Текст книги "Где растут мандарины"

Глава I

В гости к Йоулупукки

– Ты уезжаешь? Сегодня?

– Да, поздно вечером!

Паша очень расстроился. Он повернулся ко мне спиной, как-то даже съежился и стал быстро развешивать на елку странные игрушки в виде фруктов и овощей.

– Какие забавные! – начала я разглядывать разноцветные «сливы», «помидоры» и «огурцы». – Надо же, и даже кукуруза! Никогда таких игрушек не видела… Откуда они у вас?

– От бабушки, – коротко ответил Паша, нахлобучив на елку длинный серебристый шпиль.

Паша Паршин – мой самый лучший друг. Мы познакомились с ним три года назад. Мои родители тогда развелись, и мы с мамой – совершенно неожиданно для меня – переехали в Петербург. Мама сразу же вышла на новую работу, а я половину лета просидела совершенно одна, в съемной квартире с окнами во двор-колодец. Огромный незнакомый город, где у нас не было ни друзей, ни родных, сначала показался мне совершенно чужим. Как я пережила то время, не представляю! Но однажды во дворе я случайно встретила Пашку. Мы с ним подружились сразу же, так бывает. А потом еще и оказалось, что мы будем учиться в одном классе.

– Паш, ну не обижайся! Все получилось совершенно случайно! – начала я. – Мамин начальник предложил всем работникам встретить Новый год в Хельсинки. Что-то вроде корпоратива… Мама сначала отказалась, мы с ней всегда Новый год отмечаем дома. И тут вчера, уже под вечер, прибегает к нам Таня, вся счастливая, и говорит, что едет в Финляндию! Ромка с Надей решили провести праздники в Хельсинки и берут её с собой!

– И вы решили поехать за компанию?

– Именно, – кивнула я. – И вообще, это мамина идея, не моя. Она подумала, что Таня там… Ну, в общем, что Ромке и Наде будет не до нее!

Таня Заболоцкая – наша одноклассница, очень хорошая девчонка. Рома – ее брат, студент второго курса химфака, а Надя – его девушка.

– Новый год в другой стране… – задумчиво протянул Паша. – А я за границей вообще никогда не был!

– Ещё побываешь, – улыбнулась я. – И вообще, Питер – самый красивый город в мире! Тем более сейчас, накануне Рождества! На Дворцовой каток открыли, знаешь?

– Да, видел. Надо будет сходить, а то я лет сто на коньки не вставал! – вздохнул он и начал развешивать гирлянды на свою «овощную» елку.

– Дома будете отмечать? – поинтересовалась я.

– Мы с Ксюхой – да, дома, – грустно усмехнулся он. – А папа на работе, у него ночное дежурство.

– В Новый год? – поразилась я.

– Конечно! Самое «горячее» время для полиции.

– А вы с Ксюшей одни?

– Да нам не привыкать… – фальшиво-безразличным тоном отозвался он.

У Паши не было мамы, она погибла несколько лет назад. Его и младшую сестру Ксюшу растил отец – Максим Николаевич Паршин. Он капитан полиции и наш участковый.

– Паш, я же не знала… – расстроилась я. – Если бы я знала, ни за что не согласилась ни на какую Финку! Мы бы тебя с Ксюшей пригласили к нам!

– Да, ничего страшного… – криво улыбнулся он.

– И мы ведь ненадолго! – пыталась я утешить друга. – Мы должны вернуться уже второго января, ночью.

– Правда? Значит, ты не на все каникулы?

– Нет, конечно! Что там делать столько времени? – удивленно пожала я плечами. – Мама обойдет свои любимые магазины и сразу же захочет домой!

Пашка тут же ожил. По привычке взъерошил свои непослушные соломенные волосы и, с трудом скрывая довольную улыбку, полез под елку – зажигать гирлянды.

– Ну что, Ласточка, красота?

Ласточкой меня когда-то прозвал дедушка. Его уже давно нет в живых, и сейчас меня так называют только самые близкие друзья. Ну и мама, конечно. Когда на меня не злится.

– Красота! – подтвердила я, любуясь мерцанием разноцветных лампочек.

– Кстати, передай от меня привет Йоулупукки!

– Кому? – не поняла я.

– Катерина, как же так! – усмехнулся Пашка, вылезая из-под елки. – Едешь в гости к Йоулупукки и не знаешь, кто это такой!

– Это их президент? – предположила я.

– Нет! – заржал он. – Это их Дед Мороз! Живет на Севере, где-то в Лапландии!

– Ну, в Лапландию мы не поедем! – рассмеялась я. – Но если встречу твоего Пукки в Хельсинки, то привет передам!

– Йоулупукки! – поправил Пашка.

Когда я зашла домой, мне в нос ударил сладкий цитрусовый запах. Скинув куртку, я направилась на нашу маленькую кухоньку, где и нашла маму: она сидела напротив телевизора и упоенно лопала мандарины – на столе перед ней возвышалась приличная горка ярко-оранжевых корочек.

– «Ирония судьбы»! – доложила она, не отрываясь от экрана.

– Мам, тебе не надоело? Вот сколько раз ты этот фильм видела? Тридцать? Сорок? – поинтересовалась я, схватив со стола мандарин.

– Ты ничего не понимаешь! Это традиция! – мама даже подняла вверх указательный палец. – Я как-то закрутилась и не посмотрела, так весь год потом был насмарку!

– Ясно, – улыбнулась я, наблюдая, как несчастный Ипполит залезает в ванную прямо в пальто.

– Катька, будь другом, собери вещи! – взмолилась мама. – Не могу я оторваться, честно!

– Ладно, – хохотнула я и пошла в спальню.

Я достала из шкафа нашу дорожную сумку и начала аккуратно складывать одежду. Это я умею делать очень хорошо – могу так свернуть любую рубашку, что она ни за что не помнется в дороге. Опыт! Мы с мамой любим путешествовать.

Ровно полдвенадцатого мы стояли на перекрестке за гостиницей «Октябрьская», где всегда останавливаются экскурсионные автобусы. Было очень темно, и свет уличных фонарей едва освещал длинную, заполненную людьми, улицу. Взволнованные туристы с тяжелыми сумками и пакетами сновали туда-сюда, пытаясь отыскать в длинном ряду автобусов именно свой. У меня появилось неприятное ощущение, что в этой суматохе мы с Таней просто не найдем друг друга…

– Как холодно! – недовольно поежилась мама. – Я же говорила, надо ехать поездом! Три часа – и ты в Хельсинки! Вместо этого стоим тут, мерзнем… А после ночи в автобусе я вообще буду никакая!

– Мама, ты ведь знаешь, у Тани нет денег на поезд!

– Значит, надо было ехать отдельно! – сразу же завелась она. – Мы – на поезде, Таня с братом – на автобусе! Встретились бы в Хельсинки, ничего бы с вами не случилось!

Возражать я не стала. Бывают моменты, когда с мамой лучше не спорить, и я эти моменты уже научилась угадывать. Замерзшими пальцами я начала искать в смартфоне Танин номер.

– Катя! – раздался над моим ухом знакомый голос.

Ребята появились так внезапно, словно из темноты выпрыгнули. Я даже вздрогнула от неожиданности.

– Здравствуйте, Елена Александровна! – поприветствовал мою маму Ромка, веселый смешливый парень лет двадцати.

– Мы уже думали, что не найдем вас! – взволнованным шепотом доложила Таня.

– Здравствуйте! А что, посадка еще не началась? – спросила Надя, приятная невысокая девушка с темно-русыми волосами.

– Нет, ждем, когда наш гид соизволит явиться, – раздраженно бросила мама, наблюдая, как от остановки отъезжают сразу три экскурсионных автобуса.

– Ой, Катя, привет! – запоздало поздоровалась со мной Надя и быстро чмокнула меня в щёку.

Надя гораздо старше нас с Таней, ей уже девятнадцать лет, но мы с ней дружим. Она так помогла нам в расследовании дела о странном черном «дипломате»: пару месяцев назад Ромку обвинили в преступлении, которого он не совершал, и только благодаря Наде мы смогли доказать его невиновность. А еще Надя – профессиональная спортсменка, чемпионка города по дзюдо!

– Уважаемые туристы, проходим в автобус! – раздался в темноте бодрый женский голос.

Началась невообразимая суматоха – замерзшие и уставшие от долгого ожидания люди бросились в теплый салон. Мы с Таней оказались в самом конце огромной очереди. Маму я сразу же потеряла из виду, ребят тоже. С большим трудом мы с Таней смогли попасть в автобус. Я стала растерянно озираться по сторонам – все места уже были заняты.

– Катя, сюда! – шустро юркнула вперед моя подружка и заняла два кресла почти в самом конце салона. – Хочешь сесть у окна?

– Хочу! – призналась я.

– Девчонки, мы здесь! – раздался рядом с нами Ромкин голос.

– Так, девочки, вы нашли, где сесть? – подлетела к нам мама. – Какой бардак! Здесь куча свободных мест, просто многие заняли сразу два кресла!

– Уважаемые туристы, добрый вечер! А вернее даже ночь! – на весь салон крикнула гид.

Это была молодая девушка – невысокая, пухленькая, с ямочками на щечках.

– Меня зовут Ольга! Я сейчас пущу по рядам список, давайте убедимся, что все пришли! Здесь должно быть сразу две группы: одна едет в Хельсинки, и несколько человек – в Турку! Кто в Турку?

– Я! – громко закричала смешная дама в широкополой шляпе. – Я в тур!

– Здесь все в тур! – весело засмеялась Ольга. – Я спросила, кто в Турку!

Ольга говорила и передвигалась по салону на какой-то невероятной скорости. И пока туристы забрасывали на верхние полки свои вещи, а гид суетливо носилась по проходу, бедная мама тщетно пыталась найти свободное место…

– Простите, у вас свободно? – вежливо обратилась она к какой-то темноволосой женщине, что сидела через ряд от нас с Таней.

– Нет, – грубо буркнула та.

– Понимаете, у меня рядом дети, – начала объяснять ей мама. – Хотелось бы сесть неподалеку от них!

– А я-то причем? – хмыкнула она в ответ.

– Друзья, у нас не хватает двух туристов! – озабоченно крикнула гид. – Все отметились в списке, да? Значит, не подошли две дамы: Эмма Хиллонен и Марьяна Кочерыга!

В салоне раздался истерический смех…

– Я здесь! – басом крикнула грубая тетка, что не давала маме сесть.

– Вы – Хиллонен? – подлетела к ней гид.

– Нет, – гаркнула она.

– Ага, значит, Кочерыга! – удовлетворенно кивнула Ольга и поставила плюсик на листке бумаги. – Так, а где же ваша подруга, госпожа Хиллонен?

– Я-то почем знаю? – бросила в ответ Кочерыга. – Я ей не нянька!

– Но вы же вместе путешествуете? – растерялась гид. – Нам уже пора отправляться!

– Ну дак отправляйтесь! От меня-то чего нужно? – грубо выпалила она.

– Может быть, вы всё-таки разрешите мне присесть? – раздраженно обратилась к ней моя мама, все еще стоящая в проходе. – Ваша подруга все равно опаздывает!

– Слушай, что ты ко мне прицепилась? – рявкнула на нее эта противная тетка. – Сказала же, не пущу! С первого раза не понимаешь?

Мама от такой грубости просто опешила, я увидела, как предательски затряслись ее руки. Впрочем, поведение этой Кочарыги возмутило не только ее – люди в салоне начали возмущенно перешептываться.

– Девушка, идите сюда! У меня свободно! – вдруг закричала на весь салон презабавная старушка.

Я заприметила ее еще на улице: она гордо стояла чуть в стороне от нашей группы, под фонарем, опираясь на зонт-трость. Зачем ей зонт в такой мороз? И одета эта пожилая дама была более чем странно: длинное широкое пальто и маленькая шляпка с вуалью. Прямо старуха Шапокляк! Кстати, свой головной убор старушка не сняла даже в автобусе.

В этот момент в салон влетела женщина – высокая, очень худая, одетая в серое пальто, она сама была какой-то серой и неприметной.

– Эмка, бегом сюда! – на весь автобус заорала Кочерыга. – Тут какая-то ненормальная пытается занять твое место!

Госпожа Хиллонен (очевидно, что это была она) вальяжно проплыла вдоль кресел и смерила мою маму недобрым взглядом. Пассажиры, наблюдавшие эту некрасивую сцену, снова возмущенно загудели.

– Девушка, садитесь рядом со мной! – вновь подала голос дама в шляпе.

Мама машинально кивнула и медленно побрела в переднюю часть салона.

– Вот идиотка! – удивленно покачала головой Таня, когда автобус тронулся с места.

– Не говори! – согласилась я. – Нахамила маме, гиду…

Скоро от нашего возмущения не осталось и следа: автобус свернул на Лиговский проспект, и перед нашими глазами предстал самый красивый в мире город. Когда мы пересекали Неву, по салону прокатилась настоящая волна изумленных вздохов – справа от нас, сверкающий в лучах прожекторов, проплывал белоснежно-голубой Смольный собор…

– Катька, как же давно я не каталась по ночному Питеру! – прошептала Таня, зачарованно глядя в окно.

Мы улыбнулись друг другу и взялись за руки. Автобус тем временем миновал Елагин остров и вскоре свернул на трассу «Скандинавия». За окном мелькали силуэты деревьев, было темно и немного страшно – узкая, извилистая дорога была почти не освещена. Наверное, водитель должен быть настоящим асом, чтобы ехать в такой кромешной тьме.

– А почему Валентина Сергеевна не пришла вас провожать? – шепотом поинтересовалась я у подруги.

– Ромка ее отговорил, – так же шепотом объяснила Таня. – Как бы она потом одна возвращалась домой?

Валентина Сергеевна – это мама Тани и Ромы. Вернее, Роме она приходится тетей, просто после смерти своей старшей сестры женщина взяла мальчика себе. Ему тогда было лет девять, а Тане едва исполнился годик, так что они выросли вместе и были как родные брат и сестра.

– Девчонки, берите шоколадку! – нависла над нами веснушчатая физиономия Ромки.

– Шоколад? Ночью? – улыбнулась я. – Отличная идея!

Ромка хохотнул и сел на свое место. Они с Надей стали тихо о чем-то шептаться… А мы с Таней с огромным удовольствием усидели целую плитку шоколада!

Разговоры в салоне смолкли. Мы ехали уже несколько часов. Добрая половина автобуса спала, я тоже начала клевать носом. Вдруг наш автобус медленно остановился.

– КПП! – в микрофон объявила гид. – Уважаемые туристы, все дружно достаем паспорта!

Заспанные пассажиры начали рыться в своих сумках. Таня достала из рюкзака свой заграничный паспорт и начала с интересом его изучать. Он был совсем «чистым», мой уже весь в штампиках…

– Ой, Танька, а мой паспорт у мамы! – вдруг спохватилась я.

– Сейчас!

Она вскочила со своего места и быстро юркнула куда-то в темноту. Уже через пару секунд Таня вернулась и протянула мне паспорт. Очень вовремя, потому что в автобус зашла симпатичная девушка в зеленой жилетке.

– Твоя мама просила передать, чтобы ты берегла паспорт… сейчас вспомню… «как зеницу ока»! – строгим тоном доложила Танька, и мы расхохотались.

В этот момент к нам подошла пограничница. Она улыбнулась и быстренько проверила документы. Автобус снова тронулся в путь.

– Танька, смотри – снег! – закричала я.

Я уже и не помню, когда в Питере был снег на Новый год… А тут такая роскошь: настоящие сугробы, как в детстве, хоть с горок катайся! Я засмотрелась в окно и не заметила, как мы подъехали к терминалу российской границы. Ольга быстренько выскочила из автобуса и сразу же вернулась.

– Друзья, после паспортного контроля будет ещё и таможенный досмотр! – со вздохом объявила она. – Выходим из автобуса и берем с собой все-все вещи!

Схватив сумки, мы с Таней первыми вышли на улицу. Я с удовольствием вдохнула морозный воздух. Под ногами похрустывал совсем свежий снег.

– С ума сойти, настоящая зима! – восхитилась Надя, оглядываясь по сторонам.

– Ага! – зевнул Ромка, устало потягиваясь после долгой дороги.

Медленно, в полной темноте, мы двинулись к невысокому сооружению из стекла и бетона. Внутри горел свет, через огромные окна было видно, как проходят паспортный контроль немногочисленные туристы. В этот момент меня словно молнией ударило…

– Я забыла паспорт в салоне! – сдавленным голосом проговорила я.

– Что? – ахнула мама.

Я увидела, как ее лицо мгновенно стало белым, потом каким-то зеленым…

– Мамочка, я быстро! Наверняка автобус ещё на стоянке! – крикнула я и, не дав маме опомниться, буквально вылетела из здания таможни.

– Катя, Катя! – неслось мне вслед.

Расстояние от терминала до остановки я преодолела за несколько секунд. Четыре больших экскурсионных автобуса стояли на обочине. За ними простиралось огромное, припорошенное снегом поле, дальше – черный лес, и ни одного человека вокруг… Мне сразу же стало не по себе. Так, который из этих четырех автобусов наш? Вот этот, вспомнила я, серебристый, с темными полосками по бокам! На мое счастье, передняя дверь была открыта!

Свое место я нашла сразу, несмотря на то, что в салоне было очень темно. Уф, паспорт лежал прямо на сидение!

– Тихо, я сказала! Хватит орать! – раздался в салоне неприятный, какой-то шипящий женский голос. – Как ты могла оставить его здесь?

– А что мне было делать? – рявкнула ей в ответ вторая женщина. – Торжественно вручить таможенникам, да? Примите и распишитесь!

Этот грубый лающий голос показался мне смутно знакомым. Я инстинктивно спряталась за спинку кресла…

– Где ты его оставила?

– На верхней полке!

До меня донесся какой-то шорох. Я незаметно выглянула из-за спинки. Глаза постепенно привыкли к темноте и я смогла различить два женских силуэта. Одна из говоривших – высокая худая дама с тугим пучком на маленькой головке – напомнила мне какое-то насекомое, не то муравья, не то стрекозу… Вторая была ее противоположностью – коренастая, плотная, грубая… Так это же наши «знакомые» – Марьяна Кочерыга и ее соседка.

– Нашла? – беспокойным шепотом спросила Хиллонен.

– Вот он! Что будем делать, а? – пробасила Кочерыга.

– Да тише ты! – снова цыкнула на нее подружка. – Так, дай подумать… Прячь вон туда! Под кресло той дамочки, что позарилась на мое место!

– Эмка, гениально! Так ей и надо, курице! Пусть у нее будут проблемы…

– Лучше, чтобы проблем не было. Товар ждут серьезные люди, – сквозь зубы процедила Хиллонен. – Если мы не привезем его…

– Ладно тебе, Эмка! Главное, самим не попасться! – отозвалась Кочерыга, с трудом поднимаясь с колен. – Все, готово!

– Пошли! – скомандовала Эмма и первой вылетела из автобуса.

Подождав пару минут, я встала на ноги. Они что-то подбросили моей маме…

Глава II

Пакет

Я носилась по салону словно сумасшедшая. Что эти гадины подкинули маме? Наркотики? Что мне теперь делать? Самое ужасное, что я не могла найти мамино место… Ну не запомнила я, где она села!

Так, нужно взять себя в руки! Ради мамы! Я резко остановилась и сделала глубокий вдох. Мама заняла место рядом со смешной дамой в шляпе. Это где-то здесь, в середине автобуса… Нет-нет, в начале, через три или четыре ряда от водителя! Я закрыла глаза и попыталась восстановить в памяти эту картину…

«Раз, два, три…» – вслух считала я, тихо двигаясь по проходу. Может быть, здесь? Я наклонилась над креслом, и в этот момент свет фар от проезжающего мимо автобуса осветил салон… Прямо передо мной лежала мамина полосатая косметичка! Какое чудо! Я просто рухнула на колени и стала методично исследовать грязный пыльный пол под ее сиденьем. Сначала ничего не могла найти… Наконец, мои руки нащупали что-то твердое и шелестящее.

Я осторожно достала из-под кресла… пакет. Обычный черный пакет, замотанный скотчем, внутри было что-то твердое. Возможно, какая-то коробка. А если там бомба? От страха я чуть не уронила его на пол! Надо выбросить пакет в окно! Я забралась на кресло и попыталась открыть окно…

– Васнецова? – раздался в салоне взволнованный голос гида. – Ты здесь?

– Да… – вздрогнула я, стоя на кресле с пакетом в руках.

– Ты нашла паспорт? Зачем ты с ногами на кресло забралась? Чистить сама будешь!

Схватив меня за рукав, Ольга буквально столкнула меня с кресла и вытолкнула из салона.

– Что же ты, Катя, а? Наша группа уже прошла паспортный контроль! – выговаривала меня Ольга. – Твоя мама там с ума сходит!

В каком-то оцепенении я следовала за гидом по усыпанной снегом дорожке. Вдруг я поняла, что иду словно сапер, держа пакет на вытянутых руках… Я быстро опустила руки и спрятала пакет за спину. Очень вовремя, потому что в этот момент Ольга повернулась ко мне:

– Васнецова, ну давай, живее! – прикрикнула она.

До терминала оставалось всего пару метров… Что же мне делать с этим пакетом? Я судорожно оглядывалась по сторонам. К зданию начали подтягиваться люди, наверное, уже из следующей группы.

– Катя! – услышала я отчаянный вопль.

Навстречу мне бежала Таня, взволнованная, белая как полотно, в распахнутой куртке:

– Все в порядке? Нашла паспорт? Почему так долго?

– Девчонки, бегом! – скомандовала Ольга и, рывком открыв дверь, влетела в здание терминала.

– Танечка, помоги! – взмолилась я.

– Что случилось? – испугалась моя подружка.

– Танечка, помоги… Отвлеки тех теток на скамейке! – вдруг сообразила я.

У Тани Заболоцкой была одна удивительная черта характера – в нужный момент она умела не задавать лишних вопросов. Развернувшись на каблуках, она тут же подошла к двум незнакомым дамам, сидевшим на скамейке рядом со зданием таможни.

– Подскажите, пожалуйста, а проходить границу – это очень долго? – важным тоном спросила она.

– Девочка, а ты что одна, без родителей? – с подозрением посмотрела на нее одна из женщин.

– Я с братом! Но мы оба впервые едем!

– Понятно. Знаешь, раз на раз не приходится! Иногда по несколько часов ждешь, особенно в выходные или в праздники… – пожаловалась женщина.

– Сейчас людей не много, – заметила вторая дама. – Так что тебе быстренько паспорт проштампуют. Сначала наши, потом финны. И вперед!

Все эти разговоры я слышала как сквозь туман. Осторожно присев за скамейкой, я положила пакет на газон – сырой и грязный. А потом начала ладонями сгребать с асфальта снег, чтобы прикрыть им свою «находку».

– Да вы что, издеваетесь!

Я в ужасе подняла голову. Надо мною нависло перекошенное от злости лицо Ольги. Она больно схватила меня за руку и потащила в здание терминала.

– Вот они!

– Это из-за них нашу группу не пускают?

– Да, две девчонки из предыдущей группы!

– Бессовестные!

– Нет, вы только посмотрите на них! Сколько людей заставили ждать!

Протащив нас через толпу рассерженных туристов, Ольга подвела нас к небольшой будке. Там сидела женщина-пограничник в голубой форменной рубашке. Таня, вся красная от стыда, протянула ей паспорт. Женщина быстро вернула документ и жестом позвала меня.

– Здравствуйте! – кивнула я и попыталась улыбнуться.

А пограничница удивленно уставилась… на мои руки! Мокрые, жутко грязные.

– Это я в снежки играла… – в каком-то обалдении прошептала я.

Женщина удивленно хохотнула в кулак и поставила штамп в моем паспорте. Когда я прошла турникет, первой, кого я увидела, была моя мама… Ее трясло, она судорожно всхлипывала и пила воду из пластмассового стаканчика.

– Ну-ну, стоит ли так реагировать! – успокаивала ее добрая дама в шляпе. – Это же дети, с ними вечно какие-то приключения! Вот мой сын однажды…

– Катя! – мама бросилась мне навстречу. – Отдай паспорт! Больше никогда, никогда в жизни ни один документ тебе не доверю! Я же чуть с ума не сошла!

– Одна девчонка задержала всю группу! – нервно выпалила какая-то женщина.

– Не говорите глупостей, никого она не задержала! – вступилась за меня Надя. – Посмотрите, наш автобус еще только начали проверять!

Я подошла к огромному – во всю стену – окну терминала. Действительно, наш автобус только сейчас подъехал к пункту проверки. Таможенники начали досмотр: один мужчина с фонариком в руках полез под капот, другой, с собакой на поводке, зашел внутрь. С собакой… Если в пакете были наркотики, собака точно почует запах! Что тогда будет? А если запах остался на моих руках? Меня затрясло… В панике я стала оглядываться по сторонам. Надо где-то помыть руки, срочно! Таня смотрела на меня с нескрываемым беспокойством.

– Здесь есть туалет? – быстро спросила я подружку.

– Да, вон там, в самом углу! – ответила за нее добродушная дама в шляпе.

– Проходим в автобус! – внезапно позвала нас Ольга.

Толпа туристов двинулась к выходу из терминала. Я засуетилась, сначала метнулась вместе с группой к выходу, потом резко побежала назад.

– Катя, ты куда? – догнала меня мама.

– Мне нужно! Мне нужно срочно помыть руки! – выпалила я.

Мама схватила меня за шиворот и силой поволокла к выходу.

– Да что это с тобой сегодня! Ты издеваешься надо мной, да? – почти плакала она.

Все время, что мы шли до автобуса, я прятала руки в карманах. Сердце билось как ненормальное, каждую секунду я ждала, что откуда-нибудь на меня выскочит немецкая овчарка и громким лаем возвестит, что я преступница… Но кроме взволнованной Тани никто не обращал на меня ни малейшего внимания.

Наконец мы сели в автобус и тронулись с места. Таня пристально смотрела на меня. Мне тоже не терпелось рассказать подружке о том, что произошло со мной за последние полчаса! Но как это сделать, когда вокруг столько народу?

Когда мне казалось, что сейчас меня разорвет, наш автобус снова остановился.

– В «Дьюти фри» идете? – навис над нами Ромка.

– Нет! – решила я.

– Я тоже! – сразу поддержала меня подруга.

– Там столько всяких вкусняшек! – улыбнулась нам Надя. – Конфеты лакричные, шоколад, карамель…

– Что я, карамель не видела? – резонно заметила Таня.

– Ладно, – удивленно пожала плечами Надя и, взяв Ромку за руку, направилась к выходу.

По-моему, она обиделась. А я выглянула в окно: сонные туристы, ежась от ночного холода, медленно двинулись в сторону небольшого одноэтажного магазина. В толпе мелькнуло светло-серое пальто Хиллонен и темная куртка Кочерыги.

– Катя, ты остаешься в автобусе! – строго сказала мне мама. – Считай, что ты наказана! Поняла?

Эх, мама, знала бы ты, как сейчас несправедлива… Вскоре ее силуэт скрылся в темноте.

– Все ушли? – шепотом спросила я.

Таня привстала и внимательно окинула взглядом салон.

– Да, все!

Наконец я смогла поведать подруге о том, что со мной приключилось. Таня слушала меня внимательно, не перебивая, а потом озадаченно спросила:

– Кать, а почему ты просто не подбросила этот пакет обратно тем теткам? Таможенники бы его нашли, их задержали!

– Я, я… дура! – пришлось признать мне.

– Ладно, не переживай! Главное, что ты спасла маму!

– Как думаешь, что было в пакете?

– Ну, первое, что приходит в голову – наркотики. Что еще могут провозить через границу?

– Оружие? – предположила я.

– Да, могут и оружие, – согласилась она.

– А если там бомба? – похолодела я, вспомнив, как испугалась этого в автобусе. – Таня, я же бросила этот пакет прямо рядом с терминалом! А если из-за меня погибнут люди?

– Кать, перестань паниковать! У тебя слишком буйная фантазия! Сама подумай: если бы эти тетки были террористками, то вели бы себя по-другому…

– Думаешь?

Ответить она не успела. В автобус начали быстро заходить люди с большими пакетами в руках. Марьяна Кочарыга, закинув что-то на верхнюю полку, плюхнулась на свое сидение. Вскоре к ней присоединилась и Хиллонен. Я беспомощно смотрела на Таню. Мне было сейчас так важно поговорить с ней!

– Девчонки, это вам! – Ромка быстро протянул нам с Таней по гигантской, размером с книгу, шоколадке.

– Ромка, спасибо! – улыбнулась ему сестра.

– Катька, только маме своей не показывай! – подмигнул мне парень. – Она до сих пор на тебя дуется!

Я лишь растерянно кивнула в ответ, забыв даже поблагодарить Ромку за подарок. Вдруг Таня вытащила из косметички карандаш для бровей, сорвала со своей шоколадки обертку и с трудом написала на обратной стороне: «Успокойся! На тебе лица нет!». Я полезла в свою сумку и, к счастью, нашла там ручку!

«Думаешь, это не бомба?» – спросила я.

Таня в ответ даже поморщилась.

«Если бы они хотели взорвать автобус, сделали бы это раньше… Да и кому придет в голову везти бомбу через границу? Тут же наверняка всякие датчики установлены!!!» – быстро написала она.

«Да, наверное», – согласилась я с подругой.

«Ты же сама сказала: эта Моль в пальто надеялась, что пакет не найдут! Это контрабанда!» – продолжила она.

«Моль в пальто?» – написала я и улыбнулась.

Точно, вот какое насекомое напомнила мне госпожа Хиллонен!

– Ага, тайная переписка! Всякие девичьи секреты! – закричал у меня над ухом Рома и попытался схватить с моего столика шоколадную обертку…

В этот момент автобус резко остановился, и Ромка грохнулся прямо в проход между кресел.

– Все живы? – испугался водитель.

– Пациент скорее жив, чем мертв… – пробормотал бедный парень, лежа на полу. – Но шишка у меня будет изрядная!

– Ромка! – нависла над ним Надя и попыталась поднять своего жениха.

Несколько мужчин сразу же бросились ей на помощь. Таня, убедившись, что с братом все в порядке, язвительно прошептала:

– Так тебе и надо!

А я тем временем быстренько порвала исписанную нами обертку. Как говорится, от греха подальше.

Потом мы всей группой снова вышли из автобуса, чтобы пройти уже финскую границу. В общем, в салон я вернулась уже никакая от усталости…

Таня рядом со мной мирно посапывала. Собственно говоря, весь наш автобус погрузился в сон. А я никак не могла заснуть! Такое со мной бывает, когда сильно устану. А ещё я никак не могла избавиться от мысли, что совершила большую ошибку, бросив неизвестный пакет на границе…

Вплотную прижавшись к холодному окну, я пыталась разглядеть за стеклом хоть что-нибудь. Нет, ничего не видно, только черное полотно перед глазами. Я достала из кармана смартфон. На дисплее высветилось время – четыре утра. Это по финскому. Значит, в России уже пять часов. А сна ни в одном глазу!

Что же все-таки было в этом черном пакете? Допустим там были наркотики. Когда в новостях сообщают о задержании наркокурьеров, то всегда показывают пакеты, как из-под сахара или соли… А содержимое «моего» пакета было твердым! Там внутри скорее всего была коробка или шкатулка. Только очень большая и, при этом, плоская, как футляр для шахматной игры. Хорошо, предположим, они спрятали наркотики внутри небольшого ящика. Железного, например… Зачем? Чтобы скрыть запах? Да ну, чушь! В таком случае пакет был бы очень тяжелым! А он был довольно легким, мне показалось, что он весил не больше килограмма. Значит, не наркотики? Тогда что? Я устало закрыла глаза и стала проваливаться куда-то в темноту…

Через час гид снова нас разбудила – автобус подъехал к небольшому придорожному кафе. Надя и Рома вслед за несколькими туристами вышли из салона.

– Девочки, вы проснулись? – подошла к нам мама. – Хотите позавтракаем в кафе?

– Ой, нет, Елена Александровна, сейчас в меня ничего не полезет, – призналась Таня. – Голова садовая! У меня же есть термос!

Таня полезла в сумку и достала оттуда небольшой металлический термос.

– Мам, ты садись рядом! – предложила я.

Мы с Таней потеснились, и втроем начали по очереди пить горячий сладкий чай. Вид у мамы был хмурый, напряженный, наверное, она еще очень на меня злилась, но при Тане это не показывала…

Вскоре наш автобус снова тронулся в путь. Мы проезжали мимо огромной отвесной скалы. Стекавшие по ней струйки воды застыли, словно по волшебству, и серебрились в лучах утреннего солнца. Когда в детстве я впервые увидела эти места – каменные глыбы, могучие сосны, стремительные северные реки – мне показалось, что я попала в какой-то другой мир, нереальный, сказочный.

– Словно ты попал в сказку, правда? – прочитала мои мысли мама.

– Да, скандинавская сага… – задумчиво прошептала Таня. – А почему скалы здесь такие странные? Совершенно плоские с одной стороны?

– А ты не поняла? – удивилась мама. – Мы же едем сквозь скалы…

– То есть? – вздернула брови Таня.

– Эта дорога прорублена сквозь скалы! – объяснила я подружке.