Текст книги "Под южным небом Италии"

Глава 11. Бегство

Я словно очнулась от наваждения и поторопилась освободиться из плена его рук и нежного взгляда. «Нет, нет! Я замужняя женщина. Я не должна… О, Дева Мария, что я делаю?!» – в панике я отскочила от Витторио, но он удержал меня за руку.

– Синьор, пожалуйста, вы обещали… – прошептала я, посмотрев в его пленительные серо-зелёные глаза.

– Что обещал, Бьянка? – тепло спросил, не отпуская мою руку и снова нежно прижав меня к себе.

– Что вы… вы ничего… что с замужними женщинами дел не имеете, – еле выговорила я.

Мои щёки снова покраснели от воспоминания о поцелуе, от того, что я почувствовала желание к нему и ничего не могла с этим поделать.

– Вы должны дать мне расчёт, синьор…

Мужчина снова гладил одной рукой моё лицо, вглядываясь в мои испуганные глаза, а второй прижимал к себе. Я закрыла глаза. С щеки его пальцы переместились на мою шею, плечо.

– Ради тебя я готов нарушить своё слово, – прошептал он, щекоча своим дыханием мою кожу на шее. – А ты? Ты хочешь этого? – прошептал на ушко.

Его прикосновения творили со мной невероятное. Я как будто была в нереальности, всё вокруг перестало существовать. Трепет, томление, возбуждение…«Санта Мария! Это сон. Я должна проснуться. Я, наверное, ещё сплю…» – до боли закусила нижнюю губу, чтобы избавиться от наваждения. Не успела открыть глаза, как аввокато снова приник к моим губам. Его горячий и нежный язык ласкал мои губы, и я снова ответила на этот чувственный поцелуй. «Сладко, как же сладко…» – снова тихо застонала. Не в силах была ему сопротивляться.

– Я чувствую, что тебе нравится, Бьянка. Ты вся дрожишь от желания, – прошептал мужчина, улыбнувшись мне в губы.

Очнувшись от его слов, я сильно надавила руками на его плечи, отстранилась и, собрав свою волю в кулак, тихо произнесла:

– Я дрожу от страха, синьор, потому что вы толкаете меня на роковую ошибку. Я не хочу этого. Отпустите меня, пожалуйста.

Чери́зо на мгновение замер, вглядываясь в мои глаза, которые я прикрыла веками. Вздохнув с сожалением, он отпустил меня, а мои ноги подкосились, словно ватные. Мужчина придержал меня за локоть и помог сесть в кресло. Я обхватила свои плечи руками и сжалась в комок. Мне хотелось спрятаться, как улитка, чтобы меня никто больше не видел, не беспокоил. Витторио молча смотрел на меня, потом, засунув руки в карманы, отвернулся к окну. Немного успокоившись, я встала и пошла за свой рабочий стол в приёмной. Я нервно перебирала бумаги на столе. Мне хотелось скорее бежать. Бежать, пока я не упала в эту бездну, в которую манили его руки, его поцелуи, его глаза, его голос… Из закоулков памяти снова всплыли детские воспоминания о нём и на глаза навернулись слёзы. Его тихий и низкий голос вывел меня из этих мыслей.

– Хорошо, Бьянка. Завтра утром я дам вам расчёт, – он повернулся, посмотрев на меня. – А сейчас я отвезу вас домой, и вы хорошенько отдохнёте.

– Спасибо, но я… я сама могу дойти до дома.

– Вы сегодня устали. В таком состоянии я не отпущу вас одну, – мужчина направился к своему кабинету и на ходу добавил. – Собирайтесь.

Ехали мы молча, и я старалась не смотреть на него.

– Остановите, пожалуйста, у аптеки, – попросила я.

Зайдя в аптеку, я купила успокоительного. Сегодня я опять не смогу уснуть, а мне нужно выспаться перед дальней дорогой и иметь свежую голову. За всё время, что мы ехали до моего дома, синьор Чери́зо не произнёс ни слова. Его глаза закрывали солнечные очки, но я видела, что он очень напряжён, как и я. Он сосредоточенно смотрел на дорогу, одной рукой сжимая руль, а второй облокотившись о дверь. Не могла с собой ничего поделать, но постоянно украдкой смотрела на его точёный профиль, на его каштановую чёлку, с которой играл ветер, на его красивые пальцы, сжимающие руль. Тепло разливалось внутри меня, когда я вспоминала, как эти руки ласкали меня, а эти мягкие губы, дарили мне умопомрачительно сладкие поцелуи. Нервно покусывая свои губы, я отвернулась в сторону.

Остановившись у моего дома, Черизо вышел и, обойдя кабриолет, открыл дверь, подал мне руку и помог выйти.

– До свидания, синьор, – сказала я.

– До завтра, Бьянка. Не опаздывайте, – он приспустил очки на нос и ухмыльнувшись добавил. – Не пейте больше в одиночку. Всегда лучше в компании.

Я ничего не ответила и вошла в дом. Прислонившись спиной к двери, я с облегчением вздохнула, потому что его присутствие рядом держало меня всю дорогу в напряжении. Я осознала, что очень хотела его. Хотела, чтобы он меня обнимал, ласкал, целовал. Хотела продолжения. Закрыла глаза и, сползая по стене, села на пол. Не знаю, сколько я так просидела у двери, уткнувшись лицом в колени, но я никак не могла выйти из этого оцепенения.

Остаток дня я бродила по дому, словно в трансе, не в силах заставить себя что-то делать. Вечером достала чемодан и стала собирать вещи. Брала самое необходимое и простые платья, блузки, юбки, ведь, красивые наряды в деревне мне ни к чему.

Я не могла разобраться в своих чувствах. Не успела я отойти от субботнего шока, в который меня вверг дон Катальдо, как тут же аввокато Чери́зо выбил меня из колеи. Один наводил на меня страх и ужас, другой толкал на сладкий, запретный грех, но оба вели к одному – к падению в бездну, к измене мужу. Я снова вспомнила поцелуи Витторио и волнение охватило меня. Низ живота скрутило возбуждением, и я физически снова ощутила его руки на своём теле: «Дьявол! Что же он со мной сделал?» Я осознала, что почти не думала сегодня о Марко, пока была рядом с Витторио. Он заставил меня забыть даже о доне Катальдо, от одной мысли о котором страх парализовал меня. Но, когда я очнулась от этого наваждения, то поняла, к чему всё может привести, и ещё сильнее захотела сбежать. Сбежать от внимания этих мужчин, от того, к чему они меня оба толкают. Перед одним я была беспомощна и бессильна, а перед соблазном другого боялась не устоять. В любом случае, если я останусь, участь одна – грехопадение. Собирая вещи дрожащими руками, я мысленно читала молитву Деве Марии, чтобы она дала мне сил.

Я села на кровать в раздумьях. «Но от самой себя не убежать», – в отчаянии подумала я. От мысли, что была уже готова сдаться под натиском синьора Чери́зо, я ненавидела себя. Ненавидела за то, что чуть не предала Марко, за свои грешные мысли об измене. Куда подевалась безумная любовь к нему? Ещё недавно я даже и мысли не допускала о другом мужчине. «Что же случилось с нами, Марко? С нашей любовью?» – слёзы застилали мне глаза, и я упала на кровать. Уткнувшись в подушку, я плакала, вспоминая счастливые дни и сладкие ночи, проведённые с мужем. Вскоре, под действием успокоительного, я уснула.

Утром я проснулась рано, ещё до рассвета. Все деньги спрятала под корсаж, оставив в сумочке только небольшую сумму на дорогу и обед. Я решила не ехать на работу за расчётом, чтобы снова не попасть в сети Витторио и не поддаться соблазну. Этих денег мне вполне хватит на первое время.

Приехав на вокзал, я купила билет до Рьяче-Марина. Там много жасминовых плантаций, работу в любом случае удастся найти. Я не боюсь простого труда. Главное, что в глуши я буду в безопасности.

Всё время, пока не села в автобус, я с опаской озиралась по сторонам, в страхе, что сейчас подъедет чёрный автомобиль, и люди Катальдо меня остановят, запихнув в машину. Его слова так и отдавались эхом в голове: «Не вздумай бежать. Я тебя всё равно найду, Бьянка». Наконец-то автобус выехал из города, и я немного успокоилась. С любопытством наблюдала за красивыми пейзажами побережья, проносящимися за окном автобуса. Рядом со мной сидела почтенная синьора, которая пыталась разговорить меня, рассказывая о своих внуках, живущих в Рьяче-Марина и Локри.

– Фабио, мальчик хороший. Такой заботливый. Всё время помогает мне и отцу по хозяйству, с тех пор как мой дорогой Пьетро скончался два года назад. Даже не представляю, как бы я справлялась одна. Ведь все остальные разъехались устраивать свою жизнь. Его отец, мой старший сын, плантацией занимается, а моя невестка, его жена, покинула этот мир три года назад.

– Повезло вам, донна Мария, что у вас такая большая и дружная семья, – искренне улыбнулась я.

– А ты в Рьяче-Марина к родственникам едешь? Я тебя раньше не видела, а я езжу частенько этим рейсом к своей дочери в Локри.

– Еду устраиваться… хочу начать новую жизнь. В Локри у меня никого не осталось. Захотелось подальше из шумного города уехать. Поближе к природе, – грустно улыбнулась я.

– Понимаю, девочка, – посмотрела она на меня своими светлыми глазами. – Тебе есть, где устроиться?

– Я там никого не знаю…

– Значит, нет. Так я и думала, – мудрым взглядом посмотрела на меня женщина. – У нас дом просторный, можешь у нас остановиться на первое время, – широко улыбнулась. – Но мы не в Рьяче-Марина живём, а чуть дальше от моря. Там плантация жасминовая у нас небольшая и сад цитрусовый.

– Красиво там, наверное…

– Очень, моя девочка. Как тебя зовут?

– Бьянка.

– А если будешь мне помогать по дому, то платы вообще не возьму. Внучек-то у меня нет, – грустно улыбнулась синьора. – Старшая дочь в Локри, младшая в Рьяче-Марино. Ну так что? Согласна?

– Но мне работа нужна…

– Жасмин будешь собирать? Не боишься труда?

– Нет, – улыбнулась я ей в ответ.

Синьора взяла мою руку своей морщинистой и крепкой ладонью.

– А-а, Санта Мария, какие нежные ручки.

– Я справлюсь. Спасибо вам, донна Мария, – тепло улыбнулась я пожилой женщине.

Она поправила рукой седой локон, выпавший из причёски, и я увидела, что у неё даже глаза заблестели. Прослезилась. Хорошая женщина, она располагала к себе добротой и открытостью. Я сразу прониклась к ней доверием.

В Рьяче-Марина мы пересели на маленький автобус, куда помещалось десять человек, но нас было всего трое: мы с донной Марией и ещё один мужчина среднего возраста.

Оставшуюся дорогу женщина расписывала мне их хозяйство, плантацию, всё нахваливала сына и внука.

– Плантация у нас небольшая, но нам хватает на жизнь. Жасмин, бергамот, небольшой сад лимонов. Работы хватает. Иногда нанимаем местных для сбора урожая. Женщина щебетала всю дорогу, и время прошло незаметно. Пока мы приехали на место, я уже практически всё знала о её семье и доме.

Автобус остановился на дороге, не доехав до Рьяче, видимо, водитель уже знал, где нужно донне Марии выходить. Я взяла одну большую сумку с покупками у женщины, свой чемодан и направилась к выходу из автобуса.

– Фабио, мой мальчик! – радостно воскликнула донна Мария, пока я спускалась со ступенек, – Помоги девушке. Молодой человек поспешил взять у меня сумку и чемодан, подал руку.

– Нонна[11]11
  Нонна – (nonna на итал. бабуля)


[Закрыть], опять ты набрала полные сумки покупок, – улыбнулся парень, поглядывая на меня.

Он подскочил к донне Марии и, забрав у неё сумку, помог ей выйти из автобуса. Она тут же заключила его в свои крепкие объятия, расцеловав в обе щёки. Крепкий парень засмущался. Женщина выпустила его из своих объятий, и он повернулся ко мне, в недоумении вопросительно поглядывая на свою родственницу.

– Фабио, познакомься. Это Бьянка. Она будет жить у нас. Теперь у меня будет помощница, – широко улыбнулась она.

– Очень приятно познакомиться, Бьянка, – вежливо улыбнулся парень, с любопытством рассматривая меня.

Фабио закинул сумки и мой чемодан в открытый кузов машины и, повернувшись ко мне, с улыбкой сказал:

– Придётся вам ехать в кузове, в кабине одно место. Не боитесь?

– Нет, – улыбнулась я в ответ.

– Ехать недалеко. Обещаю сильно не трясти и не гнать, – рассмеялся парень, протянув мне руку.

Откинув бортик кузова, он показал на уступ.

– Ставьте ногу сюда, – я послушно выполнила указания, и он, взяв меня за талию руками, ловко помог мне запрыгнуть наверх.

Я руками прижала развевающуюся юбку белого платья и посмотрела на него сверху. У парня были волнистые светло-каштановые волосы и лучистые, голубые, как у донны Марии, глаза. Он широко улыбался.

– Садитесь на мешки с сеном. Они мягкие, и вам будет удобно, – сказал он, поправив рукой волосы, спадающие на лоб, и закрыл бортик кузова.

Я поудобнее устроилась там, куда показал парень, и мы поехали по узкой грунтовой дороге выше в горы. Ветер развевал мои растрепавшиеся волосы, а в кузове немного трясло, но я улыбалась, любуясь красивыми горными пейзажами, аккуратными рядами садов, оливковых рощ и виноградников. Впервые за эти несколько дней я не думала ни о доне Катальдо, ни о синьоре Чери́зо, ни, даже, о Марко. Донна Мария смогла своей болтовнёй отвлечь меня от мрачных мыслей, и мне стало легко и беззаботно. Я почувствовала себя в безопасности вдали от родного города и вдыхала полной грудью чистый горный воздух с нежным ароматом жасмина и цитрусов.

Глава 12. Тихая обитель

Я уже жила в доме донны Марии почти три недели и немного освоилась. Вся семья отнеслась ко мне доброжелательно. Синьор Фортино, сын донны Марии и отец Фабио, оказался очень приятным мужчиной. Он был прост, немногословен и нетребователен, очень любил свою мать и всё хозяйство держал в порядке. Фабио ему помогал во всех делах с плантацией, а все домашние женские дела были на донне Марии. Сразу синьор Фортино отнёсся ко мне с осторожностью, и показался мне суровым и неразговорчивым. Но через несколько дней, когда увидел, что я справляюсь с делами по дому, помогая донне Марии, стал более приветлив, хоть и также неразговорчив. С утра я собирала жасмин на плантации с остальными девушками, которых нанимали на работу для сбора, а днём и вечером помогала донне Марии. Она, конечно же, отговаривала меня от работы по сбору жасмина, но я не могла пользоваться добротой этой семьи, бесплатно живя у них. Брать с меня плату за жильё они отказывались, и платили мне за работу на плантации, поэтому за жильё я платила помощью донне Марии.

Вот и сегодня рано утром, на восходе солнца, мы ехали на маленьком грузовичке на жасминовую плантацию. Я сидела в кабине рядом с Фабио, а в кузове было ещё несколько девушек разного возраста из местной деревни. Они весело щебетали как птички, пели песни и звонко смеялись. Когда мы прибыли на место, Фабио быстро, подошёл к моей двери, так как она заедала и у меня не получалось её открыть самой, открыл её и протянул мне руку. Я вложила свои пальцы в его крепкую и слегка шершавую ладонь. Когда спрыгивала, он второй рукой взял меня за талию. Я посмотрела в его голубые глаза, и мы на пару секунд застыли. В смущении, поправила белую косынку на голове, а парень вздохнул и, отведя взгляд, рукой поправил свои светло-каштановые волосы.

– Фабио! – звонким голосом позвала его Франческа. – Может, ты и нам поможешь уже наконец? – игриво сказала она и девушки хихикнули.

Парень подошёл к кузову и всем по очереди стал помогать спуститься. Франческа игриво улыбнулась и, придерживая юбку, слишком сильно подняла её, оголив свои коленки. Я заметила, как Фабио смущённо отвёл взгляд. А Джулия, спрыгивая последней, будто споткнувшись, упёрлась в него своей грудью и так томно посмотрела на парня, что он покраснел и поспешил отойти. Милый мальчик, девушки его постоянно дразнили. Ему было двадцать два года и возлюбленной у него не было, вот в округе все девицы и засматривались на завидного жениха. Мне даже показалось, что между ними был спор, кому из них первой удастся соблазнить его. Парень же смущался на все их шутки и заигрывания будто девственник. А может, он просто романтик и не привык к такому явному напору со стороны женщин.

Я сочувственно на него посмотрела и, взяв корзинку для жасмина, надела её через плечо. Местные девушки меня сторонились, ведь я здесь чужая. Я чувствовала исходящее от них отчуждение и ревность к тому, что жила в доме семьи Фортино.

Мы пошли к зарослям жасмина, и я заметила, что Фабио украдкой проводил меня взглядом. «Только не это», – подумала я. «Только этого мне сейчас не хватало. Сбежала от мужского внимания, чтобы и в глуши с ним снова столкнуться. Столько девушек в деревне хороших, почему он на них не обратит внимание?» – думала я, обрывая пальцами цветки жасмина.

Воздух был насыщен нежным ароматом и кружил голову. Ароматные цветы собираются на рассвете, рано утром, пока роса не высохла. Именно тогда они имеют самую высокую концентрацию эфирных масел, пока солнце не испарило большую их часть. Я вдохнула полной грудью нежный аромат и закрыла глаза. И снова ко мне вернулись воспоминания о Марко, как мы были счастливы вместе. Каждый момент, ярко запечатлённый в моей памяти, не давал мне покоя. Но самое страшное, что я не скучала именно по мужу, я скучала по этим воспоминаниям, по тому, что было до нашей размолвки, до его измены. И чем больше я думала о прошлом, тем более яркий образ Витторио возникал передо мной. Его голос, его руки, сжимающие меня, его мягкие губы, его поцелуй с ароматом кубинского табака и вкусом кофе. Эти глаза… Я вздохнула, снова вспомнив их. Его взгляд, как омут, манил меня и не давал мне спокойно спать. Каждую ночь я засыпала с мыслями о нём, с воспоминаниями о нашем поцелуе и о тех сладких ощущениях, которые я тогда испытала. Моё тело, игнорируя все протесты разума и изнывая в томлении, требовало их испытать снова. Это ужасно. Я себя ненавидела за это. Я осознала, что совсем не скучаю по мужу и со страхом думаю о встречи с ним. «Может, я увижу Марко, и всё пройдёт? Может, это потому, что его долго нет рядом, и давно не было близости с ним? Когда он будет рядом, всё пройдёт», – успокаивала я себя. Но тут же мысли снова возвращались к нашей размолвке, к его измене, к той боли, что я испытала, к тому опустошению, которое он принёс мне своим поведением из-за ревности, и на мои глаза наворачивались слёзы, а сердце сжималось от тоски по былым чувствам. Я наполняла цветками маленькую корзинку на плече и продолжала думать, думать. Все эти мысли, которые мучили меня изо дня в день, так хотелось выкинуть из головы, но они никак не хотели покидать меня и продолжали мучить. Моя корзинка наполнилась цветками, и я пошла высыпать их в большую корзину, которая стояла под большим старым оливковым деревом, там же, где все отдыхали.

Солнышко уже припекало и стало жарко. Я расстегнула верхние пуговки белой блузки и подошла к месту отдыха, где уже сидело несколько девушек. Высыпав цветы в большую корзину, я тоже присела на траву под прохладой раскидистой кроны. Сняв косынку с головы, я откинула спину на ствол старого дерева, закрыла глаза и услышала тихие голоса с другой стороны широкого ствола:

– И что она о себе возомнила?

– Говорят, что эта фифа из Локри, – прошептала Франческа.

– И что она здесь забыла? Но я ей Фабио не отдам. Он мой. Пусть даже не мечтает, – со злобой в голосе прошипела Джулия.

– Он ещё не твой, – хихикнула Франческа. – То, что ты с ним целовалась несколько раз ещё ничего не значит.

– Ты, подруга, сама на него слюнки пускаешь. Не вставай у меня на пути, – процедила сквозь зубы Джулия. – Вот увидишь, Фабио будет моим. Стоит его один раз завлечь, потом не отвертится, – заговорщицким тоном прошептала Джулия. – И этой выскочке приезжей я его не отдам.

– Что ты задумала? – тихо спросила подруга.

– А ты не догадываешься? – прошептала Джулия в ответ. – Мужчины слабы и не могут устоять перед соблазном. Потом ему придётся жениться на мне, – ехидно закончила она мысль.

Я только вздохнула, недоумевая такой непроходимой глупости девицы. Неужели она искренне думает, что будет счастлива с мужчиной, которого обманом на себе женит. Надев косынку, я пошла снова работать. Ещё через два часа за нами приехал Фабио. Он погрузил корзинки с жасмином, помог девушкам запрыгнуть в кузов, а меня усадил в кабину.

Мы ехали молча, машину немного трясло на ухабах, а я подставляла лицо ветерку из окна.

– Выпейте лимонад, Бьянка – он протянул мне стеклянную бутылочку холодного напитка.

– Спасибо, – я стала пить, и тут машину тряхнуло на кочке, капли лимонада расплескались на моё расстёгнутое декольте.

Я краем глаза увидела, как Фабио задержал взгляд на мне и нервно сглотнул. Стянув косынку с головы, я вытерла сладкие капли.

– Почему вы всё время грустите, Бьянка?

– Почему вы так решили? – спросила я, повернувшись к нему.

– Это читается в ваших глазах, даже когда вы улыбаетесь, – серьёзно сказал парень и рукой поправил свою растрепавшуюся ветром чёлку. – Вас явно что-то держит там, откуда вы приехали, – задумчиво сказал он.

– Вы правы, Фабио, но я не хочу об этом говорить, – ответила я и снова отвернулась к окну.

Он был прав, но я не была расположена делиться своими страхами и личными переживаниями с кем-то. Как бы хорошо не относилась ко мне эта семья, но это слишком личное, не могу я поделиться причиной моего пребывания здесь. Мне было очень тяжело от этого. Я знала, что за человек синьор Катальдо и догадывалась, на что он способен, а его слова о том, чтобы я не вздумала бежать, звучали очень убедительно. Мои нервы были уже на пределе. Постоянные мысли обо всём этом меня постепенно съедали, превращая в неразговорчивую тень, которая пугается каждого шороха, каждого проезжающего автомобиля. Я постоянно оглядывалась по сторонам в страхе, что это люди Катальдо приехали за мной.