Текст книги "Кладоискатель"
Автор книги: Валерий Вычуб
Жанр: Эротика и Секс, Дом и Семья
Возрастные ограничения: +18
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)
Глава 45
– Боренька! Какое платье! Ах, тебе нельзя показывать, а то бы я обязательно показала. И кружева и в талии. Я не могу.
– Для такой красавицы должно быть самое лучшее платье.
– А дорогое такое, Боренька.
– Один раз женимся, один раз замуж выходим княжна.
– Просила же не называть меня княжной, граф Апраксин. Я бесприданница, мать моя из простых.
– Все мы из простых. Адама и Ева познакомились и от них мы все и произошли. Графы и князья уже потом появились.
– Боренька. А мы пойдем сегодня гулять?
На сегодня у меня намечалась другая прогулка. Водяной отыскал-таки в лесу свою непутевую дочь. И в два часа по полудню мне предстояла разборка на гумне с двумя представителями, так называемой, нечистой силы. Водяным и его дочуркой, беременной от меня ведьмой.
– Господи пронеси! Думал я, направляясь к гумну.
– Век буду ведьм стороной обходить! И вспоминал лихие любовные ухватки моей Анютки.
Вот оно гумно, место, где развратный дворянин обольстил доверчивую свою крестьянку. Таисия сегодня уже пообщалась со своим женихом. Перед этим послушно выпив предложенный ей добрым барином чаек. И как водой смыло все горячие чувства. Даже страшно, неужели все, даже самую сильную любовь, может победить пошлое ведьмино колдовство.
А вот и они. Как из-под земли появились. Старик водяной и Анютка. Что-то не подмечаю в её фигуре никаких признаков беременности.
Я готов, я буду строг, но справедлив.
– Здравствуй Анюта. Давненько не виделись. Отец твой хочет, чтобы мы побеседовали. Худой мир лучше доброй ссоры. Оставь ненужные претензии. Чем могу, я тебе попробую помочь. Но хотеть невозможного?! Дьявол в свое время захотел невозможного. Ничем хорошим для него это не кончилось. Сидит сейчас в аду и вспоминает привольную жизнь на небе в обществе симпатичных ангелов и доброго, пусть и строгого Господа Бога.
Что скажешь Анюта?
Анютка молчит, сопит носом, злобно посматривает и на меня и на отца.
– У тебя что, токсикоз беременности?
– Чего?!
Наконец отверзла рот.
– Раздражительность, тошнота, рвота, потеря аппетита.
– Да я тебе барин за такие слова!!
Водяной попытался вмешаться, но я, выставив вперед руку с перстнем, твердо произнес:
– Брэк. Охолонись несостоявшаяся невеста. Чего ты ко мне вообще-то привязалась? Зачем я тебе?
– Ты барин чего не понимаешь. Не может ведьма от человека понести. Почему и дети у ведьмовского племени редки бывают. Ты уж барин, извини за слово, не из человеческого роду племени будешь.
Вот так сказал водяной. Анютка, всхлипнув, простонала.
– Я ему и так и эдак намекала. Думала, играет всё. А он доигрался, бес, да с человеческой девкой обзакониться решил. Небось, и в церкви венчаться будешь?
– Да какой я вам бес? Обычный человек, в церковь хожу, богу молюсь, как умею. С чего вы взяли то бредятину эту?!
– Есть приметы барин. Тут Анюта права. Я сразу подметил, еще тогда, когда ты с друзьями на мельнице у нас гостил. И с каждым разом ты все больше не на человека похож. Крепчаешь, силы набираешься.
– Так. Значит я бес, черт с рогами, дьявол с вилами и с хвостом. А ну-ка убирайтесь оба с моей усадьбы, чтоб духом вашим здесь не пахло. Доигрались.
– Я тебе устрою свадьбу. Я тебе такую свадьбу устрою!!!
– Гнать. Немедленно гнать. Расторгаю с тобой, мельник договор. Можешь идти, куда хочешь и строить себе новую мельницу, где хочешь. А я постараюсь новым хозяевам земли подсказать, что таких и на версту нельзя подпускать к их угодьям. Прежде чем в Сибирь идти по этапу, а поголодай-ка на Руси матушке. На одних карасях с пескарями не проживешь, будь ты хоть трижды водяной.
– А ведь сделает, как сказал, Анютка. Гляди, весь побелел, губы трясутся. Устроит нас веселую жизнь, это как пить дать. Привык я к этому месту. Почитай с великого пожара тут обитаю. И уходить неведомо куда…
– Пугает папаня. Он нас сам боится.
– У него сила, у него власть. Деньги, а в столице сильные люди его знают. Что говорить, сам царь у него в гостях был.
И тут Анютка заплакала. Даже заревела. Не коровой, гораздо громче. Словно пароходная сирена в тумане заревела во всю мочь. До усадьбы с километр будет, наверное, и там слышно.
– Люблю ж я тебя, ирода. Как же мне одной то быть. По ночам к тебе в окно лазить? Да ведь ты с молодой женой спать будешь. Не примешь меня, несчастную.
– Стыдно ведьме плакать. Ведьма должна быть гордой и злой.
– Всю гордость ты у меня выел. Злобы уже и нет. Ничего у меня нет.
– Уймись дочка. Не стоит оно того. Пойдем домой. Пока нас из дому не выгнали.
Мельник обнял за плечи дочку и повел её через поле к лесу. Я стоял как оплеванный. Вроде и не виноват, а на душе почему-то тошнёхонько. Какой я им к черту бес. Обычный запутавшийся в своих бабах шалопай.
………………………………………………………………………………..
– Помолимся Богу Полинушка. Припадем к бабушкиной иконе. Рядом с тобой мне легче будет молиться.
– Что случилось Боря?
– Сам пока не понимаю. Хотелось бы верить, что ничего. Скажи, рогов и хвоста ты у меня временами не замечала?
– Излишнюю бойкость у вас Борис Викторович временами замечала. Желание подшутить над простушкой. Но я ведь Боря не совсем уж проста. Немного читала, было время подумать. Когда человеку плохо, ему часто думается. Никаких рогов с хвостами у вас граф Апраксин не было, и нет. И вообще я за рогатого и хвостатого графа замуж не собираюсь. Ridicule Le conte!
– Значит, так тому и быть. А помолиться все ж таки пойдем, радость моя.
Мы стояли у иконы плечо к плечу. Молитва текла минута за минутой. Ничего не происходило. Не чесались рога, тело никак не ощущало присутствие божественной силы. Только в голове крутилось: Ты меняешься. Ты уже не тот, что был.
– Какой ты милый, славный после молитвы. Лицо горит, глаза светятся. Боренька. Ангел мой!
За обшивкой дома шумнул чем-то Герасим и испуганно смолк. Отставной гусар-ангел Борис Викторович Апраксин смущенно потупился.
…………………………………………………………………………………..
– Венчается раба Божия Таисия рабом Божиим Тарасом.
– Венчается раб Божий Тарас рабой Божией Таисией.
Прощай Таиска. В Карбусельском храме было не очень много народа. Бывший хозяин Тараса прислал на венчание полсотни новых не обожженных свечей. Подарок бывшему приказчику. Свечи горели ярко, Таиска плакала и на меня не обращала внимания. А жених был, невзирая на обстоятельства женитьбы, вполне счастлив и покорен своею капризною будущею женой.
– В воскресенье и мы венчаемся, думал я. Подумать только, не у себя в Питере, не в своем продвинутом двадцать первом веке, женюсь в эпоху царя Николая и поэта Пушкина. Женюсь за три года до холерного бунта и в эпоху сальных свечей и дровяных печей. Женюсь и, похоже, буду счастлив.
………………………………………………………………………
В 1941 году Карбусель будет сожжена фашистами. От цветущей в мои времена деревни останутся только холмики на равнине. Холмики, а вокруг цветет летом шиповник, разросся щавель. В лесу птицы поют, вспоминают, наверное, прошлые веселые года.
Бричка несла меня домой. Конюх спешил, надо успеть добраться до темноты. Дорога недолгая, но все же глухим лесом. А память о волке оборотне намертво впиталась в головы моих крестьян. Барину что, он у нас вообще бесстрашный. А нам крестьянам надо жить осторожно.
– Барин. Чегой то там, на обочине? Кажись козел?
– Сбежал от хозяев Антон. Давай погоняй. На ужин опоздаем.
…………………………………………………………………………….
После ужина Pauline играла мне на фортепьяно. Я уже привык и даже стал находить некоторые приятность в странных звуках эпохи, еще не знавшей великих негритянских композиторов. Ну куда им с их Вивальди да Брамсом до наших Армстронгов да Холидеев. Отсталые люди.
– Ты заскучал Боренька?
– Нет любовь моя. Немножко задумался. Играй, играй.
– Уже поздно. Пора спать. Прощайте до завтра граф. Последние дни я невеста. А дальше, страшно подумать….
– Переиграть не хочешь?
– Нет, нет. Я счастлива быть с вами граф…. Боря. Ты хочешь, я зайду к тебе в комнату попрощаться?
– Это плохая идея княжна.
– Но я ведь вижу, тебе хочется быть со мною.
– Если мужчина не умеет себя сдерживать, то у него могут вырасти те самые рога и хвост. А ты, любовь моя, только что сказала, что за рогатого и хвостатого замуж не пойдешь.
– Демагог вы, граф Апраксин.
Я ушел к себе в комнату. Как жаль, что надо думать не только о себе любимом, но и о моем двойнике. Сразу после венчания займусь, наконец, своим моральным обликом. Для начала стану трезвенником. Вот сюрприз то будет для гусара алкаша. Но я не хочу домой. Не хочу и еще раз не хочу. Мой дом здесь. И в воскресенье у меня будет жена. Маленькая светленькая девочка с белокурыми волосами. Не Алиса, не Мальвина, Полина. Спи спокойно, радость моя…. Ну кто там скребется в дверь? Не дают предаться благородным мыслям, почувствовать себя нравственным человеком.
Ну конечно же она, Дуняшка. Наталья вроде и без всяких травок в последнее время поунялась и посещает меня реже. У Дуняши все наоборот.
– Заснула. Давай Боренька, давай!!!
– Дверь закрыла на ключ?
– Да не придет никто.
– Закрой. Дверь. На ключ!
Дуняшка оседлала меня и собралась скакать верхом до рассвета. Загнать коня она не опасалась. А вот собственные силы опять переоценила. После пары раз забегов, она упала в мои объятия с ревом.
– Хочу ребеночка от тебя! Ребеночка!!
– А еще раз покататься не хочешь?
– Потом…. Сейчас!
В дверь постучали.
– Ты точно закрыла дверь?
– Точно барин! Точнехонько.
– Лезь под кровать.
Я встал и подошел к двери. Еще раз постучали. Робко, словно поскребли ногтем по ручке двери. Я отворил дверь. Так и думал. Она. Стоит в ночном пеньюаре, дрожит.
– Боренька. У меня в комнате кто-то есть.
Глава 46
Я в ночном халате и с кочергой в руках, Полина в пеньюаре и с размазанными по лицу слезами. Потихоньку выбравшаяся из-под кровати Дуняша с иконою в руках и шмыгающая носом от усердия.
Наша могучая кучка шествовала осторожно, стараясь не разбудить бабушку.
– Да кто хоть это Полинушка?
Спрашивал я на ходу. Она не отвечала, только мотая головой.
– Страшно Боренька. Так страшно.
За дверью Полинкиной комнаты тишина. Никто не воет, не стучит копытами. Значит затаился и прыгнет на первого, кто войдет. Я и войду.
Рывком открываю дверь.
– Берегись гад! Я иду!
Ни шороха, ни звука. Пахнет духами и тонким, лучше всяких духов ароматом. Так пахнет юная девушка в расцвете своей красоты. Так пахнет моя Полинка.
Кто же ты и где? Дашка передает мне в руки свечу. Со свечкой в одной руке и с кочергой в другой обхожу комнату по периметру. Заглядываю, прости Поля, в её постель. Чистота и еще больше пахнет её телом. Грешные мысли, прочь! Еле слышный звук с окна. Отдергиваю шторы. На оконце примостилась здоровенная ворона. Ворочает головой, недовольная светом свечи. Как же ты в дом то проникла?!
– Идите все сюда! Вот кто ночной гость. Полюбуйтесь на образину.
– Птичка!
– Страшная какая, барышня. Выгнать её и всех делов. Как и проникла то сюда. Вы форточку не открывали?
– Я Дунечка перед сном открывала. Натопил слуга печь жарко, я немного воздуха и впустила. Но я бы её заметила. Такая огромная.
Ворона ворочает башкой и явно издевается над всей нашей суматохой.
– Черт знает что ты ворона.
– Черт. Черт. Черт.
Каркает вдруг птица. И пытается меня клюнуть. Открыв окно, выгоняю обнаглевшую гостью на улицу.
– Велю кузнецу поставить тебе на окошко завтра решетку. Чтоб никакие гости не пролезли.
Говорю я Полине и про себя добавляю:
– И окроплю решетку святой водою. Надежнее будет. Мне очень не понравилась реплика ночной гостьи.
– Ложись спать Полиночка.
Выпроводив Дуняшку, обнимаю невесту и, прижав к себе, несколько раз целую в губы. Она дрожит в моих руках, безвольно готовая упасть на постель и дать мне все. А у меня в голове это: черт, черт, черт. Не дам тебе возможности потешиться. Если ты черт, то я буду ангел. Хотя б на эту ночь.
Вернувшись к себе, я застаю все ту же Дуняшу.
– Шла б ты к барышне. У ней сейчас зуб на зуб не попадает. А ты у нас смелая, ни черепов, ни ворон не боишься.
– А мы что, больше не будем?
– А тебе трех раз мало? Этак разорвешь себе известно что, не кулак, два кулака можно будет запихивать.
Напугав деву, выпроваживаю её.
Сон все не идет, в голове разный хлам, путаются мысли. Козел на вечерней дороге, ворона на окне комнаты. Еще если и змея будет, совсем хорошо.
Утро, август, кажется, издевается над нами, северянами. Погожие дни не кончаются, и лето не хочет уходить. По ночам становится холоднее, а днем как в июне. Солнышко греет, самые смелые девки купаются в реке и ждут: Вот барин опять придет и станет подглядывать.
Не дождетесь красавицы, барин ждет совсем другой, не деревенской красы. И та, готова отдать ему самое дорогое.
Мы гуляем с Полиной по берегу. Страшный бык Гаврюшка, сын герцога Фердинанда пасся вдалеке и на нас даже не глядел. Медведи, устрашенные судьбой их соплеменника, не дерзали высунуть нос из лесных дебрей.
– Ах, Боря. Ночью мне снилась эта ужасная ворона. А решетки на окно дивные, витые с рисунком. Мастер твой кузнец, золотые руки. Только я теперь как царевна в тереме. Чтобы злые люди не украли, сижу за решеткой.
– Украдут, сами пожалеют, что украли. Но вводить в соблазн лесную нечисть не следует. Решетка освящена святою водою. Притронется к ней какое лесное чудо, помрет от судорог.
– Ты думаешь, что ворона….?
– Не уверен, любовь моя. Но хочу тебя сберечь до свадьбы. Чтобы не получилось как в Руслане и Людмиле.
– Ах, я уже боюсь! В последнюю ночь прилетит злой волшебник Черномор и унесет меня, бедную в свою лесную обитель.
– Подавится Черномор. В наш просвещенный век Черномор только в стихах у Пушкина может злодействовать.
– Почитай мне Боренька еще стихи.
Что я ей читал, как терзал свою память, молчи грусть, молчи. Надо было на уроках литературы ученик Боря внимательнее слушать.
…………………………………………………………………………..
Послеобеденный визит в лес я планировал посвятить общению с уважаемым лешим, но сначала произвести закладку очередной порции монет для моего проклятого будущего. Оно, увы, рано или поздно будет. Дай бог, чтобы поздно. И я буду там с подаренной моей любимой монеткой, с пригоршней монет не столь редких, но стоящих некоторых сумм в неоглядной дали будущего. Подмеченное мною еще одно надежное местечко ждало моего визита. И от жилья недалеко и искать удобно. Чтоб я делал без вас, гранитные финские валуны.
Я копался в земле, оглядываясь по сторонам. Мои мужики летом в лес не ходили. Бабы и девки собирали грибы да ягоды по другим местам. Здесь рос только мох и густо, густо выросла ольха, для грибов дерево бесполезное. Шуршание в зарослях ольхи заставило меня схватиться за ружье. В лес без оружия ходят только глупые бабы. Их-то в первую очередь медведи и едят.
– Не стреляй, поговорить надо.
Ну и голос. Мерзкий голос. И я его где-то уже слышал.
И вышла на меня сладкая парочка. Те самые старик со старухой, встреченные мною в то памятное бегство через болото. Как я потом догадался, повезло мне встретить трясинника с его подругой кикиморой. Личности, презираемые в лесной иерархии, но в своем роде весьма могущественные. Кто ходил на болото, тот меня поймет.
– Хозяин наказал помогать тебе. Вышли мы поглядеть, кому ж это помогаем. Видели мы тебя, помним. Ты, кажись, силенок прибавил. Доходягою был, а теперь скоро сильным бесом станешь. Согласные мы тебе и дальше помогать.
– Только к болотам нашим не суйся! Взвизгнула вдруг кикимора.
– Какой бы ты там ни был, трясина свое возьмет и любого к себе утянет.
Парочка захохотала, мужик противным козлетоном, бабища визгливым дискантом. Я уже приготовился произносить соответствующее заклинание и судорожно поглаживал перстень на руке. Но как появились, так и исчезли. Сгинули, словно их не было. Не подглядели ли, куда я заначку прятал? Хотя, зачем болотным тварям людские деньги.
С испорченным настроением поплелся я искать по лесу пристойного места. Сосна у нас в лесу не часто растет, все больше ёлочка, да лиственные, осина да береза. Вот славный березнячок. И пенек у дуплистой березы удобный. Положу на него хлебушка. Сам рядом местечко приищу и подожду Хозяина. Должен появиться.
Паутинка села на лицо, солнце жарит как в июле. И тишь в лесу, аж в ушах звенит.
– Последний раз барин холостым так в лес наведался?
У лешего новая зеленая шкура, осыпанная желтыми осенними листьями. Смотрится как царская мантия, завидно даже.
– Все так, брат леший. Все вроде хорошо, а на душе неспокойно. Наведываются ко мне и моей невесте непонятные гости. Вроде пока и ничего, а за неё беспокоюсь.
– И наших, из лесных никто вас беспокоить не мог. Ты уж барин среди своих поищи, на нас не вали.
– Я собственно так и думал, что не ваши это проказы. Спасибо, что подсказал. С водяным и его дочкой тоже не совсем все ладно получилось. Вроде и унялась дочура его. Но что не взбрыкнет опять уверенности нет.
Леший слушал, сочувственно качая башкой. На темени у него росли маленькие веточки с красными ягодками. Что-то новое украшение у моего давнего друга.
– Невеста твоя мне по сердцу пришлась барин. Возьми веточку. Пусть она приколет на свадьбу к своему венчальному платью. Никакая невзгода вам праздник не омрачит. Не опасайся, бери барин.
Я взял подарок и с успокоенным сердцем отправился домой. Закладка моя, если повезет, сохранится. Дай то бог, чтоб не пригодилась. А не повезет? К неприятности расставания с моей Полинкой добавится совсем маленькая неприятность.
Ароматы навоза на улице родного селения. Поклоны возвращающихся с полевых работ мужиков. И двусмысленные улыбочки деревенских баб и девок. Дескать, барин, не все тебе гулять, хлебни-ка барин семейной жизни.
– Боренька, милый. Услышал я голос любимой из оранжереи.
– А я тут с котиком играю, тебя жду. Смотри, какой милый котик.
Полина сидела в кресле у окна и гладила залезшего к ней на колени черного громадного кота.
– Ну вылитый Бегемот.
Котище урчал, нежась в руках девушки, и наглыми глазами смотрел на меня.
– Где ты его взяла?
– Сам откуда то пришел ко мне в оранжерею. Смотри, как мы мурлычем, какие у нас красивые глазки.
Глаза кота сверкнули красным светом. Или мне почудилось? Шепотом по себя я стал читать заклятие отгоняющее бесов.
– А не хочешь ли котик, я тебя поглажу?
Пальцем с перстнем я попытался потрепать кота за ухо. Он фыркнул, вскочив с рук Полины и выгнул спину дугой.
– Не нравится? Как прикажете звать, господин Бегемот. С чем пожаловали в нашу скромную обитель. Что мы властелину Тьмы. Жалкие ничтожные обыватели.
– Ты Боря какие то странности говоришь. Кота испугал. Ты это о каком властелине тьмы. Неужто о Нем.
Кот, сидя на полу оранжереи, слушал наш диалог.
– Подозреваю я любимая, что котик непростой. Не от бога сие животное.
– Дуняша! Крикнул я подоспевшей служанка. Возьми кота и сходи с ним в деревню. Узнай, не потерял ли кто его. Из леса он не мог к нам прийти. Если и в деревне его не хватятся, значит не от бога тварь эта.
Дуняша дрожащими руками приняла кота. Он не сопротивлялся, похоже, даже был доволен случившейся суматохой.
– Боря, ты меня напугал. А я его гладила, даже поцеловала разок. Боже мой!
– Пойди домой, вымой лицо и помолись у иконы, любимая. Никакая нечисть не опасна для твоего чистого сердца.
С улицы послышался кошачий мяв, визг и плач Дуняши.
– Укусил ведь барин. Укусил и сбежал. Не кот, а как есть бес. Вон он дерет в сторону леса. Чтоб там тебя лиса съела, черного черта.
– Иди, прижги ранку Дуняшенька. Прости, что кота заставил нести в деревню. Убить бы его на месте, да вот наша невеста рассердилась бы на это.
Я проводил моих женщин в дом, а сам пошел к бабушке. Она, наверное, меня заждалась.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.
