Текст книги "Меня зовут Сэм"

Глава 7

Первого, кого я увидела после заседания, был Венс.

– Все позади, – сказал он, обнимая меня у закрытой двери.

Я кивнула. Оцепенение отпустило меня.

– Спасибо тебе и Виктору.

Венс отошел и внимательно посмотрел на меня, и я заметила скрытое волнение в его глазах. Он боялся за меня: у меня был болезненный вид. Особую прелесть мне добавляло отсутствие косметики, моя кожа была такая, какая она есть на самом деле. Венс привык видеть меня другой. Да, сейчас я еще та красотка. У тех, кто пьет человеческую, вид поздоровее, как я заметила. Но я предпочитаю ей тоналку. Полюбуйся на результат свой работы, Венс.

– А где Виктор? Я хотела поблагодарить его, – произнесла я.

Мы обернулись. Я увидела Виктора со спины в конце коррида напротив лестницы: его белые волосы светились в темноте, он уходил в сопровождении своих помощников. Исчез, не удостоив меня даже одним взглядом. Ну, конечно, он и так все это время разбирался с моими проблемами, хватит с него.

– Ничего, я поблагодарю его от нас обоих, – успокоил меня Венс.

Я попросила его немного пройтись со мной по коридору, потому что мне нужно было успокоиться. Он согнул руку в локте, предлагая мне положить свою. Черная полоса нашего приключения подходила к концу. Пройдя Сциллу и Харибду, мы умудрились спасти и экипаж, и корабль. Но было и еще кое-что вынесено мной из этого испытания. Я окончательно избавилась от страха, ненависти и гнева к моему создателю Венселасу де Лакорту. Сейчас я иду рядом с ним, мое запястье касается рукава его черного фрака, под которым чувствуется его твердая рука. Он не предаст меня, не причинит вреда, он всегда на моей стороне как мой создатель, мой отец. Все самое страшное теперь позади. Осталась только эта наша старая любовь, скрываемая ночной тишиной, от которой мне уже невозможно скрыться. Я повинуюсь своему чувству. Слишком сильное влияние оно оказало на мою судьбу. Мой взгляд скользнул по его лицу – он улыбнулся в ответ. Благородный французский дворянин голубых кровей, интеллигент от и до. Я молчала, он был задумчив.

– Венселас, – я нарушила тишину между нами, – что за закон, по которому Дениса освободили?

– Человеческий род вампира охраняется. Потомки неприкосновенны, – коротко ответил он.

– Отлично. А почему?

– Так решила королева. Хотя большинство из нас не следит за своими дальними родственниками среди людей.

Неплохой закон. Хотя бы потому, что он спас жизнь Дениса.

– Я думала, что все будет сложнее, – призналась я, – что все накинуться на меня и начнут обвинять… поставят меня к стене и будут тыкать палками.

– Этого бы точно не случилось, – усмехнулся Венс, – нашем замке много наций, а суд всегда проходит на языке обвиняемого. Большинство собравшихся даже не понимало, о чем шла речь, – улыбнулся Венс.

Вдруг сзади послышались шаги, а точнее громкое цоканье по каменному полу. Это была Диана. Она уже не выглядела такой воодушевленной, как в нашу первую встречу. Меня это, несомненно, обрадовало. Не смотря мне в глаза, она произнесла:

– Тебе положены покои. Пойдем, я отведу тебя.

Ого, покои мне положены, а была бы твоя воля, мне бы голову положено было отрубить, а тело сжечь.

– Я не пойду. Мне никакие покои не нужны.

Она вытаращила на меня свои глазки. Венс сжал губы, скрывая улыбку.

– Пожалуйста, пойдем со мной! Королева лично распорядилась, чтобы тебе выделили покои, и я тебя проводила! – взвизгнула она.

Ага, королеву испугалась. А королева-то умна, нашла кому это дело поручить. Я вздохнула. Соглашусь только ради королевы. Не буду упиваться этой победой.

– Ладно.

– Я пойду с вами, – твердо заявил Венс.

Наверное, волнуется, как бы Диана не завела меня куда-нибудь. Она пошла впереди, а мы за ней. Выбрались из этого подземелья, поднялись на удивительно светлый и очень ухоженный этаж. Да, без мешка на голове здесь было на что посмотреть. Мы прошли сквозь шикарно обставленный зал золотисто-изумрудной гаммы. Там стояли огромные бархатные кресла и диваны, невысокие столики с витыми ножками. На стенах были шелковистые узорные обои, интерьер украшали пилястры и гобелены. Окна закрывали тяжелые шторы с золотыми кистями, если конечно, там были окна. Все было выполнено в духе самого пышного королевского стиля – барокко. Собственный вампирский Версаль. Я с прохладцей отношусь к золоту и роскоши, но, видимо, тут без этого не обойтись. Скорее всего, снаружи замок выглядит более сдержанно, держу пари, это средневековая романская постройка. Двое слуг распахнули перед нами двери, и мы вошли в коридор. Здесь интерьер был более сдержанный: кремового цвета стены, над запертыми ставнями свисали бордовые занавески на толстых деревянных карнизах, на высоком потолке ажурные люстры, под ногами был ковер, по которому мы плыли как по маслу. А вампиры, оказывается, тоже любят уют. Видимо, влажные склепы, обросшие мхом, предпочитают только любители экзотики. А мы все шли и шли по длинному коридору, друг за другом мелькали двери. Диана отвела нас в самый конец этого коридора.

– Вот, – произнесла она, указывая на дверь, – ключи у дворецкого за поворотом.

– Спасибо, – мило ответила я, Диана ничего не сказала и ушла.

– Располагайся, – улыбнулся, Венс и погладил меня по плечу, – еще увидимся.

Я кивнула, и мы разошлись: он пошел обратно по коридору, а я – к охраннику. Видимо, ключ Диане не доверили.

Коридор поворачивал налево. Завернув за угол, увидела площадку, за ней была лестница. На площадке стоял стол с резными ножками и шкаф со стеклянными дверками. Рядом стоял тот самый дворецкий. Не успела я произнести и слова, как он поклонился, подлетел ко мне и отдал длинный ключ на цепочке. Он, вероятно, уже знал меня в лицо. Учтиво улыбнувшись, я пошла к своей двери, позвякивая ключами. Мне было очень интересно посмотреть, что там внутри. Судя по всему, в замке всегда есть запасные комнаты. Я повернула ключом и распахнула дверь. Комната довольно большая. Напротив входа было высоченное окно с дверью, наверное, на балкон, предусмотрительно закрыто ставнями от солнечного света. Обои серебристого цвета, на потолке гипсовая лепнина, большая хрустальная люстра, два кресла, стол, у окна, в центре комнаты, стояла огромная кровать под кружевным покрывалом, а сверху возвышался балдахин. Ну вот, а я-то, наивная, думала, что вампиры в гробах почивают. Улыбнувшись своим мыслям, я обошла комнату вокруг. Справа большой деревянный шкаф, слева еще дверь, наверное, там ванная. Около кровати стоял стеклянный столик, на нем хрустальная ваза, в которой был букет белых лилий. Я подошла ближе и увидела записку: «Поздравляю. Виктор». Я очень удивилась. Он оставил мне букет? Лучше бы сказал мне это сам. И как он сумел сюда проникнуть? Комната была заперта, а ключ у охранника. Или чудо, или фокус. Я посмотрела на цветы, они были фантастически красивы: белоснежные, с мелкими капельками на лепестках. В дверь постучали. Неужели сам Виктор? Открыв дверь, увидела бледную горничную. Она держала в руках мой рюкзак.

– Ваши вещи, – с поклоном произнесла она.

– Спасибо.

– Не желаете ли отдать вещи в стирку? – не поднимая головы, добавила горничная.

Я серьезно посмотрела на нее. Тихий голос, соответствующая одежда: длинное черное платье, белый передник, волосы прикрывал чепец.

– Нет, спасибо, – я закрыла дверь. Кто-то будет копаться в моих вещах, ну уж нет.

Незамедлительно пошла в ванную, чтобы разобрать все и заняться стиркой. Я заткнула пробку, чтобы вода набралась, и выложила свою косметику на туалетный столик, решив, что позже нужно помыться и привести себя в порядок. Наступал вечер, чувствовалось, что солнце садится. Вскоре мои вещи были выстираны и сушились на стульях. Мне захотелось открыть ставни и проводить солнечный день. Они поддались с трудом, я подняла все засовы, распахнула дверь и вышла на балкон. То, что я увидела перед собой, было для меня неожиданностью. Замок находился в лесу, но это еще что! Этот лес был до горизонта! Ничего себе! Непроходимый сосновый лес плотной стеной закрывал все, сквозь него не проникали ни огни городов, ни посторонние звуки, ни запахи. Только небольшой парк с лиственными деревьями был разбит прямо перед замком и вносил некое разнообразие. Да, господа, далеко же вы забрались! Солнце было в закате. Я уже отвыкла от него, и рука машинально заслонила лицо от света. Мои каштановые волосы в свете уходящего солнца загорались красным. Темные осенние тучи висели над лесом, их края алели в лучах заката. Мне, конечно же, захотелось проверить свою догадку относительно замка. Я высунулась с балкона по пояс и поняла, что оказалась права. Ни золота, ни лепнины на фасаде не было. Он был буро-коричневого цвета, кладка из крупного камня, три высоких этажа, этот второй. Еще есть башня. Я вернулась в комнату, оставив открытой дверь, чтобы проветрить комнату. Интересно, под какой легендой вампиры скрываются здесь от глаз людских? Блуждая в своих домыслах и предположениях, я отнесла букет в ванну поменять воду. Ну вот, везли меня сюда, как пленницу, а теперь у меня собственные покои. В дверь постучали. Я побежала открывать. На пороге стоял Венс:

– Привет! Как обустроилась? – улыбнулся он.

– Неплохо, а что у тебя в руках? – я заметила, что он держит высокий хрустальный бокал с кровью.

– Недавно был ужин, но я решил, что ты устала и захватил тебе вот это, – Венс протянул мне бокал.

– Проходи в комнату, – пригласила я.

– Благодарю!

– А пить я не буду. Там, наверное, человеческая, – сказала я. – И что еще за странные ужины у вас проходят?

– Ничего странного, – пожал плечами Венс и поставил бокал на пустой стеклянный столик, – все собираются за накрытым столом, беседуют, музыка играет, пьет каждый свое.

Я онемела. И он говорит это так спокойно? Это ужасно!

– Что значит каждый свое? Людей на заказ убивают? – воскликнула я.

– Нет, что ты, если бы мы столько убивали, нас бы давно раскрыли!

– И как же все это делается? Как люди этого не замечают?

Венс улыбнулся:

– Есть вампиры, которые способны усыплять людей, затуманивать сознание. Они берут кровь, а жертва ничего не помнит. Но это в крайних случаях. Обычно мы крадем кровь на станциях переливания, как я и делал, – небрежно пожал плечами он, будто рассказывал о сущей ерунде.

– Все равно эти ваши дела с кровью людей мне не нравятся!

– Все равно ты с этим ничего не поделаешь, – в тон моему упреку протянул он, – как-то же нужно прокормить всех.

Я хмыкнула.

– Что-нибудь еще вспомнилось от моей крови?

– Нет. Ничего.

– Это из-за того, что ты потеряла много сил. Она помогла тебе выдержать испытание, на остальное уже не хватило. Ничего. Мы можем продолжить в любое время.

Я утвердительно кивнула.

– Присяду? – улыбнулся Венс, указывая на белое кресло с ажурными ножками.

– Да, конечно, зачем ты спрашиваешь?

– Для поддержания общей торжественной атмосферы. Тут очень красиво. Поверь, не везде так, – он закинул ногу на ногу и поднял голову, чтобы посмотреть на люстру. Хрусталь бросал блики на его волосы, и они блестели, словно звезды на черном небе.

– Верю, – хмыкнула я, вспоминая свое заключение.

– Действительно, есть очень скромные комнаты для тех, кто ниже рангом и для слуг. Тебе же дали лучшую из свободных.

Лучшую, так лучшую. Мне мой деревянный дом нравится больше.

– А твоя комната далеко?

Мой кавалер замялся, постучал пальцем по подлокотнику кресла. Я спросила что-то не то? Венс скромно улыбнулся, перекинул ногу на ногу и, наконец, ответил:

– Я живу в башне.

– В башне?

– Да, мое происхождение требует особых условий. Я живу в нижней части башни. Это почетно, но иногда очень неудобно. Например, я не могу показать своего гостеприимства тебе, так как в башню можно заходить только древним или приближенным.

– Ну что ж, я думаю, что переживу это, – съязвила я.

– Ну да, я этого ожидал. Кстати, ты официально приглашена на ужин в моем сопровождении. И все то время, которое ты пробудешь здесь, ты желанная гостья на всех ужинах, – широко улыбаясь, добавил Венс.

– А кровь лосей мне там будут подавать?

– Если хочешь, я могу распорядиться, – серьезно ответил он, – но вряд ли это понравится остальным.

– Если здесь можно заказывать себе ужин, то почему никто не распорядился дать мне хоть что-то, пока я мучилась от жажды в заключении?

Венселас вновь замялся и опустил голову.

– Это моя вина. Я тоже был заперт, но в своих покоях. Они боялись, что я брошусь тебя освобождать. Я не мог вырваться. И даже не догадывался, что все может быть так плохо. Тебя должны были кормить, не знаю какой именно кровью, но до состояния истощения ты не должна была дойти. После инъекции крови мертвеца вампиру нужно больше свежей крови, чтобы обрести силы. Кровь попросилась носить Ди, но не сделала этого, а стражам за молчание пообещала мою кровь. Их уже сожгли. Ей сделан выговор, она несет другое наказание. Ее мать очень просила за нее.

Сожгли? Вот это порядочки. Теперь я действительно удивлена тому, что осталась жива.

– Я чуть не лишилась рассудка!

– Тише. Диана уже расписалась в своем бессилии. Теперь тебя охраняют так же, как всех, и я с тобой. Она знает, что ей до тебя не добраться.

– Ее тоже запрут и будут морить голодом?

– Нет, ей предстоит кое-что похуже.

– Начало мне нравится. Продолжай.

Венс недовольно посмотрел на меня.

– Диана должна будет найти и обратить стражей взамен тех, что были сожжены.

– И это все?

– Ты не знаешь, каково это. Они станут ее детьми. Детьми, которых она не желала. Для начала ей нужно найти подходящих крепких одиноких людей. Потом обратить их и поить своей кровью, пока они не наберутся новой силы. Потом учить их, заставлять подчиняться и работать. Если они ослушаются, то ей придется их сжечь и искать следующих. Хуже всего из этого для Ди то, что она навсегда будет связана с ними. Со слугами.

– И опять убивают людей.

– Я не говорил, что мы ангелы.

– Это действительно суровое наказание?

Венс утвердительно кивнул.

– Лучше бы ей безошибочно обратить нужных с первого раза. Иначе, если их придется жечь, то боль испытает и Диана. Я чувствую твою боль, где бы ты ни была, что же предстоит Ди, если она ошибется?

Я села на кровать. Серьезное наказание, но она сама виновата. Вот на какие коварства толкает любовь или что там у нее…

– Ты все еще злишься? Многим приходилось в той комнате гораздо хуже, чем тебе. Все закончилось, сейчас все хорошо. Королева благосклонна к тебе. Скоро я познакомлю тебя со всем советом и не только. Все наладилось, Денис уже долетел до твоего города, так что сейчас он, наверное, просто сидит дома и смотрит телевизор.

Я кивнула. Хорошо, что Денис остался жив.

– Сейчас у него избирательная потеря памяти, он забыл все, что касается вампиров, – сказал мой создатель.

Я молча вздохнула. Забыл все, хотя полжизни потратил на поиски меня, но это к лучшему. Пусть мой родственник живет нормальной жизнью. Для нашего рода достаточно одного проклятого. Видимо, Венс понял, что я думаю о Денисе, и многозначительно улыбнулся, подавая мне сложенный вдвое листок.

– Что это? – машинально спросила я.

– А ты посмотри, – с довольной улыбкой отозвался мой кавалер.

Я развернула лист. На нем столбиком были записаны имена и годы жизни. И что это? Пожала плечами. Венс вздохнул:

– Будь внимательнее! Мы с Виком планомерно вписывали имена. Начинай читать сверху.

Я прочитала первую строчку: Александр Дмитриевич – Мария Владимировна. И тут меня осенило:

– Это же мой род.

Нашла себя в списке, после моего имени ничего не значилось. Но моя сестра Аня оказалась умничкой. Ее линия протянулась до самого края листа. Я пробежала глазами сверху вниз, столбец заканчивался знакомым мне именем:

– Денис Покровский, – прошептала я.

– Исходя из всего этого, ты приходишься парню двоюродной прапрапрапрабабушкой.

Я улыбнулась.

– Посмотри на годы жизни его родителей, – добавил Венс.

Опустив глаза в список, отыскала рядом два имени над именем Дениса. Максим Покровский и Светлана Покровская. Две даты значились около каждого имени. Рождение и смерть.

– Мертвы, – вырвалось у меня. Он кивнул и сжал мою ладонь.

– Разбились на машине. Ужасная авария. Я нашел газеты. Ехали вдвоем домой, на их машину налетела другая на огромной скорости. Денису было всего четырнадцать.

– А как же…

– Потом он жил у бабушки и дедушки, но после той катастрофы их здоровья хватило лишь на несколько лет.

Я молча глядела в список. Денис не говорил об этом, а я и не интересовалась. Хотя… помню, он упоминал о черной полосе в его жизни. Чернее не бывает.

– Так вот в чем причина.

Я вспомнила, что Венс рассказывал о том, как я захотела стать вампиром после смерти моего брата, а у Дениса вообще никого не осталось. Венс подумал о том же.

– Да, он отправился на поиски ответа на свой вопрос о бессмертии, – произнес Венс.

– На поиски меня.

– Это у вас семейное.

Мы смотрели друг на друга и молча кивнули головами. А что остается? Только кивать и молчать. Осуждать его у меня нет права.

– Значит, сейчас я его единственный родственник?

– А он – твой.

Двойственность чувств по отношению к Денису сглаживалась в моем сердце и заменялась беспокойным желанием помочь. Хотя чем теперь можно ему помочь? Хорошо бы вместе с воспоминаниями обо мне стерлось и его горе, затаившееся внутри. Горе, которое ему предстоит носить всю жизнь. Я бы хотела быть рядом, но теперь это опасно для него. Если он меня вспомнит, то все повторится вновь, а второй раз пережить этот ужас в плену вампиров – такого я бы для него не хотела. Грустно, ведь я, не успев обрести единственного родственника, тут же его потеряла. Хотя моего француза поступок Дениса очень разозлил, но теперь я видела, что и Венс сочувствует. Денис показал себя не с лучшей стороны, но его можно понять.

– Не дай печали занять все твои мысли. Мы часто теряем тех, кого любим, главное, чтобы наше сердце их помнило, – прошептал Венселас. В его голосе слышалась грусть, думаю, что ему тоже приходилось испытывать подобное. Я молча кивнула. Я никого не помнила.

Венс, вероятно, решил, что я хочу остаться одна, и мне, действительно, этого хотелось, поэтому мой кавалер ушел под каким-то незначительным предлогом. Я переоделась и решила выйти на балкон. Была уже ночь. Густой еловый лес распространял прелый запах хвои. До самого горизонта было черно от затопившего все кругом густого соснового моря. Только капли дождя сияли в свете луны на мохнатой хвое. Что это за страна, и какая вообще часть света? Вероятно, Европа. Надеюсь, мне скоро откроют эту тайну. Я вернулась в комнату. Необычная усталость охватила мое тело, очень захотелось лечь. События последних дней вымотали меня, опустив голову на подушку, я провалилась в беспокойное подобие сна.

Глава 8

Сливочный восход облизывал холодное небо. Я вышла на балкон и замерла от утренней красоты. Хорошо, что здесь можно не скрываться от соседей и ходить в конце осени с голыми плечами. Было обычное октябрьское утро: по голубому небу бежали пушистые облачка, пахло прелой хвоей, сырой землей и утренней свежестью. В парке, в старом каменном фонтане, на прозрачной холодной воде плавали желтые кораблики листьев. На земле сквозь разноцветный ковер пробивалась еще зеленая трава. С каждым моим вздохом желтый лист отрывался от ветки и, медленно кружась, опускался на землю. На старых стволах деревьев золотился дымчатый солнечный свет, но в глубоких складках коры оставалась тень. Было тихо, только слышно робкое пение птиц. Иногда маленькие птички садились на каменные дорожки сквера. Я стояла и боялась дышать, боялась спугнуть листья, солнечные лучики сквозь крону, спугнуть эту тишину. Небо, деревья, воздух – все было пронизано неярким светом, все было таким пленяющим и умиротворенным, что мне захотелось стать этой тихой осенью. В ней были капли грусти, но в ее мирном увядании было свое торжество. Торжество последней красоты засыпающей природы. Низкое солнце последним теплом грело желтые листья, широкие кроны, крепкие стволы деревьев, дождевую воду в фонтане, маленьких птичек и меня.

Раздался стук в дверь. Я запахнулась в белый шелковый халат, который нашла в шкафу на вешалке, и пошла открывать. На пороге, конечно, стоял Венс.

– Доброе утро, – он ловко поймал мою руку.

Я робко улыбнулась, думая об отсутствии косметики на моем лице.

– Позволите зайти? – с улыбкой спросил он.

– Да, да, конечно. Проходи.

Видимо, его настроение сегодня было намного лучше моего.

– Благодарю!

Он окинул взором мою комнату и сел на то же место, что и вчера. В кресло. Туман в моей голове еще не совсем рассеялся после ночи, и я тряхнула головой, чтобы окончательно прогнать его.

– Ну, как ты, отдохнула?

– Да. Во всяком случае, сегодня мне значительно лучше, чем вчера, – ответила я, глядя в окно, которое не стала закрывать ставнями. Тонкие белоснежные занавески, словно крылья, порхали от легкого сквозняка, а сквозь них ярким столбом на пол падал утренний солнечный свет. Я обернулась: взгляд Венса коснулся моих голых ступней. Я встала под эти лучи, в них кружились и танцевали мельчайшие пылинки, а моя тень бежала к его ногам. Темнота пряталась по углам, Венс смотрел на меня и тоже светился.

– Кое-что еще должно тебя порадовать, – туманно произнес Венс и подмигнул.

Я не успела ничего ответить, как в дверь постучали.

– Платье принесли, – заявил он, вставая.

– Что принесли? – переспросила я, оборачиваясь.  Венселас открыл пришедшему и скользнул в коридор.

Перекинувшись с неизвестным за дверью несколькими словами, Венселас захлопнул ее и положил на кровать что-то в длинном желтом пакете. Он улыбнулся и кивнул, предлагая мне открыть упаковку. Я разорвала пакет и увидела белое платье с кружевами и вышивкой. Все внутри замерло от такой красоты.

– Оно великолепно!

– Рад, что тебе понравилось, я еще помню твой вкус и размер, – пояснил он.

– Так это ты его выбрал?

– Да. Надень его на ужин, и вот еще, – он достал из внутреннего кармана своего пиджака два футляра; в одном было жемчужное ожерелье, в другом – заколка в волосы, которая была так же проста и прекрасна, как и платье.

– Это же ужасно дорого! – воскликнула я.

– А ты думаешь, что у меня с этим проблемы? – хмыкнул Венс. – Я хочу, чтобы ты чувствовала себя комфортно здесь. Тебе пришлось столько всего вынести.

Видя мое изумление, он смущенно опустил глаза в пол и улыбнулся уголком губ.

– Ах да, туфли я выбрать не рискнул. Тебе принесут пять пар, которые, на мой взгляд, подходят, так что выберешь сама. Ты не носила высокий каблук раньше, тут я в замешательстве, – скромно добавил Венселас.

Я вздохнула. Это все было очень дорого. Мне никто никогда не дарил ничего такого. Да я вообще не помню, чтобы принимала от кого-то подарки.

– Спасибо, – робко произнесла я.

– Тебе спасибо, что сейчас ты со мной, – ответил он и поцеловал меня в лоб.

Венселас ушел. Я померила платье, оно было точно по моей фигуре. Очень элегантное. Легкое, воздушное кружево, вышивка из белого бисера, возможно, даже ручная. Не помню, чтобы видела когда-то такую красоту. Как же хорошо Венс меня знает. Я повесила платье в шкаф, разобрала кровать и прилегла отдохнуть. Минут через сорок принесли пять коробок с обувью. Я сразу же выбрала из них одну пару без излишеств, на среднем каблуке. Почувствовала себя настоящей принцессой: замок, платья, подарки, покои, ужины, слуги. Прекрасный принц. Звучит неплохо. Осталось только предложение руки и сердца для полного комплекта. Мне бы еще утюг кто-нибудь принес.

Вскоре пришла служанка, я заказала ей «Героя нашего времени» в оригинале, ведь я не успела его дочитать и даже не надеялась, что книгу удастся разыскать сегодня. Но мне его принесли через четверть часа. Я очень удивилась, но потом обнаружила, что она из личной библиотеки месье де Лакорта. Значит, Венс и мои любимые книги перечитал. Прилегла на кровать и углубилась в чтение, перелистывая листок за листком. Скоро вновь постучали с напоминанием об ужине. Милая камеристка спросила, не нужна ли мне помощь в подготовке к нему. Попросив у нее утюг, проводила восвояси. Уж себя-то я в порядок смогу привести. Не думаю, что кто-то там напугается моей серой кожи, их сердца тоже давно остановились, но все же я привыкла выглядеть посвежее. Час, проведенный в ванной, значительно улучшил мой внешний вид. Я должна была реабилитироваться в их глазах, быть безупречно красивой. С подарками Венса это было легко. Мой первый вечер в компании высокопоставленных вампиров. Хоть мне и плевать на их высокопоставленность, в грязь лицом я не ударю. В восемь часов зашел Венс, чтобы сопровождать меня.

– А у вас все ужины проходят так торжественно?

– Так, как положено в высшем обществе, – кивнул он, черная прядка соскользнула с его лба и упала на бровь, – но сегодня твой особенный день, все будут смотреть на тебя. На ту, которую я искал так долго и которую люблю, несмотря на все их недовольства. Сегодня им придется принять тебя. Будь готова.

Я вздохнула. Конечно, готова. Буду держаться спокойно и немного холодно. Безукоризненно отвечу на все их вопросы. Я вышла из комнаты с гордо поднятой головой и долей высокомерия на лице. Все же русская дворянка, манеры у меня в крови.

Венселас выглядел восхитительно. Собственно, как и всегда. Его волосы не падали кудрями на плечи, а были забраны с висков, открывая скулы. Длинная шея, точеный профиль, осанка. Мы в одиночестве шли по коридору, все, наверное, были в зале. Вышли к большой парадной лестнице из мрамора, которая поднималась вверх, с двух сторон обвивая высокую стелу на витом постаменте. Когда подошли ближе, я заметила, что на ней были высечены надписи.

– Что там написано? – тихо спросила я. Почему-то было страшно говорить.

– Имена, – не поворачивая головы, ответил мне кавалер.

– Чьи?

– Наши.

Список вампиров? Голоса становились ближе. Я почувствовала запах крови.

– Венс, я их боюсь, – одними губами произнесла я и встала как вкопанная.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Видишь, вот моя рука, – произнес он еле слышно, стиснув мою ладонь, – я не собираюсь бросать тебя одну. Только если ты сама от меня уйдешь.

Он улыбнулся. Да, я могу.

– Неужели тебе страшно даже со мной? – он посмотрел мне в глаза.

– С тобой, нет.

Его лицо просияло улыбкой. Наверно, этого дня он ждал все сто пятьдесят лет. Я глубоко вдохнула, он распахнул двери.

Мне в нос ударил соленый запах человеческой крови. Голова закружилась. Венс молча бросил не меня внимательный взгляд.

В большом вытянутом зале с колоннами и лепниной на потолке, освещаемом электрическим светом больших хрустальных люстр, сидело все это самовлюбленное общество живых мертвецов. Их взгляды тот час бросились ко мне. Как только я увидела все это пиршество, сразу стало ясно, что слишком многого я ожидала от этих вампиров. Моим глазам предстали дамы с гадкими натянутыми улыбками и корявыми хищными пальцами, восседавшие на золоченых диванах, а распухшие от крови кавалеры вели медленные беседы в стороне у балкона, ожидая начала ужина. Платья на женщинах были вычурные, с корсетами и на кольцах, мехом и розами, на руки были натянуты перчатками, уши горели золотом. Естественно, они привыкли друг к другу, и их не мутило от такой компании. Они следовали моде ушедших веков, возможно, потому, что это и было их родное время. Что же касается меня, то я, существуя в обществе людей, определила сразу, что передо мной живых не было. Они были совсем не люди. Даже в блеске глаз, звуке голосов, в улыбках не было ни капли человечности. Они разительно отличались от людей и в худшую сторону. Но было в них что-то притягательное, какой-то фантастический, жутковатый шарм.

Единственным достойным украшением зала были картины. Я, конечно, не такой уж хороший знаток искусства, но кое-что читала, поэтому сразу поняла, что это были подлинники настоящих мастеров разных эпох, хотя картины мне были незнакомы. Самые ранние из этих работ точно принадлежали к пятнадцатому веку. Я оборачивалась во все стороны, разглядывая полотна, но Венс крепко держал мою кисть на своем предплечье, прижимая ее к ребрам. Библейские сюжеты, греческая мифология, барочные портреты, работы бытового и маринистического жанра, голландские пейзажи, цветочные натюрморты и романтические дамы. Их было бесчисленное количество. Были небольшие гравюры и картины эпохи авангарда и кубизма. Откуда у вампиров эти великолепные работы? Любой музей позавидовал бы такой редкости. И тут я поняла! Это были картины, которые сейчас считаются утерянными. Видимо, кто-то из вампиров покупал их, возможно, даже у самих живых мастеров, а возможно, работы были просто украдены. Я прилипла глазами к картинам, когда Венс ущипнул меня за локоть. Я вздрогнула и обернулась.

И тут началось. Общество шевельнулось, и некоторые его представители поплыли в мою сторону. Венс решил представить меня всем без исключения. Я, конечно же, не смогла запомнить всех имен, заранее зная, что это мне никогда не пригодится. Ни за что на свете я бы не хотела стать частью этого прогнившего замка. Если это тот мир, в котором живет Венс, я не могу понять, как он сам не превратился в подобного им. Приходилось улыбаться и вести себя по-светски культурно и вежливо. Я на их территории, и они считают меня чем-то вроде нового развлечения, ведь редко кому-то позволяется вступить в их сплоченный клан. Мне такой привилегии и даром не надо. Насмотревшись на это, я начала поглядывать на дверь, но Венс, конечно же, не дал бы мне уйти. Поэтому надо было терпеть. Наконец, явилась пышно одетая дама – брюнетка с холодным лицом и презрительным взглядом. Пришлось знакомиться и с ней. Маргарита, так ее звали, обвела меня своим взглядом, пустым и колючим. Высокая, перетянутая бордовым платьем, с кровавого цвета лентами. Когда меня представили ей, Маргарита изогнула шею и повела острыми плечами. Она была матерью Ди. По сравнению с ней Диана была прелестна. Все наконец-то сели за стол, покрытый белоснежной скатертью. Королевы не было. Передо мной поставили фужер с известным содержимым. Я принюхалась. Человеческая. Но он же мне обещал! Неужели ничего нельзя было сделать? Это что, обряд посвящения? Венс тихо шепнул мне: «Не волнуйся, он жив». Но это мне плохо помогло. Меня охватила паника, когда их руки потянулись за фужерами, чтобы жеманно чокнуться за какой-то пошлый тост. Нервно улыбаясь, я чокнулась вместе со всеми. Они отпили из своих бокалов и начали смаковать, говоря что-то вроде: «Чудесно, то, что нужно!». От их чванства и напыщенности меня начало подташнивать, но я знала, что пить мне все равно придется. Собрав волю в кулак и улыбаясь, я одним залпом выпила все до дна и аккуратно промокнула кружевной салфеткой губы. Мне одобрительно заулыбались. Потом начались беседы ни о чем. Они все открывали рты, говоря впустую о том, что хорошо было бы привозить кровь из-за океана, чтобы внести некое разнообразие в рацион, кто-то жаловался на холестерин, сахар в крови в его бокале, что дети их заносчивы и ленивы, и было бы неплохо расширить границы своего влияния. Продолжить былые опыты зомбирования людей, и начались споры о том, что это заманчиво, но грозит разоблачением. Я была в ужасе. Потом стали говорить о мудрости королевы, спросили меня, надеялась ли я на освобождение, они, наверное, ждали, что я паду ниц, восхваляя ее доброту. Опустив взгляд в стол, я нашла в себе силы только смолчать, а вместо меня ответил Венс. Сказал что-то про нашу признательность и его тайную уверенность в благополучном исходе моего дела, хотя я была там и знала, что уверен он в этом никогда не был. Потом я поняла, что меня мутит. Был ли тому виной ненавистный бокал человеческой крови или невероятная духота и затхлость воздуха и общества вокруг меня – не знаю. Следом за этим я почувствовала, что у меня начинается не то зуд, не то невроз, но что бы ни было, это не давало мне спокойно сидеть. Музыка заиграла громче, все было допито, и, видя, что мне нестерпимо скучно, Венс пригласил меня на танец. Мы кружились по залу, и мне это, действительно, нравилось. Но когда танец закончился, я бросила беглый взгляд на балкон и там увидела его.