Текст книги "Входя в дом, оглянись"

– Да не вор я!

– Спокойно! – Старший полицейский махнул здоровяку: – Будете свидетелем.

– Не, вы чего, парни!.. У меня поезд через пять минут. Просто помог женщине!

– Ладно, без него разберемся, – сказал младший полицейский чин и крепко взял Артура за локоть. – Пройдемте, гражданин.

– Да не воровал я!.. Другой человек воровал!

– Разберемся, сказал.

Полицейские потащили Гордеева в глубь огромного гулкого помещения, он оглядывался, взывал к толпе зевак:

– Граждане! Я ж за вором бежал!.. Скажите им!.. Чего они. Где та гражданка, у которой украли?

Глазеющий народ с интересом таращился на него, кто-то довольно громко комментировал:

– Вора поймали.

– Здоровый бугай.

– Судить таких нужно!

– Сейчас менты разберутся.

Дежурная комната полиции была небольшая, скудно обставленная, с вытертыми линялыми обоями.

Старший из полицейских старательно что-то заполнял в протоколе, заглядывая в паспорт Артура. Второй расположился напротив задержанного, смотрел недовольно и сурово.

– Сидели, значит? – спросил наконец старший.

– Было дело, – как можно спокойнее ответил Гордеев.

– За что?

– За драку.

– И, наверное, за воровство?

– Такого не было, но потом пришили.

– Так и пришили?

– Говорю как на духу. Воровать вообще не мое.

Полицейские переглянулись.

– Хороший клиент, – усмехнулся младший.

– Поймите, люди, – попытался объяснить Артур. – Я не воровал! Сам увидел, как мужичок лезет в сумку, вот и бросился.

– Мужичок – ваш сообщник?

– Да вы чего?!. Вор. Я же этот народ знаю! Наблюдал в колонии. Знаю повадки.

– Допустим, – согласился старший. – Чем занимались на вокзале?

– Хотел купить билет во Владимир. Не хватило денег.

– Во Владимире у вас кто?

– Никого. Приехал сюда на заработки, теперь тапки в обратную сторону.

– Темная история, – снова хмыкнул младший. – Нужно вызвать наряд, пусть в отделении разбираются.

– Парни, вы чего? Какое отделение? Только освободился и опять на нары?

– А что с тобой еще делать?

– Отпустите. Клянусь, я завязал. Поступил как честный бамбук и вот попался. Не ломайте судьбу, парни. У меня даже бабок нет, чтоб доехать до дома. – Артур полез в карман, выгреб деньги. – Глядите, билет три семьсот, а у меня три двести.

– Дай сюда, – протянул руку младший.

– Зачем?

– Пересчитаю.

Артур отдал полицейскому деньги, тот пересчитал, взглянул на коллегу.

– Маловато.

– Больше нет, что ли? – не поверил старший.

– Ни копья! – мотнул головой Артур.

– Обыщи. Вдруг заныкал.

Младший заставил Артура подняться, умело прошелся по одежде, развел руками.

– Вроде пустой, – вдруг нащупал что-то в кармане, вынул старый мобильник. – Во, мобила. Рухлядь, правда.

– Покажь. – Старший повертел телефон в руках, кивнул задержанному: – Ваш?

– Ну, мой… Почти не пользуюсь.

– Вы не пользуетесь, а кто-то с большим удовольствием. – Полицейский положил телефон в ящик стола, повертел в раздумье паспорт, бросил владельцу: – Ладно, скачи. Только чтоб в следующий раз объяснил корешам, что воровать грех. Тем более у женщин.

Артур на лету поймал документ, растерянно и виновато поклонился:

– Благодарю.

Когда был уже на пороге, услышал окрик старшего полицейского.

– Минуту!

Остановился, оцепенел.

– Забери бабки, – смилостивился полицейский. – Может, доберешься до своего Владимира. Например, автобусом. А то на вокзале опять тормознут.

– Каким автобусом?

– Попутным.

Гордеев неуверенно вернулся, взял купюры, снова поклонился.

– За щедрость тоже благодарю, – и вывалился за дверь.

Антонина не кричала, а хриплым, севшим голосом умоляла. Стояла у окна, смотрела, как во дворе поливал газон муж, прикрывала трубку ладонью.

– Светочка, родная. Ну, как ты могла?.. Зачем?.. Он же один? Без жилья, без денег, без знакомых. Что с ним? Где он теперь? Прошу, заклинаю. Поспрашивай, поищи. А если объявится, не гони. Пусть дождется. Я брошу все и приеду. Лучше, уже лучше. Это уже не имеет значения. Главное, найти его.

Совсем к вечеру рейсовый автобус притормозил напротив «Бим-Бома», выпустил нескольких пассажиров, среди которых был и Гордеев. Он был осунувшийся, мятый, жеваный, с небольшим кровавым подтеком под глазом.

Идти сразу к кафе не стал, издали понаблюдал за происходящим. Увидел Дильбар и помогавшего ей Хамида, высморкался на обочину, решительно зашагал к заведению.

Вошел на веранду, нашел место подальше от водителей, дождался, когда на него обратят внимание.

Хамид заметил его с опозданием, подошел осторожно, почти испуганно.

– Салам, – произнес с легким поклоном. – Извини, Артур… Не сразу увидел.

– Ладно, чего извиняться? – кивнул тот. – Кто в кафе?

– Мы с Дилей.

– Антонина, Михаил?

– Антонина Григорьевна давно не приходит, хозяин был только днем.

– А вообще как тут? Если не секрет, конечно.

Хамид оглянулся, присел напротив, перешел на шепот:

– Совсем плохо, дорогой. За работой никто не смотрит, стройка для караоке кирдык, продукты Михаил Иванович почти не привозит, что-то нехорошее происходит.

– Не боишься, что выгонят? – спросил Артур.

– Конечно, боюсь. Куда денусь с Дилей? Трое маленьких детей с бабушкой в городе.

– Слышь, Хамид. По-дружески. Я так и не понял, чего вас тут колбасит? – Артур явно косил «под дурака». – Меньше недели не был, а ты мне ужастики рисуешь?

Хамид коротко огляделся, подсел поближе:

– Говорят, Михаил Иванович сильно побил жену.

– Антонину, что ли?

– Да, Антонину.

– За что?

– Ревновал.

– Кто тебе такую глупость сказал?

– Нинка… Нинка из магазина сказала. Соседи слышали, как хозяин бил бедную женщину. Стонала, полицию хотели вызывать.

– Блин. – Гордеев заелозил на стуле. – А к кому ревновать-то? Никого чужого, все кругом свои. К кому ревновать? Разве что к тебе?

– Сам подумай. – Хамид не сводил с него хитрого насмешливого взгляда. – Я уже старый для любви, а кто-то есть совсем молодой, интересный.

– На меня намекаешь, что ли? – возмутился Артур.

– Не намекаю. Говорю, что слышал.

– От Нинки?

– От Нинки. Сидела тут вечером, пила чай, плела языком. Немного подшофе была.

– Во курва.

– Ты ей тоже нравишься. Я заметил.

Артур подумал, мотнул головой:

– Не-е, я тут ни при чем. Говорю как другу. Пусть меж собой разбираются, а меня в эту свистопляску не впутывают.

– Твое дело. – Хамид поднялся уходить.

Гордеев придержал его:

– Погоди. Так чего, мне бежать отсюда?

– Боишься, хозяин увидит?

– Не только увидит, но еще и мордобой устроит. А мне это нужно?

– Не нужно, – согласился Хамид и посоветовал: – Сходи к Нинке, спроси. Она расскажет.

– Ты чего? К этой активистке я ни ногой! – Артур потянулся, хрустнул суставами, шумно выдохнул: – Ладно, давай так… Подкинь мне какой-нибудь хавки по старой памяти, червячка заморю, а там поглядим.

– Есть лагман хороший.

– Давай, друг, лагман.

Михаил появился в «Бим-Боме» совсем неожиданно. Вышел со стороны заднего двора, прошагал в зал. Хамид увидел его, растерянно потоптался на месте, дернулся было в сторону, но хозяин подошел ближе, спросил:

– Чего ты?

– Здравствуйте, хозяин, – поклонился Хамид.

– Ну, здравствуй. Давно не виделись. Чего дерганый?

– Не знаю. Испугался, наверное.

– Меня, что ли?

– Вас, хозяин. – Хамид оглянулся, негромко сообщил: – Михаил Иванович… Тут родственник вернулся.

– Какой родственник?

– Антонины. Артур!

– Артур?

– Да, Артур. Покушал, пошел спать.

– Давно?

– Час, примерно. Я накормил.

– А чего сразу не сказал?

– Не успел, наверное. Сказал, голодный очень.

Михаил в коротком раздумье помолчал, бросил взгляд на испуганного Хамида.

– Где он?

– В сарае, хозяин. Могу проводить.

– Сам. – Михаил развернулся и широкими шагами покинул зал.

Артур спал на узкой койке, раскинув руки и повернув голову к стене. Немного похрапывал, изредка вздрагивал.

Савостин некоторое время с интересом наблюдал за ним, затем взял табурет, сел почти вплотную к койке.

Артур в какой-то момент приоткрыл глаза, бросил сонный взгляд на сидевшего Михаила, со сна, видимо, не узнал его, никак не отреагировал и отвернулся к стене.

Михаил протянул руку, несильно толкнул Артура в плечо.

Тот не просыпался. Более того, недовольно дернулся, что-то пробормотал.

Михаил толкнул его еще раз.

– Просыпайся, герой. Счастье проспишь.

Гордеев резко поднялся, с коротким испугом уставился на Савостина, с ошарашенным видом спросил:

– Долго спал?

– Больше часа.

– Блин… – Артур опустил ноги на пол. – Даже не услышал, как вы подошли.

– Устал, наверное?

– Не то слово. Думал на минуту прилечь, а провалился на целый час.

– Хочешь, спи дальше.

– Не-е. – Артур поднялся. – Я зачем вернулся?

– Зачем? – поднял на него глаза Савостин.

– Работать. Вон караоке недостроено, да и вообще, работа не бей лежачего! – потянулся, зевнул. – Как я ушел, так все и тормознулось.

– Так считаешь? – спросил Михаил.

– А то нет. Мертвое царство. Один гастарбайтер со своей бабкой еле ползает. Вы это, рабочих завтра пригоните, чтоб прямо с утра за дело. Я им фитилюгу вставлю.

– Антонина за тебя беспокоилась, – вдруг негромко произнес Михаил, глядя на Гордеева.

– Серьезно? – почти искренне удивился Артур. – Чего это вдруг?

– Наверное, потому, что ты не чужой человек. Родственник.

– А, ну да… Есть такой момент. – Артур оглянулся на Михаила. – А где она?

– Антонина?

– Ну да. Дома, что ли?

– Дома. Сейчас пойдем к ней.

– Зачем?

– Навестить. Пусть порадуется, что вернулся.

– А она чего?.. Прихворнула, что ли?

– Выздоравливает. А увидит тебя, вообще танцевать пойдет.

– Может, опосля? – неуверенно произнес Артур. – Зачем беспокоить? Слегка оклемается, потом явлюсь.

– Нет. – Савостин поднялся, направился к двери. – Пусть для нее сюрприз будет, – с усмешкой оглянулся. – Пошли, я тебе заодно подарок отдам.

– Какой еще подарок? – придержал шаг Артур.

– Одеколон. Помнишь, обещал? Чтоб девок запахом приманивать.

– Да они и так липнут! – засмеялся Гордеев и свойски подмигнул. – Лишь бы не испугалась моего вида.

– А кто это тебя?

– Да так… Можно сказать, менты. Хотел «зайцем» притыриться на поезде, они словили, прямо на ходу сбросили! Вон, покоцанный весь.

Вышли из сарайчика, зашагали по двору.

– На родину решил уехать? – спросил Михаил.

– А куда ж еще?.. Где родился, там и сгодился.

– Правда, что ли, тетка заболела?

– Какая тетка? – не понял Артур.

– Твоя. Тоня сказала, что чуть не при смерти.

– Все, оклемалась! – быстро нашелся Гордеев. – Представляешь? Решили, кости откинет! А оказалась здоровая как конь. Вот я и вернулся. Я ж пустой. Без копейки. Потому, может, и вернулся, чтоб хоть тут заработать. Или попрешь? А, Михаил? Попрешь или пожалеешь? Только без обиды.

– Считай, пожалел, – с усмешкой легонько подтолкнул его Михаил. – А Антонина еще и прибавит жалости. Пошли…

Из дальней двери выглянули Хамид с женой, внимательно и с тревогой проследили, пока те не скрылись за поворотом.

Антонина услышала стук калитки, подошла к окну, от неожиданности задохнулась. Прижала ладони к губам, проследила за мужем и Артуром, идущими к веранде, зачем-то кинулась к шкафу с одеждой, повыхватывала оттуда, что попадалось под руку, но услышала голоса и шаги в коридоре, захлопнула дверцу, села на кровать, прикрыла голые белые коленки разъехавшимися полами халата.

Крикнула взволнованно:

– Миша, не один, что ли? С кем ты?

– Не один, с гостем, – бодро ответил Михаил. – Хотим заглянуть.

– А с кем?

– Увидишь.

– Боже… Может, чуть позже? Я ж не готовая.

– Ничего, он не обидится.

– Дай хоть волосы поправлю.

Антонина шагнула к зеркалу, причесала растрепанные волосы, поправила постель, вытерла вспотевший лоб:

– Заходите, раз не терпится.

В полуобмороке прислушалась. Шаги приближались.

Антонина сама открыла дверь, отступила назад.

Первым в комнату вошел муж, следом за ним порог переступил Артур.

Повисла пауза. Антонина и Артур смотрели друг на друга, не зная, что говорить.

Михаил не сводил с них взгляда и тоже молчал.

– Ну, вот, – произнес наконец Артур. – Вернулся.

– Наверное, хорошо, – ответила Антонина немного севшим голосом. Перевела взгляд на мужа: – Правда, хорошо, Миш?

– Это вам виднее, – с усмешкой ответил тот. – Родня как-никак. – Неожиданно предложил: – Обнялись бы хоть, что ли?

Артур шагнул было к Антонине, она отстранила его.

– Скажешь такое, – обратилась она к мужу.

– А чего? – Артур снова шагнул к ней. – Ведь сколько не видались. Неужели не соскучилась?

– Соскучилась. Только не по тебе. – Антонина подошла к мужу, обняла Михаила, прижалась. – Родной мой. Единственный и любимый, – и вдруг стала плакать, почти беззвучно, задыхаясь и вздрагивая.

Работа на стройке кипела вовсю. Рабочих на этот раз было больше, чем обычно. Одни ладили крышу, другие обшивали стены, третьи размешивали раствор, выкладывая его на основу фундамента, четвертые пилили доски и бревна, подтаскивали их к пристройке.

Артур крутился здесь же. Кому-то помогал, кого-то подгонял, а кого-то отстранял и ловко брался за работу сам.

Как-то не сразу обратил внимание, что от веранды направились в его сторону двое парней, невысоких, суховатых, нагловато-уверенных. Обоим было где-то за тридцать.

Пробрались между рабочими, один из них позвал:

– Гордей! Слышь? Хватит горбатить, встречай гостей.

Артур оглянулся, не сразу признал их.

– Канай сюда, брательник! – подключился второй, помоложе. – Не очкуй, свои.

– Блин… Вот те на! – Артур бросил распиленную доску на кучу, неуверенно махнул в ответ, так же неуверенно направился к парням. – Каким это ветром, кореша?

– Попутным, – широко улыбнулся парень постарше. – Он завсегда гонит в нужную сторону.

Пожали друг другу руки, приобнялись, похлопали один другого по спинам.

– Втыкай глыбже, кидай дальше, пока летит – отдыхай, – с придурковатой радостью произнес, смеясь, молодой. – Верно, Гордей?

– Не, правда. – Артур с недоверием смотрел на нежданных гостей. – Скажи кому, не поверят.

– А ты че, не рад, что ли?

– Ты чего, Чума? Рад… Еще как рад. Просто не сразу въехал. Сюда мимоходом или по наводке? – спросил Артур у молодого.

– По наводке, брат, – ответил Чума. – Мимоходом только чугунки елозят.

– Кто навел?

– Тебе все сразу так и скажи. – Чума приобнял Артура. – Заморить червячка не сообразишь? С утра не жравши.

– Без проблем.

– Хорошее название кафе. Как в сказке. «Бим-бом, бим-бом, загорелся кошкин дом…» Пожар еще не гулял по стенам?

– Да как-то пока не случалось.

– Пока не случилось, но может случиться, – заржал Чума. – Верно, Потап? Все ведь под богом!

Тот, что был постарше, не ответил, направились к веранде. Артур махнул Хамиду.

– Слышь, джигит… все забываю, как тебя.

– Хамид, уважаемый.

– Ну да… Накрой поляну моим гостям, Хамид. Только поживее и посытнее.

– На чей счет писать?

– На мой.

– Хозяйке сказать?

– Не нужно. Сам отчитаюсь.

– Хорошо, начальник.

Нашли подходящее место в дальнем конце веранды, подальше от обедавшей шоферни. Артур примостился на краешке стула, с тревогой посматривал на гостей.

– Видал, Потап? – оскалился Чума, обращаясь к старшему. – Гордей тут начальник!

– Значит, нормалек, – ответил Потап, озираясь. – По адресу явились. Будет о чем побазарить.

– О чем? – переспросил Артур.

– Сильно спешишь, что ли?

– Сами видите, стройка. Хозяин заметит, собак спустит.

– А мы ему кой-чего объясним, он собачек и придержит, – засмеялся Потап, подмигнул молодому. – Если вдруг чего, возьмешь хозяина на себя.

– Обычное дело, – понимающе согласился Чума.

– Не, братва, – перебил их Артур. – Хозяин нормальный человек. Его лучше не впутывать. Сам все решу.

– Иди ты! – недоверчиво вскинул брови Потап.

– Клянусь.

– Кто Гордею поверит, тот и дня не проживет! – со смехом заметил Чума и погрозил пальцем: – Гляди, брат, за базар придется отвечать.

– Отвечу.

– Гляди, – повторил Потап.

Хамид и Дильбар принесли два больших подноса. На тарелках вкусно дымилась шурпа, хачапури, шашлык.

– Приятного аппетита, уважаемые, – поклонился узбек, закончив выставлять угощение на стол.

– Не слабо тебя тут кормят, – довольно заметил Потап. – Прямо на убой. Верно, Чума?

– А то! При такой жрачке тут можно надолго заякориться, – согласился приятель Потапа.

Гости стали есть смачно, с удовольствием. Артур какое-то время молча наблюдал за ними, наконец спросил:

– А правда, как нашли меня-то?

– По запаху! – хохотнул Чума. – Слышим, кто-то наложил в штаны, сразу поняли – Гордей.

– У тетки во Владимире были?

– И у тетки, и у дядьки.

– Ну и чего она вам напела?

– Чего менжуешься, шланбой? – отложил ложку Потап. – К тебе кореша приехали. Радуйся, наслаждайся свободой. Люби женщин. И все время помни про свой должок.

– Какой должок? – опешил Артур.

– Не, ты, Гордей, как мартышка: все хитришь, а задница голая, – мотнул головой Чума.

На веранду вошла Антонина, увидела Артура с двумя незнакомыми мужчинами, спросила о чем-то Хамида.

Чума проследил за взглядом Артура, поинтересовался:

– Что за конь?

– Хозяйка.

– Крутой экземпляр! Муж есть?

– Поехал за продуктами, скоро будет.

– Молодой?

– Нормальный.

– Жаль, можно было бы приударить.

К их столу быстро подошел узбек, сказал Артуру:

– Хозяйка зовет. Немного ругается.

Артур поднялся, кивнул корешам:

– Сейчас вернусь.

– А чего ругаться? – крикнул вслед Чума. – Человек имеет право на отдых.

– Отдыхать после работы! – огрызнулся Хамид. – Стройка стоит, работать надо.

Артур подошел к Антонине, отошел с ней в сторонку.

– Кто это с тобой?

– Кореша. Из одной школы, – ответил Артур.

– Пионервожатые?

– Почти.

– Долго будешь с ними?

– Без понятия. Вопросы порешаем, уедут.

– Какие вопросы? – насторожилась Антонина.

Артур коротко оглянулся на приятелей, спросил:

– Михаил когда вернется?

– Тебе какая разница?

– Они за бабками явились.

– Не поняла?

– Я в тюрьме сидел, знаешь?

– Ну.

– А там есть такой закон: вышел на волю, про братву не забывай. Помогать нужно. Вот они и возникли напомнить.

– Хочешь, чтоб Михаил заплатил?

– А они просто так не уедут.

– Сколько хотят?

– Еще не обозначили.

– А ты не знаешь, сколько я отвалила, чтоб тебя из ментуры выдернуть?

– Первый раз слышу!

– Ну вот теперь услышал. Больше повторять не буду. Поэтому на Михаила не рассчитывай.

– Но я же пустой. Ни гроша за душой.

– Выкручивайся. Хватит на чужом горбу ездить.

– Ну и какое решение?

– Позвоню в полицию, там быстро найдут решение.

– Полицию только не трогай. Ничего не будет, окромя геморроя. Сам что-нибудь придумаю. А Михаила предупреди, чтоб пока тут не маячил. Могут быть проблемы, народ серьезный приехал.

Замолчали, когда заметили, что к ним неторопливо и размеренно направляется Потап. Тот подошел, элегантно поклонился даме:

– С нижайшим уважением, мадам. Сразу обратили внимание на вашу красоту и привлекательность.

– Я тоже обратила, – бросила ему Антонина.

– Неужели мы тоже приглянулись? – оскалился Потап.

– Не то слово. Глаз не могу оторвать. – Она повернулась к Артуру. – Хватит чаёвничать, после работы будете язык чесать, – и быстро пошла прочь.

– Строгая дама, – цокнул языком Потап, глядя ей вслед. – Строгая и ядреная! – Он взял Гордеева под локоть. – Пошли, гумозник, будем гутарить.

Вернулись к столу. Гости есть больше не стали, переглянулись, первым начал Чума:

– Угадай с трех раз, Гордей, по какому делу прибыли.

– Бабки, – пожал тот плечами.

– Молодец.

– Откуда они у меня, если перебиваюсь с хлеба на воду?

– Это мы заметили! – засмеялся Чума. – Набили брюхо, подняться не можем.

– Я серьезно. Чуть больше месяца работаю. Почти все на жрачку уходит.

– Вот ты тут на воле, – вмешался в разговор Потап. – На свежем воздушке. На сытной хавке. При красивой хозяйке. А твои братаны за колючкой. Кругом вертухаи. Голодные, холодные, богом и людьми забытые. Ты о них подумал?

– Не успел.

– Вот мы и напоминаем тебе. Нужно, брат, помочь обиженным.

– Но у меня ни гроша. Клянусь!

– Верим, – согласился Потап. – Но это еще не все. Помнишь, перед выходом на волю ты продул в картишки хорошую сумму, но так и не рассчитался? Помнишь или запамятовал?

– Как не помнить? Братву обманывать западло, – сказал Артур.

– Молоток. Получается, долги нужно возвращать?

– Сказал же, ветер свистит в карманах! На понт решили брать?

– Зачем? Потолкуем сначала. Объясним. Жить будешь, но жениться не захочешь.

– Ну, болтяра… Где я возьму бабло, если у меня нет?!

– Об этом как раз и побазарим. – Потап отломал корочку лаваша, пожевал. – Сам наетый, напитый, пригретый. Хозяева у тебя, как мы заметили, не бедные. На мягкую посадочку поднакопили. Потолкуй с ними. Попроси. Пусть кинут деньгу на доброе дело. А заодно и свой должок вернешь.

– Не кинут. Кто я такой, чтоб они послушались?

– Вроде как родственник. Тетка так сказала.

– Для понтов. Чтоб на работу взяли без вопросов.

– Все одно, поговори. А заартачатся, мы подключимся. У нас это иногда получается.

– «Бим-бом, бим-бом, загорелся кошкин дом…» – снова со смехом пропел Чума.

– Сколько просить? – поднял голову Артур.

– Лимон-другой. Пусть не жмутся. Не обеднеют. А на небесах им воздастся.

Артур посидел какое-то время, потом поднялся:

– Пойду, скажу хозяйке.

– Может, дождаться хозяина?

– Он у нее под подошвой. Как скажет, так и будет, – ответил Артур.

Коротко стукнув в дверь, он вошел в кабинет. Антонина отложила бумаги, подняла голову:

– Уехали?

– Ждут.

– Денег?

– Загнули про миллион, а то и два.

– Откуда такая сумма?

– Спроси у них.

– Да, вляпалась я с тобой, – мотнула головой Антонина. – Нужно думать, как выпутываться.

– Можно их устранить, – не совсем уверенно произнес Артур.

– Это как?

– Я видел у Михаила ружье. Могу воспользоваться.

– Совсем чокнулся?

– А чего? Тут нужно выбирать: или мы их, или они нас.

– Ладно, иди, герой, – махнула ему Антонина. – Присматривай за ними, чтоб чего не выкинули.

Артур ушел, Антонина некоторое время посидела, размышляя, наконец нашла в мобильнике номер мужа.

– Миша, слушай меня внимательно. Ты где? Хорошо. В кафе пока не заезжай. Жди дома. Прибегу, расскажу. Не нужно, говорю, в кафе. Тут гости. Какие еще менты? Хуже. Бандиты. Не могу сейчас. Приедешь домой, узнаешь!.. Только не вздумай, говорю, в кафе приходить. Сразу домой.

Она вышла через черный вход и, никому ничего не сказав, быстро заспешила к калитке, ведущей к густым зарослям за забором.

Михаил приехал довольно скоро. Антонина, услышав шум машины, прошла к воротам, подождала, пока муж не припаркуется.

– Ну? – спросил он, тревожно и тяжело глядя на нее, как только покинул машину. – Какие бандиты?

– Давай, прошу. Без ора и скандала. Скажу как есть.

– Говори.

– Тебе ведь известно, что Артур сидел?

– Дальше?

– Не подгоняй, слушай внимательно. Он свое отсидел, но след за ним остался. Теперь этот след проявился у нас.

– Где?

– Сидят в кафе. Двое. Ждут, когда ты вернешься.

– Чего хотят?

– Денег. Не меньше миллиона.

– Сколько?!

– Сказали, от миллиона до двух.

Михаил от услышанного отступил назад, присел на скамейку.

– А за что? За что такие деньги?! Он что, должен им?

– Должен. Не им, а тем, кто в тюрьме. Такой у них порядок. Освободился – плати.

– А я тут при чем?

– При том, что у Артура нет ничего. Ни гроша. Он сидит на нашей шее.

– Так это его проблемы! Пусть забирает своих дружков и катится к чертям собачьим! Мне такой прихлебай не нужен! Он такой же бандит, как те, что пришли. Пусть убирается, сволочь.

– Я ему тоже это сказала. Но эти люди просто так не уйдут. Они все равно возьмут свое.

– Но у меня ничего нет. У меня нет таких денег. А даже если есть, ни рубля не дам. Я всю жизнь копил, собирал по копейке.

Антонина постояла, подумала, согласно кивнула:

– Хорошо, поняла. Пойду и все скажу им. Скажу, что у нас ничего нет. Пусть как хотят, – и направилась к калитке.

– Подожди. – Михаил кинулся следом, остановил ее. – Послушай, Тоня. Они могут что-нибудь с тобой сделать. Нужно подумать.

– Думай, а я подожду в кафе.

Михаил снова придержал ее.

– Я сейчас позвоню в полицию. У меня там есть знакомый майор. Он приедет с нарядом, всех повяжут. И твоего родственничка в том числе.

– И меня заодно.

– Почему?

– Как родственницу. Или соучастницу.

– Но ты же этих людей не знаешь! Первый раз видишь!

– Суд установит.

– Тоня. – Савостин взял ее за руки, притянул к себе. – Что делать, Тоня? Не подумай, что мне жалко денег. Но нельзя подчиняться тварям. Нельзя идти на поводу! Сегодня дал палец, завтра отхватят всю руку. Согласна?

– Согласна, – кивнула Антонина. – Ты мужчина, тебе решать. А я их покараулю.

Савостин подождал, пока Антонина выйдет за калитку, быстро направился в дом.

Достал из-за шкафа охотничье ружье, расчехлил его. Вынул из ящика коробку с патронами, загнал в ствол два заряда, остальные сунул в карман. Открыл платяной шкаф, запустил руку в стопку сложенного поглаженного белья, ничего там не нашел.

Почти бегом перебрался в рабочий кабинет, выудил в ящике ключи от сейфов, открыл вначале тот, который побольше, пошарил рукой. Пусто, ни одной купюры.

Ему чуть дурно не стало, сунул ключ во второй сейф, покрутил колесики быстро и привычно, распахнул дверцу. Здесь лежало всего несколько пятитысячных купюр, и больше ничего.

На всякий случай он снова запустил руку в сейф, результат был тот же – десять пятитысячных купюр.

Опустился на диван, посидел в недоумении и потрясении какое-то время, затем резко поднялся, покинул кабинет, оставив в нем полный раскардаш.

Схватил ружье, переломил его, проверил на всякий случай наличие заряда, промычал что-то невнятное и яростное, ринулся по лестнице вниз.

Притормозил возле Нинкиного магазина, бегом поднялся по ступенькам, увидел в зале двух покупателей, отошел к стене, стал нетерпеливо ждать.

Продавщица бросила на него короткий удивленный взгляд, по-быстрому рассчитала мужчину и женщину, заперла за ними дверь, кивнула Савостину:

– Чего, Миш?

Он подошел к ней:

– Нин… Нужны деньги в долг. Срочно, прямо сейчас.

– Сколько?

– Миллион.

– Чего-о?! – засмеялась она.

– С отдачей. Расписку хоть сейчас напишу. Выручи.

– А откуда у меня такие бабки?

– Не зажилю. Расписку дам под кафе. Не сумею за месяц вернуть, забирай заведение.

– Нет, говорю, у меня такой суммы! По-твоему, я олигарх какой-то. Не наворовала еще.

– Мы ж соседи, Нин… Помоги.

Кто-то стал ломиться в магазин, Нинка крикнула:

– Не терпится, что ли? В туалете! Через пять минут! – Вернулась к Михаилу, не без сочувствия спросила: – У самого, что ли, нет денег? Ты ж вроде не бедный, чего ко мне прибежал?

– Сложный вопрос. Пока такой наличности нет.

– А на что такие деньжища?

– Бандиты наехали.

– На кого? На тебя?!

– На меня. Сидят в «Бим-Боме», ждут.

– Во дела… А откуда нарисовались?

– Дружки нашего работника, Артура.

– Во паразит!.. Он, что ли, навел?

– Не понял пока.

– Блин, он не понял, – хмыкнула Нинка. – А ты не в курсе, что он уголовник?

– В курсе.

– Ну!

– Нина! Пока нужны деньги, в остальном опосля разберусь.

– В чем разбираться, когда и так все ясно?! Присмотрелся, пообтерся, приценился. Вот дружки и подвалили. Звони в ментуру. А хочешь, я просигналю. У меня знакомый капитан, в момент и построит, и разберется.

– Нет, ментуры тут не будет. От них потом хрен отцепишься. Сам все порешаю.

Савостин направился к двери. Нинка придержала его.

– Слышь, Михаил… Давай по-честному. Ты ж на нашей улице круче всех. Всегда при бабках. И при больших! Почему сейчас клянчишь? Прогулял, что ли?

– Потерял.

– Ты потерял, а кто подобрал? Как думаешь, кто мог подобрать в твоем доме?

Он свирепо взглянул на нее, прохрипел:

– Пошла к черту, лахудра! – и вывалился из помещения.

Михаил оставил машину за задним забором, взял с сиденья ружье, цепко перехватил в обе руки, направился к потайной калитке.

Вошел во двор, огляделся. Увидел вышедшего выливать помои Хамида, коротко и глухо позвал:

– Эй!

Хамид повернул голову, шагнул в сторону хозяина, но, заметив в его руках ружье, замер.

– Сюда, говорю, баран! – сквозь зубы прохрипел Михаила.

Хамид торопливо, на цыпочках подбежал к нему, хотел что-то сказать, но хозяин с силой затолкал его в угол сарайчика, прижал к стене.

– Тихо. Слушай и молчи.

– Хорошо, хозяин.

– Молчи. Где Антонина?

– У себя.

– Артур?

– С товарищами. Разговаривает. По-моему…

– Жене расскажешь, что «по-твоему». – Савостин оглянулся, прислушался. – Иди к Антонине, скажи, чтоб никуда не выходила, не высовывалась. Чтоб сидела в каморке. Понял?

– Понял, хозяин. Что сказать Артуру?

– Ничего, сам сообразит. Но смотри, чтоб спокойно, без паники, без мандража. Чтоб никто ни о чем не догадался.

– Я тоже умею стрелять, хозяин, – быстрым шепотом заговорщика произнес Хамид. – В армии всегда попадал в «десять».

– В «десять» не нужно. Нужно в лоб! – Михаил оттолкнул его. – Иди с богом.

– Спасибо. – Хамид подхватил пустое ведро, быстро пересек двор, скрылся в кафе.

Савостин выждал еще какое-то время, шагнул было в сторону веранды, но тут увидел, как из помещения выскочила встревоженная Антонина.

Отпрянул снова к стене, затаился, наблюдая за женой.

Антонина покрутилась, огляделась и снова исчезла в кафе.

Михаил покинул укрытие, бегом пересек двор, вывернул на веранду сбоку, взял ружье на изготовку, поискал взглядом Артура и его корешей.

Кто-то из обедавших водителей заметил неожиданного «охотника», весело крикнул:

– Эй, стрелок! Не заблудился, часом?

– Какую дичь выглядел? – засмеялся сидевший рядом.

– Пристрелишь, поделись с товарищами.

Михаил не обратил внимание на реплики, двинулся между столами и тут увидел тех, кого искал.

Артур, Потап и Чума сидели на прежнем месте, о чем-то беседовали.

Михаил вскинул ружье, направился к ним.

Первым его увидел Чума. Привстал, крикнул:

– Мужик, ты чего?! Совсем с катухов? Гордей, кто это?

– Сидеть! – сквозь зубы приказал Михаил. – Не двигаться! – Он навел ружье и повторил: – Всем сидеть.

Обедавшая шоферня напряглась, заинтересованно стала следить за происходящим. Из глубины кафе испуганно выглядывали Хамид и Дильбар.

– Гордей, кто это? – удивленно спросил Потап.

– Хозяин. Михаил.

– А чего он?

– Сейчас спрошу.

– Молчать! – заорал Савостин. – Вопросы буду задавать я! Каждому. По очереди. В лобешник!

– Михаил, тут все нормально, – поднял руки Гордеев. – Люди хотят поговорить. Дело решаемое.

– Уже поговорили. И все решили. Всем все понятно. – Савостин водил ружьем, поочередно беря каждого на прицел. – Теперь будете слушать меня!

– Опусти ружье, – попросил Артур.

– Меня слушать! – крикнул Михаил. – Ты – в сторону!.. – велел он Артуру. – В сторону, сказал!

Гордеев поднялся, шагнул на пару шагов вправо.

– Теперь вы. С вами поговорим отдельно, – кивнул Михаил Чуме и Потапу. – Оба. Быстро встали. Встали, говорю.

Гости продолжали сидеть, с вызовом и насмешкой глядя на Михаила.

– Встать, сказал! – крикнул Савостин.

– Мужик, за базар придется отвечать, – произнес Потап.

– Отвечу! – Он резко вскинул вверх ружье. – По полной отвечу! – дернул спусковой крючок, и тут же по ушам больно ударил выстрел. – Встать, мерзота! – На шее Михаила вздулись вены. – Встать, приказываю!