Текст книги "Коронавирус. От вируса к диктатуре"

Шокирующий ответ президента

Немалый интерес читателей и зрителей вызывает проект «20 вопросов Владимиру Путину». Это ответы Президента Российской Федерации на вопросы, задаваемые ему корреспондентом ТАСС. Всего запланировано двадцать интервью. На днях была опубликована стенограмма двенадцатой серии интервью Владимира Путина для ТАСС, которая получила название «Путин о бизнесе, большом и малом». Не собираюсь комментировать все ответы президенты в рамках этой серии. Мое внимание «зацепили» лишь самое начало и самый конец интервью. Можно сказать, они меня шокировали. Вот их я и хочу прокомментировать.

В начале интервью президент касается вопроса иностранных инвестиций в российскую экономику и говорит: «…государство должно создать условия для инвестиций. Вот это точно совершенно. Создать лучшие условия, связанные с регулированием инфляции. Ну и здесь мы тоже кое-чего делаем, всё-таки в этом рейтинге мирового банка Doing Business мы, по-моему, уже 28-е место занимаем, продвинулись на порядок, просто на порядок. Это говорит о том, что всё-таки усилия государства здесь наращиваются и дают положительный результат. Количество инвестиций растёт. У нас инвестиции были в начале 2000-х, по-моему, если на доллары мерить, миллиард долларов. Потом на десятки пошло. Сейчас уже прямых инвестиций у нас свыше 540 миллиардов».

А вот конец интервью, который также связан с темой иностранных инвестиций и международного движения капитала. Корреспондент ТАСС Андрей Ванденко задает Президенту вопрос: «Сколько утекло из страны за это время?» Имеется в виду, сколько денег утекло. Владимир Путин отвечает: «За это время утекло не много денег…» Андрей Ванденко: «Не много?» Владимир Путин: «Если иметь в виду, сколько притекло. Можно посчитать. Отток капитала имеет место быть, это совершенно очевидно. Но в разные годы это было по-разному. Это на самом деле естественный процесс – притока и оттока. Но чем более стабильными у нас будут правила игры, чем более надёжной будет защита инвестиций, собственности, имущества, тем, конечно, людям, которые вкладывают инвестиции, вкладывают деньги, будет спокойнее».

Для начала отмечу: эти и другие части интервью выражают озвучиваемую Президентом на протяжении многих лет надежду на то, что «заграница поможет». Что в России придут иностранные инвестиции и вдохнут жизнь в умирающую российскую экономику. Также повторен уже тысячу раз озвучивавшийся Президентом тезис, что для того, чтобы иностранный капитал пришел в Россию, надо создать в стране «благоприятный инвестиционный климат».

Весь мировой опыт прошлого и нынешнего столетия свидетельствует о том, что иностранный капитал приходит в другие страны не для того, чтобы решать экономические и социальные проблемы этих стран, а для того, чтобы их грабить. Эксплуатируя дешевую (порой почти бесплатную, рабскую) рабочую силу, вывозя природные ресурсы и получая бешеные прибыли, которые также вывозятся из этих стран. Все это было разжевано в книге В.И. Ленина «Империализм как высшая стадия капитализма» (1916 г.). Особенно в объяснении третьего экономического признака империализма, в котором говорится о том, что вывоз капитала из главных центров мирового капитализма становиться преобладающим по сравнению с вывозом товаров. Президент учился в советское время и не мог не читать эту книгу, которая входила в список обязательной литературы. Интересно, он уже ее начисто забыл?

Неловко становится за Президента, когда он ссылается на рейтинговые оценки Doing Business, разрабатываемые Всемирным банком. Вообще ссылаться на показатели, выходящие из недр всяких иностранных компаний и банков, с моей точки зрения не очень прилично для любой страны, претендующей на звание «суверенной». Вот от оценок большой тройки международных рейтинговых агентств (являющихся частными компаниями) мы, слава Богу, постепенно начинаем отходить. Надо было бы и об индикаторе Doing Business (DB) забыть, ибо он уже давно имеет дурную репутацию.

Первый рейтинг DB был опубликован в 2005 году. Тогда на первом месте оказалась Новая Зеландия. С 2007 по 2016 гг. рейтинг неизменно возглавлял Сингапур, с 2017 года лидерство вернула себе Новая Зеландия. Уже на старте рейтинговая система DB подверглась критике. Отмечалось, что она основывается только на изучении и квантификации законов, постановлений и правил, касающихся ведения предпринимательской деятельности. Индекс не учитывает более общие условия, такие как инфраструктура, инфляция, преступность, коррупция, доходность бизнеса и прочие. Между оценками ВБ и реальной картиной экономического положения отдельных стран, как говорят в Одессе, «две большие разницы». Рейтинг ВБ представляет собой оценки не реальной, а «бумажной» экономики. Рейтинговые оценки DB имеют ярко выраженную политическую окраску. Так, уже несколько лет в первую десятку рейтинга входит Грузия. Она гордо соседствует с Новой Зеландией, Сингапуром, Данией, Гонконгом и Южной Кореей. Оказывается, что в одной из беднейших стран Европы условия ведения бизнеса лучше, чем в США. Такой результат для страны, чей ВВП на душу населения в текущих ценах едва перевалил за 4 тыс. долл., вызывает изумление. Непонятно также, почему значительная часть ее трудоспособного населения ищет работу за пределами своей страны. Время от времени в рейтингах Всемирного банка на высоких строчках оказываются такие страны как Замбия или Руанда, опережая ряд европейских стран. Эксперты объясняют эти парадоксы очень просто: речь идет не об условиях ведения бизнеса «вообще», а об условиях ведения бизнеса транснациональными корпорациями (ТНК).

В начале текущего десятилетия была создана независимая группа экспертов, которая должна была подготовить заключение о целесообразности продолжения Всемирным банком подготовки рейтинговых оценок. Группа в 2012 году предложила прекратить такую деятельность. Однако вставший у руля Всемирного банка новый руководитель Джим Йонг Ким спас систему DB. Он поклялся пересмотреть рейтинговую систему, сделать ее более «прозрачной» и «объективной». Однако почти ничего не изменилось. А вот в прошлом году во Всемирном банке произошел настоящий скандал. Главный экономист ВБ Пол Ромер 12 января 2018 посмел подвергнуть публичной критике рейтинг DB. Это вызвало панику во властных структурах Вашингтона и затем Пол Ромер был уволен из Всемирного банка (бывший профессор экономики в университете Нью-Йорка вернулся на прежнее место работы). Дополнительные подробности о скандальном показателе Doing Business можно узнать из моей статьи: «Профессор Катасонов: Россия, действительно, «бумажный тигр». Как министр Орешкин по отчетам Швейцарию, Францию, Бельгию, Нидерланды обогнал».

Теперь о цифре прямых иностранных инвестиций (ПИИ) в экономику России. Президент назвал свыше 540 млрд. долларов. Тут он достаточно точен. Согласно данным Банка России, на конец третьего квартала прошлого года сумма накопленных в российской экономике ПИИ была равна 550 млрд. долл. Но давайте разбираться, что стоит за этими иностранными инвестициями. Вот, например, распределение ПИИ в российскую экономику в 2016 году: 68,5 % пришлось на добычу полезных ископаемых, еще 10 % – на финансы (включая страхование), еще 5 % – на оптовую и розничную торговлю. На все отрасли обрабатывающей промышленности пришлось всего 15 %. Нетрудно понять, что иностранный капитал в форме прямых инвестиций закрепляет сырьевую структуры российской экономики.

Но наибольшее удивление вызывает заявление Президента насчет того, что, мол, из страны «утекло не много денег… Если иметь в виду, сколько притекло… Отток капитала имеет место быть, это совершенно очевидно. Но в разные годы это было по-разному. Это на самом деле естественный процесс – притока и оттока». Президент демонстрирует полное спокойствие. Слова его излучают оптимизм. Чтобы развеять сомнения пессимистов, он добавляет: «Можно посчитать». Возникает вопрос: а разве помощники и советники Владимира Владимировича этого не делают, не подсчитывают сальдо международного движения капитала России? Ведь это не сложно сделать, обратившись к платежному балансу, который на годовой, квартальной и месячной основе разрабатывается Банком России.

Так вот, подсчеты по платежному балансу показывают, что с 2000 года суммарный чистый отток капитала из России составил 681 млрд долларов. В расчете на год в среднем получается по 34 млрд. долл. За все двадцатилетие было всего два или три года, когда сальдо было положительным. Это были годы, когда в российской экономике происходил сильный «разогрев» и инвесторы (на самом деле классические спекулянты) приходили в Россию для того, чтобы заняться краткосрочным мародерством и затем выскочить из страны с награбленным. Тренд по оттоку капитала из России устойчивый. А назвать этот процесс «естественным» у меня язык не поворачивается. Разве можно назвать, например, «естественными» такие явления как ограбления или убийства людей? Ограбление России – процесс противоестественный. А Банк России для того, чтобы закамуфлировать этот противоестественный процесс даже поменял терминологию. Раньше в документах и статистике Центробанка использовался термин «чистый отток капитала», а теперь (с 2018 года) его заменили на словосочетание «отрицательное сальдо финансовых операций частного сектора». Финансовый новояз!

Впрочем, упомянутая цифра чистого оттока капитала из страны – верхняя, видимая часть айсберга. Масштабы ограбления страны намного больше. Для получения полной картины надо также учитывать такую статью платежного баланса, как «инвестиционные доходы». Сальдо по этой позиции устойчиво отрицательное и измеряется каждый год десятками миллиардов долларов. В качестве примера можно привести 2019 год. Инвестиционные доходы российских экспортеров капитала составили 48,5 млрд. долл., а иностранные инвесторы от своих капиталовложений в российскую экономику получили доходы в размере 93,0 млрд. долл. Отрицательное сальдо по итогам прошлого года оказалось равным 44,5 млрд. долл. Такова цена участия России в международном инвестиционном обмене. Это одно из ярких доказательств того, что Россия является объектом колониального ограбления со стороны иностранного капитала. Впрочем, имеются и другие каналы вывода денег из страны, в том числе такого, который не находит отражения в платежном балансе (каналы контрабанды).

Не буду далее погружать читателя в тему иностранных инвестиций. Веду подсчет чистой утечки финансовых ресурсов из России на основе платежного баланса, начиная с 1994 года. В среднем на год получается около 100 млрд. долл. А за четверть века набегает сумма в 2,5 триллиона долларов. Президент в интервью сказал, что из страны «утекло не много денег…». Если названная мною сумма, по мнению Владимира Владимировича, считается «немного», то что же тогда считать «много»? Надеюсь, уважаемые читатели, вы меня поймете, почему ответы Президента корреспонденту ТАСС вызвали у меня шок.

Раздел V
Россия в условиях вирусно – экономической «пандемии»

Вакханалия коронавируса в России заставила вспомнить об офшорах

Главной темой российских СМИ стало вчерашнее (25 марта 2020 года) обращение президента Владимира Путина к гражданам России в связи с коронавирусом. Это, как я понимаю, было первое выступление президента РФ по данной теме. В достаточно пространном обращении большая его часть была посвящена поддержке экономики, льготах для бизнеса и граждан, новых выплатах населению.

В этой части выступления меня особенно заинтересовал затронутый президентом вопрос об офшорах. Кстати, многие комментаторы оценили заявление Путина по офшорам самой радикальной мерой из всего, что было озвучено в обращении.

Президент отметил, что все выплаты доходов (в виде процентов и дивидендов), уходящие из России за рубеж, в офшорные юрисдикции, «должны облагаться адекватным налогом». «Сейчас две трети таких средств, а, по сути, это доходы конкретных физических лиц, в результате разного рода схем так называемой оптимизации облагаются реальной ставкой налога лишь в 2 процента. Тогда как граждане даже с небольших зарплат платят подоходный налог в 13 процентов. Это, мягко говоря, несправедливо», – сказал Путин. И далее: «Поэтому предлагаю для тех, кто выводит свои доходы в виде дивидендов на зарубежные счета, предусмотреть ставку налога на такие дивиденды в 15 процентов. Естественно, это потребует корректировки наших соглашений об избежании двойного налогообложения с некоторыми странами. Прошу Правительство организовать такую работу. Если же иностранные партнеры не примут наше предложение, то Россия выйдет из этих соглашений в одностороннем порядке. И начнем с тех стран, через которые проходят значительные ресурсы российского происхождения, что является наиболее чувствительным для нашей страны».

Напомню, что тема офшоров одно время звучала в выступлениях Владимира Владимировича. Это было восемь лет назад, когда он, будучи на тот момент премьер-министром, собирался вернуться в кресло президента Российской Федерации. В своих предвыборных выступлениях он объявил, что приоритетным направлением экономической политики государства станет борьба с офшорами. Конкретно: Москва будет перекрывать каналы бегства российского капитала в офшоры и одновременно добиваться возвращения активов российского происхождения из офшоров. Имелись в виду не только возвраты денег, которые лежали в офшорных банках, но также меры по перерегистрации заморских компаний, принадлежащих российским бенефициарам, в юрисдикцию Российской Федерации. Трудно не согласиться с тем, что данная задача является наиболее приоритетной для России. В начале нынешнего десятилетия половина всей российской экономики (как минимум) управлялась из офшоров, где был зарегистрирован «крупняк» российского бизнеса. Можем сказать по-другому: государство окончательно стало утрачивать рычаги управления российской экономикой. Конечные бенефициары офшорных компаний и счетов попали в полную зависимость от «кураторов» офшорных юрисдикций (сегодня в мире можно назвать двух основных «кураторов» – Вашингтон и Лондон). И хотят того российские бенефициары или нет, они подчиняются командам, идущим от «кураторов». Офшорная аристократия российского происхождения неизбежно оказывается в роли «пятой колонны» в нашей стране.

Однако очень скоро антиофшорный запал Путина стал затухать. В первую очередь, стало исчезать политическое измерение проблемы офшоров – самое важное в вопросе суверенитета России. К сожалению, обозначилась тенденция свести все до уровня фискальной проблемы – к потерям бюджета от того, что офшорный бизнес не платит налогов в российскую казну. Власти объявили налоговую амнистию для тех, кто ушел под зонтик офшоров. Она проводилась в 2015–2016 гг. и была сильно распиарена российскими СМИ. Примечательно, что власти уже не требовали возвращения из налоговых «гаваней» капиталов и активов, и лишь настаивали на том, что «беглецам» надо зарегистрироваться в Федеральной налоговой службе и погасить свою задолженность по налогам (причем с рядом существенных льгот). Не вдаваясь в детали, скажу, что «гора родила мышь». Бизнес-омбудсмен Борис Титов охарактеризовал тогда кампанию как «провалившуюся». Минфин даже постеснялся назвать общую сумму возвращенных денег, ограничившись цифрой поданных деклараций – 7,2 тысячи. Согласно экспертным оценкам, сумма денег, вернувшихся в российскую казну, составила от 5,5 до 8 млрд рублей.

Два года назад (в марте 2018 года) началась вторая налоговая амнистия, которая была растянута на целый год. Затем после небольшой передышки власти приступили к третьей налоговой амнистии, которая закончилась 2 марта 2020 года. В феврале прошлого года министр финансов А. Силуанов заявил, что в ходе второй амнистии были задекларированы зарубежные активы на сумму аж 10 млрд. евро. Сколько денег вернулось в России после этого декларирования, министр не уточнил. А что такое 10 млрд. евро? По самым консервативным оценкам, за рубежом сформировались активы российского происхождения на сумму не менее 1 триллиона евро. Получается, что на «амнистию» согласились владельцы примерно 1 % активов. Опять «гора родила мышь». О результатах только что завершившегося третьего раунда амнистии Минфин пока помалкивает. Очевидно, что хвастаться нечем.

Были также совершенно нелепые идеи вернуть сами капиталы в Россию. Это было обусловлено обострением отношений между Западом и Россией, нарастанием экономических санкций в отношении отдельных физических и юридических лиц Российской Федерации, у которых имелись зарубежные активы. Для спасения офшорной аристократии были созданы два собственных «офшора» – два «острова». Один получил название «Русский» (на Дальнем Востоке), другой – «Октябрьский» (на крайнем западе – в Калининграде). Оба «острова» гарантировали «комфортные» условия для капиталов, которые будут возвращены из-за границы (по налогам и конфиденциальности). Как и следовало ожидать, в очередной раз «гора родила мышь». Оба «острова» без особой натяжки можно назвать «необитаемыми».

Прозвучавшее вчера предложения Путина о налогообложении инвестиционных доходов, выводимых из России, на первый взгляд, может дать неплохой финансовый результат. По предварительным оценкам Банка России, в 2019 году из страны было выведено инвестиционных доходов в виде процентов и дивидендов на сумму 93,0 млрд. долл. Гигантская сумма, которую получают иностранные инвесторы от нещадной эксплуатации природных ресурсов и народа страны. Правда, мы все понимаем, что половина «нерезидентов», выводящих доходы из России, – граждане Российской Федерации, которые прячутся за офшорными вывесками и выдают себя за «иностранцев». Эти так называемые «нерезиденты» не желают выполнять свой гражданский долг и платить налоги в казну Российской Федерации.

По сегодняшнему курсу рубля выведенные из страны в прошлом году инвестиционные доходы составляют 7,0–7,5 трлн. рублей. Это эквивалентно примерно одной трети всех доходной части российского бюджета. С указанной суммы налог, который предложил Путин, составил бы примерно 1,1 трлн. руб. Сумма достаточно внушительная. Для сравнения отмечу, что правительство Мишустина объявило о помощи российской экономике за счет бюджета на сумму аж в 300 млрд. руб.

Я не знаю, распространится ли предложение Путина о налоге в 15 % на те инвестиционные доходы, которые были выведены в прошлом году. Или оно касается инвестиционных доходов этого года. Думаю, что будет выбран второй вариант. Т. е. мы увидим результаты этой инициативы лишь весной следующего года, когда происходит «налоговая страда» – сдача деклараций и уплата налогов за истекший год. Но это значит, что ждать придется целый год. А за это время «или ишак сдохнет, или падишах умрет». Насчет падишаха не знаю, а вот ишак к следующему марту точно может сдохнуть. К этому времени уже может начаться вымирание населения, но не из-за коронавируса, а по причине нищеты и голода. И экономика, не дождавшись государственной поддержки, окончательно развалится.

Но давайте, представим, что население и экономика каким-то чудесным образом продержатся еще год. Дождутся ли они обещанной помощи за счет предложенного налога на инвестиционные доходы? – Думаю, что нет. Так называемые «инвесторы» уже давно забыли, что такое платить налоги в российскую казну. И они найдут альтернативные каналы вывода денег из России. Причем каналы могут быть вполне легальные. Напомню, что кроме вывода по статье «инвестиционные доходы» награбленные деньги могут выводиться из страны по статье «экспорт капитала». Кстати, экспорт капитала устойчиво превышает его импорт. Это очень важный канал ограбления России. В прошлом году, например, сальдо чистого оттока капитала из России составило 26,7 млрд. долл. Представьте, что «инвестору», получившему финансовый результат (проценты, дивиденды) предлагается на выходе из страны уплатить налог 15 %. Скорее всего, ему станет жалко расставаться с этой частью своей «добычи». Первое, что ему придет в голову: реинвестировать доход, т. е. увеличить свой капитал на величину дохода. А уже затем выводить из страны ту же сумму, но это уже будет называться не вывод инвестиционных доходов, а экспорт капитала. Который у нас не сдерживается никакими ограничениями, запретами и, тем более, налогами. Свобода движения капитала – главнейший догмат Вашингтонского консенсуса, нарушать который в «суверенной» России никому не позволено даже во время пандемии коронавируса.

В общем, честно признаюсь, предложенный президентом метод борьбы с коронавирусом меня расстроил. Это не более чем PR-акция или психотерапевтический метод успокоения аудитории. С другой стороны, хорошо, что президент хотя бы упомянул тему офшоров, о которой власти постарались забыть. О ней никак нельзя забывать. Если бы мы смогли решить задачу деофшоризации России, то решение задач, связанных с коронавирусом, нам показалось бы просто детской игрой. Скорее всего, не было бы и самой истерии по поводу коронавируса, которая охватила всю страну. Страна без офшоров по определению становится суверенной. А в суверенной стране исчезает связанная с офшорами агентура, которая выполняет заказ «хозяев денег» по ослаблению страны посредством нагнетания вирусной паники.

В заключение хотел бы вкратце назвать основные меры, которые необходимо принять для деофшоризации российской экономики.

Во-первых, введение ограничений и запретов на трансграничное движение капитала. Одним из ограничений должно стать установление срока (как правило, не менее пяти лет), в течение которого иностранный инвестор получаемые в России доходы должен реинвестировать в российскую экономику. Допуск в российскую экономику спекулятивного капитала должен быть вообще запрещен.

Во-вторых, перерегистрация в российскую юрисдикцию тех компаний, деятельность которых протекает на территории Российской Федерации, но которые на данный монет имеют статус иностранных юридических лиц. В этом случае вопрос о декларировании доходов, получаемых в офшорных юрисдикциях, отпадает сам собой. Кстати, подобную меру по деофшоризации американской экономики предпринял Дональд Трамп, и частично ему это удалось. Российскому президенту есть чему поучиться у его американского коллеги.

В-третьих, организация деятельности государства по возвращению в Россию тех активов, которые были выведены из страны. Как я уже отметил, минимальная сумма таких активов (ценные бумаги, деньги на банковских депозитах, недвижимость и др.) оценивается экспертами в 1 триллион долларов (или евро). По моим оценкам, учитывающим нелегальные каналы экспорта капитала, сумма таких активов не менее 3 трлн. долл. Почти все они имеют преступное происхождение (как правило, ворованные), к тому их вывод происходил в обход российского законодательства.

Первые два пункта программы деофшоризации с технической точки зрения особой сложности не представляют (безусловно, политическое противодействие российской офшорной аристократии, выполняющей для Запада роль «пятой колонны», будет бешеным).

Что касается третьего пункта, то его выполнение потребует многих лет и высокой квалификации тех, кому будет поручено заниматься возвращением активов на родину. Надо будет набраться терпения, но «овчинка стоит выделки».

P.S. Мечтаю о том, что когда-нибудь настанет момент, и президент Российской Федерации выступит перед народом с обращением о деофшоризации страны.