Текст книги "Картина мира в былинах русского народа"

В. П. Даниленко
Картина мира в былинах русского народа

© В. П. Даниленко, 2018

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2018

* * *

Не у всех младенчествующих народов есть прекрасная и богатая народная поэзия. Чем же обусловливается её расцвет? Энергиею народной жизни. Только там являлась богатая народная поэзия, где масса народа волновалась сильными и благородными чувствами, где совершались силою народа великие события.

Н. Г. Чернышевский

Введение

Весь мир иногда называют универсумом, а его эволюцию – унигенезом. Но у мира есть ещё и полуметафорическое название – мироздание. Следует сразу уточнить: мироздание четырёхэтажное.

На первом этаже мироздания расположилась физическая природа (земля, вода, воздух и т. д.). Её можно назвать также физиосферой. Внутри этого, нижнего, этажа происходит её эволюция – физиогенез. У физиосферы нет эволюционного возраста, потому что она вечна. Но эволюционный возраст Земли известен – 4,54 миллиарда лет. Она возникла из солнечной туманности. Возраст же Солнца – приблизительно 4,57 миллиарда лет.

На втором этаже мироздания расположилась живая природа (растения, животные, люди). Её можно также назвать биосферой. Внутри этого этажа происходит её эволюция – биогенез. Предполагают, что жизнь возникла на Земле 3,9 миллиарда лет назад.

На третьем этаже мироздания мы обнаруживаем психику (ощущения, восприятия, представления, понятия и т. д.). Внутри этого этажа протекает её эволюция – психогенез. Если психическую способность приписывать всем животным, то можно сказать, что эволюционный возраст психики совпадает с возрастом животных.

На четвёртом этаже мироздания, наконец, расположилась культура (пища, одежда, жилище, техника, религия, наука, искусство, нравственность и т. д.). Внутри этого, верхнего, этажа происходит её эволюция – культурогенез. Эволюционный возраст культуры совпадает с эволюционным возрастом человечества, поскольку создателем культуры стал человек. Собственно говоря, наш животный предок потому и стал превращаться в человека, что он стал создавать культуру. Вот почему культурогенез можно назвать также антропогенезом или гоминизацией (очеловечением). Его эволюционный возраст – приблизительно 2,5 млн. лет.

Культура делится на материальную и духовную. Первую составляет всё то, что связано с удовлетворением телесных потребностей человека – в пище, одежде, жилище, технике, а вторую – что связано с удовлетворением его духовных потребностей – в религии, науке, искусстве, нравственности, политике, языке.

Каждая сфера духовной культуры изображает мир по-своему. Иначе говоря, каждая из них создаёт особые картины мира – религиозные (мифологические), научные, художественные, нравственные, политические, языковые.

Таких картин – великое множество. Особенно ярко это видно на примере религиозных и языковых картин мира. Сколько народов – столько религиозных и языковых картин мира. У каждого народа, вместе с тем, имеются также свои научные, художественные, нравственные и политические представления. Однако до более или менее разработанных научных, художественных, политических и языковых картин мира поднимаются по преимуществу цивилизованные народы (см. подр.: Даниленко В. П., Даниленко Л. В. Эволюция в духовной культуре: свет Прометея. М.: КРАСАНД, 2012. 640 с.). К таким народам принадлежат русские.

Русский народ создал богатейшие народные (фольклорные) картины мира. К их числу относятся его сказочная, пословичная и былинная картины мира. Первой из них посвящена моя книга «Картина мира в сказках русского народа» (СПб: Алетейя, 2017), а второй – «Картина мира в пословицах русского народа» (СПб: Алетейя, 2017). Предлагаемая книга, как следует из её названия, обрисовывает русскую былинную картину мира. В центре этой картины мира – русские богатыри.

Образы богатырей – идеализация русских воинов-освободителей. Душа слушателей былинных песен наполнялась надеждой, что и в жизни появятся такие богатыри, как Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алёша Попович. С воодушевлением они слушали начало былины «Застава богатырская»:

 
От славного от города от Киева
За три версты за мерные
Стояла застава великая:
Во-первых, стоял старый казак Илья Муромец,
Во-вторых, Добрынюшка Никитинич,
В-третьих, Алёша Попович млад.
 

1. Теоретические предпосылки

Автор «Слова о полку Игореве» (XII в.) писал: «Начати же ся тьи пѣсни по былинам сего времени, а не по замышлению Бояню». Стало быть, под былиной он понимал то, что было на самом деле, а не вымышлено сочинителем.

С Ивана Петровича Сахарова (1807–1863) начинается история термина былина в фольклористике – науке о народном творчестве. Под былиной в ней стали понимать особый жанр в устном народном творчестве, который певцы-сказители называли старинами, старинками или старинушками. Но со временем и они освоили ласковое слово былиночка.

До И. П. Сахарова в учёной среде былины обычно называли поэмами или богатырскими сказками. Позднее былинный жанр стали называть героическим эпосом. Его главными героями стали русские богатыри – Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алёша Попович.

1.1. Краткая история собирания и изучения русских былин

Истоки былинного творчества восходят к IX–X вв. С этого времени начинается их песенная история. Одни певцы шли по пути творческой доработки уже имеющихся сюжетов, а другие не только дорабатывали старые сюжеты, но и создавали новые.

Особенно интенсивным в былинном творчестве был период с середины XII в. до конца XIII. Эти полтора столетия были трагическими для восточнославянского (древнерусского) народа.

С одной стороны, к середине XII в. Древняя Русь перестала существовать как более или менее единое государство. Киевская Русь ушла в прошлое. Киев утратил центральную роль в объединении восточнославянских племён. С другой стороны, в 1237–1240 гг. хан Батый совершил своё нашествие на Русь. В истории русского народа началась мрачная эпоха татаро-монгольского ига. Эта эпоха длилась около 250 лет – до 1480 г.

Утрата государственного единства Древней Руси к середине XII в. под эгидой Киева породила мечту о возрождении этого единства. Киев возродился, но не в реальной истории, а в былинах. Их певцы создали свой – былинный – Киев.

Нельзя считать, что былинный Киев целиком и полностью отличается от реального Киева. В первом, как и во втором, живёт киевский князь Владимир. В первом, как и во втором, ему служат верные воины. В первом, как и во втором, русские люди живут в сходных условиях. Едят одну и ту же пищу. Пьют одни и те же напитки. Одеваются в подобные одежды. Строят подобные дома. Но при этом былинный Киев кардинальным образом отличается от реального.

Былинный Киев, несмотря на то, что в нём отражены некоторые черты реального Киева, – это по преимуществу другой Киев – художественный, воображаемый, созданный творческой фантазией былинных сказителей. В этом, былинном, Киеве живёт князь Владимир, художественный образ которого явно приукрашен по сравнению с его прототипом. В этом, былинном, Киеве живут богатыри – Илья Муромец, Добрыня Никитич, Алёша Попович и др. В реальном Киеве их не было. Каждый из них – плод народной фантазии. Каждый из них – вымышленный художественный герой.

В 1804 г. русские былины, которые в устной форме существовали на протяжении многих столетий, приобрели печатную форму. В этом году появился первый сборник русских былин. Его составителем был Кирша Данилов. Кем он был этот человек со странным именем, точно неизвестно. Предполагают, что в первой половине XVIII в. он работал на заводе известного уральского богача П. А. Демидова. Возможно, именно он поручил Кирше Данилову записать былины. Тот выполнил эту работу и передал свои записи хозяину. После его смерти записи К. Данилова хранились у разных людей.

В 1804 г. Ф. Якубович издал записи К. Данилова под названием «Древние русские стихотворения». В 1818 г. этот сборник был переиздан К.Калайдовичем под другим названием – «Сборник Кирши Данилова». В этом сборнике помещено около 25 былин. Язык этих былин отличаются архаичностью. В некоторых местах их нелегко читать, зато для былиноведов «Сборник Кирши Данилова» – настоящий кладезь для восстановления истории былин.

В 1860–1874 гг. П. А. Бессонов издал десять выпусков «Песен, собранных П. В. Киреевским». Первые пять выпусков содержали былины.

Пётр Васильевич Киреевский (1808–1856) – известный славянофил. Как и другие славянофилы, он молился богу на русское крестьянство, в котором видел идеал нравственного совершенства. Чтобы его постичь, считал он, следует в первую очередь обратиться к русским эпическим песням. Он собирал их всю жизнь, но до их издания, к сожалению, дожить не успел.

Собирательская деятельность П. В. Киреевского была очень масштабной. Он подключил к ней великих современников – А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя, В. И. Даля, А. Х. Востокова и др. В «Песни, собранные П.В.Киреевским» вошли записи эпических песен, сделанных в Поволжье, на Севере, на Урале и др. областях России.

В 1861–1867 гг. вышли «Песни, собранные П. Н. Рыбниковым». Павел Николаевич Рыбников (1832–1885) – был сыном московского купца-старообрядца. Он интересовался историей раскольничества. Но в то время эта история была под запретом. Он был арестован и выслан на Север – в город Петрозаводск. Он стал в этом городе чиновником. В должности секретаря статистического комитета он впервые услышал онежские былины. Он был от них в восторге:

«Меня разбудили странные звуки: до того я много слыхал и песен, и стихов духовных, а такого напева не слыхивал. Живой, причудливый и весёлый, порой он становился быстрее, порой обрывался и ладом своим напоминал что-то стародавнее, забытое нашим поколением. Долго не хотелось проснуться и вслушаться в отдельные слова песни: так радостно было оставаться во власти совершенно нового впечатления. Сквозь дрёму я рассмотрел, что шагах в трёх от меня сидит несколько крестьян, а поёт-то седой старик с окладистою белою бородою, быстрыми глазами и добродушным выражением на лице. Присев на корточки у потухавшего огня, он оборачивался то к одному соседу, то к другому и пел свою песню, прерывая её иногда усмешкою. Кончил певец и начал петь другую песню, тут я разобрал, что поется былина о Садке-купце, богатом госте. Разумеется, я сейчас же был на ногах, уговорил крестьянина повторить пропетое и записал с его слов» (Былины в двух томах. Т. 1. Сост. В. Я. Пропп и Б. Н. Путилов. М., 1958 (сокращённо – ПП). С. VI–VII).

П. Н. Рыбников проделал огромную работу. В его сборник вошло рекордное для его времени число былинных текстов – 220. Эту работу продолжил Александр Фёдорович Гильфердинг (1831–1872). В 1852 г. он окончил историко-филологический факультет Московского университета. По окончании университета он защитил магистерскую диссертацию «Об отношениях языка славянского к другим родственным». Под влиянием славянофилов он стал заниматься славяноведением. В 1856 г. он стал членом-корреспондентом Петербургской Академии наук.

Вдохновлённый сборником П. Н. Рыбникова, летом 1871 г. он совершил поездку по Онежской губернии. Результат этой поездки был потрясающим: он собрал 318 былинных текстов от 70 сказителей. Они вошли в сборник «Онежские былины, записанные Александром Фёдоровичем Гильфердингом летом 1871 года». Он вышел после смерти автора от тифа – в 1873 г.

Сборники К. Данилова, П. В. Киреевского, П. Н. Рыбникова и А. Ф. Гильфердинга, изданные в XIX в., – основа былинного фонда. В ХХ в. появляется множество новых сборников былин. Назову здесь важнейшие из них.

1. Архангельские былины и исторические песни, собранные А. Д. Григорьевым в 1899–1901 гг. в 3-х т. М., 1904 (т. 1); Прага, 1939 (т. 2); СПб., 1910 (т. 3).

2. Астахова А. М. Былины Севера в 2-х т. М.-Л., 1938 (т. 1); 1951 (т. 2).

3. Русский народный эпос. Сводный текст. Сост. Н. В. Водовозов. М., 1947.

4. Онежские былины. Сост. В. Чичеров. М., 1948.

5. Соколов Б. М. Былины. Историчесмкий очерк, тексты и комментарии. М., 1957.

6. Былины в двух томах. Сост. В. Я. Пропп и Б. Н. Путилов. М., 1958.

7. Добрыня Никитич и Алеша Попович. Сост. Ю. И. Смирнов и В. Г. Смолицкий. М., 1974.

8. Новгородские былины. Сост. Ю. И. Смирнов и В. Г. Смолицкий. М., 1978.

9. Былины. Сост. С. Н. Азбелев. Л., 1984.

10. Русская народная поэзия. Сост. Б. Н. Путилов. Л., 1984.

Выделю из этого списка трёхтомник Александра Дмитриевича Григорьева (1874–1940). У В. Я. Проппа и Б. Н. Путилова читаем: «Пример с А. Д. Григорьевым особенно наглядно показывает, какие трудности чисто внешнего порядка вставали на пути собирателей, сколько сил, упорства, желания надо было иметь, чтобы в течение нескольких лет настойчиво исследовать глухие места, в которых хранилась былина. Только в одну третью поездку за два с половиной месяца Григорьев проехал 2098 вёрст по железной дороге, 180 на пароходе, 540 в лодках, 820 на лошадях и 62 версты прошёл пешком. Экспедиция проходила в холодную и дождливую погоду, в условиях бездорожья, полного отсутствия самых элементарных удобств, привычных для горожанина, безо всякой серьёзной поддержки со стороны местных и столичных учреждений и организаций. На свой страх и риск, одушевлённый страстью собирателя, Григорьев с фонографом в руках объехал и обошёл пешком 39 населённых пунктов, записал от 65 лиц 213 былин, сделал 174 записи напевов на 52 валика, собрал массу наблюдений над бытованием эпоса в этом районе, подробно познакомился с условиями жизни крестьян» (ПП. С. X–XI).

Былинные певцы принадлежали не только к крестьянам, но и к другим социальным группам. Ю. М. Соколов писал: «Утверждать, что создателя ми-исполнителями былин в Древней Руси были непременно только крес тьяне-землепахари, что былина была от начала до конца продуктом лишь крестьянского творчества, было бы неверно, так как огромное большин ство былин говорит о событиях, совершавшихся в городах (Киеве, Вели ком Новгороде, Галиче-Волынском и т. д.), и в них содержатся истори чески очень верные детали городского (военного, княжеско-боярского, купеческого) быта. Во всяком случае, слагатели былин были люди быва лые, люди, хорошо знавшие страну и бытовую, и общественную жизнь различных слоёв народа» (Соколов Ю. М. Русский фольклор. М., 1941. С. 247).

Вплоть до XIX в. имена былинных сказителей были неизвестны, но в XIX в. некоторые из них приобрели известность. Самым знаменитым среди них стал, пожалуй, Трофим Григорьевич Рябинин (1801–1885). Он был олонецким крестьянином. Его исполнение былин отличалось большим мастерством.

П. Н. Рыбников писал Т. Г. Рябинине: «В его суровом взгляде, осанке, поклоне, поступи, во всей его наружности с первого взгляда была заметна спокойная сила и сдержанность» (Пропп В. Я. Русский героический эпос М., 1955 (сокращённо – Пр.). С. 517). Он исполнял множество былин – такие, как «Дунай», «Потык», «Илья и Калин-царь», «Илья и Соловей-разбойник» и др.

Трофим Рябинин стал родоначальником целой династии былинных сказителей. Самым талантливым оказался его младший сын Иван. Со временем он объездил с былинами множество городов. Искусным былинным исполнителем стал пасынок Ивана Трофимовича – Иван Герасимович Рябинин-Андреев, а от него выучился былинному искусству его сын Пётр Иванович Рябинин-Андреев.

Наиболее известной сказительницей стала Марфа Семёновна Крюкова (1876–1954). Она была архангельской крестьянкой. О ней писал В. Я. Пропп: «Марфа – новый тип исполнителя. Она относится к своему творчеству совершенно сознательно… Крюкова не только хранила созданное народом, но и создавала новые былины. Из 157 записанных от неё былин, по подсчётам А. М. Астаховой, – 78 былин новых, до этого бывших неизвестными» (Пр. С. 511).

Издание былин в сборнике Кирши Данилова произвело на читающую публику впечатление разорвавшейся бомбы. Вот, оказывается, какие богатства хранит русский народ! Некоторые былины, входящие в этот сборник, проанализировал великий литературный критик Виссарион Григорьевич Белинский (1811–1848).

В. Я. Пропп назвал В. Г. Белинского «Основоположником науки о народной поэзии» (Пр. С. 14). «Для Белинского, – писал учёный, – песня прежде всего есть создание художественного гения народа» (там же). При этом он учил видеть в них не только художественный вымысел, но и обнаруживать в них следы тех или иных общественных условий, в которых они создавались.

Так, анализируя былину о новгородском богатыре Василии Буслаевиче, В. Г. Белинский обращал внимание на неверность утверждений о том, что Василий Буслаевич был просто-напросто пьяницей и драчуном. Чтобы понять истинную природу Василия, учил В. Г. Белинский, мы должны увидеть в его конфликте в новгородцами вовсе не пьяную драку, а проявление классовой борьбы, характерной для времени, когда былина о нём создалась. Он писал: «С самого начала поэмы (термин былина ещё не употреблялся. – В. Д.) вы видите существование в Новгороде двух сословий – аристократии и черни, которые не совсем в ладу между собой» (Пр. С. 429).

В академической науке в области былиноведения сложилось четыре школы – мифологическая, миграционная, историческая и эстетическая.

Главой этой школы у нас стал Фёдор Иванович Буслаев (1818–1897). В 1838 г. он окончил словесное отделение Московского университета. С 1847 г. он профессор Московского университета. Ему принадлежит множество трудов. В своих суждениях о сказках и былинах он выдвинул на первый план их мифологическое происхождение.

Былинные богатыри истолковывались Ф. И. Буслаевым как потомки языческих богов. Сами эти боги олицетворяли те или иные природные стихии – землю, воду, воздух и т. п. Задачу исследователя былин он видел в том, чтобы обнаружить в том или ином богатыре его божественного предка. Такую задачу стал ставить перед собой и Орест Фёдорович Миллер (1833-1889) – выпускник историко-филологического факультета Петербургского университета.

В докторской диссертации «Илья Муромец и богатырство Киевское» (1870) О. Ф. Миллер довёл мифологическое истолкование былин до крайнего предела. Выразительный пример – истолкование боя Ильи со своим сыном Сокольником. Оказывается по О. Ф. Миллеру, что за этим боем кроется борьба бога-громовника с тучами, которые сам же он и порождает.

К мифологической школе примкнул и известный собиратель русских сказок Александр Николаевич Афанасьев (1826-1871). Как и О. Ф. Миллер, он возводил образ Ильи Муромца к богу-громовику. «Окованный зимней стужей, он сидит сиднем (т. е. не заявляет себя в грозе). Но вот чудесные странники, калики (весенние дождевые тучи), напояют его живительной влагой – дождём. Тогда он обретает силу, которую и направляет против злых демонов зимы и мрака. Его стрелы, которыми он поражает Соловья-разбойника, – стрелы-молнии. Свист Соловья – завывание зимних ветров, и т. п.» (Астахова А. М. Былины. Итоги и проблемы изучения. М.-Л., 1966. С. 30).

Эта школа (В. В. Стасов, Г. Н. Потанин, А. Н. Веселовский, ранний В. Ф. Миллер и др.) направила свои усилия на обнаружение сюжетов русских былин в зарубежном эпосе.

В статье «Происхождение русских былин» (1868) Владимир Васильевич Стасов (1824–1906) искал истоки русских былин и сказок у восточных народов – Средней Азии, Индии, Ирана и др. Его выводы о заимствовании былинных и сказочных сюжетов от восточных народов звучат оскорбительно для русских былинных сказителей и сказочников: «Одним словом, как в отношении состава, так и подробностей, наши былины – довольно тощий и сильно кастрированный экстракт восточных поэм и песен, и притом точно такой же, как и наши сказки» (там же. С. 32).

Подобные измышления получили гневную отповедь со стороны Ореста Миллера, который имел крайне славянофильские взгляды.

Если В. В. Стасов и Г. Н. Потанин искали истоки русских былин на Востоке, то А. Н. Веселовский – на Западе. Он считал, например, что Чурила Пленкович переселился на Русь из Италии. Он явился в Киев, чтобы «изумлять своих более грубых соседей блеском своих культурных привычек и обстановки» (Миллер В. Ф. Очерки русской народной словесности. М., 2015. С. 277).

В. Ф. Миллер считал, что сюжет «Садко» был заимствован новгородцами от эстонцев и финнов. Он писал: «Сюжет, известный в эстонском и финском фольклоре, перешёл к новгородцам. Но поскольку у русских одной из самых популярных была собст венная сказка о морском царе, то заимствованная версия сюжета приняла форму былины» (Миллер В. Ф. Очерки русской народной словесности. Былины. М., 1897. С. 297).