Текст книги "Приключения и первая любовь"

«Физкульт-ура!»

Утро принесло солнышко, пение птиц – и невыносимую жару. «Ну-ка, солнце, ярче брызни!» – грянуло из громкоговорителя, и Инна мигом вскочила.

– Поторапливайся! – крикнула она уже из душа. – Надо успеть на стадион, пока песня не закончилась!

– А сколько в ней куплетов? – заволновалась Нина.

– Четыре! – крикнула Инна уже на бегу. – А сейчас уже второй… Правда, там еще припевы длинные, но все равно давай быстрее!

Как ни странно, Нине помогла духота. Хотя они спали с открытым окном, дышать в комнате все равно было нечем. Мечтая поскорее вырваться на отрытый воздух, она быстро, без обычной медлительности надела шорты и футболку, радуясь, что приготовила их заранее, – и выскочила за дверь.

В середине последнего припева, на словах «физкульт-ура!», она была уже на стадионе и стояла в секторе четвертого отряда.

А вот Федор свою первую зарядку чуть не проспал, его разбудил настойчивый стук в дверь – это была Марина Ивановна.

– Федя, вы спите? Вставайте! Начальник лагеря очень не любит, когда вожатые не выходят на зарядку со своим отрядом!

Федора выручил приобретенный тут же, в лагере, навык скоростного одевания.

Он успел вовремя – и даже раньше вожатого Игоря, который задержался в корпусе, чтобы поторопить сонь и ленивцев.

Именно там, на стадионе, после зарядки и состоялась встреча Федора с начальством.

– Максим Максимович! Как я рад! – воскликнул стажер, кидаясь к маленькому седому старичку – бессменному, вот уже сорок лет, начальнику лагеря.

– Федя, Барс! Как же, как же, помню! – Начальник радушно улыбнулся, встречая новичка крепким рукопожатием. – Рад видеть вас в наших рядах, по эту сторону баррикад, так сказать.

Позже, на утреннем совещании, он представил молодого стажера остальным:

– Уважаемые коллеги, в нашем коллективе пополнение! Для тех, кто еще не узнал, позвольте представить – Федор Ильич Барсов, ранее известный местной публике как Федя Барс, один из наших завсегдатаев и долгожителей. Федор будет работать в четвертом отряде вместе с Игорем Савкиным.

Спасатели бьют тревогу

Это было первое в жизни Федора настоящее «взрослое» совещание, и он сидел, напрягшись, как струна, стараясь не пропустить ни слова.

На совещании вожатые, инструкторы и руководители кружков и секций заслушали план общелагерных мероприятий, а потом доложили о своих планах, после чего принялись дружно, «всем миром», весело и шумно все это обсуждать, внося разнообразные предложения и поправки. Было много смеха и шуток – как в компании хороших друзей, – и при этом деловые вопросы решились как-то сами собой, быстро и эффективно.

Федору тоже пришлось выступить – и он был рад, что заранее продумал план мероприятий своего отряда. Правда, он, как обычно, смущался и поэтому говорил деревянным казенным языком, зато его план был распечатан на нескольких страничках формата А4, за что выступавший был удостоен похвалы Максима Максимовича:

– Уважаемые коллеги, прошу обратить внимание! Первый раз за всю историю лагеря у стажера есть готовый распечатанный план!

– Тебя только что произвели в почетные канцелярские крысы, – хмыкнул Игорь Савкин. – Неплохо для начинающего карьериста!

У самого вожатого не было никаких распечаток – только несколько заметок в планшете.

Слова Игоря оказались пророческими – не прошло и получаса, как карьера Федора стремительно рванулась вверх: одному из вожатых другого отряда пришлось неожиданно уехать, Игоря перевели на его место, а Федор из стажера превратился в полноценного вожатого.

Ошарашенный Федор не знал, радоваться или огорчаться: карьерный «рывок» был слишком неожиданным и стремительным. Теперь ему не отсидеться под крылышком начальства, придется руководить и принимать решения самому!

Однако в целом он пребывал в приподнятом настроении – все складывалось на редкость удачно, он стал настоящим вожатым и попал в хороший, сплоченный, дружеский коллектив. Он знал, что всегда сможет положиться на этих людей, найти у них помощь и поддержку, и ощущал себя здесь своим.

Завершение совещания было драматичным: выступил представитель службы МЧС.

Оказалось, что из-за небывалой жары и многомесячной засухи в окрестных лесах возрос риск пожаров.

– Объявлен режим повышенной опасности, леса закрыты для посещений и прогулок, появляться там посторонним и разводить костры категорически запрещено. Несколько лагерей, в том числе и «Звездочка», расположены в опасной зоне, – сообщил спасатель. – При возникновении пожаров эти лагеря могут быть закрыты. Поэтому необходимы строжайшая дисциплина и соблюдение противопожарных мер.

В комнате было жарко и душно, но на присутствующих как будто дохнуло холодом: все притихли, разговоры смолкли, кое-кто поежился.

Предупреждение было очень серьезным, как и приказ начальника, который тот зачитал после выступления спасателя:

– Приказываю: первое: на время режима повышенной опасности категорически запретить любые выходы в лес, в том числе и ранее запланированные походы. Второе: после совещания перед дневными тренировками всем вожатым провести в отрядах собрание и беседу об опасности пожаров. Третье: категорически запретить на территории лагеря пользоваться электрокипятильниками, спичками, зажигалками и петардами. Четвертое: провести осмотр личных вещей отдыхающих и конфисковать все возможные источники огня. Пятое: немедленно информировать администрацию о любых нарушениях вышеизложенных правил.

Приказ выслушали в гробовой тишине, на этот раз никто не шутил и не смеялся.

Федор зарабатывает очки

После собрания разошлись молча, приподнятое настроение куда-то улетучилось.

– Ну уж это начальство загнуло! – недовольно бурчал Игорь. – При чем тут электрокипятильники? Дети что, в лес с ними пойдут? По такой логике мобильники и планшеты тоже могут представлять опасность – вдруг заискрят!

Федора же больше беспокоила необходимость предстоящего осмотра личных вещей подопечных. Теперь вся ответственность за принятие правильных решений лежит на нем! Хотя в целом он был согласен с чрезвычайными мерами, но все-таки считал их ущемлением прав. Он долго мучился, не зная, как поступить, и в итоге решил выбрать некий средний вариант – не проводить досмотр вещей, а предложить ребятам добровольно сдать «источники огня».

Перед первым в жизни «своим» собранием он так волновался, что никак не мог открыть бутылку с водой, и Марина Ивановна помогла ему.

– Не переживайте так, они совсем не страшные! – Она покровительственно улыбнулась. – И главное, не показывайте, что боитесь их – иначе съедят!

Но его решение не проводить досмотр личных вещей она восприняла в штыки:

– Так нельзя! Это приказ, и наше дело – не обсуждать его, а выполнять!

– Мы не в армии, – возразил новоиспеченный вожатый. – И не в тюрьме! Надо доверять людям, тем более детям!

– Доверяй, но проверяй! – стояла на своем Марина Ивановна. – И именно потому, что это дети. Знаю я их! Кстати, вы и сами от них недалеко ушли.

– А вы – слишком далеко! – не остался в долгу оскорбленный Федор.

Отношения были вновь испорчены. Он настроил против себя коллегу, зато завоевал доверие ребят.

– В других отрядах в чемоданах и тумбочках рылись, – доложил вездесущий Витек Артамонов по прозвищу Артамон. – И даже карманы выворачивали!

– Наш Барс – человек! – с уважением произнес силач Гоша Авдеенко по кличке Авдей. Он привез с собой в лагерь велосипед и теперь не расставался с ним даже во время тихого часа.

– Твой принц набирает очки! – хихикнула Инна, многозначительно взглянув на подругу. – Настоящий мужчина!

А Нина неожиданно для самой себя подняла руку.

– А давайте организуем дежурство! – предложила она после того, как ей дали слово.

– Какое еще дежурство? – нахмурился Федор.

– Ну, по пожарам. То есть по лесу… Ну, в общем, Зеленый патруль. Для начала надо убрать из леса весь мусор. А потом дежурные будут патрулировать, следить, чтобы не было нарушителей и пожаров. Можно сделать такие повязки на рукав, зеленые…

– Молодец! – Федор с одобрением посмотрел на Нину. – Хорошая идея! И про повязки это ты здорово придумала! Девчонки из кружка кройки и шитья могут сшить.

– И кто же это их в лес пустит, ваших патрульных? И когда же они будут патрулировать? – скептически усмехнулась Марина Ивановна. – В тихий час? Или ночью? Или, может быть, во время обеда? Или во время соревнований? У нас вообще-то по плану плотный график, ни минуты нет свободной! И над этим расписанием, между прочим, много людей потрудилось! Да вы и сами при этом присутствовали!

– Для важного дела всегда можно найти время! – вспыхнула Нина.

– Самое важное дело у вас – соблюдать режим и порядок, отдыхать, расти и набираться сил к новому учебному году! А всю самодеятельность оставьте для сцены! И танцуйте там себе в белых юбочках!

– Ага! Вначале будем танцевать в белых юбочках, а потом откинемся в белых тапочках, когда тут все сгорит! – скептически фыркнул Артамон.

Все же на собрании удалось прийти к компромиссному решению: отдыхающим разрешили сдать свои «арсеналы» добровольно.

Вскоре на столе в коридоре образовалось две кучки из «запрещенных» предметов. Девочки по распоряжению Марины Ивановны разложили все по пакетам и отнесли в сейф к ней в комнату.

– У меня надежнее будет! – сказала вожатая, убирая ключ к себе в сумку.

Первые тренировки

Испорченные утром отношения были налажены днем: у Марины Ивановны разболелась голова, и Федор предложил заменить ее на тренировках. Коллега милостиво согласилась и отправилась в медпункт к приятельнице-врачу, и мир был восстановлен.

Федору же пришлось изрядно побегать – он хотел лично понаблюдать за ходом тренировок и оценить физическое состояние подопечных.

Результаты наблюдений оказались неутешительными: отряд, как он и боялся, оказался абсолютно неспортивным и физически не подготовленным.

Единственным исключением была Инна Галь: она не только отлично играла в пляжный волейбол, но и прекрасно плавала, бегала и прыгала – значит, ее можно было заявить сразу на несколько соревнований: по волейболу, плаванию и легкой атлетике.

Был и еще один плюс: все его неспортивные подопечные старались изо всех сил, чтобы произвести на вожатого хорошее впечатление. Особенно рьяно тренировалась та смешная девчушка в очках, которая накануне пригласила его танцевать – и которая предложила Зеленый патруль.

Хотя трудно было представить себе более далекого от спорта человека! И более не приспособленного к гребле, которую она выбрала для постоянных занятий: трудно было без слез смотреть, с каким трудом и неловкостью ворочает она веслами, как неуклюже и неровно движется ее лодка. Но она старалась и заслуживала поощрения – как и остальные.

– Молодцы! Так держать! Мы из вас сделаем настоящих чемпионов! – похвалил ребят Федор и после окончания тренировок дал каждому «домашнее задание» по силовой подготовке.

Себе вожатый тоже дал задание – выучить все имена и фамилии отряда, ведь пока что он знал только Инну.

После утомительной тренировки отправились на пляж, и наконец-то можно было растянуться на горячем песке.

Нина, закрыв глаза, улеглась у самой реки и, с наслаждением опустив в воду горящие после гребли ладони, вспоминала, как внимательно Федор наблюдал за ней, как похвалил после тренировки.

Ради этого она готова была тренироваться до мозолей – хотя они и сейчас уже надулись под нежной кожей, а несколько даже и лопнуло.

Потом она вспомнила про Федорово «домашнее задание» и, пересилив себя, поднялась с песка.

– Ты куда? – лениво окликнула ее Инна. Она лежала на шезлонге и – загорелая, в потрясающем бело-розовом бикини – была похожа на ослепительный экзотический цветок.

– Пойду разомнусь. – Нина заковыляла к площадке с тренажерами, ощущая себя, светлокожую, в коричневом крапчатом купальнике, персонажем из немого кино.

– Старается! – сказал, глядя ей вслед, Федор. Он неожиданно возник рядом с Инной, расстелил около ее лежака коврик и растянулся на нем, весьма довольный собой. Получилось! Он смог с легкостью начать беседу, и язык на этот раз не подвел!

– Она всегда старается, – ухмыльнулась Инна.

– Интересно, она чего-нибудь добьется? – Федор так интенсивно покусывал травинку, как будто хотел ее съесть, – это помогало сдерживать волнение.

– Тебе и вправду интересно? – с любопытством повернулись в его сторону темные очки.

«Тебе»! Уверенность Федора мигом испарилась. Сделать ей замечание или нет? Из всего отряда только она позволила себе обратиться к нему на «ты».

Смешавшись, он молча протянул девушке колу.

– Ой! Откуда такая холодная? – Инна с блаженством обхватила запотевшую бутылку.

– Из личного холодильника, – с трудом выдавил из себя Федор. Ну вот, опять злосчастная застенчивость и проблемы с речью!

– А что, у вожатых есть личные холодильники? – как ни в чем не бывало спросила Инна.

– Ну да.

– И туда можно что-нибудь поставить?

– Ну да. Но только не всем, – спохватился Федор. – А особо отличившимся.

– А в чем надо отличиться?

– Ну, в спорте, например… Или в общественной работе…

– Поняла, – кивнула Инна и протянула парню теплую бутылку воды, которую вынула из пляжной сумки. – Разве я не отличилась сегодня на тренировках? Поставь к себе, пожалуйста. Не люблю теплую.

Федор хмуро кивнул. Он наблюдал за ребятами, пытаясь вспомнить, как кого зовут – сведения были у него в планшете.

Так… Две девушки, строящие замок из песка, – Катя Коржикова и Асель Балбакова.

Федор сверился с планшетом и похвалил себя – все правильно.

Едем дальше. Двое парней, которые только что безжалостно разрушили этот замок, – Виктор Артамонов и Георгий Авдеенко.

И снова правильно! Пятерка тебе, вожатый!

Следующей Федору на глаза попалась пыхтящая на турнике Нина. Девушка пыталась подтянуться, но сил не хватало, и она только беспомощно раскачивалась. Потом спрыгнула, огляделась и, подкатив к перекладине обрубок бревна, поставила его на попа. Вскарабкавшись на пенек, она оказалась лицом вровень с перекладиной – теперь подтягиваться стало легко.

Федор повеселел – как будто с души упал камень. «Молодец, Тихонина Нина!» – подумал он, и планшет показал, что вожатый и на этот раз не ошибся с именем.

– Да, эта девчонка сможет добиться всего, чего захочет! – воскликнул он, вскакивая. – Всего, на что замахнется! Так же, как и любой из нас!

Бутылку он оставил на траве рядом с лежаком, и Инна, недовольно пожав плечами, засунула ее обратно в сумку.

Вскоре Федор уже крутился на турнике, легко и без напряжения выполняя сложные силовые и акробатические элементы: подъем-переворот, «солнышко», «уголок». Втайне он надеялся, что за ним следит Инна, но нет – она смотрела в другую сторону, в ее темных очках отражался свет солнца и изгиб далекого холма…

Нина блаженствовала. Она с натугой соединяла большие железные скобы тренажера, исподтишка наблюдая за Федором. Какой он спортивный! Какая у него потрясающая мускулатура! Как он ловок и гибок! И – как хорошо, что он тренируется тут, рядом!

Закончив с турником, Федор перешел на качание пресса, успев осчастливить Нину несколькими замечаниями, и девушка с новым усердием принялась соединять скобы – хотя после такого количества тренировок непривычные к спорту руки стали деревянными и непослушными.

Похождения «микасы»[2]2
  «Микаса» – знаменитая марка профессиональных волейбольных мячей.


[Закрыть]

К счастью, вскоре пришло долгожданное спасение: девчонки затеяли игру в пляжный волейбол. Можно было закончить наконец мучительную тренировку и пойти поболеть за своих. «Своими» были Инна и ее напарница Варя, а их соперницами стали две «троечницы» – высокие надменные девицы из третьего отряда.

В большой круг около площадки включился почти весь отряд, и теперь все дружно кричали, хлопали и топали, поднимая тучи песка, и только Артамон и Авдей остались сидеть в тени под сосной. Там же стоял велосипед, который Авдей привез с собой в лагерь – поскольку не мыслил жизни без транспортного средства.

Оба парня лениво щелкали семечки, отпускали едкие замечания по поводу играющих и заключали бесконечные пари.

– Спорим, наши сольют, – небрежно бросил Авдей – он считал себя большим спецом в спортпрогнозах.

– А чего тут спорить? Ясно, сольют! – ухмыльнулся хитрый Артамон. – Лучше давай поспорим, кто первый отправит мячик в речку.

– Да им не докинуть, – с сомнением произнес Авдей. – Тут же одни слабосильные собрались!

– А Инка Галь? У нее же пушечный удар! – возразил Артамон. – Ставлю пятьдесят к одному на нее!

Едва он успел произнести это, как мяч от сильного удара Инны и вправду полетел в реку. Сама же она, охнув, схватилась за ногу.

Зрители и игроки бросились к берегу – но удар был настолько силен, что мяч уже весело прыгал по волнам чуть не на середине реки и, влекомый течением, уплывал все дальше…

– Твоя взяла. – Авдей с сожалением выгреб из кармана рюкзака груду мелочи, отсчитал монетки. – Удар у нее и вправду пушечный!

Артамон довольно потирал руки, но «героиня» происшествия, растирая сведенную ногу, чуть не плакала:

– Народ, спасайте мяч! Это же «микаса»! Самый лучший мяч в лагере! И вообще в мире!

– Спорим, сейчас какой-нибудь дурила поплывет догонять мячик! – хмыкнул Артамон и, не услышав ответа, удивленно обернулся.

Авдей, пыхтя, расстегивал браслет у часов.

– Ты что, братан? На солнышке перегрелся? – Артамон покрутил пальцем у виска.

– Э‑э‑э… Это же «микаса», – пробормотал Авдей, густо краснея. – Официальный мяч чемпионата мира! И потом, кто, если не я… Надо же помочь девушкам…

Артамон всплеснул руками и укоризненно покачал головой:

– Парень, ты снова проиграл! Если так и дальше пойдет, ты рискуешь навсегда остаться в лузерах!

– Чего зря языками молоть… Подержи вот лучше! – Авдей сунул в руку приятелю часы и кинулся к реке.

Витек смотрел ему вслед и гадал, какой конкретно девушке хотел помочь приятель. Вряд ли самой Инне! Яркая раскованная красавица была совсем не в его вкусе. Авдей предпочитал более скромных, сдержанных девушек – таких, например, как Варя, вторая волейболистка.

Артамон вздохнул: в этом они с другом сходились. Ему тоже нравились тихони… Как раз такие, как одна из девчонок в их отряде.

Авдей ошибался – он оказался не единственным, кто жаждал позаботиться о девушках: не успел он добежать до реки, как с пирса в воду как горох посыпались спасатели мяча.

Началось новое состязание – на этот раз заплыв. Горячность парней, ринувшихся в воду без разрешения, подняла на ноги вожатых и тренеров – вскоре за первой группой в воду последовала вторая. Взрослые и подростки плыли наперегонки, но догнать уносимый течением мяч было не так-то просто.

Нина присела на песок рядом с Инной. Подруга, болезненно скривившись, растирала ногу.

– Давай я! – Нина несколько раз энергично пошлепала и пощипала ее сведенную икру. – Ну как? Прошло?

– Спасибо, теперь хорошо… Так глупо вышло с этим мячом!

– А по-моему, нормально. Турнир в честь Прекрасной Дамы! – хмыкнула Нина. Она не сводила глаз с блестящей водной глади, отыскивая Федора.

– Да брось ты! Просто ребятам поразмяться захотелось. – Инна с наслаждением вытянула ногу. – Интересно, кто первым мяч достанет?

Исход заплыва оставался неясным до самого последнего момента – пока группа лидеров не распалась и вперед, оторвавшись от остальных, не вырвались двое пловцов.

С замирающим сердцем Нина узнала в одном из них Федора. Другим был тренер по плаванию, чемпион города Андрей Ремизов.

– Федор, Федор, Федор! – скандировал хор болельщиков из четвертого. За Андрея болели все остальные – он был любимцем лагеря.

Несколько мгновений соперники шли почти наравне, потом Андрей вырвался вперед и уже почти достал мяч – как вдруг Федор в немыслимом рывке обогнал его и первым схватил строптивого беглеца «микасу».

– А‑а‑а! – грянул дружный вопль парней и девушек четвертого. – А‑а‑а! Победа!!!

Но Марина Ивановна была другого мнения.

– Как вам не стыдно! Такое мальчишество! Какой пример вы подаете детям? – накинулась она на выходящего из воды победителя.

Мокрое лицо Федора вмиг сделалось несчастным, мяч из опустившихся рук упал на песок… Положение спас появившийся рядом Андрей:

– Хороший пример подает Федор Ильич, наглядный! Мастер-класс по плаванию. Вот увидите, сегодня ко мне в секцию пол-лагеря запишется!

Нина вскочила, подобрала мяч, окунула в воду, чтобы смыть налипший песок. Обернувшись, она увидела на своем месте рядом с Инной Федора. Парень молчал, а девушка что-то оживленно говорила. Увидев, что Нина смотрит на них, она замахала рукой, приглашая подругу присоединиться, но ту словно парализовало от смущения. У нее хватило сил только на то, чтобы сдавленно крикнуть: «Лови!» – и перебросить мяч Инне.

Та поймала мяч, благодарно кивнула, но в ее укоризненном взгляде Нина прочитала: «И что мне с тобой делать?»

В секцию к Андрею в этот день действительно пришло много новичков, а все парни четвертого единодушно решили стать футболистами и записались в команду Федора.

– Силен Барс, ничего не скажешь, – одобрительно заметил Артамон, когда они с приятелем возвращались с пляжа. – Самого Ремиза обставил! Эх, жалко, я поспорить не успел…

– Да за таким вожатым я в огонь и в воду! – с жаром воскликнул едущий на велосипеде Авдей. – Федя Барс – сила!

– В воде ты уже побывал, – ухмыльнулся Артамон. – Так что теперь только огонь и остался! Слезай, сейчас моя очередь крутить педали!

– Я еще не наездился!

– Зато наплавался!

Приятели шумели и балагурили, и невдомек им было, что слова одного из них скоро начнут сбываться…

Сказки и быль

Добравшись после обеда до кровати, Нина сразу же заснула, а Инна достала дневник и спряталась под одеялом. Недавнее происшествие на реке было забыто, его потеснило нечто гораздо более важное, настолько невероятное, что захватывало дух и кружилась голова. Надо было прийти в себя, собраться с мыслями – и записать то, о чем она только что узнала из эсэмэски и что теперь полностью занимало ее сердце и мысли.

«Он здесь! Герман приехал и остановился с ребятами совсем рядом, на холме за мысом! Он сделал это ради меня, и теперь мы снова сможем быть вместе! Я не представляла, как смогу продержаться целую смену без него – и вот теперь разлуки больше нет!»

Весь тихий час, так и не сомкнув глаз, она писала – сначала в дневнике, подсвечивая себе мобильником, а потом в самом мобильнике, отправляя эсэмэски. Теперь, когда парень с кошачьими глазами был рядом, она чувствовала себя совершенно счастливой.

Часового сна Нине оказалось мало – а ведь еще недавно она «лайкнула» вКонтакте в группе лагеря «Звездочка» обращение к начальнику об отмене тихого часа.

Теперь же, после утомительных тренировок, хотелось поспать еще минимум столько же, а то и не вставать до ужина.

Но по плану вожатой Марины Ивановны четвертому отряду предстояло еще одно важное занятие – репетиция пьесы.

К традиционной Неделе театра каждый отряд должен был поставить спектакль. В этом году Неделя была посвящена творчеству Пушкина, и накануне, по совету Марины Ивановны, четвертый отряд выбрал «Сказку о мертвой царевне и семи богатырях», хотя сами актеры хотели что-нибудь более взрослое – «Евгения Онегина», «Капитанскую дочку» или одну из «Повестей Белкина».

– Там много текста, вы не справитесь! – охладила пылкие головы Марина Ивановна. – А тут детские стихи, это легко!

«Сказку» восприняли без энтузиазма и на репетиции после тихого часа даже женские роли разбирали неохотно, а уж мужские пришлось распределять в приказном порядке.

Но и тогда никто из парней так и не согласился на роль Царевича, хотя Царевна нашлась сразу же: ею стала, конечно же, Инна.

– Придется вам усилить актерский состав, – обратилась Марина Ивановна к Федору. – Выручайте! Берите роль Царевича себе.

– Я?! Играть на сцене? Ну нет! Ни за что! – замахал руками Федор.

– И что же вы тогда хотите от своих подопечных? – с насмешкой проговорила Марина Ивановна. – Какой же вы им пример подаете?

Федор сердито насупился. Возразить было нечего. Все правильно! Как же он будет требовать от других старания и хорошей работы, если сам ничего не хочет делать?

– Ладно. – Он сердито выхватил у старшей коллеги листок с текстом. – Только я не смогу на все репетиции ходить, у меня по расписанию в это же время тренировка с футболистами.

– А вы и их приводите! – коварно улыбнулась Марина Ивановна. – У нас как раз массовки не хватает! К тому же тренировки начинаются только завтра, и уж сегодня-то вы сможете поработать в полную силу, не так ли?

От возмущения Федор снова онемел и с трудом сдержался, чтобы не ответить резкостью и не скомкать злосчастный листок.

Но все же тактика вожатой сработала: узнав, что Федор собирается участвовать в спектакле, футболисты всей командой тоже записались в актеры.

Нине досталась роль Солнца. Текста было всего несколько строчек, и она быстро выучила их.

Ей понравилось на репетиции. В школе она никогда не участвовала в спектаклях, и это был ее первый опыт. Оказалось, что у нее почти нет сценического страха – по крайней мере, за несколько минут, проведенных на сцене, испугаться она не успела. Зато после этого можно было сколько угодно стоять за кулисами и наблюдать за остальными.

И Нина могла бы стоять там бесконечно – теперь, когда Федор стал Царевичем. Правда, было немного грустно, что он разыгрывал любовную историю с Инной-Царевной, но это же был только спектакль! В жизни все могло быть и по-другому… К тому же на первой репетиции сцена Царевича с Царевной выглядела довольно смешно: оба актера читали роли по бумажкам, деревянными голосами, то и дело запинаясь.

Во время перерыва Нина стала невольной свидетельницей короткого разговора вожатых:

– Ну нет у меня таланта, чего вы от меня хотите! – сердился Федор.

– Это все отговорки! – не отступала неумолимая Марина Ивановна. – Вы просто не хотите, не стараетесь! А у тебя что, Инна? Ты-то что спотыкаешься на каждом слове? Словно читать разучилась!

– Дислексия! – усмехнулась Царевна. – Плохо читаю и запоминаю. Зато хорошо слышу и пишу!

Остальные актеры тоже читали роли по бумажкам, зато Нину Марина Иванова похвалила: она была единственной, кто успел выучить свои слова наизусть.

После репетиции Нина пошла в библиотеку и взяла томик Пушкина – его не было на ее полке с книгами. Роль мертвой царевны оказалась несложной – она выучила ее, пока фотографировала текст на планшет.

А потом она на всякий случай решила выучить еще и слова Царевича.

Пушкин еще не скоро отправился на полку в библиотеке. Закончив со сказкой, Нина начала читать другие стихи – и зачиталась так, что не могла остановиться.

Ее поэтическая коллекция на планшете пополнилась новыми стихотворениями, некоторые из которых она сразу же начала учить наизусть.

Странные огни

Инна была права – время в лагере летело не просто быстро, а стремительно. Не успела Нина почитать Пушкина, как начался ужин, а после столовой надо было сразу же переодеваться на дискотеку.

Предвкушая новую встречу с Федором, Нина начала прихорашиваться. Она рассчитывала на помощь Инны, но на этот раз подруга не спешила с советами: она выглядела рассеянной, погруженной в себя. В итоге Нина выбрала наряд из собственного шкафа – это были джинсы и пестрый топ. Не айс, конечно, и не розовое платье – но что делать, сойдет и так. Зато можно было не париться с обувью и довольствоваться кедами.

Каково же было ее удивление, когда Инна тоже не стала надевать платье! Проигнорировав яркий ворох на плечиках, она извлекла из глубины полки серые невзрачные брючки-скинни, синюю футболку и джинсовую жилетку. А ноги всунула в стоптанные кроссовки.

– Ты ничего не перепутала? – поинтересовалась озадаченная Нина. – Мы вроде не на прогулку в лес собираемся, а на дискотеку!

– Кто куда, – рассеянно заметила Инна, потом спохватилась: – Ну да, конечно! Просто я решила сегодня дать другим шанс поблистать!

Нина скептически отнеслась к такому объяснению. Было ясно, что у Инны на уме что-то свое и делиться с подругой она не хотела.

На этот раз дискотека не удалась. Отдыхающие, утомленные интенсивной лагерной жизнью, скучали и постоянно зевали, танцующих было мало, чувствовалось, что все с нетерпением ожидают отбоя. А может быть, это немыслимая духота так на всех влияла – в этот вечер даже сумерки не принесли прохлады.

Нине так и не удалось потанцевать с Федором: весь вечер он что-то жарко обсуждал с Игорем Савкиным и ни разу не вышел на площадку. Правда, один раз ее пригласили: это был Витек Артамон, и она потанцевала с ним один танец, хотя он был ниже ростом, ей до плеча.

После этого танца она предвкушала насмешки Инны, но подруга куда-то запропастилась.

Витек не отходил он Нины, явно собираясь пригласить ее еще раз, и, чтобы отвязаться, она решила пойти поискать подругу. Артамон пытался навязаться в спутники, но девушке удалось улизнуть.

Нина нашла Инну на берегу реки, у пирса. Болтая ногами, подруга сидела на пристани, напряженно вглядываясь в темную даль.

– Кто это? – сердито вскрикнула она, когда Нина, подкравшись сзади, закрыла ладонями ее глаза.

– Свои, – растерялась Нина: она не ожидала такой неприветливой реакции.

– А, это ты, – ответила Инна скучным голосом, как будто и вправду была не рада.

У реки было свежо, уходить не хотелось. Полная луна освещала все вокруг лучше фонарей – это было кстати, потому что фонари работали только в центральной части лагеря.

Некоторое время девушки сидели молча. Потом Нина легла на спину и начала разглядывать звездное небо, вслушиваясь в плеск волн.

– Тебе не пора? – спросила вдруг Инна. – Скоро отбой.

– А тебе? – лениво поинтересовалась Нина. Она очень хотела спать, глаза слипались, подняться не было сил.

Неожиданно Инна вскочила:

– Все! Пойдем, пора.

– Пойдем. – Нина, кряхтя, встала, отряхнула джинсы. Потом бросила последний взгляд на темную реку – и вдруг увидела вдалеке, на высоком холме, мерцающий огонек.

– Ты идешь? – нетерпеливо поторопила Инна.

– Погоди… Там какой-то огонь, видишь? – Нина схватила Инну за руку.

– Ничего не вижу… Ах, это! Да это фары от машины, не переживай. Кто-то едет по лесной дороге, – в голосе Инны звучало странное волнение.

– Фары? Может быть, и фары… – с сомнением произнесла Нина.

Она вспомнила вдруг о том, что поездки в лес запрещены, – и ей стало неуютно.

– Наверное, лесник объезжает лес, – словно угадала ее мысли Инна. – Или спасатели патрулируют!

Звучало правдоподобно, но Нина не поверила: голос Инны был неискренним, наигранным.

Да и огонек на холме не очень-то походил на свет фар. Мерцающий, неподвижный, он скорее напоминал пламя костра…

Ночные гонки

Ночью Нина плохо спала – она слышала немыслимой грохот и треск – как будто под окном проходили гонки «Формулы‑1». К тому же ей вдруг показалось, что Инна вылезает в окно, и только немыслимая усталость умерила любопытство. Но окончательно она заснула только тогда, когда тень подруги бесшумно проскользнула в оконный проем.