Текст книги "Ураганные войны"

Несколько долгих секунд женщина выглядела растерянной, будто боролась с неким внутренним противоречием, и смотрела на Таласин почти сочувственно. Но затем ее лицо снова стало отражать лишь непоколебимую твердость. Во многом благодаря этой ее черте Сардовия продержалась на войне так долго.

– Неслучайно Дариус вспылил, когда Таласин с ним поговорила, а потом исчез как раз в тот момент, когда армия Кесатха встала на границах Союза. Это если не брать в расчет его подтвержденный шпионаж и информацию о надвигающемся масштабном нападении, о котором Таласин узнала в Ненаваре, – рассудила Вела. – Аларику Оссинасту не было смысла врать: тогда он был уверен, что ты в его власти. Сначала нужно разобраться с этим, прежде чем предпринимать что-либо еще.

Таласин все поняла. Ресурсы Сардовии и без того уже были на исходе, и помочь им было нечем. Она Ткач Света, и ее долг – помогать им сражаться, поэтому пока что от мыслей о Доминионе стоило отказаться. Она провалила задание с Просветом – нельзя было провалить и новое.

Но все же…

– Раньше там жили другие Ткачи Света. Там были другие места силы, – услышала она сама себя будто со стороны. – Принц Элагби рассказал, что его почившая жена – Ханан, по его заверениям, моя мать – родом с неких Островов Зари.

– Слишком далеко, – постановила Вела. – Даже на «осе» полет займет минимум месяц, а из-за проблем с Кесатхом у нас нет столько времени. Поэтому мы должны справиться сами.

Таласин поколебалась. Ее душу охватила глубокая боль. Ей хотелось поделиться с Велой, как много для нее значат слова Элагби, ведь ей, как и ему, хотелось верить, что это окажется правдой.

Но одного взгляда на женщину, на ее напряженную осанку, хватило, чтобы Таласин передумала что-либо говорить. Амирант была заметно измождена, а предательство Дариуса наверняка оказалось для нее серьезным ударом, хотя она, скорее всего, никогда этого не признает. Они дружили много лет, а теперь из-за него масса внутренней информации о сардовийских войсках оказалась в руках Кесатха.

На плечах Велы лежал груз, который никому, кроме нее, было не под силу выдержать. Таласин не могла себе позволить обременить ее еще больше. Поэтому девушка лишь кивнула и не произнесла ни слова, вместе с Каэдой ожидая новых указаний.

Глава десятая

Даже после бесчисленного множества попыток Таласин и амиранту не удалось воссоздать барьер из света и тьмы, как тогда в Ненаваре. Возможности наладить связь с Доминионом тоже не было: Кесатх нападал яростно и стремительно, со всех сторон.

В конечном итоге им потребовался лишь месяц.

Месяц, чтобы завершить войну длиною в десять лет. Месяц, чтобы разгромить остатки страны, что когда-то простиралась на целый Континент. Месяц на то, чтобы разрушить понятие нации и государственности.

«Этого не может быть. Это просто дурной сон».

Мгновения пульсировали, словно удары сердца, сверкая кроваво-красным светом, заливавшим все вокруг, когда сардовийский штурмовик упал с неба и усеял осколками стеклометалла Оплот, огромную столицу Сардовийского Союза в Центральных землях и последний их бастион. Кесатхский штормовик нанес последний удар и победоносно описал дугу, пролетел вдоль границы города, обрушив на него еще один шквал боеприпасов. Огромные пушки в его подбрюшье извергали молнию за молнией, добела раскаляя крыши домов и разжигая огонь. Небо плакало пеплом, его заволокло дымом, скрывшим свет бледных лунных силуэтов от измученной войной земли, лишь пылало красно-золотое затмение Седьмой.

На другом конце Оплота небо плакало уже дождем, хотя и не простым. Второй штормовик с корпусом цвета полуночи, на котором гордо красовалась серебряная химера дома Оссинастов, высвободил магию Дожделива и Шквал-мига, обрушив на землю ливни со снегом и ураганы такой силы, что они вырывали с корнем деревья, разрушали дома и разбрасывали их в разные стороны, пока сардовийские солдаты и горожане пытались укрыться от бури и тьмы.

«Этого не может быть. Это просто дурной сон».

Уже примерно в сотый раз где-то на поверхности сознания Таласин мелькала мысль, будто она проснется не в этой реальности, а в какой-то другой. Там, где за первые две недели Кесатх не захватил Побережье, а за вторые две – не ворвался в Центральные земли, успешно осадив Оплот.

Никто не мог предвидеть, что Гахерис задействует все свои штормовики и всю армию и совершит столь разрушительное нападение. Кесатху удалось стать богатым и могущественным государством благодаря тому, что накапливались ресурсы завоеванных сардовийских земель, но, похоже, император Ночи признал более важной задачей уничтожение малейшего сопротивления. Большую часть Центральных земель сровняли с землей вместе со всем населением. Сардовийскую базу в Диких краях уничтожили, а последнее укрепление в столице оказалось на грани полного сокрушения.

Таласин и два ее спутника пробирались через руины, от сильнейшего ветра их укрывали остовы исполосованных молниями мельниц и мастерских, некогда цветущих и разрастающихся по всему промышленному району Оплота. Дожди до этой части города еще не добрались, что было единственной каплей удачи в этот по-настоящему поганый день.

– Как она там? – спросила Таласин, оборачиваясь к кадету, который помогал идти Веле.

Воздух был густым от пыли и багровым от бушующего повсюду огня, но Таласин шла достаточно близко к амиранту, чтобы заметить, что той трудно дышать и что цвет ее лица стал мертвенно-серым. Обернутый вокруг ее тела плащ, который использовали в качестве импровизированной повязки, пропитался кровью, обильно текущей из раны от теневого двуручного меча.

После того как фрегат Велы потерпел крушение, на нее напал тот самый огромный легионер, которого полтора месяца назад Таласин встретила на замерзшем озере. Это точно был он: она узнала бы эту внушительную фигуру в доспехах из тысячи. Девушка убила его клинком, который соткала из света. Если бы ей удалось сделать это раньше, той ночью на окраине Хладлюма… Амирант была не в лучшей форме.

– Она быстро бледнеет, – ответил кадет.

Он был еще мальчиком, на несколько лет младше Таласин, и шаркал в сапогах, которые были ему велики, но мужественно силился сохранить храбрость на лице.

– Нужно как можно скорее отвести ее к лекарю.

Таласин сощурилась, чтобы хоть что-нибудь разглядеть в полумраке.

– Там, если идти вдоль по улице, есть точка сбора.

Точнее, по остаткам улицы. Обнадеживало лишь то, что этот район уже был полностью разгромлен, поэтому Империя Ночи направила свои силы в другой. Кругом было пустынно и безлюдно, и груды мусора и обломков отгораживали их от многочисленных наземных сражений, проходивших по всему остальному городу.

С того момента, как Таласин спасла Велу и кадета от огромного легионера, ею двигала лишь надежда, что система точек сбора все еще работает. Их заранее отметили на карте: там, куда они направлялись, должны были ждать лекари и группы для переправки людей на спасательных каракках.

Таласин всячески отгоняла мысль о том, что безопасных мест, где люди могли бы найти спасение, уже не осталось.

Намеченный ими путь перекрыла внезапно рухнувшая башня. Но между горами искореженного металла образовалась щель, достаточно широкая, чтобы их небольшой отряд по одному мог в нее протиснуться. Таласин жестом показала кадету идти первым, затем, сопровождая движение негромкими ободряющими словами, аккуратно подтолкнула вперед Велу, раненую, потерянную женщину, тело которой в моменты соприкосновений с пальцами Таласин казалось невыносимо хрупким. Едва Вела скрылась в щели, как до ушей Таласин донесся визг Врат Теней и зловещее пронзительное потрескивание.

«Твою мать».

– Иди. Я их задержу, – скомандовала Таласин кадету сквозь щель. Тот попытался воспротивиться, но девушка резко оборвала его: – Нам нужно привести амиранта к точке сбора, и я выиграю время. Иди. Я догоню.

Когда Вела с кадетом оказались на безопасном расстоянии, Таласин развернулась и увидела, как сквозь дым битвы на нее надвигаются три фигуры в шлемах. Она быстро приняла… не боевую стойку, вовсе нет. Напротив, она стояла неподвижно, в почти медитативной позе, оценивая ситуацию, в то время как Кованные Тенью расходились по сторонам, чтобы напасть одновременно, не оставив своей жертве шансов на отступление.

Незнакомка, вставшая прямо напротив Таласин, вполне возможно была той, кто год назад вырезал Веле глаз выкованным тенью ножом. Девушка не была в этом уверена, поскольку справа находилась точная копия первой с идентичным телосложением и доспехами, но это точно была одна из этих двоих. Через характерные вырезы шлемов виднелись карие глаза, оценивающие Таласин с мерзким предвкушением. На прошлой неделе ей уже доводилось сразиться с ними и одержать победу на борту броненосца, который они пытались захватить. Для собственного удобства она называла их Тварь и Другая Тварь…

– Здравствуй, Ткачик, – промурлыкала Тварь. – Оплот пал. Остатки вашего флота разлетелись. Но еще не поздно молить о пощаде. Может, тогда закончим с этим побыстрее.

– Знаю, это может тебя шокировать, но я не собираюсь облегчать тебе жизнь, – ровным тоном парировала Таласин.

Слева от нее послышался смешок. У этого легионера было гибкое телосложение и расслабленная поза, которая плохо сочеталась с темным потрескивающим обоюдоострым посохом, небрежно лежащим на его плечах.

– На твоем месте я бы язвил поменьше, – прогудел мужской голос. – Не то будет очень больно. Близняшки и так злятся на тебя за то, что ты убила того здоровяка, Бранна. Они его любили, знаешь ли…

– Заткнись, Севраим, – прорычала Тварь.

Таласин осознала, что Бранн – имя того огромного легионера. С напускной беззаботностью девушка пожала плечами.

– Да найдет его тень укрытие среди ив и избежит всезнающего ока Занны, но, честно, сомневаюсь, что так будет.

– Мы прикончим тебя, Ткач. Сардовийского Союза больше нет, – заговорила Другая Тварь.

Ее плащ зашуршал, а руки в латных перчатках обхватили появившуюся шипастую булаву, уже занесенную и готовую к удару.

Таласин соткала два изогнутых меча разной длины, и их расплавленное сияние наполнило все вокруг золотым жаром.

– В таком случае я и вас заберу в могилу.

Три легионера накинулись на нее, и девушка бросилась в бой, отражая световыми клинками удары посоха, ножа и булавы. Таласин свободно использовала обрушившиеся колонны и упавшие крыши, спрыгивая с них и в повороте нанося рассекающие удары по врагам. Параллельно в уме она считала минуты, пытаясь определить, когда наступит подходящее время для отступления. Пока она сражается, Вела с кадетом должны оказаться как можно ближе к точке сбора, но из-за численного перевеса противников девушке было трудно держать позицию. И все же у нее был бы шанс на победу, если бы только она двигалась быстрее, если бы только била сильнее…

Откуда-то ударила еще одна вспышка теневой магии. От кого-то. В руку Севраима прилетел внушительных размеров камень, стянутый цепями из тьмы, за долю секунды до того, как посох чуть не вонзился в череп Таласин.

Севраим выругался себе под нос, его оружие испарилось в воздухе. Он осторожно покрутил запястьем, будто проверяя, не сломаны ли кости.

– А теперь-то я что не так сделал, скажите на милость? – пожаловался он, обратившись к Аларику Оссинасту, вставшему между легионерами и Таласин.

Ошеломленная девушка молча глазела на широкую спину наследного принца. Шипы на его наплечниках поблескивали в свете недалеких пожаров с преувеличенной грозностью.

– Поищи другую игрушку, – приказал Аларик с хрипотцой в голосе. – А с этой мне нужно свести свои счеты.

Таласин ощетинилась. Едва Кованный Тенью с неохотой растворился среди дыма и обломков, она соединила свои мечи в острое копье и с яростным криком метнула в Аларика. Тот поднял руку и прислонил ее к груди; копье разбилось о теневой щит, и оба оружия плавно растворились в воздухе. Левая сторона противника оказалась незащищенной, и Таласин мгновенно оказалась рядом с ним, снова соткав два горящих изогнутых клинка. Аларик быстро призвал из Врат Теней хлыст и обернул его вокруг лодыжки Таласин, а когда рванул его на себя, повалил девушку навзничь, ударом о землю выбив у нее из легких воздух. Хлыст уже стал фальшионом и полетел вниз, чтобы пронзить открытое к удару тело, но в последний момент Таласин вскочила и скрестила мечи перед собой, идеально рассчитав время – так, что его оружие застряло между лезвиями. Впервые после встречи в Ненаваре она снова подняла глаза и заглянула в полузакрытое лицо принца Кесатха.

Они практически вжимались друг в друга. Остальной мир для Таласин растворился: его затмил Аларик с его грозным видом и прожигающими Таласин серыми глазами ястреба над обсидиановой маской.

– Рад снова увидеться. – Его сарказм рассек воздух словно нож, а лезвие фальшиона едва не оставило на шее девушки смертельную рану.

– А ты что, соскучился? – бросила она в ответ, изо всех сил стараясь улучить момент и повернуть лезвие своего клинка так, чтобы вонзить врагу в горло.

Аларик усмехнулся, после чего оттолкнул Таласин от себя. Девушка пошатнулась, но быстро восстановила равновесие и снова налетела на него. Оружие неистово мелькало, скручивая клубок стремительных атак, парирований и ответных ударов, пока ноги несли их через руины по всему промышленному району Оплота, а под кроваво-красным затмением Седьмой луны сверкали раскаты молнии.

В какой-то момент Таласин пришлось признать, что ей требуется новая тактика. Аларику удавалось все время держать ее в напряжении, а самому сохранять твердую и нерушимую, словно кирпичная стена, позицию. Девушка не собиралась сражаться с ним вечно. Не сейчас, когда войска Сардовии остро нуждаются в ее помощи при отступлении. Юная Ткач Света убрала короткий меч, а из второго сформировала рогатину, медвежье копье с огромным лезвием, по форме похожим на лавровый лист. Длина его рукояти делала оружие удобным, чтобы Таласин могла защититься от человека, не менее опасного, чем медведь, и улучить минуту для отступления.

Аларик взирал на нее спокойным взглядом непроницаемых серых глаз. И он наверняка понимал, так же хорошо, как и Таласин, что война окончена. Что судьба этой девчонки и ее товарищей была во власти раскатов грома, она становилась все яснее с каждым разрушенным зданием, каждой окруженной «осой», каждым арбалетным болтом, пронзающим знамена Союза.

– Пожалуй, тебе следует просто сдаться, – произнес Аларик, и его низкий голос звучал слегка хрипло, шероховато, будто кромка шелкового отреза.

«Видимо, весь день выкрикивал приказы убивать людей», – усмехнулась про себя Таласин. Она взмахнула копьем, готовясь к атаке.

Он наступил с выкованными тьмой мечом и щитом. В первом ударе его оружия о ее копье не ощущалось прежней грубой силы: можно было подумать, душа его сопротивлялась, но ведь это было глупо. Глупо ведь? Рывком вниз он уклонился от маха копья, и следующие несколько минут заняла взаимная проверка навыков; во мраке под рыдающим небом каждое движение молодых воинов озаряли сплетения света, тьмы и эфира.

Таласин увела Аларика подальше от места, где находилась точка сбора Союза. Смертоносным вихрем они проносились по разрушенным улицам, пока не оказались рядом с местом битвы сардовийцев и кесатхских пехотинцев. В воздухе визжали арбалетные болты и керамические снаряды: солдаты с обеих сторон пытались отбиться от двух эфиромантов, прорывающихся через поле боя. Свет и тьма искрились и визжали вместе с рассекающим воздух металлом, тела беспомощно падали на землю. С каждым беспорядочным кровавым мгновением громадные тени штормовиков все больше погружали пространство вокруг во мрак.

Под ноги Таласин попался обломок недавно рухнувшей «осы», и секунды ее промедления Аларику хватило, чтобы прыгнуть и нанести удар сверху. Позвоночник девушки чуть не сложился пополам, но юная Ткач Света сумела обезопасить себя рукоятью копья, хотя визг вырвавшихся от столкновения лучей противно отдался в горле.

– Все кончено, Таласин.

Его пристальный взгляд ничего не выражал, но голос звучал… необычно. Как-то тихо, не торжествующе, как можно было ожидать в подобной ситуации.

Ошеломленная, девушка едва не потеряла равновесие. Он впервые произнес ее имя. Выдержал паузу, смакуя его на языке, словно пытаясь оценить вес, а тон, которым оно было произнесено, совсем не сочетался с изображенным на маске широким оскалом волчьих зубов, с угрожающим потрескиванием оружия в нескольких сантиметрах от их кожи.

– Все кончено, – повторил он. Будто пытаясь успокоить ее или же смириться с чем-то самому.

– И что дальше? – отрезала Таласин. – Дай угадаю: если сдамся, ты сохранишь мне жизнь?

Аларик нахмурил бледный лоб.

– Этого я не могу.

– Ну естественно, – съязвила она. Горькая злоба разъедала ей душу. – Тогда подаришь быструю смерть? Милосердную смерть? У легиона это излюбленное обещание.

В ответ он лишь продолжал сверлить ее взглядом. У девушки создалось отчетливое и вместе с тем тревожное впечатление, будто он не знал, что ответить. Она разделила свое копье на пару кинжалов и пинком сбила противника с ног, а после того как он упал, подалась вперед и…

Застыла, когда пролетевший мимо цели керамический снаряд покатился по земле, после чего зажигательная смесь вырвалась наружу. Взрыв пошатнул основание мощной каменной колонны, и та с ужасающим хрустом стала заваливаться вперед.

Таласин проклинала себя за то, что тогда сделала. Проклинала за то, что сделала машинально, не задумываясь. Она взглянула на Аларика, и между ними мелькнуло… понимание, стремительное и раскаленное добела, словно молния. Девушка метнула один из своих кинжалов в падающую колонну, за ним последовал теневой нож, став частью черно-золотого барьера, сияющей ночной тьмы, и магия двух измерений разлилась звонкой рябью, словно дребезжание серебряного бокала. Коснувшись барьера, колонна разлетелась на тысячи крошечных обломков. Шум битвы заглушился, будто Таласин оказалась под водой.

Аларик поднялся на ноги, каждое его движение было размеренным и твердым, хищный взгляд снова устремился на девушку. Она опустила руки по швам и сжала кулаки, вокруг молодых людей замерцали нити магии, сплетаясь в наэлектризованный полог, за которым горело яркое кроваво-красное затмение Седьмой луны.

Там, где он находился в тот момент, колонна даже не задела бы его. Он помог ей. Вместе с осознанием пришло глубокое непонимание, не оставив в голове Таласин ничего, кроме пустоты. Девушка снова вспомнила их первое сражение на льду, то, как он убирал перед ней кольца магии Врат Теней, чтобы они не навредили ей.

Что за игру он затеял? Она была сардовийским Ткачом Света. Если бы он убил ее, то смог бы отомстить за семью и сделать безоговорочную победу Кесатха еще приятнее.

Быть может, он просто смаковал момент.

Между широкими темными бровями Аларика пролегла глубокая морщина. Где-то в глубине души Таласин мелькнула догадка о том, что за его маской могли скрываться озадаченность и растерянность.

– Пойдем со мной, – его слова вырвались слишком быстро, чтобы их можно было понять. – Это явление… Слияние наших способностей… Мы могли бы изучить его. Вместе.

Таласин невольно открыла рот. У парня совсем помутился рассудок. Но и у нее тоже. В этот момент пришла ее очередь говорить не подумав.

Ведь вместо того, чтобы ответить Аларику, что она скорее земли наестся, чем куда-нибудь с ним пойдет, она сказала: