Текст книги "Человек ниоткуда"

ГЛАВА XII

По всей вероятности, мы дошли до дому вместе. Я чувствовал сильную боль в плече, точно от прикосновения раскаленного железа. Мой обидчик шел, шатаясь, в пяти ярдах за мной.

В это время на тротуаре появилась фигура мужчины, спешащего к нам бесшумно, но деловито.

Джентльмен, причинивший мне беспокойство, не пожелал ждать дальнейших событий. Он, видимо, обладал сильной волей, так как, несмотря на свой ушиб, прыгнул, как заяц, завернул за угол влево и исчез прежде, чем до нас дошел встречный прохожий.

Как только последний встал под яркий свет ближайшего электрического фонаря, я узнал в нем Билли. Я испустил радостный крик, а он остановил свой быстрый шаг.

– Бертон! – воскликнул он. – Ого-го!.. Так должно было случиться!..

Он разразился громким смехом.

– Где же тот молодец? Вы его съели?

– Нет, Билли! Он, верно, испарился. Он не хотел вас видеть.

Я снова почувствовал дергающую боль в плече, текла кровь.

– Мне кажется, он меня чем-то проколол, – прибавил я жалобно.

– Вам плохо? – спросил он резко. – Можете вы подождать, пока я его сюда приволоку? Я засмеялся и покачал головой.

– Не нужен он мне, а все же спасибо вам. Дайте мне руку и пойдем домой. Все в порядке, сегодня я еще не попал в список мертвых.

– И не так еще скоро попадете, – гордо сказал Билли. – Еще не готов тот заступ… Ну, пойдем-ка, посмотрим.

Кровь струей текла по моей руке, и я, не теряя времени, воспользовался помощью Билли. Шатаясь, дошли мы до ворот моего дома. Я держал в руках американский ключ, но дверь оказалась широко открытой.

– Алло, Билли, – сказал я, – у вас был прием в мое отсутствие?

– Я вам потом расскажу, – ответил он. – Прежде всего нужно подумать о ране. Возможно, что она серьезнее, чем вы думаете.

– Она дает себя чувствовать, – согласился я. – Закройте дверь и пойдемте в кабинет.

Билли быстро и ловко снял с меня верхнее платье, разрезал ножницами белье и обнажил мою руку. Рана имела некрасивый вид разреза на наружной стороне руки, из которого медленно, но обильно вытекала кровь. После осмотра лицо Билли просветлело.

– Ничего, – сказал он, – задета только маленькая вена. – Я с ней быстро справлюсь.

Десять минут спустя я лежал на диване, перевязанный по всем правилам искусства. Билли же приготовил бренди с содовой, чтобы подкрепить наши силы.

– Вот теперь вы на своем месте, – сказал я, принимая от него напиток. – Рассказывайте мне свою историю, а потом я расскажу вам свою.

– Мой рассказ не будет длинен, – сказал он. – Я получил вашу записку только сегодня в девять часов вечера. Эти Максуэлли вызвали меня в Ливерпуль, задержали на двадцать четыре часа, а затем отказались от дела.

– Надеюсь, вы протестовали? – спросил я мягко. Билли улыбнулся.

– Старый Максуэлль знает мое мнение о нем, и это меня утешает. Во всяком случае я вернулся в Лондон в отвратительном настроении, нашел за зеркалом вашу записку, вскочил в кэб и прямо к вам! Девушка, впустившая меня, сказала, что вы на таком-то вечере, или что-то в этом роде, и что мне следует вас подождать. Я ждал вас до трех четвертей двенадцатого, потом позвонил ей и спросил, не собираетесь ли вы провести там всю ночь. Она ответила, что не знает. Вид у нее был такой сонный, что я посоветовал ей лечь спать и обещал подождать вас вместо нее. Она на это пробормотала, что у нее имеется для вас важное сообщение. Я заметил, что как бы оно ни было важно, оно может подождать до утра. В конце концов она ушла и оставила меня здесь, наедине с бутылкой. Так я сидел до часу, а затем вышел на лестницу подышать свежим воздухом. Не прошло и двух минут, как я увидел что-то похожее на схватку. Зная ваш драчливый характер, я решил, что это вы, побежал посмотреть, в чем дело, а остальное вы знаете.

– Остальное я знаю, – повторил я, – и пью за ваше здоровье!

Мы молча выпили друг за друга.

– А теперь, – сказал Билли, – будьте столь добры и объясните мне, что тут произошло. Последний раз, когда я вас видел, вы собирались пуститься в далекие края – именно в Соединенные Штаты. Я же нахожу вас на Парк-Лэйн в качестве известного миллионера, и зовут вас Стюарт Норскотт. В чем дело, старая шельма?

Я допил бренди с содовой и удобно уселся среди подушек.

– Я скажу вам, в чем дело. Но не перебивайте меня, пока не закончу.

А затем медленно, стараясь не пропустить ни одной важной подробности, я рассказал ему все, что произошло со мной после того, как мы расстались. Билли сидел и молча слушал. Только по окончании моего рассказа рискнул он сделать свое критическое замечание.

– Знаете, это прямо сногсшибательно! – заметил он и разразился громким смехом. – Это замечательно, это замечательно!

– Я так и знал, что вы будете довольны! – заметил я.

– Доволен?! Это самая блестящая комбинация из всех, какие я знаю. Вы всегда выискивали себе какие-нибудь несчастья, но это побило рекорд.

– И вы будете мне помогать, Билли? Он шумно ударил кулаком по столу.

– Я с вами, друг мой, до вашего последнего гроша! Наступило короткое молчание.

– Вы думаете, что Мориц в заговоре с теми субъектами?

– Несомненно. Ведь я по его совету нанял Френсиса.

– Я должен завтра ехать вместе с вами и задержаться в ближайшем трактире, ведь так?

– Именно, – подтвердил я. – Как видите, в доме мне нечего за себя бояться. Каким бы ни был Мориц подлецом, он не полезет в петлю, если можно обойтись без этого. Я думаю, что некоторые из любезных бродяг, орудовавших здесь, последуют за мной и туда, чтобы там разыграть подходящий несчастный случай. Что-то подозрительно нахваливал мне Мориц тамошнюю охоту!

– Понимаю, – сказал задумчиво Билли. – Тут-то я и появлюсь.

Помолчав, он прибавил задумчиво:

– Мне бы хотелось знать, кто вы теперь такой? Это бы нам облегчило задачу, не правда ли? Тут что-то связано с Санта-Луккой. Возьмем карту и посмотрим, где находится эта дыра.

Билли порылся на книжных полках и вытащил толстый атлас.

– А вот и Санта-Лукка, – заметил он, открыв карту Южной Америки. – Посмотрим, что тут о ней сказано. «Внутренняя республика, граничит с Бразилией и Аргентиной. Народонаселение 300.000, включая индейцев, состоит из небольшого количества негров и белых. Президент генерал Сильвестр де-Селис избран после Игнаца Прадо, который сверг и убил первого президента, Мануэля Солано»…

– Что такое?.. – выпалил я. – Но ведь это же как раз подходит!.. Мерчиа Солано, наверное, его дочь, и я не сомневаюсь в том, что мой знаменитый двойник был одним из шайки Игнаца. Неудивительно, что бедняжка хотела пустить в меня пулю!

Билли засмеялся.

– Похоже на то. Но, как бы то ни было, девица не без яду!

– Билли, – сказал я убедительно. – Я не хочу слышать ни слова против нее. Я люблю девушек с таким темпераментом.

– У вас он такой же! – ответил Билли, нахмурясь. – Вы составили бы красивую пару! А теперь, – он встал и посмотрел на часы, – вам следует пойти спать, если вы хотите ехать в половине одиннадцатого. Ваша рана к утру затянется, но вы все же потеряли много крови и нуждаетесь в отдыхе.

Прежде всего я показал ему его комнату. Вернувшись затем в мою спальню, он помог мне раздеться, не задевая повязки. Я только запер на ключ обе двери и не принял никаких других мер предосторожности. Мне казалось, что даже мистер Гуарец и его друзья могли себе позволить один свободный вечер и что после недавней маленькой встряски на улице я мог рассчитывать на несколько спокойных часов.

Мои надежды вполне оправдались.

Я крепко проспал весь остаток ночи и проснулся только на следующее утро, когда моя хорошенькая горничная постучала ко мне в дверь. Я спрыгнул с постели и впустил ее.

– Ну, – спросил я, вспоминая слова Билли о каком-то важном сообщении, – что вы мне имеете сказать?

– Скажите, пожалуйста, сэр, – сказала она, ставя чай на столик у кровати, – вам не известно, что случилось с Мильфордом?

Я удивленно посмотрел на нее.

– Вы хотите сказать, что ему опять стало плохо?

– Он ушел из дома вчера вечером, сэр, вскоре после вас, и до сих пор не вернулся!

Я безмолвно выслушал это сообщение.

– Попросите ко мне мистера Логана, – сказал я. Девушка удалилась, а минуту спустя вошел Билли, ослепительный в своей пижаме.

– Новое дело, Билли! Теперь у нас пропал Мильфорд! Я передал ему сообщение горничной, высказав собственные соображения:

– Возможно, что его заманил в ловушку и увел куда-нибудь этот милый Гуарец. Хотя я никогда бы не подумал про Мильфорда, что он такой осел.

– Может быть, он тоже принадлежит к этой шайке? – спросил Билли.

– Нет, – твердо ответил я, – Я уверен в честности

Мильфорда.

– Что же нам в таком случае делать?

– Не знаю! Не могу же я поставить на ноги полицию. Нам остается только сидеть и ждать, что будет дальше.

– А пока, – заметил Билли, – дайте, я посмотрю вашу руку.

Он снял повязку и одобрительно посмотрел на мою рану.

– Затянулась великолепно. Все-таки, я думая, для верности, следует оставить повязку еще и на сегодня.

– Хорошо, вы ее сделаете после ванны, – сказал я. – Кстати, вы умеете управлять автомобилем?

Билли утвердительно кивнул головой.

– Этим я много занимался.

– Тогда вы меня свезете сегодня туда. Я вообще не очень горазд в этом деле, а теперь с больной рукой и подавно.

– Положитесь на меня!

Мы оба приняли ванну. Затем Билли перевязал мне руку, а я отблагодарил его за эту любезность, одолжив ему свой бритвенный прибор.

Волнения кухарки по поводу исчезновения Мильфорда не отразились на качестве нашего завтрака. Отдавая ему дань, Билли был под сильным впечатлением роскошного образа жизни, который я теперь вел.

Было десять часов. Автомобиль был заказан к половине одиннадцатого. Закурив трубку, я воспользовался оставшимся временем, чтоб спуститься и переговорить со своим оставшимся штатом. Я боялся, что ввиду последних событий кухарка и горничная откажутся от места или просто покинут дом в мое отсутствие.

Я нашел обеих женщин в кухне.

– Какая неприятность с Мильфордом! – начал я свою речь. – Несомненно, у него не все дома. Я сегодня же наведу справки. Но пока все это выяснится, я не знаю, как поступить. После нашего последнего испытания мне не хочется брать в дом человека без особой рекомендации. Не можете ли вы взять на себя обязанности по дому, пока меня нет? Конечно, это нелегкое дело, и потому я решил дать вам двойное жалованье.

Мое смелое предложение встретило полное сочувствие. Кухарка даже заметила, что она готова на все ради такого джентльмена, как я.

Обеим женщинам очень хотелось потолковать об исчезновении Мильфорда. Но под предлогом, что мне еще надо уложиться, я удрал от них.

Услыхав шум мотора и выглянув в окно, я увидел верного Симсона, готовящего автомобиль к отъезду.

Я выбрал два лучших костюма Норскотта – один для Билли, другой для себя, – и с чемоданами в руках мы сошли вниз.

– Ну, как идет автомобиль, Симсон? – спросил я, когда шофер, уложив вещи, открыл мне дверцу с почтительным поклоном.

– Очень мягко, сэр! – был успокоительный ответ. – Я ездил на нем вчера весь вечер и не думаю, чтобы он мог доставить вам неприятности. Бензин находится сзади, сэр.

– Мистер Логан будет править. Я ушиб себе руку. Билли влез на шоферское место и мягко повел машину вдоль улицы.

– Прежде всего я должен послать телеграмму Морицу. А затем нам нужно купить для вас некоторые вещи, – предложил я. – Как вы относитесь к Гэрроду55
  Магазин готового платья.


[Закрыть]?

– О, Гэррод вполне подходит, – улыбнулся Билли. – Я без претензий.

Он свернул налево, вниз по Брамптонроду и остановился перед большим магазином. Я передал ему пачку денег.

– Купите все, что вам захочется, Билли! А я пойду отправлю телеграмму.

Мое послание к Морицу, после некоторого размышления, приняло следующий вид:

»Не встречайте. Еду автомобилем. Буду к обеду.

Норскотт».

Послав телеграмму, я купил в соседнем магазине хорошую карту Эссека и Суффолька и пошел разыскивать Билли. Билли сел за руль, а я разложил карту на коленях. И с торжествующим ревом гудка мы пустились в дальнее путешествие.

ГЛАВА XIII

Было около половины пятого, когда мы въехали в Вудфорд и остановились в старомодной гостинице «Плау» в центре города. На стене красовалась бело-красная вывеска, громко объявлявшая, что при здании имеется гараж.

– Это, кажется, нам подходит, Билли, – сказал я. – Если имение Морица не слишком далеко отсюда, то лучше всего остановиться именно здесь.

Оставив багаж и автомобиль во дворе, мы зашли в бар. Двое мужчин сидели в углу и разговаривали, а дама средних лет заведовала напитками.

Я снял шляпу и заказал две рюмки виски.

– Не знаете ли вы, где находится «Аштон», имение мистера Морица Фернивелла?

– »Аштон»? – повторила она… – Да, кажется, я слышала это название. Это где-то здесь поблизости. Вот, я думаю, следователь сумеет вам сказать. Мистер Pay, этому господину нужно сказать, где находится «Аштон».

Один из сидящих в углу поднял голову.

– Это недалеко. Нужно идти прямо через город, затем спуститься налево, по холму. Тут всего каких-нибудь полторы мили.

Я поблагодарил его и предложил выпить с нами. Он согласился очень мило и весело.

– Могу я получить здесь комнату на два дня? – спросил, как бы невзначай, Билли.

– Конечно, сэр, – ответила дама из-за прилавка. – Я сейчас позову мистера Мартина.

Она вышла и вернулась через минуту в сопровождении хозяина, который сообщил, что в доме имеется много места, и повел нас по винтовой лестнице наверх.

– Вот хорошая, уютная комната, – сказал он, открывая дверь. – Она выходит на главную улицу, вид из окна приятный и красивый…

– Великолепно, – сказал Билли. – Хотя, конечно, можно ожидать, что собаки подерутся, или лошадь убежит… или еще что-нибудь случится в этом духе, – разве можно все знать? Но все равно, я беру эту комнату.

– Нельзя ли нам чаю? – попросил я.

Улыбающийся хозяин кивнул головой.

– Конечно, сэр, я велю вам подать в столовой.

Мы вернулись тем же путем и вошли в длинную комнату, на стенах которой висели фотографии почивших скаковых лошадей вперемежку с портретами королевской фамилии.

Через несколько минут изящная суффольская барышня подала нам чай, варенье, кресс-салат и хлеб с маслом. Отдавая должное нашему голоду, мы с Билли обсуждали план действий и старались найти наилучший выход. Я согласился с ним, что на следующее утро, еще до завтрака, мне следует выехать из «Аштона» и встретиться с ним на главной дороге, ведущей в Вудфорд. Он же тем временем должен собрать всевозможные сведения о Морице и его близких и особенно тщательно разузнать, не находится ли в окрестностях джентльмен со сломанным носом и любитель спорта, у которого одно плечо выше другого.

– Я вам оставлю автомобиль, Билли, – сказал я, – и поеду в «Аштон» в коляске. Таким образом, в случае надобности у нас всегда будет под рукой готовая машина.

– Но ведь они могут спросить, куда вы ее девали?

– Я скажу, что она требовала небольшой починки, и я оставил ее здесь в гараже.

Билли посмотрел на меня с восхищением.

– Джек, – сказал он, – из вас вышел бы прекрасный священник!

Мы заказали экипаж. Дав Билли немного денег на всякий случай и порекомендовав ему не любезничать с хорошенькой служанкой, я влез в экипаж и отправился к Морицу.

»Аштон» оказался обширным имением, наполовину покрытым лесами. Барский дом стоял среди сада, вдали от дороги. Подъезжая, я увидел издали двух мужчин, сидящих на скамейке, и только когда мы были совсем близко от них, я узнал в одном из них Морица. Оба встали и пошли ко мне навстречу.

– Алло, – сказал Мориц. – Я думал, вы приедете на автомобиле…

Я пожал руку ему и его товарищу. Это был полный, цветущий человек, похожий на букмекера в отставке. Он, по-видимому, был знаком со мной.

– Я так и сделал, – ответил я, – но оставил автомобиль в Вудфорде. Машина стала плохо работать.

– Вот что раздражает в этих моторах, – заметил толстяк, – вечно они портятся, не правда ли?

– Вы взяли своего шофера с собой? – спросил Мориц, когда лакей унес мои вещи.

Я покачал головой.

– Нет, я подумал, что он здесь совершенно не нужен, и вы убедитесь сами, что я прав.

Возможно, что мне это только показалось, но лицо Морица на миг засияло радостью.

– Пойдемте в сад, – предложил он. – Или, быть может, вы выпили бы чаю? Бараделль уехал ночевать в город. Мистера Йорка и леди Бараделль нет дома. Тетя Мэри где-то поблизости. Вэн, не знаете, где она?

– Поливает розы, – сказал толстяк лаконично. – Мисс Йорк с ней.

Неожиданное появление этих двух дам прервало наш разговор.

Тетя Мэри оказалась седой дамой средних лет, а ее спутница – высокой красивой девушкой в изящном костюме.

Я пережил тяжелую минуту, так как не знал, полагается ли мне быть с ними знакомым. Но их приветствие сразу выяснило мое положение.

– Я так рада, что вам удалось сюда приехать, – сказала тетя Мэри, хотя и без особого восторга. – Вас не так часто удается вырвать из Лондона.

– Но я не так часто получаю такие милые приглашения, – ответил я, пожимая ей руку.

Она взглянула на меня несколько удивленно. Я сообразил, что, вероятно, был слишком любезен для настоящего Норскотта. Я не имел понятия, была ли тетя Мэри мне родственницей. Но она, по-видимому, хорошо знала моего двойника и, без сомнения, изучила его характер.

Мисс Йорк была как будто более дружески расположена ко мне.

– Я слышала, вы приехали на автомобиле, мистер Норскотт, – сказала она. – Надеюсь, в нем хватит места для всех нас?

Я засмеялся.

– Он довез меня до Вудфорда, а там забастовал. Но через два дня он будет в исправности.

– Ну, это неважно, – протянул Мориц. – Кататься все равно не пришлось бы. Завтра нас ждет охота, послезавтра – раут в саду у Кутбертов, а на следующий день – партия крикета, которую организовал Берти.

– О, крикет! – воскликнула мисс Йорк. – Берти обожает крикет. А вы играете, мистер Норскотт?

– Иногда, – ответил я важно. И заметил, что Мориц при этом усмехнулся.

Послышались шаги по дороге, и все оглянулись.

– Вот как раз идут Берти и леди Бараделль, – сказала мисс Йорк. – Хотела бы я знать, где они пропадали?

Я вдруг вспомнил многозначительную гримасу, которую скорчил Мориц при имени Бараделль, сидя у меня на Парк-Лэйн. Поэтому я с понятным любопытством разглядывал приближающиеся фигуры. Берти, который, как я догадался, был братом мисс Йорк, был типичный военный лет тридцати; что же касается его спутницы, то ее наружность требует более подробного описания.

Ее высокая изящная фигура направлялась к нам с выражением дерзкого самодовольства, которое так часто свойственно красивым женщинам. Она, несомненно, была хороша, но по сравнению с Мерчией (я теперь невольно всех сравнивал с Мерчией) – это была красота огня рядом с солнцем. Леди Бараделль в самом деле можно было скорее всего сравнить с огнем. Огонь горел в ее чудесных бронзовых волосах и сиял опасным пламенем в глубоких карих глазах с золотистыми искорками. Платье из материи огненного цвета дополняло иллюзию.

– Итак, этот великий человек сжалился над нами, – произнесла она медленно, музыкальным голосом. – Разве в Лондоне так невыносимо жарко, мистер Норскотт?

– Боюсь, что у меня незаслуженная репутация, – сказал я. – Никто так не любит красоту жизни, как я.

Леди Бараделль подняла брови и оглядела всех с улыбкой.

– Саул среди пророков!.. Мориц; что это с ним случилось?

Я ждал ответа Морица с лукавым любопытством.

– Не знаю, – протянул он. – Я сам недавно спросил его об этом, но он мне ответил, что надо быть иногда приятным, хотя бы ради разнообразия.

Раздался общий хохот, прерванный далеким звоном гонга.

– Пора одеваться, – заметила тетя Мэри. – Как быстро летит время.

Мы все вошли в дом. Мориц взял меня под руку очень любезно проводил в большую приветливую комнату окна которой выходили в сад.

– Думаю, что вам здесь будет хорошо. Никто вам и будет мешать, разве что Бараделли, – они тут напротив в коридоре. Вам действительно ничего не надо?

– Нет, спасибо, – ответил я.

– Обед в восемь часов, – прибавил он, выходя и закрывая за собой дверь.

Я одевался не спеша, стараясь разобраться в моих впечатлениях с момента приезда сюда. До сих пор, насколько я мог судить, действие развертывалось довольно удачно для меня. Правда, я показался слишком жизнерадостным для роли Норскотта, но ни у кого, даже у Морица, не явилось на мой счет ни малейшего подозрения.

У меня еще не составилось мнение о моих товарищах-гостях. Вэн и Йорк были, по-видимому, довольно безобидными, каждый в своем роде, и трудно было допустить, что они в заговоре против меня. Леди Бараделль показалась мне более сложной. На основании ее замечаний я почувствовал, что ее отношения с Норскоттом были интимнее, чем можно предполагать.

Завязывая галстук перед зеркалом, я критически оглядел себя при свете двух свечей. Сходство, конечно, было изумительное. Если бы я не был уверен, что я действительно Джек Бертон из Буэнос-Айреса и, черт его знает, еще откуда, то я бы поклялся, что лицо, отражавшееся в зеркале, было лицом того человека, с которым я расстался три дня назад в ресторане «Милан».

Спустившись в столовую, я нашел там всю компанию.

Мне поручили вести к столу тетю Мэри, что ее, видимо, мало радовало. Леди Бараделль сидела рядом с сэром Джорджем Вэном, напротив меня.

Я забыл, о чем мы говорили во время обеда, но в конце его у меня появилось злостное намерение рассказать, хотя бы в смягченной форме, мое интересное приключение с «Френсисом». Я вдруг сообразил, что если Мориц ответствен за приход этого человека в мой дом, то мой наивный рассказ может только его убедить, что у меня нет подозрений на его счет. Он, наверное, уже знал, чем кончилось это покушение, и мое молчание могло показаться подозрительным.

– Кстати, Мориц, – заговорил я. – Я, кажется, еще ничего не говорил вам о лакее, посланном мне Сигрэвом?

– Нет, вы ничего не говорили, – сказал он холодно. – Ну, каким же он оказался?

Я улыбнулся.

– Несколько неожиданным, особенно среди ночи.

А затем, видя, что привлек внимание всего стола, я начал рассказывать мою ночную схватку приблизительно так, как я ее описал мистеру Сигрэву. Я пропустил только подробности, касающиеся сэра Генри Трэгстока.

Все хором выразили свое удивление. Леди Бараделль взглянула на меня странно заблестевшими глазами.

– Что за негодяй! – воскликнула она. – Надеюсь, вы его проучили?

– Я думаю, он до сих пор чувствует свой нос, – заметил я самодовольно.

– Но ведь страшно подумать, что такой человек остался на свободе, – сказала мисс Йорк, и плечи ее вздрогнули. – Вы заявили в полицию?

– Мне не хотелось, чтобы меня беспокоили. Я передал это дело Сигрэву.

Мориц оперся о спинку стула и засмеялся.

– Мне ужасно досадно, что я вовлек вас в такое грязное дело, – заметил он чистосердечно. – Я всегда считал, что Сигрэв достоин полного доверия. Хорошо еще, что вы умеете постоять за себя.

– О, конечно, вы тут ни при чем, – сказал я великодушно. .

– Обсуждайте это дело, как знаете, – заметила тетя Мэри, вставая из-за стола, – а когда закончите, вы найдете нас в бильярдной.

Как только мы остались одни, Мориц придвинул свой стул к моему.

– Хотите идти завтра на охоту, Стюарт? – спросил он. – Я думаю, если будет хорошая погода, мы пойдем на уток. Риз говорил, что их теперь много.

– На охоту я готов во всякое время, – ответил я.

– Вот это хорошо, – обрадовался Мориц и предложил мне и Джорджу Вэну перейти в бильярдную. Там мы нашли мисс Йорк – она ловко упражнялась в игре, а ее брат, тетя Мэри и леди Бараделль смотрели, как она играла.

– Мне нужно выйти на минутку и переговорить с егерем, – сказал Мориц. – Играйте пока вчетвером, я скоро вернусь. А Вэн будет записывать.

Это предложение меня немного смутило. Я себя считал игроком выше среднего. Три года постоянной практики в Буэнос-Айресе с некоторыми выдающимися жуликами благоприятно отразились на моей игре. С другой стороны, я понятия не имел, как играл Норскотт, и играл ли он вообще.

Капитан Йорк вывел меня из затруднения.

– Если память мне не изменяет, Норскотт, то вы как будто мастер этого дела. Я предпочитаю играть с моей сестрой.

– Это очень вежливо по отношению ко мне, – запротестовала, смеясь, леди Бараделль.

– Не беспокойтесь, леди Бараделль, – заметил Мориц, – вы их лихо побьете. Стюарта очень трудно победить.

Я понял, что Мориц намекал на мой инцидент с «Френсисом», и усмехнулся про себя.

Мориц вышел, а мы, разместив шары, приступили к игре.

Я играл блестяще. Йорк и сестра его были хорошими, но второстепенными игроками, тогда как мой партнер, леди Бараделль изредка давала изумительные удары.

После одного из таких ударов Йорк заметил, улыбаясь:

– Если бы я не знал сэра Чарльза, я сказал бы, что вам не слишком везет в любви.

В это время я как раз натирал мелом кий для леди Бараделль, и на одно мгновение ее рука дотронулась до моей.

– Я и не говорю, что мне везет, – сказала она со странной улыбкой.

Возможно, что это было совпадение, но во всяком случае я почувствовал некоторую неловкость. Эта неловкость возросла еще больше после того, как леди Бараделль несколько раз, пользуясь тем, что на нас не смотрят, одарила меня такими улыбками, в которых только закоренелое упрямство могло усмотреть недостаток любезности. Очевидно, я невольно снова попал в очень запутанное положение. Вернулся Мориц, и мы бросили игру.

В половине одиннадцатого все разошлись. Дамы ушли первые.

– Спокойной ночи, – сказала леди Бараделль, пожимая руки Йорку и сэру Джорджу, – спокойной ночи, мистер Норскотт. – Затем нежно и тихо, так что ее слова дошли только до моих ушей, она прибавила: —Au revoir.

Большая часть мужчин с восторгом отнеслась бы к такому предложению, но я в этом не видел никакой радости, хотя и ответил ей таким же интимным пожатием руки, сказав самым ласковым голосом:

– Спокойной ночи, леди Бараделль.

Поболтав немного о предстоящих октябрьских бегах, мы взяли наши свечи и, пожелав друг другу приятного сна, вышли из бильярдной. Я расстался с Йорком на лестнице, затем, пройдя мимо комнаты леди Бараделль, вошел в свою и закрыл за собой дверь.

Была теплая лунная ночь. Я широко раскрыл окно, оперся на подоконник и так просидел некоторое время, не раздеваясь. Я был несколько озабочен и меня томило беспокойство: мне припомнилась известная поговорка о «женщине, которой пренебрегаешь»… Если бы знала Мерчиа, на что я иду ради нее.

В конце концов красота сада, пронизанного то серебристым светом, то глубокой тенью, постепенно убаюкала мою встревоженную мысль. Я зевнул и, постаравшись забыть леди Бараделль и другие осложнения, возникшие в моей жизни, опустил штору, разделся и лег в кровать.

Очевидно, свет мешал мне спать, так как обычно я засыпаю очень быстро. Я лежал некоторое время в полудремотном состоянии, которое уже начало переходить в сон, как вдруг послышался слабый шорох. Я вскочил, открыл глаза и в одно мгновение спрыгнул с кровати.

Дверь моей комнаты тихо открылась, и в бледном лунном сиянии появилась леди Бараделль. На ней был длинный голубой шелковый капот. Она была босиком, и ее бронзовые волосы разметались по плечам. Должен сознаться, что она была удивительно привлекательна.

Закрыв бесшумно дверь, она скользнула ко мне, и в ее глазах засветился торжествующий огонек.

– Ах, Стюарт, Стюарт, – прошептала она, протягивая руки.