Текст книги "Мозг в чемодане. НЛП для бизнесвумен"

– Да, кажется, действительно растут, – неуверенно произнесла Люба.

– Вот он – знак! – Я знала, что отец даст мне знать!

Туман над могилами сгустился и теперь казалось, что над ними проплывают какие-то существа в белых саванах.

– Идемте отсюда! – потребовал Владислав. – Даже мне становится жутковато. Слышите лай собак? Значит, деревня находится там.

Ночь была душная, собиралась гроза. Яркие молнии, соединявшие темно-сизое небо с влажной землей, сопровождались отдаленными раскатами грома.

Люба долго не могла заснуть и ходила до рассвета из угла в угол. Под утро ей приснился странный сон.

* * *

Приснилась Любе женщина-целительница, очень похожая на Лидию. Жила Лидия в глухом лесу в бревенчатой избе. Возле дома рос старый дуб. Вот уже три столетия его могучий ствол каждую весну покрывался зеленой листвой. И солнечные блики, игравшие в пышной кроне, напоминали людям о том, что все в мире связано единым ходом Времени. Среди местного населения шла молва о необыкновенных способностях Лидии. Говорили, что эта колдунья большой специалист по травам и кореньям и может вылечить от любой болезни.

В соседней деревне проживала рано состарившаяся крестьянка с сыном – инвалидом детства. У мальчика были высохшие как плети ноги, непропорционально большая голова, но лицо красивое, когда молчит. Однако все менялось, стоило ему заговорить: ужасные гримасы искажали черты, голова сваливалась на бок и дергалась в конвульсиях, словно стремясь отделиться от уродливого туловища.

Вот крестьянка подвозит инвалидную коляску к пруду, стаскивает с нее сына и, надев на него круг, заталкивает в воду. Мальчик запрокидывает голову и, блаженно улыбаясь, смотрит в голубое небо. Вдруг на его лице появляется гримаса. С трудом ворочая языком, он кричит:

– Мама! Красные облака пылают! Пожар небес!

– Выдумщик ты, Толик. Облака белые… Ну, может быть, слегка порозовели от зарниц.

– Нет, мама! Там пожар!

В то лето деревенские пережили сильнейшую засуху. Горели сотни гектаров леса, горели пастбища. Пришлось зарезать почти весь скот. С тех пор за мальчиком закрепилось данное учителем прозвище «Инвентор».

Вот Инвентор с помощью матери спускается с крыльца. Руки с трудом находят опору. Преодолеть надо всего пять ступенек, но уже на третьей он теряет равновесие и падает лицом вниз. Мать, заливаясь слезами, пытается поднять сына.

– Тяжелый ты стал. Пока маленький был, справлялась, а сейчас силы уже не те, – мать достает платок и вытирает покрасневшие глаза.

– Говорят, что колдунья Лидия может помочь.

– Никто не знает дорогу к ее хутору. Ходят слухи, что, если оставить больного ночью на клюквенном болоте, она сама приходит за ним. Но разве я могу бросить тебя ночью одного в лесу?! В округе объявились волки.

Вскоре от непосильной работы мать слегла. Несколько раз Инвентор пытался сам подоить козу, но руки не слушались его. Учитель предложил устроить его в интернат, но Инвентор наотрез отказался – не мог оставить мать, которой, судя по всему, жить оставалось недолго.

Вечером с ним случился судорожный припадок: изо рта шла пена, руки, вдруг обредшие силу, крушили все, до чего могли дотянуться. А ночью над селом пронесся смерч. Снесло крышу, потоки дождя заливали обветшавший домишко. Мать лежала в постели, вытянувшись, с широко открытыми глазами, в которых навсегда застыла печаль.

После похорон Инвентора должны были отвезти в интернат, но он решил бежать. Никто не подозревал, что творится в его душе – люди полагали, что он что-то вроде растения, которое дышит, пьет, сохнет от жары, коченеет от холода, но не испытывает никаких душевных мук. Но это было не так. Голова Инвентора была если не ясной, то, во всяком случае, не пустой. Ее переполняли мысли. Мысли странные и пугающие, но иногда вселявшие в него надежду.

Вот уже несколько часов Инвентор просидел в еловой чаще возле клюквенного болота, умоляя Лидию помочь ему в его беде, но никто не появлялся. Уже стемнело и становилось прохладно. Положение казалось безвыходным. Вдруг он увидел прямо напротив себя два горящих желтовато-красным огнем волчьих глаза. Верхом на громадном звере сидела молодая женщина. Ее прямые волосы ниспадали на плечи, а глаза переливались всеми цветами радуги.

– Езжай за мной, Инвентор, и ничего не бойся, – голос женщины звучал нежно, как флейта.

Волк свернул на едва заметную, но достаточно широкую тропинку и побежал по ней мелкой трусцой. Инвентор с трудом поспевал за ним в своей инвалидной коляске. Через час тропинка вывел их к другому болоту. Волк прыгнул с разбегу на кочку, а Инвентор, сделав неловкое движение, свалился в трясину.

– Глеймор! – крикнула Лидия, – помоги юноше.

Волк осторожно пригнулся к земле. Инвентор ухватился за его толстый хвост, вскарабкался на спину и, обхватив Лидию за талию, удержался при следующем прыжке. Наконец, показалась изба. Колдунья легко соскочила со спины волка и сбросила с себя меховую накидку. Сотканная словно из паутины рубашка открыла взору Инвентора стройное тело женщины.

– Вы совсем молодая, но вам…

– Да, мне 120 лет. Но женщин молодит мечта, любовь и молодильные снадобья. Мы, колдуньи, хотя и смертны, можем силой внушения замедлить процесс старения. Вот, в Италии, например, живет актриса Софи. Она будет признана самой красивой женщиной в мире, когда ей исполнится 63.

– А вы откуда знаете?

– Я многое знаю, но не все сразу открою тебе. Иначе ты не поверишь не только своим ушам, но и своим глазам. А когда сможешь поверить, я помогу тебе, и ты станешь нормальным юношей.

– Где вы нашли такого громадного волка?

– Я люблю лес и его обитателей, и поэтому они позволили мне вмешаться в законы природы. Я вырастила нескольких волчат и сделала их великанами среди своих.

В вольере, на который указала Лидия, резвился волчонок. У него были необычайно мощные лапы, рост в холке заметно перевалил за метр, и только короткое туловище выдавало его щенячий возраст.

– А изменить внешний вид человека вы можете?

– Если с волками получилось, то почему нет? A-а… ты, наверное, себя имеешь в виду?

Инвентор покраснел и опустил голову.

– Будешь дружить с Лидией, многое сможешь изменить и в себе, и в окружающем мире. Ну, слезай! Держись за меня. – Я отведу тебя в дом. Поешь, отдохнешь с дороги, а потом я покажу тебе самое интересное.

Лидия выставила на стол чугунок с картошкой и зайца, целиком запеченного в русской печи. Оголодавший Инвентор рвал зайчатину руками и запивал ее каким-то горячим напитком из трав. Вскоре тепло разлилось по всем клеткам, в голове стало необычайно легко, а, главное, он мог двигаться. С трудом, опираясь на Лидию, но все же мог.

– Неужели никто не заинтересовался вашими способностями?

– Еще как заинтересовались… Его звали Владимир Раевский.

– Почему в прошедшем времени? Его уже нет?

Лидия долго молчала.

– Владимир регулярно навещал меня, а иногда возил в город. Там показывал меня каким-то ученым людям. Они признали, что я есть аномальный биологический объект или АБО. С помощью рук я могла не только выявлять болезни, но и излечивать их. Мои ладони раскалялись докрасна, из них исходило инфракрасное излучение. И была в нем какая-то неведомая даже этим ученым людям составляющая, а в те времена, все, что не могла объяснить наука, попадало под запрет. Обычных знахарок и ворожей, которые могли излечить недуги целебными травами, приворожить парня или уберечь жену от измены мужа, не трогали. Но имена настоящих АБО держали в секрете и даже изолировали их от общества.

После того, как Инвентор насытился, Лидия предложила ему осмотреть ее владения. Начали с огорода. Сочный зеленый лук стоял ровными рядами. А неподалеку чернели крупные гроздья кустов смородины.

– Я, Инвентор, с растениями, как с людьми, беседую. Когда в поселок уезжаю, лук поливаю особой водой и приговариваю: «Экономь влагу, не дай себе засохнуть». А однажды увидела, что стали голыми мои кусты смородины. Рассердилась на них и крикнула в сердцах, что, если не поправятся к следующей весне, всех с корнем вырву. И теперь каждое лето их ветви гнутся под тяжестью плодов. Ну, теперь посмотрим мою теплицу.

Инвентор взглянул в направлении вытянутой руки колдуньи и увидел большой ангар, на крыше которого прозрачные окна чередовались с кровельными листами, сделанными из чистого серебра. Внутри царил полумрак. Несколько десятков летучих мышей висели под потолком вниз головой. Посреди ангара был отгороженный низким заборчиком участок, на котором росло необычное дерево. Корни его выступали из-под земли и шевелились, как щупальца спрута. Ствол был гладкий, но с какими-то наростами, похожими на древесные грибы. Только эти грибы вели себя странно. Казалось, что их оболочка скрывает живую биологическую массу.

Масса ровно дышала, вздымаясь и опускаясь, как женская грудь. Но когда Инвентор приблизился к дереву, наросты разволновались, и из них начали расти острые шипы. Растущие в верхней части дерева грибы вонзали свои шипы в нижние. Вонзали до тех пор, пока те не рассыпались на мелкие кусочки, обагренные кровью.

– Когда я была маленькой девочкой, моя бабушка, которую люди называли колдуньей, рассказала мне древнюю легенду варягов о вечно зеленом ясене Иггдрасиль, у корней которого находится источник мудрости – корень жизни. Я верила бабушке и каждую осень, когда желтые листья облетали с деревьев, искала деревца, сохранившие зеленый убор.

И однажды я нашла такой куст. Он рос посреди болота, и корни его выступали надо мхом. – Я дотронулась до корня, и вдруг он, как змея, обвил мою руку. Я закричала и заплакала, и щупальца ослабили свою хватку. Я высвободила руку, но не убежала, так как уже поняла, что это и есть то самое загадочное растение, о котором рассказывала бабушка. Я сидела рядом на корточках и смотрела на него, не отрывая глаз. Уже темнело. Вдруг над моей головой пролетела летучая мышь. За ней другая, третья… И куст как бы ожил. На коре стали появляться наросты. Они рождались на моих глазах так же мучительно, как дети выходят на свет из материнского чрева. И с каждым новым появлением мышей их размеры увеличивались.

– Летучие мыши общаются друг с другом посредством ультразвука, воспринимая его, как локаторы. Значит, дерево оживало под действием ультразвуковых волн.

– Я могу утверждать только то, что видела своими глазами. Тогда я протянула руку к одному древесному грибу, и он также выпустил шипы. Я попыталась дотронуться до другого, и он принял мою руку. Она погрузилась в самую сердцевину гриба, и я вдруг почувствовала, что мысли мои, как птицы, поднимаются к облакам и парят над землей. С высоты своего полета я видела всю землю и картины ужасного прошлого. А позже я нашла другие деревья, которые помогали мне становиться на какое-то время ясновидящей. Я хочу, чтобы и ты попробовал. Найди среди этих отростков тот, который примет тебя. Это будет означать, что он считает тебя равным себе, и ты сможешь увидеть что-то, что не видят другие. Ну, например, хотя бы часть земного шара.

– Какую часть?

– Ну, Афганистан, например.

Отростки упорно кололи Инвентора своими шипами. Наконец, он увидел один, самый маленький, притаившийся у основания корней.

Инвентор протянул руку, и гриб «проглотил» ее.

Долгое время он не испытывал никаких особых ощущений. Но постепенно в комнате становилось все светлее, и через образовавшуюся вдруг в стене пробоину прямо на него хлынул поток солнечного света. В проломе показались бородатые воины в халатах и чалме во главе с Предводителем. Он сделал знак, чтобы они остановились.

– Кто ты такой, чтобы я, потомок великого хана, подчинялся тебе?! – с вызывающим видом произнес молодой воин и продолжил двигаться вперед.

Предводитель выхватил длинный кинжал и одним ударом вонзил его в горло строптивому юноше.

– Смерть настигнет всякого, кто осмелится не выполнить приказ, кто самовольно объявит себя моджахедом без решения старших. Смерть настигнет всякого, кто проявит жалость к пленным. Смерть настигнет всех вас, если хотя бы один из вас сыграет труса и обратится в бегство. Никакой жалости в сердце ни к врагу, ни к себе самому. И тогда победа будет за нами…

Лидия уложила спать переполненного впечатлениями карлика на теплую печку. Ночью во сне он увидел стаю гигантских волков, несших на своих спинах прекрасных обнаженных девушек. Только вместо ступней у них были маленькие серебряные копытца. Одна из девушек наступила копытцем ему на грудь и стала щекотать его свесившимися прядями зеленых волос. Глаза ее были такими же зелеными, как и волосы. Инвентор схватил ее рукой за волосы и притянул к себе.

– Хочешь, на эту ночь я сделаю тебя прекрасным юношей? – спросила девушка и, не выслушав ответа, начала бить копытцем по его груди, да так сильно, что искры вырывались из-под ее копыт. А Инвентору казалось, что с каждым ударом его ноги удлиняются. Немного, всего на сантиметр, но все же… Вдруг девушка обвила его своим гибким, как у змеи, телом. У Инвентора захватило дух, и он почувствовал себя таким же парящим над миром орлом, каким он чувствовал себя, когда дерево поглотило его руку и направило в будущее поток мыслей. Девушка начала покрывать его медленными поцелуями, а когда прикоснулась к бедру, изо рта ее вырвался целый змеиный клубок. Змейки обвили его ноги и время от времени жалили их, выпуская какую-то жидкость. На яд она не была похожа, так как с каждым укусом мускулы его становились все более твердыми, и он чувствовал небывалый приток физической энергии.

Утром Инвентор первым делом взглянул на себя в зеркало и обомлел. Он был по-прежнему мал ростом, но уже карликом его никто бы не смог назвать. Выпуклости лба уменьшились, и вообще он выглядел гораздо более пропорционально сложенным.

– Ну, как? Понравились тебе мои валькирии? – спросила Лидия.

– А кто они такие?

– Валькирии – это ведьмочки, летающие по ночам над лесом или скачущие верхом на волках. Да я шучу. Этой ночью я проделала первые процедуры для того, чтобы изменить твою внешность.

– А завтра? А завтра ко мне придут валькирии? – задыхаясь от волнения, спросил Инвентор.

– Доживем до завтра, а там видно будет, – с улыбкой ответила Лидия.

Весь следующий день она возилась в огороде: обрезала ветви смородины, готовила на зиму кустики клубники, собирала последние ягоды. Потом подоила черную козу и налила Инвентору кружку теплого пенистого молока.

– Почему вы такая грустная, Лидия?

– Да вот, Инвентор, думаю, что зажилась я на этом свете. А зачем мне жить еще, если самые дорогие моему сердцу люди покинули меня?

– Но вы можете сделать еще много полезного!

– Допивай свое молоко, и я покажу тебе то, от чего не перестает болеть мое сердце даже здесь, в лесу, от чего я плачу, сознавая свое бессилие, и что я не могу изменить, несмотря на все знания, несмотря на помощь природы, магических сил, колдовских заклинаний и обрядов.

Нахмурились брови Лидии, и тяжелый вздох вырвался из ее груди, когда взяла она Инвентора за руку и повела в дальний отсек ангара. Оттуда доносилось щебетание птиц и «Звуки Индии». Девушки, завернутые в белые сари, двигались под звуки индийских мелодий вокруг огромного зеленого дерева, на ветвях которого соловьи состязались в искусстве трелей.

– Это дерево любви.

В этот момент Инвентор заметил, что одна из ветвей дерева как будто тянется к Лидии. Но что это? Эта ветвь так похожа на человеческую руку! Инвентор вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Откуда-то из глубины на него смотрели пустые, ничего не выражающие глаза. Лицо мужчины серовато-зеленого цвета медленно повернулось к нему. Было оно красивым или нет, сказать было трудно – так бледны и прозрачны были его черты. Только бордово-красные волосы обрамлявшие необычайно высокий лоб, усы и борода змеились во все стороны упругими извилистыми прядями.

Лидия слабо пожала протянутую ей руку, коснулась лбом головы бородача и согрела своим дыханием его лицо. Оно сразу же слегка порозовело.

– Ну, как ты?

Некоторое выражение осмысленности, казалось, на минуту возникло на лице бородача, а губы его сложились в трубку и издали легкий свист.

Инвентор в немом изумлении наблюдал за происходящим.

– Что это? – наконец спросил он.

– Это то, что сделал над собой Владимир. Когда-то мы вместе посадили это дерево любви. Питали его корни сложными настоями трав, смешанными с особым химическим веществом, которые перед созреванием яйцеклетки выделяют с мочой индийские слонихи.

– Но откуда вы доставали это вещество?

– О! Это оказалось совсем просто! Точно такое же ароматическое вещество выделяют самки бабочек-капустниц. Также всегда добавляла несколько капель человеческой крови. Между мной и деревом установился такой контакт, что под сенью его ветвей синхронно начинали биться наши сердца, созвучными становились мысли. Даже вслух мы их выражали одновременно и с помощью одних и тех же слов. Это была высочайшая гармония человеческого общения, которую только можно представить себе.

Но однажды Владимир тяжело заболел. – Я долго лечила его, но силы его ослабевали с каждым днем. И тогда он потребовал от меня, чтобы я сделала ЭТО.

– Что ЭТО?

На своих руках перетащила я под дерево тело Владимира. В моем распоряжении оставалось не более 10 минут. – Я отсекла его левую руку и, обагрив один из грибов своей и его кровью, вставила ее в сердцевину и залила особой смолой. Затем проделала то же самое с правой рукой. Оставалось отрезать голову и «привить» ее к самому крупному грибу. Стрелки часов неумолимо приближались к роковой черте необратимости. Я взяла себя в руки и перерезала горло. Быстро зажала пальцами аорты и погрузила шею в мякоть гриба. Гриб сразу всосал ее в свое нутро. Я надрезала бритвой свою левую руку и из капелек крови сделала несколько кругов вокруг шеи. Но затем мужество покинуло меня, и я без чувств опустилась на землю.

Утром я обнаружила, что левая рука Владимира за ночь отсохла и отвалилась, а пальцы правой слегка шевелились. Глаза его были закрыты, а кожа оставалась землисто-серой. – Я сжала его виски обеими руками и долго смотрела в его «третий глаз». Владимир медленно открыл глаза, но они ничего не выражали. Я спасла оболочку его мозга и подключила систему питания, но мне не удалось восстановить те связи, которые делают человека мыслящим существом.

Я предвидела, что скоро настанет век генной инженерии, и будут клонировать органы людей и животных, а затем – и человека целиком. Но для меня это уже не имело значения… Пришел мой час. Не говори ничего. Сегодня ночью я умру, – прошептала Лидия. – И потом отдам ему свою энергию. Ты будь при моем последнем вздохе и сразу же трепанируй мой череп. Инструменты будут рядом с моей кроватью. Найдешь в моем мозгу шишковидное тело и сразу же поместишь его в гриб того дерева в первом отсеке, которое признало тебя.

А ты, Инвентор, останься здесь в лесу. Я приготовила для тебя снадобья. Через полгода, максимум через год, ты станешь красивым парнем. А пока занимайся в моей библиотеке, читай мои дневники. Ты узнаешь о спустившихся с неба, которые создали по своему образу и подобию мозг тех избранных, которые спасут Землю от полного уничтожения людьми, о тайнах редких растений, в том числе о самом ясене Иггдрасиле и его корне жизни.

Но никогда не используй во зло свои знания. Змей-искуситель будет не раз нашептывать тебе, что теперь ты можешь все, и ты забудешь о совести, справедливости, о страждущих, будешь упиваться своей властью над людьми. Когда почувствуешь это, когда начнут мучить тебя сомнения, приди к этому дереву любви, проведи рукой по его стволу, и любовь и сострадание вновь согреют твое сердце. Похоронив меня, воткни в землю осиновый кол, а не то буду являться непрошеной гостьей к тебе по ночам. Так поклянись мне, что сделаешь все так, как я просила.

– Клянусь, – тихо произнес Инвентор.

Незадолго до полуночи Лидия позвала Инвентора в свою комнату. На ней была длинная белая рубашка, а волосы, ставшие вдруг совершенно седыми, аккуратно расчесаны. В руке Лидия держала церковную свечку. Множество другим свечей горели ярким чистым пламенем в углах комнаты и под фотографией, на которой Владимир и Лидия стояли, держась за руки, на солнечной поляне.

– Вот, Инвентор, погляди: я приготовила все, что нужно.

На столе лежал маленький острый топорик, ящик с хирургическими инструментами и большая фотография человеческого мозга с выделенной красным цветом шишковидной железой.

– Эта железа, Инвентор, является не только гормоном ясновидения. Она также участвует в процессах регуляции роста и взаимосвязи внутренней среды организма и окружающей среды. Для животных она служит компасом, помогающим им ориентироваться в пространстве. Свойства железы многократно усилятся, когда ты поместишь ее в биологическую плазму гриба.

– Но разве она не погибнет после отделения ее от мозга?

– Она будет находиться в плазме гриба как в питательном биологическом растворе. На состояние этого раствора будут влиять твои собственные мысли. Когда между ними и раствором наступит связь, железа сделает гормональный выброс и ты увидишь мыслеформу того, чего стремишься узнать. Картины будущего пройдут перед тобой, как кадры документального фильма. Приступай к делу сразу же, как догорит моя свеча. Позови девушек. Они помогут тебе.

Лидия выпила бокал какого-то снадобья и легла в приготовленную постель. Поднос с уже наполовину растаявшей свечой поставила на грудь, сложила руки и закрыла глаза.

– Поцелуйте меня в лоб, пока я еще жива, – прошептала она. – А ты, Инвентор, возвращайся к людям. Одиночка мало, что может изменить, даже если он или она видит образ грядущего. Проблемы будущего изучаются большими коллективами людей, среди которых есть немало одаренных. Придет время, когда многое будет зависеть от тебя, так как наделен ты особым даром. Но тогда на Земле вновь наступит смутное время, в который раз вновь затянется узел, и никто не захочет уступить друг другу, какие бы страдания людям не принесла их гордыня. И опять проиграет тот, кто первым возьмется за оружие…

Инвентор и девушки – валькирии по очереди склонились к ней. Лидия лежала без движения и уже не показывала никаких признаков жизни. Но в тот момент, когда погасла свеча, комната озарилась ярким светом. Светящийся ореол обрамлял ее чело, свет исходил из кончиков ее тонких пальцев.

– Инвентор, – обратилась к нему одна из девушек, – приступай, пора.

– Я не могу, я никогда не делал этого.

– Так сделай теперь, иначе ты загубишь дело всей ее жизни. Не выполнишь последнюю волю усопшей – не сможешь преобразиться и сам.

Когда красно-бурый шар был благополучно извлечен из мозга и помещен в мякоть гриба, одна из девушек издала легкий свист, и через минуту в дверях комнаты появилась волчица. За ней следовал Глеймор и другие волчьи пары.

Девушки легко и грациозно вскочили на спины волков, но те не спешили уходить – они почуяли завернутые в простыню останки Лидии и, задрав кверху морды, завыли долго и протяжно, навсегда прощаясь со своей хозяйкой.

Люба проснулась от того, что возле ее кровати скулила собака. Поначалу тихий звонок мобильного постепенно перерастал в громкие позывные.

Она услышала голос из своего прошлого, такого краткого, но яркого и запоминающегося периода больших надежд и ожиданий. Это был голос ее бывшего руководителя Анатолия Орлова.

– А я думала, что вы уже забыли обо мне.

– Напротив, я много лет готовил эту встречу.

– Скажите, у вас было в детстве прозвище?

– Да, меня звали Инвентор.

– Значит, это были вы. Вы приснились мне этой ночью.

– Сон в руку. – Я собираюсь сделать тебе интересное предложение. Ты можешь сегодня приехать ко мне?

– К сожалению, нет. – Я сейчас в Нижнем, а потом мы с Кристиной уедем на две недели к родственникам на Украину. У меня проблемы с дочерью…

– Ну, мы поможем решить и их.

– Вы меня заинтриговали. Я позвоню сразу, как вернусь…