Текст книги "Пятая жена миллионера"

Глава 14. И принёс оттуда…

24 мая, СПБ

Я физически ощутила, как Андрей напрягся. И, по-моему, даже выругался про себя. И была с ним согласна полностью. У нас тут несчастье, а этой нужны только бабосы на карточке!

Я шагнула к мужу и взяла его за руку. Андрей жестом успокоил меня и сказал тихо:

– Деньги скоро привезут.

– Это же, наверное, сколько чемоданов? – удивилась я.

– Неважно, малыш, – ответил он немного устало. Я просто прижалась к нему на секунду и, отстранившись, спросила громко:

– Все хотят чаю? Или кофе?

– Мне смузи, – откликнулась Козочка, не отрываясь от телефона. Марта отмахнулась:

– Всё равно. Зачем нас тут собрали?

– Так надо, не спорь, Марта, – сказал Андрей.

– Андрюша, так а что с моей карточкой? – встряла Кристина. – Разблокируй её!

– Я её не блокировал. Позвони в банк, уточни. И вообще… Надо аккуратнее деньги тратить.

– С чего бы банку блокировать мою карточку! И не буду я никуда звонить!

Андрей только лоб потёр и отвернулся, глухо ответил:

– Кристи, вали домой, только тебя тут для полного счастья и не хватало.

– Вот ещё! – с воодушевлением воскликнула та. – Им можно – и мне можно!

– Хочешь, я её домой отправлю, – шёпотом предложила я, но Андрей отмахнулся:

– Главное сейчас – это Прасковья. Пусть сидит, пусть дурью мается, не обращай внимания.

– Хорошо, – покладисто ответила я ему.

– Пойду заберу деньги. А, и где Василиса?

Он оглянулся на Марту. Та пожала плечами:

– В колледже ещё.

– Я пошлю Колю встретить её и привезти сюда.

Он вышел из дома, а я со вздохом повернулась к «гарему» и улыбнулась:

– Я распоряжусь подать чай, кофе и смузи.

В смузи мне очень захотелось плюнуть. Но я сдержалась. И даже почти не злилась на Марту. Всё-таки она самая адекватная из бывших. А вот кофе захотелось опрокинуть на Кристину. Я этого опять-таки не сделала, потому что здраво рассудила: принятый внутрь он отрезвит лучше, чем принятый снаружи.

Кристина глотнула кофе, поморщилась и сказала Козочке:

– Нет, представь, я хотела купить коллекционное вино, а карточка заблокирована. Конечно, я сразу сюда!

– Зачем тебе коллекционное вино? – удивилась Козочка. – Ты же его бутылками глушишь! Какая разница, какое глушить – за двести баксов или за двадцать?

– Много ты понимаешь, малолетняя дурочка! – высокомерно фыркнула Кристина. – Я же не алкоголичка какая-то, чтобы покупать дрянь!

– Да? Ну ладно, ладно, – Козочка сделала невинное лицо. А я порадовалась, что не плюнула в смузи. Впервые мы в чём-то согласны…

Вернулся Андрей, которого сопровождал молодой человек в костюме и с двумя чемоданчиками. Мой муж сразу подошёл ко мне и обнял коротко:

– Я поехал. Они звонили. Сейчас обменяю деньги на Пашку, и мы вернёмся домой.

– Будь осторожен, Андрюш, – жалобно попросила я, касаясь губами его щеки. Он погладил меня по плечу и обернулся к бывшим:

– Девочки, Прасковью похитили. Я поеду отдам выкуп, а вы сидите здесь и никуда не суйтесь. Когда Василису привезут, пусть тоже сидит дома. И, конечно, никаких журналистов, понятно?

– Как?

– Кто?

– Когда?

– Девочки, всё потом, – он мотнул головой и быстрым шагом вышел. А я осталась на растерзание трёх пар глаз, которые смотрели на меня вопросительно. Сглотнув, я сказала им всем:

– Я ничего не знаю.

Стёпку не сдам. Они его съедят живьём. А так пусть сами варятся в своих вопросах, а я вот лучше пойду с мальчиком ещё какао выпить…

– Стой, Полина! – позвала меня Марта. – Стой, подожди.

Он вскочила и последовала за мной на кухню. Я только глаза закатила, но Марта вполголоса сказала:

– Не хочу сидеть с этими… Пошли тяпнем по пятьдесят коньяка. Думаю, тебе это сейчас так же нужно, как и мне.

– Я не могу, – ляпнула и прикусила язык. Марта подняла красиво выщипанные брови:

– Чего это? А-а-а, так ты уже беременна?

– Да тише ты! – разозлилась я. – Андрей ещё не знает!

– О, как раз сюрприз будет, когда Пашка вернётся… – Марта вздохнула и добавила: – Ладно, я коньяк, а ты сок.

Стёпка снова сидел на кухне, допивая ещё одно какао. Я подошла, обняла его за плечи, спросила:

– Ну, как ты?

– Нормально, – пробормотал мальчик. – Они же вернут Пашку?

– Конечно, вернут! Не могут не вернуть! Андрей повёз им деньги, обменяет на Прасковью, и всё будет в порядке.

– Варя, плесни мне коньячка, а Полине сока, – вяло распорядилась Марта. Варя подняла брови, глядя на меня. Я кивнула. Молодец, Варюша, поняла, кто в доме хозяин!

Через час я уже начала знатно беспокоиться. А вдруг что-то случилось непредвиденное? Вдруг обмен не состоялся? Или вообще… Андрея убили… Я постоянно держала телефон в руке, рассудив, что или муж, или кто-то свяжется со мной, если ситуация выйдет из-под контроля. Но телефон молчал. А может позвонить самой? Нет, не буду, ещё помешаю, а потом буду винить себя всю оставшуюся жизнь!

Так я нервничала тихо сама с собою, пока дом жил своей жизнью. А ещё через полчаса услышала, как приехал Андрей. Выбежала из кухни, ища глазами Прасковью, но не нашла. Андрей был в полном раздрае. Не обращая внимания на бывших, которые всё сидели в гостиной, растерянно обратился ко мне:

– Полина, они не отдали мне Пашку…

– Как это?

Сердце упало, ухнуло в пятки. Мне стало трудно дышать. Как будто под дых ударили…

– Взяли деньги и всё… Что нам теперь делать? Я ждал, что они позвонят, но…

– Вызывать полицию, – решительно ответила я, взяв мужа за руку. – Надо было сразу, но теперь уж как есть.

– Они убьют её! – напомнил Андрей. На него было жалко смотреть. Но я отринула жалость и твёрдо повторила:

– Звони в полицию. Другого выхода нет.

Полиция приехала очень быстро. Было их трое, но мне показалось, что дом наводнили сотрудники в форме и без. Один из них быстро отделил всех бывших по разным комнатам и отобрал все телефоны. Меня попросили – очень вежливо – пройти в кабинет Анфисы. С Андреем остались беседовать двое других сотрудников. А я нервничала одна.

Ну вот что они делают? Надо Прасковью искать, а они допрашивают бывших жён, как будто они в чём-то виноваты… Надо искать врагов Андрея, конкурентов, тех, кому он насолил в жизни… Может быть, кого-то уволил!

– Полина Владимировна, здравствуйте ещё раз, – в кабинет зашёл высокий, худощавый и быстрый в движениях мужчина в костюме. – Старший оперуполномоченный майор Уваров. Давайте поговорим с вами о похищении.

– Я к нему не причастна, – сказала резко. – Я была с Андреем в офисе и ночевала там же.

– Почему?

– Почему ночевала? Потому что у него проект важный, и он дома не появлялся неделю, а я соскучилась.

Возможно, я подпустила в голос слишком много ехидности, потому что добавила почти покаянно:

– Извините, я очень беспокоюсь о Прасковье.

– Какие отношения у вас были с дочерью мужа?

– Нормальные, – я пожала плечами.

– А вот остальные женщины сказали, что не в слишком хороших с ней отношениях. Что Прасковья Ходорович постоянно их задирает и унижает.

– Она очень хорошая девочка, просто ей грустно и одиноко. Ни одна из бывших Андрея не смогла хоть в чём-то заменить ей мать. Прасковья очень милая, только надо найти к ней подход.

– А вы нашли?

– Думаю, что мы уже немного подружились.

– Хорошо… – пробормотал Уваров, делая пометку в блокноте. – Когда вы видели Прасковью Ходорович в последний раз?

Я задумалась. Потом сказала:

– Вчера утром. Нет, вечером, да. Её как раз Мика привезла из школы. Прасковья делала уроки и потом убежала в парк со Стёпкой.

– Стёпка – это…

– Сын нашего хозяйственного работника Анатолия, он друг Прасковьи. Он был с ней, когда её… похитили.

– А, да, мы его уже допросили.

Он помолчал. Молчала и я. Хоть бы уже отправился искать девочку!

Но Уваров задал мне ещё один вопрос, после которого я пару секунд сидела с открытым ртом.

– Как вы относитесь к сожительству вашего мужа с бывшими жёнами?

Первое удивление прошло, и я возмутилась:

– Вы что, с ума сошли? Кто с кем сожительствует?! Марта и Ко… Алиса просто живут тут, потому что у них… временные трудности!

– Ну да, конечно… – мне даже показалось, что следователь усмехнулся. – В каких отношениях вы с Мартой Зайцевой, Алисой Козловской и Кристиной Котёночкиной?

– Да ни в каких! В нормальных отношениях! – воскликнула я. Как он меня раздражает, этот полицейский чин!

– Вы не против того, что они проживают в доме?

– Нет, а почему я должна быть против?

Он, похоже, даже удивился. Посмотрел на меня так, будто у меня вырос третий глаз. А я улыбнулась немного мстительно:

– Они были тут до меня и обладают некоторыми правами.

– Ну хорошо… – совсем неслышно пробормотал Уваров, потом откашлялся и спросил громче: – Вы знаете, у вашего мужа есть враги?

– Я ничего не знаю о бизнесе мужа. Но у каждого успешного человека есть враги. Даже у хорошей официантки, которая собирает много чаевых за вечер, есть завистники.

– Понимаю.

Он встал:

– Вы можете пройти к остальным в гостиную. Спасибо за…

– Вы собираетесь искать Прасковью? – перебила я его. – Восьмилетняя девочка в руках похитителей, неизвестно зачем её украли!

– Вашему мужу позвонили с требованием выкупа, поэтому будем надеяться, что девочка жива, а то, что её не передали отцу, надо считать просто досадным недоразумением.

Ну да, ну да… Надо считать. Я спустилась в гостиную и нашла там бывших в практически полном составе. Только Даши не хватало, и получился бы самый настоящий гарем. Я села в окружении «нелюбимых» жён и спросила тихо у Марты:

– Ну, как тут?

– Вопросы задают, – ответила она с досадой. – Лучше бы девчонку искали… Господи, только бы с ней ничего не случилось!

– А где Василиса?

– Её водитель привёз, она в своей комнате.

– Ну, уже хорошо, хоть с ней всё в порядке.

Я вздохнула, подумав о том, что Андрей так и не вспомнил от том, что я ему сообщила утром. Конечно, сейчас не совсем время, но меня всё же это укололо. Нет, я подожду. Когда Прасковья будет дома…

Над ухом раздался шёпот:

– Полина, надо поговорить!

Подняв голову, я увидела Стёпку. Он корчил загадочные рожи и кивал на кухню. Подхватилась и последовала за мальчиком – стало интересно, что он мне скажет. А сказал парень настоящую бомбу!

– Полина, я вспомнил одну штуку!

– Говори!

– На машине… ну той, которая увезла Пашку… На ней была наклейка сзади!

– Ты запомнил, какая?

– Ну такая, три полоски! Ну знаешь, голубая, синяя и красная! Которые клеят на БМВ спортивные!

Я шумно выдохнула:

– Стёп, ты представляешь, сколько в Питере наклеек на БМВ?

– Так это была не БМВ! В том-то и дело! Это был Фольксваген!

– А ты сказал об этом полиции?

– Нет, – Стёпка потупился и принялся колупать угол стола ногтем. – Они так меня начали… прессовать! И папа тоже там был. Он стоял там… И я всё забыл!

– А теперь вспомнил?

– Да. Чёрный Фольксваген, старый, с четырьмя дверями. И наклейка сзади, а ещё буква П латинская.

– П? Как Поло?

– Ну как будто остальные буквы отвалились…

– Спасибо, Стёпка!

Я бросилась к двери, чтобы найти Уварова. Он нашёлся в кабинете Анфисы вместе с Андреем. Я ворвалась туда и крикнула от двери:

– Я знаю особые приметы машины!

Они оба уставились на меня, и стало на миг страшно. А вдруг это ничего не даст?

Но через несколько минут Уваров уже быстро говорил в телефон:

– Дима, пробей мне все чёрные Поло в городе! Сзади над номерным знаком наклейка БМВ-М в виде трёх полосок и все буквы, кроме П, отклеены! Да, очень быстро! Да, по всем постам ДПС!

Отключившись, он сказал Андрею:

– Ну вот и всё. Ребята найдут машину, и мы посмотрим, кто её владелец.

– Хоть бы им не оказалась семидесятилетняя бабушка, – пробормотал Андрей. Я обняла его:

– Всё будет хорошо, любимый!

– Надеюсь, – он улыбнулся мне коротко и положил ладонь на живот: – Как ты, Полиш?

– Нормально, – я пожала плечами, чувствуя, как в душе поднимается тёплый рассвет. Всё будет хорошо, обязательно будет!

Уваров кашлянул, спросил:

– Скажите, пожалуйста, Андрей Александрович, у вас есть знакомые с чёрным Фольксвагеном Поло?

– Не припомню. Нет, вроде бы нет никого…

– Вы не увольняли кого-нибудь недавно? Так, чтобы со скандалом, например.

– Тоже мимо. Вообще, чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что похищение не связано с бизнесом.

– Значит, личное? Кто-то из ваших бывших жён? Может быть, мать Прасковьи?

– Дашка? Не-ет! Дашка витает в пранах и дхармах! Ей и деньги-то нужны только чтобы в Тибет ездить раз в три месяца.

Я тихо добавила:

– Да и в машину запихивать не надо было бы, Прасковья сама бы прыгнула…

– Хорошо, а остальные?

Уваров смотрел как-то странно, и я его вполне понимала. Сама бы так смотрела, если бы Андрей сказал мне о бывших до свадьбы.

– Да никому не надо похищать мою дочь! Серьёзно! Они просят денег – я им даю.

Телефон Уварова брякнул сообщением. Следователь открыл экран и воскликнул:

– Они нашли машину! Вот молодцы! Имя Константин Михайлюк вам о чём-нибудь говорит?

Андрей глянул зачем-то на меня, потом пожал плечами:

– Нет, я не знаю такого человека.

– Дважды судимый за вооружённый грабёж, освободился три месяца назад. Мне прислали его досье. Фото тоже имеется, взгляните.

Он показал фотографию на маленьком экране, и Андрей снова покачал головой:

– Я его не знаю. Никогда не видел.

– Где сидел… Кто осудил… Фамилии сокамерников… Так, стоп! Где-то я эту фамилию уже видел!

– Какую? – спросил Андрей.

– Котёночкин. Сергей Котёночкин. Где-то недавно…

– Серый? Это же Кристин брат, – удивился Андрей. – У него были проблемы с законом, да…

Уваров внимательно посмотрел на него, потом поднял брови. Набрал номер и прижал телефон к уху. Когда ответили, сказал:

– Дима, нам нужен ордер на обыск в доме Михайлюка и его бывшего сокамерника Сергея Котёночкина. Я выезжаю!

– Я с вами! – поднялся Андрей.

– Я тоже! – встала и я. Муж строго посмотрел на меня:

– Нет, ты оставайся дома, так будет лучше.

– Чёрта с два, – я ухватилась за его локоть, давая понять, что не отпущу никуда одного. Разве можно пропустить момент освобождения Прасковьи?

– Вы оба оставайтесь дома, – Уваров спрятал телефон в карман и подошёл к двери: – Я задерживаю вашу бывшую жену, Кристину Котёночкину.

– А она тут при чём? – удивился Андрей. Я вздохнула:

– Да при том самом. Ты наивняк, Андрюша…

– Но это её брат, не она!

Я посмотрела на него так, что он смутился:

– Ну, не знаю. Зачем ей это?

– Миллион долларов на дороге не валяется, господин Ходорович, – вздохнул и Уваров.

– Не могу поверить, что Кристи…

– Пойдём, быстрее, – поторопила я его. – Иначе они без нас уедут!

Коля домчал нас до города, чуть ли не обгоняя полицейскую машину. Ехали те странно: сначала в старый город на Фонтанку, а потом свернули к порту. Андрей обнимал меня, а я держала его руки ладонями. Руки, которые дрожали. Я гладила их пальцами и думала, очень усиленно думала о хорошем.

Чем больше думаешь о хорошем, тем больше его притягиваешь… А Прасковье это сейчас очень нужно.

Всё произошло очень быстро.

Конечно, мы остановились за несколько домов и не видели почти ничего. Но Андрей заметил, как омоновец вынес из парадной девочку в спортивном костюме, выскочил из машины и бросился к ним. Я улыбнулась и медленно пошла в ту же сторону. Медленно – чтобы дать им возможность насладиться моментом встречи.

А потом из дверей вывели сложенного пополам мужчину в наручниках. Мой муж рванулся было к нему, но омоновец вовремя удержал его. И я вцепилась в Андрея с другой стороны. Брат Кристины – очень на неё похожий – только зыркнул презрительно, и его посадили в полицейскую машину, нагнув голову.

Уваров подошёл с медиком из Скорой:

– Надо, чтобы девочку осмотрели.

– Со мной всё хорошо! Не надо меня осматривать, – сразу встопорщилась Прасковья. – Я хочу домой!

– Малыш, не спорь! Так надо, – мягко осадил её Андрей. Я тоже вмешалась:

– Как ты себя чувствуешь, Пашка?

– Нормально! Домой хочу! Папочка, поехали домой!

– Хорошо, хорошо, солнышко моё! Спасибо вам, майор, спасибо за то, что нашли её так быстро!

Уваров кивнул и добавил:

– Вам придётся дать показания против Котёночкина и вашей бывшей жены.

– С удовольствием, – с мрачной решимостью в голосе ответил Андрей. – А пока мы поедем домой.

– Да, домой, – повторила я, взяла Прасковью за руку. – Домой.

Девочка сжала пальчиками мою ладонь и притянула её к себе.

Глава 15. Маленький подарок…

25 июня, Репино

– О, это было славное время, – сказал свёкор, сдвинув очки на лоб и щурясь на солнце, которое пробивалось через крону цветущей липы. Марта хмыкнула:

– Девяностые – это был кошмар! – и снова застучала по клавишам ноута.

– Нет, Марточка, ты не права, деточка. Девяностые – это было время охренительных возможностей.

– Александр Андреевич, – я изобразила невинную добродетель на лице, хотя мне хотелось смеяться. – Вы знаете такие слова?

– Полиночка, ты представить себе не можешь, какие слова я учу по ходу сбора матчасти!

– Так то матчасть, а то… Нет, я просто не думала, что вы можете так говорить.

– Мне тоже тогда казалось, что я ничего не могу, – со вздохом ответил свёкор, но на его лице появилась улыбка, вполне себе мечтательная и ностальгическая. – Ведь я работал над эпическим, как сейчас бы сказали, романом о жизни комсомольцев на строительстве БАМа!

– Да? Это так интересно! – ответила я. – Всегда любила читать исторические романы!

– Я его не окончил. Видишь ли, Полиночка, политика партии… кхм резко изменилась. К тому же союз писателей перестал давать нам льготы и пайки. И Тонечка вынуждена была пойти работать в коммерческую организацию простым бухгалтером… А потом у нас родился Андрей. Мне пришлось переквалифицироваться в дворника.

– Я же говорю – кошмар! – откликнулась Марта, не переставая печатать.

– Да, но потом я написал первую часть «Бурого» и получил огромный гонорар. Мне заказали продолжение, а Тонечку повысили до главбуха. И мы зажили хо-ро-шо! – заключил свёкор. Я нахмурилась:

– «Бурый»? я читала эту серию. У нас в библиотеке в интернате были такие маленькие книжечки…

– Покеты, да. Было несколько переизданий, – свёкор даже раздулся от гордости.

– Но фамилия автора не Ходорович, – удивилась я.

– Конечно, Полиночка! Ходорович – автор монументальных коммунистических романов, а «Бурого» написал никому не известный молодой писатель Андреев, – усмехнулся свёкор. – Ты будешь смеяться, но у меня в то время было три псевдонима.

– Деда, что такое всевдоним?

Стёпка с Прасковьей подобрались неожиданно, и пацан попытался незаметно украсть из корзинки булочку с корицей, но Марта шлёпнула его по руке:

– А ну! Брысь, воришка!

– Марта, ну ты чего? – укорила я её и дала детям по булочке. – Не всевдоним, а псевдоним, Прасковья.

– Псевдоним – это второе имя автора, когда он не хочет светить первое, – объяснил свёкор.

– А-а-а, ник, что ли? – догадалась девчонка. – А почему ты не светил первое имя, деда?

– Потому что бабушка, Тонечка, сказала: «А вдруг всё вернётся? И Ходорович снова сможет писать под своим именем, не испытывая стыда за всех этих Бурых и Ментов».

– «Мента» тоже вы написали? – я даже брови подняла от удивления. – Серьёзно?

– А ты читала? – спросила Прасковья. – А у нас дома есть эта книжка? Я тоже хочу почитать!

– Тебе ещё рано, – я щёлкнула её по носу. – Иди лучше почитай Ребекку! Как раз для твоего возраста!

– Фу, Ребекка какая-то, – разочарованно протянула девочка. – Я бы лучше про мента… Когда я вырасту, я стану полицейским. Полицейской… Как это называется?

– Сотрудницей МВД, – усмехнулся свёкор. – А ты знаешь, Полиночка, что Ребекка вначале должна была зваться Сесилией? Но я сказал Свете Паниной, с которой мы писали в соавторстве, что это очень мягкое имя. А героиня у нас девочка решительная и быстрая, резвая, порывистая. Замечаешь, что во всех этих именах есть буква «р»?

– Кр-р-уто, – ответила за меня Прасковья. – Деда, а я тоже р-р-решительная и р-р-резкая?

– Конечно! А ещё ты лаСКОВая и Практичная, – усмехнулся свёкор.

– А я? – взлез Стёпка.

– А ты, Степан, основательный, степенный и столп. Твоей будущей жене очень повезёт.

Парень засмущался, покраснел, но влезла Прасковья.

– У-у-у! У Стёпки-заклёпки будет везучая жена!

– Ну ты! – он полез драться, пришлось его удерживать со смехом:

– Стёпка, уймись, она же язва, ты же её знаешь! А ты, Пашка-какашка, не хихикай, потому что никто не знает, вдруг этой женой станешь ты!

Она уставилась на меня большими голубыми глазищами, поражённая этой неожиданной мыслью, а Марта фыркнула:

– Конечно, так Андрей и позволит Пашечке выйти замуж за какого-то Стёпку!

Я тут же вскинулась:

– Но ведь он сам женился на какой-то там Полинке! Не Средние Века сейчас, а Стёпка далеко пойдёт, я уверена!

– Господи-и, – протянула Марта, захлопнув крышку ноутбука. – Наивная ты, Полина, даже жалко тебя. Ладно, с вами не поработаешь, а мне роман финалить надо.

И она удалилась вглубь парка, шаркая кожаными тапками по опавшим иголкам. Я замерла. Что она знает, чего не знаю я?

– Стёпка, пошли, – заявила Прасковья, схватив друга за руку. – Поговорить надо. Наедине.

Они тоже сбрызнули, но уже в сторону озера. Я осталась с булочками и со свёкром. Тот был весь в своих мыслях, а я спросила нерешительно:

– Скажите, а что Марта имела в виду?

– Марта? А что она сказала? – очнулся Александр Андреевич.

– Почему Андрей на мне женился?

– Наверное, потому что влюбился в тебя, – свёкор пожал плечами. – Не слушай Марту, она ещё не простила Андрюшу за их развод.

– А почему они развелись?

– Точно не скажу. Но это было в две тысячи восьмом, кажется, Андрей тогда потерял работу… Ты спроси у него, он тебе обязательно расскажет.

– Спрошу, – пробормотала.

Свёкор встрепенулся:

– Полиночка, я как раз недавно начал писать роман про официантку и миллионера, скажи, а вот сколько ты получала чаевых за день?

– За смену, – машинально, вся в своих мыслях, ответила я. – Мы делили общие чаевые на всех.

– Ага, хорошо, хорошо… – он нарисовал несколько закорючек в блокнот. – А скажи, это нормальная ситуация, если повара нет, то поставят официанта на кухню?

– Не знаю, – я пожала плечами. – Теоретически, наверное, могут поставить на нарезку овощей… Но у нас такого не было никогда.

Взяв булочку, встала. Мне нужно срочно поговорить с Андреем. Совсем не нравятся мне эти Мартины намёки…

Искать Андрея мне не пришлось. Он нашёлся сам. Пока я медленно шла к дому через парк, в кармане зазвонил телефон. Увидев лицо мужа на заставке, я ответила сразу:

– Да, Андрюша?

– Полишка, малыш, главное, не сердись на меня!

– За что? – удивилась я.

– Я совершенно забыл, что у меня сегодня презентация умного дома и банкет!

– Ну… Ничего страшного, ты ведь ещё успеешь, – растерянно ответила. – Домой не заедешь?

– Полинка, ты должна быть со мной на презентации и особенно на банкете!

– Я?!

– Ты, дорогая, ты! Простишь?

– Да простила уже, – осознав масштаб бедствия, усмехнулась я. – А во сколько? Как мне добраться до города?

– Ты моя сумасшедшая девчонка! – восхитился Андрей. – Коля уже выехал, он отвезёт тебя в салон, потом в магазин за платьем, а потом сразу на презентацию!

– А, ну хорошо… А деньги?

– Полишка, не волнуйся ни о чём, Коля заплатит!

И он отключился. Я только головой покачала. Нет, серьёзно? Ой, он сказал, что Коля уже выехал! Надо бежать за сумкой в дом и потом сразу к воротам.

Коля приехал практически через десять минут, развернулся, посадил меня в машину, открыв дверцу, и повёз в город. Сверяясь с навигатором, озабоченно сказал:

– Полина Владимировна, сейчас мы в салон красоты, а на магазин, думаю, не останется времени. Как вы считаете, если я пришлю вам фото платьев, вы сможете выбрать?

– Коля, а сколько времени осталось до начала презентации?

– Примерно четыре часа.

– Ну так на всё нам хватит! Я же не буду два часа платье выбирать!

– Обычно ещё и мало оказывается, – пробормотал Коля, выезжая из посёлка на трассу.

Ишь! Кто это у нас был такой привередливый? Уж не Козочка ли? Хотя ей да, двух часов точно будет мало…

В салоне меня сразу взяли в оборот, потащили на депиляцию, на массаж и релаксацию, потом на маникюр, педикюр и макияж. Через два часа я была такой красивой, что аж в зеркало смотреть больно было. И даже не верилось – я это или какая-то другая, незнакомая мне девушка? Даже Коля меня не узнал сперва, а узнал, наверное, только по одежде. Присвистнул, потом спохватился:

– Простите, Полина Владимировна, вырвалось. Презентация, походу, провалится.

– Это почему? – с улыбкой спросила я.

– Никто на этот умный дом смотреть не будет, только на вас.

– Коля! Вы мне сделали комплимент? – изумилась я. Водитель помог мне сесть в машину и снова буркнул:

– Простите.

Магазин, в который он меня привёз, был для меня чем-то вроде музея. Заходить туда я даже и не подумала бы никогда, потому что цифры на ценниках больше напоминали музейные артикулы, нежели цены. Но платье было необходимо для престижа презентации, поэтому я выбрала то, которое лучше остальных сидело на мне, почти не глядя на цену. Оно было тёмно-серым, очень приятным на ощупь, а кожу ласкало не хуже шёлка. К нему мне подобрали удобные туфли на шпильках, и вышла я из салона просто королевной.

И шагала себе такая, шагала, ветер в волосах, шагала…

Пока не попала шпилькой в щель между плитками!

Ойкнув, наклонилась и вытащила каблук из щели, а потом услышала голос Коли:

– Ну не могу я сейчас! Мне надо ждать, пока презентация… банкет… Не могу! Чего-чего ты надела?

Он, похоже, даже поперхнулся, потом сказал тише:

– Я попробую… Честно, попробую! Ты меня прямо за горло держишь! Нет? За что? Ы-ы-ы!

Кашлянув, чтобы не подобраться незамеченной, я озабоченно позвала:

– Коля, вы можете мне помочь? Каблуки такие высокие…

Он сдавленно шикнул в телефон:

– Перезвоню, – и, сбросив звонок, метнулся ко мне: – Обопритесь на меня!

Когда я всё же села в машину, а он устроился на водительское место, спросил нерешительно:

– Полина Владимировна, можно мне отъехать ненадолго, пока вы будете на презентации? У меня там… девушка болеет… Привезу ей витаминчиков…

– Знаю я, чем ваша девушка болеет! – фыркнула я, сдерживая смех. – А сколько будет длиться презентация?

– Вместе с банкетом – часа два точно. А я обернусь за час! А вы… вы всё слышали?

Бедный парень даже смутился, и я поймала его взгляд в зеркальце:

– Езжай, езжай. Я прикрою вас перед Андреем.

– Спасибо! – он даже повеселел и лихо вырулил с парковки на улицу.

Конечно, прикрою. Не надо мешать чужому счастью, а то и своё можно спугнуть.

В офисе фирмы уже было народа – яблоку негде упасть. У стены стоял фуршетный стол, а по большому залу были расставлены столики со стульями. Почти свадьба! Секретарь проводила меня к Андрею, который лично проверял всю систему в последний раз. Когда я тронула мужа за руку, он обернулся, лицо его просветлело:

– Полина! Ты выглядишь… просто вау!

Он поцеловал меня в губы и снова отстранил, чтобы разглядеть получше:

– Нет, никакие слова не могут выразить степень твоей красоты!

– В таком платье нельзя не выглядеть красивой, – улыбнулась я. – Ты как? Всё готово?

– Тьфу-тьфу, думаю, да. Постараемся не облажаться!

– Дамы и господа, зачем мы все здесь собрались? Чтобы посмотреть на «Махаон»! Разработка фирмы «АХ-студио» обещает нам инновационный подход к управлению абсолютно всей домашней электротехникой и бытовыми приборами. Встречайте! Глава фирмы «АХ-студио» Андрей Ходорович! Андрей, вам слово.

Мой муж ободряюще улыбнулся мне, поцеловал руку и со свойственной ему лёгкостью проводил к одному из столиков, усадил на стул. А потом улыбнулся уже всему залу, поправил микрофон у рта и начал:

– Дамы и господа, особенно дамы! Хотелось бы вам, чтобы ваш холодильник сам заказывал продукты в магазине, а ваш пылесос включался только тогда, когда вас нет дома? Я вас обрадую: Махаон, как хороший управляющий, всё это за вас организует!

Я сидела и смотрела на него, думая, как же мне всё-таки повезло. Какой умный, красивый и харизматичный у меня мужчина! Зря я в нём сомневаюсь, зря. Он лучший и всегда таким будет!

– …Супер-интуитивный интерфейс, с которым справится даже ваш пятилетний ребёнок, – сказал Андрей, посмотрел в зал и на серьёзных щщах предупредил: – Главное, не доверять ему настройку еженедельных покупок продуктов, иначе вы рискуете найти в холодильнике двадцать пакетов мороженого и всего одно яйцо.

Весь зал рассмеялся шутке, и я вместе с ним. Мороженое… Как же хочется мороженого! Прямо сейчас бы сбежала и купила. И слопала бы все двадцать пакетов!

Когда мой любимый муж и глава фирмы закончил своё выступление, его плотно оккупировали по вопросам. Официант предложил мне поднос с бокалами, а я чуть было не взяла его, чтобы пойти разнести по залу. Сила привычки, чтоб её! Но вовремя удержалась, хотя жест был. Попросила:

– А можно мне «флейту» с яблочным соком?

Он посмотрел диковато, но спорить не стал. Правильно, желание клиента – закон. Принёс узкий высокий бокал на ножке с «шампанским» без пузырьков. Мне просто не хотелось выделяться из всей этой большой компании, которая с удовольствием тянула халявный шампусик. А потом подошёл Андрей и нахмурился:

– Тебе же нельзя, Поль!

– Это сок, – я даже сунула ему бокал под нос, чтобы убедился и не ворчал. На лице Андрея заиграла улыбка, и он приобнял меня за талию, шепнул на ухо:

– Ты лучшая, девочка моя!

– Андрей, я хочу мороженого!

– Мороженого? Подожди, сейчас!

Он сделал знак официанту, тот подошёл. Андрей озабоченно спросил:

– А у нас тут есть мороженое?

– Нету, – удивлённо ответил парень.

– Короче так, задание для вас лично: найти для моей жены мороженое. Полинка, ты какое хочешь?

– Ванильное и клубничное, – выдохнула я своё сокровенное желание. Андрей повернулся к официанту:

– Слышали?

Парень кивнул с самым серьёзным видом, хотя мне хотелось ржать.

– Исполняйте, – велел Андрей и обнял меня за талию: – А мы подождём здесь.

– Андрей, это ваша жена?

Какая-то ушлая журналистка, видимо, из модного журнала решила не упускать возможности взять у нас интервью. У меня возникло мимолётное желание разыграть обморок, но я мужественно подавила его в зародыше и улыбнулась. Вспышка, ещё, ещё… Опять снимают…

– Позвольте представить вам, Катя, это моя жена Полина, – вежливо ответил Андрей. Ага, значит, интервью санкционировано. Катя нажала на кнопочку приборчика, который напоминал диктофон, но с микрофоном, будто запертым в клетке, и спросила с воодушевлением:

– Скажите, Полина, вам не обидно, что умный дом назвали не вашим именем?

Я даже фыркнула от смеха, но взяла себя в руки, потому что пальцы Андрея легонько сжали мою ладонь. Сказала спокойно:

– Не я была вдохновителем, поэтому нет, не обидно.

– Полина, вы не общаетесь с прессой, это пиар-ход или вы скрываете своё прошлое?

Снова едва заметное пожатие. Аккуратнее, Поля. Я поняла переданное тактильное сообщение и улыбнулась журналистке:

– Разве от прессы можно скрыть что-нибудь? Я уверена, что вы давно раскопали всю мою биографию. Досадно, но в ней нет никаких шокирующих деталей.