Текст книги "Воин и маг"

ГЛАВА 8

«Кретин! – Император прохаживался перед обедом по тенистому дворцовому парку и заново вспоминал беседу с министром финансов. – Идиот! Предложить такие расходы в такое время! Давно пора гнать его в три шеи, чтобы духу его не было!»

Выйдя к беседке у фонтана, Император немного пришел в себя, наблюдая, как над усыпанным розовой гранитной крошкой дном резвятся рыбки, весело перебирая роскошными хвостами и плавниками. «Во всяком случае, надо этого дурака заменить, иначе все банкиры отвернутся от кредита. Но, опять же – кем заменить? Разве из купцов взять кого поумней… Да нет – какой с них спрос? Проворуются, и все».

Император заметил, как на дорожке невдалеке появилась тень. Он повернулся, но вместо склонившегося в поклоне придворного, покорно ожидающего, когда повелитель соизволит заметить его, увидел знакомого чернокнижника. Поклонившись как подобает низко и все же с достоинством, молодой нахал приблизился.

– Говорите, баронет, и коротко, – повелел слегка рассерженный, но все же заинтригованный Император. Знаком он отослал дернувшуюся было охрану и неспешно пошел в глубь парка.

– Начну с того, ваше величество, что меня тут женить решили… – прямо в лоб начал Valle, следуя за прохаживающимся по залитым солнцем дорожкам Императором.

– Интересно! Поздравить или посочувствовать? – остро глянул повелитель. – И кто будущая супруга?

Молодой нахал тонко улыбнулся:

– Поздравлять или соболезновать еще рано. А кто она, не знаю, верите ли, ваше величество? Я дал согласие при условии, что до последнего мига не буду знать ничего.

Император чуть задумался.

– Оригинал вы все-таки. Ну хорошо, обстановка понятна. И что же вы хотите?

– Этот месяц, ваше величество, мы были в родном моем замке. Поохотились, отдохнули. Но! – Тут баронет посерьезнел и сменил тон. – У меня какие-то нехорошие предчувствия, да и у матушки моей тоже.

Император не спеша достал свой парадный кинжал, срезал с клумбы великолепную, темно-алого бархата розу и протянул ему:

– Как здоровье баронессы Амалии? Передайте ей это от меня.

– Спасибо, ваше величество, – чуть поклонился Valle. – Здоровье матушки пока крепкое.

– А что касается предчувствий, – продолжил меж тем Император, – к ним стоит, пожалуй, прислушаться. Особенно к вашим, особенно к вашим. Что вы предлагаете?

– Ваше величество, первое – охрана принца становится круглосуточной, удваивается в числе, и к ней добавляется опытный волшебник.

– Маг-телохранитель? – Император остановился и в упор посмотрел на баронета. – Да вы представляете, в какие деньги это выльется?

Но тот ничуть не смутился:

– И еще один – к вам. Это обязательно, ваше величество.

Повелитель задумался:

– Я так понимаю, баронет, на аудиенцию ко мне вы даже не пытались… и охрана, получается, никуда не годна. Согласен. Дальше?

Тут баронет чуть помялся, выбирая выражения:

– Ваше величество! Юго-западные провинции никогда не отличались особой лояльностью к Империи… – начал он.

Император искоса глянул на него – он мог себе это позволить.

– Неужели вы думаете, что я не учел этот аспект, когда принц Ян сообщил мне имя своей избранницы? Тоже мне, новость сообщили!

Valle чуть побледнел, но сдержался и негромко сказал:

– Ваше величество, их свадьбу надо устроить в ближайшее время… Я на днях буду говорить с моим дедом, графом и’Вальдес. И у меня есть чем убедить упрямого старика. Кланы Вальдес и Кейрос самые сильные и влиятельные в тех краях, которые кое-где до сих пор называют Испанией; и от их поведения зависит решение остальных тамошних семей.

Император сел на резную, белого мрамора скамью и жестом показал на место возле себя.

– Садитесь, баронет! – приказал он, заметив колебания Valle.

Здесь, в зеленой тени старого каштана, с которого уже почти облетели последние свечки, было прохладно, тенисто и весьма уютно.

– В ваших словах, безусловно, есть смысл. – Император посмотрел на утопающий в зелени дворец. – У вас есть хоть что-то конкретное? Несколько тревожных сигналов уже поступило с разных сторон, но мы не знаем, чего и с какой стороны ожидать. И когда?!

Он посмотрел на молодого собеседника, отметив проступившую под легким загаром бледность и теребящие край плаща пальцы.

Valle все-таки решился и негромко, с усилием выдавил из себя:

– Через полгода… Но, хоть убейте, не знаю – ни на чем эта моя интуиция основана, ни чего ожидать.

Он рванул ворот камзола – лишь пуговки брызнули в стороны и дробно застучали по гравию дорожки. Облегченно вздохнул, покрутил шеей, словно воротник прежде душил его.

– Прошу прощения, ваше величество, – уже ровным голосом сказал он.

Повелитель чуть сгорбился и разом даже как-то постарел. Valle заметил вдруг, что Император уже почти совсем седой и вовсе не такой грозный, как представляется.

– Полгода… немного, совсем немного. Хорошо. – Властитель Империи выпрямился, и глаза его блеснули. – Мы не привыкли отступать перед трудностями. Значит, так: наилучшую охрану мне и принцу, свадьба его не позднее чем через месяц, с испанцами вопрос решен. Что еще?

Баронет на миг задумался, шевеля губами.

– Две недели, и ни днем позже. После свадьбы принц и его супруга – ни ногой из столицы, под любым предлогом, пока ситуация не прояснится. Ваше величество, что бы Империю ни ожидало, здесь будет нанести удар тяжелее.

Император кивнул. Щелкнул пальцами правой руки, вытянул ее, словно хотел что-то взять из воздуха. Из-за куста бархатной цилярии быстро и бесшумно выскользнул лакей, в золоченой ливрее, с подносом, и в руку Императора вплыл бокал белого вина. Кивком отпустив слугу, он отпил немного, затем повертел в руке, забавляясь игрой света и тени в напитке.

– Хорошо. Это можно сделать. И даже больше. – Он призадумался. – Да, так и сделаю. Что-нибудь еще?

– Ваше величество, флот готов? – осторожно спросил баронет.

Император неопределенно хмыкнул. Поставил бокал на каменный подлокотник скамьи и только потом ответил:

– Южный более-менее, а адмирала Арнена я услал в Керслунд, он там свирепствует, порядок наводит.

– База Северного Флота? – как бы сам себя переспросил Valle. Он хотел закурить, как всегда во время размышлений, но вовремя спохватился.

– Разрешаю, – с усмешкой бросил Император и еле заметно отрицательно качнул головой показавшемуся в конце аллеи распорядителю, который всем видом изображал, что пора отобедать.

Valle тем временем набил трубку, раскурил ее от кончика пальца и пустил дымок. Улыбнулся было, затем качнул головой.

– Флот сыграет важную роль, ваше величество. Если то, что нас ожидает, – это война, без него не обойтись.

– Да, мы на Малом Совете пришли к тому же выводу, поэтому адмиралу даны чрезвычайные полномочия. Рад слышать, что и вы ощущаете нечто… – Император изобразил пальцами в воздухе что-что зыбкое и неописуемое. Из-за ствола пинии тут же высунулась озабоченная физиономия охранника, не понявшего жест своего повелителя.

– Брысь!

Охранник послушно скрылся, как будто его тут никогда и не было.

– И последнее, ваше величество. – Valle вежливо, но непреклонно шел напролом. – Надо потихоньку собирать здесь хорошую молодежь и подчинять принцу. Дворян, воинов, мастеров, волшебников…

– Готовить смену? – усмехнулся Император. – Не рано ли?

– Не совсем так, ваше величество, – позволил себе не согласиться баронет. – Вернее, совсем не так.

Он глубоко затянулся, выпустил струйку дыма и пояснил свою мысль:

– Ваши министры и генералы – люди опытные и, безусловно, заслуженные. Но в этом есть и другая сторона. Они зашорены, их мнение всегда будет опираться на старый опыт и согласовываться с ним. Может статься, что победу придется добывать молодым, не скованным предрассудками ребятам. Которым еще нечего терять – ни титулов, ни денег, ни чинов.

– Да вы часом не рехнулись, баронет? Бросить в бой надежду и будущее Империи, большинство из молодых еще не обзавелось потомством?

Нимало не обескураженный Valle твердо посмотрел в глаза Императора.

– Ваше величество, что-то мне подсказывает, что и этого может оказаться мало.

Император вздохнул и покачал головой:

– Неужели все настолько плохо? Мой отец пережил революцию и бунты – а ведь нет ничего хуже – воевать со своими же подданными, ослепленными бредовыми идеями… Ну да ладно – вреда от вашего предложения не будет, а если уж и придется отправить в бой молодежь, то, по крайней мере, они всегда будут под рукой.

Он чуть наклонился, намереваясь встать. Баронет вскочил раньше и, чуть склонив голову, дал понять, что у него все.

– Еще одно, – негромко произнес Император. – Если со мной что случится, вы обещаете беречь моего сына и его будущих детей?

– Как сказал Ян, это вне обсуждения, – столь же негромко ответил Valle.

Император некоторое время смотрел на него, а потом устало прикрыл глаза:

– Да будет так. Ступайте, молодой человек.

Узнав в гостинице, что «дамы еще не вернулись, но посыльные приносят из магазинов свертки и коробки», Valle, поколебавшись, надел свой примечательный плащ, а в пару к нему такую же черную охотничью шляпу, щегольски украшенную фазаньими перьями. «Мама одобрит вряд ли, скорее – Натка. Ну, прямо злодей из драмы», – улыбнулся он, разглядывая себя в зеркале. Затем покинул номер и по широкой, застеленной ковром лестнице спустился вниз. Открыл стеклянные – по последней моде – двери и вышел на улицу, полную городского гама, от которого он уже почти отвык.

Тут было тепло, пыльно и шумно. Оглядевшись по сторонам и отказавшись от предложения привратника «вызвать для молодого господина карету», баронет решил прогуляться. Заодно и найти своих.

Зайдя в маленький сквер вокруг позеленевшего от времени и непогоды памятника герцогу Дюку, он уселся на скамью, которая, словно по волшебству, освободилась для него. Да и весь сквер тоже.

Чуть волнуясь, молодой волшебник смежил веки, дабы не мешал свет, и прошептал Заклятие Поиска, но в своем варианте. Ведь матушка и Ната – кровные родственники, да и отец тоже… ага, он еще в той стороне, где Императорский квартал. Так, а дамы где-то там, в Купеческом… Эстрелла и Карлос наверняка рядом с ними.

Почувствовав, что его дергают за рукав, баронет открыл глаза и обнаружил, что безобразный до отвращения безногий нищий требует милостыни. Его культяпки, замотанные в пыльную рогожу, лежали на тележке с маленькими колесиками, а на руки были надеты деревянные колодки, которыми он при езде отталкивался от брусчатки. Один глаз попрошайки вытек, весь облитый слезящимся гноем, а другой нагло и требовательно сверкал.

– Ы-ы, ы-ы-ы…

Уже собираясь достать и бросить убогому серебряный цехин, Valle почувствовал: что-то тут не так. Быстро и тихо прошептав заклятие Истинного Зрения, он посмотрел и усмехнулся увиденному:

– Так-так!

Мгновенно вскочив со скамьи, баронет пинком опрокинул нищего с тележки, привычно обнажая меч. Ноги у попрошайки обнаружились в полном порядке, спрятанные в углубления. А рана на лице оказалась искусно выполненным и наложенным муляжом.

– Ну что, убогий, вот и смерть твоя пришла. Что там у нас в законах насчет бродяжничества?

Лежащий мелко задергался и заверещал, от испуга и неожиданности не в силах ни говорить, ни встать. Тем более что сапог баронета стоял на груди, а кончик меча недвусмысленно плясал перед глазами.

На шум в скверик заглянули двое стражников в легких доспехах и с алебардами.

– Что тут, ваша милость? Шалим потихоньку?

Оглянувшись на них, баронет процедил, указав на извивающегося под его ногой афериста.

– Да вот, попрошайка. А у него, оказывается, и ноги есть, и глаза в порядке…

Стражники пригляделись и озадаченно почесали бритые затылки. А затем неожиданно заржали:

– Вашсветлость, да это ж лицедей из Императорского театра, в роль вживается! Нас давеча десятник предупредил, чтобы не трогали.

– А милостыню просить ему разрешено? Чуть на цехин меня не соблазнил, подлец. – Баронету не то чтобы было жалко монеты, он досадовал на недоразумение. Поэтому нехотя, но все же убрал ногу с груди притихшего парня, а меч спрятал в ножны за спину, под плащ.

Старший из стражников пожал плечами:

– Дык, ваша милость, а как же еще ему в роль-то войти?

Вздохнув, Valle наклонился, поднял за шиворот незадачливого актера. Пыль с него отряхивать не стал – для достоверности. Поставил на ноги. Поколебавшись, изменил свое решение и швырнул ему золотой. Но извиняться не стал – не по дворянской чести – и совсем уже было вознамерился уйти. Однако лицедей неожиданно глубоким и красивым голосом осведомился:

– Спасибочки, ваша милость, но – как же вы меня все-таки разоблачили?

– По запаху, – бросил через плечо баронет. – Принюхайся, как воняют настоящие базарные нищие.

И максимально быстро, насколько позволяют приличия, покинул сквер.

Дамы, в сопровождении приунывшего дона Карлоса, обнаружились в скорняжной лавке, где перед ними были вывалены груды мехов. Прислушавшись, Valle выяснил, что матушка никак не решит, что лучше – шуба из черной с сединкой лисы или накидка из пятнистого меха дикой кошки. Тем более что за такой хороший товар и цены были соответствующие.

– Боюсь, мы и так сверх меры растрясли кошелек барона, – вполголоса пожаловалась ему баронесса, не без сожаления поглаживая действительно великолепный мех.

Valle пожал плечами, распорядился, чтобы завернули обе вещи, и достал свой собственный кошелек. Взглянув в радостно-недоверчивые глаза матери, подумал, что быть богатым все-таки чертовски хорошо.

– Почтеннейший, – остановил он подобострастно кланяющегося купца, – а для моей сестры что-нибудь подобное найдется, достойное ее красоты? Или нам обратиться в соседнюю лавку?

Купец переменился в лице и погнал своих приказчиков «тащить все самое-самое».

Ната чуть не сомлела от счастья, заполучив леопардовое манто. С радостным визгом повисла на шее брата, дрыгая от восторга ногами, и тут же шепотом, на ухо, осведомилась насчет «вон тех лайковых перчаток».

Женщины, женщины…

Принц и барон вернулись вечером, когда на улицах воцарилась тишина и прохлада. Ната вместе с Питером, нахально плевавшиеся семечками с балкона третьего этажа, вернулись в номер, заслышав их голоса.

Сияющий барон, тщетно скрывая радость, сообщил, что он был удостоен не только милости отобедать с его величеством Императором, но еще и получасовой беседы после. А все формальности были улажены как по волшебству.

– Дорогая, – обратился он к супруге, – мы приглашены в гости, обсудить да поговорить в неформальной обстановке, – он глянул на сына и улыбнулся, – с ее родителями и родственниками. Ната, сэр Питер, вам тоже стоит пойти.

– Вау! – Дочь завертелась юлой и унеслась в спальню-гардеробную.

Зато принц был слегка задумчив. Он бросил на Valle взгляд – мол, надо поговорить, – приложился к ручке доньи Эстреллы и только тут его глаза прояснились. Втроем они вышли на балкон, прихватив из комнаты кресло для Эстреллы, и принц, подумав, установил защиту от звука.

Скромно молчавший Valle догадывался, что Император уже начал действовать и что Ян немного озадачен. Впрочем, баронет отнюдь не был уверен в правильности своих действий, но ничего не делать, когда тебя подспудно что-то тревожит, было просто-таки превыше его сил.

– Сначала отец был в задумчивости по поводу кандидатуры твоей невесты, потом дал согласие и даже распорядился уладить все дела сегодня же, – закончил принц эту часть своего рассказа.

– Прекрасно, – развел руками Valle. При этом он рукавом опрокинул забытый кем-то на перилах пустой бокал, и тот, на прощанье блеснув в полумраке хрустальной гранью, полетел вниз. Не задумываясь, молодой волшебник дернулся было его подхватить, но не успел. И все же чем-то он дотянулся, потому что сосуд качнулся и застыл на расстоянии пары локтей от перил, мерно покачиваясь.

– Как… как ты это сделал? – вскочили из одного кресла Эстрелла и Ян.

Истекая потом от неимоверных усилий сохранить ситуацию и хоть что-то понять, огорошенный не менее других, Valle медленно, осторожно ответил:

– Сам не знаю… Проверь… может, я какое заклинание бросил?

Ян озабоченно прошептал несколько формул из раздела Общей Магии, донья Эстрелла по его просьбе принесла сумку баронета и достала оттуда магический колокольчик. Нехитрое устройство сразу начинало звонить, едва рядом с ним обнаруживалась магия. Лениво позвякивая в такт попыткам принца что-то нащупать, звоночек упорно молчал по поводу тяжело дышащего от натуги Valle.

Наконец Ян признал свое поражение. Наклонившись через перила, он дотянулся и осторожно взял бокал с невидимой, держащей его опоры. Осмотрел, бормоча, пожал плечами. Сам Valle в это время расслабился, обмяк и рухнул в заботливо придвинутое доньей Эстреллой кресло. Дрожащей рукой вытер пот, и друзья даже в темноте рассмотрели, как бледно его лицо.

– Воды… – хрипло и слабо шепнул он. Надолго приложился к принесенному принцем кувшину, а затем откинулся на спинку, жадно дыша.

– Кажется, я запомнил, как это было, – наконец сказал он. – А что и каким образом, будем разбираться.

– Но я так поняла, что это не магия? – глянула на принца умница Эстрелла. Тот кивнул, с задумчивым и изучающим видом глядя на мокрого и измученного друга. Затем зашел в комнату, вынул свой хрустальный шар и шепнул несколько слов:

– … леди Бру… немедленно!

Леди Бру сначала неодобрительно ворчала, но, узнав, в чем дело, все-таки смилостивилась. Быстро осмотрев и прощупав все еще бледного Valle, повернулась к парочке, с тревогой ожидающей ее решения.

– Вы совершенно правильно поступили, ваше высочество, что вызвали меня. Вообще-то переутомление вследствие резких перегрузок – это рядовое и частое дело среди молодых магов, но некромант… случай особый. Тут придется попотеть. Там снаружи ваша охрана, мой принц? Пусть пара ребятишек сбегает в Башню Магов, надо кое-что принести. Я хочу предупредить помощницу, чтобы приготовила что надо. Вы позволите воспользоваться?

С этими словами она указала на лежащий на столе хрустальный шар принца. Получив согласие, взяла прибор связи и стала что-то нудно втолковывать. Затем начала делать какие-то манипуляции с лежащим баронетом, с бесстрастным лицом игнорируя его болезненные восклицания.

Предприимчивый сержант из охраны реквизировал у патрульных кирасир коня и справился за полквадранса. Леди Бру величественно и благосклонно кивнула в знак благодарности и продолжила свою работу. Донья Эстрелла и принц глядели во все глаза, ибо целительница была высшего класса. Лишь когда потребовалось раздеть слабо протестующего баронета, девушка вышла на балкон.

– Ну, вот и все, – довольным голосом заключила леди Бру, моя руки под струей из кувшина, который держал самолично принц. – А теперь, молодые люди, рассказывайте, чем это вы тут занимались, что потребовало такого расхода магической энергии?

На улице совсем уж стемнело, большая комната гостиницы была ярко освещена пятисвечным канделябром и двумя волшебными шарами – принца и самой целительницы. Valle лежал на диване, заботливо обложенный подушками и, похоже, блаженствовал. Он ел шоколад, запивая виноградным соком (а не вином! – как ядовито подчеркнула целительница). Напротив в креслах расположились за столом принц с доньей Эстреллой и леди Бру. Они тоже отдали должное мастерству гостиничных поваров, но немного поосновательнее.

Ян при помощи Эстреллы кое-как обрисовал случившееся, да и предысторию.

– Хм-м, – проронила леди Бру и повернулась к дивану: – Значит, наши молодые гении решили использовать черную магию наоборот?

– Именно так, – нахально ухмыльнулся в ответ Valle.

– Цель, конечно, благородна, только… пупок не развяжется такое неподъемное дело сотворить? – насмешливо заметила леди Бру.

Молодой некромант разом посерьезнел. Внимательно посмотрел в профессионально-заботливые глаза целительницы, отвел взгляд и только потом негромко ответил:

– А у меня просто нет другого выхода. Я не хочу в конце концов превратиться во второго Яромора.

– Ну что ж, мальчик мой, – вздохнула леди Бру и, с тоской посмотрев на аппетитно пахнущий, едва ополовиненный нежнейший паштет из гусиной печенки с жареным луком, с сожалением отодвинула его от себя подальше, – если тебе удастся, это будет небывалым делом…

Когда целительница, весело позванивая полученным золотом, отбыла, Ян все-таки рассказал о том, что завтра утром будет официально объявлено о помолвке его и «доньи Эстреллы, баронессы Кейрос», а свадьба уже готовится и состоится через две недели.

– Ну и прекрасно, – просиял Valle, приподнимаясь на подушках. – А что скажет сама донья Эстрелла?

Впрочем, слов от довольной, чуть ли не прослезившейся Эстреллы и не требовалось. Очень вовремя в номер ввалился ее братец, который провожал целительницу в Башню Магов. Узнав о новости, он приуныл.

– Мы тогда с тобой совсем редко видеться будем, – пояснил он со вздохом и, узнав от старшей сестры, который час, поплелся в ванную, а затем и в малую спальню, которую они делили с баронетом.

Перед полуночью вернулись и барон с баронессой. Сзади них Ната о чем-то шепталась с сэром Питером. Узнав о намечающемся торжестве, о свадьбе наследника Империи, они пришли в полный восторг.

– Ох и погуляем! – потер ладони барон. – На сыновней свадьбе, потом у принца – эх, и красота!

Valle, который уже успел одеться и договориться с друзьями, чтобы никому ничего не говорить и его проблемой не волновать матушку, погнал сонного мальчишку-коридорного на кухню, заодно и в винный погреб.

В общем, радостные известия отметили как надо. И никто не обратил внимания, что Valle периодически тихо что-то шептал, незаметно указывая пальцем на наполняемый вином бокал доньи Эстреллы.

Утро выдалось ясным и тихим. Барон, который вчера, по мягкому выражению баронессы Амалии, «надрался как сапожник», запросто подлечился остатками Aetanne и теперь громогласно распоряжался погрузкой багажа. Так что Молли, служанка доньи Эстреллы, оказалась едва видной среди нагруженных на ее лошадок узлов, свертков и коробок. Даже сопровождавшие принца кирасиры с ворчанием получили под свою опеку по тюку с пожитками.

Выезд из гостиницы был осуществлен, хвала богам, совсем рано, а то Ната боялась, что «люди подумают, будто цирк или обворовали кого». Быстро под грохот подкованных копыт проскакали через спящий Внутренний город, миновали Нижний, где уже тянулись вверх дымки и попадались на улочках первые мастеровые.

Отчаянно зевающий заспанный караульный у Южных ворот мгновенно проснулся, увидев фамильный перстень принца. Он развил бурную деятельность, пинками и зуботычинами поднимая сонных, вполголоса ругающихся солдат, и наконец-то городские ворота с душераздирающим скрипом отворились.

Свернув с Южного тракта в первую же попавшуюся на обочине кленовую рощу, Valle оглядел кавалькаду, проворчал что-то нелестное о толпе народу, повторил распоряжение «не отставать». И началось.

После раскаленной, пышущей жаром небольшой песчаной пустыни путь пошел через мелкое, гниловато попахивающее болотце, но зато под приятно охлаждающим мелким дождиком. Принц приблизился к идущему впереди сосредоточенно шагающему Valle и поинтересовался:

– А что будет, если кто-то отстанет?

Тот пожал плечами, отчего на миг стал похож на огромного черного ворона.

– Да, скорее всего, просто выбросит в наш мир где-нибудь на полпути. Но найти потерявшегося там будет уже тяжеловато… Придется самому добираться.

Принц кивнул, покосившись на полуразваленную бревенчатую хибару, которую они миновали, едва выбравшись из болотца.

– Как ты после вчерашнего, Valle?

Молодой некромант остановился, огляделся:

– Да вроде нормально. Эта леди Бру действительно великолепная целительница. Хоть и характер у нее далеко не сахар.

– Это точно, – хохотнул принц, скинув капюшон, благо дождик кончился вместе с болотцем. С высоты своего коня осмотрев остановившуюся за ним кавалькаду и туманно колышущуюся реальность вокруг, поддерживаемую только силой мысли Valle, Ян заметил: – Неуютно здесь как-то. А что там был за домик? Неужто тут кто живет?

– Нет, – покачал головой некромант. – Это не столько реальный мир, сколько отражение моих мыслей. Во всяком случае, я это понимаю так. А старая кузня – ориентир. Я тут как-то проходил раньше…

Принц задумался, пока его друг делал свое непонятное дело.

– Ты хочешь сказать, что не столько ищешь путь, сколько создаешь его?

– Вроде того, – кивнул Valle и шагнул вперед. – Туда.

«Туда» оказалось спуском по каменистой осыпи, слегка оживившей монотонность движения, зато здорово напугавшей лошадей. Так что людям пришлось спешиться и вести животных в поводу. Впрочем, Valle заверил, что на скорость передвижения это не повлияет.

– И не спрашивайте почему, – проронил он. – Сам пока не знаю.

Среди стражников ехал худой, как жердь, маг. В потертом алом плаще, с цепким и умным взглядом. Мастер Огня – сразу видать. Причем не новичок, но и не занудный старикан, а как раз та самая, битая и тертая жизнью середина. Он всю дорогу помалкивал да знай себе приглядывался, сидя на равнодушно перебирающем ногами мышастом коньке неопределенной породы.

– Может, испытать его как-нибудь? – задумчиво проронил принц, вновь усаживаясь в седло.

Valle озадаченно глянул, утирая пот с лица.

– Не садись, сейчас отдохнем. И вообще, где я тебе посреди Империи чудище возьму? А в Нижние Миры вести вас опасно. Добро, если половина живыми вернется…

Поперхнувшись вопросом, принц слез с коня. Некоторое время попетляли меж валунов, блестящих мокрыми кремнистыми боками, и вот мир вокруг расширился, приобрел четкие очертания, и группа вышла в полдень. Сосновый бор надменно вздымал ввысь свои медные стволы, а за полоской ослепительно сияющего под солнцем песка лениво плескалось море. Влево и вправо, насколько видел взгляд, не было никаких следов человеческого пребывания. Молодой некромант кивнул принцу, и тот как-то негромко, но доходчиво и слышно каждому объявил:

– Привал!

– А где мы сейчас? – чуть позже негромко спросил принц, озабоченно осматривая бабки и копыта своего жеребца.

– Серединное Море, – указал Valle в сторону голубовато-серой громады воды. – С той стороны – Стигия. А если ехать влево, вдоль берега, вскоре и наш Южный Предел будет.

– Ага, ты южнее взял. Захотелось в теплой водице искупаться? – Принц закончил осмотр и покачал головой: – Так мой Киринф и копыта скоро собьет…

От группки спешившихся кирасир прибежал озабоченный офицер. Хмуро шевеля роскошными усищами, сообщил, что «не худо бы к кузнецу наведаться, по таким камням никакие подковы не выдерживают».

Принц, переглянувшись с пожавшим плечами баронетом, бросил Заклятие Поиска.

– Да тут впереди, лигах в десяти, портовый городок есть. Наведаемся.

Ната и донья Эстрелла, которые уже разулись и, подобрав юбки, с очаровательной непосредственностью шлепали босиком по мелководью, спросили:

– А что это там за корабли плывут?

Принц посмотрел, прикрыв глаза ладонью от солнца. Действительно, в полулиге от берега в слабом ветерке еле двигалась неуклюжая, пузатая, как гномий старейшина, купеческая посудина. Паруса ее еле вздымались, да и нагружена была, судя по всему, изрядно. Зато с азартной, хищной скоростью купца нагоняла узкая черная гребная галера.

– Не иначе, ваше высочество, как пираты купца гонят, – поделился своими соображениями офицер, тоже присмотревшись.

Принц повернулся к лениво расслабившемуся в тени сосен магу в алом, и поманил пальцем. Тот вскочил и, отряхнувшись, как собака, от песка и хвои, подошел. Узнав, в чем дело и что не худо бы «поджарить пиратов», отрицательно покачал головой:

– Мне платят за охрану вашего высочества, а не за альтруизм.

Valle вынул изо рта трубку и, роняя слова вместе с дымом, заметил:

– А за порядочность и честность тебе тоже платить надо? Вообще-то принц хотел проверить чьи-то способности. Их величество Император говорил: опытный волшебник за сыном его присмотрит. Но, если говоришь, что не сможешь… – и стал нарочито неторопливо вставать.

– Это другое дело, – окрысился огневик и, засучивая рукава на ходу, выбрался на песчаный холмик.

– Любезные дамы, не будете ли вы так добры чуть отойти в сторону и не застить путь? Сейчас пирата поджигать будем!

Заинтригованные спутники подошли поближе и тоже стали на бугорке по сторонам и чуть сзади начинающего свою работу мага. Он то взывал к божественной силе Риллона, то что-то рисовал в воздухе своим посохом.

В лица повеяло жаром, и удивленным глазам собравшихся предстало незабываемое зрелище. Высоко в небесах над морем собралась как бы чуть подернутая пеплом огненная туча. Колыхнув переливами пламени, она слегка сжалась и, повинуясь воле вызвавшего ее мага, пролилась вдруг ослепительным жаром прямо на пиратскую галеру. Там в последний момент что-то заметили, их весла, блеснув на солнце, пытались остановить и дать задний ход. Но тут струя жидкого пламени, словно из огромной чаши, окатила корабль и своим ослепительным сиянием закрыла все от любопытных взоров.

Когда огонь исчез, на поверхности воды не осталось ничего. То есть – вообще ничего под клубами подымающегося и тающего пара.

– Ужас, – зябко поежилась баронесса Амалия. – Силища-то какая!

Маг в алом плаще зашатался. Его усадили на спешно снятый тюк, дали вина и воды. Утерев побледневшее от усталости лицо, он попил немного, задышал ровнее и расслабленнее.

Принц в это время с интересом разглядывал его, словно диковинный экспонат в кунсткамере Университета.

– Да, хорош! Сэр Трезеге, дополнительная премия за спасение купца – за мной. Выплачу в ближайшем городе, где есть банк.

– Как же так, ваше высочество? – Барон, по-хозяйски оглядывая побережье, море и удирающего на всех парусах купца, удивился: – Вроде бы платить купеческая гильдия должна.

– Это была моя просьба. – Принц Ян покачал головой и подчеркнул: – Просьба, а не приказ.

Донья Эстрелла бесцеремонно остановила их, так очаровательно кокетничая, что даже на бледных губах Мастера Огня появилась слабая улыбка:

– Так мы искупаемся малость?

Она чуть склонила набок свою темнокудрую, прелестную головку. Вроде невзначай облизнула губки и посмотрела таким взглядом…

Принц, улыбнувшись, чуть поклонился и приказал мужчинам:

– Всем отвернуться. Кто осмелится нарушить – голову потеряет прямо здесь. Или нет, есть идея получше… – поправился он. – Отдам некроманту на опыты. Дамы, вперед! Но не дольше квадранса, нам еще далеко ехать.