Текст книги "Ангел с человеческим сердцем"

«Интересно, еще жива или уже умерла?» Сосредоточившись на своем теле, сумела пошевелить пальцами и сжать руку в кулак. Рассеянный по комнате утренний свет отозвался болью в приоткрытых глазах, выливаясь слезами, и не сопротивляясь внутреннему порыву – я их закрыла. «Больно – значит, жива. Уже хорошо».  – Ма-ма, – позвала почти шепотом. Сжав руками простынь, поняла, что уже дома, в своей кровати и позволила себе утонуть в густом тумане спокойствия. Знакомый аромат и тепло, исходящие от маминых рук вернули меня в реальность. Улыбнулась ей, и Мэри тут же засыпала меня всеми вопросами, копившимися все это время у нее в голове.  – Как ты, милая? Элизабет, в чем дело? Расскажи мне, что случилось? Это правда, что рассказали твои друзья? – ее голос был полон тревоги.  – Смотря, что они рассказали, – отшутилась, заставляя себя улыбнуться, чтоб мама перестала переживать. Улыбка не оказала запланированного мной облегчения и, хмуря брови, она продолжила:  – Сони сказала, что ты вышла подышать воздухом, и что тебя не было больше часа. Они испугались, но уходить не стали, в надежде, что вернешься. Ты оставила и сумку, и мобильник в кафе. Отчаявшись искать, они решили сообщить мне, и пришли сюда… Я так испугалась, милая! – слезинка скатилась по ее лицу, а голос дрогнул, – Я побежала в твою комнату с робкой надеждой увидеть тебя здесь. Я не верила в это… думала, что и тебя потеряла! – мама встала и подошла к окну, слезы душили ее, и она перестала их сдерживать. У меня сжалось сердце, захотелось встать, успокоить, обнять и заставить не думать о плохом. В борьбе с разумом, утверждающим, что встать у меня не получится и моя неудача только сильнее напугает ее, выиграла совесть – решила попытаться. Точно знала, что не смогу даже руку поднять, но один толчок и тело, как пушинка, легко и плавно проделало нужные движения само. На мгновение я даже застыла, не веря в происходящее. «Как после всего, что я чувствовала до прихода мамы, смогла так легко встать? Мне даже хочется пробежать пару километров. Так, соберись…» – с трудом удерживала паническую атаку, – «…мама ничего не знает, и надеюсь, найду способ скрыть от нее правду, в которую сама не до конца посвящена, и только потом устрою «разбор полетов». Направляясь к ней, уже придумывала ответы на возможные вопросы. Сказать, что за мной следил человек, который лишил меня сначала воли, затем сознания, понятное дело, не могла. Поэтому выговорила первое, что смогла придумать:  – Мамочка, они зря тебя напугали. Мы вчера весело провели время на аттракционах, а потом зашли поужинать. Я настолько устала, что просто не смогла дождаться, когда ребята захотят разойтись. Тем более, у каждого из них была пара, а я была одна и если бы собралась уйти, то испортила бы им вечер. И потом, я давно не была в таких местах с друзьями, поэтому эта прогулка меня утомила. Эмм… я собиралась позвонить из дома, но мобильник оставила на столе в кафе. А дома с трудом добралась до кровати, так сильно хотела спать. Ну прости меня, мамочка! Немного успокаивало то, что из сказанного только процентов десять было придумано. Не любила врать маме, ведь это подрывает взаимное доверие, так похожее на бумагу, которую, помяв один раз уже никогда не сделать идеально гладкой, как ни старайся.  – А как же ты добиралась до дома? «Вот это вопрос!!! Если бы я только знала как…» Опустив взгляд, и мысленно перебирая возможные варианты, я отчетливо услышала голос в своей голове, заставивший меня подскочить на месте: «На машине!». Бросила взгляд на подъездную дорожку под окном и увидела свою машину. Удивление, за последние несколько дней, уже успело войти в привычку, поэтому, не акцентируя на нем свое внимание, под пристальным, изучающим взглядом мамы, выражавшим нетерпение, выпалила:  – На своей машине, конечно же! – стараясь, чтобы голос звучал твердо и уверенно, что было нелегко в ситуации, в которой я сама знала чуть больше мамы.  – Элизабет, мне было страшно! – сдалась она, вновь поддавшись эмоциям, – Обещай, что я всегда буду знать, где ты…  – Ну конечно, мамочка! Прости, пожалуйста! – облегченно выдохнула, в надежде, что допрос окончен. Мы крепко обнялись и, наигранно улыбнувшись, она направилась к двери, продолжая вытирать слезы платком.  – Приготовлю завтрак, спускайся, как только будешь готова, – ее голос снова стал ровным и строгим.  – Спасибо! Не могла дождаться ее ухода, чтобы снять с себя маску уравновешенности и, наконец, застыть в состоянии шока, но как только она вышла, желание улетучилось.  – Знаю, что ты здесь, Дэвид! Тебе придется все объяснить, – прошипела я, а ответ раздался короткий смешок. Прежде чем услышать то, к чему была не готова, как ни крути – мне нужно было смыть с себя прошлую ночь. Взяла полотенце, отправляясь в душ. Было не комфортно от мысли, что он может видеть меня в душе, но в тоже время радостно от того, что действительно существует. «Значит, не сошла с ума!» Стоя под струями горячей воды, отчаянно перебирала вопросы в своей голове. «Кто он? Кто тот человек в кафе? Как оказалась дома? Кто пригнал машину к дому? И что теперь сказать друзьям?» Заворачивая мокрые волосы в полотенце, спустилась на кухню, размышляя о том, что вижу его только в темноте, а значит, с наступлением ночи, что бы ни случилось, должна узнать правду, должна вывести его на разговор. За завтраком поведала Мэри о пополнении в нашей компании, в лице Ника. Порадовавшись за меня, она, допила кофе и стала собираться к подруге, предоставив дом в мое распоряжение до самого вечера. Недолго думая, позвонила Лорен и, с трудом вставив слово в поток бурного водопада ее речи, пообещала рассказать все при встрече, в надежде что-нибудь придумать к приходу подруги. Договорились, что она будет у меня около одиннадцати. «Лорен для меня не дороже остальных ребят, но ближе, поскольку мы с ней выросли вместе и знаем друг друга «вдоль и поперек», включая все недостатки и перлы, относящиеся к детскому возрасту. Но, несмотря на это, сказать ей, что меня преследует то, над чем мы с ней всю жизнь смеялись – не получится. Даже если бы я захотела рассказать правду, о которой не имею ни малейшего представления, мне вряд ли позволили бы это сделать те, кому принадлежит правда, поскольку, уверена, что я – не более, чем случайный свидетель». Глава 8. Оправдания

Лорен осчастливила своим приходом в 10:45 и, пока я заваривала кофе, она без устали пересказывала все, что случилось в кафе после моего ухода. Я не спешила рассказывать уже заученную наизусть неправду, которая должна была стать оправданием моему поведению вчерашним вечером. Подруга вопросительно взглянула на меня, и я поняла, что прослушала большую часть ее пылких речей. Совершенно не зная, каким был вопрос и что ответить, увильнула:  – Тебе кофе с сахаром?  – Ты меня не слушаешь! О чем ты думаешь? Я чего-то не знаю? – словно видя меня насквозь, воскликнула она. Я готова была выложить ей все как на духу, в надежде услышать хоть какое-нибудь предположение или название происходящему, в конце концов, меня ведь никто не предупреждал, что это тайна. И в то же время, я чувствовала, что не имею права рассказывать об этих существах. Уже знакомый голос вмешался в мои душевные терзания, произнеся два весомых слова: « Не говори…». В этих двух словах была мольба, была тяжесть и было доверие. Я ответила подруге:  – Да нет, просто плохо спала. Вы вчера сильно испугались? – пошла ва-банк, меняя тему.  – Да нет, о чем ты! Ты же всегда так делаешь… – она секунду смотрела на меня, не моргая, а затем вскрикнула так, что я чуть кипятком не ошпарила и ее, и себя, – Что за вопросы, конечно испугались! Место себе найти не могли, пока ты мирно сопела у себя дома и не знали, что говорить твоей маме! – парировала она, все больше наливаясь злостью, а злая Лорен вызывает у меня приступы смеха. Я подошла к ней, элегантно развалившейся на стуле, и обняла.  – Никогда не думала, что кому-нибудь буду дорога, кроме мамы…  – Больше не стоит так проверять нашу любовь, – рычала она, сжав ручки в кулаки.  – Договорились, дорогая. Подруга достала из сумки мой телефон и протянула его, со словами:  – Тебе бабушка звонила, раз пятнадцать наверно.  – Бабушка?!?!?! – показалось, что я ослышалась, и встревожено добавила, – Зачем? С бабушкой мы общались очень редко. Я, конечно, люблю ее, но разговоры с ней всегда имеют тайный подтекст, разгадать который мой мозг просто не в состоянии. Поэтому она не мучит меня своими звонками, а я звоню ей раз в месяц и то без особого желания. Извинилась перед Лорен и тут же набрала бабулю:  – Привет, ты…? – озвучить вопрос до конца не получилось.  – Элизабет… – она произнесла мое имя с примесью злости и облегчения что ли.  – Что случилось? Ты в порядке? Почему на домашний не перезвонила?  – Уже собиралась! Маму твою тревожить попусту не хотелось. Вчера плохой сон о тебе видела и испугалась. Стала звонить, а ты не отвечаешь! Я чуть с ума не сошла, Элизабет! Я вздрогнула. Знала бы она, что этот сон был «в руку».  – Прости, вчера в кафе оставила мобильник…  – Рада, что с тобой все в порядке. Маме передавай привет. Целую. Она отключилась, как всегда оставив после своего внедрения в мою жизнь кучу вопросов и сомнений. Лорен накинулась с расспросами, как только я положила трубку:  – Выкладывай, как добралась, почему ушла и что задумала! Подруга была решительно настроена выведать у меня все, но интересовали ее совершенно не потусторонние существа, и я решила оправдать ее надежды. Пока пересказывала подготовленную заранее речь, она слушала, не перебивая, (что совсем на нее не похоже) лишь периодически хмуря и поднимая брови. Ее реакция на все была предсказуема, и мне удалось избежать допросов. Довольная концовкой разговора, я подумала о том, что убедить Роба и Сони будет не так-то просто, как получилось с Лорен. Оставшийся день мы потратили на походы по магазинам, зашли в кафе, в супермаркет и на обратном пути забрали вещи из химчистки. Все это время она оживленно рассказывала о своей жизни в университете; о девочке, с которой они занимаются вместе по пятницам и которая ненавидит ее за то, что парни оказывают ей больше внимания; про эти самых парней, среди которых нет ни одного в ее вкусе, и все в таком духе… Старательно изображала согласие и понимание на лице, не встревая лишний раз в ее рассказ, чтоб не выдавать свое невнимание, поскольку мои мысли витали далеко в другом месте. Мы сидели в кафе, и Лорен, наконец, призналась, что ей понравился Ник. Я искренне порадовалась, отметив, что они очень хорошо смотрятся вместе, но мою радость омрачило последующее ее состояние. Делясь впечатлениями о нем, она вдруг замолчала, резко согнулась, обхватив себя руками и, задерживая дыхание, застонала от боли. В панике я стала прикладывать ладони к ее лицу и бегать вокруг, спрашивая, что происходит. Не в силах произнести, где именно болит, она сильнее прижала руки к груди и зажмурила глаза. Вокруг собирались люди. Подбежала официантка и попыталась оказать первую помощь. Я уже набирала 911, но Лорен выпрямилась и сказала, что уже отпускает. Официантка ушла за водой, призывая всех свидетелей разойтись и не толпиться вокруг. Все происходящее длилось не больше двух минут, но я достаточно испугалась, чтоб задрожали коленки. Когда официантка принесла стакан холодной воды, я по настоянию Лорен убедила ту, что все в порядке и, поблагодарив, попросила оставить нас. Лорен выглядела очень бледной и вымученной. Выпив воду залпом, она опустила голову на стол. Пытаясь придать уверенность голосу, я спросила:  – У тебя что, проблемы с сердцем?  – В том то и дело, что их нет! – выбивая каждое слово, она подняла на меня грустные глаза и сказала со всей присущей ей серьезностью, – В первый раз мы с мамой обошлись подручными средствами, когда повторилось снова – она отвела меня к врачу. Врач сказал, что нет даже подозрений, что сердце давало или может дать сбой. Я здорова, понимаешь?  – Верится с трудом, – проговорила я, – Значит, это не в первый раз?  – Нет, уже в третий и эта боль невыносима!!! – последнее слово она почти прорычала.  – Пойдем на воздух, родная… Оставив деньги за заказ на столе, взяла ее за руку и повела к выходу.  – Найдите другого врача, более опытного что ли! – высказалась я, когда шли по алее к парку.  – О чем ты, Элизабет, мама, испугавшись, что у меня проблемы с сердцем, отвезла сразу к нескольким врачам. И только когда у нее в руках оказалось четыре одинаковых диагноза, она смогла успокоиться.  – Но что же это тогда?! – задала я риторический вопрос, заранее зная, что ответ ни одной из нас неизвестен. Мы еще немного постояли в парке, и стараясь не быть назойливой, была наготове, если вдруг это повторится. Съев по мороженому, в попытках спасти испорченный страхом день, решили возвращаться домой. Я подвезла Лорен и, попрощавшись с ней, облегченно вздохнула. Чувство страха, ожидания и любопытства смешались в одно при мысли, что близится вечер. Разгрузив покупки, я отказалась от ужина, сославшись на то, что утром рано вставать. Уже в своей комнате переоделась в черное короткое платье, которое стало домашним за сроком давности, и взяла конспекты в надежде занять мысли чем-то полезным. Смеркалось. В немом ожидании, я ходила из угла в угол, читала лекции, листала журналы, и все бездумно. Сдавшись, рухнула на кровать и, закрыв глаза, стала собирать крупицы знаний о том, кто находился в данный момент ко мне ближе, чем я думала. Это единственное на чем мои мысли согласились сосредоточиться, остановив нелепые попытки объяснить происходящее. «Среднего роста брюнет спортивного телосложения. Черные, глубокие, очень большие глаза. Вьющиеся волосы, подстрижены не сильно коротко и зачесаны назад. Аккуратные бакенбарды, подчеркивающие скулы и придающие его лицу загадочность. В последний раз он был в белом: спортивные зауженные брюки, футболка, облегающее тело, кроссовки. Каждое его движение излучало жизнь, уверенность, энергию. Он был спокоен. И это внушило мне доверие…» Даже описывая его себе самой, было не ясно, почему нет уверенности в том, что он человек. Ведь все его внешние данные, поведение, речь были естественны. Не естественно было лишь появление в моей жизни. Продолжая мысленно описывать незнакомца, я удивлялась, как успела настолько подробно его рассмотреть за такой короткий промежуток времени, мы ведь обменялись всего парой слов и закончили разговор, даже толком не начав… Вздрогнув, села на кровати. Взгляд упал на часы: 00:10. Глава 9. Дэвид

Размышляя, я совсем не чувствовала времени и едва не задремала.  – Дэвид!? – в ответ молчание. Уверенно прошла к окну и, отдернув штору, предусмотрительно задернутую мамой, застыла, увидев его сидящим на том же месте, что и в ту ночь. Свесив одну ногу вниз, и скрестив руки на груди, он занимал весь мой немаленький подоконник. На секунду показалось, что он спит. В лунном свете он был таким ненастоящим, наполненным и ярким, ну совсем не похожим на обычного человека – больше на куклу из дорогого фирменного магазина. Все его существо было пронизано лунным светом и его же излучало. Захотелось к нему прикоснуться, хотя бы на мгновение, кончиками пальцев, и в тоже время старалась не шевелиться, искренне желая продлить этот момент навечно, любуясь игрой лунного света на его коже. Но спустя несколько минут любопытство победило.  – Кто ты такой? – прошептала я. Он не сдвинулся с места и даже не открыл глаза.  – Дэвид, – тихо произнес в ответ.  – Это я уже слышала. Ты же знаешь, о чем спрашиваю, – старалась, чтобы не чувствовал в моем голосе волнения, атакующего тело, заставляющего всю сущность дрожать рядом с ним. Мне и самой было не ясно, в чем причина такой реакции на его присутствие – то ли в страхе перед неизвестностью, то ли в восхищении его необычностью. Дэвид спустился с подоконника, сократив расстояние между нами.  – Что ты хочешь знать? – спросил он, положив руки в карманы и придав голосу серьезность. Загипнотизированная неестественной красотой его глаз, с трудом смогла выговорить:  – А тебе не кажется, что я должна знать ВСЕ, поскольку это «все» ворвалось в мою жизнь без разрешения!  – Это «все» было в твоей жизни, с тех пор, как умер твой отец. Ты нуждаешься в нас! – голос резал тишину настойчиво и уверенно.  – В ком это – в вас? Что ты знаешь о моем отце? Кто ты? – кипятилась я.  – Присядь, это не короткий разговор, – сказал он. Села на край, готовая расплакаться от того, что была затронута запретная болезненная тема, к тому же человеком, которого вижу третий раз в своей жизни. И человеком ли вообще?  – Твоего отца я никогда не знал. И проинформирован о его жизни чуть больше тебя. Суть не в этом… Ты слышала об энергетических вампирах? – я молчала, не собираясь отвечать, а он продолжил, – Это существа, которые питаются энергией людей, способные выпить человека до дна. Для этого им достаточно просто взглянуть в глаза… Один взгляд – и ты в его власти. Их называют «убивающие взглядом».  – И это Ты… – вместе со словами из груди вырвался смешок недоверия.  – Нет, не я. Помнишь мужчину вчера кафе? По спине побежали мурашки от жуткого воспоминания о дурманящем взгляде. Мой взгляд выражал недоумение. «А ведь я смотрела ему в глаза всего один раз! Неужели его слова имеют смысл? Бред же…»  – Элизабет, он выпил тебя почти до дна! – он вымученно улыбнулся, и в его голосе явственно послышалось чувство вины, – Обычно вампиры не убивают в городах, они просто подпитываются, вступая в контакт со встречными людьми, чтоб не поддаваться соблазну. Теряя жертву из вида хотя бы на секунду, вампир теряет власть над ней. Но этот не собирался оставлять тебя в живых – нацелено шел за тобой. Знаешь его? Я отрицательно покачала головой и, немного смягчившись, от трогательного беспокойства обо мне здоровяка, спросила:  – Это ты помог? Как ты рядом оказался? Я думала, ты только в моем доме мне на нервы действуешь… Дэвид улыбнулся. Это было красиво. Я не понимала, почему даже вступив в ним разговор, не чувствовала его обычным.  – А что делаешь ты?  – Я – его антипод. Могу насыщать человека энергией… – он потер ладони друг об друга. Показалось, что ждет моей реакции. Разумеется, я не верила, что все происходит со мной в реальности и не полностью осознавала те вещи, которыми он делился.  – А причем здесь я? – все его слова казались чужими и доходили до меня с трудом.  – Не только ты… После смерти твоего отца ваша семья стала уязвимой. Появилась так называемая брешь, которая и является лазейкой для вампиров. Уязвимы все, кто, потеряв близких, теряет себя, а так же гиперактивные люди, такие, как твоя подружка. Он присел на корточки прямо напротив меня, и я снова поразилась плавности его движении.  – Лорен?!  – Да, она… Но давай сейчас поговорим о тебе… Такие, как ты постоянно оставляют энергетический шлейф. Вы с матерью теряете энергию на воспоминания и переживания. Если бы между вами были открытые разговоры на болезненную тему, происходил бы обмен энергией, а не ее потеря… Восполнять ее очень трудно и в основном это происходит во сне. Для обычных людей сна достаточно, чтобы восстановить баланс, а для вышеперечисленных и тебя в том числе, существуем мы – Хранители. Нас присылают для контроля и поддержки уровня вашей энергии.  – Хранители… – растерянно повторила за ним, – Но ведь моя мама воспринимает потерю отца хуже меня! – возразила я. Мой разум сопротивлялся как мог.  – У твоей мамы пока еще есть свой Хранитель, – произнес он, и я тут же переспросила:  – Что значит «пока еще»? – захотелось, чтоб маму никогда не переставали охранять, может, тогда я буду спокойнее относиться к ее безопасности.  – Когда ей исполнится пятьдесят – она перейдет грань и перестанет интересовать вампиров, поскольку энергия потеряет первоначальный вкус и аромат.  – То есть на нее не будет охоты?  – Точно, – он улыбнулся, и от этой улыбки у меня в который раз все внутри перевернулось.  – А чем питаешься ты? – сама удивившись своему интересу, спросила я.  – Лунным светом… – он с интересом заглянул в мои глаза, снова ожидая реакцию.  – Я что сплю?! Почему я все это знаю? Должна же жить спокойно и не знать о вашем существовании… Неужели мама тоже знает о существовании ее Хранителя? – я была взвинчена, и слова рвались из меня так быстро, что не успевала их обдумывать.  – Конечно, нет! – воскликнул он, – Я и сам бы рад знать, почему ты нас видишь. Думал, что делаю что-то не так, ведь работаю всего три года, но потом узнал, что дело в тебе. Твой прежний Хранитель сказал, что ты видела и его тоже.  – Видела прежнего Хранителя? Кто он? – меня распирало любопытство, и я на время даже забыла, о чем мы с ним вообще ведем разговор.  – Это не моя тайна, я не имею права тебе ее рассказывать. В голове все перемешивалось и завязывалось в трудно распутываемые узелки. Я поняла, что за один раз узнать все, что мне интересно, не получится.  – Ты рискуешь, рассказывая мне все это? – спросила заинтересованно. Не хотелось думать, что у него могут быть проблемы.  – По правилам – весьма, но раз все тихо и никто еще не пришел за мной, значит, пока не знают. Как только узнают – ты все забудешь. Ты меня забудешь.  – Тогда зачем ты все мне рассказал, если потом я все равно забуду? – думать становилось труднее, формулировать вопросы – тем более.  – Чтоб тебе не было страшно! – рассмеялся он, – Поверь, не хотел пугать тебя вчера ночью – просто делал свою работу. Обычно люди даже не чувствуют нас, и до появления необходимых способностей мы не сильно заметны, но ты… – он замолчал, – Если бы не этот вампир, ты бы вскоре забыла меня, думая, что тебе все привиделось. Теперь уже поздно что-то менять. Вспомнила то удивление, когда войдя в свою комнату, осознала, что целый день не вспоминала о случившемся ночью.  – У тебя сильное энергетическое поле, и я должен был предвидеть, что наши силы не распространяются на твою память с первого раза, но со временем, уверен, ты бы забыла… Верилось в это с трудом, учитывая то, что я вспоминала о нем довольно часто.  – Это невозможно. За пару минут до его нападения, я вспоминала тебя… Он медленно встал и, скрывая улыбку, подошел к моему письменному столу, делая вид, что заинтересован учебником по логике.  – Это инстинктивно. Я тут не причем. Ты, наверное, чувствуешь мое присутствие и подсознательно знаешь, что я не враг…  – Значит я под охраной уже месяц? – усмехнулась я. Он, не поворачиваясь, кивнул в ответ.  – А как же мой прежний Хранитель меня охранял, если я могу вас видеть?  – В первое время ему приходилось днем быть неподалеку, – отложив учебник, сказал он, – а потом, и вовсе влиться в человеческую среду, чтоб не вызывать подозрений, – помедлив добавил, – По ночам он сначала усыплял тебя, после проникал в комнату.  – Он был в моей комнате?! – опять непрошеная ярость стала разрывать меня изнутри. Дэвид повторно кивнул:  – Все должно было быть по-другому, ты вообще не должна была ничего узнать и почувствовать, как с … – он запнулся, едва не назвав заветное имя, – … твоим бывшим Хранителем. Просто я пока не имею некоторых способностей, которые могли бы все это предотвратить. Я сожалею… Глава 10. Прикосновение ангела

– Какие способности могут быть еще? Разве не достаточно того, что ты питаешься лунным светом и наполняешь людей энергией?  – Я не наполняю людей энергией – я прикреплен конкретно к тебе. Но если пострадал человек, не имеющий Хранителя, имею право наполнить и его. Меняя подопечного, мы меняем способности – ненужные пропадают, необходимые появляются. Поскольку меня к тебе прикрепили всего месяц назад, «твой комплект» появится только со временем. Поэтому следовало быть осторожным и работать на безопасном расстоянии, но мне не хотелось повторять свой неудачный опыт. Я ведь уже пытался раз наполнить тебя на расстоянии, но ничего хорошего из этого не вышло – резко перестал тебя чувствовать и понял, что едва не потерял. От сильного сопротивления новому вмешательству в твое сознание незнакомого Хранителя, душа покинула тело. Я очень виноват – поспешил с проверкой своих способностей и из-за этого, чуть не убил тебя… Вздрогнула и поморщилась, вспоминая свои ощущения:  – Так вот почему я видела себя со стороны… Удивительно, но на его признание в том, что чуть не умерла из-за него, я совершенно никак не отреагировала. То есть я не винила его в этом, даже наоборот, было удивительно знать, что моя жизнь была в чьих-то руках.  – Усыпление на расстоянии и способность жить среди людей, то есть быть видимым днем и уже ДЛЯ ВСЕХ – это те способности, так сказать, «твой комплект», которые должны появиться со дня на день, – продолжил он, – Обычно мы в них не нуждаемся, но ты их требуешь, потому что видишь меня с наступлением темноты. Если тебе будет угрожать опасность в людном месте ночью, без них я не смогу наполнить тебя или защитить по причине того, что видишь меня только ты… От мысли, что совершенно незнакомое мне существо готово за меня заступиться, только потому, что могу в этом нуждаться, внутри все затрепетало.  – По правилам, я всегда должен быть готов объясниться, не раскрывая тайны, а в твоем случае, для этого меня должны видеть. Но я нарушил правила прежде, чем появились способности… – он виновато сжал губы.  – А почему тот Хранитель ушел?  – Ты вызываешь сильный отток энергии… Он давно уже охранял тебя, и захотел отдыха.  – А почему я вызываю такой отток энергии? – чувствовала себя трехлетним ребенком – «почемучкой».  – Ты переживаешь не об умершем отце, а о живой матери, а это хуже. И чем старше ты становишься, тем сильнее и осознаннее переживания. Отца ты и не помнишь, а мама для тебя очень важна. Потеря энергии от переживаний за мертвых намного слабее, чем за живых.  – Но моя мама… – он не дал мне закончить.  – Твоя энергия моложе, слаще и ароматнее для вампиров, поэтому на тебя больше спрос… – и он улыбнулся уголками губ, сложив руки на груди.  – Ты разговариваешь обо мне, как о товаре, – возмутилась я.  – Для нас – Вы – самые ценные существа, но для вампиров вы – еда, в какой– то степени даже товар. Постепенно начинала осознавать, что не сплю… Постепенно начала привыкать к его голосу… Стала понимать, что все реально, а его рассказ и он сам – жизнь, параллельная нашей. Где-то есть еще такие, как он. И как оказалось, я знала и знаю еще одного… ХРАНИТЕЛЯ. Решила, что выясню это немного позже.  – А девушки среди вас встречаются? – после паузы снова накинулась с вопросами.  – Это бывает очень редко, но не исключено, – коротко ответил он и уселся на прикроватную тумбу.  – Зачем мы вам? Зачем вы охраняете нас? Окинув меня взглядом мудреца, гасящего огонь любопытства своего ученика, он ответил:  – Это природная закономерность. Мы созданы для Вас. Не будет Вас – умрем и мы. Исчезнем как вид. Почувствовала себя маленькой девочкой под защитой отца, как было двадцать долгих лет назад.  – А как ты меня привез домой? – я совершенно не желала заканчивать разговор.  – Принес тебя на руках и тебе совсем не обязательно знать, как именно я передвигаюсь, – улыбнулся он.  – Что стало с тем… вампиром?  – Он скрылся. Бежать за ним вслед означало потерять тебя.  – А как бы ты с ним справился? Представить такого аккуратного и интеллигентного Дэвида в схватке, в бою или как это у них называется, было очень трудно.  – Мы похожи на сосуд с ценным веществом, под луной этот сосуд не опустошается, а постоянно держится до краев заполненным. Днем количество нашей энергии ограниченно, по причине отсутствия источника. Следовательно, убить их легче под луной, дающей нам преимущество. Вливая в них свою энергию беспрерывным потоком, мы их сжигаем.  – А почему не сгораем мы, вы же нас тоже ею наполняете?  – В нас энергия хранится в градусе равном температуре на луне днем, то есть +130 С. Температура вашего тела +36,6С, вампиров – -2С. Попадая в вас, энергия успевает снизить свой градус до вашей температуры, не нанося вреда, потому что вы теплее, а вампиры просто не успевают ее переработать и сгорают прежде, чем снизят градус. И к тому же вам не нужно сразу много, вам достаточно четверти сосуда за один раз. Выслушав его, представила, как Дэвид пытается убить вампира, но у меня в голове никак не хотела складываться цельная картинка.  – Элизабет, уже поздно, надо бы поспать, – прервал он мои нелепые фантазии. Проигнорировала его слова, не двигаясь с места, потупив глаза в пол.  – Еще немного… – попросила робко, – Что с тобой сделают, если узнают? – этот вопрос на самом деле не давал мне покоя.  – Если коротко, – он снова улыбнулся, – превратят в вампира, лишив способностей, и я буду брать энергию у людей, чтобы выжить…  – А кто отберет? – заинтересовалась я.  – Зачем тебе ЭТО, ты же обо мне теперь все знаешь, – всплеснул он руками, спрыгнув с тумбочки.  – Расскажи, тебе уже нечего терять! – возмутилась настойчиво я.  – Старейшины. Это наши учителя и работодатели, – он устало улыбнулся и снова уселся на тумбу, скрестив ноги, – Хранители появились, когда на земле стали происходить первые войны, уносящие жизни людей…  – Но ведь люди и до воин умирали и теряли энергию от переживаний…  – Тогда человек был сильнее, верил в Бога и ему не требовались помощники, вроде нас. Он не боялся за своих умерших близких, зная, что они попадут в рай, а сам не умрет в одиночестве. Сейчас качество жизни намного улучшилось, грехов, искушений и соблазнов стало больше, люди предаются им, окунаясь с головой и забывая обо всем. Они предают родных, ради собственной выгоды… В Бога верят единицы, остальные живут под девизом «жизнь дается один раз». Проще говоря, приобретают хроническое одиночество, жизнь в постоянном страхе, и выплескивают энергию налево и направо. Раньше было больше уверенности, что в беде не бросят на произвол судьбы, а сейчас максимальное количество лиц, которым можно доверять, не больше семи, и то если очень повезет: родители и старики, которые большую часть жизни уже прожили, да брат с сестрой, если таковые есть. Поэтому с сознательного возраста, человек УЖЕ заботится о старости, теряя множество возможностей и не чувствуя за переживаниями вкуса жизни. Он находится в постоянном поиске партнера, с которым можно будет разделить финал своего жизненного пути. Людям страшно оставаться наедине с собой, поэтому уход близких из жизни превращается в сплошной отток энергии и потерю собственного спокойствия. А беспокойные люди совершенно не ведают, что творят. Поэтому создали нас, чтоб не было конца света.  – А кто вас создал?  – Ваш создатель.  – Всевышний? – ответ не требовался и спустя несколько секунд, я робко спросила, – То есть ты – мой ангел? – почему-то внутри заныло от этих слов. Безумно счастливая от того, что такое совершенство делит со мной свои тайны, я была не менее несчастна, от ноющего понимания, что этот ангел послан мне на ограниченный срок. За окном царил мрак, глаза от усталости закрывались, но я должны была убедиться, что не сплю. Встала с кровати, и уверенно шагнула к нему навстречу. От неожиданности он замер.  – Что ты делаешь? – спросил и снова улыбнулся, как в первый раз – улыбкой, сводящей с ума. Я остановилась в шаге от него. Спрыгнув с тумбы, он вытянул руку, словно мысли прочел, но прежде чем прикоснуться, предупредил:  – Только не пугайся, в первый раз, возможно, не смогу проконтролировать.  – Проконтролировать что? – на автомате переспросила, уже предвкушая желанное прикосновение.  – Количество энергии, наполняющей твое тело, мы обычно не прикасаемся к подопечным, нам достаточно просто быть рядом.  – Ты сказал в первый раз… но ты ведь уже прикасался ко мне, – удивленно произнесла я.  – Ты была в одежде, я почти не касался твоей кожи, – нахмурив брови, он пытался уловить причину моих переживаний.  – Но я была раздета, вчера вечером…  – Ах, ты об этом, – с серьезным видом произнес он, – Если это тебя так тревожит – я тебя не трогал, а использовал свои способности. Дотронулся только до твоей руки, потому что через прикосновение энергия проникает быстрее… Это было необходимо, иначе ты бы умерла. К наполненному человеку я еще никогда не прикасался, – разглядывая меня, сказал он. Предпочла промолчать.  – Можно? – вытянув руку ладонью вверх, спросил он. Вместо ответа просто кончиками пальцев коснулась протянутой руки. Он не спеша зажал их в своей большой ладони, и его тепло приятно обожгло кожу. Я старалась не закрывать глаза, чтобы видеть каждое его движение, каждое прикосновение. Никогда еще я не испытывала таких ощущений. Его пальцы гладили тыльную сторону моей ладони, а глаза сканировали душу, заставляя отрываться от земли в огненных порывах экстаза. Дыхание участилось. Неосознанно коснувшись его щеки свободной рукой, заметила, что он вздрогнул, делая глубокий вдох, и тут же внутрь меня стало проникать что-то не осязаемое, и теплое, даже горячее. Глядя на него широко раскрытыми глазами, затаила дыхание. Энергия вливалась в мое тело, наполняя каждую клеточку с сумасшедшей скоростью, как умеренно горячий чай, когда он, немного прожигая, прокладывает ощущаемый путь к желудку. Перед глазами все поплыло, а сердце застучало в голове, выбивая рваный ритм. Не смотря на то, что мне уже нечем было дышать, сжала его руку крепче, не желая отстраняться и нуждаясь в этом прикосновении больше, чем в воздухе. Не задумываясь о том, что испытывает он в данный момент, подошла к нему вплотную, и уткнулась лбом в его грудь. Вдыхая аромат его кожи и изо всех сил стараясь продлить это наслаждение, коснулась губами шеи и закрыла глаза, чтоб не видеть, как все вокруг сливается в отвратительное размытое пятно. Через пару мгновений услышала его голос, и туман окутал меня, заполнив собой мысли, глаза, уши – все тело изнутри и снаружи.  – Прости, я так и думал, – донесся издали его голос. Ноги отказались меня удерживать, став ватными и мое непослушное тело крепко сжали его ладони. Прикосновения стали искаженными, лишив меня того удовольствия, которое испытывала минутой раньше.  – Только не уходи… – выдавила из себя три самых важных на данный момент слова. Его теплые руки коснулись моей кожи под коленками, отрывая от земли. Через пару секунд прохлада постельного белья окутала мое тело, даря желанную тишину и покой.  – Я буду рядом, милая! – ответил он. Но я уже погрузилась в мир спокойствия и теплоты, успев поймать мысль о том, что я ждала его всю жизнь и теперь никто не сможет заменить то тепло, которое передал он мне своим первым прикосновением. Глава 11. Ловушка