Текст книги "Не помогайте мне. Я сделаю все сам. Серия «Созвездие Девы»"

Об этом сейчас даже вспоминать стыдно. В молодости я был нахрапистым, наглым до отвращения и самоуверенным в собственной вседозволенности человеком. Именно поэтому в студенческие годы, я позволил себе некоторое время торговать на черном рынке иностранной валютой. Таких дельцов в те времена называли «валютчиками». Ремесло «купи-продай иностранную валюту» приносило немалый доход. Вот и жил я богато, друзей и подружек в кафе и рестораны приглашал, в фирменные джинсы и кроссовки был одет. Работа не пыльная, простая, но требовала определенной сноровки, круг постоянных клиентов и, что очень важно, коммуникабельности.

Чтобы ежедневно конвертировать национальные деньги в иностранную валюту, причем по курсу национального банка, который значительно отличался от рыночного, нужны были прочные связи в банке.

Тогда я Басю и приметил: сидит серенькая мышка в обменнике крупного банка, глаз на клиентов не поднимает, только деньги старательно по нескольку раз пересчитывает. О таких мои друзья по универу тогда говорили – ни рожи, ни кожи. Но меня это нисколько не смутило.

Нас познакомили, забраться в ее постель оказалось очень просто. Секс с серенькой мышкой был скучным, но весьма полезным занятием. Бася расцвела, научилась улыбаться и смущаться от моих нелепых шуток. Так продолжалось почти полгода. Бася была влюблена в меня, и покорно выполняла мои заказы на продажу валюты через банковский обменник, в котором она работала.

До сих пор загадка, как ей удавалось получать в обменник нужную мне сумму иностранной валюты. В те времена, даже в крупных банках, иностранная валюта была в дефиците.

Мой бизнес процветал, но всему приходит конец. Однажды я покупал в обменнике десять тысяч американских долларов. Бася считала деньги, как всегда старательно. А в это время я осыпал ее комплиментами, от которых ее лицо покрывалось розовыми пятнами и легкой испариной.

Я получил доллары и ушел. Дома деньги пересчитал и обнаружил, что Бася выдала мне двенадцать тысяч долларов, вместо оплаченных мной – десяти.

Вечером к нам в квартиру позвонили – это была служба безопасности банка, в котором работала Бася. Начальник службы безопасности, глядя мне в глаза, строго спросил:

– Деньги вернешь?

– Какие деньги, – изумился я.

– Две тысячи долларов, которые тебе по ошибке выдала наш кассир Бася Милашевская.

– Это Бася придумала? – с гневом в голосе спросил я.

– Значит, не отдашь! – сделал вывод охранник, – Зря! Бася редкой порядочности человек. Да и камеры видеонаблюдения подтверждают, что ты сегодня единственный покупал в обменнике валюту. Ну, что ж, твое дело. А мы завтра напишем в милицию заявление и назовем твою фамилию. Доказывай, что это Бася присвоила себе деньги, а тебя оговорила.

С тем он и ушел. А я твердо решил, что деньги не верну. Это было бы глупо, лишиться в те времена достаточно крупной суммы денег, к которым я уже привык, и даже придумал на какие нужды их потратить.

А богатый банк потерю такой суммы даже не заметит, спишут на какие-нибудь издержки.

Доказать, что это именно я получил вместо десяти тысяч – двенадцать, никак не получится. Да, съемка подтверждает, что я покупаю валюту и мне ее выдают. Но сколько выдают? Камеры сумму никак не могут посчитать. У Баси в кассе не хватает две тысячи долларов, так это ее проблема. Разве так не бывает, что инкассация привезла денег меньше, чем было заказано? А Бася не пересчитала и расписалась в получении…

Уголовное дело против меня возбудили, но доказать ничего не смогли. Тогда банк принял решение взыскать недостачу с кассира. Что там с недостачей происходило дальше я не знаю. Не интересовался.

По моим студенческим меркам я одержал юридическую победу над опытным следователем. Фактически я похитил деньги, но сумел доказать свою непричастность к преступлению. Вину переложили на Басю, а я праздновал победу. Но самое главное, я не чувствовал себя подлецом и чудовищем, доминантой в моем сознании оставалась гордость за свой чудовищный поступок.

Я продолжал спокойно жить, но с единственным неудобством – куплю-продажу валюты пришлось прекратить. Все банки города наложили вето на продажу мне иностранных денег. Корпоративная поддержка!

Я превратился в обычного студента с небольшой стипендией и мизерной дотацией на мелкие расходы от родителей. Это явление я сам обозначил, как финансовый кризис, которому когда-то наступит логическое завершение. Всему свое время, а пока нужно потерпеть и смириться.

Я перестал оплачивать вечеринки в кафе и ресторанах, заказывать и оплачивать продукты для пикников на природе. Тогда и обнаружил, что часть друзей потеряла ко мне интерес и переквалифицировалась в статус «бывшие». И вот, что интересно, на эти детали я внимание не обратил. А нужно было бы уже тогда более внимательно относиться к выбору друзей. Эти же, отвернувшиеся от меня друзья, вернулись ко мне, когда по жизни я стал успешным человеком, легко откликающимся на просьбы друзей. И я их принял!

А Басю не нашел, забыл, выбросил из моей жизни. Хотя почему выбросил? У нас были еще встречи, только я в той женщине Басю не признал. Или признал, но смалодушничал и сделал вид, что мы никогда знакомы не были?»

Размышления Тимофея прервал стук в окно машины. Стучал Никита. Тимофей разблокировал двери и Никита сел в машину.

– Что расскажешь? – спросил Тимофей.

– Кое-что расскажу, – пообещал Никита, – самое главное, наверное, то, что Ваш дом выставлен на продажу. Об этом подробнее: риэлтерская компания «Уютный дом» на фасаде дома вывесила баннер с рекламой и условиями продажи дома. Там же есть и телефоны для связи. Я все записал. Можно туда позвонить и договориться на встречу. А можно просто поехать и выяснить кто продает дом.

– Это невозможно, – прокомментировал Тимофей, – по условиям договора на посреднические услуги имя продавца обязательно имеет статус коммерческой тайны. А за разглашение, масса неприятностей – расторжение договора, солидный денежный штраф и прочие меры воздействия. Но, пожалуй, самое главное – это потеря репутации риэлтерской компании. Продолжай, потом обдумаем ситуацию.

– Тогда сначала давайте найдем сайт продавца, вернее посредника. На сайтах всегда обнаруживается что-то интересное. Так, название «Уютный дом», забиваю в поисковик. Сайт с таким названием есть, входим и смотрим. А вот и наше объявление. Так, продается дом в элитном поселке, со всеми коммуникациями, парком, бассейном наружным и внутренним, баней, хозпостройками, участком в один га. Цена, мама не горюй, полтора миллиона долларов. От собственника.

– Значит, так! – подвел итог Тимофей, – сейчас ты звонишь по указанному телефону. А почему собственно ты? Позвонить я могу и сам. Диктуй мне телефон. Так, записал и набрал.

Тимофей долго разговаривал сначала с представителем риэлтера, затем, видимо, в нем признали солидного покупателя и переключили на директора компании. С ним тоже долго Тимофей обсуждал технические данные и возможности загородного особняка, затем задал свой главный вопрос:

– Пока мне все понятно и вроде бы все устраивает и по цене, и по качеству. Но прежде, чем вместе с Вами выезжать на объект, я бы хотел посмотреть документы на дом, в том числе и технический паспорт.

Внезапно в обратной связи наступила тишина. Тимофей терпеливо ждал, и вот у должностного лица «Уютный дом» нашелся ответ:

– Да, конечно, я понимаю Вашу заинтересованность и принимаю законность требования. Но так сложились обстоятельства, что этот вопрос нам лучше было бы обсудить при личной встрече.

– Сначала я хочу знать, – настаивал Тимофей, – есть у Вас документы на дом или их нет? Вам их продавец передал в оригинале или в заверенных копиях? В любом случае, я хочу их посмотреть. И только потом мы сможем продолжить наш разговор о покупке дома. Согласитесь, цену за дом Вы запросили немаленькую, поэтому предварительный просмотр документов обязателен.

– Хорошо, – принял какое-то решение риэлтер, – тогда, может мы сейчас встретимся, не важно на какой территории. При личной встрече я Вам все расскажу.

– Нет, – не согласился Тимофей, – я не хочу терять свое время на ненужные встречи. Если Вы мне ничего конкретно не говорите о наличии документов на дом, то я вынужден выбирать для себя жилье в другом месте.

Тимофей включил телефон на запись разговора.

– Ни один из домов, которые сейчас в нашей области предложены на рынок вторичного жилья, по качеству и комфорту даже не сравнимы с объектом, который мы сейчас рассматриваем, – с заметным раздражением в голосе начал отстаивать свои позиции риэлтер, – я Вас уверяю, что ничего лучше Вы не найдете. Но, так как Вы просите показать документы, без которых разговор о сделке прекращается, то я вынужден сначала Вас предупредить, что Вы при этом можете многое потерять. У Вас не будет такого прекрасного, готового к заселению дома. Там есть отличная мебель и первоклассная техника. Заходи с чемоданом и живи. Во-вторых, мы для Вас вдвое снизим стартовую цену. Из полтора миллиона долларов она может стать семьсот пятьдесят тысяч, при условии, что это будут наличные.

– Я правильно Вас понял? – Спросил Тимофей, – Дом Вы хотите продать без документов?

– С документами там длинная история, – ответил риэлтер, – но я Вас уверяю, скоро они будут. Или Вы, как новый владелец дома, после оформления сделки сами их восстановите. Кроме того, у нас есть вариант оформления сделки без документов. Вы думайте, анализируйте наши варианты и звоните. Кроме Вас у нас есть другие претенденты на этот дом, поэтому не опоздайте.

– Так-то, вот, Никита, – сказал Тимофей, – документы на дом продавец не нашел. Сейчас мы с тобой сами их поищем. Ты мне еще что-то хотел сказать?

– В доме кто-то бывает, – ответил Никита, – я тут встретил соседскую Татьяну. Поговорили, Артема вспомнили. Она мне и рассказала, что в доме поселилось приведение. Ночью там иногда светятся окна. Кто-то включает свет. Иногда такая же история происходит и с баней. Привидение моется.

Глава 4

Тимофей и Никита пролезли через дыру в заборе и сразу оказались на заднем дворе дома. Гаражная калитка изнутри была закрыта на защелку. Защелка эта имела свою историю. Тимофей по жизни был человеком рассеянным и иногда ключи от входной двери дома, уходя на работу, забывал на полочке в прихожей. Обнаруживал их отсутствие только когда возвращался домой. Иногда это была глубокая ночь, Фаина и Артем спали и дозвониться до них было практически невозможно.

Как без ключей проникнуть в дом, Тимофея научил его водитель. Это он впервые отжал стамеской запорный язычок защелки и открыл дверь. Тимофей потом эту стамеску всегда держал под рукой – в укромном месте под крышным козырьком. Но не гаража, а погреба. Вроде как своеобразная, дополнительная защита от стороннего проникновения в дом. Ну кто придаст значение какой-то стамеске, если даже ее обнаружит?

Оказывается, о существовании тайного входа, кроме самого хозяина, знал еще Артем и все его друзья. Это обнаружилось сейчас, когда Никита принес стамеску и спросил:

– Ну, что? Через гараж?

Небольшое усилие, калитка открылась, и они вошли в гараж.

– Ты, Никита, останься здесь и наблюдай. На вашем сленге, это, кажется, звучит так: «будь на стреме». Если кто-то зайдет в дом, дай мне знать. Не кричи, не зови, а просто пару раз постучи вот по этой трубе, я услышу. Ну, а я спущусь в подвал. Да-да, здесь есть вход в подвал, правда, им никто и никогда не пользовался. Это отдельное помещение подвала. О нем знал только я. Или Артем тоже знал?

– Нет, о подвале он никогда не говорил, – заверил Никита.

Тимофей прошел в темный угол гаража, поднял слившийся с полом щит-крышку и по крутой лестнице спустился вниз. Там находился вход в тайную подвальную комнату, предназначенную для хранения вещей, о которых Фаине знать было не обязательно или вовсе не положено.

В комнате были установлены внушительного размера сейфы, в них и хранилось тайное имущество Тимофея.

Когда Тимофея арестовали, в доме незамедлительно провели обыск, но ничего интересного для следствия не нашли. Тимофея тогда ознакомили с протоколом обыска, и он искренне порадовался за свою тайную комнату в подвале. Ее местные сыщики от милиции не обнаружили.

Сейчас Тимофей уже четко не смог бы вспомнить, что хранится в сейфах, но о том, что там документы на этот дом он никогда не забывал. Не помнил мелочь – в какой из сейфов их положил. Пришлось перетрясать содержимое всех сейфов.

Зато результат был потрясающий – кроме документов на дом нашлись два пистолета – ТТ и Beretta. Патроны к пистолетам тоже были, правда, китайского производства, но это ничего не меняло – они были в наличии, и в большом количестве. Нашлись и деньги. Американские доллары в банковской упаковке каким-то непонятным образом оказались в ящике вместе с патронами.

«Пистолеты и патроны к ним неожиданная, но очень нужная находка, – подвел итоги обследования сейфов Тимофей, – я найду убийц Артема и родителей. Я их расстреляю. Теперь есть чем. Второй вопрос – как в ящике с патронами оказались деньги, о которых я ничего не знал. И немало – десять упаковок по десять тысяч долларов.

Нужно восстановить в памяти историю появления у меня пистолетов и патронов к ним. Итак, пистолеты мне подарили. Сразу два. По какому случаю? Случая не было, было вздорное увлечение охотой или просто «пострелять».

Мне было около сорока лет, организм на пике энергии и неразборчивости в выборе друзей и даже окружения. Так сформировалась компания единомышленников. Каждую неделю обязательно, обычно в пятницу после обеда, мы созванивались и организованно выезжали за город.

В лучшем случае пристанище находили в уединенном домике рыбака или охотника, а иногда отправлялись просто в лес, на уже апробированное кострище с поваленными деревьями вместо скамеек.

Кроме «пострелять» были и другие увлечения – выпить водки, съесть шашлык, отойти с девушкой в укромное местечко.

Постоянным членом нашей компании был директор филиала крупного банка Иннокентий, который, в свою очередь, иногда разбавлял наш состав своими клиентами. Так, с нами начал постоянно выезжать «пострелять и попить водки» начинающий предприниматель Алик. Правда, предприниматель из Алика был в то время никудышный. У него существовал бизнес-план, но отсутствовала материальная база. Кроме всего, Алик постоянно попадал в какие-то истории и также постоянно нуждался в опеке и защите. То на него «наехали» бандиты, а потом менты, то ему необоснованно отказали в регистрации или еще в чем-то там. Мы уже и привыкли, что если с нами Алик, то нам поочередно придется звонить, просить, и чего-то, у кого-то выпрашивать в интересах Алика.

Однажды Алик отжал меня из общества и начал рассказывать грустную историю про своего двоюродного брата, несколько месяцев назад вернувшегося из Израиля.

По словам Алика, его брат был в Израиле ограблен бандитами, у него отняли все деньги и отобрали бизнес. Из Израиля бедолага бежал, но и здесь на него наехали менты и пытаются пришить ему торговлю оружием. Нужно помогать бедолаге, и это могу сделать только я. Я в это время уже туго соображал, но двоюродному брату помог. Я целый вечер звонил своим нынешним и бывшим коллегам и заплетающимся языком посвящал их в проблемы двоюродного брата Алика. В конечном итоге добился от них обещание что отзовут, прекратят, в общем двоюродного брата выпустят из сизо, в связи с отсутствием состава преступления.

Сияющий от счастья Алик из багажника своей машины выгрузил какие-то коробки и вручил их мне. Дома я обнаружил два пистолета и ящик с патронами. Что там было еще, посмотреть я поленился. Спрятал все это добро с глаз подальше, потом о спрятанном кладе совсем забыл.

Чуть позже, на каком-то пикнике, я узнал, что двоюродный брат Алика на самом деле торговал оружием, из Израиля поспешно бежал, так как что-то не поделил с подельниками и его грозились убить. Из нашей вотчины пытался соорудить транзит поставки все того же оружия на Ближний Восток. На него немедленно донесли, так же немедленно арестовали.

И получается, что это я, за солидную взятку, спас его от уголовного преследования? Конечно, причина была и очень весомая, чтобы я эти пистолеты и ящик с патронами и, как оказалось, с долларами постарался навсегда, как мусор, вымести из своей головы. Я же считал себя честным и неподкупным служителем народу и государству!»

Тимофей перенес свои находки в курятник, который по сей день оставался невостребованным помещением, и сохранил внутри чистый, свежий запах хвойного леса. Из этого строения будет легко перегрузить ящик в багажник машины и остаться незамеченным соседями. Но сделать это нужно будет поздним вечером или даже ночью.

Оставался дом. Тимофей планировал там осмотр внутренних помещений. Тщательный осмотр. Эндрю, он же Андрей Гуляев, вот кто его всерьез интересовал. Он не просто бывал здесь, судя по всему, этот альфонс здесь жил. Возможно, в доме остались его какие-то документы или планшет, ноутбук, телефон. Ну, хоть что-нибудь, ориентирующее на его нынешнее местонахождение.

Тимофей, а следом за ним и Никита, шли по коридору в первую комнату, которая подлежала осмотру. Это была супружеская спальня Тимофея и Фаины. Тимофей был уверен, что и Эндрю жил именно в этой комнате. Фаину природа и родители обделили чувством такта и стыдливости. Она и мысли не допускала, что, приглашая нового друга в супружескую спальню, может поставить его в неловкое положение. Хотя, какое неловкое положение в отношении Эндрю? Он живет за счет любовницы, так почему не пользоваться ее супружеской спальней? Идущий впереди Тимофей вдруг резко остановился и повернулся к Никите:

– Вот, что, Никита, – сказал он, – кое-что мы с тобой упустили. Мы этого Эндрю можем расшифровать в другом месте. Сейчас разворачиваемся и едем в риэлтерскую контору. Я как-то сразу не сообразил, что продавцом может быть не кто иной, как Эндрю. Риэлтер принимает заказ на продажу дома без документов! О чем это говорит? Их что-то связывает. Вариантов может быть множество – дружба, родственные связи, деньги… Или риэлтер это и есть Эндрю. Ищи в интернете адрес «Уютного дома» и мы едем туда. Проследим нашего риэлтера. Наверняка, он уже поставил в известность «собственника» моего дома о странном покупателе, который готовится купить дом без фактического оформления сделки за семьсот пятьдесят тысяч долларов. Они обязательно должны встретиться, чтобы все обсудить в деталях.

– Да, но на сайте нет адреса фирмы «Уютный дом». Есть телефон и e-mail. И больше ничего, – сообщил Никита.

– Тогда я прав на все сто процентов, – уверенно сказал Тимофей, – фирма, возможно, фиктивная или просто однодневка незарегистрированная. Такое часто бывает – фирма выполнила свои функции и исчезла. Значит, у интересующей нас фирмы нет юридического адреса? Тогда мы поступим следующим образом: я назначаю встречу, а на встречу в качестве моего доверенного лица, скажем юриста, идешь ты.

– Не понял, – удивленно протянул Никита, – я в роли юриста? Круто! Я даже термины юриспруденции пока не освоил, а Вы говорите в качестве юриста. Правильно, я учусь на юридическом факультете, но ведь только на первом курсе. Я могу провалить все дело.

– Даже не спорь, – приказал Тимофей, – я звоню потому что этот риэлтер уже знает мой голос. Ты не забыл, что пару часов назад я с ним довольно продолжительное время разговаривал по телефону? А ты по умолчанию ничего провалить не сможешь. Поручение тебе будет самое простое – сиди и слушай, иногда отрицательно покачивай головой, мол, надо подумать. Тебя будут убеждать купить мой дом без документов и регистрации сделки. Будут говорить, что это супервыгодная сделка, не упусти, и не проморгай. Ты тяни время, а я в это время буду все снимать на камеру. Кстати, про камеру – у нас ее нет. Надо звонить Алексею Мазурову, пусть одолжит на время. Да заодно и научит на какую кнопку нажимать. Звоним Мазурову, а встречу будем назначать по результатам разговора с Лешей.

У Алексея нашлась не только камера, но и диктофон, вмонтированный в зажим для галстука. Алексей с кандидатурой Никиты на роль переговорщика по сделке с квартирой тоже был не согласен. Решили Никиту заменить на Юру Серова. Юра – человек закрытый, в светских тусовках участие никогда не принимал, поэтому и уверенность стопроцентная, что самозванец-риэлтер с ним раньше знаком не был. На Юре заменили привычный ему камуфляж на офисную одежду, галстук прижали зажимом с секретом, все было готово к встрече с мошенником. Съемку встречи Алексей не доверил Тимофею, решил сам снять встречу на камеру – в своем профессионализме был уверен. Тимофей позвонил по знакомому телефону и назначил встречу. Риэлтер даже не прятал радостные нотки в своем голосе и на встречу с представителем покупателя сразу согласился. Встречу назначили в кафе с хорошим обзором посетителей через большие окна-витрины. Юра на встречу отправился на полчаса раньше, занял столик возле окна, Алексей устроился на скамейке через улицу, настроил зум камеры. Тимофея и Никиту оставили в машине.

Ситуация до появления риэлтера оставалась вполне штатная, неожиданности не ожидались.

И все-таки неожиданности появились – во-первых, на встречу пришел не один человек, а два. Во – вторых, один из них сел спиной к окну. Алексей снимал беседующих людей за столиком кафе, но один из них съемке был доступен только со спины. Нужно было как-то исправлять ситуацию, и Алексей решил тоже зайти в кафе. Например, выпить кофе. Но и в кафе снять на камеру второго человека не получилось. Человек, видимо, прятал свое лицо. Скорее всего, он чего-то боялся. Или был популярным среди населения человеком и поэтому – узнаваемым. В результате сфотографировать его лицо у Алексея не получилось.

Но удалась запись беседы – все голоса чистые, слова четкие.

Юра, как и положено разумному покупателю, больше слушал, нежели, чем говорил. Человек, который позировал перед камерой Алексея спиной, сказал не более, чем два-три слова. Зато говоруном был второй риэлтер. По голосу Тимофей в нем узнал своего собеседника по телефону. Его лицо было снято в различных ракурсах, но это было незнакомое лицо. Его не знал не только Тимофей, но и Алексей.

– Подсказывай, – обратился Тимофей к Алексею, – как мне по фото найти человека? Не могу же я его объявить в розыск, сейчас мне этот сервис недоступен.

– Я кое-что попробую сделать, – сказал Никита, – может, найду в соцсетях. Вспоминаем, как Артем называл своего шантажиста? Тимофей Сергеевич, Вы помните?

– Безусловно, – ответил Тимофей, – Эндрю или Андрей Гуляев.

– Ищем Эндрю, возможно, это ник.

– Послушай, Никита, для начала растолкуй мне что такое «ник» и как ты по нему будешь искать Эндрю? Мне эти познания тоже могут когда-нибудь пригодиться, – Тимофей надеялся разыскать Басю.

– Ник, это псевдоним человека в соцсетях, его визитная карточка, – ответил Никита, – искать можно через сайт-поисковик.

– Почти понятно, – вздохнул Тимофей и подумал, что у Баси тоже, наверняка, есть псевдоним, о котором он ничего не знает. Поэтому через соцсети самостоятельно найти ее не получится.

– Ну, вот, есть несколько Эндрю. Смотрите фотографии, возможно, один из них наш продавец дома.

Никита развернул монитор компьютера в сторону Тимофея, Алексея и Юры. Но в фотографиях из соцсети никто продавца дома не опознал.

– Нет, это не он, – подвел итог Тимофей

– У меня есть еще один вариант поиска этого мошенника, – сказал Алексей, – у меня в отделе работает один грамотный программист, и я почти уверен, что он найдет нам нашего риэлтера по фотографии. Не знаю, какие у него программы, но в успех нашего мероприятия я верю. Файл с фото я ему уже выслал, и озвучил свою просьбу. Давай, Никита, скачай с камеры фотографии на свой ноутбук. Пусть они у вас тоже будут под рукой. Кроме того, сейчас мы зайдем в фотостудию и распечатаем наши фотографии на бумагу – каждому в карман. Возможно, пригодятся. Ты знаешь, Тимофей, хорошо бы установить наружку за твоим домом. Вдруг они там появятся? Предлагаю тебе свою помощь – наши ребята профессора в этом деле. Прислать?

– Нет, спасибо, Леша, – отказался от помощи Тимофей, – это моя работа. Я не смогу дальше жить, если не найду преступников, уничтоживших мою семью. Найду, и сам их уничтожу. А дальше, как получится – жить в бегах или застрелиться, но в тюрьму или колонию я больше не вернусь. Поэтому я не могу, да и не хочу, допускать в эту историю других людей.

– Тима, – взял его за руку Алексей, – я понимаю, как тебе сейчас тяжело, но в любом случае ты не торопись с расправой. Настоящих ты найдешь преступников или это будут просто подозреваемые тобой люди, пусть бы в этом дознаватели разбирались. Я знаю, что ты тоже профессионал, но не спеши с выводами. Собери материал и передай в прокуратуру, а себя в палачи не зачисляй.

– Да, Леша, я считал себя профессионалом, – ответил Тимофей, – сейчас оказалось, что да, профессионал, но без совести и чувства ответственности за судьбы других людей. И мои коллеги ничуть не лучше меня. Скорее бы дело закрыть, да домой отправиться, где сытный ужин и теплая постель. В чем они разберутся? Самосуд – это плохо. Об этом даже школьники знают. Но как жить, когда ты знаешь, что убийцы твоего сына и родителей разгуливают на свободе, да еще, возможно, числятся добропорядочными и уважаемыми людьми? Почему дознаватели не нашли преступников сразу, когда это произошло? Я знаю, почему – они не искали! Возможно, от лености ума или своей тупости, а возможно по простой заинтересованности. Поэтому ты меня не убедил. Я сделаю все сам!

– Хорошо, ты взрослый человек! Тебе и решение принимать, – согласился Алексей, – но просьба «не спеши» остается. Я уверен, да я просто знаю, что не все дознаватели и судьи с леностью ума и тупостью в выводах. Среди них большое количество настоящих, ответственных людей, которым небезразлична судьба человека, будь тот преступником или ошибочно подозреваемым. Мой тебе совет – ты собирай компромат, улики и когда мы будем уверены, что это преступник, вот тогда и передаем материалы в следственный комитет. Но не через секретариат, а лично в руки начальнику отдела, майору юстиции Степану Борисенко. В этом человеке я стопроцентно уверен – он доведет дело до логического завершения, каждый получит по делам своим. Степа рожден дознавателем, правоохранителем, т.е. он рожден для того, чтобы охранять права людей. Вот так-то.

– Прости меня, Алексей, но я в это не верю, – не согласился Тимофей, – как можно связать рождение человека с его будущей профессией? Человек сам выбирает свою будущую профессию, и не при рождении, а при зрелости.

– Хорошо, – не сдавался Алексей, – тогда приведу тебе другой пример. Есть у меня еще один знакомый, который при рождении тоже помечен своей будущей профессией. Он врач-стоматолог, да еще какой врач! Талант, харизма и стремление вылечить все больные зубы на планете. Самое интересное в нем, это абсолютное безразличие к собственной карьере и выборе пациентов. С одинаковым старанием он лечит зубы как именитым людям, так и старичкам со старушками, у которых нужные связи давно ушли в прошлое и материальный достаток ограничен пенсией. Человек по своим убеждениям работает с восьми утра до восьми вечера, без выходных и часто без праздников. Ну, а что делать, если у всех болят зубы, всегда несвоевременно и не по плану. Нужно лечить! Зовут этого гения от медицины Сергей Алексеевич, и он мой врач. Могу тебя с ним познакомить. Может, ты тогда поверишь, что не всем дано сидеть в кресле судьи, работать дознавателем или врачом. Эти профессии служения людям, и человек получает их при рождении. Поэтому не спеши судить, давай развернем твою деятельность на сбор улик, а там решим, как нам поступить с преступниками. Если таковых мы найдем. А сейчас, все-таки, невзирая на твое несогласие, я с тобой. Я хочу помочь. Ты озвучишь свои дальнейшие планы?

– Я свой дом еще не осмотрел. Там жила Фаина со своим альфонсом Эндрю. Хочу покопаться в их грязном белье. Кроме этого, есть чутье, что туда сегодня пожалуют наши риэлтеры праздновать скорую победу.

– Тем более, я должен быть рядом, – сказал Алексей, – Кто их будет снимать на камеру? Нам улики нужны. А Юру и Никиту мы отправим в наружку, пусть нас подстрахуют. Вдруг бдительные соседи заметят какое-то движение в доме и вызовут милицию. Тогда нам нужно немедленно ретироваться. Дом, конечно, на праве собственности принадлежит тебе, но до выяснения этого факта нам придется провести не один час в милиции. А у тебя время ограничено, его использовать нужно только рационально. Согласен?

– Здесь ты безусловно прав, – согласился Тимофей, – тогда приглашаю нелегально посетить мой дом.

В это время мобильный телефон сообщил Алексею, что есть новое СМС-сообщение от Николая Автухова. Николай по фото установил личность риэлтера. Им оказался Андрей Гуляев, он же Эндрю. Нашелся и гуляевский ник. Ничего замысловатого – Эди. Коля советовал Алексею посетить странички «Эди» в соцсетях или просмотреть его фотоленту в инстаграм.

«Там заинтересованным лицам есть что посмотреть, – писал Николай, – мой вывод – аморальный, безнравственный тип. К тому же циник без ума и сердца. Только будьте аккуратны, не оставляйте там свои комментарии. Иначе спугнете эту мразь».

Никита торопливо взял в руки смартфон и выгрузил на монитор фотоленту Эди из инстаграм. Основная масса снимков – женщины. Лицо, часть обнаженного тела, поцелуи, жесты. Нашлись и неприличные позы извращенного секса. На многих снимках была узнаваема Фаина. Снимки были выложены в инстаграм, скорее всего, после смерти Фаины. Эндрю воспользовался моментом вседозволенности: Фаина была мертва и навредить любовнику уже никак не могла. Сын Артем тоже был убит, вполне понятно, что и он для Эндрю стал совершенно безвреден.

После того, как Тимофей в инстаграм узнал на снимках Фаину, странички Эди в соцсетях отказался смотреть сам и запретил Никите. Смотрел Алексей и Юра. И тоже не ради интереса, а по делу. Интересовала их девица под странным псевдонимом Anastasija-muzz. Четкий портрет этой шансонетки в соцсетях не обнаружился. То лицо закрыто растрепанными волосами, то опущено, то фото со спины. Но и Эди фото Anastasija-muzz в соцсети не выложил. Здесь скрывалась некая тайна и в ней предстояло разобраться. Как вариант можно было предполагать, что у Anastasija-muzz были строгие родители, которые не одобряли увлечение дочери ни Эди, ни сомнительного качества песнями. А может одновременно и то, и другое. Еще возможно, что родители Anastasija-muzz в государстве занимали какие-то серьезные должности и поведение дочери могло их компрометировать.