Текст книги "Покушение"

– Марш во двор! – приказал офицер, передавая надзирателю пакет с сопроводительными бумагами.

Зазвонил телефон. Офицер снял трубку.

– А, это опять вы, господин адвокат? Нет, нас не разъединили, это я не дал говорить вашему подзащитному. Он слишком много толкует о правах, забывая про обязанности… – офицер скорчил гримасу, давая понять сослуживцу, как ему надоел адвокатишка. – Нет, господин Барелли, ваш подзащитный участвовал в беспорядках и потому его вместе с тремя заключенными распорядились перевести в тюрьму с усиленным режимом. Еще до вечерней молитвы он будет там, а завтра, если начальство сочтет нужным и возможным вас принять, можете обратиться с просьбой о свидании. Желаю здравствовать, господин адвокат…

Во дворе ждал крытый автомобиль, кузов которого был внутри разделен решеткой на неравные части. В меньшей имелись два сиденья для охраны, а в большей по бортам тянулись лавки для заключенных.

Выстроив провинившихся в затылок друг другу, старший надзиратель начал досмотр, тщательно ощупывая одежду и заставляя открыть рот, чтобы посмотреть, не спрятано ли что-нибудь под языком.

Первым осмотрели Мензу и, надев ему наручники, втолкнули в провонявший бензином, нагретый солнцем кузов. Вторым шел Ривс. Вот и у него на запястьях щелкнули браслеты, и солдаты охраны – молодые парни, видимо недавно надевшие форму, – помогли ему подняться по ступенькам подножки тюремного автомобиля.

Покорно дал осмотреть себя Латур, казалось, совершенно равнодушно воспринимавший происходящее, полностью покоряясь судьбе. Подошла очередь Тонка.

На негнущихся ногах он шагнул вперед, чувствуя на себе полные отчаяния взгляды товарищей по несчастью, – сейчас руки надзирателя, опытного в своем деле, пройдут по одежде террориста и нащупают спрятанный в брючине нож, которым был заколот сегодня в драке бывший главарь шайки вымогателей Баглан, пожелавший, на свое несчастье, отобрать у китайца Мензы власть в тюрьме…

Управляющий казино «Горбатый бык» разговаривал по телефону, положив ноги на край стола. Играя телефонным шнуром, он уговаривал кокетничавшую манекенщицу встретиться сегодня вечером, обещая роскошный ужин и полную безумств ночь. Манекенщица хихикала, говорила глупости и делала вид, что совершенно не понимает, о чем идет речь, но Бэрх знал, какова женская натура, и не оставлял надежды добиться своего.

За окнами, прикрытыми жалюзи, ярилось солнце, прожаривая город, во дворе разгружали продукты и доносился шум двигателя грузовика, работающего на малых оборотах; снизу, из зала ресторана, долетали голоса официантов, сервировавших столы и перекликавшихся друг с другом. Мерно гудел кондиционер, сонная муха ползала по животу обнаженной красотки, изображенной на большом настенном календаре, висевшем напротив стола Бэрха, и управляющий, чуть прищурив глаз, загадал – если муха доползет до укромного местечка ниже живота красотки, то свидание с манекенщицей сегодня состоится, а если нет…

– Я сам приеду за тобой, – басил он в трубку, – скажи только, в котором часу? Или приезжай ко мне, в казино, я дам тебе жетонов, и ты попытаешь счастья.

Муха, ползавшая по животу загорелой девицы на календаре, неожиданно изменила направление и переползла на верхушку одной из песчаных дюн, на фоне которых была сфотографирована красотка. Бэрх разочарованно причмокнул толстыми губами и вытянул из пачки сигарету – он был фаталистом и суеверным человеком. Раз уж задуманная им примета оказалась плохой для планов на вечер, то она обязательно оправдается, как бы он ни желал обратного.

Прикурив, управляющий откинулся на спинку кресла и подумал, что зря тратит пыл красноречия на эту потаскуху, но, с другой стороны, слова не деньги – лучше быть красноречивым, чем расточительным и позволять вытягивать из твоего бумажника одну крупную купюру за другой, а дамочки, подобные той, что сейчас щебечет на другом конце провода, обладают завидным умением массировать чужие кошельки, выдаивая из них модные наряды, квартиры, машины, жемчуга…

Дверь распахнулась и в комнату вошел запыхавшийся Барелли. Подойдя к столу, он, не говоря ни слова, нажал на рычаг телефонного аппарата, прерывая флирт по проводам.

– Ты чего? – недоуменно уставился на него Бэрх, все еще прижимая к уху замолкшую трубку.

Барелли рухнул на стул и ослабил узел галстука, жадно хватая воздух широко открытым ртом. Управляющий начал вновь набирать номер манекенщицы, намереваясь извиниться за вынужденно прерванный разговор и продолжить уговоры, но адвокат остановил его:

– Не надо… Нет времени. Их уже вывозят!

– Кого? – скинул ноги со стола Бэрх. Что это сегодня итальянец не в своем уме: то мешает болтать по телефону, то несет невесть какую чушь?

– Мензу и еще троих, – немного отдышавшись, адвокат наконец обрел способность связно излагать свои мысли. – Твой хозяин участвовал в беспорядках в тюрьме, хотя я ему постоянно советовал сидеть тихо как мышь и не ввязываться в скандалы, но разве…

– Дело давай! – подскочил к нему управляющий. – Что произошло?!

– Мензу переводят в тюрьму с усиленным режимом. Все произошло раньше, чем мы предполагали, – убитым голосом сообщил адвокат, уныло глядя в пол. – Боюсь, мы не успеем.

– Надо было сразу позвонить, – заметался по комнате Бэрх, просовывая бычью шею в петлю галстука и натягивая пиджак.

– Я звонил, но у тебя постоянно занято, – обиженно возразил итальянец. – Мне позвонили из тюремной канцелярии, а потом надо было еще перезвонить своим людям, чтобы уточнить маршрут. Слава Всевышнему, он почти полностью совпадает с нужным для нас. У тебя есть наготове парочка парней?

– Найдутся, – бросил Бэрх, открывая шкаф и вынимая короткоствольный десантный автомат. Вытащив из-под стола портфель, он небрежно сунул в него оружие и несколько запасных рожков.

– Время, время! – прикрыв глаза, простонал Барелли.

Не слушая его, управляющий быстро набрал номер, торопливо нажимая кнопки на аппарате, и почти прокричал в трубку:

– Хосе? Мусорщик у тебя? Скажи, пусть срочно гонит свою колымагу к мечети Омара и возьмет кого-нибудь из толковых парней. Да, пусть едут не с пустыми руками. Я буду там через десять минут.

Бросив трубку, он повернулся к адвокату:

– Ну, чего сидишь? Давай, двигайся! Встретимся на складах, и не забудь, что теперь на нашей шее будут еще трое!

Барелли, словно обретя второе дыхание, вскочил и выбежал из комнаты. Выходивший следом за ним Бэрх на секунду задержался в дверях и подмигнул обнаженной красотке на календаре: загаданное начинало сбываться – вечер с манекенщицей, видимо, придется отложить…

***

…Надзиратель взял бывшего террориста за плечо, заставляя подвинуться ближе к себе, в тень тюремного автомобиля, в прокаленном чреве которого уже сидели Менза, Ривс и Латур. Тонк, проклиная жестокую судьбу, шагнул вперед.

Надзиратель заставил его поднять руки и сноровисто ощупал до пояса, повернул спиной, и в этот момент хлопнула дверь караулки. На крыльцо вышел офицер охраны.

– Кончайте копаться! – сердито заорал он.

– Это последний, – обернувшись, начал оправдываться надзиратель, но офицер не желал слушать оправданий.

– Сажайте его в машину! Хватит терять время! Звонили из канцелярии: если задержимся, у нас не примут заключенных на усиленном режиме.

– Надо надеть ему наручники, – все еще не сдавался надзиратель.

– К черту! – выпучив глаза, выругался взбешенный неуступчивостью подчиненного офицер. – Куда он денется за полчаса? Отправляйтесь!

Обреченно вздохнув, надзиратель толкнул в спину Тонка, приказывая лезть в машину. Террорист, радуясь, что все, похоже, удачно обошлось, шустро юркнул за решетку, стараясь спрятать от бдительного надзирателя не скованные наручниками руки – он один поедет с комфортом, не ощущая на запястьях давящей боли стальных браслетов.

Не успел Тонк опуститься на сиденье, как рядом с ним очутился Менза и начал что-то тихо шептать.

В кабину автомобиля влез водитель, рядом с ним устроился сопровождающий заключенных сержант, заняли свои места внутри фургона конвоиры, и надзиратель закрыл дверцы, должные открыться теперь только во дворе другой тюрьмы.

Заурчал мотор, и тюремный фургон подкатил к воротам, медленно отъехавшим в сторону, пропуская в тоннель, ведущий к внешним воротам, за которыми тянулась пыльная улица предместья…

***

Адвокат Барелли, сидя в своей машине, не сводил глаз с ворот тюрьмы, тиская в потной ладони миниатюрное переговорное устройство. Ему все время казалось, что вот-вот что-то произойдет и усилия, беготня, подготовка Бэрха, потраченные деньги и нервы, убитое время, буквально все окажется напрасным, ничего не значащим в игре, в которой он, волею судеб и других людей, принужден играть двойную роль, приплясывая, как ярмарочный паяц, перед одними действующими лицами и подпевая гнусавым голосом другим, тянущим свой мотив. Боже, как все надоело, скорее бы конец!

Бросив на сиденье переговорное устройство, итальянец вытер носовым платком потные ладони – не мальчик уже, чтобы заниматься такими вещами, нервишки сдают и усталое сердце требует отдыха, но что поделаешь, если обстоятельства сильнее тебя и буквально вынуждают?

Поглядев через лобовое стекло, он напрягся – массивные ворота тюрьмы Бир поползли, приоткрываясь, и из них, перевалившись через стальную полосу, закрывавшую подворотню снаружи, выбрался фургон с наглухо закрытым кузовом. Неужели свершилось?

Не доверяя себе, адвокат включил мотор и тихо тронулся следом за тюремным фургоном. Да, все верно, на нем именно тот номер, который ему назвали по телефону. Теперь дело за Бэрхом и его парнями.

Взяв переговорное устройство, он поднес микрофон ближе к губам и, нажав клавишу, сказал:

– Они выехали.

– Понял, – ответил басок Бэрха. Развернув «фольксваген», Барелли погнал машину в город, моля всех богов, чтобы Бэрх не оплошал…

***

Услышав сообщение адвоката, Бэрх вышел из машины и поглядел, хорошо ли стоит в проулке огромный мусоровоз. Грязный помятый мусоросборник, напоминавший уродливую черепаху, спрятался за углом, ожидая сигнала. Заметив Бэрха, сидевший за рулем полный мужчина в рваной майке показал управляющему большой палец, давая понять, что у него все нормально.

Помахав в ответ рукой, Бэрх вернулся к своему автомобилю и поехал навстречу тюремному фургону. Вскоре он показался на дороге – приземистый, мрачный, с трубами вентиляции, торчавшими на крыше. Проскочив мимо, управляющий развернулся и несколько раз посигналил, словно прося уступить дорогу.

Как бы нехотя, тюремный фургон принял немного вправо, давая возможность обгона, чем Бэрх незамедлительно воспользовался. Доехав до перекрестка двух узеньких улочек, где прятался мусоровоз, он загнал машину в подворотню и по переговорному устройству приказал водителю мусоросборника включить мотор…

***

– Пора, – шепнул Менза, услышав звук знакомого клаксона.

Террорист прикрыл глаза и, настороженно покосившись на сидевших как истуканы конвоиров, начал шарить по карманам. Один из солдат охраны напрягся, но, увидев, что заключенный достал сигарету, расслабился.

Тонк подвинулся ближе к решетке, отделявшей его от конвоиров и, чуть наклонившись, попросил:

– Дайте прикурить.

В кузове было душно, заключенный и солдаты потели, вентиляция не справлялась, и если к спертому воздуху прибавить табачный дым, то можно совсем задохнуться.

– Запрещено, – строго сказал солдат и вдруг почувствовал, как, проколов форменную рубашку, в бок ему уперлось нечто острое, царапая кожу, а проклятый заключенный прошипел:

– Двинешься, проткну!

Опустив глаза, солдат увидел, что в руке заключенного поблескивает стилет…

Фургон свернул на узкую улочку, пробираясь к магистрали, ведущей к тюрьме с усиленным режимом. Сержант, сопровождавший заключенных, щелкнув тумблером рации и сообщил начальству, что все идет без происшествий…

– Ни с места, – заметив, что второй солдат хочет поднять оружие, предупредил Тонк, – или я убью его!

– Не надо, – слабым голосом попросил товарища побледневший первый конвоир. По его лицу градом тек пот и больше всего он боялся, что машину неожиданно тряхнет на ухабе и террорист, не выдержав, действительно проткнет его стилетом.

– Что вы хотите? – вглядываясь в лица отделенных от него решеткой заключенных, спросил второй конвоир.

– Сиди спокойно, – посоветовал ему Менза. – Даже если машина остановится. Тогда останешься цел. Ясно?..

Сопровождающий заключенных сержант достал сигареты и, прикурив одну, сунул в рот водителю. Тот благодарно улыбнулся в ответ и притормозил – из проулка неожиданно выполз огромный помятый мусоровоз, загораживая проезд.

– Что за дьявол?.. – успел сказать сержант, но в этот момент распахнулась дверца кабины мусоровоза и по водителю и сержанту хлестнули очереди двух автоматов.

Лобовое стекло фургона тут же разлетелось, водитель упал грудью на баранку, а сержант сполз вниз, судорожно цепляясь слабеющими руками за приборную доску и заливая кровью пол. Пуля попала в рацию и вдребезги разбила переговорное устройство. Фургон дернулся и встал, ткнувшись бампером в кузов мусоровоза…

Снаружи затрещали очереди автоматов, и Тонк, сильнее кольнув солдата в бок, сердито предупредил:

– Ни с места! Убью!

– Открывай дверь, – привстал Менза, обратившись к второму конвоиру.

– Меня отдадут под суд, – трясущимися губами едва смог выговорить тот.

– Дурак! – заорал китаец. – Сейчас их все равно выломают! Брось оружие!

Солдат сжался, не зная, что предпринять, а снаружи уже заскрежетал металл, и дверцы фургона распахнулись. По глазам резанул свет, и послышался голос Бэрха:

– Скорее!

Коротко треснула автоматная очередь, и конвоир, не знавший на что решиться, ткнулся головой в пол фургона. Второй хотел вскочить, но Тонк уже по самую рукоять всадил ему в бок стилет.

Бэрх и какой-то парень в комбинезоне строительного рабочего впрыгнули в кузов и начали сноровисто сбивать замок решетки. Звякнув, он отвалился, и заключенные устремились на волю.

– В машину, живей! – подгонял их Бэрх, забирая пистолеты и автоматы конвоиров.

Маленький вертлявый человек в соломенной шляпе распахнул дверцы микроавтобуса с намалеванной на бортах рекламой авиакомпании и призывно махал рукой неуклюже перебегавшим со скованными руками заключенным:

– Сюда!

Помогая друг другу, получившие свободу узники забрались в микроавтобус. Подбежал Бэрх, бросил на пол оружие и захлопнул дверцу.

– Хосе, – обратился он к маленькому человечку, – отгони мою машину к маяку.

Соломенная шляпа тут же бросился исполнять приказание. Мусоровоз уже рычал мотором, разворачиваясь на узкой улочке. Бэрх показал его водителю сомкнутые кольцом большой и указательный пальцы – все о’кэй! Ребята опытные, на автоматы надеты капроновые чулки, поэтому гильзы собирать не нужно.

Бегом вернувшись к осевшему набок тюремному фургону, Бэрх расколол об его внутреннюю стойку заранее припасенную бутылку с бензином и щелкнул зажигалкой. Веселые язычки пламени побежали по краске и жадно начали лизать обивку сидений.

Сунув под мышку автомат, управляющий сел за руль микроавтобуса. Открыв оконце в салон, крикнул:

– Дорога неровная, держитесь, – и, бросив автомат на сиденье рядом, включил мотор…

Когда приехал дежурный полицейский наряд, на месте происшествия костром полыхал тюремный фургон, а живущие на узких грязных улочках люди, одетые в длинные домотканые рубахи, несвежие тюрбаны и стоптанные туфли, все как один утверждали, что они ничего не видели и не слышали…

***

После обеда таперу из бара «Изабелла» позвонил неизвестный мужчина и спросил: помнит ли он о данном сегодня обещании оказать помощь одному достойному человеку? Пита любезно позвала к телефону владелица маленькой шляпной мастерской, расположенной на первом этаже старого доходного дома с меблированными комнатами, где квартировал пианист. Не желая, чтобы в его дела были посвящены посторонние люди, Пит покосился на хозяйку мастерской, как назло вертевшуюся рядом с ним, и буркнул:

– Помню.

– Что так нелюбезно? – удивились на том конце провода. – Или вы успели передумать?

– Нет-нет, – быстро сказал тапер.

– Хорошо, – несколько смягчился неизвестный собеседник, – наш общий друг сейчас занят и попросил позвонить меня. Вы не потеряли ключи от машины?

– Нет.

– Тогда отправляйтесь на площадь Согласия. Напротив здания компании «Шелл» увидите черный «форд». Отгоните его к парламенту и можете быть свободны. Да, главное, «форд» должен стоять перед зданием парламента ровно через два часа, ни минутой позже или раньше. Это основное условие, которое необходимо выполнить. Сколько на ваших часах? На моих половина третьего.

– На моих тоже, – солгал Пит, потому что у него просто не было часов: он пропил их на прошлой неделе, заложив в лавке мелкого торговца. – А как насчет…

– Чек? – сразу понял незнакомец. – Все будет, как обещано.

– Ну и местечко вы выбрали, – не удержался тапер.

– Нормальное, – успокоил невидимый собеседник, – меньше вызовет подозрений. Желаю успеха! Не забудьте, ровно через два часа…

В трубке раздались короткие гудки отбоя. Опуская ее на рычаг старомодного телефонного аппарата, стоявшего в шляпной мастерской, Пит подумал о том, сколь неисповедимы бывают пути к богатству и благосостоянию.

«Так просто? – поднимаясь к себе по темноватой, давно немытой лестнице, продолжал рассуждать он сам с собой. – Перегнал машину и получил за это чек? Впрочем, не все ли равно, кто платит: торговцы наркотиками, полиция, международные гангстеры, террористы из мусульманских сект? Главное – платят!»

Постель он убирать не стал. Быстренько побрился перед мутноватым зеркалом, прикрепленным к внутренней дверце стенного шкафа, протер лицо одеколоном, выбрал из кучи грязного белья рубашку посвежее, оделся, повязал галстук и, хлебнув прямо из горлышка терпкого вина, оставшегося после вчерашнего ужина, более похожего на ранний завтрак, вышел.

Первым делом он направился к лавчонке мелкого торговца-эфиопа, чтобы выкупить часы, – как же выполнить поручение точно в срок, не имея часов! Пришлось расстаться с одной бумажкой из задатка, выданного человеком в светлом костюме, имя которого Пит запамятовал, но тапер не жалел об этом – скоро он купит себе не только такие часы, но и множество других полезных и приятных вещей, делающих жизнь упоительно прекрасной. И виски, обязательно много виски, чтобы не ездить в магазин и не звонить в лавку, а просто открывать дверцу собственного бара и…

Черный «форд» стоял именно там, где обещал неизвестный, позвонивший по телефону, – напротив серого, с зеркальными окнами здания компании «Шелл», с ярко-желтой раковиной на крыше. Нащупав в кармане ключи, Пит сжал их в потной ладони и прошелся мимо автомобиля, настороженно поглядывая по сторонам: кто знает, если ему действительно приходится сегодня выполнять поручение торговцев наркотиками, то не исключено, что поблизости могут торчать фараоны, поджидая того, кто сядет в черный «форд».

Машина была не новая, но и не старая – так, в меру подержанная, еще приличная и не совсем вышедшая из моды. Номера местные – в этом Пит разбирался, – торчит антенна приемника, стекла чисто протерты, резина покрышек новая. Однако садиться в «форд» почему-то было страшновато.

Оглядевшись по сторонам и вновь не заметив ничего подозрительного, тапер подозвал одного из вертевшихся поблизости мальчишек и, дав ему мелкую монетку, попросил открыть машину и включить зажигание – в фильмах он видел, как подобным образом поступали итальянские мафиози, опасавшиеся взорваться вместе со своими колымагами при включении мотора. Кто знает, вдруг и его пригласили сегодня на роль покойника? Выступать в таком амплуа пианисту совершенно не хотелось.

Мальчишка схватил ключи и, отперев дверцу, скользнул за руль, – Пит, на всякий случай, сделал пару шагов назад, намереваясь юркнуть за угол дома, чтобы его не достали осколки при взрыве, но не успел: мальчишка уже вставил ключ в замок зажигания и повернул его.

Ничего не произошло – все так же светило солнце, ехали по улице автомобили, текла по тротуарам разморенная жарой ленивая толпа туристов и местных жителей, сияли полные товаров витрины, бойко торговали на перекрестке мороженым, а мотор «форда» ровно гудел, ожидая, пока выжмут сцепление и дадут газ.

Пит вымученно улыбнулся и вытер покрытый потом лоб: что это он вдруг, ни с того ни с сего, решил мучиться подозрениями? Ласково шлепнув мальчишку пониже спины, он занял место за рулем и захлопнул дверцу.

Так, в первую очередь надо бы проверить, как насчет чека. Открыв вещевой ящик, он запустил туда руку и, вынув листок, поднес его к глазам. Все сливалось, невозможно ничего рассмотреть: глаза застилали слезы волнения.

Немного успокоившись, он осмотрел листок – да, это обещанный чек. Великие боги! Наконец-то он богат и сможет плюнуть на эту дыру, проклясть ее и исчезнуть отсюда, чтобы вспоминать проведенные тут годы, как сплошной тягучий кошмар. И хорошо, что теперь он сможет вспоминать этот ад, сидя где-нибудь на веранде приличного отеля или в гостиной собственного домика.

Нет, сегодня же, как только оставит «форд» у парламента, отправится брать билет на корабль или, даже лучше, на самолет! Но сначала в магазин – долой старое тряпье и да здравствует новая одежда, делающая человека совершенно иным; потом турецкие бани – смыть грязь ночлежки, переодеться, выпить стаканчик в баре, взять такси и в аэропорт, чтобы побыстрее очутиться подальше отсюда.

Бережно спрятав чек в потертый бумажник, он тронул «форд» с места, решив немного прокатиться по городу – до назначенного часа еще оставалось время, а ехать недалеко…

– Он отправился, – сообщил по рации старший группы наружного наблюдения армейской контрразведки, приглядывавшей за тапером.

– Прекрасно, – прохрипел в ответ динамик переговорного устройства, – проследите, чтобы этот болван не вздумал шляться по магазинам.

– Будьте спокойны, – усмехнулся старший группы.

– И не пропустите момент прибытия на место, – напомнили из динамика…

***

Заброшенные склады растянулись долгой чередой серых ангаров с полукруглыми крышами, издали напоминавшими постройки внеземной цивилизации, разбросанные среди заросших колючим кустарником пустошей. Несколько лет назад одна из транспортных компаний выстроила их для своих нужд, подведя все необходимые коммуникации, но потом конъюнктура на рынке резко изменилась, начались военные действия между Ираном и Ираком, судоходство по Персидскому заливу стало небезопасным, и компания свернула работы, бросив склады, собранные из готовых блоков. Правда, земля, на которой они стояли, так и осталась во владении компании, желавшей сдать склады в аренду, но не нашлось столь богатого арендатора, готового заплатить за пользование постройками. Именно туда, на пустоши, и пригнал Бэрх микроавтобус.

Выскочив из кабины, он открыл ворота и загнал машину внутрь стоявшего с краю ангара. По одному беглецы выбрались из микроавтобуса.

– У меня затекли руки, – пожаловался Менза, кривясь от боли.

– Сейчас что-нибудь сделаем, – успокоил его управляющий, вытаскивая из кармана связку ключей и начиная примерять их к замку браслетов.

Ривс осмотрелся – внутри здание склада имело два этажа. На первом валялись на полу старые бочки из-под горючего, пустые ящики, и громоздились кучки щебня – видимо, хотели цементировать пол. На второй этаж, вернее, на галереи, опоясывавшие склад, вела сваренная из металлических прутьев лестница. В помещении казалось темновато, пахло сыростью и мышами, местами темнели старые, давно засохшие лужи мазута. Ребристые стенки строения покрылись потеками грязи от проливных дождей, в углах скопилась паутина, а в щелях между листами обшивки тонко посвистывал разбойный ветер, налетавший со стороны глухо шумевшего в отдалении моря.

– Слава Аллаху, – растирая запястья, с облегчением произнес Менза; зло пнув упавшие на пол браслеты ногой, он отошел в сторону, уступая место следующему беглецу. Сопя от старания, Бэрх вставил ключ в замок браслетов Ривса. Раздался тонкий скрежет, и бывший военный почувствовал, что руки его свободны.

– Давай, – управляющий поманил к себе Латура, – не стесняйся.

Тот подошел, протянул скованные запястья, а остальные закурили.

– Что дальше? – досасывая сигарету, мрачно спросил Тонк. – Нас наверняка уже ищут.

– До вечера пересидим здесь, – откликнулся Менза, – а потом выберемся за город и, через пустыню, на побережье, к портам. Там уже каждый будет сам себе хозяином. Сейчас мой управляющий съездит домой, привезет одежду и деньги. Документы для нас добудут, чем питаться – найдем.

– За твоим человеком установят слежку, – бросил подошедший Латур. – Они же знают, где и кем он работает, а ты объявлен в розыск.

– И гибели конвоиров не простят, – добавил Ривс.

– Здесь западня! – выпучил глаза импульсивный Тонк. – Я ухожу!

– Куда? – скривил губы Менза. – Куда ты пойдешь в тюремной робе?

Опустив глаза, террорист оглядел свои серые тюремные брюки – китаец прав, в подобной одежонке далеко не уйти, тем более без денег, документов и оружия. Но и сидеть здесь – не лучший выход!

Бэрх вытащил из микроавтобуса большую коробку, взвалил ее на плечо и направился к лестнице на галерею, позвав за собой остальных:

– Хватит спорить, все равно нет ничего лучшего, пошли.

На галерее он поставил коробку на пол и, открыв ее, вынул маленький телевизор, работавший от батареек, и пакеты с едой.

– Подкрепитесь пока, – включая телевизор, предложил он, – а я принесу остальное.

Тонк принялся резать хлеб; Латур присел на разломанный ящик, а китаец спустился следом за управляющим к микроавтобусу, чтобы забрать оружие охранников. Ривс свесился через перила галереи и, напрягая слух, попытался уловить, о чем он говорит с Бэрхом, но это не удалось – мешали неумолчная болтовня Тонка, шум раскачиваемого ветром оторванного листа покрытия крыши, голос диктора с экрана телевизора.

Поняв, что услышать ничего не удастся, Ривс подошел к щели между листами обшивки ангара и выглянул наружу – вокруг простирались пустоши, покрытые твердой коркой потрескавшегося от зноя грунта, торчали редкие кусты, часть обзора загораживали соседние складские помещения, а вдалеке, масляно блестя под солнцем, тянулось шоссе. На горизонте синела полоска воды – там начиналось море, а с другой стороны к шоссе подступали дома города. Невеселое местечко, прав террорист – западня! Уйти отсюда, но куда? Прав и китаец – в тюремной робе далеко не уйдешь и сразу же очутишься там, откуда выбрался, да и кто ждет его на воле после долгих лет, проведенных в тюрьме?

Сзади раздался шум, и Ривс обернулся – вернулись Менза и Бэрх, свалили в кучу, прямо на пол галереи, автоматы и пистолеты. Китаец был оживлен, его раскосые глаза довольно поблескивали:

– Скоро приедет мой адвокат, – потирая руки, сообщил он беглецам, – привезет одежду и документы.

– Нам нечем отплатить тебе, – сказал Латур.

– Пустое, – отмахнулся Менза, открывая банку пива и глядя на экран телевизора, где появилась заставка программы последних известий.

– Про нас скажут, – пробубнил сидевший с набитым ртом Тонк. – Вот увидите. Для всех корреспондентов мы просто лакомый кусок. Уж я-то знаю.

– Лучше бы промолчали, – вздохнул Латур.

Ривс взял один из автоматов, осмотрел – оружие было исправно, заряжено и хорошо вычищено. Приятно ощущать в руках давно забытую тяжесть автомата. Но неужели китаец рассчитывает пустить их в дело? Если нет, то зачем притащил сюда?

– Ждите, – помахал рукой Бэрх. – Я скоро.

– Осторожнее, – напутствовал его Менза и повернулся к оставшимся. – Ну, что будем делать?

– Доедать, – засмеялся Тонк.

– Ждать, – меланхолично пожал плечами Латур.

– Надо по очереди наблюдать за дорогой и местностью вокруг, – положив автомат, Ривс вытер ладони о серые тюремные брюки.

***

Выехав из ангара, Бэрх вылез из кабины микроавтобуса и прикрыл ворота: зачем досужему чужому глазу отмечать, что ворота заброшенного склада вдруг оказались открытыми? Порадовало то, что на плотном грунте практически не остается следов шин. И вообще пока все идет нормально, как и было задумано, как обговаривали с Барелли. Только бы не подвел скользкий итальянец, не открестился от всего и не вильнул в сторону, спасая собственную шкуру, – с него станется.

Управляющий сунул под сиденье автомат и погнал микроавтобус к маяку. В том, что полиция не выследит ни его, ни беглецов, он был уверен – никому и в голову не придет искать бежавших на заброшенных складах, а около маяка вообще черти ноги поломают: там сараи для яхт, старые пирсы, ремонтные мастерские, скопище перевернутых вверх днищами посудин и ни души вокруг. Хорошее место для того, чтобы уничтожить микроавтобус, пустив его с пирса в море, а потом пересесть на свою машину и отправиться в город. Деньги уже приготовлены, надежный «ровер» ждет в гараже Хосе – завтра, или даже сегодня ночью, беглецов уже не будет на складах, а там ищите, господа фараоны и отцы темного бизнеса. И Бэрх тоже не душевнобольной, чтобы остаться здесь.

Впереди показалась сложенная из дикого камня башня маяка, стоявшая на крутом обрыве мыса, далеко вдававшегося в море. Маяк давно не работал, и на его крыше свили гнезда птицы, успевшие вывести птенцов. Управляющий повеселел и начал насвистывать веселенький мотивчик – еще минут пять и он освободит себя от страшной улики, наверняка уже известной полиции: микроавтобус скроется в волнах и пусть водяные черти катаются на нем по морскому дну.

Бросив взгляд в зеркальце, Бэрх насторожился – сзади шла чужая машина. Что и кому могло понадобиться здесь в этот час? Или просто случайность и кто-то катит по своим делам?

Проехав мимо пирсов, он слегка притормозил, проверяя, на месте ли его автомобиль? Ну, если подвели!

Нет, не подвели – машина стоит на обусловленном месте. Но кто тянется следом?

Дав газ, Бэрх погнал микроавтобус между рядов длинных сараев для яхт, выискивая укромный закуток, где можно спрятаться и понаблюдать. Загнав задним ходом свой размалеванный рекламой автомобиль в открытые двери одного из пустых сараев, управляющий прокрался к выходу и притаился за створкой ворот.

Вскоре мимо него на малой скорости прошел светлый «бьюик» с четырьмя мужчинами. Один что-то говорил, размахивая руками и тыча пальцем в сторону неспокойного моря, колыхавшего на волнах хлопья грязной пены. Над «бьюиком» торчала длинная антенна радиотелефона.

Подойдя к микроавтобусу, Бэрх вытащил автомат и вернулся к воротам сарая: скоро машина с четырьмя мужчинами проедет мимо него в обратном направлении – дальше просто нет дороги и они вынуждены будут вернуться.

Действительно, через несколько минут «бьюик» появился. Дождавшись, пока он поравняется с ним, Бэрх вскинул автомат и дал длинную очередь по машине и сидевшим в ней мужчинам – некогда выяснять, кто они такие. Вариантов всего два: либо полицейские ищейки, либо люди отцов темного бизнеса.