Текст книги "Продюсер"

Часть 9. Большой брат

Полгода мы работали над другими проектами. «Хороший мальчик» лежал на полке, и мы абсолютно не знали, что с ним делать. То, что нельзя так относиться к собственному детищу, мы поняли лишь спустя годы.

Ожил «Мальчик» по счастливой случайности. Мы намылились делать совершенно другое кино, но дали почитать и этот сценарий нашей хорошей приятельнице. Вдруг что получится. Впоследствии мы часто встречались с подобной реакцией – она нас искренне поздравляла и рекомендовала срочно бросить все другие проекты и заняться «Хорошим мальчиком».

Наши рожи в этот момент лучше всего описывает фраза из старого анекдота: «Штирлиц насторожился». Продюсерская тупость и недальновидность были выдающимися. Я предпочитаю это списывать на молодость и неопытность. Так легче.

Судьба этого проекта (я в это свято верю) вела нас твердой рукой. Как покажет время, торопиться было бесполезно. На тот момент нам надо было искать и учиться, а не лезть на рожон. Читать литературу, анализировать рынок, заводить знакомства.

Одним из таких знакомств и был продюсер, к которому нас отвела та самая приятельница. В титрах «Хорошего мальчика» его имя можно встретить в разделе благодарность. Опыт общения с лидером отечественного кинопроизводства – это неоценимые знания. Как бы ни была устроена работа в подобной компании, какой бы у них ни был офис, каким бы ни был такой человек, – необходимо смотреть и анализировать, слушать и понимать. И уметь быть благодарным за предоставленный опыт.

Организация в большинстве случаев одинаковая. Если это старый семейный бизнес, то он основывается на лояльных и верных соратниках. Они не предадут и не подведут, хотя иногда звёзд с неба не хватают. Если это компания с западным имиджем, то там будет большое количество дорогих специалистов, кочующих из одного шикарного офиса в другой. В обоих случаях компания замкнута на лидера – харизматичного, интересного и решительного бизнесмена.

В течение ближайших пяти лет мы познакомимся с ними со всеми, с «мейджорами». Аппетит приходит во время еды, и в голове начинают появляться фантазии о проектах, которые возможно реализовать только во взаимодействии с одним из лидеров. Начинаешь узнавать различные условия возможного сотрудничества. Они самые разные. Некоторые похожи на благотворительность, а некоторые – чистый отъём. Настолько наглый и беспардонный, что сидишь на переговорах, смотришь на человека и думаешь: «Неужели я похож на идиота?!»

С первым знакомством нам повезло – условия были предложены вполне дружеские. Благодаря тем соглашениям мы впоследствии понимали, на что ориентироваться. Основаны они были на получении государственных денег, так как никакого прокатного потенциала в «Хорошем мальчике» наш партнер не видел. Мы входили в проект 50/50: с нашей стороны – сценарий, со стороны продюсера – возможность получить поддержку Министерства культуры. Оставшиеся по закону 30 % финансирования (в тот год были такие условия в Минкульте) мы должны были докладывать в пропорциональных долях.

Все важные условия переговоров этот продюсер записывает в тетрадочку, чтобы не забыть. Когда мы через три года снова разговаривали о возможности реализовать фильм, он просто достал тетрадочку и прочитал конспект. Организованность – одно из важнейших качеств подобной работы. Обговорить условия, зафиксировать, точно следовать самому и требовать от других. В такой ситуации можно спокойно спать и по крайней мере знать, какого результата ты ждешь от сотрудничества и будешь требовать от партнёров.

С творческими людьми, сценаристами, режиссёрами, подобная чёткость в фиксировании условий необходима вдвойне. Если, конечно, вы ещё не перехотели сами управлять процессом.

Кстати, об условиях. 50/50 – это относительное деление. Ведь паритет чреват безвластием. Естественно, среди прочих условий наш новый большой партнер оговорил: «Последнее слово за мной». Мы согласились. На тот момент мы даже не представляли себе, что у нас по этому проекту может быть свое особенное мнение. Опыт старшего брата в разы превосходил все наши творческие и коммерческие устремления. Мы понимали, что создание фильма в таком содружестве – это прекрасный билет в киноиндустрию, включающий в себя обучение, практику, знакомства, реальный бизнес, а не приблизительное представление о нем.

Эта субстанция под названием «Хороший мальчик» не для того материализовалась, чтобы просто перейти в руки опыта, потеряв толику сердца. Дело в том, что любой крупный продюсер прежде всего ориентирован на результат. И в списке приоритетов у него не может быть записано «сделать именно «Хорошего мальчика». Этот проект или другой, чуть хуже, чуть лучше – не так важно. Если судьба фильма, пусть даже и с очень славным сценарием, уже на старте складывается неудачно (дурит автор, не приходят средства, затык в сценарии, проблемы с правами), никто из опытных продюсеров не будет пробивать стенку головой, а просто переключится на другие проекты. Есть, разумеется, исключительные случаи и в практике крупных компаний, но это должен быть фильм соответствующего уровня – блокбастер с головокружительным бюджетом и государственным масштабом. А «Хороший мальчик»…

Конечно, такими фильмами, как наш, тоже гордятся, но пробивание подобных проектов в жизнь – это удел молодых и отчаянных. Вы уже поняли – в свои 35 мы из-за резкой смены деятельности ощущали себя очень молодыми. Нам хотелось воплотить «Мальчика» во что бы то ни стало. Благодаря реакции профессионалов на этот сценарий мы снова почувствовали кураж и голод.

Довольно быстро мы поняли, что по-настоящему реализовать проект хотим пока только мы – остальные просто оценивают возможности. Это их работа. Они её делают хорошо, и уже достаточно в своей жизни всего полюбили и налюбились, чтобы теперь сойти с ума ещё и от какого-то там «мальчишки», пусть и очень хорошего.

Немного о «последнем слове».

Это моё личное мнение, с ним можно спорить, но сегодня я в этом уверен – если вы готовы доверить право окончательного решения другому, то пока вы – не продюсер. Вы можете быть инвестором, креативным продюсером или исполнительным, можете сколько угодно сил, времени и средств потратить на разработку этого проекта, но как только вы кому-то передаете «последнее слово», то можете с проектом попрощаться, каким бы интеллигентным ни был тот человек, которому вы права на это «слово» передаете.

Не важно, будет ли он им пользоваться. Просто в момент передачи вы расписываетесь в том, что вам всё равно, что случится с проектом, а случиться может всё что угодно. От изменения двух-трех склеек или музыкальной темы до отказа от актёра и смены режиссёра. Как же это всё для нас тогда было не важно! И как же сейчас мы готовы биться за каждый нюанс в нашем фильме!

Тогда, четыре года назад, условия, предлагаемые большим продюсером, были для нас идеальными. Сегодня они неприемлемы. Когда об этом вспоминаешь, то становится понятно, что эти несколько лет прожиты не зря. В повседневной суете зачастую начинает казаться, что ты всё ещё топчешься на месте.

Когда большой брат всё записал в тетрадочку относительно условий, то мы перешли к обсуждению кандидатуры режиссёра. Здесь выкристаллизовался ещё один интерес нашего нового партнера. Это мы тоже осознали позже. Его интересовал не столько фильм «Хороший мальчик», сколько реализация сценария самим автором – Местецким. Скажу без преувеличения, что на тот момент Михаил Местецкий считался самым перспективным автором в нашем кинематографе. Сам он не мог этого не ощущать, и справляться с давлением становилось всё сложнее. Как бы ни был уверен в своих силах Михаил, на тот момент у него были только короткометражные проекты (включая абсолютного триумфатора «Кинотавра» фильм «Ноги – атавизм»), и нужно было заявить о себе на новом уровне метража. Для реализации своих творческих идей Местецкий выбрал проект «Тряпичный союз», отказавшись от съёмок «Хорошего мальчика», но наш партнер очень хотел видеть в режиссёрском кресле именно Михаила.

В карьере этого лидера отечественного кинопроизводства ещё не было, чтобы он уговаривал режиссёра снимать фильм по его же сценарию, поэтому на беспрецедентные переговоры пришлось опять отправиться нам. Мы предоставили Местецкому отредактированную версию «Хорошего мальчика», и ему его собственный сценарий дико понравился. Недолго думая, автор ответил согласием на продолжение работы над проектом. Было решено, что в сценарии необходимо сделать косметические правки, особенно в финальной сцене, а остальное можно не трогать и начинать готовиться к съёмкам.

И мы снова начали.

Готовиться.

P. S. Как и обещал, напоминаю: что бы вы ни прочитали здесь или где бы то ни было ещё, не бойтесь, идите вперёд и слушайте только свою собственную голову.

Часть 10. Собаки Павлова

Я понимаю, что вы уже запутались, в который раз мы собирались снимать это кино и в который раз не смогли. Тем не менее я сознательно не сокращаю количество заходов в этом повествовании.

Вы как думали? Возьмёте и разложите свой проект, как учили во ВГИКе, на этапы и будете реализовывать? Не выйдет. Даже у больших компаний (мы же уже, кстати, обрели большого партнера – помните?) не всегда выходит. Что уж говорить о продюсерах помельче?!

Одно из важных правил, которому нас научил тот самый большой продюсер, с которым мы тогда договорились реализовать «Хорошего мальчика», – это: деньги нужно брать тогда, когда дают, а не тогда, когда тебе нужно.

С точки зрения бизнеса это очень и очень верный подход. Ты будешь годами носиться с одним и тем же проектом, а тебе всё время будет что-то мешать. Тогда как другой продюсер, прежде всего найдет источник финансирования, а потом уже подгонит под него наиболее готовый и подходящий проект. У вас должен быть выбор – между авторами, между проектами, между партнёрами. Любое звено может выпасть в самый неподходящий момент. Если в ваш бизнес затесалась любовь (привязанность к автору, к проекту, к актеру проекта, к партнёру), то можете себя бизнесменом больше не считать. Всё – вы художник. Это не хорошо и не плохо. Это больше не бизнес. Вам может повезти, как нам, и вы можете снять великое кино и разбогатеть одновременно, но всё это будет волей случая, на который бизнесмен уповать не должен, потому что именно в этот момент бизнесменом он быть и перестаёт.

Мы вовремя попались на глаза нашему большому партнеру. Вкупе с потенциальным режиссёром Местецким, талантливым сценарием «Курьера XXI века» и нами (хоть и не самыми опытными, но вменяемыми сопродюсерами) в его стратегии на ближайший год всё совпало – возможность получить государственные деньги и сделать славное кино.

Те, кто ищет партнёра, запомните: для того чтобы вашим проектом заинтересовались, ваши интересы должны совпасть с интересами того человека (компании), которого вы пытаетесь заполучить в компаньоны.

Думайте. Анализируйте. Самая частая ошибка в действиях тех, кто ищет деньги или партнёра, – это неправильная оценка ситуации. Если какой-либо крупный продюсер сделал кино про танцы, то к нему вереницей потекут сценарии с интеграцией танцев – устанет читать. Если кто-то сделал драму про инвалидов, то у двери будут толпиться авторы с похожими сценариями. Люди – не люди, а самые настоящие собаки Павлова.

Некоторые стереотипы, конечно, работают. Глупо обращаться с авторским кино в компанию, которая клепает низкопробные комедии, но бывают исключения. Бывают. Разговаривайте с людьми, читайте и анализируйте. Если вы соображаете и можете сопоставить очевидные вещи, если вы смогли добыть информацию сразу из нескольких источников, то очень скоро вы начнете видеть, как другие ребята на переговорах буквально плавают в предмете. И это будут не какие-то там начинающие менеджеры, а топовые работники производственных или прокатных компаний. Это будет означать, что вы достигли того уровня подготовки, когда можете вести свою собственную игру.

Я опять забегаю вперёд. Напоминаю: начало 2012 года, мы снова входим в предподготовительный период нашего фильма и снова начали кастинг. Дети опять вереницей пошли мимо объектива камеры, никто не задерживался. Нет, не подумайте, интересные персонажи были, но не было того самого Коли Смирнова.

Когда дети начинали рассказывать свои жизненные истории, то мы лишь поражались тому, насколько жизнь сильнее любой выдумки. Один мальчишка рассказал, как он ушел из дома, как был смотрящим на районе в местной банде, как ему раскроили голову и теперь он обратился в веру, ведет праведный образ жизни, а кино для него – лишь забава. Ему было всего 14 лет! Другой мальчик поразил нас своим умением всё обращать в цифры. На простой вопрос, сколько он занимается в театральной студии, он ответил: «Я здесь учусь уже один год, три месяца и восемь дней. У нас по два часа занятий в день, три раза в неделю, таким образом, я провел в студии уже триста девяносто часов». Ещё один парнишка в свои четырнадцать поразил нас самоуверенностью и желанием достичь результата. Он напрямую шел на контакт с режиссёром, объясняя, что тот потеряет, если не возьмёт его на главную роль. Четырнадцать лет, друзья!

Среди всех этих ребят были интересные и талантливые, но так и не оказалось Коли Смирнова. Мы не собирались прекращать кастинг. Подготовка к съёмкам завершилась по другой причине – Местецкий снова решил, что сценарий не готов, не работает, все линии слишком запутаны, а финал слишком неопределенный.

В те дни одним из самых драматичных и страшных моментов для нас как для обладателей прав на сценарий фильма «Хороший мальчик» было столкновение лицом к лицу с редактурой. С внешней. Безжалостной. Впервые.

Любое вторжение в свой сценарий, в свой монтаж, озвучку, цветокоррекцию и т. д. любой сценарист и режиссёр будет воспринимать как оскорбление. Просто запомните это и не верьте никому, кто будет доказывать обратное.

Вы, как продюсер, должны абстрагироваться от подобных чувств. Единственным мерилом адекватности правок может быть только талант редактора, ваш вкус и техническая необходимость подобного вмешательства. Как вы поняли, ни один из этих аспектов не является объективным. Вся ответственность на том, кто принимает решение. Это – продюсер.

Ладно, если бы редакторы (и вообще авторы) делились на талантливых и бездарных. Нет! Всё настолько неочевидно и противоречиво, что с непривычки съезжаешь с собственных рельс. Подобное состояние – это нормальный творческий процесс. Например, сценарий моего любимейшего фильма «Маленькая мисс Счастье» тоже неоднократно переписывался. Продюсеры с авторами ушли далеко-далеко от первоначальной версии, пока кто-то не сказал: «Стоп! Мы только что испортили хороший сценарий. Давайте вернемся к изначальному тексту». Они вернулись, сняли фильм и получили «Оскара». Порой для того, чтобы оценить то сокровище, которое у тебя есть, нужно отдать его кому-нибудь на растерзание. Редактору. Только не забудьте сохраниться.

Ещё один важный момент. Если редактор внешний, приглашенный писатель, то его работа будет порывистой и спонтанной. В ней не будет особого отношения к ситуации. «Я художник не местный – пописал и уехал». Понимать его действия легко, а относиться к его предложениям нужно спокойно. Если это штатный редактор большой компании, то внутренние взаимоотношения начинают влиять на ситуацию даже больше, чем понимание материала. Однажды на совещании в одной крупной кинокомпании мнение тамошнего редактора относительно поведения одного из персонажей фильма поменялось на 180 градусов, когда свою позицию огласил продюсер. Было совершенно не понятно – то ли продюсер во всем полагается на мнение редактора, то ли редактор пытается угодить продюсеру. Сложно. Если вы собираетесь сотрудничать с серьёзными игроками кинорынка, вам придётся с этим столкнуться. В своём огороде можете вести бизнес, как хотите, а в чужом придётся подстраиваться.

Весьма вероятно, что влияние извне окончательно подкосило нашего сценариста в его отношении к собственному фильму. Открытого конфликта не было, но было понятно, что всё больше людей участвует в завершении сценария. Снова начали обозначаться сроки. Перфекционист Местецкий не очень любит работать в подобной обстановке, он предпочитает каждое своё слово, каждый кадр и склейку доводить до идеала, но в той ситуации уже нельзя было просто посидеть и подумать, надо было действовать.

Любопытно, что самый известный и самый успешный свой фильм «Легенда № 17» сценарист Местецкий написал с напарником Николаем Куликовым именно в обстановке серьезного прессинга и жёстких сроков. Они были далеко не первой сценарной группой, работавшей над фильмом, они правили, рубили, писали с нуля, выполняли заказ опытнейших продюсеров кинокомпании «ТРИТЭ». И результат превзошел все ожидания: фильм получил от зрителей то, что хотели продюсеры – и любовь, и деньги. Именно благодаря «Легенде» к авторам пришла известность, востребованность и «Золотой орел» за лучший сценарий. Именно от этой, как вы видите, работающей схемы многие талантливые авторы бегут, как от огня. Считают унижением работать под твёрдой рукой продюсера, который руководствуется дальнейшими коммерческими перспективами проекта, а не только его художественной составляющей.

Есть ли у меня совет по этому поводу? Конечно! Один и тот же, снова и снова – старайтесь!

Не прекращайте попытки найти автора, который сделает нужную вам работу. Уговорами, прессингом, дружбой, гонораром, перспективами, договором, чем угодно в рамках закона, вы должны добиться результата. Если другие продюсеры добиваются, то и вы рано или поздно сможете, если будете продолжать пытаться. Не боги горшки обжигают.

Местецкий снова вернулся к работе над «Тряпичным союзом». Мы получили к изначальным версиям сценария ещё и редакторские варианты, новые драфты от самих авторов, а также новые предложения от нашего нынешнего режиссёра Оксаны Карас. Спустя четыре года после тех событий могу сказать, что ни одна из радикальных правок сценария так и не вошла в окончательную версию. Тот вариант «Хорошего мальчика», который сложился в середине 2011 года благодаря материалу Местецкого и Кантора и редактуре Оксаны, с незначительными изменениями был реализован в 2015 году.

Есть другая тонкость. Сама история претерпела значительные изменения и сокращения вследствие монтажа, но об этом мы всё узнаем намного позже.

P. S. Как и обещал, напоминаю: что бы вы ни прочитали здесь или где бы то ни было ещё, не бойтесь, идите вперёд и слушайте только свою собственную голову.

Часть 11. Вот те раз!

Самое полезное, что я вынес из работы с Министерством культуры, – это то, что ничего сложного или невозможного в этом нет.

Существуют люди, которым трудно даже декларацию о собственных доходах заполнить, заплатить налоги или пенсионные отчисления по ИП и держать в порядке свой домашний бюджет. Они рассказывают, что ничего в этом не понимают, что это слишком сложно, что у них другой склад ума и им чужды алгоритмы и прочее. Это враньё. Враньё самому себе ради оправдания собственной же лени и неорганизованности. Как будто бухгалтеры, юристы и чиновники – это люди с другой планеты. Нет, с этой же.

Я сам ленивый человек. Не очень организованный. Если вы хотите стать продюсером и двигаться вперед, так или иначе организовываться придется. Более того, многие люди, работающие в Минкульте, тоже ленивые и неорганизованные. И люди, которые снимают кино, а потом приносят документы для отчётности, тоже точно такие же. Мы все такие, но кто-то делает усилие и пытается организоваться, а кто-то погрязает в долгах по собственному ИП и не может собрать комплект документов в министерство.

Раньше мне тоже было страшно. Не хотелось читать договоры, считать сметы, а самое главное – идти с бумажками в министерство. В какую дверь зайти, не знаешь. Кого о чем спросить – тоже. И все вокруг рассказывают, как сложно будет отчитаться о расходовании средств, так как суровее существ, чем кураторы, нет на всем белом свете.

Рассказываю.

Если вы умеете пользоваться таблицей Exel, документами Word и учились в школе, то вы справитесь. Просто будьте аккуратными, исполнительными и адекватными. Читайте, пытайтесь понять, спрашивайте.

Во-первых, постарайтесь не пропустить начало конкурса. Вы будете смеяться, но это одна из самых распространенных ошибок для новичков. Никто в трубу на Пушкинской не трубит, кинематографистов не созывает. Более того, объявление о конкурсе на сайте Министерства культуры ещё надо поискать. Плюс ко всему система работы конкурсов постоянно меняется. За время существования нашей кинокомпании схемы поменялись раза три – были и тендеры, размещавшиеся на сайте госзакупок, были разные виды субсидий, затем появились питчинги, каждый раз меняется и наполнение конкурса по категориям и условиям, а также список необходимых документов. За всем этим необходимо следить еженедельно. Пока – самим, потом наймёте кого-нибудь и научите.

Думаю, вам интересно будет проследить собственную эволюцию в общении с бывалыми работниками других компаний. Поначалу будет казаться, что вы не понимаете ровным счётом ничего из того, что они вам сейчас сказали. Пройдёт годик-другой, и однажды вы сами сообщите кому-нибудь из них новость, которую они (ой!) пропустили. О процентном ограничении в изменении статей лимита затрат. Мол, вы сейчас были в Минкульте и вам Петров-Сидоров сказал, что в новом конкурсе условия поменяются. «Как?! Вы ещё не читали документ, прошедший через Общественную палату? Полноте!» Примерно так. Я думаю, вы не пропустите этот признак профессионального взросления.

Во-вторых, пока начало конкурса не объявили (его обычно запускают ранней весной), необходимо хорошенько изучить список документов, который требовался в прошлые годы, и подготовить необходимые справки. Делаются они элементарно, и если ваша организация официально зарегистрирована и функционирует, то никаких проблем с этим не возникнет. Единственная сложность – это сроки. Некоторые справки готовятся месяц. Редко. Обычно десять дней. Этих десяти дней может не хватить. В основном, опять же, из-за неорганизованности – не пошел сегодня, решил пойти завтра, забыл забрать, ушла на почту, потерялась и т. д.

Вот здесь и важны все эти алгоритмы, которыми многие так любят пренебрегать. Это единственный способ функционировать в бизнесе, особенно при взаимодействии с государством. Творческие работники (не все!) вольно или невольно будут саботировать вашу деятельность – срывать большинство сроков, отсутствовать в тот момент, когда нужно будет составить и подписать документы, посмеиваться и нивелировать важность той работы, которую необходимо сделать продюсеру. Если вы настоящий бизнесмен, то вам на это будет плевать. Если вы сам выходец из творческой среды, то первое время вам будет неудобно – вы будете думать, что занимаетесь ерундой по сравнению с настоящим кинематографом. Чем раньше вы от этих мыслей избавитесь, а избавиться от них сможете только вы сами – никто вам не поможет, тем раньше дела у вас пойдут на лад. Потому что настроение – это важнейший фактор в любом деле.

Собрали или подготовили справки? Отлично.

В-третьих, собирайте творческие документы. В них тоже есть крайняя необходимость и великая возможность загвоздки. Дело в том, что все документы, подаваемые в министерство, должны быть подписаны. Синопсис – автором сценария. Экспликация – режиссёром-постановщиком. Это значит, что с ключевыми членами съёмочной группы необходимо заблаговременно заключить договоры. Как показывает практика, в момент заключения договоров на месте никого из авторов нет.

Вряд ли ошибусь, если скажу, что не менее половины договоров в Министерстве культуры не подписаны авторами. Я лично знаю несколько студий, подававших документы с фиктивными закорючками. То автора нет, то ему лень ехать, то ему уже заплатили, и результат не интересует.

Столкнетесь с этим и вы, но никогда не идите на это.

Любая большая студия, конечно же, легко решит проблему, если автор чем-то окажется недоволен или решит всё сделать по-своему. Для маленькой студии это будет невыносимая головная боль. И подсудное дело. Авторы будут казаться лапушками только до того момента, как начнется конфликт. Когда начнется, уже будет поздно. Чаще всего, терять им нечего, вы столкнетесь и с шантажом, и с саботажем, и с угрозами, и со сливом информации в СМИ. Будьте благоразумными, не повторяйте чужих ошибок. Договор и полная конфиденциальность, любое нарушение которой должно наказываться.

Итак, у вас есть договоры с авторами фильма – сценаристом, режиссёром и композитором. Прекрасно.

В-четвертых, займитесь творческим наполнением заявки. Это тоже требует времени. Ни в коем случае не ждите объявления конкурса, сделайте всё заранее.

Авторы должны составлять свои документы сами, но иногда это придется делать вам (другим вашим работникам), потому что самим авторам некогда. Они в отъезде, на других проектах, больны, поэтому я и рекомендовал в предыдущих главах учиться писать самому. Ничего головокружительно сложного в этих документах нет. Более того (сейчас скажу ужасную фразу), от них мало что зависит на конкурсе.

Поясню. Ни одна из этих бумаг по-настоящему вам не поможет. Однако навредить может легко. Если вы хотите получить поддержку от Министерства культуры, то вам необходимо соблюсти очень много условностей, дипломатических и социальных, чтобы вас заметили. Разумеется, одной экспликацией и синопсисом себя вперёд не продвинешь, а помешать неграмотный документ может. Пусть это будет не самый важный документ, но именно в него вас ткнут носом, если захотят скинуть со счетов.

Имеет значение всё! Это, в-пятых. Каждая запятая, тире/дефис, грамматика, формат документов, их оформление. Лишний мягкий знак может оказать негативное воздействие на члена экспертного совета, и он не отнесётся к вам серьёзно.

Да, кто-то скажет, экспертный совет не так важен, всё решает окружение министра, статус заявителя и связи, связи, связи. Может, оно и так. Но послушайте человека, который четыре раза подавался в министерство с одним и тем же проектом, пока наконец не получил субсидию, и кое-что видел и понял.

Важно всё! И внутри экспертного совета, и внутри министерского окружения есть свои взаимоотношения, потому что люди – всегда люди. Если ваш проект поддерживает влиятельный кинодеятель, то это ещё не значит, что документы не нужно правильно заполнять и оформлять. Неграмотную заявку никто не захочет поддержать. Никто не станет за неё впрягаться, потому что: а) это стыдно и б) это означает, что и в дальнейшем эта организация будет также коряво работать.

Однажды я познакомился с одним из членов экспертного совета. Он мне по-дружбе присылал почитать короткие цитаты из документов, представленных в министерство на конкурс. Ну стыдоба! Как минимум у двух людей (меня и того человека) отношение к людям, которые представили те самые работы, серьёзно поменялось. Кто знает, не будем ли мы сами лет через пять-десять решать, работать с этими «авторами» или не работать, рекомендовать их или нет. По-моему, выбор очевиден.

Мы шли на наш первый конкурс.

Творческие документы – синопсис, режиссёрская экспликация, аннотация, сценарий. Всё перепроверить по списку и подписать у авторов. Заверить. Внимательно смотрите, что необходимо в оригинале, а что – в копии. Кто должен заверять копию – продюсер или нотариус? Перепроверьте, а потом ещё раз по всему списку.

Также вам необходимо произвести финансовое обеспечение своей заявки в виде возвратного залога. Обычно он составляет полтора-два миллиона рублей. Это сделано для того, чтобы ограничить поток заявок от несостоятельных компаний. Как ни странно, но даже такой скромный залог – это иногда камень преткновения для некоторых организаций. И уж точно пять-шесть заявок не принесёт никто. Правда, не только денежный залог тому причиной, но и отсутствие такого количества хороших сценариев у одной отдельно взятой кинокомпании.

В министерство вы должны предоставить лимит затрат на производство своего фильма. Посчитайте свою приблизительную смету с грамотным исполнительным продюсером. Стоить это будет недорого. Прикинет он такой лимит за один день. Если будет говорить, что дольше, значит, он просто занят другими делами или ленится.

Слава богу, все эти документы мы тогда делали не сами. Напомню, что на конкурс мы шли с крупной продюсерской фирмой, каждый год что-нибудь да получающей в Минкульте и Фонде кино. Тем удивительнее было, когда тот конкурс мы проиграли.

Причиной тому был не сценарий, не творческая группа и не какая-то там запятая. Почему-то не зашло. И личность опытного продюсера, с которым мы подавали заявку, никакой роли не сыграла. И знакомство того продюсера с руководителями в министерстве. И знание процесса – тоже. Для нас это был своеобразный шок, потому что мы никак не представляли себе, что все наши планы относительно полноценной реализации фильма вот так легко сдвинулись на год (ах, если бы на год!). Аппетит же приходит во время еды, и бюджет с поддержкой государства стал выглядеть более привлекательно – хороший каст, полноценная группа, опытный сопродюсер с крепкой административной командой. И вдруг – отказ!

Мы ещё трижды подавали документы на господдержку и преуспели только в 2015 году. Мы ходили и в одиночестве, и переуступали права, но, как выясняется, нет никакого готового рецепта, как выиграть конкурс в Минкульте. Есть масса условностей, которые необходимо соблюсти, чтобы иметь шанс на успех. Прочитав историю фильма «Хороший мальчик» до конца, вы не узнаете, как надо поступать. Вы узнаете только о том, к чему чаще всего приводят те или иные ошибки. Как надо действовать, вам придётся решать самим.

P. S. Как и обещал, напоминаю: что бы вы ни прочитали здесь или где бы то ни было ещё, не бойтесь, идите вперёд и слушайте только свою собственную голову.