Текст книги "Предсказатель. Повесть"

12

Раздался звонок в дверь. Пармениус глянул на маленький экранчик системы наружного наблюдения – на нём было видно сверху и сбоку, что на площадке перед его дверью стоит всего один человек в светло-сером пальто и без головного убора. Астролог взял в руки пакет с натальной картой, расчётами и комментариями и пошёл открывать.

Отперев внутреннюю деревянную дверь, он ещё раз глянул в оптический глазок и принялся отмыкать запоры в массивной наружной двери из толстой стали. Приоткрыв её, Пармениус внимательно поглядел на стоявшего перед ним гостя. Тот выглядел вполне прилично. Не какой-нибудь бритоголовый качок в спортивном костюме, а интеллигентного вида молодой человек с ухоженным лицом офисного клерка.

Слегка кивнув головой, гость протянул астрологу конверт. Тот аккуратно взял и заглянул внутрь – там лежали банкноты достоинством в сто евро. Пармениус достал купюры и пересчитал – ровно двадцать! Спрятав деньги в карман, он протянул незнакомцу пакет с гороскопом. Но тот не взял его.

– Пётр Абрамович, вы должны поехать со мной! – голос гостя прозвучал нарочито холодно и не походил на обаятельный тембр звонившего по телефону.

– С какой стати?! – удивлённо воскликнул Пармениус. – Мы так не договаривались!

– Уважаемый Пётр Абрамович, у вас нет повода для опасений. Наш шеф приглашает вас на свой торжественный вечер, и вы должны самолично представить ему гороскоп, рассчитанный для него, – посланец вынул из кармана и протянул Пармениусу визитную карточку. На белом, тиснённом узорами картоне красивыми золочёными буквами было написано – Резванов Андрей Сергеевич. И всё – больше ничего. Но астролог знал, кто такой Резванов. Все его официальные титулы и высокие должности значения не имели. Пармениусу и так было хорошо известно, кем на самом деле является человек с такой фамилией, и до него моментально дошло, что гороскоп он рассчитал именно для самого господина Резванова, человека известного, влиятельного, легендарного и ужасного. Значит, угроза смерти висит именно над этим могущественным человеком, фактическим хозяином города, а, может быть, даже и всей области!

Астролог почувствовал тоскливую безысходность из ситуации, в которую нечаянно попал. Приглашение на встречу с заказчиком гороскопа, предвещавшему тому летальный исход в день его рождения, и возможность стать свидетелем, а то и соучастником этого события, – это для Пармениуса было невыносимо! Сегодняшний сон оказался вещим – смысл его становился совершенно понятен и обретал неотвратимую реальность. Пармениуса приглашали на встречу со смертью: чужой и, очень вероятно, – своей собственной. Однако выхода не было.

– Но я не могу… – неуверенно промямлил Пармениус. Ему стало очень страшно.

– Никаких возражений! – молодой человек откинул левую полу пальто и засунул правую руку за пазуху, намереваясь достать весомый аргумент в подтверждение своих слов. – Мне велено доставить вас по назначению вместе с документами. И я вас доставлю. По-любому! Пётр… Абрамович, – сделав упор на слове Абрамович, посланец начал медленно и угрожающе вынимать руку из-за пазухи.

– Да, конечно-конечно! Я согласен… Я поеду с вами. Только мне надо переодеться. Можно? – Пармениус, растерянно улыбаясь, отступил вглубь квартиры.

– Разумеется. Только по-быстрому. Пять минут! – гость шагнул в квартиру следом за Пармениусом. – И дайте сюда пакет, пожалуйста. Я его подержу.

13

– Андрей Сергеевич, машина подана. Пора! – охранник услужливо открыл дверь, приглашая на выход.

Резванов стоял перед зеркальной дверцей огромного шкафа и недовольно разглядывал себя в отражении. Ему сегодня совершенно не нравилось собственное лицо. Оно было бледным, встревоженным и неуловимо изменившимся. Высокий лоб, прежде безукоризненно гладкий, прочертили морщины. Хорошо выбритые щёки отливали непонятной синевой, а карие пронзительные глаза выглядели потухшими и тусклыми.

Белый костюм от Кардена с длинным приталенным пиджаком ладно сидел на его спортивной сухощавой фигуре. На кремовой сорочке покоился яркий пунцовый галстук, а на манжетах сверкали массивные золотые запонки с бриллиантами. Резванов шаркнул по полу ногой в белом лакированном штиблете с золотой пряжкой и подтянул платиновую пряжку брючного ремня из каймановой кожи. Наряд был безупречен и соответствовал статусу очень важного и богатого человека.

Но лицо в зеркале было как будто не его. И это смутно беспокоило.

Разговор со Слоном оставил на душе очень неприятный осадок. Не то чтобы он сильно потревожил – к неприятностям Андрей Сергеевич давно привык и относился к ним стоически. Но этот телефонный разговор нёс какую-то скрытую угрозу. Хотя Резванов был уверен, что его безопасность надёжно обеспечена и его могуществом, и его авторитетом, и многочисленной высококлассной охраной, и, самое главное, профессиональной разведкой и контрразведкой. Все угрозы, возникавшие на периферии его финансовой империи, легко вычислялись, быстро обнаруживались, незамедлительно локализовывались и решительно пресекались ещё в зачаточном состоянии.

На безопасность Андрея Резванова работали не только многочисленные подразделения его корпорации, не только теневые структуры и полукриминальные организации, но и весь аппарат местной государственной власти со всеми своими силовыми ведомствами и законодательными возможностями. Резванов не боялся ни банальных угроз со стороны конкурентов, ни интриг со стороны завистников, ни каких-нибудь необдуманных бандитских наездов, ни жёсткого прессинга со стороны властей. Он сам был бандитом и сам был властью.

Резванов всегда всё предвидел, просчитывал и старательно разрушал любую комбинацию, задуманную против него. Врагов у Резвого было не так уж и много, и они при разных загадочных обстоятельствах потихоньку покидали этот бренный мир.

А вот завистников у Андрея Сергеевича было огромное количество. Но завистники – это просто неорганизованное сборище, разрозненная толпа – это неприятный фактор, но не угроза безопасности.

Резванов чувствовал себя почти неуязвимым. Но отчего же так сильно встревожил звонок от его бывшего подельника и соратника по преступным делам прошлых лет? Слон имел какую-то возможность навредить? Вряд ли! Несчастный зек, оттрубивший на зоне двенадцать лет, прятавшийся по лагерям от мести и расправы кровников и своих же подельников. Откуда у него возможности, финансы, информация? Его звонок – не больше, чем слабая и мстительная угроза бессильного неудачника, шипение беззубой змеи, тявканье голодного шакала. Слон, как говорится, – «колотил понты». Никакой угрозы он не представлял для Резванова. Тем не менее появление бывшего подельника именно в день рождения – было неспроста! Оно что-то меняло в привычном жизненном укладе Андрея Сергеевича. Но что?

– Я готов. Пойдём! – громко, придавая себе уверенный вид, произнёс Резванов.

Они спустились по лестничному маршу и, не надевая верхней одежды, вышли на улицу. Прямо возле подъезда стоял огромный чёрный джип с тонированными стёклами. Дверку держал открытой услужливый телохранитель по имени Витя. Он был в чёрном строгом костюме и чёрной рубашке без галстука. На круглом лице с веснушками сидели нелепые в зимнее время чёрные очки. Витя едва заметно шевелил челюстью, жуя жвачку, отчего коротко стриженая причёска слегка двигалась вперёд и назад. Андрей Сергеевич кивнул охраннику, и тот тоже кивком поприветствовал шефа. Витя был верный и очень надёжный телохранитель, уже побывавший в переделках и не раз рисковавший своей шкурой ради хозяина.

Андрей Сергеевич расположился в салоне прямо за спиной усевшегося впереди Вити. Машина упруго тронулась с места и быстро помчалась по улице. Позади двигались ещё две машины с охраной и помощником.

Резванов нажал кнопку на мобильном телефоне.

– Алло! – громко произнёс он в откликнувшуюся трубку. – Как там моя просьба? Гороскоп составили? Результат известен? Что? Привезёшь этого клоуна в ресторан? Сюрприз мне? Сам придумал что ли? Ну, ладно, давай посмотрим на живого астролога. Не опаздывай, пожалуйста. До встречи!

Стояли глубокие вечерние сумерки, а за тонированным стеклом, казалось, уже наступила ночь. Но улица была полна прохожих. Мелькали дома, ярко освещённые витрины, фонарные столбы, рекламные плакаты, киоски. Автомобиль проскакивал светофоры на зелёный свет, удачно угадывая их ритм.

Через десять минут они подъехали к ресторану. Над фасадом светились огромные жёлтые буквы «ГЛОРИЯ», и в сторону разбегались огоньки электрической иллюминации. Автомобиль подрулил к центральному входу и плавно затормозил. Подбежали крепкие охранники и образовали коридор. Выскочивший вперёд Витя широко распахнул дверцу, и Резванов неторопливо выбрался наружу. Возле центрального входа на невысоком крыльце стоял директор ресторана Эдуард Алексеевич, рослый импозантный мужчина с высоко начёсанной седовласой причёской и аккуратными, как у провинциального дворянина, бакенбардами. Он сделал шаг вперёд и, протянув руку, радостно воскликнул:

– Приветствую вас, Андрей Сергеевич! Поздравляю с днём рождения! Всё готово. Прошу-с!

Резванов, не подав руки, стремительно прошёл мимо директора внутрь ресторана. Охрана торопливо последовала за ним.

14

На старой служебной чёрной «Волге» Лазукин подъехал к ресторану «Глория», и его водитель долго выбирал место, где можно было бы притормозить и высадить начальника. Автомобилей было очень много. Гости прибывали на торжественный вечер и останавливались на просторной площаде рядом с рестораном. Два молодых швейцара в красных куртках и высоких чёрных шляпах-цилиндрах бегали, размахивая руками, вдоль автомобильных рядов и помогали прибывающим припарковать машины в удобном месте.

Запел мобильный телефон. Лазукин поднёс трубку к уху:

– Да, Костя, слушаю!

– Владимир Романович, по оперативным данным известно, что сегодня у Резванова намечается какая-то заварушка. Никто толком ничего не знает. Есть несколько версий, и какие-то движения уже начались. Так что будь осторожен, Володя! – голос майора Сиротина был серьёзен и строг.

– Я понял, Костя. Спасибо. Я так и знал, что этого случая никто не упустит. Ты меры-то принял?

– Да, Владимир Романович. Группа наших орлов на позициях, и ещё есть скрытые агенты внутри, среди персонала. Я всё предусмотрел. Предупреждения были от очень серьёзных информаторов. Думаю, что-то произойдёт. Только не знаю, что и как… Пока не знаю, – Сиротин отключился.

Лазукин спрятал телефон в карман и достал из бардачка небольшой кожаный футляр. Он вынул из него маленький никелированный револьвер, подержал в руках, недолго раздумывая, а потом решительно запихнул его за высокий верх зимнего ботинка с внутренней стороны на левой ноге. Поправив брюки, подполковник глянул на своего водителя:

– Сергеич. Ты приезжай за мной через пару часов. К девяти. Ладно?

Сергеич, немолодой усатый прапорщик, молча кивнул. Автомобиль притормозил, Лазукин вышел и двинулся к центральному входу.

Возле крыльца стояла группа приглашённых гостей. Мужчины в дорогих пальто и дублёнках, дамы в шикарных шубках, некоторые держали в руках огромные букеты цветов. Люди по очереди поднимались по широким ступеням крыльца; проходили сквозь дюжих охранников, показывая пригласительные билеты; минуя, придерживаемые швейцарами, створки стеклянных дверей, попадали в огромный холл и направлялись к гардеробу.

Подполковник, предъявив свой пригласительный билет, тоже прошёл внутрь и уже в просторном холле внимательно осмотрелся. Многие люди были ему знакомы: руководители области и города, депутаты областного Законодательного собрания и Прокопейской Городской думы, начальники разных областных и муниципальных организаций, работники прокуратуры и суда, директора предприятий и крупных торговых центров, банкиры и чиновники, бизнесмены и общественные деятели, работники культуры и журналисты из ведущих местных масс-медиа.

Неподалёку стояла группа мужчин в милицейских парадных мундирах – это были коллеги Лазукина из областного управления внутренних дел. Высокий седой генерал-майор милиции Трубин в очках с позолоченной оправой – начальник областного УВД. Он улыбался и, разглядывая проходящих мимо нарядных дам, отпускал какие-то шуточки, а стоявшие вокруг него высокопоставленные милицейские чины дружно посмеивались. К ним подошёл главный прокурор города Ставрогин – средних лет невысокий полный человек, с большой лысиной в венчике кудрявых смолисто-чёрных волос, с крупным лицом и маленькими злыми глазами. Он поздоровался за руку со всеми стоявшими и о чём-то оживленно заговорил с ними.

К этой группе, не торопясь, подошла высокая статная дама с крупным бюстом, возвышавшимся над затянутой в корсет талией. На зачёсанных вверх пышных светлых волосах лежала красивая диадема с бриллиантами, а на дорогом чёрном платье красовалось белое роскошное кружевное жабо, что придавало сходство с придворной дамой. Это была председатель прокопейского городского суда Эльвира Литвинская. Она была преисполнена чувством собственного достоинства и всем горделиво подавала свою красивую белокожую руку. Её ладонь вежливо пожимали, наклоняясь в полупоклоне, а Трубин с актёрским изяществом поцеловал длинные пальцы в перстнях, вызвав кокетливый смешок Литвинской. Все в компании были веселы и радостны.

Заметив Лазукина, Трубин помахал рукой, подзывая к себе. Подполковник, ещё не скинув шинели и не снимая фуражки, подошёл и, отдав честь, поприветствовал своих коллег и начальника:

– Здравия желаю, Валерий Сергеевич. Приветствую, – Лазукин поочерёдно пожал всем руки и, повернувшись к Литвинской и вежливо сделав поклон головой, поздоровался с ней особо приветливо. – Здравствуйте, Эльвира Аркадьевна. Очень хорошо выглядите.

– Спасибо, Владимир Романович! – Литвинская заулыбалась в ответ, но посмотрела ему в глаза каким-то странным и тревожным взглядом. – Вы тоже выглядите как начальник городской милиции. Вам это очень идёт.

Все дружелюбно засмеялись. Лазукин, кивнув, пошёл в гардероб. Сняв шинель с фуражкой и передав на хранение в руки пожилой опрятной гардеробщице, огляделся вокруг ещё раз.

Подполковник увидел входящего в холл Кудрявцева, главу города, моложавого русоволосого мужика атлетического телосложения. Глава Прокопейска тоже подошёл к генералу Трубину и поздоровался с группой его сослуживцев и прокурором Ставрогиным. Он также любезно поцеловал руку судье Литвинской и прошёл, не снимая пальто, наверх.

Гости прибывали, раздевались и сдавали верхнюю одежду в гардероб, некоторое время стояли в холле, здоровались друг с другом, собирались в группки, переходили от одной компании к другой. Все оживлённо переговаривались, улыбались и нетерпеливо поглядывали в сторону мраморной лестницы, ведущей наверх – в обеденный зал.

Лазукин обратил внимание на стоявших тут и там крепких ребят с короткими стрижками в чёрных строгих костюмах – это были охранники из фирмы Геннадия Рябкина, давнего соратника Резванова. В ушах у охранников торчали миниатюрные наушнички, а сами они осматривали гостей пронзительными и колючими взглядами. Это были хорошо выученные профессионалы. Большинство из них прошли службу в десантных войсках и в других элитных подразделениях вооружённых сил. У этих парней были безупречные послужные списки и хорошая подготовка в столичной школе охранников.

Подполковник Лазукин знал, что среди них есть агентура, завербованная майором Сиротиным, но список агентов был строго засекречен и доступа к нему, по правилам конспирации, Лазукин не имел. Тем не менее сводки с донесениями из окружения Резванова майор предоставлял ему регулярно. Ведь некоторые из этих охранников когда-то служили в горячих точках и имели понятие о боевом братстве и воинской чести. Даже несмотря на хорошие зарплаты в охранной фирме, принадлежавшей соратникам Резванова, эти понятия оставались для многих незыблемыми.

«Бандиты бывшими не бывают», – подумал подполковник Лазукин, разглядывая крепких парней в чёрных костюмах. Те же зорко поглядывали на гостей, иногда приближались к кому-нибудь и незаметно проводили маленькими, похожими на авторучки, металлодетекторами вдоль тела обследуемого человека. Отступив назад, они подносили левый рукав со спрятанным в нём микрофоном ко рту и тихо сообщали друг другу о текущей обстановке. Работали парни мастерски – аккуратно и ненавязчиво. Со стороны казалось, что они вежливо подсказывают гостям дорогу и помогают им пройти вперёд, слегка поддерживая и мягко подталкивая в спину.

Лазукин подивился хорошей выучке и слаженной профессиональной работе этих охранников. Его сильно раздражало то, что классные ребята шли служить не в правоохранительные органы, а начинали прислуживать во всяких сомнительных охранных конторах и прочих тёмных шарашках. Если бы в органах платили так же, как платят в самой захудалой частной охранке, наверно, отбоя не было бы от желающих попасть на «государеву службу».

Внимание подполковника привлёк рослый охранник с короткими рыжими волосами и обильными конопушками на широком круглом лице. Лазукин узнал его – это бывший сотрудник ОМОНа, участник чеченской кампании, звали его Паша, и ушёл он с милицейской службы в позапрошлом году.

Майор двинулся ему навстречу, раздумывая, заговорить с ним или нет. Но в какой-то момент спохватился, вдруг охранник проведёт металлодетектором чуть ниже и обнаружит спрятанный в ботинке пистолет. Случится скандал, Лазукин оконфузится, пострадает его репутация и вообще – могут ещё подумать что-нибудь неприличное. Но рыжеволосый Паша заметил Лазукина и сразу узнал его. Он едва заметно кивнул подполковнику. Поравнявшись с охранником, Лазукин тоже кивнул ему и тихо спросил:

– Привет! Как служится на новом месте?

– Здравия желаю, товарищ подполковник, – очень тихо, сквозь зубы, произнёс Паша. – Только я здесь работаю, а не служу. Платят нормально, а остальное – так себе, – охранник внимательно посмотрел Лазукину в глаза. Он уловил лёгкое напряжение подполковника и тихо, почти шёпотом, спросил:

– У вас что-то есть с собой, командир?

Лазукин не знал, как ответить, потому что не мог понять настрой охранника – то ли он промолчит, то ли поднимет тревогу. Улыбнувшись в ответ, так же тихо произнёс:

– Есть, но только для себя и совсем маленький… Мочить никого не буду, обещаю.

Паша ухмыльнулся:

– Жаль, но козлов надо мочить всегда, товарищ подполковник. Проходите! – охранник отвернулся и шагнул в сторону.

Вдруг из серебристых динамиков, развешанных под потолком холла, раздался мягкий женский голос, приглашавший «дорогих гостей» подняться в зал и занять места за праздничными столами. Наверху заиграла весёлая эстрадная музыка, и многочисленные гости неторопливо зашагали вверх по мраморным ступеням.

15

Учась на первом курсе юридического факультета, Эльвира Литвинская обратила внимание на высокого красивого черноволосого парня с пятого, выпускного курса. Она навела о нём справки и узнала, что зовут его Игорем Вяткиным. Он изредка встречался ей на факультете и совсем не обращал никакого внимания на белокурую первокурсницу. Эльвира чувствовала симпатию к Игорю, но не возникало поводов познакомиться с ним поближе. У неё ещё не было никакого опыта заводить знакомства с парнями.

Старший курс вообще не часто появлялся в стенах факультета – шли какие-то постоянные практики: курсовые, преддипломные, специализированные, судебные, дознавательные и так далее. И если остальные ребята ещё хоть изредка мелькали в здании факультета, то Игорь появлялся реже других.

А потом Эльвире запомнился выпускной вечер, на котором провожали новоиспечённых дипломированных юристов. Игорь вместе с двумя товарищами получил красный диплом, и их вручал лично ректор университета Вениамин Григорьевич Соловьёв. Эльвире как самой красивой девушке-первокурснице и очаровательной блондинке доверили преподнести краснодипломникам цветы, и у неё появился совсем маленький шанс познакомиться с Игорем.

Ужасно волнуясь, Эльвира вручила по очереди большие букеты всем троим выпускникам-отличникам, а разудалый фотограф попросил её на минуточку задержаться рядом с ними для «исторического кадра». Девушка встала возле Игоря, и фотограф крикнул:

– Поближе!

Она застеснялась, но неожиданно Игорь обхватил её за талию и привлёк к себе, крепко прижав. Так они и сфотографировались. А затем он даже не спросил её имени и ушёл к своим. Весь вечер он провёл вместе с весело смеющимися ребятами, своими однокурсниками, ни разу не взглянув в её сторону и ни разу не пригласив на танец. Эльвире было обидно до слёз, и она, не дожидаясь окончания вечера, ушла домой.

Потом Эльвира долго не видела Игоря и даже не знала, где он теперь работает.

В университете за Эльвирой ухаживало очень много парней. Она была постоянно в центре внимания. Научившись кокетничать, заигрывать и кружить головы, Эльвира почувствовала в себе уверенность, стала понимать силу своего обаяния и обрела опыт, как очаровывать мужчин своей красотой. Но она никому не отдавала предпочтения. Ей вспоминался только тот высокий красивый парень, Игорь Вяткин, и она тайно лелеяла надежду когда-нибудь с ним встретиться.

Ещё Эльвире немного нравился однокурсник Володя Лазукин. Но только потому, что чем-то неуловимо походил на Игоря Вяткина – какой-то твёрдой мужской уверенностью и каким-то внутренним благородством. Зная, что Володя по-серьёзному дружит с однокурсницей Инной Потаповой, симпатичной и доброй девушкой, и та вьётся за ним, как хвост, Эльвира не стала испытывать на Лазукине свои чары, хотя её и задевало слегка то, что он не оказывает ей, как все остальные, должного внимания.

Эльвира ждала Игоря.