Текст книги "Львы и Драконы"

Глава 31

В лесу было светло и тихо. Листва опала и тонкие ажурные силуэты невысоких деревьев черными угловатыми узорами расчеркивали мутное осеннее небо. Только что закончился небольшой дождь, капли медленно ползли по мокрым ветвям, собирались, набухали округлыми пузырями и срывались вниз – на густой желто-бурый ковер палой листвы. Груды листьев глушили стук копыт, слышалось только бряцанье сбруи да лязг доспехов…

Сэр Брудо решил срезать угол и выехать на поле не по дороге, огибающей полосу негустого леса, а напрямую, через заросли. Конвой и оруженосцы следовали за ним рассыпным строем. Вскоре деревья расступились, и маршал выехал на поле – перед ним расстилалась черная мокрая пашня. Кое-где щетинились островки стерни, а посреди поля возвышался небольшой холм, поросший лесом.

Заметив маршала, командир авангарда направился к нему.

– Гевцы срубили «знак»! – доложил рыцарь. – Вызов принят.

– Ага… – протянул ок-Икерн, оглядывая противоположный края долины.

Там, за холмиком, разъезжали туда и сюда всадники, в центре довольно большая группа стояла неподвижно. На минуту тучи расступились, и солнечные лучи заиграли на полированных латах основного отряда гевцев, замершего в центре и наполовину укрытого от глаз маршала лесистой высоткой. Это тяжелая кавалерия, можно даже различить узкие значки дворян. Солнце скрылось, и картинка тут же потеряла цвет, стала серой.

Подскакал латник и доложил, что колонны, обогнув лес, подходят по дороге с юга. Ок-Икерн отдал приказ волонтерам пересечь поле и занять позиции на левом фланге. Правый он оставлял для ванетских дворян. Центр был прикрыт от кавалерийских атак неприятеля лесистым холмом, поэтому маршал велел свести лучников из всех колонн и выстроить в центре. Вторую линию на флангах образовали отряды ополчения, выставленные цехами. Разумеется, самыми надежными были ванетинцы, эти, по крайней мере, знали, за что сражаются – когда поток южных товаров пошел через Геву, доходы цехов Ванетинии тут же упали. Пока не слишком сильно упали, до вполне ощутимо, чтобы возмутить бюргеров и вдохнуть отвагу в их сердца. Пусть на знаменах цехов нет львов, драконов и иных геральдических чудовищ, но за свои доходы почтенные горожане будут драться не хуже титулованных дворян, которые сражаются ради славы.

Позади ок-Икерна шло бурное обсуждение предстоящей битвы. Молодые дворяне, составлявшие свиту маршала, строили догадки, куда будет направлено острие главного удара и как скоро имперская армия победит гевцев. Сэр Брудо тяжело вздохнул – он крепко сомневался в победе и уж, во всяком случае, не намеревался атаковать. Разумеется, к Алекиану были отправлены гонцы с донесением, но между этим полем и императором не менее двух дней быстрого марша, а враг не для того вторгся на территорию Ванета, чтобы теперь дать возможность обеим армиям Империи соединиться. Что ж, пусть гевцы атакуют…

Маршал обернулся к оруженосцам, те притихли. Еще раз вздохнув, маршал начал отдавать распоряжения – лучникам выстроиться клином, сориентированным на лесистый холм в центре поля, городским дружинам разбиться на отряды по триста-четыреста копий, между которыми оставить проходы, чтобы кавалерия, отступая, имела возможность быстро миновать строй пехоты. Всадникам – не атаковать без сигнала. Обозу – не огибать лес, остаться по ту сторону зарослей на дороге, но весь запас стрел доставить сюда, на поле… И еще – Изумрудам явиться к нему, прихватив весь чародейский арсенал, все амулеты и заклятия. В походе армию сопровождали пятеро чародеев во главе с придворным магом Гиптисом, при каждом находилось по несколько учеников, вместе – довольно значительная сила. И, хотя сэр Брудо недолюбливал магов, в этот раз он решил использовать Изумрудов. В нынешней битве, когда его армия слишком слаба, даже колдуны могут сыграть важную роль.

Вскоре сэр Брудо с удовлетворением отметил, что его распоряжения выполняются с похвальной расторопностью. Построение отрядов мало-помалу стало принимать намеченные им очертания. Отряд отборной кавалерии и Изумруды в зеленых плащах прибыли к нему – а на противоположном краю равнины так же выстраивались для боя гевцы. И, хотя они числом уступали имперской армии, маршал чувствовал неуверенность всякий раз, когда бросал взгляд на вражеские отряды, спокойно и слаженно занимающие позиции.

Гиптис Изумруд, оставив толпу родичей, приблизился к маршалу.

– По-моему, вы встревожены, сэр? – вполголоса, чтобы не услышали молодые оруженосцы, спросил маг.

– Ваша правда, – кивнул ок-Икерн. Мага он знал хорошо и не опасался говорить с ним откровенно. – Боюсь, наш сброд не выстоит. Будь возможность отступить, я бы отступил, чтобы заманить гевцев под удар его величества. Эх, если бы мне иметь хоть две роты гвардии, я бы попытался взять врага в клещи… Но с этими… с этими олухами остается только одно – стоять и ждать. И попытаться оказать сопротивление. Если мы продержимся два-три дня, подоспеет Алекиан и спасет нас.

– А если нет?

– Если нет… то нет, не спасет. Мастер, отправляйтесь со своими Изумрудами к лучникам, и постарайтесь подготовить как можно больше зажигательных стрел. Скоро, как только колонны закончат построение, я сам прибуду в первую линию и отдам нужные приказы. Ступайте, мастер…

* * *

Ингви позвал Джамена и велел устроить на ночь гонца, пообещав последнему, что решение будет принято завтра. Как только они с Ннаонной уединились в спальне, девушка тут же приступила:

– Ну? Чего ты еще раздумываешь? Да все силы Тьмы соберутся под твое знамя, а ты?!

– А что я?

– Ну, как что! – вампиресса даже всплеснула руками. – Ты разве не хочешь завоевать Мир?

– Нет.

– Ну и дурак.

– На, ты напрасно это все… мы вполне можем помириться сразу, минуя стадию ссоры.

– У тебя одно на уме.

– Ладно, хорошо… – Ингви прошелся по комнате. – Подумай сама, сейчас у меня на руках дела маленького королевства, и каждое утро у дверей спальни выстраиваются просители. А представь себе, какая очередь стоит под дверью властелина Мира! Тем более, ты преувеличиваешь, никакие силы Тьмы пока что не собираются мне служить.

– Это потому что мы не обвенчаны. Мне бы они все служили, а когда поженимся – то и тебе.

– Нет, ну что ты говоришь… Силы тьмы соберутся к нам, когда нас соединит епископ? Ерунда какая! Нет, шутки в сторону – на что мы может рассчитывать? Ну, соберутся несколько сотен орков…

– Тысячи соберутся! И еще Наездники-на-Волках! И тролли!

Ннаонна стиснула кулаки и даже притопнула ногой от возбуждения. Должно быть, пылкое воображение рисовало ей тысячные толпу последователей.

– Кто это тебе сказал?

– Ну… как же… вот этот, как его… Рейриг.

– Это всего лишь сотник, к тому же он из клана Анзога, они все милитаристы. А как дойдет до дела, под наше знамя соберется несколько сот добровольцев. Наездники… Как ты думаешь, сколько им требуется времени, чтобы добраться сюда из лесов? Да и много ли их? И так ли они пылают жаждой войны, как представляется Рейригу? К тому же начинается осень, дороги вот-вот станут непроходимы… Все дело в том, что на Гезнура идет император с войском, и наш друг полагает, что когда я выступлю против Империи, это его спасет. Должно быть, по дороге посол наговорил Рейригу всякой романтической ерунды, сотник и впечатлился. Это очень кстати, если орки в самом деле воодушевились слухами о наследнице Сына Гангмара. Конечно, слишком рассчитывать на них не приходится, они просто не успеют собраться. Когда мы выступим на север, наше войско будет все же очень и очень не…

– Ты сказал «когда выступим»? Не «если», а «когда»?

– Ну, разумеется, я так сказал. Завтра соберем совет, призовем вассалов…

Ингви задумчиво потер переносицу и сел на постель.

– Но ты же только что говорил, что не собираешься… – вампиресса вздернула брови.

– На, я не собираюсь завоевывать Мир, но и Геву отдавать на растерзание Империи не годится. Наш друг Гезнур – единственный король, осмелившийся бросить открытый вызов нашему другу Алекиану. Их надо помирить, мои друзья не должны ссориться.

Демон ухмыльнулся.

– Ну и?.. – Ннаонна забралась на кровать, подползла на четвереньках к королю и уставилась на него в упор.

– Воевать я не собираюсь, однако сейчас вся имперская армия движется на Геву. Так что когда я во главе сил Тьмы… вернее, во главе нескольких сот орков, объявлюсь на границе Гонзора, это вынудит Алекиана оставить Геву в покое. Во сяком случае – в этом году. Потом зима… Ну а там поглядим. Ложись-ка спать, и пусть тебе пригрезится армия Тьмы, тысячи орков и много-много волков. Знаешь, если долго не будешь засыпать, можешь начать считать волков. За первым второй, за вторым третий, за третьим…

– А-а-а-а! – Ннаонна швырнула подушку в Ингви и прыгнула следом, король обхватил девушку, и они вместе покатились по постели.

* * *

Кавалеристы гевской армии выступили из леса на равнину почти одновременно, андрухская конница на левом фланге, дригская – на правом. Эти выглядели не слишком внушительно, поскольку доспехи носили облегченные, приспособленные для схваток с троллями. От могучих ударов нелюдей не могли защитить никакие латы, поэтому дворяне северо-востока Империи привыкли больше полагаться на быстроту и маневренность.

В центре тяжело вышагивали гевские дворяне. Хотя выглядели они получше (на отличных трофейных лошадях и в фенадских доспехах из гномьей стали), Гезнур понимал, что большинство их – неопытные юнцы. Лучшие воины Гевы полегли вместе с принцем Адориком на северном берегу Золотой. Поэтому короля вполне устраивало, что лесистая высотка прикрывает центр позиции, где он расположил вассалов. Он велел кавалерии продвинуться немного вперед, чтобы освободить место для пехоты. Наемники составили левое крыло второй линии, а справа расположились некроманты из Могнака. Гезнур с отрядом собственных латников и королевских стрелков встал в центре. Рядом с ним переминались с ноги на ногу тролли. Великаны негромко переговаривались гулкими басами, напоминающими скрежет каменных глыб.

Привстав в стременах, Гезнур оглядел позиции имперцев. Радовало, что кавалерия противника тоже не слишком многочисленна, зато позади он различал густые ряды пехоты, блестящие шлемы и щетину копейных жал.

– Эй, Гырмынг! – окликнул король. – Много там пеших?

Троллю с высоты его громадного роста было, конечно, гораздо лучше видно.

– Не очень много, – неторопливо отозвался великан, – будем побивать быстро.

– Что значит «не очень много»? Больше, чем наших?

– Три раза больше, – спокойно отозвался Гырмынг. – Хорошо есть. Много потеха.

– А за лесом что?

– Моя не видать. Однако надеемся, тоже человечки. Пусть их больше бывать, тогда потеха веселей!

– Тебе бы все веселиться…

Наконец армии выстроились на поле. Ни те, ни другие не трогались с места, оба военачальника сомневались в успехе и не решались атаковать первыми. Наконец Гезнур велел капитану Керту Серому возглавить несколько наемных отрядов, в которых побольше стрелков, и занять лесистый холмик в центре. Около сотни солдат покинули строй и быстрым шагом устремились к высотке. Некроманты сдвинулись к центру, занимая освободившиеся позиции. Наемники Керта достигли первой линии, миновали гевскую конницу. Пересекли поле и скрылись между деревьев. На противоположном конце поля протрубил рожок, Гезнур расслышал крики, доносящиеся с холма.

– Кажется, началась перестрелка, – предположил оруженосец.

– Значит, за холмом выстроена пехота, – откликнулся король. – В любом случае, наши прикрыты деревьями и расположены выше.

Со стороны пригорка донеслись новые вопли – теперь гораздо громче – и тут роща разом запылала. Деревья, казалось бы, насквозь промокшие после недавнего дождя, неожиданно вспыхнули, словно факелы, подожженные магическими зарядами, Изумруды успели подготовить для имперских стрелков достаточно огненных заклинаний – и теперь лучники, выстроенные в несколько рядов, засыпали огненным ливнем верхушку холма.

Гезнур выругался, наблюдая, как темные фигурки наемников вываливаются из клубов дыма, которые заволокли середину поля, и бегут назад – к линии гевского войска. Сражение началось неудачно… однако теперь пришло время вступить в бой главным силам. Гевский король махнул рукой, взревели рожки и трубы, кавалерия на флангах пришла в движение.

Глава 32

Когда лучники при поддержке Изумрудов подожгли рощу, сэр Брудо улыбнулся. Хоть что-то удалось именно так, как было задумано – ловушка сработала. Гевцы не ждали, что насквозь промокший лес удастся поджечь, рассчитывали, что стволы деревьев станут надежной защитой и, разумеется, послали на холм своих стрелков.

Теперь неприятельские солдаты под ливнем стрел бегут с высотки, которую столь опрометчиво заняли. Конечно, на результате битвы небольшой успех пехоты отразится слабо, но в драке важно начать с успеха. Неприятель будет вынужден сделать следующий ход, ответить на удар. Имперский маршал не слишком полагался на свою слабую кавалерию, зато ванетское пешее ополчение надежно, пусть теперь гевцы придумывают следующие шаги, пусть атакуют пеший строй имперской пехоты.

На флангах пронзительно взвыли рожки, сэр Брудо взмахнул рукой, теперь и в имперских боевых порядках раздались звуки труб. Кавалерия на флангах двинулась вперед, чтобы набрать разгон для копейного удара. Если маршал рассчитал верно, конные лавы сшибутся справа и слева от горящего холма, под прикрытием которого ванетские стрелки смогут накрыть задние ряды вражеской кавалерии. Ок-Икерн уже собирался послать к стрелкам оруженосца с приказом открыть огонь, но тут над полем прозвучал оглушительный рев – в пламени на вершине холма возник громадный силуэт, из густого дыма, подсвеченного снизу алым, вывалился тролль. Дымящийся, с ног до головы покрытый золой и облепленный горящими ветвями, и очень злой. Великан ревел, вращая громадной дубиной, тут же справа и слева от него в рыжих сполохах проступили новые темные фигуры.

Размахивая дубинами и роняя горящие ошметки, окутанные дымом тролли бросились с холма вниз на выстроенных клином лучников. Несколько стрел, выпущенных перепуганными пехотинцами наспех, не смогли, конечно, остановить гигантов. Лучники бросились врассыпную, но тролли мигом врезались в толпу, замелькали палицы, последовал новый взрыв воплей, теперь в криках звучали боль и отчаяние. Изумруды, собравшись в кучу, выпустили по переднему троллю серию зеленоватых молний, тот взревел и рухнул на колени, прикрывая голову, Изумруды завели хором новое заклинание, другой тролль ухватил лапой истошно орущего лучника и швырнул в толпу зеленых. Налетев на выставленный колдунами невидимый магический щит, фигура человека будто переломилась, обмякший солдат рухнул под ноги сражающимся…

Подул южный ветер, серые клубы дыма от охваченной огнем рощи поплыли в сторону левого фланга имперцев, заволакивая северную часть поля…

Тут на флангах столкнулись конные массы. Атаковавшие справа малочисленные ванетские рыцари не выдержали напора дворян Андруха и почти сразу после первой сшибки стали пятиться назад. Зато левое крыло, состоящее из отчаянных сантлакских волонтеров, действовало куда удачней, они опрокинули и мгновенно отбросили назад дригскую конницу, но, едва атакующие имперцы миновали холм с горящими обугленными стволами, как справа на них обрушились гевские всадники, до сей поры бездействовавшие за дымящейся высоткой…

Брудо ок-Икерн окинул взглядом поле – кавалерия отступала справа и слева, и выстроенные аккуратными прямоугольниками ополченцы уже расступились, чтобы дать всадникам возможность миновать вторую линию. В центре метались зеленые сполохи, Изумруды все еще держались, вокруг них громоздились горы изуродованных тел, а уцелевшие лучники в беспорядке разбегались из-под тролльих палиц. Зеленые вспышки медленно приближались – чародеи отступали, а тролли уже смыкали кольцо вокруг них…

– За мной, господа! Знамя вперед! – взревел маршал.

Вырвав из рук оруженосца копье, он поскакал туда, где среди троллиных туш все реже вспыхивали зеленые молнии. Отборная кавалерия, ожидавшая приказа, теперь с гулким топотом устремилась следом за ок-Икерном. Маршал привычно склонил копье, направляя коня на здоровенную фигуру тролля, тот стоял вполоборота к атакующим, заслоняясь ручищей от выпускаемых Изумрудами молний. Когда наконечник копья ударил великана в каменный бок, маршалу показалось, что его самого с размаху огрели кувалдой в кирасу справа – туда, где древко лежало на упоре. Копье разлетелось на куски, маршал дернул повод, заставляя жеребца свернуть на полном скаку, а тролль пошатнулся и рухнул на колени. Маршал проскакал дальше, сдерживая коня и нащупывая рукоять меча. Промелькнуло лицо Гиптиса – шапочку маг потерял, глаза были совершенно безумные, а из ноздрей тянулись потеки крови, от напряжения лопнули сосуды в носу. Когда в строю нелюдей открылся просвет, придворный маг махнул рукой подручным и кинулся бежать, Изумруды, спотыкаясь и путаясь в красивых зеленых мантиях, устремились следом. Сбитый ок-Икерном тролль слепо взмахнул лапами, в воздух взвилась визжащая фигурка. Кувыркаясь и дрыгая ногами, молоденький Изумруд описал дугу и рухнул с глухим стуком. Визг оборвался, над телом взлетели бледные молнии, от удара сработал какой-то из амулетов мертвого колдуна…

Ок-Икерн, развернув коня, подскакал к стоящему на коленях троллю, увернулся от удара гигантской ладони и рубанул по уху, брызнула каменная крошка, тролль взвыл: «Дыррыдам умгррумргх!» Вокруг беспорядочно метались всадники, оглушительно громыхали тролли – кто устоял, а кто барахтался в истоптанной траве. Но главное – нескольким Изумрудам удалось спастись.

Перекрывая шум, маршал заорал:

– Отступаем! – и, не дожидаясь, пока подчиненные сообразят исполнить приказ, пришпорил коня, устремляясь к ровным рядам ванетской пехоты.

* * *

Наутро никто под дверью королевской опочивальни не ждал, зато в конце коридора собралась целая толпа – слуги во главе с Джаменом, Никлис, несколько орков. Ннаонна, позевывая, вышла из спальни следом за Ингви. Остановилась, разглядывая сборище, потом пихнула короля локтем и спросила:

– А чего это они сегодня не у самой двери ждут?

– Стесняются, наверное, – предположил Ингви, – кажется, вчера мы немного пошумели.

– Да?

Ннаонна пожала плечами, она как раз не стеснялась ни капельки. Ингви направился к подданным.

– Ну, так что у нас сегодня? Все в порядке? Джамен, созывай совет… еще мне потребуется писарь и… Что-то случилось?

Лица у всех были такими серьезными, что веселый настрой мигом покинул короля.

– Тут эта, твое демонское… – неуверенно начал Никлис. – Убийство, слышь-ка, у нас произошло. Ночью, стало быть.

– Кого убили?

– Так было бы кого… – ляпнул бывший разбойник, но, поймав на себе неприязненные взгляды слуг, быстро поправился. – Хорошего, говорю, человека убили. Ткача. Гулял-то вчера цех, допоздна гудели, а ночью мастер домой наладился, да, слышь-ка, не дошел. Закололи его. Вроде кинжалом.

– Что ж, начальник стражи, расследуй преступление. Помнишь вчерашний разговор?

– Так я эта, твое демонское… Мне бы с тобой наедине…

– Хорошо! Идем в кабинет! Джамен, совет через полчаса, Рейриг, ты тоже приглашен. Идем, Никлис.

Разумеется, Ннаонна желала знать все новости и тоже присоединилась к Ингви и начальнику стражи. Когда они уединились в кабинете, Никлис торопливо заговорил.

– Тут дело такое, слышь-ка, что убийство очень непонятное. Эта. Убили человека маленького, незаметного, а убили ловко. Ткнули ножичком, да так, что видно – опытный человек сработал. Ткач и не пикнул, так что и свидетелей не сыскать. Никто не видел, никто не слышал. Тем более – ночью случилось-то.

– Были у него враги?

– Да какие, слышь-ка, враги у ткача? Я, конечно, поспрашиваю цеховых, да, бородой гилфинговой клянусь, нет у него таких врагов, чтобы ножиком… Ну, если с кем-то поссорился, так дали, слышь-ка, в ухо или, там, в глаз… И ведь убийца-то, говорю же, ловок. Видно, что не впервой – ножиком-то. Откуда у такого ткача враг, опытный душегуб? Неоткуда быть. И карманы не вывернуты, монеты все при нем, при покойнике, значит… Не для кражи напали на ткача. Эта.

– М-да. Странная история… – согласился Ингви. – А гилфинговой бородой зря клянешься, не было у него бороды.

– А может, его спутали с кем-то? – предположила Ннаонна. – Ну, с кем-то важным, у которого есть враги, которые ловко ножом орудуют?

– Да с кем же его спутать? – Никлис с досадой махнул рукой. – Ткач он и есть ткач… Фонари-то по указу твоего демонского величества светят, улица не темная была. И еще, слышь-ка – ночью-то пустынно, кто еще может бродить, как не пьяный ткач. У ткачей-то праздник! Эх, твое демонское, твое демонское… кабы не ты, я б знал что делать. Пошел бы на Северную сторону да и прямо спросил Пиритоя-вора: «Так, мол, и так, говори сам господину начальнику стражи – кто из твоих ребятишек ткача завалил?» И тут же готов ответ…

– Я, значит, порядок испортил? – прищурился Ингви.

– Ты, твое демонское, как хочешь, а порядок, слышь-ка, был.

– Ладно. И что ты будешь делать?

– Известно чего… дружков убиенного расспрошу. Я, слышь-ка, думал, ты мне что подскажешь…

– Нет уж, ты взялся преступления раскрывать, так и действуй. А у меня война с Империей на носу, мне некогда.

– Ну, слышь-ка, ежели с Империей… А может, твое демонское, отложишь войну-то?

– Нет.

Тут раздался стук. Ингви кивнул Никлису, тот распахнул дверь. На пороге стоял Джамен. В руках альдийца был клочок пергамента.

– Что у тебя, Джамен?

– Да… не знаю, как сказать, ваше величество. Эту… эту записку сняли со столба на рынке, там, где обычно вывешивают новые указы. Была прибита поверх энмарского письма. Ну, вчера же мы на всеобщее обозрение – копию, как было приказано… А сегодня – это.

Слуга выглядел очень расстроенным. Ингви взял из рук записку и принялся читать. Хорошим каллиграфическим почерком там было выведено: «Люди Альды! Принимая власть демона, противную Гилфингу, вы становитесь слугами Тьмы, и нет более на вас милостей Светлого. Каждую ночь один из жителей этого города будет убиваем, ибо так угодно Гилфингу. Опомнитесь, люди Альды, сбросьте власть демона, воспротивьтесь ему, обернитесь к Свету, и смертей больше не будет». Подписи не было.

– Эту бумагу успели прочесть, – пояснил Джамен. – Сегодня же весь город узнает…

Ингви с досадой махнул пергаментом:

– Эх, как не вовремя! Только ведь на войну собрался… а тут…

– Что там, Ингви? – Ннаонна протянула руку за письмом.

– Держи, читай! Только вот террористов мне не хватало!

* * *

Когда гевские всадники ударили во фланг атакующим имперским волонтерам, те сперва смешались и подались назад. Но вскоре оправились и развернулись против нового противника. Сантлакцев непросто было смутить, эти странствующие рыцари всегда были готовы к перемене удачи, они привыкли получать удары. К тому же отличное трофейное снаряжение противника возбуждало алчность бродяг, так как в случае победы они смогут ограбить убитых и получить выкуп за пленных. Поэтому на правом фланге гевской армии схватка вспыхнула с новой силой.

На левом фланге андрухцы, преследуя отступающих рыцарей, подскакали к линии пешего ополчения и здесь были вынуждены остановиться. Ванетская пехота, пропустив бегущих кавалеристов, сомкнула ряды и встретила атакующих сплошной стеной щитов. Рыцари наскакивали на построенных посотенно пеших горожан, вертелись перед выставленными пиками, но взломать плотный строй не могли. Лишь один из ванетских прямоугольников удалось потеснить, ополченцы потеряли равнение в рядах и подались назад. Но соседние отряды надвинулись на всадников, которые пытались вклиниться в ванетский строй, и заставили андрухцев остановиться.

Гезнур послал правый фланг пеших наемников поддержать гевскую кавалерию, отправил к герцогу Бельвару гонца с приказом отступить левее – обойти, насколько возможно, ванетскую пехоту и ждать. Тролли, разгромив центр первой линии имперцев, остановились. Хотя они победили, им тоже крепко досталось в драке с рыцарями ок-Икерна. Теперь пришло время вытаскивать из рукава крапленую карту – Гезнур велел отвести потрепанные отряды Керта серого на правый фланг, а войску некромантов – выдвигаться против правого фланга имперцев. Вторая линия гевского войска двинулась вперед, правое крыло кавалерии начало наконец теснить упорно дерущихся имперских волонтеров, а войско Могнака, немного задержавшееся из-за необходимости обогнуть дымящийся холм, теперь двинулось в бой. Затрещали барабаны, рослые неупокоенные солдаты начали перестраиваться на ходу. Теперь, выйдя на ровный участок, где ничто не мешало маневру, они образовали клин, ощетинившийся блестящими лезвиями алебард. Чародеи-сержанты, задающие ритм барабанным боем, укрывались в глубине колонны, а возглавлял строй сам маршал. Он, с ног до головы закованный в тяжелые латы, шагал, выйдя из колонны на несколько шагов. Гигантский меч чародей нес, воздев острие к серому небу, и тяжелое оружие будто готовилось пронзить тучи, медленно ползущие над рогатым шлемом некроманта. Около полутора дюжин подручных чародеев, также в блестящих доспехах, следовали за ним, образуя острие клина.

Следом за армией мертвых из-за высотки выехал Гезнур, сопровождаемый свитой. Теперь наконец он мог окинуть взглядом весь имперский строй, уже хорошо был виден и неприятельский главнокомандующий – ок-Икерн размахивал мечом под знаменем с красным львом и раздавал приказы. Кенперту маршал велел взять кавалерию, возвратившуюся после схватки с троллями, и атаковать андрухцев, обходящих правый фланг, а лучникам – снова развернуться, на этот раз уже не перед строем ополчения, а за ним, под прикрытием линии щитов. К тому времени, как имперские стрелки открыли огонь по надвигающимся некромантам, сантлакцы наконец-то признали поражение и начали отходить, преследуемые наемниками и гевской конницей. В этот раз им не удалось остаться хозяевами поля и обобрать сраженных противников… На другом краю равнины, довольно далеко от линий пехоты, Кенперт Вортинский во главе тяжелой кавалерии врезался в рассыпной строй андрухской конницы…

Гезнур не спешил приближаться к передней линии – наблюдал издали, как шагают, держа невероятное равнение, неупокоенные в черных плащах. На мертвых солдат обрушивались косым дождем стрелы, но зомби, печатая шаг, размеренно приближались к рядам ванетской пехоты. Битва вступала в завершающую стадию…