Текст книги "Содом и гоморра. Синдром неудачника (отрывки из мужской жизни). Рассказы"

Изжога

Часто вина обиженных друг на друга людей очевидна, а виноватых при этом нет.

Пупырышкин был накормлен супругой чем-то жареным с приправой. К вечеру у Пупырышкина началась изжога. «Опять накормила дрянью какой-то, -бросил он упрек благоверной. -Работаю, вкалываю, как ишак, а кормежка дрянь. Ладно, дай таблетку, знаю, у тебя есть», -в знак примирения попросил он.«Вчера я отдала тебе последнюю, а тридцать лет тому назад отдала тебе молодость, красоту, здоровье. И вот благодарность: вечно ты всем недоволен. Водки жрал бы поменьше, тогда ничего не болело бы», -и жена обиженно отвернулась лицом к стене.

Выйдя на кухню покурить, Пупырышкин подумал: «Да где она, твоя молодость, красота, где здоровье? Изжога одна».

Череда привязаностей

Хорошо можно жить и чужой жизнью.

Оргазма, который она испытывала, живя с Борисом, не было ни до встречи с ним, ни после их расставания. Когда разрыв с Борисом стал неизбежен, она была в ужасе. Как теперь жить? Она так привыкла испытывать эти жгучие ощущения, что даже хамство, измены, буйный нрав и другие недостатки Бориса прощались ему. Как теперь жить? Будущее чудится ей тоскливым и страшноватым.

Последующий период, прожитый ею с Алексеем, был долог и безоблачен. Благодаря хорошему отношению, Алексей стал для нее не только другом, но и духовником. С его подачи она полностью духовно перестроилась, часто крестилась и раз в неделю у нее появлялось жгучее желание посетить храм. Но Алексей, как и мечтал, все-таки постригся в монахи. Как она теперь без него? Будущее теперь казалось ей пустым и страшным.

Встреча с Константином изменила ход ее мыслей. Константин богат и щедр, таких, как онона видела только в кино. Теперь на ней зимой шуба, летом она на курорте. Ночные клубы. Казино и даже кольцо с бриллиантом. Сколько длились их отношения? -кажется, год, два, а может три? -время пролетело как мгновение. Константин спешил жить и на большой скорости разбился в своем Мерседесе. Первые дни после его гибели ей казалось, что она разбилась вместе с ним. Время остановилось, некуда идти, ехать, бежать. Как ей теперь жить без него?

Эльдар совсем мальчик, он снимает у нее комнату. Юноша чрезвычайно чувственен и пылок. Эльдар-студент консерватории, и она теперь не пропускает ни одного концерта. Теперь она может отличить Моцарта от Шнитке. Теперь ей нравится классическая музыка, нравится, когда они с Эльдаром идут на балет или в драматический театр. Теперь она, не раздражаясь, часами может слушать, как он занимается или репетирует, играя на скрипке. Эльдара забрали родители, узнав от «доброжелателей»об их связи, и безжалостно оборвали ее, запретив ему и думать о ней. Она страдала, плакала в подушку, какое-то время ходила по инерции на концерты одна. Но это было уже совсем не то. Более того, классическая музыка стала ее раздражать. Становясь дерганой, нервной, она стала ее даже ненавидеть. Как и чем жить теперь?

Сейчас она живет в гражданском браке с водителем такси, лелея надежду забеременеть. Таксист все время на работе, но денег ему не хватает, теперь у него две семьи. Поэтому и ей приходится крутиться, чтобы хоть где-нибудь, заработать. Таксист устает-секс для него рутина. Он не скандалит, не слушает классику, не ходит в церковь и казино. Он любит футбол, пиво, жирную пищу и блатной шансон. Ей с ним хорошо и сейчас она опять знает, как и зачем жить.

Очарованный отказом

Хочешь потерять разум – влюбись.

Лариса не против секса, даже наоборот. Но ей надоело, что парни имеют ее на халяву: подарки не дарят, в кафе не водят, денег не дают. А потому, что касается нового ухажёра Володеньки, посидеть на скамеечке в сквере, сходить в кино, прогуляться по парку, это пожалуйста-Лариса не против. Но для себя она решила, пока Володенька не потратит на нее определенную сумму (какую, она ещё не решила),пусть на секс не рассчитывает. Тем более, ей надо довести лечение до конца (по женской части). Так, что пусть все идет, как идет, ей спешить некуда.

Надо признать, Лариса Володе нравилась. В отличии от других девушек, денег на Ларису он не тратил, а что касается секса, хотя Лариса и отказывает ему, Володя без претензий, потерпит. Тем более ему надо довести лечение до конца (по венерической части) Зато такой порядочной девушки он раньше ни разу не встречал. А потому Володя твёрдо решил сделать Ларисе предложение руки и сердца.

Дом на краю деревни

Кто знает, может, дьявол – это санитар, силы которого направлены на разрушение всего несовершенного.

Панкрат Пантелеевич слыл в окрестных деревнях лучшим забойщиком скота. Свиньи под его ножом истерически не визжали, как у некоторых. Почесав хрюшку за ухом, дождавшись пока та от удовольствия закроет глазки, он одним точным ударом, отработанным до совершенства, попадал свинье в сердце. Удар и она, подергавшись в судорогах, замирала в вечном сне, так и не поняв, что с ней случилось. У Панкрата дочь – невеста на выданье. Только вот чья невеста? Парень, с которым она женихалась со школы, в армии. По местным меркам он голь перекатная из многодетной семьи. Чуть ли не каждый день пишут друг дружке письма: «люблю, скучаю, жить без тебя не могу». Панкрат Пантелеевич смотрел на это сквозь пальцы – ему было все равно. Но все изменилось, когда из соседнего нового поселка, где в техникуме училась его дочь, к дому Панкрата, вдруг подъехала машина, да еще и нерусская-красный «Ниссан». Из нее вышел тучный мужчина, он деловито взошел на порог панкратовского крыльца и постучал. Гость приехал не с пустыми руками, поставив на стол большую корзину. Корзина наполнена всякой вкуснятиной из городских супермаркетов. Из нее зазывно торчало горлышко водки«Абсолют». За бутылкой мужчины познакомились, нашли общий язык и прониклись взаимной симпатией. Приехавший оказался предпринимателем из новых русских. У него уже своя птицефабрика, а теперь он строит большой свинарник.«Мне такой хозяйственный мужик, как ты во, как нужен, – говорил приехавший.-Чтоб на земле стоял твердо, разбирался в животноводстве и свое дело любил. Для начала поставлю тебя директором свинофермы, а там и в долю возьму напарником. Потому предлагаю тебе породниться. У тебя дочь, у меня сын. Сохнет он по твоей дочке. Так что решай, быть нам вместе или как». «А что решать, -ответил до сих пор не веривший своему счастью Панкрат. -Считайте, все уже решено. Я, за». «Тогда познакомься с будущим зятем, -гость достал из кармана куртки мобильник и набрал номер.-Сынок, хватит сидеть в машине, зайди в дом». Перед Панкратом предстал сутулый, худощавый молодой человек без определенного возраста. На лице очки, костюм, галстук -отчего в деревянном деревенском доме он выглядел особенно нелепо. «Знакомьтесь, -сказал новый русский, -это Панкрат Пантелеевич, а это мой сын Никодим – преподаватель в техникуме, где учится Нюра». «Садись, Никодим, давай выпьем за знакомство», -предложил Панкрат смущенному Никодиму. «Нет, спасибо, я не пью. Папа, я тебя в машине подожду», -смутился Никодим и, сутулясь, исчез в дверном проеме. «Робкий он у меня. Одно слово, интеллигент. Значит, по рукам? А теперь давай решать, когда, где и как свадьбу играть будем».

У Панкрата мечта всей жизни – открыть свою бойню или живодерню, как говорят в народе. А стать владельцем собственной свинофермы – об этом он и мечтать не мог. Денег на это не было и, казалось, не предвидится никогда. Но у судьбы свои законы. Разговор с дочерью Панкрат решил провести не в собственном доме, а использовать приглашение погостить с Нюрой в доме жениха. Забрав из техникума дочь, Панкрат с восхищением рассматривал большой трехэтажный дом с большим подворьем. Гостей катали по речке на моторной лодке, возили на машине в город, парили в финской бане и дарили, особенно Нюре, разные подарки. Для проживания гостям выделили две отдельные комнаты на втором этаже, со всеми удобствами. «Даже твоя беспутная мать, исчезнувшая неизвестно куда со своим хахалем, и та, хоть и дура была, наверняка бы одобрила и порадовалась бы за тебя. Поэтому слушай меня, и,в отличие от своей мамочки, человеком станешь. Свой трехэтажный дом у тебя будет, автомобиль, да и все, что пожелаешь, – тон, и голос Панкрата смягчились. -Так что, дочка, если захочешь, можешь принцессой стать. А парень-то какой хороший -не пьет, не курит, интеллигент. Чего нам с тобой еще желать можно? В общем, мы тут с его отцом посоветовались и решили: чего тянуть кота за одно место. Через недельку-две свадьбу играть будем. И даже рот не открывай, не испорти отцовского счастья. Делай, как я тебе говорю, а не то, не дочь ты мне», -Голос Панкрата стал почти елейным. А пока, доча, давай погостим здесь, посмотрим, что да как. Не робей, не бойся, я всегда с тобой рядом буду». Нюра так ничего и не ответила родителю, в ее голове был полный сумбур. С одной стороны, свалившиеся возможности поражали ее воображение, с другой стороны, а как же любовь?»

В этот же вечер Нюра написала Алеше письмо, в котором говорилось, что скоро она выходит замуж, но по-прежнему любит только его. Написала, отправила и больше об Алеше не думала. Закрутили ее ежедневные катания то по речке, то на машине, предсвадебные хлопоты с выбором и покупкой подвенечного платья, да еще много чего. Неделю спустя в коридоре техникума к Нюре подошла подружка и по секрету сообщила: «За углом тебя ждет Алешка. Сбежал из части, просил тебя позвать. Смотри, аккуратней, он с кинжалом на ремне». Нюра вышла, зашла за угол. Алешку в военной форме не узнать, на поясе штык от автомата. Но после крепкого поцелуя в губы ноги у Нюры стали ватными, и все вернулось. «Я про женитьбу твою знаю, подруга твоя рассказала. В хате у вас сейчас никто не живет, айда туда. Там схоронишь меня и тайком каждый день приходить будешь. А там посмотрим, куда нам с тобой податься». Схватив Нюру за руку, Алешка, как ватную куклу, увлек ее за собой. Время спустя, увидев вышедшего из дверей техникума потенциального жениха, та самая подруга Нюры обратила внимание, что тот озирается, явно желая кого-то увидеть. Подошла и кокетливо доложила: «Нету ее, гость к ней из армии приехал. Думаю, они в Нюркином доме общаются». Жених ни слова в ответ, побледнел только. Пошел к машине, сел за руль и поехал в деревню, где на отшибе стоял неказистый дом невесты. Доехал, оставил машину у дома, поднялся на крыльцо, постучал в дверь. После паузы нерешительно подергал ее-бесполезно. Обойдя дом вокруг, заглядывал то в одно, то в другое окно, темно, ничего не видно. Усевшись на крыльце, решил ждать. Тем временем каким-то седьмым чувством, предчувствуя недоброе, Панкрат, не дождавшись молодых в назначенное время к чаю, сел на велосипед и поехал в техникум, желая убедиться, что предчувствия его пусты. По дороге он встретил ту самую подругу Нюры, спросил и та, не таясь, все ему рассказала. Панкрат Пантелеевич покрылся холодным потом. В глазах замелькали белые мушки. «Вот ведьмино племя, -пробормотал он.-Не допущу!» Нажимая на педали, он во весь дух помчался к родному дому. Доехав, увидел на крыльце сиротливо сидящего жениха. Бросив велосипед на землю, Панкрат подошел к жениху, похлопал по плечу: «Не боись, сейчас прорвемся». Постучав в запертую изнутри дверь кулаком, так, что она заходила ходуном, Панкрат крикнул: «Нюра, открой, это отец!»

Возле красного «ниссана», велосипеда, лежащего на земле, стояли милицейский «рафик», «скорая помощь», автомобиль военной комендатуры, прокурорская «волга». Народу собралось тьма-тьмущая. Милиция не подпускала близко желающих посмотреть, хотя и так все было видно. Посредине двора на расстеленной клеенке лежали три трупа: Нюры, ее жениха и Панкрата Пантелеевича. Над трупами колдовал судебный эксперт, следователь что-то записывал в протокол. Участковый опрашивал свидетелей. Соседка показала: «Сначала пришли эти двое – Нюрка с хахалем. Думали, их не видит никто, все по сторонам озирались. А я сразу увидела, что у солдата тесак на боку. Вот ирод, вот злодей, -прерывала она свой рассказ.-потом приехала вот эта красная машина. Из нее очкарик вышел, все ходил кругом, в окна заглядывал. А вот когда Панкрат Пантелеевич подкатил, прозевала -козу подоить надо было». Судебный эксперт сделал первоначальные заключения. «Девушку убили одним ударом широколезвенного ножа в сердце. Молодого человека закололи тем же оружием, проникающим ударом в печень. А вот на теле мужчины следов насильственной смерти нет». Панкрата Пантелеевича сняли с вожжей, на которых он был повешен -или повесился, вскрытие покажет. Следователь доложил, что следы военных ботинок обнаружены по всему дому, в том числе и на подоконнике, с которого подозреваемый спрыгнул. Однако орудие убийства найдено не было, верней всего, подозреваемый взял его с собой.

Дезертир был объявлен в розыск. В области был введен план-перехват, солдаты прочесывали лесополосу. А между тем, в районную прокуратуру добровольно явился дезертир Алеша. Заикаясь, он рассказал свою версию случившегося. Когда озверевший Панкрат Пантелеевич сорвал с петель дверь, они с Нюрой только-только успели с кровати вскочить. Алешка на босу ногу в ботинки успел влезть, одежду в руки и в окно. Голышом бежать не хотелось, и рядом в кустах он начал натягивать на себя военную форму. Из открытого окна неслась ругань Нюркиного отца. Он кричал, что Нюрка вся в мать, такая же шлюха. Теперь уже она хочет сгубить ему жизнь. Дурак он, что тогда избавился только от одной гадины и выкормил другую. Тут женишок Нюркин вмешался. Вы-говорит тут разбирайтесь, а я говорит пошёл. И знайте говорит я с этой шлюшкой свою судьбу связывать не собираюсь, прощайте говорит. Потом был какой-то крик, шум, возня. Боясь, что его заметят, Алеша дал деру.«А где же твой штык-нож?» -спросили его. «Так он там, на столе лежать остался. Мы с Нюркой, как пришли, только дыньку им и порубили». Еще раз обыскали весь дом, помогла собака. Отодвинули, точнее, ломом отодрали старинный сундук, который оказался прибитым к деревянному полу. Между ним и стеной был найден штык-нож с отпечатками пальцев Панкрата Пантелеевича. А на том месте, где стоял сундук, обнаружили люк в погреб, где нашли давно истлевшие останки мужчины и женщины. Видимо, Панкрат, осознав содеянное, в поисках вожжей открыл сундук, машинально сунув нож в щель между стеной и сундуком. Сделав из вожжей петлю, он залез на сундук, перебросил вожжи через перекладину и удавился.

Каждому свое

Так кто же более счастлив – грешник или святой? Вопрос остается открытым.

В этот день неожиданно повезло и Болдыреву, и Семенову, оба сделали по находке. Болдырев, сев в маршрутное такси, нашел кем-то забытый фотоаппарат.

Семенов, устроившись на сиденье в метро, обнаружил кем-то забытую кинокамеру. Теперь у Болдырева есть фотоаппарат, а у Семенова появилась возможность сделать доброе дело вернуть кинокамеру тому, кто потерял. Пусть каждый по-своему, но оба были счастливы.

Розовый мопед

Жить долго вредно не только для вас самих, но и для окружающих.

Болдырев сидел на скамейке на набережной, на которую народ приходил себя показать – на других посмотреть. Болдырев был не исключением. Как бы жизнь не была прекрасна, всегда чего-то не хватает. Дети вырастают на удивление быстро – особенно девочки. Совсем, казалось бы, недавно, какая-нибудь кукольная малышка пройдет мимо на кривых тоненьких ножках, держа маму за руку. Через года три-четыре она же промчится мимо той же скамейки на велике. А еще позже, пройдет в стайке себе подобных, размахивая портфелем. А через каких-нибудь десять мгновенно пролетевших лет, та же, но уже девушка пронесется мимо на роликах, приковывая к себе взгляды мужчин любого возраста. Сколько их, быстро подросших и ушедших в «отставку» милашек прошло по этой набережной, мимо этой скамейки, на которой любил сидеть Болдырев. Многим из них довелось быть его подружками, но ненадолго. Получив свое, мужчины, как правило, теряют к желанной интерес и опять с вожделением смотрят на юные фигурки в ожидании когда они подрастут. Болдырев и здесь не исключение. Девочки вырастают, меняя друг друга. Единственно, что по-настоящему было интересно Болдыреву на данном отрезке жизни, так это убедиться в том, что он в свои 52 с длинным хвостиком, он еще может быть интересен юным красоткам.

Болдырев умирал в сознании, физическая боль у же не терзала его искалеченное тело. Странные чувства овладевали Болдыревым, чувства эти, казалось, должны быть новыми, незнакомыми, ведь так четко он осознавал неминуемую кончину впервые. Хотя нет, Болдырев ловил себя на мысли, что когда-то, в далекой юности, он что-то подобное уже испытывал. Эти чувства охватывали его, когда ему предстояло познать, испытать что-то новое, это всегда касалось любви и смерти.

Болдырев лежал на спине со сломанным в двух местах позвоночником. Голова его покоилась на низкой подушке взгляд устремлен в белый потолок. Болдырев пытался вспомнить детство, юность, людей, события, в которых участвовал. Но прошлое приходило к нему, как отрывки из огромного количества снов и кинофильмов. Они путались, переплетались в его голове с эпизодами из собственной жизни. И Болдыреву казалось будто все, что до последнего времени было в его жизни, происходило не с ним. Единственное, что Болдырев помнил отчетливо —это события, происходившие с ним в ближайшие недели, дни, часы. Болдырев восстанавливал в памяти сказанные им слова, фразы, где был, в чем был одет и даже запахи. Болдырев четко помнил нежные изгибы её юного тела и аромат духов, им ей подаренных. Месяц тому, Болдырев безоглядно влюбился в юную девушку.

В тот день Болдырев, как обычно, сидел на скамейке и обдумывал где, как и с кем отпраздновать свои 53 года. Мимо, наверное, уже в десятый раз промчался мопед розового цвета, который буксировал туда-обратно стоящую на роликах, уцепившуюся за багажник девчонку с длинными рыжими волосами. На этот раз мопед, которым управлял сутулый юнец с копной нечесаных волос на голове, промчался мимо Болдырева один (без прицепа). Девчонка, которую Болдырев видел на набережной часто и помнил еще ребенком, подъехала на уставших ногах к скамейке плюхнулась рядом и стала рассматривать свежую дырку на затертых джинсах.«Зацепилась?» – спросил Болдырев. «А у Вас закурить не найдется?» – услышал Болдырев вместо ответа.«Не курю, – ответил Болдырев. – «А вот шампанским могу угостить, если хочешь». «Хочу», – ответила девушка, ничуть не смутившись предложением, – «Но я на роликах». «Ерунда, у меня здесь машина недалеко».

Девчонка на самом деле оказалась без всяких комплексов. За это Болдырев в первый день их знакомства подарил ей кроссовки, на второй джинсы, на третий куртку и так далее. Болдырев дарил девушке понравившиеся ей вещи и бесчисленное множество всяких безделушек. А она в ответ дарила ему свою непосредственность, молодость и необузданный секс.

Болдырев безоглядно влюбился и был уверен, что сумел покорить сердце девчонки. Без прикрас и стеснения она рассказывала Болдыреву о себе: живет с мамой, закончила школу, дальше не учится и пока не работает. Что будет дальше не знает. Встречалась с парнем (тот, что на мопеде), но он дурак, они поссорились и «ну его к черту!»

Болдырев катал девочку по Крыму, сидел с ней в кафешках, купался голышом в море и заражался непосредственностью, которой обладала его юная подруга. Дело дошло до того, что Болдырев приобрел ролики, плеер и она взялась обучать его кататься. Болдырев даже не задумывался о том, что со стороны может выглядеть нелепо. Он был ослеплён своим счастьем. Это был тот самый компромисс отношений друг с другом, которого Болдырев не смог найти ни с женой, ни добиться от многочисленных любовниц. Девочка вела себя с ним как с равным, возвращала ему молодость, а он дарил вожделенные для нее безделицы, которые приводили ее в восторг. Ни ревности, ни сор, ни упреков, ни подозрений. Почти идиллия.

Болдырев еще неуверенно стоял на роликах, а потому больше предпочитал сидеть на скамейке, наблюдая за тем, как его любимица выделывает перед ним разные пируэты. Устав, она села рядом с ним и они ели одно мороженое на двоих, не из экономии, так было вкусней и приятней. Парочка не заметила, как к скамейке неожиданно подкатил тот самый парень на розовом мопеде: «Ну что, ты едешь, или так и будешь лизать дедушкино мороженое?» – с издевкой спросил он. Болдырев даже не успел отреагировать на такую наглость и тем более не ожидал такой реакции от своей подруги. Она же, резко вскочив со скамейки, уселась на мопед и крепко обняла парня двумя руками. Болдырев не успел даже сообразить, что происходит, как мопед заревел и рванул с места. Болдырев, в попытке остановить его, машинально ухватился за багажник и, увлекаемый тремя лошадиными силами, прицепом покатился за мопедом.«Что ты делаешь, вернись, давай поговорим», -кричал Болдырев любимой. Мопед быстро набрал максимальную скорость. «Да отцепись же ты, хорошего понемножку». Ошарашенный Болдырев отцепился на очень крутом повороте – ему навстречу неслась машина.

P.S. Голова Болдырева лежала на плоской подушке, руки вытянуты вдоль тела. Болдырев остекленевшими глазами смотрел в потолок. На лице его маской застыла улыбка.