явью, но рассказать о своей встрече с Вадимом в астрале не могла, – так получилось. Я интересовалась, мне сказали.

– Как-то ты туманно говоришь, ну, да ладно, это, видимо не твой секрет.

– Да, вы правы.

– Чайку хочешь?

– По такой жаре?

– Ну, у нас в офисе жара не чувствуется, а чашечка хорошего зелёного чая никогда не помешает.

– Ладно. Только без пирожных.

Рита сидела дома, надо было посмотреть последние изменения по работе, полистать литературу, чтобы приступить к работе во всеоружии, за полгода многое изменилось. К тому же она должна была сдать отчёт в Географическое общество. Воланд звонил и просил об этом. Вряд ли он стал бы просить раньше. Что же с ним произошло в той келье? Ведь его не били, не истязали, сидел просто в темноте. Что ж с того?

Пришёл кинолог, чтобы позаниматься с Маленьким Принцем. Как собаки всё-таки быстро растут! За то время, пока Риты не было дома, Принц уже вполне обжился в своём новом вольере, вёл себя вполне прилично. Правда, когда его выпускали, он носился по двору, как сумасшедший, и сладить с ним мог пока только кинолог. Рита с удовольствием принимала участие в их занятиях. Принц послушно лаял по команде «Голос», ложился – «Лежать», садился – «Сидеть», никого не подпускал к игрушке по команде «Сторожить» и т. п. Рита удивлялась, что он не только её не забыл за время отсутствия, напротив, именно её он воспринимал, как хозяйку. Кинолог объяснил, что всё очень просто:

– Кормил его всегда я, надевая ваш халат и тапочки. Он очень хорошо знает ваш запах. К тому же он очень трепетно к вам относится, прямо на удивление.

– Да, мне он тоже как-то сразу понравился. Я ведь не собиралась заводить собаку, но Принц меня переубедил. Хотя он и проказник ужасный, – Рита заканчивала свою фразу, уже отбиваясь от бурных ласк щенка, – а можно его хоть иногда приласкать? А то всё строго, да строго?

– Можно, но, как говорится, осторожно. Собаки, как дети, быстро могут сесть на шею.

– А у вас есть свои дети?

– Нет, но у меня два младших брата – близняшки, а у старшей сестры дочка. Так что я знаю, что такое маленькие дети. Разбойники, особенно, когда хоть чуть расслабишься. Вы хотите его погладить?

– Да нет. На руки взять. Он такой красивый!

Взять Принца на руки оказалось целой проблемой. Он не понимал, что надо вести себя спокойно, а когда его всё-таки поймали, отбивался всеми четырьмя лапами, пытаясь выкарабкаться из-под мышки. Рита заливалась смехом, пытаясь его удержать. К тому же он изловчился и облизал её шею и плечи, а когда его попытались поставить на пол, ухватился зубами за пояс халата и развязал его.

– Вот разбойник! – Рита уже намаялась с ним, но как только Принц почувствовал под ногами землю, он начал нападать на Риту, пытаясь свалить её с ног, – это он ещё маленький! А что же будет, когда подрастёт?

– А подрастёт, успокоится. Вам в детстве разве не хотелось поиграть?

Рита не успела ничего ответить, её позвала к телефону девушка, приходившая два раза в неделю помогать убрать в доме.

– Кто там?

– Не знаю, спросили Риту и всё. Я и позвала вас.

– Алло, я слушаю.

– Извините, Рита?

– Да, извините, не узнаю. А вы кто?

– Вы меня не знаете. Я из отделения милиции. Судмедэксперт.

– Что случилось? О, господи!

– Не знаю, какое это отношение имеет к вам, но постарайтесь выслушать без эмоций. На даче за городом был найден обгорелый труп. В числе личных вещей оказался обгорелый листик с номером вашего телефона и именем. Вы не могли бы приехать на опознание? Хотя труп очень повреждён, всё же по некоторым приметам и личным вещам, возможно, удастся установить личность потерпевшего.

– А хозяева дачи?

– Хозяева все живы и кто такой потерпевший не знают. Единственный, кто мог бы пролить некоторый свет на случившееся, – это их сын, который имел пагубную привычку приводить на дачу своих знакомых, которые приводили своих знакомых. Короче, бардак. Собиралась малознакомая компания, и гуляли до одурения. В самом прямом смысле. Мы уже давно за этой дачей приглядывали. Хозяева редко там бывали, как выяснилось, сын не пускал. У него самого – железное алиби. Он уже трое суток в реанимации. Дружки побили. Впрочем, может, вам это всё неинтересно, тем более может оказаться, что вас это не касается.

– Давайте адрес, куда подъехать?

– Может, прислать машину?

– Нет, я на своей.

Странно, одеваясь, Рита абсолютно не волновалась. Она почему-то была уверена, что никто из её близких не пострадал. Кому придёт в голову носить в кармане записанный на листик телефон. Можно было бы записать номер на сотовый. Бред какой-то! На всякий случай позвонила домой. Мама была дома, вместе с Ритой они посмеялись над проделками Принца. Позвонила папе на работу и отцу Вадима. Поболтав по пустякам, успокоилась совсем.

Молоденькие милиционеры, сразу же оценив внешний вид Риты, забеспокоились за её нервы. Рита успокоила их жестом. То, что она уже пережила, вряд ли повторится. Хотя приятного в опознании мало, если не сказать, что это просто ужас. Труп обгорел до неузнаваемости. Мясо на лице выгорело, обнажив белые закопчённые зубы. Скрюченные руки впивались в землю обгорелыми пальцами. Нет, она не узнавала в нём знакомого. Да и человека – то признать было трудно в этом горелом полене.

Милиционеры опечалились. Им бы хотелось закрыть дело, а теперь вот опять НЛО. Неопознанный объект. Оставалась ещё надежда, что Рита узнает что-нибудь из личных вещей.

Рита узнала сразу. Часы, те самые, которые она подарила Вадиму в день свадьбы, слегка покорёженные от огня, но целые. Она взяла их в руки, нажала крышку, на обратной стороне (Рита специально сделала надпись так, чтобы прочитать её можно было не сразу) было написано: «Любимому. Единственному. Вадюше от жены» и дата.

– Это часы моего мужа, – тихо сказала она. Милиционеры переглянулись, – Он погиб полгода назад в автомобильной катастрофе. А часов при нём не оказалось.

– А вы подозреваете кого-нибудь, кто мог их украсть у вашего мужа?

– Месяц назад я бы никого не подозревала, а теперь я точно знаю, кто этот человек. Записывайте.

– Так-то Рома. Нашла тебя Расплата, не стала ждать, – тихо добавила она в сторону обгорелого трупа.

По приезду из Тибета она почти каждую ночь, ложась спать, пыталась выйти в астрал. Вроде бы всё делала так, как учил монах, но не получалось. Даже не снилось ничего такого, что бы могло напомнить ей ту встречу. Придя домой после опознания трупа Ромы, она почувствовала себя ужасно уставшей, не раздеваясь, легла на диван около телевизора и тут же уснула. Она увидела себя со стороны, как она лежит на диване, сложив руки на животе, знакомую гостиную, которую они с Вадимом так долго обставляли сначала мысленно, а потом наяву, потом комната вдруг потихоньку поплыла. Рита огляделась. Нет, это она сама плыла по воздуху, как по медленной реке. Получилось. Да, она в астрале. Где же Вадим? Единственное, зачем ей надо было выйти в астрал – это повидаться и поговорить с Вадимом.

– Я здесь, любимая, – услышала она родной голос, – сейчас я постараюсь перевоплотиться, чтобы ты могла меня увидеть.

– Здравствуй, Вадюш. Я так соскучилась по тебе!

– Здравствуй, родная! Ты так устала сегодня, даже странно, что у тебя получилось выйти в астрал именно сегодня. Когда человек устаёт, он просто засыпает и не может контролировать себя отдельно от тела.

– Мне надо было поговорить с тобой.

– Я знаю. Что тебя интересует? Твоё будущее? Но я не могу тебе ничего рассказать. То, что сейчас может показаться тебе адом, в будущем неожиданно может обернуться счастьем.

– Как ты странно говоришь.

– У меня много времени на размышления. Здесь хорошо, поверь, любимая! А ещё лучше стало после того, как ты научилась выходить в астрал. Мы сможем общаться с тобой здесь целую вечность, а на Земле за это время пройдёт несколько минут.

– Конечно, это здорово! Ну, хорошо. А кое-что из прошлого ты мне можешь рассказать?

– Ты хочешь спросить о Романе? Его не убивали специально. Он обкурился марихуаной и спал в гараже, в то время как остальная компания гуляла в доме. Одна из барышень решила пошутить, устроить фейерверк или что-нибудь ещё. Пришла в гараж, взяла канистру с бензином, пока дотащила её, разлила больше половины, потом решила ещё покурить. Всё пыхнуло разом. Все выскочили, затушили на ней платье, а потом любовались костром, который получился из гаража. Дом почти не пострадал, а им и в голову не могло прийти, что в гараже кто-то мог быть. Они даже пожарных не вызывали. Вызвали соседи. Потом кто-то смекнул, что и милиция может приехать, и все разбежались. А Роман сгорел.

– Ты говорил тогда, что наказание придёт даже раньше, чем я думаю, но мне легче от этого не будет.

– А тебе разве стало легче?

– Не знаю, наверное, нет. Я его всегда не любила, а теперь вот жалко. Никчёмный человек. Никчёмная жизнь. Жалко. Зачем он родился, зачем жил?

– Один момент произошёл в его жизни, маленький, но оказавший большое влияние на его будущее. В детстве кто-то из знакомых преувеличенно похвалил его внешность. Ему запало в душу это удовольствие – не просто казаться себе красивым, а получить Признание! С тех пор вся его жизнь была посвящена самолюбованию и «дружил» он с теми людьми, кто его захваливал. А люди – из тех, которые не сильно заботятся о других, использовали его пороки, которые открывались один за другим, в своих корыстных целях. До самого конца. Мне тоже жаль его.

– Вадим, а разве нельзя было подсказать ему, ведь отсюда всё видно? Кто-нибудь из его умерших родственников разве не мог подать ему знак, что надо перемениться. Пусть бы ему приснился сон страшный, в котором он увидел свою страшную смерть, а потом ещё раз, чтобы он боялся, раз уж по-хорошему не получалось?

– Нет. В мире есть чёткое разделение – силы добра и зла, у каждого своя роль.

– Да, да. Припоминаю, мне Елена Петровна говорила, что если бы не было сил зла, силы добра деградировали бы, перестали развиваться.

– Ты мой маленький мыслитель!

– Вадим, а что стало с теми людьми, которые вовлекли тебя в эту аферу и скрылись? Почему их никто не может найти? Ты можешь помочь своему отцу найти их?

– К сожалению, мы не можем общаться с ним ни в астрале, ни во сне, ни каким-нибудь другим способом. Наши души не могут соприкасаться здесь – в ином мире. По нашим кармам мы были отец и сын, мы очень любили друг друга, но здесь мы с ним уже никогда не встретимся.

– Почему?

– Я не знаю всего этого до конца. Но у людей после смерти тоже разные пристанища.

– И что, там есть рай и ад?

– Не совсем так. Как можно чувствовать жар огня в аду, если нет тела с его нервами, которые могут передать в мозг определённые чувства – холод, жар, голод, страх?

– Что же тогда?

– Души умерших находят себе временное пристанище здесь, чтобы потом вновь войти в тело человека, и всё начать заново.

– Но мы ведь ничего не помним из прошлой жизни!

– Некоторые люди утверждают, что в определённых ситуациях можно вспомнить кое-что из своей прошлой жизни.

– Это правда или им это кажется?

– Я не думал над этим. Если тебе интересно, я подумаю и в следующий раз тебе расскажу.

– Конечно, мне интересно! Если души переселяются в другие тела, почему же наш малыш так и не родился? Никто не захотел переселяться в его тело?

– Нет, родная, я тебе уже объяснял, что он не мог жить без меня.

– А ты мог бы остаться в живых, если бы не занялся этим делом?

– Мог, конечно, мог. Карма – судьба человека – это не то, что раз и навсегда положено ему и предначертано. Человеку всегда дано несколько путей, он даже не знает об этом, но ему всегда есть из чего выбирать, даже в ситуациях, из которых, казалось бы, нет выхода. Видишь, сколько ты мне задаёшь вопросов. Я не могу ответить на все сразу.

– Ладно, давай по порядку. Где те люди?

– Они уехали в ЮАР, денег у них было достаточно, открыли своё дело, но один из них уже серьёзно заболел малярией – той разновидностью, которую ещё не могут лечить, а второй проживёт очень долго, но будет постоянно мучиться. У него начнётся страшнейший артрит после смерти друга и во время приступов у него будет возможность с его помощью пообщаться с душами всех умерших. Он будет бояться смерти больше всех живущих, чтобы не попасть на суд тех душ, но будет попадать на этот суд каждый раз, во время каждого приступа и никто не сможет его вылечить, хотя у других эта болезнь поддаётся лечению.

– Значит, ты отомщён?

– Да, родная. Отец найдёт следы тех людей, узнает об их делах и болезнях. Расскажет тебе и успокоится.

– Как хорошо.

– Ну, а теперь расскажи, как тебе твоя собака? Когда ты играешь с собакой, что ты чувствуешь?

– Мне весело и ещё… Ты хочешь сказать, что в Принца переселилась душа нашего малыша?

– Нет, милая моя. Переселение душ – это не совсем правильное определение, точнее совсем неправильное. Переселения, как такового не бывает. Душа – это такая субстанция, она не может жить где-то в определённом месте, она может перемещаться на очень большие пространства, а управляют ею мысли. Ты испытываешь к кому-то симпатию или ненависть, – это уже заложено в тебе. Души встречались раньше, знакомы. Душа нашего малыша скоро поселится в новом теле.

– Ты мне скажешь в чьём?

– Пока не знаю. Не знаю также смогу сказать или нет.

– Ну ладно, а почему ты спросил про собаку?

– Это я тебе её выбрал. Ты помнишь, как ты страдала, а с появлением этой собаки твоя жизнь переменилась?

– Да. Это ты сделал? Я люблю тебя. Ты даже на том свете заботишься обо мне.

– Я рад, что могу кое-что сделать для тебя. Ну, всё, моя хорошая, нам пора прощаться. Пока.

– Пока, любимый. Единственный.

Часть 2
Кавказ

Лариса – школьная подруга Риты – вышла замуж за Диму, но долгожданного ребёночка не получалось. Ларка, на удивление, не расстраивалась, делала всё возможное и невозможное, но запланированное прибавление семьи оставалось в розовых мечтах. По уже Бог весть какой по счёту методике, Ларке посоветовали после медикаментозного курса лечения пройти санаторно-курортное лечение в Нальчике для закрепления результата. Естественно, Дима работал, а Ларка ехать одна не могла, поэтому Рита ДОЛЖНА была сопровождать её в Нальчик, чтобы Ларка смогла продолжить лечение.

Рита, конечно же, возмущалась. У неё работа, в которую она погрузилась не то чтобы с головой, но гораздо больше, после большого перерыва. У Риты были обязательства на фирме, собака на шее, чувство долга перед родителями, но Ларке было всё нипочём. Ну, какие обязательства, какие там долги, когда речь шла о продолжении рода, о поддержании озабоченности Правительства Российской Федерации о возможности хотя бы простого производства Русских, не говоря уже о воспроизводстве, в смысле роста численности Русского населения на Земле.

Когда речь заходила о детях, Рита быстро сдавалась. Она сама попросила отпуск, сама оформила путёвки и билеты на себя и на Ларку, сама прозвонила в санаторий, чтобы договориться о местах, достойных Будущей Продолжательницы Рода Русского. Ей было не привыкать заботиться обо всём и всех, особенно Ларке, которая была абсолютно не приспособлена к жизни, с точки зрения Риты.

Рита уже привыкла относиться к Ларке, как к ребёнку, который уже давно взрослый, но никак это не поймёт. Что ж, времяпрепровождение было действительно прекрасным, вид из окна и вообще с любой точки обозрения радовал глаз, а уж что и говорить об обслуживании…. Короче, чем больше слов можно было произнести во славу чудесного отдыха в славном курорте Нальчик, как тут же Ларка задирала нос и говорила что-нибудь типа: «А ты не хотела…». Да хотела, Ларочка, просто не всегда хватает времени и смелости заявить, что очень хочется отдохнуть. Стало модным ездить на иностранные курорты, а на своих – исконно Наших – можно не только скромно потратить деньги и при этом великолепно отдохнуть, но и действительно подлечиться.

Ларка нахватала столько процедур, что едва успевала покушать, а после обеда спала, как сурок. Рита в это время ходила на речку, которая, буквально в двух шагах от санатория, урча и рыча, прокладывала свой путь вниз по склону, мало заботясь, куда он приведёт.

Но в воскресенье, когда медперсонал получал заслуженный отдых, Рита не давала Ларке спать до обеда:

– Вставай, соня, вставай, говорю.

– Ритка, ты …., – снова засыпала Ларка, «измученная нарзаном».

– Ларка, поспать ты можешь и дома. Ты посмотри, какая вокруг красота. Ну, где ты дома такое увидишь? Нигде! Вот и будешь спать, чтобы не видеть автомобильного смога и бесконечных пробок. Тебе ведь, чтобы увидеть красоту, придётся долго добираться до маминой дачи. А?

– Ну, – Ларка уже жевала, достав что-то из холодильника.

– Тебе бы хоть капельку романтизма и ребёночек уже давно был бы.

– Ты хочешь сказать, что я …

– Да, что ты не хочешь его настолько, чтобы забеременеть.

– Ты хочешь сказать, что все те барышни, которые сидят в очереди на аборт, сильно хотели ребёночка, а потом что, перехотели?

– Да, Ларчик, сильно хотели. Женщина всегда хочет ребёночка, даже когда возможности не позволяют. Счастье, когда желание женщины совпадает с её возможностями!

– Ну, ты даёшь! А что ж тогда говорить мне, которая сильно хочет, но никак не получается?

– Ты упустила момент! Когда ты хотела и могла. Ты ведь делала аборт! И не один раз! Вот тебе теперь и надо перенастраивать свою карму, которая решила, что ты не хочешь детей.

– Да ладно тебе!

– Ладно, так ладно! Пошли купаться!

– Не хочу! Хоть в воскресенье дай отдохнуть!

– Отдыхай. Но сначала пошли в бассейн.

Ларка побурчала для приличия, но, зная решительный характер своей подруги, пошла переодеваться. Да уж и что ж было сопротивляться, если бассейн – вон он из окна виден – вышел из корпуса санатория и окунулся в термальный источник, а потом до завтрака под Риткино улюлюканье ещё и сбегал на речку. Бассейн – ладно, но на речку, ох-охо-хо! «Жисть – жестянка». Одна радость – потом в столовую. У Ларки был отменный аппетит. Полежав после завтрака с полчаса, Ларка уж и отдохнула.

– Рит, поедем сегодня в город.

– Конечно, Лар. Что-то мы с тобой в это воскресенье расслабились. Уж и в Домбай съездили, и в Теберду, и по Эльбрусу походили, а сегодня – никуда не записались. Ты вчера после соляной пещеры куда делась?

– Спала я.

– А. Ну, да. Припоминаю. Вчера такой чудесный вечер был!

– Ты одна была?

– Да нет. Вчера соседи организовали шашлык у реки. Так здорово! Как тут всё-таки красиво!

– А подругу ты не могла на шашлык позвать?

– Ларка, господь с тобой! Я тебя будила с полчаса, наверное, а ты – как сурок спала, да ещё и послала меня.

– Куда?

– Очень далеко. Так что грех тебе обижаться.

– Я не обижаюсь. Я выспалась. Правда.

– Ну, и, слава богу, а я наелась шашлыка, налюбовалась на закат, на речку и огонь. А куда ты хочешь в городе пойти?

– Поедем по парку погуляем. В магазин надо сходить – купить подарки. Скоро домой, а мы с тобой с пустыми руками.

– Ну, уж и с пустыми. Да, а кому ж тогда все те свитера и папахи, которые ты в горах нахватала?

Она говорила всё это так – по привычке воспитывать Ларку. Рите нравилось здесь всё. И санаторий, где всё было предусмотрено, чтобы отдыхающие получили полноценный отдых, лечение и увезли с собой неизгладимые впечатления. И Кавказские горы, в отличие от Тибета – не такие высокие, но не менее впечатляющие, и чудесные окрестности, и целительный воздух, которым невозможно было надышаться. Даже Ларка, которая неспособна была оценить что-то выходящее из рамок привычного образа жизни, была довольна. Теперь же она ждала скорой встречи с любимым, чтобы испытать подействовал ли её Подвиг – бесконечные процедуры – то орошения, то ванны. На следующей неделе заканчивался срок путёвки, они решили взять билеты на поезд, чтобы медленно перейти из одного состояния в другое.

День был чудесный – начало лета с его чистой прохладой. Рита с Ларкой побродили по парку, поднялись на фуникулёре на гору, посмотрели окрестности, хотя они уже и были здесь с экскурсией, покатались на лодке по замечательному озеру в парке, побродили по Козьему рынку, накупили всем родственникам шарфы и платки – дёшево и сердито, посидели в кафе на открытом воздухе. Наконец, надумали возвращаться. Ларка вспомнила, что они, собственно, и в город-то собирались по делу – купить сувениры – что-нибудь местное, колоритное и дешёвое. Обе уже устали, но то, что было решено первоначально, надо было доделать. Полюбовавшись необыкновенными клумбами, которые, впрочем, в городе были повсюду, они зашли в специализированный магазин «Подарки» и теперь Ларку невозможно было оттащить от витрины с кинжалами разной величины, а Рита рассматривала виды Кавказа, намереваясь купить что-нибудь на память. В магазине было тихо, не смотря на то, что народу скопилось довольно-таки много. Все что-то рассматривали, трогали, кое-кто уже выбрал сувенир и расплачивался с довольной улыбкой. Да, было с чего радоваться. Очень трудно определиться, что же лучше, вернее, что же меньше будет пылиться у твоих друзей – фаянсовый Горец в папахе или хрустальный кинжал, или стальной кинжал, или картины с видами Кавказского хребта?

Рита и не поняла, что за шум возник как бы вдруг, ниоткуда. А когда обернулась, то ноги приросли к полу. Люди в камуфляжной одежде, в масках на голове, скрывающих лицо и волосы, с оружием в руках, выталкивали только что ходивших мирных граждан на середину зала. Люди пытались возмущаться, но пинками и ударами направлялись в нужное место. Не успела Рита оценить происходящее, как и её, толкнули в середину зала, где уже сидела на полу очумевшая Ларка, мало чем отличавшаяся своим видом от других. И женщины, и мужчины сидели на полу, казалось, не осознавая происходящего. Впрочем, им никто и не собирался докладывать, что тут происходит. Женщины плакали, тех же, кто пытался громко выразить своё недовольство, били по голове. Постепенно люди поняли, что их захватили террористы, но что было нужно террористам, никто не знал. Они сидели в центре зала сплочённой группой, вроде бы каждый по себе, но Рита ощущала каждой частичкой тела, соприкасавшейся с этими незнакомыми ей людьми, общую ненависть к незнакомцам в масках.

Наконец, все, включая персонал магазина, сидели на полу. Невысокий мужчина в маске встал перед ними и с сильным южным акцентом объявил о том, что все они – их враги, поскольку живут в Российской Федерации и подчиняются её законам. Медленно и безо всякого выражения он сказал им, что они будут все убиты, если…

Тут в зал вбежал ещё один террорист и быстро что-то сказал на своём языке. Вожак – или как его там – начал давать распоряжения. Молниеносно все террористы разбежались кто куда. Однако трое остались, держа под прицелом автоматов сидевших на полу людей. Рита, хотя никогда раньше не сталкивалась с военными, мысленно оценила быстроту действий и послушность террористов приказам своего начальника. Вот, наверное, в чём их сила! Между тем, также быстро забежал ещё один террорист и после его сообщения, начальник даже ничего говорить не стал, просто показал что-то пальцами, и тут же пленников стали подхватывать по одному и вытаскивать из зала. Когда дело дошло до Риты, начальник щёлкнул пальцами, Риту оставили на полу, а других заложников также вытащили из зала. Всё происходило так быстро, что Рита даже думать не успевала, только отмечала в сознании происходящее. Это потом, много раз потом она вспоминала посекундно всё, что происходило в то ужасное воскресенье. Через минуту в зале осталось на полу трое, включая Риту. Ларку тоже вытащили из зала. Она даже не кричала, что очень не было похоже на неё.

Оставшимся заложникам связали руки за спиной, начальник, или как его там по-военному, ходил всё это время по залу, прислушиваясь к чему-то. Скоро все услышали звуки стрельбы из автоматов, тяжёлый ход, наверное, танков и ещё какой-то неясный шум. Среди заложников прошелестела радость – Наши! Но радость оказалась недолгой. Их быстро подняли и повели к входной двери. За каждым заложником шли двое террористов. Рита не испытывала ни страха, ни каких-либо других чувств. Всё происходящее было настолько неправдоподобным, и события развивались так быстро, что она ещё не могла определить долю своего участия в них.

У двери стояла старая обшарпанная грузовая машина с камуфляжной сеткой над бортами. Заложников стали быстро запихивать в неё. Рита оказалась первой. Двое террористов снизу подняли её, как пёрышко, двое подхватили наверху, и она уже валялась на грязном полу в машине. То же произошло и с двумя другими. Рита заметила, что это были уже пожилая женщина – бледная от испуга – и худосочный мужчина интеллигентного вида. Тут же машина как бы сорвалась с места и понеслась по улицам красивейшего города со скоростью, по меньшей мере, Формулы-1. Не имея возможности держаться хоть за что-нибудь, заложники катались по полу машины под дружный хохот террористов, разговаривавших на своём языке. Рита умудрилась опереться о какой-то ящик плечами, а ногами в борт машины, террористам не понравилась подобная смекалка, они вышибли ящик у неё из-под плеч с тем, чтобы она каталась по полу, как и те двое, но Рита сильно ушиблась и потеряла сознание. О! Как иногда это бывает вовремя.

Пришла в себя она в каком-то подполье на небольшой охапке сена. Над ней склонилась женщина, которую Рита видела рядом с собой в заложниках:

– Ну, как ты?

– Не знаю.

– Ну, раз пришла в себя, значит, всё – слава Богу!

– Странная вы, – с трудом проговорила Рита, садясь на сене, – о-ох, ничего себе – слава Богу, – ей пришлось снова лечь, так как невыносимо закружилась голова и её чуть было не стошнило.

– Человек, если жив, всегда должен Бога благодарить, – промолвила женщина, поднося к губам Риты алюминиевую кружку с водой.