Текст книги "Эльфийские камни Шаннары"

Пек был сыном и внуком крылатых всадников. В их обязанности входило обучать роков, заботиться о пропитании и защите жителей Взмаха Крыла. У мужчин и женщин общины были и другие обязанности, но должность крылатого всадника была самой почетной. Только они могли управлять роками. Только им позволялось летать по небу из края в край. Небесные эльфы оказывали крылатым всадникам уважение и доверие, а те преданно служили своему народу.

Пек уже второй год обучался искусству крылатых всадников. Учение начиналось очень рано и продолжалось до тех пор, пока юные эльфы не достигали зрелости. Часто выбор тех, кто однажды станет крылатым всадником, был фактически предопределен, так было и с Пеком: его отец и дед были всадниками, и оба ждали от мальчика, что он пойдет по их стопам. Генвен – рок его деда, дед уже слишком стар, чтобы часто летать; когда Пек станет крылатым всадником, он заберет Генвен к себе. Роки живут очень долго, за их жизнь успевает смениться четыре поколения эльфов, а то и все пять. Таким образом, получается, что рок последовательно служит нескольким хозяевам. Сначала Генвен служила деду Пека и, если будет здорова, еще послужит сыну юного эльфа, а может быть, и его внуку.

Но сейчас она принадлежит Пеку, который учился под руководством своего деда. Этот тренировочный полет и привел мальчика на Скалистый отрог, где он встретил Вила и Амбель. С каждым разом Пек должен улетать все дальше и дальше от Взмаха Крыла, ему обязательно дается задание, которое он должен выполнить, и правила, которым ему надо следовать. На этот раз ему предстояло оставаться семь дней в диких, малообитаемых местах; у него с собой было лишь немного хлеба, сыра и воды: дополнительную пищу и воду он добывал себе сам. Пеку нужно тщательно изучить и по возвращении как можно точнее описать участок горного края на границе с Дикими дебрями. Но, как и всем, кто еще только учится, ему ни в коем случае нельзя залетать в сами Дикие дебри. Он может приземляться в любом месте на границе с ними, но никак не в них самих. Он также должен опасаться встреч с их обитателями.

Инструкции были предельно ясны, и Пек никогда еще не нарушал их. Но сегодня утром, на второй день своей тренировки, пролетая на юг вдоль восточного края Скалистого отрога, он заметил две фигурки в сосновой роще внизу. Пек снизился, чтобы получше разглядеть их, и тут впервые заколебался. Кто эти странники – эльфы, как он сам, явно пришедшие издалека, может быть, из самой отдаленной части Западных земель? Что они делают здесь, в этой горной стране, так плохо снаряженные? Пек подумал и принял решение. Ему строго запрещалось общаться с жителями Диких дебрей, но относительно всех остальных никаких указаний не было – вероятно, это всего лишь оплошность деда, но факт оставался фактом. Несмотря на серьезность и осторожность, внушенные Пеку жесткими требованиями, он был всего лишь мальчишкой и в нем жил мятежный мальчишеский дух, жаждущий необыкновенных приключений. Дед оставил дверь запретов приоткрытой, и Пек не преминул этим воспользоваться. Что ж, вполне естественно. К тому же, хотя Пек и был очень послушным мальчиком, он был еще и очень любопытным. И последнее иногда побеждало первое.

К счастью для Вила и Амбель, на этот раз именно так и случилось.

Пек закончил рассказ, потом еще пару минут отвечал на вопросы. Жажда приключений полностью завладела им. Со сладким предвкушением чего-то необычного он спросил своих новых друзей, готовы ли они немедленно отправиться в путь. Генвен, правда, еще никогда не носила нескольких седоков, но она без труда может сделать это. Они еще не успеют испугаться, а она уже перенесет их через горы.

Вил и Амбель с сомнением смотрели на огромную птицу. Если бы у них был другой выход, они бы не задумываясь отказались от полета. Одна мысль о нем уже вызывала тошноту и головокружение. Но выбора не было, а мальчик ожидал только сигнала подняться. Вил пожал плечами и объявил, что они готовы. В конце концов, если этот мальчишка мог спокойно летать, то почему бы и им не сделать то же самое.

С Пеком во главе они двинулись к Генвен. Кожаная упряжь, наподобие конской, плотно обвивала огромное тело птицы. Пек указал на подставки для ног, которые позволяли взобраться по кожаной сбруе на птичью спину. Пока они поднимались, он крепко держал рока, потом вставил их ноги в кожаные петли внизу, показал, как надо держаться, и для большей безопасности привязал их к седлу. Затем Пек вручил им по маленькому кусочку темно-коричневого корня – его надо тщательно разжевать и проглотить. Этот корень, как объяснил мальчик, должен облегчить неудобство полета, предохраняя от укачивания. Вил и Амбель послушно выполнили его указания.

Когда они оба немного успокоились, Пек достал откуда-то из-под седла длинный кожаный кнут и резко стегнул им Генвен. С пронзительным криком птица развернула свои огромные крылья и взмыла в утреннее небо. Ошеломленные, Вил и Амбель с каким-то оцепенением наблюдали, как земля быстро падает вниз. Сосновая роща сдвинулась в сторону; Генвен сделала широкий круг над лугами и устремилась на запад, к горному кряжу, подхваченная воздушным течением. Долинец и эльфийка испытывали странное, неописуемое чувство. Поначалу они ощущали нечто среднее между слабостью и неудержимой веселостью, их тут же начало тошнить, но помог сок неизвестного корня. Потом слабость прошла, а веселость стала расти, полностью захватив их, когда они смотрели на землю внизу – на леса и болота, реки и горы. Это было потрясающее зрелище, они не могли и представить, как все это красиво сверху. Впереди, как острые зубы, поднимались из земли черные пики Скалистого отрога, ярко-синяя лента Мермидона выбивалась из скал; на севере грязным пятном раскинулась Заплетенная пуща, обрамленная яркой зеленью лесов Западных земель; на востоке, теперь очень далеко, высились башни Пикона; на юге густой туман Склизкой Топи тянулся к подножию Иррайбиса.

Генвен уже поднялась на высоту в несколько сот футов и летела прямо на Скалистый отрог – врезалась в скопление вершин, ловко скользила по расщелинам и проломам в скалах, то опускаясь в долины, то поднимаясь ввысь, над новой линией гор. Вил и Амбель железной хваткой вцепились в упряжь. Однако полет был гладким и ровным, огромная птица слушалась малейшего движения Пека, а тот уверенной рукой направлял ее вперед. Им повезло: ветра почти не было, только теплые, мягкие дуновения, которые совсем не пугали непривычных к полету путешественников. Пек быстро оглянулся через плечо на своих новых друзей и весело, диковато улыбнулся – мальчик был захвачен полетом. Амбель и Вил улыбнулись ему в ответ.

Они летели уже около часа, забираясь все глубже в горы, пока лес окончательно не пропал из виду. Иногда в просветах между скалами, далеко на юге, появлялась туманная дымка Склизкой Топи, угрюмой и коварной, потом исчезла и она. Горы сомкнулись вокруг, огромные башни скал закрыли солнце, все погрузилось в глубокий сумрак. Вил думал о том, что было бы с ним и с Амбель, попытайся они перебраться через эти неприступные горы пешком. У них бы вряд ли что-нибудь получилось, и особенно теперь, без помощи Эльфийских охотников. Тревога снедала долинца: преследует их демон или нет? Но вдруг он улыбнулся с некоторой долей удовлетворения: на этот раз даже Жнец, если он спасся в Пиконе, не отыщет их следов.

Потом Пек направил Генвен вниз, к высокому утесу, заросшему густой травой и дикими цветами, возле небольшого горного озера. Рок плавно опустился на землю, и наездники слезли: Пек легко и проворно спрыгнул со спины гигантской птицы, Вил и Амбель – довольно неуклюже, но на их лицах читалось явное облегчение.

Передохнув, они снова взобрались на Генвен, продолжая свой путь на запад, сквозь темные пики гор. Еще два раза они спускались на землю, давали себе и Генвен краткий отдых, после чего вновь поднимались в воздух. Каждый раз Пек предлагал Вилу и Амбель чего-нибудь поесть, и каждый раз они вежливо, но торопливо отказывались. Единственное, что они согласились съесть, – это еще по кусочку странного незнакомого корня.

Ближе к полудню они выбрались к восточной оконечности Диких дебрей. С высоты путешественники могли оглядеть всю долину целиком: глухие чащобы, окруженные горами Скалистого отрога и Иррайбиса и туманными болотами Склизкой Топи. Это было угрожающее, неприступное место, заросшее густыми лесами; там беспорядочно перемежались горные кряжи и низины, болота и одинокие вершины, раскиданные по лесам, вырывающиеся ввысь из деревьев, похожих на тянущиеся, цепляющиеся руки, скрюченные и безобразные. Не было ни домов, ни обработанных полей, ни пасущихся стад. Долина производила впечатление дикой, пустынной и неприветливой.

Вил и Амбель смотрели вниз с каким-то мрачным предчувствием.

Потом Пек направил Генвен обратно, в тень гор, и Дикие дебри скрылись за вершинами. Они без остановок летели вперед; полдень уже миновал, наконец Пек снова повернул на юг. Медленно и осторожно Генвен скользила по узкому пролому между скалами. Впереди снова появились Дикие дебри. Они летели прямо туда, вниз, вдоль неровного, ступенчатого оползня, который спускался в долину. У самого его края Генвен свернула направо, к широкому склону, где и опустилась на землю. Горный склон зарос мелким лесом, и Пек направил птицу под прикрытие раскидистой пихты.

Вил и Амбель осторожно сползли со спины рока, потирая ноющие, онемевшие мышцы. Пек что-то быстро сказал Генвен и повернулся к ним, его лицо пылало от возбуждения.

– Ну что? Видите? Мы сделали это! – Он широко улыбался.

– Да, действительно, – уныло ответил Вил.

– А что дальше? Что будем делать теперь? – Мальчику не терпелось ринуться на поиски приключений.

Вил, сморщившись, потянулся.

– Ты – ничего, Пек. Ты дальше не пойдешь.

– Но я хочу вам помочь, – настаивал юный эльф.

Вперед вышла Амбель, протягивая руку мальчику.

– Ты уже очень помог нам, Пек. Без тебя мы бы ни за что сюда не добрались.

– Но я хочу пойти…

– Нет, Пек, – быстро прервала его Амбель. – То, что нам надо делать теперь, очень опасно, мы не имеем права взять тебя с собой. Теперь нам нужно попасть в самую глубь Диких дебрей. Ты же сам говорил, что тебе туда нельзя. Ты должен оставить нас здесь. Вспомни, ведь ты обещал Вилу, что, как только мы скажем, ты уйдешь без всяких возражений.

Мальчик угрюмо кивнул.

– Я совсем не боюсь, – пробормотал он.

– Я знаю, – улыбнулась эльфийка. – По-моему, мало что может тебя испугать.

Пек порозовел от удовольствия, быстрая улыбка озарила его лицо.

– Ты можешь сделать для нас еще кое-что. – Вил положил руку ему на плечо. – Мы очень мало знаем о Диких дебрях. Расскажи немного, что нас там ждет?

– Чудовища, – без колебаний ответил мальчик.

– Чудовища?

– Разные чудовища. И ведьмы. Так говорит мой дед.

Вил не знал, что и думать. В конце концов, ведь дед Пека пытался удержать мальчика подальше от Диких дебрей и, вполне понятно, постарался напугать его. Например, всякими чудовищами.

– Ты когда-нибудь слышал о месте под названием Оберег? – быстро спросил Вил.

Пек отрицательно покачал головой.

– Я так и думал. – Вил вздохнул. – Значит, ведьмы и чудовища? Ну а дороги здесь есть?

Мальчик кивнул.

– Я покажу.

Он вывел их из пихтовой рощи на маленький холм, откуда они стали смотреть вниз, на долину.

– Видите, вон там? – Он указал на кучу поваленных деревьев у подножия склона. Вил и Амбель долго вглядывались вниз, пока не увидели. – Там дорога, она ведет в Угрюмый Угол – это такая деревня. Все дороги в Диких дебрях ведут в Угрюмый Угол. Его не видно отсюда, но он там, внизу; нужно пройти по лесу несколько миль. Мой дед говорит, что это нехорошее место и люди там – разбойники и воры. Но, наверное, вам удастся найти там кого-нибудь, кто согласится стать проводником.

– Наверное, удастся, – благодарно улыбнулся Вил. В конце концов, разбойники и воры – это все же лучше ведьм и чудовищ. И вовсе не этого надо им опасаться. Есть еще демоны, самые что ни на есть реальные, и демоны ищут их, а может быть, уже поджидают там, в Диких дебрях.

Пек стоял, погруженный в глубокую задумчивость, потом поднял глаза.

– А что вы будете делать, когда найдете этот Оберег? – спросил он.

Вил колебался.

– Ладно, Пек. В Обереге мы отыщем тот талисман, о котором я говорил тебе. Потом мы возвратимся в Арборлон.

Лицо мальчика осветилось.

– Тогда я могу еще кое-что сделать для вас, – возбужденно проговорил он, вытащил из кошелька на шее серебряный свисток и протянул его Вилу.

– Пек, но… – начал было долинец.

– У меня есть еще пять дней, потом я должен вернуться во Взмах Крыла, – быстро прервал его мальчик. – Каждый день, ровно в полдень, нет – весь день, я буду летать над долиной. Если я буду нужен, подуйте в этот свисток. Человек не может слышать его звук – только рок. Если за эти пять дней вы найдете талисман, мы с Генвен отвезем вас на север, домой.

– Пек, я не думаю, что… – начала было Амбель, медленно качая головой.

– Подожди, – оборвал ее Вил. – Если Генвен сможет отвезти нас на север, мы сэкономим время, и нам не придется идти обратно по всем этим страшным землям. Амбель, мы должны вернуться как можно скорее, и ты это знаешь. – Он быстро повернулся к Пеку: – А Генвен сможет проделать такой путь? А ты?

Мальчик уверенно кивнул.

– Но он же сам говорил, что ему нельзя в Дикие дебри, – заметила Амбель. – Как же он там приземлится?

Но Пек уже обдумал и это.

– Мы приземлимся только для того, чтобы вы сели, а это займет полминуты, ну минуту.

– Не очень-то это хорошо, – возразила Амбель, укоризненно глядя на Вила. – Слишком опасно для Пека. И потом, ему доверяют, а он обманет своего учителя.

– Но я хочу помочь, – не отступал юный эльф. – Ведь вы сами сказали, что это очень важно.

Он говорил так убежденно и настойчиво, что Амбель сразу не нашла что возразить. Вил воспользовался этой заминкой и снова вступил в разговор:

– А может быть, мы поступим так. Я обещаю: если Пеку будет грозить хоть малейшая опасность, я ни в коем случае не позову его.

– Но, Вил… – начал было мальчик.

– А Пек пообещает, что по истечении пяти дней он вернется во Взмах Крыла, как ему велел дед. Если через пять дней сигнала не будет, ты вернешься домой, – закончил Вил, резко прервав робкое возражение Пека.

Амбель некоторое время думала, потом неохотно кивнула.

– Хорошо. Но я прослежу, чтобы ты сдержал свое обещание, Вил.

Долинец встретился глазами с эльфийкой.

– Что ж, решено. – Он опять повернулся к юному эльфу: – А теперь нам надо идти, Пек. Спасибо тебе.

Он взял загрубевшую, мозолистую руку мальчика в свою и крепко пожал.

– До свидания, – проговорила Амбель и поцеловала Пека в щеку.

Тот опустил глаза и покраснел.

– До свидания, Амбель. Удачи вам.

Последний раз махнув рукой на прощание, Вил и Амбель повернулись и зашагали вниз по пологому склону. Пек стоял и смотрел им вслед, пока они не пропали из виду.

Глава 26

Прошло уже два дня после того, как Вил и Амбель в сопровождении Эльфийских охотников покинули Арборлон. Под вечер Эвентин Элесседил сидел в одиночестве в своем кабинете, низко склонившись над картами и стараясь сосредоточиться. Снаружи лил дождь, серый и бесконечный; эльфийские леса насквозь пропитались влагой. Сумерки начали сгущаться, длинные тени уже проникали сквозь огромные окна в дальнем конце кабинета.

Манкс лежал, свернувшись, у ног хозяина, удобно пристроив лохматую морду между передними лапами, дыхание его было глубоким и ровным.

Старый король поднял голову и потер покрасневшие глаза. Он обвел комнату отсутствующим взглядом и отодвинулся от стола.

«Алланон уже должен быть здесь, – тревожно подумал он. – Еще так много надо сделать, и все это требует помощи друида».

Эвентин не имел ни малейшего представления о том, где сейчас находится маг и что он делает, он куда-то уехал рано утром, и с тех пор его никто не видел.

Король эльфов смотрел на дождь. Уже три дня вместе с друидом и членами Большого совета он готовился к обороне эльфийского края. Время шло, Элькрис умирала, и Запрет слабел. Каждую минуту король ожидал известий о том, что заключенные во тьме демоны вырвались на свободу и нашествие на Западные земли началось. Армия эльфов находилась в полной боевой готовности: копья и луки, сабли и мечи; пехота и кавалерия; личная гвардия и Черные стражи; действующие войска и резерв; эльфийские воины со всех концов края. Пришли все, кто мог, оставив дома и семьи; они собрались в столице, где их снарядили для войны. Но король хорошо знал, что даже железной воли армии эльфов, армии прекрасно обученных и преданных солдат, будет недостаточно, чтобы противостоять полчищам рассвирепевших демонов. Об этом сказал ему Алланон, а Эвентин всегда верил друиду. Демоны физически сильнее эльфов, да и число их гораздо больше, этих беспощадных, доведенных до бешенства и без того свирепых тварей, ведомых ненавистью, которая родилась в день их изгнания с земли и распространялась на всех, кто был причастен к этому изгнанию. Веками у демонов не было ничего, кроме этой ненависти, и теперь она найдет выход. Эвентин не обманывал себя: одним эльфам не выстоять, и, если они не получат никакой помощи, демоны уничтожат их всех до одного.

Нечего надеяться только на Амбель и семя Элькрис. Как это ни больно, но Эвентин знал: он должен смириться с тем, что, может быть, никогда больше не увидит свою внучку. Еще до ее возвращения в Арборлон король отправил гонцов к другим народам, предлагая им встать вместе с эльфами против первородного зла, которое опять угрожает его земле, против зла, которое в конце концов может поглотить их всех. Король отправил гонцов неделю назад, но ни один пока не вернулся. Конечно, еще слишком рано, ведь даже до Каллахорна – несколько дней езды верхом. Но и здесь король не обманывался: очень немногие откликнутся на его призыв.

Придут карлики, обязательно, – они всегда приходили на помощь эльфам. Карлики и эльфы спокон веку противостояли любому врагу, который угрожал свободным людям Четырех земель, еще со времен первого Совета друидов. Но путь карликов к Западным землям из диких лесов Анара долог. И, скорее всего, они пойдут пешком – карлики не ездят на лошадях. Эвентин покачал головой. Они придут так быстро, как только смогут, но, возможно, все же недостаточно быстро для того, чтобы спасти эльфов.

Есть еще Каллахорн, но это уже не былой Каллахорн, не Каллахорн Балинора. Если бы Балинор был жив, если бы Букханны еще были у власти – Пограничный легион пришел бы немедленно. Но Балинор, последний из Букханнов, умер, а нынешний правитель Каллахорна, дальний родственник легендарного короля, занял трон скорее случайно, по стечению обстоятельств, и вряд ли при бурном одобрении своего народа. Это был нерешительный и слишком осторожный правитель, и он вполне мог счесть для себя удобным забыть, что эльфы всегда приходили на помощь Каллахорну. Правда, Объединенный совет Тирсиса, Варфлита и Керна сейчас обладал большей властью, чем король. Но они слишком медлительны; даже если эльфийский посланник сумеет убедить Объединенный совет в том, что дело не терпит отлагательства, они все равно будут слишком долго спорить и препираться, а Пограничный легион – бездействовать.

По иронии судьбы именно недоверие людей Каллахорна к их соседям, жителям Южных земель – и особенно к Федерации, – вероятнее всего, и задержит какие бы то ни было решительные действия. Только после уничтожения Повелителя чародеев и его воинства жители больших городов дальнего Юга осознали истинную степень угрозы, которую представлял Властелин Тьмы; с необыкновенной поспешностью и даже опрометчивостью, порожденной страхом, они заключили союз, который начинался как свободное объединение независимых земель с общими границами и общими опасениями и быстро перерос в хорошо организованную Федерацию. За последнюю тысячу лет Федерация стала первой формой управления, стремящегося окончательно сплотить людей Южных земель, а потом и весь людской род единой властью. Конечно же, эта власть будет сосредоточена в руках Федерации, о чем и было открыто заявлено. Теперь Федерация предпринимала попытку объединить оставшиеся южные города и провинции. За сорок лет своего существования Федерация стала господствовать почти над всеми Южными землями, лишь три больших города в Каллахорне еще сопротивлялись этому. Постоянные разногласия между Объединенным советом и Федерацией увеличивались, по мере того как Федерация все ближе подбиралась к границам Каллахорна.

Эвентин нахмурился. Он отправил посланника и к Федерации, однако мало надежды на то, что они откликнутся. Федерация никогда не обращала внимания на дела других народов. Да и вряд ли они поверят в нашествие демонов на Четыре земли. Люди дальнего Юга мало знают о волшебстве, которое тревожило другие земли еще со времен первого Совета друидов; южане жили довольно обособленно и до сих пор не сталкивались с ужасными тварями, они даже не подозревали об их существовании.

И снова король покачал головой. Нет, от Федерации не будет никакой помощи. Когда-то их точно так же предупреждали о нашествии Повелителя чародеев, и они не поверили. Нет, оттуда никто не придет.

К гномам вообще не посылали гонцов: все равно это бесполезно. Замкнутый и суровый род – гномы живут кланами, разрозненными племенами; все племя подчиняется своему вождю или предсказателю. При этом племена постоянно враждуют между собой. Обозлившиеся и ожесточенные после поражения под Тирсисом гномы уже пятьдесят лет не вмешивались в дела других народов. Вряд ли сейчас они поступят иначе.

Оставались тролли. Тролли тоже жили отдельными племенами, но после непродолжительной Третьей войны рас они начали объединяться на безбрежных просторах Северных земель – несколько племен на определенной территории под управлением Совета. Одна из самых больших и ближайших общин располагалась на территории Кершальта, у северной границы эльфийских земель. Исторически сложилось так, что эльфы и тролли были врагами; во Второй и Третьей войнах рас они ожесточенно сражались друг с другом. Но когда пал Повелитель чародеев, вражда между ними заметно поутихла, и последние пятьдесят лет они жили сравнительно мирно. А между Арборлоном и Кершальтом вообще установились дружественные отношения: была налажена торговля, и обе стороны намеревались вскоре обменяться посольствами. Вполне возможно, что тролли Кершальта придут на помощь эльфам.

Старый король горько улыбнулся. Он знал, что должен использовать любую возможность. Эльфам нужны все, кого только можно найти и собрать. Иначе не выжить.

Эвентин встал со стула, потянулся и вновь взглянул на карты, в беспорядке разбросанные по столу: там были все части Западных земель, все известные эльфийские земли и окружающие их территории. Эвентин уже мог воспроизвести эти карты, каждую из них, по памяти. Вот только куда именно нужно направить эльфийскую армию? Где стена Запрета ослабеет в первую очередь? Откуда начнется вторжение?

Король медленно переводил взгляд с одной карты на другую. Алланон обещал точно сказать, где будет пролом, этого известия и ждало эльфийское войско.

Эвентин всматривался в сгущающиеся сумерки и вдруг заметил Андера – он шел по тропинке, низко склонив голову, пытаясь защитить лицо от дождя. Принц едва удерживал в руках огромную кипу записей различных слухов и донесений, которые Эвентин поручил ему собрать. Хмурое лицо старого короля смягчилось. В эти последние несколько дней Андер был просто незаменим. Король поручил ему скучную, но необходимую работу по сбору сведений – и к тому же работу неблагодарную, которую Арион наверняка посчитал бы ниже своего достоинства. Андер же взялся за нее без возражения. Король покачал головой. Странно: Арион – наследный принц, он всегда был ближе к Эвентину, чем младший сын, но за последние несколько дней король уже не раз чувствовал, что Андер гораздо больше похож на него. Именно Андер, а не Арион.

Эвентин перевел взгляд на тяжелое вечернее небо и вдруг подумал: а чувствует ли это Андер?

Когда Андер Элесседил вошел во дворец, скинул промокший плащ и свернул в темный коридор, ведущий в кабинет отца, на его лице отражалась только усталость. В руках он бережно нес большую стопку учетных журналов всех войсковых подразделений и целую кипу бумаг. У него был очень тяжелый день: никто ему не помогал, а родной брат отказывался даже разговаривать с ним. Брат вообще не обращал на него внимания с того самого момента, когда Андер принял сторону Амбель на Большом совете. Между ними давно прошла трещина, но теперь она превратилась в пропасть, и Андер не знал, как ее преодолеть. Сегодняшняя встреча с братом показала, насколько широка она стала. Утром отец поручил ему собрать сведения о подготовке к обороне эльфийского края, и Андер первым делом направился к Ариону, так как именно он занимался вопросами армии. Но брат даже не вышел к нему, послав вместо себя какого-то молодого офицера снабжения. Это расстроило Андера, и он чуть было не устроил ссору, но сдержался, потому что это неминуемо отразилось бы на отце. Старому королю и без того хватало забот и волнений. Сейчас, когда демоны угрожают родному краю, все личные обиды должны быть забыты.

Андер покачал головой. Это здравое рассуждение, однако, не принесло ему облегчения – отношения с братом сильно мучили его.

Андер подошел к двери отцовского кабинета, открыв ее ногой, вошел внутрь и осторожно, также ногой, прикрыл дверь. Он вымученно улыбнулся отцу и сел на свободный стул.

– Здесь все, – сказал он. – Записано и разложено по порядку.

Эвентин положил бумаги, принесенные Андером, на стол рядом с картами и повернулся к сыну:

– Я вижу, ты так устал…

Андер вскочил на ноги.

– Я…

Под напором дождя и ветра створки окна распахнулись. Застыв на месте, отец и сын наблюдали, как ворвавшийся ветер раскидал по полу карты и качнул лампы. В проеме окна стоял Алланон, его черный плащ влажно поблескивал в сумерках, потоки воды стекали на пол. Лицо друида было напряжено, губы плотно сжаты. Обеими руками он сжимал тонкий деревянный посох цвета чистого серебра.

На какое-то мгновение Андер встретился глазами с друидом – принц почувствовал, как кровь стынет в жилах. Что-то в выражении лица мага внушало ему страх – отсвет решимости, силы и смерти.

Друид отвернулся и, щелкнув шпингалетом, плотно закрыл за собой окно, которое он каким-то образом умудрился отворить снаружи. Когда маг опять повернулся к ним, Андер рассмотрел серебряный посох получше и вдруг мертвенно побледнел.

– Что ты наделал, Алланон! – Слова вырвались у принца прежде, чем он успел как следует подумать.

Эвентин тоже разглядел посох и ошеломленно вскрикнул:

– Элькрис! Друид, неужели ты срезал ветку с живого дерева?!

– Нет, Эвентин, – мягко ответил маг. – Я не срезал. Как я мог повредить ее – жизнь этого края? Никогда.

– Но посох… – пробормотал король, пряча руки за спину, словно боялся ненароком прикоснуться к нему и обжечься.

– Я не срезал. Посмотри поближе.

Друид протянул посох вперед и медленно повернул его. Андер и Эвентин опасливо подошли поближе. Концы посоха были гладкими и закругленными. Не было и следов порезов или зазубрин. Этот посох – не творение рук человеческих.

Эвентин смутился.

– Но как?..

– Она сама дала его мне, король эльфов, дала как оружие против врагов, которые угрожают ее земле и ее народу. – Голос Алланона был холоден. Казалось, он замораживает воздух в маленьком кабинете. – В нем – волшебство, что даст эльфам силу противостоять полчищам зла. Этот посох будет нашим боевым талисманом, он поведет нас, когда эльфам придется принять бой.

Друид выступил вперед, по-прежнему крепко сжимая посох обеими руками, его и без того тяжелый взгляд будто налился свинцом.

– Сегодня рано утром я ходил к ней в надежде найти оружие, с которым мы могли бы противостоять врагу. Она заговорила со мной и спросила, зачем я пришел. Я рассказал ей, что у эльфов больше нет магической силы, а моей может не хватить, чтобы выстоять против силы демонов. Я сказал, что мне нужна какая-то часть ее самой, потому что она – проклятие для демонов и только она может достойно противостоять им.

И тогда она протянула мне этот посох. Она дала мне его сама. Почувствуй его, король эльфов, – дотронься!

Он вложил посох прямо в руки Эвентина, и тот крепко сжал его. Глаза короля расширились от потрясения. Друид забрал посох и без слов передал его Андеру. Принц вздрогнул. Дерево было теплое, как будто внутри его текла кровь.

– Он живой! – благоговейно выдохнул друид. – Отделенный от нее, он наполнен ее жизнью! Этот талисман защитит эльфов от черной магии демонов. Пока у эльфов есть этот посох, сила Элькрис будет с ними. Она будет хранить их.

Он потянулся забрать посох у Андера, и их глаза снова встретились. Что-то невысказанное, но ощутимое прошло между ними – то самое понимание, которое Андер уже почувствовал однажды, в ту ночь на Большом совете, когда он принял сторону Амбель.

Друид снова обратился к королю:

– Теперь слушай. – Он говорил быстро и очень тихо. – Сегодня ночью дождь кончится. Армия готова?

Эвентин кивнул.

– Значит, выходим на рассвете. Теперь надо действовать быстро.

– Но куда? – спросил король. – Ты знаешь, где будет пролом?

Темные глаза мага сверкнули.

– Да. Мне сказала Элькрис. Она чувствует скопление демонов в одном месте, чувствует, что именно там стена Запрета слабее всего. Там она и обрушится в первую очередь. Однажды там уже был разрыв, именно оттуда вышел тот, кто убил избранников. Тогда брешь закрылась, но рана не затянулась. Именно там будет сломан Запрет. Он уже ослабел, пробитый силой, что прорвалась сквозь него. Демоны собираются к этому месту, их ведет тот, чья мощь равна моей. Его зовут Дагдамор. Он сделает так, что брешь откроется снова и на этот раз уже не затянется. Но мы будем ждать их. – Рука мага сжала посох. – Будем ждать. Мы встретим их там, у самого выхода, еще не сплоченных и не организованных, и преградим им путь к Арборлону. Мы будем держать их так долго, как только сможем, и дадим Амбель время найти Источник Огненной крови и вернуться обратно.

Он замолчал и указал Эвентину и Андеру куда-то вперед. Затем он нагнулся, вытянул из кипы упавших карт одну и расправил ее на столе.

– Пролом будет здесь, – тихо сказал он.

Его палец впечатался в Седые низины.