Текст книги "Гардемарины"

Глава 5. Допрос

 
Преторианцы все на месте,
Блестят в нагрудниках своих.
Народ бунтарством здесь известен.
Порядка кесарь ждёт от них.
 

(Автор Валерий)

Спустя пару дней Леша уже приспособился к лечению в госпитале и, мало того, смирился неизбежному. Медицинские сестры по многу раз в день мучили уколами и капельницами, приходили и брали различные анализы. Лечащий врач Григорий Соломонович оказался подполковником медицинской службы и очень добрым человеком. Осматривая каждый раз Лешу, он старался его подбодрить. От него Леша и узнал, что он выпрыгнул из электрички у станции Красные Зори на ходу и сильно ударился о землю, сломал в коленных суставах обе ноги. Оттуда его до станции принесли курсанты, а дальше на машине скорой помощи доставили его в военно-морской госпиталь в Большой Ижоре. Потом операция, которая вроде прошла хорошо, но станет окончательно ясно, когда все зарастет и придет время снимать гипс. И здесь вопрос: сможет ли он нормально ходить?

На осмотр Лешу каждый день возили на специальной каталке – носилках на колесиках. Самое сложное было перегрузиться с постели на эту телегу в гипсе. Трусов на Леше не было, так как обе ноги были в гипсе снизу от пальцев ног и практически до бедер, и они не влезали на гипс. Тельняшка не закрывала то, что было ниже пояса. Приходилось на глазах молоденьких девушек медицинских сестер под их улыбки, разглядывающих «хозяйство» Леши, а иногда помощи Афанасия, когда санитарки его очень просили, переползать на руках на носилки, страдая от их иронических улыбок.

– Вы нас не стесняйтесь! Мы не женщины! Мы медицинские работники и нам можно показывать все! – говорила с усмешкой одна из медсестер, которую звали Катерина.

Леше очень это не понравились. Подобные высказывания медицинской сестры ему казались неприемлемыми для настоящего мужчины и будущего офицера. А она бесцеремонно разглядывала все, когда он переползал на тележку, а иногда, поправляя простыню рукой, как бы издеваясь, случайно задевала «хозяйство» Леши и смеялась: «Ой! А что это тут у нас?»

Леша краснел, но сделать ничего не мог.

А иногда, когда везла телегу, как бы случайно клала руку, куда бы и не следовало. Леша замирал и лежал ни жив ни мертв. Сказать ей что-то было вроде неудобно, и он потихоньку страдал, не зная, что предпринять.

Другая молоденькая медсестричка Вера из дома приносила ему домашние пирожки, котлеты и подкармливала его. Леше это очень нравилось. Он даже запомнил запах ее духов, а прикосновения ее длинных волос, когда она наклонялась над ним, все же волновали Алексея. Он даже стал ждать ее дежурства. Ее руки были легкими и уколы, казалось, даже не ощущались, а, касаясь пальчиками его тела при проведении уколов, она каждый краснела и на щечках ее появлялись красивые ямочки.

На свободную кровать на следующий день после прибытия Леши положили неулыбчивого парня из Латвии – латыша, курсанта четвертого курса училища имени Фрунзе, проходившего практику на подводной лодке в Кронштадте. У латыша была сломана нога – чем-то ему там долбануло, и он лежал, как Алексей, и особенно не хотел ни с кем общаться. Звали его Айварс Кристьянш и он общался только со своим земляком из другого отделения, который заходил в их палату, и они подолгу разговаривали о чем-то на своем языке.

Афанасий по поводу латыша даже съязвил:

– Еще один офицер у нас появился, теперь у них целая кают-компания скоро будет здесь!

Но Айварс на него так посмотрел, что у Афанасия надолго пропало желание с ним шутить.

С появлением Айварса он даже стал реже высказываться против офицеров и задевать Алексея.

С остальными ребятами установился у Леши хороший контакт, и они вечерами весело проводили время, рассказывая о различных случаях из своей жизни.

Через пару дней Лешу какая-то незнакомая медицинская сестра повезла на осмотр к врачу, но почему-то вдруг завезла в какой-то кабинет на втором этаже, где за столом сидел плотный черноволосый капитан 3-го ранга и что-то писал в блокноте, рядом сидел майор без нашивок, у окна стоял черноволосый немолодой человек в гражданском сером костюме. За спиной капитана 3-го ранга на стене висел портрет Феликса Эдмундовича Дзержинского.

– Девушка, вы пока свободны! Нам надо побеседовать с молодым человеком. Подождите пока в коридоре!

Медсестра вышла. Теперь Алексей лежал перед столом.

– Капитан 3-го ранга Максимов! Оперуполномоченный особого отдела при ВВМУРЭ имени Попова. Наш работник в госпитале майор Николаев любезно представил нам для беседы свой кабинет! – он кивнул в сторону майора.

Третьего собеседника он не стал представлять, но Алексей сразу понял, что гражданский тоже из их системы. Он курил у окна и даже не повернулся, когда привезли Алексея.

– Хотелось бы, Алексей Иванович, узнать подробности того, как вы оказались здесь? – начал майор. – Что с вами случилось? Как получилось, что вы выпрыгнули из электрички на ходу? И главное – почему и зачем?

Лоб Леши покрылся потом. Он никогда раньше не общался с представителями особых отделов, хотя и был наслышан много отрицательного об их деятельности. Особенно в период культа личности Сталина. И он решил, что лучше послушать их, чем говорить много самому.

– Я не помню ничего, товарищ капитан 3-го ранга! Извините! Даже не помню, как выпрыгнул и почему. Видимо, сильно ударился головой о что-то и в памяти ничего не осталось. Сейчас я стараюсь вспомнить. Кое-что удалось. Помню, был в увольнении, помню сел в электричку, помню друзей рядом. Вроде даже уснул. А потом – извините! Не помню! Может, что-то могут рассказать ребята? Ведь в электричке было полно наших курсантов.

Майор и капитан 3-го ранга переглянулись между собой.

– Да, мы в курсе, что у вас была травма головы! – сказал майор, – врачи говорят, что возможны некоторые провалы в памяти.

– Постарайтесь вспомнить! – сказал капитан 3-го ранга, – это очень важно для нас! Все же не каждый день у нас курсанты, носители определенных секретов, выпадают из электричек. Мы уже опросили тех курсантов, которые нашли вас, вызвали скорую помощь и доложили в училище. Никто толком, что произошло с вами, ничего сказать не смог. Кто-то видел, как вы внезапно вскочили и бросились в тамбур. Вроде за кем-то. За кем? Почему?

– Не помню! – сказал с волнением в голосе Алексей.

– Нам рассказали курсанты, бывшие в тамбуре, что вы, вроде, пробежали в тамбур, что-то кричали, вроде, что билеты проверяют контроллеры и всем надо бежать, и затем, открыв дверь, выпрыгнули из электрички на ходу.

Леша этого точно не помнил.

– А еще один из них сказал, что, вроде, с вами ехала в электричке какая-то девушка. Но никто не помнит, как она выглядела. Постарайтесь вспомнить – это для нас очень важно! Важно, чтобы вы вспомнили кто ехал рядом с вами. Это может помочь нам!

Леша наморщил лоб.

– Нет, извините! К сожалению, пока ничего вспомнить не могу! – покачал он отрицательно головой, – помню, что был у тети Пани. Это сестра моей бабушки, и я бываю у нее в увольнении. Она самый родной мне человек в Ленинграде. Помню, что читал «Максимы», потом с ней разговаривали, поужинали и я ушел на электричку на 22.42. Доехал на метро, сел в электричку в пятый вагон с конца, как мы и договаривались с друзьями. А вот что было потом смутно помню или, вернее сказать, вообще почти не помню. Девушки точно никакой не помню! Извините! Может, девушка и сидела рядом с нами, но я ее не знал. Не помню девушку. Какие-то отрывистые воспоминания. Помню, как меня несли на руках, везли на какой-то машине. А удара о землю не помню почему-то. А, возможно, был удар по голове перед падением с электрички. Не помню. А что говорят курсанты, которые ехали рядом?

– Мы их опросили! Они ничего не видели, спали, говорят. Все говорят, что вы вскочили и побежали куда-то в тамбур. Даже оставили бескозырку и портфель. Курсанты их нам передали. Там книжка была такая бело-синяя «Арсен Люпен» Колбасьева. Было печенье, кулек конфет. Вот, возьмите, вам пригодится.

Капитан 3-го ранга достал откуда-то из-под стола Лешин бэг.

– Там ваша книжка, бескозырка и пакет с питанием, записная книжка. Я думаю, что это все вам пригодится.

– Бескозырку я дам в нашу вещевую, где находится форма Алексея. Брюки, правда, разорваны сильно. Придется выбрасывать! – сказал майор.

«Черт! – подумал Алексей, – они все осмотрели. Зачем?»

– Если что-то вспомните, то сразу доложите мне! – сказал майор, – запомните номер кабинета, на всякий случай.

– А, может, вы, действительно, со сна испугались контроллеров? – вдруг спросил гражданский и внимательно посмотрел на Алексея.

– Я не помню! У меня был билет туда и обратно. Он был в военном билете.

– Да, я нашел в вашем военном билете ваш проездной билет и тогда я не могу понять, зачем же вы испугались контролеров и прыгнули с электрички на ходу? Согласитесь, что это все очень странно? Мне непонятно, как и непонятно всем здесь, зачем наши курсанты выпрыгивают без видимых причин из электрички на ходу, рискуя жизнью? Может, вы поспорили с кем-то? И все банально просто?

– Нет! – покачал головой Алексей, – и я не с кем не спорил. Это точно. Я не идиот, чтобы так рисковать жизнью!

– Мы тоже так думаем! – сказал, вздохнув, капитан 3-го ранга, – поэтому будем все вспоминать! Надеюсь, что память все же к вам вернется со временем, чтобы мы могли закрыть это дело!

Алексей каждую ночь пытался все вспомнить, что с ним произошло и многое уже вспомнил, но рассказывать об этом капитану 3-го ранга он почему-то не хотел. Решил для себя, что когда все вспомнит, то расскажет. А пока надо вспоминать все детали.

Приняв решение для себя, Алексей улыбнулся.

– Товарищ капитан 3-го ранга! Вы сказали доложить товарищу майору, а как я смогу, если не хожу, как я приду в этот кабинет, если что-то вспомню?

Гражданский улыбнулся.

– Как и сейчас вас привезут по первой вашей просьбе. Попросите медсестру и вас сразу же привезут! Товарищ майор всех медицинских работников уже предупредил!

Он улыбнулся, но улыбка его показалась Леше какой-то натянутой.

Леша немного помолчал и потом сказал:

– Когда мы уезжали в увольнение, то купили билеты вместе с Антошкой Василевичем туда и обратно. Можете его спросить.

– Он подтвердил это, и билет мы нашли! – сказал капитан 3-го ранга, – и этот вопрос мы закрыли.

– Там еще были какие-то курсанты третьего курса, наверное, с другого факультета, с нами сидели напротив. Я их не знаю, но, наверное, найти их можно?

– Мы этим занимаемся! – записал что-то в своем блокноте гражданский.

Леша молча посмотрел на него и затем тихо сказал:

– Плохо, что я ничего не помню! – Он дотронулся рукой до забинтованной головы.

– Мы это поняли! – сказал майор, – есть к вам очень важный вопрос. С вами в палате лежит латыш, курсант училища имени Фрунзе Айварс, – он посмотрел в свой блокнот, – Кристьянш. Он что-нибудь рассказывал о себе, своих родных, о своей травме, о подводной лодке, на которой проходит практику?

– Нет, не рассказывал! – удивился вопросу Алексей, – он больше молчит и слушает.

– Нас интересуют его взгляды на жизнь в Советском Союзе! – сказал гражданский и опять посмотрел Алексею в глазе. – Знаете, что Латвия вошла в состав СССР только в 1940 году? Многие латыши в Отечественную войну воевали за Гитлера. Было даже две дивизии СС. И нам не все-равно, кто у нас будет служить на подводных лодках, соприкасаться с нашими секретами. Мы очень надеемся на вас. Мне хотелось, чтобы вы поняли! Это безопасность СССР! И долг каждого гражданина делать все, чтобы безопасность страны была обеспечена.

Лешу бросило в пот – его вербуют. Обычная формула: сначала электричка, а потом основное. Только начни стучать из хороших побуждений, а потом не слезут. Так вот ради чего его привезли! Здесь, как там по Штирлицу, запоминается последнее, что сказали. Ну, что ж! Игра – так игра! Взрослые игрушки в его жизни. Сначала эта комсомольская путевка в училище, теперь особисты. Почему ему так не везет?

Леша покраснел и ответил на неприятный вопрос:

– Вы меня вербуете? Я же сказал все, что помню. А про Айварса знаю только одно то, что он в основном молчит. К нему ходит его земляк из другой палаты, и они разговаривают на латышском языке. Я, к сожалению, их не понимаю.

Капитан 3-го ранга задумчиво почесал подбородок, они переглянулись взглядами с гражданским, который снова отошел к окну и, затем, немного подумав, что-то записал в свой блокнот.

В комнате наступило молчание. Гражданский постоял у окна, затем встал, подошел к Лешиной каталке и, наклонившись над ним и снова глядя в глаза, тихо сказал:

– Постарайтесь его разговорить на интересующие нас темы. Нам необходимо знать, что у него на уме. Вы нам очень поможете. Мы же поможем вам выпутаться из этой истории. Вы ведь тоже вроде родом из Прибалтики?

– Я из Эстонии, а он из Латвии. Языки не совпадают – разные языковые группы. И потом, я русский.

– Знаем, все знаем о вас и вашем отце и вашем деде. Сейчас мы это упускаем. Вы же жили с родителями в Риге? У вас отец служил на торпедных катерах в Усть-Двинске.

«И это знают, – ахнул про себя Леша, – зачем я им? Ради этого Айварса?»

– Но вы же даже учились там в их школе? Неужели совсем ничего не помните? Может, что-нибудь поймешь из разговоров этих латышей, за что можно зацепиться в дальнейшем?

– Я учился там только в первом классе, а потом отца перевели в Палдиски, а это Эстония, а потом вообще в Польшу в Свиноустье. Я из латышского языка помню только свейки, уж реджешанос, ка иет, руна Рига! – Алексей виновато улыбнулся, – и больше ничего.

– Ну, что получится, то получится! – сказал капитан 3-го ранга и протянул Алексею лист и ручку, – распишитесь здесь?

– Что это?

– Это? – он усмехнулся, – это то, что вы не разгласите никому те вопросы, о которых мы здесь вами разговаривали! Так положено, и вы должны знать, что в случае разглашения вас ожидает уголовная ответственность. Вы это осознаете?

– Осознаю! – робко сказал Алексей и расписался там, где показал ему капитан 3-го ранга.

Капитан 3-го ранга положил свою руку на Лешину, и молча заговорщицки подмигнул ему:

– Теперь мы в одной команде. Правда?

– Так точно! – кивнул ему Алексей.

Майор выглянул из двери и сказал ожидавшей Алексея медицинской сестре, что она может вести Лешу назад в палату.

Она развернула каталку и повезла его в палату.

А Леша лежал и думал, в чем он расписался. И ругал себя, что даже ничего не прочел. Но, даже если бы захотел прочесть, наверное, не смог бы, так как после такого разговора у него все плыло в глазах.

«Конечно, хорошо бы все рассказать этому высокомерному Айворсу. Но после росписи о неразглашении разговора это делать категорически нельзя» – перебирал мысли Леша.

Когда увезли Алексея, все присутствовавшие в кабинете сели за стол.

– Мне кажется, что он помнит все, но почему-то не хочет рассказывать нам! – сказал в гражданском, – я не верю ему и не понимаю, зачем ему что-то от нас скрывать? Или он состоит в этой «Асгардии», охранял Мартынаша и помешал нашим ребятам умышленно?

– Да! – усмехнулся майор, – и специально он сиганул с электрички вниз головой, чтобы запутать нас? Вы, ребята, территориалы, очень интересные люди. Видите крамолу там, где ее, может, и нет.

– В данной ситуации, когда в высшем военно-морском училище нами обнаружена антиправительственная организация «Асгардия», мы все обязаны так думать, чтобы не допустить. А вы, особисты, пытаетесь все упростить. Наш генерал заинтересован в задержании все причастных к функционированию этой «Асгардии». Особенно сейчас, когда иностранные спецслужбы тоже заинтересовались ей. Прибытие этого Мартынаша в Советский Союз из Польши говорит о важности нашей работы. Мы разрабатываем всех, с кем он встречался. На очень интересует, что было в этом портфеле, который якобы у него похитили. Там, возможно, были инструкции руководству этой «Асгардии», может, списки, связи, шифры. А теперь нет ничего. Возможно, что этот Морозов – ключик к этой «Асгардии»? И его надо разрабатывать по полной. Здесь мы не имеем права упустить ни одного момента.

– Какие у вас оперативные планы в разработке этого Морозова?

Майор с капитаном 3-го ранга Максимовым переглянулись и улыбнулись.

– В палату к Морозову положен наш человек, курсант высшей школы морского факультета, который должен контролировать все его разговоры, все встречи. Все будет нам известно.

– Кто это? – заинтересовался гражданский.

– Это наша оперативная разработка. Курсант третьего курса Кристьянш под видом курсанта училища имени Фрунзе уже лежит рядом с Морозовым. У нас сейчас в управлении на практике пять курсантов. Одного мы и положили.

– Предварительно сломав ногу или руку? – ухмыльнулся гражданский.

– Зачем ломать, товарищ подполковник? – удивился майор, – можно и на здоровую гипс наложить. Все сделано красиво и по документам все проходит, как надо. Здесь никто не подкопается.

– А вы молодцы! – сказал гражданский, – заставили подумать этого Морозова, что главное в нашей беседе не электричка, а этот Кристьянш. Посмотрим, что это даст? Я доложу сегодня же генералу Вергасову. А этому Кристьяншу можно все доверять в таком деле? Все же латыш?

– Наш латыш! Сын чекиста! – сказал майор, – внук латышского стрелка из ближнего окружения самого Ленина. Сейчас отец в руководстве наших органов. Этот Кристьянш с удовольствием согласился на это задание.

– Тогда я спокоен, раз он наш! Латышские стрелки создавали наши органы! – сказал чекист, – надеюсь, что все же мы узнаем об этой пресловутой «Асгардии» все, что нам надо, через этого Кристьянша. Такую операцию из-за Морозова провалили. Зачем он прыгал?

– Вот и стараемся все узнать. Но этот Кристьянш подарочек нам, товарищ подполковник! – улыбнулся капитан 3-го ранга, – мы сделаем здесь все, что можем, что от нас зависит. А что это за «Асгардия» у нас нарисовалась?

– Достоверно установлено, что управление организации «Асгардия» находится в городе Ленинграде, именно в вашем училище. Организация возглавляется человеком, имеющим псевдоним «Магистр», что дает возможность предполагать о причастности к деятельности вышеуказанной организации одной из масонских лож, сохранившихся на территории СССР и некоторых стран социалистического лагеря. Установлено, что в вышеуказанной организации уже имеются люди, прошедшие специальную разведывательную подготовку, и обладающие навыками диверсионной деятельности. Это дает возможность предполагать о причастности к деятельности данной организации некоторых сотрудников Главного разведывательного управления Министерства обороны СССР. Известно, что этой организацией уже интересуется ЦРУ. И приезд этого Мартынаша из Польши и его поездка в Петергоф – это уже сигнал для нас. По данной нам справке Академией наук СССР: Асгард – город Богов, место их обитания в скандинавской мифологии – небесное селение, крепость богов-асов, в «Саге об Инглингах» Асгард в качестве столицы асов помещается на земле – восточнее Дона. В общем это, так называемый, город умных людей и заинтересованность нашей профессуры с привлечением военных, морских курсантов для нас критичны. Сами понимаете теперь уровень нашей заинтересованности. Ладно, я поехал. Вы со мной? Я на машине! – предложил он капитану 3-го ранга, – могу до Петергофа подбросить!

– Нет! – замялся тот, – у меня тоже своя машина и я должен еще задержаться здесь недолго. Морозов здесь не один из наших курсантов лежит. Мне еще надо поработать, среди них есть наши источники.

– Тогда я поеду. А вам успехов, коллеги, жду информацию! Помните, что я курирую эту операцию и отвечаю за ее успешность! Генерал Вергасов отвечает перед самим … – он поднял глаза и палец вверх, улыбнулся и добавил шепотом, – самим Андроповым и Политбюро! Прониклись?

– Прониклись! – ответил капитан 3-го ранга.

– Там еще этот Мартынаш под лупой у нас, надо ехать, контролировать его и его связями заниматься. Разрабатывать тех, с кем он встречается.

Он пожал руки и вышел в коридор.

Когда подполковник в гражданской форме вышел, капитан 3-го ранга закрыл на ключ дверь и подмигнул майору. Тот подошел к шкафу и достал из него бутылку коньяка, порезанные помидоры огурцы, лимон.

– Давай за успех нашей операции? – предложил он капитану 3 ранга.

Алексея завезли в процедурную на уколы, а он все думал об этом неприятном разговоре, об этом Айварсе, за которым он должен следить.

«Может, его предупредить, что им интересуются органы? Надо бы предупредить! – подумал Алексей, – но я расписался в неразглашении. Нет, не буду предупреждать! Тем более, что я не все обязан докладывать. Значит, смогу его прикрыть, не предупреждая. Все же курсант, как и я».