Текст книги "Наука Плоского мира. Книга 4. День Страшного Суда"

Сколько бы ни было причин у радуги, её мудрёная физика дала великолепный результат.

Теперь мы вплотную приблизились к по-настоящему сложной причинно-следственной цепочке: включению света. Вы полагаете, что уж это проще простого? Как бы не так! Вот из освещённого коридора вы заходите в комнату, а там выключатель. В этот момент совершается огромное множество всяческих нейронных, сенсорных и моторных процессов, в результате которых мускулы вашей руки сокращаются, поднимая её, а ваш палец начинает действовать. Вы нажимаете на кнопку (ну или дергаёте рубильник), и происходит соединение электрической цепи. В дело вступает переменный ток, включаясь в систему, где уже имеется лампочка, возможно, с нитью, которая моментально разогревается до 3000 °C, излучая массу тепла и довольно много света. Возможно, вместо лампочки накаливания там флуоресцентная трубка или светодиод, которые светят лучше, а тепла выделяют меньше.

Получается, нам нужно подумать и о том, что заставляет наш палец нажимать на выключатель, а также о том, что в глубине стены помещается электрическая система, только и ждущая того, чтобы мы её включили.

У Джека был приятель-электрик, славный парень, всегда готовый прийти на помощь: один звонок – и все ваши проблемы с электричеством оказывались решены. Естественно, у этого электрика было полно друзей-знакомых, в том числе из академической среды. Несмотря на это, он по крайней мере трижды оказывался в следующей ситуации: ему звонили и спрашивали, почему не работает прибор, включённый в розетку, которую они купили в магазине и установили в стену. Когда электрик приезжал, то обнаруживал следующее: люди искренне считали, что вполне достаточно одной розетки, а о наличии проводов, долженствующих соединить её с сетью электроснабжения, не имели ни малейшего понятия.

Конечно, отчасти проблема была в пресловутом делении на физиков и лириков, но один из позвонивших являлся биологом. Что же такого таинственного в электричестве? Мы полагаем, что проблема тут вовсе не в самом электричестве и даже не в знании принципов его работы. Нет, всё дело в скрытых от наших глаз коммуникациях. Когда-то давным-давно вместо электричества во многих общественных зданиях были лампы с газовыми трубками, чтобы люди могли работать по вечерам. Мать Джека работала на пятом этаже старой фабрики на Миддлсекс-стрит в лондонском Ист-Энде. Сквозь этажи здания проходили ремни, которые вращали шкивы швейных машин. Сами ремни приводились в движение огромными электрическими моторами, размещёнными в подвале. Джек, оказавшись там в 60-х годах, пришёл в изумление, когда обнаружил старую гидравлическую систему: вода поставлялась в здание центральной насосной станцией, а затем выкачивалась обратно. Вероятно, система относится к периоду между 1880 и 1910 годами.

Ныне же подобные коммуникации стали реликтами, им на смену пришли электрические провода. Однако о том, что в этом здании существовала преемственность источников энергии, невидимых снаружи, свидетельствуют счета от Лондонской гидроэнергетической компании. Обеспечивая предприятия энергией, эта компания проложила под Лондоном ни много ни мало 181 милю чугунных труб. Мог ли кто-нибудь тогда представить, что всё это вскоре будет заброшено? Электрические провода в наших домах тоже не особенно бросаются в глаза, но они соединены с ближайшим трансформатором парой других проводов, перекинутых через двор. И хотя сейчас большая часть кабелей в городах Британии (в США или, например, в Японии это распространено в меньшей степени) находится под землёй, такую картинку по-прежнему можно увидеть в сельских районах.

Именно поэтому даже для того, кто даёт себе труд немного задуматься, далеко не так очевидно, какая обширная система задействована в поставках энергии. Поскольку провода невидимы, люди зачастую не догадываются об их наличии, не говоря уже об их необходимости.

Спрятанные провода и есть та причина, по которой нам нужно только поднять руку, чтобы включить свет.

Третий пример, как мы вам и обещали, касается биологии и человеческого вмешательства. Поговорим об орхидеях. Возьмите цветок и посмотрите на него. Полюбуйтесь его лепестками, ведь 120 миллионов лет назад их не было и в помине, одни только листья. Некоторые, возможно, были разноцветные, чтобы привлекать насекомых, но никаких вам лепестков. Листья, между тем, творят собственные чудеса: плоские части их повышают эффективность фотосинтеза. Ещё они помогают собирать солнечный свет и затеняют другие, конкурирующие растения. До того как эволюционировать, многие растения имели крошечные листочки на стеблях, похожие на чешуйки. А ещё раньше растения с плоскими «стеблями», помогавшими накапливать солнечный свет, обитали в основном в морях.

Лепестки – это уже фокус развитых «сухопутных» покрытосеменных растений. Они нужны, чтобы привлекать насекомых, иногда колибри или даже летучих мышей, для переноски пыльцы с растения на растение, то есть для полового размножения. Изначально лепестки тоже были листьями и не играли никакой роли в процессе размножения, как полового, так и неполового. Однако постепенно листья эволюционировали в яркий праздничный наряд, привлекающий внимание людей и вызывающий в них желание «пошаманить» с цветком.

Посмотрите на розу. Не на шиповник из живой изгороди, который чаще всего, так сказать, «нормален», а на обыкновенную садовую. Её чашелистики, пыльники и, возможно, даже рыльца – всё, всё превратилось в лепестки. Цветок культурной розы – это монструозная несуразица, сведшая на нет миллионы лет эволюции путём нарочитого отбора генетических аномалий поколение за поколением. В любом питомнике вы обнаружите сотни сортов подобных растений, все с чудовищно увеличенными лепестками или махровыми цветками, чьи пыльники и чашелистики были когда-то преобразованы в лепестки. Эти сорта не могут размножаться половым путём, а воспроизводятся, к примеру, методом черенкования. Мы, люди, настолько увеличили их половые органы, что размножение половым путём стало для них невозможным.

Есть и другая сторона медали. Безо всякого человеческого вмешательства у орхидей эволюционировали чудесные цветы, затейливые и живописные. Однако орхидеи редки, растут лишь в отдалённых лесах, выбирая укромные уголки между стволами деревьев или небольшие поляны на краю опасных болот. Людям цветки орхидей нравятся такими, какие они есть, но они использовали различные методы, чтобы сделать цветок доступным и превзойти природу. Они изобрели целый комплекс различных изощрённых способов размножать растения неполовым путём, в том числе с помощью тканевой культуры, когда из почти любой части растения выращивают целое. И вот на нас обрушивается целая лавина орхидей. Их так много, что каждый может недорого приобрести живую орхидею практически в любом питомнике. Если бы цветок оставили в его естественных условия обитания, он так бы и рос себе, не оказывая никакого влияния на человеческую культуру, и знали бы о нём лишь два-три ботаника. Сейчас же орхидеи везде и всюду: их цепляют на корсажи невест, ставят на столики ресторанов и на подоконники домов. Человеческий культурный капитал, на этот раз в виде ноу-хау, позволил орхидеям привольно существовать.

Впрочем, то же самое относится и к поездам, автомобилям, самолётам, равно как и к системе распределения электричества. А также к моющим средствам. Или к разному причудливому оружию. Мы все живем среди продуктов этого культурного капитала, даже те из нас, кто обитает «на лоне природы», в горах или джунглях, исключая разве что малочисленные племена, почти не имеющие контактов с внешним миром. Быть человеком XXI столетия во многом означает быть окружённым тем, что вызвано к жизни предыдущими вложениями культурного капитала, и неважно, предметы это или знания. Мы поглотили мир природы, переделав его в соответствии с нашими представлениями. Ныне почти все причинно-следственные связи вокруг нас обусловлены этим культурным капиталом.

Мы переделали мир по образу и подобию нарративиума. За кулисами продолжает существовать множество скрытых проводков, но скрыты они намеренно, поскольку нам больше не нужно понимать, как именно функционирует наш мир. Если бы вам требовалась докторская степень, чтобы войти в Facebook, Интернет оставался бы тем, чем был при Тиме Бернерсе-Ли, придумавшем «мировую паутину» – поисковым инструментом для физиков элементарных частиц.

Всё происходит как по волшебству потому, что мы заставили всё работать именно так. Если нам чего-то хочется, оно происходит.

Вроде включения света или покупки орхидей всего за несколько фунтов стерлингов.

Глава 7. Удивительный шар

Марджори выглядела такой растерянной, что Чудакулли вынужден был прийти ей на помощь.

– Видите ли, мадам, мы здесь, в Незримом Университете, считаем, что передовая магия мало чем отличается от технологии. Впрочем, как понимаю, вам нечасто приходится произносить заклинания, чтобы заставить механизмы работать… Но подозреваю, что некоторые в Круглом мире именно так и поступают.

Несмотря на это, чудесатый зазеркальный мир казался Марджори несколько астральным и даже немножечко брутальным. Будучи хорошим библиотекарем, она задумалась, не существует ли слова «вратальный», которое обозначало бы «глазам своим не верю!», после чего произнесла:

– Кстати, Аркканцлер, в своё время я унаследовала старенький «Моррис-Майнор», который мой отец истово полировал каждое воскресенье и бранил на латыни, если автомобиль ломался. Эта машинка у меня до сих пор, и я обнаружила, что временами она соглашается завестись, только если пропеть ей один-два куплета из «Старых и новых гимнов». А морозным зимним утром хорошо идут несколько тактов из «Все сущее во свете и красе». Мой отец был викарием, и мне кажется, он искренне верил, будто некое подобие жизни можно отыскать в самых неожиданных предметах.

– Ах, да! Этот ваш английский полуязыческий бог! Ему ещё нравятся псалмы, наполненные аллюзиями на природу, живые создания и всякие растущие штуковины. Короче говоря, бог зелени и садоводов-любителей. Как я уже упоминал ранее, мы здесь очень тщательно изучили ваш мир, но, возможно, я всё-таки упустил парочку важных моментов? – на лице Чудакулли появилось задумчивое выражение. – Думаю, мадам, пришло время показать вам ваш родной мир таким, каким его видим мы. Будьте так любезны, следуйте за мной. Я надеюсь, вы найдёте сей опыт… весьма поучительным.

Пресловутый Незримый Университет показался Марджори просто огромным. Он простирался во все стороны, особенно вниз. Они шли неспешно, в коридорах хватало протекающих отопительных труб, а ещё больше было снующих туда-сюда людей. Промелькнул даже, если только глаза её не обманули, по крайней мере один головоногий. По прошествии некоторого времени Чудакулли постучал в дверь, чрезвычайно плотно увешанную табличками с именами и должностями профессоров. Марджори приметила огромное количество вёдер с углём, стоявших в коридоре, прежде чем они с Аркканцлером вошли внутрь. И тут же уткнулись в нечто, оказавшееся при ближайшем рассмотрении довольно неопрятным мужчиной средних лет. В помещении стояла тропическая жара.

Стоило этому типу увидеть Марджори, как в его глазах отразилась такая дикая паника, что Аркканцлер выразительно хмыкнул.

– Профессор Ринсвинд, – сказал он, – мисс Доу желает посмотреть на Круглый мир. Только не вздумай говорить мне, что опять его посеял!

– Я не виноват, сэр! Правда! Они расписываются в получении Круглого мира, потом забывают, куда его дели, потом вспоминают, что одолжили другому студенту, не поставив меня в известность. Клянусь, на прошлой неделе я нашёл его в ломбарде на Свинячьем холме! Студенты? О, боги, дайте мне силы! Разумеется, я забрал его назад и с тех самых пор не позволяю им к нему приближаться. А если вам и этого мало, Аркканцлер, то прямо сегодня пришёл запрос на Круглый мир от омниан. И не от тех, милых и симпатичных, вроде Армии Лечения, этой компании обаяшек. Нет! Там какие-то новые, по-моему, они с радостью вернулись бы к временам Ворбиса, если бы могли. Характер у них довольно вспыльчивый, если вы понимаете, о чём я. – И он крайне неодобрительно покосился на Марджори.

Чудакулли встал между ними и произнёс:

– Профессор Ринсвинд, да, мисс Доу – действительно женщина. Тебе наверняка уже доводилось быть в непосредственной близости от женщины, если, конечно, тебя не собрали в мастерской из набора запчастей. Более того, в настоящее время она – мой гость. Так что будь умницей и немедленно подай Круглый мир своему Аркканцлеру. Если уж на то пошло, я ведь на самом деле не кто иной, как твой Аркканцлер! – закончил Чудакулли, и его рука угрожающе потянулась к бороде…

Ринсвинд поспешно кивнул:

– Да, конечно, сэр. Думминг Тупс говорил мне, что вы хотите снова отправиться в Круглый мир. Это правда?

– Именно! Прихвачу с собой тебя и Декана, когда последний сюда явится, отправимся туда и посмотрим своими глазами, как оно там всё. Со стороны, как говорится, виднее, и всё такое прочее. Да не дёргайся ты так! Там сейчас почти безопасно: динозавров нет, от силы одна-две войнушки на всю планету да чуток глобального потепления. В общем, ничего серьёзного. Не говоря уже о том, что эта юная леди прямиком оттуда.

При этих словах Аркканцлера Ринсвинд так посмотрел на Марджори, что ей стало совершенно ясно: профессор мечтает, чтобы она как можно скорее убралась восвояси.

– Господин Ринсвинд, – продолжал тем временем Чудакулли, – отдавай мне Круглый мир! Сейчас же!

Вскоре после этого Наверн Чудакулли уселся за свой письменный стол, спихнув с него преогромную стопку бумаг. Покружившись в воздухе, листочки осели на пол подобно снегу. Марджори молча наблюдала, как он водрузил на освободившееся место мешок, который этот самый Ринсвинд передал Аркканцлеру, не попросив даже расписку, – возможно, решил, что так оно безопаснее.

Мешок был из зелёного, мягкого на вид сукна. Она присела в кресло, которое пододвинул ей Наверн, и увидела, как из мешка появляется… Земля!

– Ничего себе! – воскликнула Марджори. – Какой у вас потрясающий глобус! Точь-в-точь фотки из космоса! Лично я не выношу тех, кто всё сколь-нибудь интересное с придыханием называет «изумительным», но сейчас мне ничего не остаётся, кроме как сказать: он изумителен!

– Как я уже говорил, Марджори, в настоящее время мы не можем отправить вас домой, зато имеем возможность показать всё, что вы только пожелаете увидеть. Эээ… Могу ли я предложить вам несколько довольно любопытственных вещиц? Как раз на прошлой неделе господин Тупс продемонстрировал мне великолепных созданий, обитающих в морских глубинах. – Он показал на место, где на шаре не было ничего, кроме моря, моря, которое, по мнению Аркканцлера, буквально кишело любопытственными созданиями. – Мы нечасто находим общий язык с Деканом, – продолжал Чудакулли, – но я верю, что, творя вашу планету из тверди-сырца, он превзошёл самого себя. Хотя есть у меня подозрение, что где-то там уже существовал некий шаблон, и вполне вероятно, запустить развитие Круглого мира могла бы даже случайно пролетавшая муха.

– Муха… Круглый мир? – только и смогла выдавить Марджори.

– Так мы его называем, – хохотнул Чудакулли. – Мы, волшебники, сведущи в магии, но когда дело касается названий, воображение нам частенько отказывает. – Он пристально посмотрел на Марджори. – Должен поздравить вас, мадам, у вас отменное самообладание. Уверен, множество людей, окажись они в вашей ситуации, тут же принялись бы бормотать, что этого не может быть и, подобно Алисе из вашей земной книжки, которую вы, без сомнения, читали, стали бы себя уверять, что вот-вот проснутся. Пусть даже у входа в кроличью нору. Очевидно, будучи библиотекарем, вы отлично оцениваете входящую информацию, индексируя и каталогизируя данные в голове. Очень, очень впечатляет.

– Как вам сказать, я училась в Роедине, а это чего-нибудь да стоит… Если бы Алисой была я, Аркканцлер, уж я бы привела Страну Чудес в порядок, и в самые кратчайшие сроки, – голос Марджори дрогнул. – Вы знаете о нас всё, не так ли?

– Разумеется, нет. Но поскольку место, которое вы называете Землёй, вторично по отношению к Плоскому миру, мы можем, случайно ли, намеренно ли, там бывать. Иногда во плоти, а чаще с помощью специальных приборов, вроде хрустальных шаров и тому подобного. Мы там у вас никому особенно не докучаем. Может, названия нам и плохо даются, зато на секретности мы собаку съели. Кроме того, подобные инструменты мы используем довольно редко. Извините, Марджори. Кто там? Войдите!

Последнее было сказано в ответ на стук в дверь, столь громкий, что с потолка посыпались кусочки штукатурки. Облачко пыли попало на Землю, и Марджори невольно хихикнула.

Глава 8. Чудесатый глобус

Круглый мир называется круглым потому, что он… Хм, ну да, он круглый.

Если смотреть на него со стороны, так, как делают наши волшебники.

А вот если смотреть изнутри… Да, вопрос, конечно, интересный.

В книгах из серии «Наука Плоского мира», название «Круглый мир» употребляется как по отношению к планете, так и по отношению ко Вселенной. Планета – она и в самом деле округлая, пусть в различные периоды истории и в различных культурах эта идея не была особенно высоко оценена, а предпочитались другие формы. Что же до Вселенной… В действительности мы не знаем, какова она, а круглая форма представляется одной из наиболее очевидных. Может быть, даже слишком очевидной. Если вы не просто имеете точку зрения, но сами являетесь этой точкой и можете видеть во всех направлениях сразу, весь видимый мир автоматически становится круглым, и вы окажетесь прямо в его центре. Просто удивительно!

Заметьте также, что в отсутствие нарративиума Круглый мир не мог знать, какую форму он должен принять. Каким-то образом планета, вселенная, да и всё прочее, если уж на то пошло, должны были принять свои формы, следуя неким мистическим правилам. Однако не существует правила, которое бы гласило: «Делайте планеты круглыми». Как, впрочем, не существует и правила, гласящего: «Делайте планеты». Сейчас под «правилами» мы понимаем туманные штуки вроде: iħ∂Ψ/∂t = ĤΨ.[28]28
  Это уравнение Шрёдингера, то самое, про живого и в то же время мёртвого кота. Теперь поняли? Как, неужели это до сих пор неочевидно? Ну ладно, раз вы настаиваете. Предположим, что Ψ = Ж (то есть живой). Тогда iħ∂Ж/∂t = ĤЖ. Теперь предположим, что Ψ = М (то есть мёртвый), следовательно iħ∂М/∂t = ĤМ. Сложив эти два уравнения и преобразовав их, вы получите iħ∂ (Ж+М) /∂t = Ĥ (Ж+М). Вот и выходит, что кот одновременно живой и мёртвый, поскольку это удовлетворяет уравнению. (Для сохранения тождества следовало бы добавить несколько l/√2… Но это-то вы и сами без нас знаете.)


[Закрыть] Порочное отсутствие в подобных «правилах» человека как такового сводит волшебников с ума. Нет, они и сами большие любители всяческих замысловатых символов, другое дело, что их символы, разумеется, волшебные.

И что хуже всего, правила эти нигде не записаны. Они даже не подразумевались в нарративиуме, поскольку он не существовал, пока люди сами его не изобрели. Мы считаем, что правила действуют завуалированно. Иногда по-настоящему мудрый человек может раздвинуть завесу и краешком глаза подглядеть за вращающимися шестерёнками природы. Так что существа, живущие в (ну, или на) Круглом мире, то есть мы с вами, играют в бесконечную «угадайку», где они составляют правила, которые вроде бы работают, а затем жарко спорят о том, действительно ли это так. У игры много названий: религия, философия, натурфилософия, наука и даже истина. Мы до сих пор в неё играем.

В этой главе мы обратимся к форме нашей планеты. Ответ на этот вопрос известен даже ребёнку, поэтому мы сосредоточимся на тех подчас весьма остроумных альтернативах, которые предлагались когда-то. А также на процессе, который привёл к нынешнему результату, и рассмотрим, до чего дошли некоторые люди в стремлении отрицать этот результат. О форме Вселенной мы поговорим в главе 16. Эта задачка будет потруднее, поскольку мы не можем покинуть Вселенную и взглянуть на неё со стороны. Впрочем, до 1961 года аналогичная проблема была и с формой Земли, однако это не остановило учёных, всё-таки определивших её форму и размер. Как, кстати, и возраст. Хотя принятая в науке величина и оспаривается определёнными кругами, так как некоторым людям не нравится полученный результат. Ведь это всё, что им нужно, чтобы настаивать на его ошибочности.

Изначально античные греки считали Землю плоской, но затем, приняв во внимание косвенные доказательства обратного, пересмотрели свои взгляды. Греки, как и несколько других сравнительно ранних культур, знали, что Луна – шар. Внешне она выглядит как обыкновенный диск, однако если учесть наличие фаз, простые геометрические расчёты покажут, что это шар. Солнце, которое затруднительно хорошо рассмотреть без того, чтобы не ослепнуть, представляется диском примерно того же размера, как и Луна, поэтому можно догадаться, что оно тоже шарообразно. Вероятно, греки пришли к аналогичному выводу по поводу формы Земли. И это замечательно, поскольку Земля таковой совершенно не кажется. Если вы живёте в горах, то мир представляется вам неровным; если в пустыне, вдалеке от высоких дюн, – плоским. Однако если вы приглядитесь внимательнее, то увидите корабли, которые, покидая свои гавани, постепенно исчезают за горизонтом. Следовательно, поверхность моря должна быть искривлённой. Другие подсказки вроде падающей на Луну во время затмений тени Земли также указывают на шарообразную форму последней. С точки зрения греков, чьё мировоззрение представляло собой смесь антропоцентризма и космоцентризма, это имело определённый сюжетно-тематический смысл: шар – это идеальная геометрическая фигура, поэтому вполне естественно, что боги выбрали именно её в ходе сотворения мира.

После двухсот пятидесяти тысяч лет эволюции и культурного развития, предварённых миллионами лет существования наших человекообразных предков, современные люди выработали свой собственный сорт нарративиума, в котором события происходят именно потому, что мы рассказываем друг другу истории о них и, таким образом, вдохновляем их на бытие. Рассказав бесчисленное количество историй о форме Земли, в основном ошибочных, мы, наконец, составили довольно точное впечатление о форме нашей родной планеты. Как уже упоминалось ранее, она напоминает картофелину. Эта картофелина очень похожа на сфероид вращения, напоминая пляжный мячик, на который кто-то сел. От сфероида же рукой подать до шара. Для своего времени греки проделали потрясающую работу.

Шарообразная форма представляется ещё более логичной, как только вы понимаете, что живёте на планете, похожей на другие планеты Солнечной системы. Стоит лишь изобрести телескоп и увидеть в него, что Меркурий, Венера, Марс, Юпитер, Сатурн, Уран и Нептун (не говоря уже о Плутоне, Церере, Титане и множестве других небесных тел, не относимых к планетам) все они круглые. Как «Вверху», так и «Внизу», помните? Однако тут всё строится на логических умозаключениях, у нас лишь недавно появились технологии, позволяющие взглянуть на Землю со стороны. На знаменитой фотографии «Восход Земли», сделанной астронавтом Уильямом Андерсом с лунной орбиты «Аполлона-8», мы видим бело-голубой, с вкраплениями зелёного и коричневого серп нашей планеты, встающий над безжизненной, серой, гористой Луной. (Первое пилотируемое прилунение «Аполлона-11» состоялось годом позже.) Эта фотография наглядно показала нам всю беззащитность нашей планеты, плывущей в бездонном космосе, навсегда изменив представление о том, что значит слово «Земля». Забавно, но это фото было сделано случайно. Вот стенограмма разговора между Андерсом и командиром корабля Фрэнком Борманом, который ранее сделал черно-белый снимок восхода Земли:

Борман: «О, господи! Ты только посмотри на это! Земля восходит! Ничего себе, какая красотища!

Андерс: «Эй, не снимай, это не предусмотрено планом».

Борман: «У тебя есть цветная плёнка, Джим?»[29]29
  Пилот командного модуля Джеймс Ловелл.


[Закрыть]

Андерс: «Передай-ка мне ту катушку цветной плёнки. Быстрее!»

Вот так нарративиум астронавтов восторжествовал над рабочим расписанием экспедиции.

И хотя теперь мы знаем, что мир круглый, находятся отдельные твердолобые «носороги», отказывающиеся принять очевидное. Они точно «знают», что никто ни на какую Луну не летал, а все снимки – фальшивка, состряпанная в голливудских киностудиях. Без сомнения, сейчас это было бы возможно. Кинематографисты регулярно пользуются компьютерной графикой, создавая и куда более сложные вещи. Например, полный реалистических спецэффектов фильм «Аполлон-13», снятый двадцать пять лет спустя после полёта. Очень сомнительно, что подобная технология существовала уже тогда, но всем «посвящённым» известно – у «властей» полным-полно всяких секретных проектов, а технологические достижения они делают достоянием «простого народа» лишь много лет спустя… За исключением, конечно, сравнительно простых инженерных технологий для высадки человека на Луну. Теория о том, что высадки на Луну никогда не было, имеет смысл только в том случае, если вы верите в наличие всемирного заговора, в котором задействованы миллионы людей, видное место среди которых занимали русские, состязавшиеся с американцами за обладание лунным призом.

Мы не собираемся разоблачать здесь теории заговора и пытаться убедить вас, что Нил Армстронг и Базз Олдрин действительно высаживались на Луну в 1969 году, или напротив, что не высаживались. Вместо этого мы хотим обсудить одну из тех причин, по которым люди верили, а некоторые и до сих пор верят, что Земля плоская. Ну, или какой-либо другой формы, только не той замечательно круглой, как нам рассказывают на уроках географии.

Причина кроется в роли, которую играет логическое рассуждение, являющееся противоположностью непосредственного наблюдения. Логические рассуждения всегда открыты для интерпретаций, оставляя слишком много места для манёвра и поиска других логических объяснений. Именно этот люфт и использовали приверженцы теории плоской Земли, разрабатывая более или менее правдоподобные объяснения для навязываемых им доказательств шарообразности Земли. При этом возражения против одного отдельно взятого доказательства частенько противоречат возражениям против других, но мало кто обращает на это внимание, если ваша цель – набрать побольше очков в свою пользу. Мы, смиренные авторы данной книги, имеем неопровержимые доказательства того, что Земля круглая, которые не зависят от фотографий из космоса, но хотим приберечь их до окончания этой главы.

До 60-х годов прошлого века никто, даже самые передовые в технологическом отношении страны, не мог получить изображение планеты из точки более высокой, чем летящий самолёт или воздушный шар. В прежние времена имеющиеся в нашем распоряжении доказательства были ограничены так же, как ограничены возможности сурка, наблюдающего мир со своего холмика. Однако ненасытная потребность pan narranss в историях и разгадках привела к появлению некоторого количества творческих идей.

Одна из первых космологий, о которой нам хоть что-то известно, – это космология Древнего Египта периода Раннего царства (примерно 3 тысячи лет до н. э.). На протяжении последующих трёх тысячелетий она оставалась на удивление неизменной, время от времени добавлялись лишь отдельные новые элементы, по мере изменения моды. В основе египетской космологии лежали, по-видимому, простые наблюдения за природными явлениями, щедро приправленные религиозными образами и толикой воображения.

Египетское мышление сильно зависело от естественной системы координат, содержавшей четыре основных направления, каждое из которых было наполнено глубоким смыслом. Египет – это «чёрная земля», зажатая между двумя массивами «красной»: узкая полоска плодородной почвы посреди бескрайней пустыни, даже с учётом того, что прежде те пустыни напоминали скорее саванны, нежели нынешние бесплодные засушливые ландшафты. Нил тёк почти строго с юга на север, а ветер дул преимущественно ему навстречу. О прочности, с которой эта ось была заложена в мышлении древнего египтянина, говорят иероглифы: юг обозначался лодкой под поднятыми парусами, север – лодкой с опущенными. Солнце, считавшееся богом ещё в додинастический период, всегда вставало на востоке и садилось на западе.

Земля в египетской мифологии была плоской и в соответствии с важностью четырёх главных географических направлений напоминала квадрат. Земля была связана с богом Гебом. Богиня Нут, изогнутая в виде гигантского купола, олицетворяла собой небеса. Между землёй и небом парил бог Шу. Различные объекты ночного неба перекликались с земными. Так, Млечный Путь – яркая полоса света, привлекавшая к себе внимание в ночном небе пустыни, – соотносился с Нилом. Если Солнце исчезало на западе и появлялось на востоке, логично было предположить, что оно проходит прямо сквозь толщу земных пород. По ночам бог Солнца Ра боролся с демонами и богами подземного мира, каждое утро выходя из схватки если не победителем, то по крайней мере живым: скажите спасибо жрецам, не жалеющим своих сил на изнурительные ритуалы.

Космология, как вы наверняка помните, – это теория о форме Вселенной. Она рука об руку идёт с космогонией, то есть с теорией о происхождении Вселенной. В различных областях Египта бытовали несколько различных мифов о сотворении, которые часто смешивались друг с другом, причём произвольным образом. В большинстве версий общим элементом было уже упоминавшееся ранее: из моря хаоса поднялся первобытный холм, и таким образом появилась Земля. Считается, что треугольная форма пирамиды, помимо всего прочего, символизирует этот первобытный холм. Давно известно, что Карнакский храм в Луксоре имел обрядовую функцию как образ холма, хотя очень может быть, его роль этим не ограничивалась. Недавно археолог Ангус Грэм провёл геофизические исследования и с помощью электрорезистивной томографии отыскал прежнее русло Нила по старым илистым отложениям. Оказалось, что в глубокой древности селение Карнак находилось на острове посреди Нила. Во время ежегодного разлива Нила остров в буквальном, а не только в символическом смысле становился прообразом первобытного холма.

Несмотря на то что ночное небо представляло для египтян религиозный интерес, похоже, они не занимались систематическим изучением просто ради накопления академических знаний. Поэтому нам нужно вернуться к другой древней культуре, а именно к Вавилону.

Вавилонская цивилизация – одна из многих, возникших в Месопотамии, на плодородных землях в междуречье Тигра и Евфрата. Сегодня там расположены Ирак, отдельные области Ирана, Сирии и Турции. Вавилон находился в центре Месопотамии, примерно в 80 км к югу от современного Багдада.

В период бронзового века в Месопотамии находились старовавилонское, шумерское, ассирийское и староаккадское царства. В железном веке на их месте возникли нововавилонское и новоаккадское. Около 3500 года до н. э. шумеры изобрели клинопись: треугольные значки, оттиснутые палочкой на глиняной табличке. Шумеры изучали небо, они знали о существовании «блуждающих звёзд», которые сейчас зовутся планетами, и поклонялись им как богам. На древней шумерской табличке говорится о семи Небесах и семи Землях.