Текст книги "Замуж за иностранца? Легко!"

Иногда хочется быть постарше

Ляля наслаждалась жизнью.

А именно этот кусочек жизни включал в себя раннее утро за окном, теплый длинный халат розового цвета и чашечку дымящегося кофе.

Чудесно!

Правда, если чуть-чуть задуматься, можно было сразу разрушить приятную картинку. Утро за окном было серого цвета, который, проникая через полгода немытое стекло, становился грязно-серым. Длинный халат надо было бы укоротить, потому что Ляля иногда, когда была без тапочек, наступала на него. Да все некогда было, а честнее сказать – лень. Розовый цвет халата во многих местах был нарушен вкраплениями разнообразных пятен, которые почему-то не отстирывались никакими «ванишами».

Чашечка, из которой Ляля вкушала кофе, была под цвет халата – с розовыми цветочками на белом фоне. Фарфор у чашки был тонкий, костяной. Очень дорогой, – кто понимает, конечно. ЛФЗ! Правда, наискосок от ручки вверх пробегала очень тонкая трещина, с коротенький волосок. Откуда она, эта трещина, взялась – Ляля никак не могла припомнить! А память, слава богу, была у нее отличная. Не то, что у некоторых!

Кофе Ляля любила сваренный в кофеварке. Но кофеварка была древняя, и почему-то давно перестала варить, а только сердито шипела и еще издавала уж совсем неприличные звуки. Звуки Ляля и смогла бы перетерпеть, но максимум, на что была способна эта капризная машинка – дать кипяченую воду. Но кипяченую воду исправно давал чайник. Поэтому кофеварка обиженно и забыто стояла в стороне, а кофе Ляля пила растворимый. Кисловато, правда, но назывался напиток «кофе»!

Так, с кофе покончено! Чудесный маленький бутербродик с сыром, изготовленным по программе импорт замещения, съеден… Сыр немного напоминал твердую жевательную резинку, ну, ластиками такими… Но надпись на упаковке уверяла, что это сыр. Правда, написано было «легкий». Что имелось в виду – неизвестно…

Не зацикливаясь на происхождении сыра, Ляля со всей осторожностью вымыла чашку, убрала сыр в холодильник, открыла форточку и задумалась.

День обещал быть пустым. Хотя Ляля старалась наполнять свою, теперь свободную от «работы на дядю», жизнь приятными занятиями, но список этих занятий был ограничен в силу многих причин.

Например, можно было поехать на теплые моря куда-нибудь. Здесь, в Питере, сырой март, а где-то «в берег бьет зеленая волна», как писал Эдуард Асадов…

Мысли Ляли перетекли на поэзию. Как она любила стихи! Много читала всяких поэтов, особенно серебряного века. Сейчас имена их подзабылись, но тогда! Вот, Мандельштама помнит… А еще? Ну конечно, Вася виноват! Своим Твардовским все имена из ее памяти вытолкал! Наизусть знал всего Теркина! Просто кошмар! И не просто знал, а к месту и не к месту вставлял выдержки из этой босяцкой, как считала Ляля, поэмы…

Эх, Вася! Где ты?

Ну где – Ляля знала примерно. Но она очень верила в переселение душ. И наверное, ее Вася сейчас каким-нибудь юнгой палубу драит. Или кадетом в училище воронежском, например. По времени нахождения «там» как раз в кадеты годится. То, что Вася пошел в той, другой жизни по военной линии, Ляля не сомневалась. С его любовью к Теркину– куда же еще?

Но Вася Васей, а у Ляли своя теперь жизнь, отдельно от него.

Мысли Ляли совершенно путались в голове, что-то явно ускользало. О! Стоп! Она ведь зарядку сегодня не делала!

Скинув сибаритский, розовый в крапинку халат, Ляля одела «треники», как их раньше называли (а теперь – спортивные брюки), и задумалась снова. Причина раздумья была теперь иная – какую футболку надеть? Колебалась Ляля недолго и одела красную с надписью «Монте-Карло». Нет, не подумайте, не была она в этом Монте-Карло. Да что там делать? Деньги в рулетку просаживать? Она знает – вмиг разориться можно! Поэтому никаких Монте-Карло в ее жизни не было. А футболку она получила в подарок от своей приятельницы. Она, Светка, с мужем ездила в это гнездо разврата. И все рассказала, как там и что…

Ляля легла на пол, несколько раз подняла ноги, сгибала их в коленях, делала «велосипед». Запыхалась. Решив, что на сегодня достаточно, приняла душ, переоделась. Ведь после физических упражнений душ необходим!

За окном между тем разгорался день. «Разгорался» – это сильно сказано, конечно. Света мало еще из-за кустов, хоть и безлистных еще, которыми Лялино окно было прикрыто от активной городской жизни. Ляля ведь жила на первом этаже. Не подумайте, что низко, на земле! Нет, это был практически бельэтаж. Здорово, независимо от всяких лифтов, преодолев всего три ступени, можно войти в квартиру. Было, правда, маленькое «но» – Лялина отдельная квартира располагалась совершенно рядом с входной дверью в парадное. И день начинался и заканчивался хлопаньем двери и писком открывающегося электронного замка… Раньше, до электронных замков и тяжеленных железных дверей, такого громыхания и писка не было! Но то было раньше…

Поэтому Ляля включала свой телевизор, даже когда там нечего было смотреть. Он у нее был фоном, на котором издевательство входной двери выглядели смешно!

Так, про дверь потом…

Ляля отошла от окна и решила быстренько переодеться и выйти на улицу – воздухом подышать. Опять пришлось подойти к окну, чтобы окончательно определиться, что надевать.

Входная дверь запищала, и Ляля увидела соседку сверху, Наталью. Та торопливо захлопнула дверь за собой, пропуская вперед кота, рванувшего на улицу, но сдержанного поводком. Эта парочка вызвала у Ляли гомерический смех. Нет, вы не подумайте, наша Ляля никогда не позволяла себе «ржать» или даже «хохотать». Так, «легкая улыбка тронула ее губы», сказали бы в романе. Но внутри Ляли смеялись все кишочки. А дело в том, что Наталья, которая была совсем другого круга, нежели Ляля, совершенно не умела одеваться.

Бог бы с одеждой в смысле дороговизны или покроя. Тут не все могут, как Ляля, сориентироваться. Но цвета, цвета!

На Наталье была розовая курточка, но не как Лялин халат – нежно-розового цвета, а ядовито-розовая. Брюки черные (нормально), на ногах ярко синие резиновые сапоги, и все завершал красно-оранжевый берет! Улет! Картина достойная кистей, как говорится.

Кот рвался под кустики, где была мокрая грязь. Наталья старалась направить его в другую сторону где посуше. Но этот наглый мерзавец не желал прислушиваться к хозяйке и лез под кусты.

Ляля иногда встречалась с Натальей, когда та выгуливала своего Степашку, и старалась обходить их стороной. Степашку этого возненавидела с их первой встречи. Она тогда вошла в парадное, а Наталья со Степашкой уже поднялись на первые три ступеньки. Наклонившись к коту, Ляля воскликнула: «Какой милый котик!» и хотела его погладить. И тут же получила грязной кошачьей лапой по лицу. Она отпрянула, Наталья заорала, запричитала, а Степашка наглыми зелеными глазами снизу вверх смотрел Ляле в глаза. Он не раскаивался в содеянном…

Так, ерунда все это.

Одевшись по погоде, Ляля вышла, наконец, на улицу.

Когда она закрывала входную дверь в парадное, услышала: «Не закрывайте, пожалуйста!». Вот уж не везет! Это были Наталья со Степашкой, возвращавшиеся с прогулки. Ляля посторонилась, пропуская сладкую парочку.

– Извините, так спешу!

– Куда это? – удивилась Ляля. Она уже не помнила, когда куда-то спешила.

– Понимаете, Людочка, – тараторила Наталья, – на занятия опаздываю.

Ляля, которая отзывалась и на Людмилу, удивилась еще больше.

– Какие занятия?

– По английскому.

– ?!

– Извините, спешу. Потом, вечерком все могу рассказать! – И Наталья, схватив на руки свое грязное мохнатое чудовище, скрылась за дверью.

Ляля медленно шла по улице и думала про Наталью. Какой английский? Зачем? Может, Родину хочет покинуть? На старости лет? Ляля верила пословице – где родился, там и пригодился. И, что там ни говори, у нас все равно лучше!

Правда, сейчас, когда сошел снег, который белым покрывалом прикрывал недостатки улицы, выглянули кучи строительного мусора, оставленные в прошлом году после ремонта бани. А рядом стояли огромные новые баки для мусора грязно-зеленого цвета. Вокруг баков, докуда хватало взгляда, валялись банки из-под пива, бутылки, бумажные пакеты из-под молока и целые мешки с мусором, которые почему-то не достигли новых баков, и лежали неподалеку…

Ляля, решившая было пройти мимо баков на проспект к «Пятерочке», остановилась беспомощно перед непролазной грязью и повернула направо. Крюк получится, но ходить полезно!

«Пятерочка» шумела народом и пестрела табличками «Скидки». В принципе, Ляле и не нужно было ничего, но раз пришла, надо что-нибудь купить.

Так, хлеб черный, кефир, колбасу нельзя, хлопья номер два, овощная смесь. Джентельменский набор, можно сказать.

Поистине, сегодня был день встреч с соседями. Перед Лялей в кассу стояла Маруся из соседней парадной. Конечно, и Марусю, и Наталью давно уже надо было по отчеству величать. Но у них в доме было это не принято. Слишком официально!

Слово за слово, Маруся, пока стояли, оттарабанила, что ей к семидесятилетию сделали подарок. «Кто?» – «Муниципалы». – «Кто?» – «Раньше Собес назывался». – «Какой подарок?» – «Курсы компьютерные». – «Ничего себе! А мне никто, никакие муниципалы ничего не предлагали!» – «Так ты у нас какого года?»

Марусе сказать было можно, и Ляля назвала год своего рождения.

– Так ты еще молодая! Семьдесят лет не исполнилось. Вот будет семьдесят, жди предложений.

И Маруся, окрыленная надеждой постичь тайны компьютерной грамоты, унеслась на свои курсы.

Первый раз за свою жизнь Ляля пожалела, что моложе своей приятельницы. Нет, не первый!

Давно, в седьмом классе, она влюбилась в Петьку из девятого. А он ухлестывал за Надькой из десятого. Надька со всех сторон, откуда не погляди, была девушкой, и Петька даже не удостаивал тоненькую тоже со всех сторон Лялю. Давно это было…

А сейчас Ляле так захотелось на какие-нибудь курсы!

…И вот она на занятиях. Не будем рассказывать, как Ляле удалось получить заветное направление аж за полгода до своего юбилея. Пошли в ход рассказы о несостоявшихся мечтах стать программистом со знанием языка. Но не случилось… может, сейчас попробовать? Но сначала хорошо бы углубить язык. Да, она изучала английский в школе. Да что вы? Она понимает, что уровень какой-то необходим…

Хорошая, светлая комната в районной библиотеке, которая, видимо, когда-то служила читальным залом, была уставлена столами, за которыми сидели учащиеся. Нет, вернее, курсистки. Курсы же! Из множества седых и крашеных в блондинок голов Лялин взгляд выхватил одну лысую. О! И мужички имеются! Ляля встрепенулась.

Хорошо, что продумала свой наряд – черная, узкая юбка и белая блузка с изящным кружевным воротничком. То, что надо!

Ляля огляделась в поисках свободного места. Все сидели по двое за столами, и место рядом с курсистом было занято. К сожалению.

– Проходите, садитесь, – указала преподавательница на свободный стол у стенки, строго взглянув на Лялю.

– Извините за опоздание, не рассчитала с дорогой.

– Больше не опаздывайте. И у нас правило – говорить только по-английски!

И учительница произнесла весь монолог с Лялей на английском. Все хором повторяли.

Потом разбирали домашнее задание, разговаривали друг с другом по парам. Диалоги, короче.

Потом перемена. Ляля решила воспользоваться перерывом для знакомства с группой. Она подошла прямо к курсисту и сказала:

– Я здесь новенькая. Пожалуйста, дайте мне прошлое задание записать. – И без перехода: – Я училась в авиаприборостроения, радиолокация. А вы?

Лысый курсист не успел и рта раскрыть, как его соседка встала грудью на защиту:

– Задание у учительницы можешь получить. А где ты училась, нам не интересно. Это мой муж!

Ляле хотелось возмущенно воскликнуть: «Мы что, на “ты" переходили? На брудершафт пили?» Но поразмыслив буквально доли секунды, она произнесла: «Понятно!» и потеряла к парочке всякий интерес.

Вторая сорокапятиминутка, а вернее, академический час, прошла под знаком громкого повторения слов, произносимых учительницей. Ляля тоже повторяла со всеми.

– А теперь запишите новое задание и приступим к нашему любимому занятию.

При этих словах все оживленно загалдели. Училка раздала всем карточки и заинтригованной Ляле тоже. Ляля с удивлением обнаружила на карточке стихи на английском. Училка подошла к магнитофону, который вроде бы не для чего стоял в уголке, и включила его.

«Мишел, май бел…» – запела сладкоголосая ливерпульская четверка. И головки в буклях и пучках стали подтягивать, кто как умел. А умели все не очень. Потому что, к сожалению, можно вызубрить слова, но попадать в ноты на курсах не учат…

…Ляля посмотрела Малахова, дождалась его очередной экспертизы ДНК, узнала о погоде назавтра в новостях, проглядела вполглаза серию из бесконечного сериала о любви бедной девушки из провинции к богатому, но хорошему миллионеру и его ужасной маме, ставящей препоны на пути влюбленных, и решила, что пора и спать ложиться. День был насыщенный.

Она заснула не сразу. Вспоминалась компания, в которую сегодня попала.

А старичок даже симпатичный…

Но она немного опоздала. Наталья по телефону рассказала ей, что старичок познакомился со своей женушкой на курсах. Его, значит, перехватила та, которая старше ее, Ляли. На полгода уж точно.

И как тогда, в седьмом классе, Ляля пожалела, что молодая…

В эту ночь приснился Ляле сон из «Двенадцати стульев», именно тот момент, когда Остап приходит в приют для старушек. Старушки пели, и Ляля отчетливо слышала: «Мишел, май бел…»

На водах. Письмо подружке

Привет, Верочка! Как ты там? Вся, наверное, в работе, аки пчела?

Пишу тебе из Западной Чехии. Решили с Серегой полечиться. Но пока неделю я одна, а он потом подъедет.

Слушай, как тут здорово! Природа красивая, на нашу похожа. Знаешь, я думала, что только в Павловске и Пушкине такая осенняя красота бывает. А здесь не хуже, уж точно. Деревья золотые и красные, листья под ногами шуршат. И дождей нет!

Ты, наверное, удивилась, что я тут. А у нас теперь модно на водах отдыхать. Как в царские времена. Говорят, вода, которую мы здесь пьем, чудодейственная, все содержит, что нужно – железо и все такое. Только надо обязательно по два литра в день выпивать, а то эффекта не будет. Так врачи говорят. Интересно, сами-то они пробовали? Вода, конечно, не очень противная, но и не шампанское, сама понимаешь.

Ходим воду пить к колоннаде, там источники. После осмотра и сотни вопросов врач мне выписал Каролинку пить. Важно так сказал: «Вам поможет именно эта вода!» А потом оказалось, что половина отдыхающих пьет Каролинку, а другая – Рудольфа. Интересно, неужели у нас у всех одинаковые симптомы?

Из процедур мне минеральные ванны очень понравились. Раздеваешься, ложишься в ванну, вода теплая, приятная. Запах немного сероводородный, но полезно-то как! Лежишь, а по тебе пузырьки бегают. Здорово!

Правда, мне один раз не повезло – в одной комнате две ванны оказались. Я внимания сначала не обратила на перегородку, легла. Лежу, мечтаю. Вдруг дверь открывается, а я повернуться не могу, не вижу, кто вошел, только слышу – кого-то за перегородку приглашают. Такой всплеск раздался, как у ныряющего бегемота в зоопарке! Лежу, молчу. Женский голос: «А вы откуда приехали?» Я отвечаю: «Из Питера». Она: «А мы с Москвы». Так и сказала – с Москвы! Позже я поняла, что если так отвечают, значит, от Москвы километров триста будет…

Она: «А вы в этом санатории уже были?»

Я: «Нет, в первый раз».

Она: «Ой, мы так разочарованы! В прошлом году в четырехзвездочный ездили, в этом в пятизвездочный решили. А какие это пять звезд – номера маленькие, в ресторане рыбу редко дают и готовить ее не умеют, сухая, как вобла. А там и выпечка свежая, и суп, как в России, и главное – косметический салон большой, не то, что здесь – живопырка. Так мы вчера там были, кремов накупили, ведь в Чехии все настоящее, не то, что у нас. Так я себе на шестьсот евро купила, а дочке на четыреста, ведь ей еще не так нужно, как мне… И вам советую… Знаете, где этот санаторий?..»

В это время вошла медсестра, сказав, что мой сеанс окончен. Я оделась и, выходя, невольно заглянула за ширму, отделявшую меня от «москвички». Там, заполнив собой все пространство ванной, лежало нечто слоноподобное. Да, на такие поверхности тела и на шестьсот евро крема маловато будет!

Народ здесь всякий. Наших, русских, много. Но и немцев полно; им близко – меньше ста километров ехать. Возраста пожилого, но и молодые попадаются. С такими молодыми у меня казус получился. А было это в римских банях, которыми так гордится наш пятизвездный санаторий. Во второй половине дня мы ходим туда, потому что процедур уже нет. Вот я пошла как-то раз и решила все по полной программе там пройти, чтобы эффект лучше был.

Думаю, сначала в сауну, потом в парную, потом в бассейн. Посидела в сауне. Жарко, птички поют… скучно. Пошла в парную, из нее тоже быстро вышла, ведро воды на себя опрокинула… Дай, думаю, по дорожке похожу. Дорожка такая есть – в одной вода ледяная, в другой – горячая. Только туда завернула – остолбенела! Парочка немецкая по этой дорожке ходит в чем мать родила! И гогочут! Меня увидели – заулыбались, руками машут – приглашают присоединиться. Но я бочком-бочком – и на выход!

Какие все-таки эти немцы раскованные! С другой стороны, в бане и надо быть без всего, а не в купальниках. Но ведь недаром существуют мужские и женские классы. Или у них все вместе? Потом в ресторане при встрече эта парочка все мне улыбалась и «гутен таг» говорили…

Наших, конечно, за версту видно… И еще казахи выделяются. Они ходят только в спортивных штанах. Если видишь человека в спортивных штанах, причем везде – в ресторане, на улице, и если даже он не похож на казаха – точно казах! Наверно, спорт у них очень развит…

Кормят здесь много и вкусно. А я-то мечтала похудеть! Куда там. К весам подходить боюсь. Но не одна я страдаю. За соседним столом в ресторане – компания «с Москвы», – мужчина и две женщины. Одна-то жена, а другая – подруга. Пока не поняла – ее или его. Так эта подруга приходит пораньше, обходит внимательно шведский стол, берет капельку овощей и начинает их медленно есть… Худющая… Одета в самовязанное, рюшечки и пр. Потом приходит другая и начинает метать все подряд – от салатов с майонезиком до жаркого с картошечкой. Первая некоторое время смотрит на это безобразие, а потом напоминает толстушке:

– Наташа, ведь ты худеть хотела…

– Ларис, отстань. Ты же знаешь – вчера переволновалась из-за Кольки… до сих пор успокоиться не могу! А от волнения у меня аппетит разыгрывается…

Причина большого аппетита у толстушки каждый день новая. Теперь мне кажется, что если Наташа – то непременно толстуха, а Лариса – как селедка…

Без Сереги мне, конечно, скучно.

Познакомилась с парочкой из Питера. Ничего такие, интересные. А познакомились в бассейне. Хотя бассейном это трудно назвать. Скорее на большую ванну похож. И мелкий такой же. Плавать только по диагонали можно, и то это будет три гребка. Ну вот я решила поплыть, а этот морж (он как морж отфыркивается] уже весь бассейн занял. Говорю – здрасте, вы, мол, тут не один… А он – присоединяйтесь, и улыбнулся. Я уже тоже было заулыбалась, и тут его жена подплывает. Она взвешиваться ходила. Теперь ходим везде втроем.

Они люди не бедные. Она – вся в золоте и каменьях. И он – с перстнями. Смешной – когда разговаривает, руку часто к лицу подносит, волосы поправляет. А все для того, чтобы его перстни заметили. Ну как он плавает – уже понятно. Все разбегаются, видя такой класс! А в ресторане – умора! Он садится за стол и ждет, пока жена ему все принесет. Она, бедняжка, туда-сюда, туда-сюда. А он еще попробует да в сторону отставит – мол, «не то». А когда «то» – жена на своей тарелочке все съест и у него с тарелки подъедает. Но тоже худеть очень хочет, как я.

Они здесь не первый раз, так что для меня экскурсоводами были на первых порах. А то в нашем санатории и заблудиться можно. И вообще они много повидали – слушать их любопытно.

Завтра на концерт симфонического оркестра Западной Чехии идем. Программа хорошая – Штраус, Моцарт… Говорят, достойно внимания. Дома-то у себя не ходим, как и в музеи. Знаем, что всегда успеется…

Верочка, заканчиваю. Сейчас на газовые уколы побегу. Была только один раз и кричала, как резаная – так больно! Но – полезно для кровообращения! Мой знакомый Валентин медсестру, которая газовые уколы делает, Эльзой Кох прозвал. По моему – в точку! Она и внешне похожа – здоровенная блондинка. Не говоря уже о боли, которую причиняет. И еще приговаривает: «Идет, идет, идет». Это ее газ по моему телу идет. Кошмар!

Пока. Целую. Катя.

P.S. Посылаю тебе фото. Это я со своими новыми питерскими знакомыми в королевской ванной. В этой комнате короли ванны принимали – Карл, Людовики… Нас пустили сфотографироваться. Валентин, думаешь, на троне сидит? Мы тоже так думали, сфотографировались, а потом разглядели, что это – кресло-горшок. Красивое правда?

К.

Лазни. Чехия.