Текст книги "Где растут мандарины"

– Девочка, что случилось? – присела рядом со мной белокурая Люся. – Может тебе врача вызвать, а?

– Вам плохо? – испуганно хлопал ресницами молоденький голубоглазый официант.

– Нет-нет, спасибо, мне хорошо! – шепотом, из-под стола, ответила я.

Когда я вылетела из кафе, мама с Таней уже ждали меня около фонтана.

– Катя, что это? – в ужасе воскликнула мама, стащив с моей головы берет.

– Это, это… подарок для Инессы, – нашлась я. – Берет и шарф!

Инесса Рудольфовна Штейнберг – это Танина соседка по коммуналке. Сварливая, не очень приятная старушка, но очень одинокая и несчастная. Мне ее жалко.

– Ну, подарок – это, конечно, хорошо… – удивленно протянула мама. – Катя, да ты же вся мокрая! Что с тобой? Ты не заболела?

– Нет, просто в магазине было жарко!

Я с трудом стащила с себя палантин – Таня закрутила его вокруг моей шеи просто каким-то морским узлом! Мама продолжала пристально на меня смотреть.

– Значки выбрала?

– Какие значки? – не поняла я.

– Таня сказала, что ты пошла значки для рюкзака выбирать!

Танька за маминой спиной сделала выразительные глаза.

– А, ну да, – сразу же закивала я. – Значки… Дебильные, ничего интересного…

– Голова прошла?

– Какая голова?

– На которой минуту назад был этот дурацкий берет! – завелась мама. – Ты полдня жаловалась на головную боль! Катя, ты вообще в себе?

– Да, все нормально, мамочка, – вымученно улыбнулась я.

Мама посмотрела на меня с нескрываемой тревогой…

– Может быть, нам где-нибудь пообедать? Уже полвторого! – очень вовремя прервала наш странный диалог Таня.

– Точно! Кушать хочется! – тут же согласилась я.

Мы вышли из опостылевшего мне торгового центра и отправились в нашу с мамой любимую пиццерию, что напротив городского вокзала. Здесь было тепло и очень уютно – красно-белые скатерти, запах свежевыпеченного теста. Правда и народу в кафе было очень много, мы с трудом нашли свободное место.

– Надо же, сколько людей! – удивлялась мама, озираясь по сторонам. – Наверное, сегодня укороченный рабочий день… И финны, как обычно, ломанули в кафе! Знаешь, Таня, тут в пятницу вечером вообще невозможно пообедать! Все рестораны и кафе забиты до отказа!

– Да, а я думала, что финны – все такие… семейно-домашние, – пожала плечами моя подружка.

– Так, девчонки, что закажем? – весело хлопнула в ладони мама. – Здесь пасту очень вкусно делают!

Таня начала листать меню. Постепенно на ее лице появилось такое изумленное выражение, словно перед ней была книга китайских иероглифов.

– Да, цены в здешних кафе еще те! – поняла ее удивление мама. – Впрочем, как и везде в Европе…

– А я всегда думала, что это у нас все дорого! – в легком недоумении ответила девочка.

– Танюша, давай, я тебя угощу! – ласково предложила мама.

– Нет-нет! – сразу же покраснела она. – Вы и так за меня утром платили!

– Может, возьмем большую пиццу на троих? – предложила я.

– Давайте! – тут же согласилась Таня.

Обслужили нас очень быстро – буквально через двадцать минут приятная полная женщина принесла нам огромную пиццу с грибами и ветчиной. Мама с Таней бросились ее уплетать, а вот у меня аппетита не было. Я все думала о подслушанном разговоре. Что же такое придумала госпожа Хиллонен? Может рассказать маме обо всем? Но как же не хочется портить ей Новый Год!

Я посмотрела в окно: на площади перед вокзалом залили каток. Молодые финны, веселые и счастливые, скользили, держась за руки, кружились, падали, смеялись. Пашка сказал, что он уже сто лет не катался на коньках… Вот с кем бы сейчас посоветоваться, так это с ним. Внезапно мой телефон громко загудел. «Ласточка, с Новым Годом! У нас пошел снег! Приезжай скорее!» – написал мне лучший друг. Значит, он сейчас тоже обо мне думает.

– Что такое? – поинтересовалась мама, увидев мою довольную физиономию.

– Паша! С Новым Годом поздравляет!

– Молодец какой! – улыбнулась мама.

Танька промолчала. У них с Пашей вообще были довольно странные отношения. Я ведь сначала подружилась с ним, а уже потом, в школе – с Таней. С тех пор они меня как бы «делили». Не знаю, как правильно это объяснить. Правда, после дела о черном «дипломате» отношения у них стали значительно лучше – Пашка и его отец здорово помогли Ромке и Тане. В общем, не было бы счастья, так несчастье помогло.

Сегодня же вечером напишу обо всем Пашке, решила я. Он умный, он посоветует, что делать.

– Так, девчонки, доедайте пиццу, я сейчас приду! – сказала мама и встала из-за столика.

– Ну! – сразу же выпалила Таня. – Подслушала их разговор?

– Подслушала, – тяжело вздохнула я. – В общем, они везли груз какому-то Густаву, я так поняла, что в Швецию…

– Значит, все-таки контрабанда! – заключила Таня.

– Груз очень-очень дорогой, для каких-то серьезных людей. Поэтому они собираются его искать! – продолжила я. – Они подозревают водителя автобуса, мамину соседку по автобусу – ту старушку в дурацкой шляпе… И меня.

– Что? – брови у Тани поползли вверх. – Хотя, знаешь, это можно было предположить. Они догадались, что ты могла подслушать их разговор в автобусе, да?

– С логикой у тебя все в порядке! – грустно кивнула я.

– С логикой у меня, конечно, хорошо. Но вот все это очень плохо! – Таня в расстройстве даже прикусила губу. – Что они собираются делать?

– Я так поняла, что сначала они хотят еще раз обыскать автобус. А потом они возьмутся за наши номера в гостинице!

– Что? – не поверила своим ушам Таня. – Как они это сделают? Бред какой!

– Не знаю. Но уверена, что эти гадины что-нибудь придумают.

В этот момент появилась мама. Когда мы вышли на улицу, оказалось, что пошел снег. Легкий, пушистый, он припорошил город своим серебром. Я вдруг ощутила, что сегодня действительно Новый год. А значит, настроение у меня, несмотря ни на каких преступниц, будет самое лучшее! Мы свернули в узкий, очень милый переулочек и оказались на Алексантеринкату – Александровской улице, если по-нашему. Она названа в честь императора Александра I, который присоединил Финляндию к России, а еще перенес столицу из Турку в Хельсинки.

– Это, наверное, и есть типичный Хельсинки, – заключила Таня, удивленно озираясь по сторонам. – Каменные серые здания, мощеные улицы…

– Тебе не понравился город? – осторожно спросила я.

– Не знаю, – пожала она плечами. – У меня какие-то противоречивые впечатления…

– Знаешь, Танюша, я тебя понимаю, – начала мама. – На меня Хельсинки тоже поначалу не произвел особого впечатления. Холодный, строгий. А потом я его полюбила.

– Почему? – поинтересовалась моя подружка.

– Он спокойный, очень уютный, какой-то… размеренный. Я тут отдыхаю от работы, от питерской суеты, – призналась мама.

Мы еще долго бродили по Алексантеринкату, разглядывая праздничные витрины, украшенные гирляндами, рождественскими венками и соломенными игрушками. А потом свернули в сторону бульвара Эспланада. Это такая длинная аллея, что тянется от здания Шведского театра до причала. По обе стороны от аллеи находятся красивые дома с самыми дорогими в городе магазинами и ресторанами. Летом здесь куча народу, люди сидят в летних кафе или обедают прямо на газонах под липами. Сейчас, конечно, Эспланада была не та. Зато на причале был разбит огромный рождественский рынок!

Мы с Таней бросились выбирать сувениры. Чего здесь только не было: разноцветные вязаные рукавицы с изображениями оленей, всевозможные сувениры из оленьих рогов, резная деревянная посуда, рождественские угощения… Я купила две смешные деревянные кружки – для Паши и его папы, и еще фарфоровую с изображением Муми-троллей – для Ксюши. А вот для Екатерины Васильевны я выбрала красивую разделочную доску – в Финке на таких принято подавать блюда.

– Девчонки, все, я замерзла! – прервала нас мама. – Пошлите в отель, пора собираться!

– Ладно, – кивнула я, нехотя оторвавшись от прилавка с яблоками в карамели.

Глава V

Как встретишь Новый год…

– Ребята, может все-таки с нами? – предложила мама. – У нас банкет оплачен на 30 персон, а приехало от фирмы всего 27 человек…

– Да, давайте с нами, за компанию! – поддержала я.

Надя и Рома стояли в дверях нашего номера, они недавно вернулись с экскурсии.

– Нет, спасибо, Елена Александровна, но у нас на сегодня свои планы! – важным тоном произнес Рома.

– Не обижайтесь, но мы уже заказали столик в ресторане! – призналась Надя. – Ой, чуть не забыла! С наступающим Новым годом!

Надя достала из сумки три одинаковых пакета и скромно положила их на столик.

– Увидимся в Новом году! – подмигнул нам Ромка и, взяв девушку за руку, вышел из нашей комнаты, напевая под нос что-то вроде «Джингл белс»…

– Так, интересно, что это нам подарили? – мама с любопытством заглянула внутрь одного из пакетов. – Девчонки, это наборы финской косметики… Очень хорошей фирмы! Какие же ребята молодцы! И когда они успели?

– А мы им ничего не купили! – расстроилась я.

– Да, некрасиво получилось… Завтра обязательно что-то придумаем! – решила мама. – Все, девчонки, нам пора на банкет!

Мы спустились на лифте на второй этаж – очень красивые и нарядные. Холл перед банкетным залом был украшен разноцветными гирляндами, фигурками сказочных существ и настоящими свечами. А в центре зала возвышалась красивая живая ель, у подножья которой стоял соломенный козел! Официанты в красных рождественских колпаках сновали туда-сюда, неся на огромных подносах красиво сервированные блюда.

– Елена Александровна! – подлетел к маме забавный толстячок с маленькими тараканьими усиками. – Как всегда, обворожительны и прекрасны! А что это за барышни с вами?

– Это моя дочка и моя… племянница! – нашлась мама. – Проходите, девочки, не стесняйтесь!

Толстячок куда-то увел маму, а мы с Таней начали с интересом осматриваться вокруг. Огромный овальный зал с окнами, выходящими на ночной Хельсинки, был наполнен людьми. По периметру зала стояли широкие дубовые столы, покрытые красными праздничными скатертями. Они просто ломились от угощений: свежая красная рыба, экзотические сыры, сервированные на дубовых досках (я точно такую же купила для Екатерины Васильевны!), всевозможная выпечка, нереально красивые торты с ягодами и фруктами. Какой над всем этим витал запах, даже не передать словами! А еще в зале было множество живых цветов в ярких кадках и горшочках.

– А я думала, что здесь будут только коллеги твоей мамы! – заметила Таня.

– Что? – не сразу расслышала я, ведь в зале стоял невообразимый шум, люди разговаривали на разных языках, веселились, смеялись. – Нет, конечно, здесь и просто постояльцы гостиницы. В Европе вообще принято отмечать Новый год большими компаниями!

В этот момент прямо рядом с нами взорвали петарду. Раздался визг, смех, на нас с потолка посыпался фейерверк конфетти. А у меня от испуга сердце ушло в пятки.

– Пошли, займем столик, – предложила невозмутимая Таня.

Мы с трудом нашли два свободных места и вернулись к праздничному столу.

– Ты что будешь? – деловито спросила Таня.

– Хочу что-нибудь сладкое! – решила я.

– Девушки, советую вам попробовать вот эту штучку! – подкрался к нам из-за спины тот смешной усатый толстяк, что разговаривал с мамой в начале вечера. – Вот, берите, не пожалеете!

Он схватил со стола две небольшие тарелочки, на которых лежало что-то, отдаленно напоминающее шоколадную колбаску, залитую ягодным джемом.

– Это вкусно? – поинтересовалась Таня, с интересом разглядывая незнакомое блюдо.

– О, да, очень! Национальный деликатес! – как-то странно ухмыльнулся он и снова растворился в толпе.

– Девочки, подождите! – вдруг на чистейшем русском остановила нас официантка, очень красивая девушка в яркой красной жилетке и красном колпаке с белым помпоном. – Не стоит вам это пробовать…

– Почему? – удивилась Таня.

– Это «муста маккара», то есть… «кровяная колбаса», – выдавила девушка, – Там внутри свиное сало и кровь. Это наш деликатес, подается с ягодным соусом.

Не знаю, какое у меня было выражение лица… Но девушка, сообщив мне эту новость, сама выхватила у меня из рук тарелку с национальным деликатесом.

– Да, в Финляндии много необычных блюд. Но вы попробуйте жаркое из рыбы и картофеля. Это очень вкусно! Вот запеканки из овощей, – девушка говорила с легким, еда уловимым акцентом. – И обязательно возьмите пирог с… мансикка!

– С клубникой? – вспомнила я знакомое слово.

– Да, с клубникой! Забыла, как эта ягода по-русски называется, – смущенно улыбнулась нам красавица.

– Вы так хорошо говорите по-русски! – удивилась Таня.

– Я родилась в России, в Выборге!

– В Выборге? – изумилась Таня. – А у меня мама оттуда родом… Вы – русская?

– Мои родители ингерманландцы. Когда мне было четырнадцать, мы переехали в Финляндию.

– Кристина! – позвал девушку бородатый мужчина в белом переднике – повар, наверное.

– Извините, мне пора! С Наступающим!

– И вас с Наступающим! Спасибо вам, Кристина! – хором закричали мы с Таней.

– Хорошая девушка, – заключила Таня. – Повезло, что она предупредила насчет этого… деликатеса. Кто этот толстяк, который пристал к нам?

– По-моему, он работает в экономическом отделе, – вспомнила я. – Мама рассказывала, что он все пытается за ней ухаживать, и что он полный идиот.

– Твоя мама права! Шутки у него дебильные! – обиженно вздернула она плечом. – Представляешь, мы бы попробовали эту… «маккару»?

– Фу! – я даже вздрогнула.

Впрочем, все остальное на рождественском столе было таким вкусным, что мы быстро забыли про «маккару».

– Девочки, спасайте, у меня беда! – внезапно подсела к нам мама.

На ее плече алело большое кроваво-красное пятно…

– Что случилось? – испугалась я.

– Да это Люда из рекламного отдела… Опрокинула на меня бокал с красным вином! И прямо на новый белый пиджак! Что теперь делать, а? Идти в номер переодеваться? До Нового года полчаса осталось… – почти плакала она.

– Елена Александровна, не переживайте! Вот, накиньте пока мою кофточку, а мы с Катей сбегаем в номер, принесем вам какой-нибудь шарф, – тут же сообразила Таня.

– Да у меня ничего такого нет, что подошло бы к белому костюму… – наморщила лоб мама.

– А голубой палантин? – предложила я. – Ну тот, что я сегодня купила! Он как раз закроет пятно!

– Точно! – обрадовалась Таня. – Мы быстро!

– Нет-нет, девочки, вы заблудитесь, – закачала головой мама.

– Елена Александровна, я не заблужусь! – уверено произнесла моя подружка. – Я если где-то была хоть один раз, то никогда уже не забуду дорогу. От лифта повернуть направо, затем снова направо и после лестницы – налево! Номер 473! – отчеканила Таня.

– Ну, Таня, ты даешь! – в обалдении прошептала мама. – А моя Катька… Эх!

Мама обреченно махнула рукой.

– Не волнуйтесь, мы быстро!

Таня схватила меня за руку, и вместе мы выбежали из банкетного зала. Едва лифт поднялся на 4 этаж, мы пулей понеслись в наш номер. В отличии от Тани я даже не пыталась запомнить эти бесконечные лабиринты коридоров. Еще ни разу мы с мамой не останавливались в такой огромной и такой бестолковой гостинице. Тут действительно можно потеряться!

– По-моему, палантин должен быть в рюкзаке!

Я первой влетела в номер и бросилась к креслу, на котором оставила свой рюкзак. Однако рюкзака на кресле не оказалось… А голубой палантин лежал прямо на полу, у моей кровати!

– Хм, странно, – удивилась я.

Подняв с пола шарф, я увидела, что на полу лежит и мой заграничный паспорт…

– Катя! – раздался у меня за спиной напряженный голос Тани. – По-моему, в моих вещах кто-то рылся!

Мы испуганно переглянулись и, не сговариваясь, начали проверять все вещи. Рюкзак я обнаружила за спинкой кресла, он валялся под батареей, весь выпотрошенный! Правда, кошелек с моими карманными грабители не тронули. Я осторожно заглянула в мамину замшевую сумку: ее паспорт, деньги и кредитные карты тоже были на месте.

– У вас деньги не пропали? – быстро спросила Таня.

– Нет. А у тебя?

– И у меня тоже…

Мы сели на кровать и надолго замолчали… Значит, это были не грабители.

– Они? – грустно вздохнула Таня.

– Конечно! – отозвалась я. – Только как они пробрались в номер? Здесь же вход по ключ-картам, просто так дверь не вскроешь!

– Не знаю…

В этот момент в коридоре послышались приглушенные голоса. Может, именно это и показалось мне странным, ведь в Новый год люди не церемонятся – даже ночью говорят громко. Я спрыгнула с кровати и прильнула к «глазку»: за дверью стояли Кочарыга и Моль, а рядом с ними – какая-то невысокая тетка в темном костюме.

– Ты хорошо их номер проверила? – прошипела Хиллонен. – Давай еще раз!

Таня в страхе схватила меня за руку.

– Эммка, не занудничай, я там каждый сантиметр просмотрела! – пробасила Кочарыга. – Нет там ничего!

– Ладно, своей головой отвечаешь… Тогда к водителю! – решительно заявила она. – Какой у него номер?

– 402, – ответила неизвестная женщина в черном.

– Вы начинайте! А я пойду Хампусу помогу, что-то мне подозрительной кажется эта старуха!

Повернувшись на каблуках, Хиллонен пошла по коридору налево, а Кочарыга с незнакомкой – направо…

– Что будем делать? – шепотом спросила Таня.

– Надо звонить в полицию! – решила я.

– Как? И на каком языке ты будешь говорить?

Я пожала плечами и тут же сообразила, что звонить нужно на рецепцию. Только бы в Новый год там кто-то был! Метнувшись к столику, я набрала номер и вскоре услышала в трубке женский голос:

– Хей!

Мне показалось, что английский от волнения я забыла напрочь. Но тут я судорожно вздохнула и выпалила в трубку:

– Хелп! Колл полис! Рум 402! Э сефт!

Таня смотрела на меня с большим изумлением…

– Пошли! – сказала я, положив трубку.

– А что такое «сефт»? – тихо спросила Таня, когда мы шли по коридору.

– Кража!

– Откуда ты знаешь?

– Понятия не имею… – честно призналась я. – Вот просто всплыло в памяти! А куда мы пришли?

– Как куда? К лифтам! – удивилась Таня.

– Нет, пошли к номеру водителя! Надо проконтролировать, чтобы они не сбежали до полиции!

– Катька, ты сумасшедшая! – вздохнула Таня.

Она схватила меня за руку и зачем-то потащила в другой корпус отеля.

– Ты что? Куда ты меня ведешь? – не врубилась я.

– В 402 номер, – спокойно ответила она. – Так ближе! Смотри на указатель!

Я послушно посмотрела, но ничего не поняла. Все-таки у меня действительно географический кретинизм. Комната нашего водителя находилась в самом конце длинного узкого коридора. Плохо, нигде не спрячешься! Только справа от двери стояла высокая тележка, на которой горничные возят белье…

– Таня, эта тетка с ними – горничная! – сообразила я. – Точно, я же с утра видела, они носят именно черную униформу! Вот как они проникают в номера!

– Как? – не поняла Таня.

– У горничных есть универсальный ключ! – шепотом объяснила я. – Иначе как они убирают комнаты?

– Гениально! – заключила Таня. – Как думаешь, на рецепции тебе поверили?

– Надеюсь… – вздохнула я и на цыпочках подошла к дверям номера.

Там явно кто-то был, изнутри раздавались тихие голоса и звук передвигаемой мебели!

– Катька, уже без десяти двенадцать! – спохватилась Таня. – Нам нужно идти!

– Что же делать? – растерялась я.

Решение пришло за секунду, когда мой взгляд упал на длинный голубой палантин, что мы несли для мамы… Я смело подошла к номеру и крепким узлом привязала один край палантина к ручке двери. Эх, придется что-нибудь наврать маме!

– А второй конец куда? – подскочила ко мне Таня. – Так, двери открываются во внутрь… Давай к тележке горничной!

– Точно! Хотя подожди, она же узкая, они дернут и просто затянут ее в номер…

– Так нужно ее перевернуть и положить на пол!

Мы с Танькой придвинули высокую тележку вплотную к дверям и осторожно ее перевернули. На пол сразу упали стопки полотенец. Теперь выход из номера был перекрыт.

– А теперь берем палантин и крепко привязываем к… вот к этому металлическому каркасу… – вслух соображала Таня. – Теперь ни за что не выберутся!

– А мы с тобой молодцы! – хохотнула я.

– Вы что здесь делаете? – раздался у нас за спиной холодный надменный голос.

Я резко обернулась. Прямо за нами стояла Эмма Хилонен. Бледная как смерть.

– А ну пошли отсюда! – рявкнула она и бросилась к дверям номера. – Марьяна, вы там? Быстрее выбирайтесь!

В этот момент в коридоре раздались голоса. Недолго думая, я бросилась им навстречу, Танька – за мной! Первой, кого я увидела за поворотом, была Кристина. С нею было трое молодых людей в форме – сотрудники отеля.

– Кристина, они там, в номере, быстрее! – закричала я.

Когда мы завернули за угол, Хиллонен уже и след простыл! А где-то справа по коридору хлопнула дверь…

– Там же выход на пожарную лестницу! – первой сообразила Танька. – Кристина, одна из них сбежала!

– А двое – внутри номера, мы их заба…барри… кадировали, – заикаясь, объяснила я.

Кристина кивнула, быстро сказала что-то по-фински, и один их молодых людей – высокий чернокожий парень – скрылся за дверью, которая вела к пожарной лестнице.

– Кто там? Эммка, это ты? Что происходит? – истерила Кочарыга, тщетно пытаясь открыть дверь комнаты.

– Как вы узнали про ограбление? – спросила нас девушка и начала отвязывать палантин от тележки.

– Случайно! – быстро ответила Таня. – Услышали их разговор с горничной!

– Кристина, нам нужно идти! – взмолилась я, схватив с пола несчастный палантин. – Нас мама ждет! Мы потом все вам объясним, если нужно и полиции, но сейчас…

– Хорошо, – кивнула девушка.

Между тем сопровождавшие ее молодые люди влетели в номер… Что там будет происходить, меня уже мало интересовало. Мы с Таней понеслись по коридору на какой-то сумасшедшей скорости.

– Ну давай же, быстрее! – прыгала я перед дверями лифта.

– Твоя мама, наверное, нас с полицией ищет… – хмуро проговорила Таня.

Наконец, лифт остановился на нашем этаже. Двери открылись, и мы… налетели прямо на маму!

– Катя! Вы где были? – кричала она. – Я же с ума схожу!

– Мамочка, прости…

– Елена Александровна, мы не виноваты! Мы вышли из номера, и вдруг… лежит женщина в коридоре, прямо на полу! – затараторила Таня. – Что нам было делать?

– Да! – в изумлении от Таниного вранья кивнула я.

Мама несколько раз судорожно вздохнула, как будто она сейчас разрыдается, а Таня тем временем быстро нажала на кнопку лифта. Мы медленно поехали вниз.

– Понимаете, мы позвонили на рецепцию, позвали на помощь, – продолжила сочинять Танька. – Но мы же не могли бросить ее одну в коридоре! Вот и пришлось ждать, пока кто-то из сотрудников придет…

– Но почему вы мне не позвонили, не предупредили? – кипятилась мама.

– Растерялись как-то… – пролепетала я.

В этот момент раздались крики, какие-то хлопки, взрывы…

– Что это? Что случилось? – перепугалась мама и в панике начала метаться по кабине лифта.

– Это Новый год, – спокойно ответила Таня, взглянув на свои часы. – Сейчас ровно двенадцать.

– С Новым годом, мамочка! – растерянно улыбнулась я.

Втроем мы сидели за столиком и смотрели на ночной город. За окном кипела жизнь – люди праздновали, раздавались раскаты смеха, взрывы петард, где-то вдали загремел фейерверк. В зале тоже было очень шумно. Подвыпившая компания за соседним столиком громко пела что-то на немецком, но и наши не уступали – посреди гула иностранных голосов можно было расслышать слова про елочку, которая «много-много радости детишкам принесла». Молчаливые финские официанты взирали на все это безумие с каким-то обреченным выражением лица…

– Еще никогда не встречала Новый год в лифте! – вздохнула мама.

– Прости нас, пожалуйста! Мы же не нарочно!

– Елена Александровна, извините нас, – закивала Таня. – Мы же только хотели вам помочь. Кто знал, что все так получится?

– Ладно, девочки, забыли… Только больше меня так не пугайте! Я ведь чуть с ума не сошла: куда вы пропали, где вас искать?

Мы снова замолчали. Меня не покидала мысль, что Таня зря наврала моей маме про женщину в обмороке. Нам же придется давать показания финской полиции. От мамы этого не скроешь, наверняка нас будут допрашивать в ее присутствии. Словно в ответ на мои слова в зале появилась Кристина. Таня бросила на меня растерянный взгляд.

– Мамочка, я сейчас, эта девушка с рецепции! – крикнула я, сорвавшись с места.

Я подлетела к Кристине и выпалила на одном дыхании:

– Пожалуйста, не говорите при маме! Мы не хотим ее расстраивать! Нам что, уже сейчас нужно в полицию, да?

– Нет-нет, полиция уже уехала! – успокоила меня Кристина. – Я им объяснила, что вы иностранки и скоро возвращаетесь в Россию. Они решили, что ваши показания не нужны. Тем более мы дали им видео.

– Какое видео? – не поняла я.

– В нашем отеле установлены… как же это называется… – нахмурила лоб девушка.

– Камеры видеонаблюдения! – подсказала я.

– Да-да, камеры! Там все видно. Но вашей маме придется рассказать обо всем! Они ограбили три номера. В том числе и ваш! – развела руками девушка. – Вы об этом знаете?

– Да, знаем, мы же их застукали!

– Что? Вы их стукали? – в недоумении округлила она глаза.

– Нет, это выражение такое! – нервно рассмеялась я.

Как же убедить Кристину ничего не говорить маме?

– Мы застали их на месте преступления! Это и называется «застукать». А потом мы проследили за ними и позвонили вам, – терпеливо начала объяснять я, краем глаза наблюдая за мамой. Танька, умница, отвлекала ее каким-то разговором.

– Вы такие молодцы!

– Мы сразу же проверили свой номер, – продолжила я. – У нас ничего не пропало! Деньги, документы – все на месте!

– Странно, очень странно… – удивилась Кристина. – И та пожилая дама утверждает, что у нее ничего не пропало… Она тоже не хочет заявлять в полицию!

– И мы не хотим! Зачем портить праздник? Наверное, они… непрофессиональные воровки. Не знали, где искать…

– Да, мне тоже кажется, что они… не профи, – закивала головой девушка.

– Мы потом еще раз все перепроверим, и если обнаружим пропажу, то сразу же вам сообщим! А пока, Кристина, давайте не будем ничего говорить маме! Мне так не хочется портить ей Новый год. Да и вашему отелю так, наверное, лучше! Чем меньше скандал…

– Да, наверное… – согласилась девушка. – Мужчина из 402 номера сейчас в полиции. Думаю, его показаний достаточно.

– Конечно!

– Плохо, что не всех поймали…

– Не всех? – ахнула я.

– Да, только тех, что были в номере. Одна из них – наша горничная. Это такой удар по репутации отеля! – горестно вздохнула девушка. – Двое смогли сбежать – муж и жена.

– Хиллонен! – помимо воли вырвалось у меня.

– Вы их знаете? – несказанно удивилась Кристина.

Ну почему я не умею держать язык за зубами!

– Нет, просто мы из одной группы, вместе ехали в автобусе, вот я и запомнила эту фамилию, – нашлась я.

– Понятно. Еще раз спасибо! Вы очень смелые девочки!

Кристина, улыбнувшись на прощанье, ушла. А я стояла посреди шумного зала, и мысли роем жужжали в моей голове. Правильно ли мы делаем, что не рассказываем местной полиции всю правду? А маме? Что теперь предпримет Моль? Оставит нас в покое? Меня вдруг затрясло, на ватных ногах я вернулась к столику.

– Катенька, что с тобой? – перепугалась мама. – На тебе лица нет! Что-то с той женщиной?

– Какой? – не поняла я.

– Ну, которую вы нашли в коридоре!

Таня за маминой спиной выразительно закатила глаза. Ну не умею я врать, что тут поделаешь…

– Нет, с ней все в порядке, ее уже увезли в больницу, – выдавила я. – Просто я очень устала, перенервничала…

– Ладно, девочки, пошлите в номер, – решила мама.

– Лена, а куда это ты собралась? – вдруг набросилась на маму кудрявая дама с ярко-фиолетовыми губами. – Весь вечер где-то пропадаешь, отрываешься от коллектива! Так не пойдет! Это что, твоя Катя? Ничего себе, какая барышня, уже невеста!

Я вымученно улыбнулась избитому комплименту.

– Люда, девочки устали, – начала мама.

– По-моему, девочки у тебя большие, и укладывать их не нужно, – не унималась приставучая Люда. – А на тебя мы обидимся!

Мама растерянно посмотрела на нас:

– Девчонки, вы же одни справитесь?

– Конечно!

– Только сразу в номер, хорошо? – взмолилась мама. – Мне на сегодня хватило переживаний!

Люда утащила маму в гущу шумной толпы, а мы с Таней поплелись в нашу комнату. Свет включать не стали, сразу же рухнули на кровати.

– Ну и вечер… – устало выдохнула моя подружка. – Этот Новый год я точно никогда не забуду! Когда нам в полицию?

– Нас не будут допрашивать. Кристина договорилась с полицейскими, они обойдутся без нас!

– Отлично! – сразу ожила она.

– Только вот…

– Что?

– Моль с мужем сбежали…

– Ну и плевать на них, – прошептала Таня.

– Как думаешь, они не попытаются снова… выйти на нас с мамой?

– Зачем? Они обыскали наш номер, ничего не нашли…

– Отомстить! Их же поймали из-за нас с тобой!

– Глупости, – поморщилась Танька. – Им сейчас не до мести каким-то подросткам… Сама посуди: у них пропала какая-то ценная вещь, к тому же их ищет полиция! А вообще, Финляндия – страна маленькая, мне кажется, их быстро найдут.

– Думаешь?

– Уверена! Так что не переживай. И вообще, пусть хоть конец нашей поездки будет нормальным! – выпалила Таня и вдруг засмеялась как ненормальная.

– Ты чего? – удивилась я.

– Ой, подожди, – почти плакала она. – Представляешь, приеду я домой, а мама спросит: как Новый год отметили? Очень хорошо, мама, в лифте!

Я улыбнулась и вдруг поняла, что жутко голодная.

– Тань, я есть хочу!

– Молодец! А что же ты на банкете делала?

– Да я после этого бега по коридорам и думать о еде не могла…

– Ладно, у меня где-то была шоколадка, – сжалилась Танька и начала рыться в своей сумке. – Вот, угощайся!

– Спасибо! Слушай, мы вторую ночь подряд едим шоколад, – улыбнулась я. – С Новым годом, кстати!

– Ласточка, я же совсем забыла! – Танька как кошка спрыгнула с кровати, бросилась к дорожной сумке и начала шелестеть пакетами в темноте.

Она протянула мне небольшую коробочку с бантиком. Я включила светильник, что висел у изголовья кровати, и аккуратно вскрыла сверток – внутри на бархатной подушечке лежал серебряный кулон очень необычной формы…

– Это половинка сердца! – объяснила мне подружка. – А вторая – у меня, смотри!

Таня вытащила из-под блузки свой кулон и приложила к моему – получилось большое сердце, обвитое веточкой розы.

– Как красиво! – поразилась я.

– Мы с Надей выбирали, – призналась Таня. – Она сказала, что пока мы с тобой носим эти две половинки, будем дружить и ни за что не поссоримся!

– Спасибо! – растрогалась я. – У меня тоже подарок!

– Сумочка! – удивленно воскликнула Таня, заглянув внутрь пакета.

– Это клатч! Как увидела его в магазине, сразу же подумала о тебе. Это намек, чтобы ты чаще ходила с нами в театр!

– Ну, если Екатерина Васильевна не против…

– Что ты, она только за! Вообще, ты ей очень понравилась, она сама мне сказала!

– Правда? – обрадовалась Таня.

Екатерина Васильевна Нежельская – это соседка Паши, в прошлом актриса. Мы с ней очень дружим, и вместе ходим в театр почти каждый месяц. Она без проблем может достать билет на любой спектакль. За несколько лет мы с ней побывали, пожалуй, во всех петербургских театрах! А недавно к нам присоединилась и Таня. Они с Екатериной Васильевной познакомились этой осенью, Тане тогда пришлось скрываться от бандитов в ее квартире.