Текст книги "Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу"

III. Вокруг Колизея

В Замоскворечье есть переулок, соединяющий улицы Пятницкую и Большую Ордынку, а в переулке – большая церковь, которую долго и мучительно реставрируют. В середине 1930-х годов ее отдали в пользование Ленинской библиотеке (хорошо, что хоть не взорвали), и на протяжении многих десятилетий в ней хранились книги. Страдают все: и книги, и прихожане, и иконы – которые, впрочем, пока в приличном состоянии. Церковь эта построена в конце xviii века (архитектор неизвестен) и носит имя священномученика Климента, папы римского. Переулок, в котором она стоит, называется Климентовским.

Святой Климент был одним из первых блюстителей престола святого Петра, то есть римским папой. Поскольку официального списка римских пап, как ни странно, не существует, есть разногласия, каким именно по счету папой был Климент (варианты – от второго до четвертого). Из его трудов достоверно известно только послание к коринфянам, но зато это одно из самых ранних произведений христианской литературы, не входящих в Новый Завет.

А всего римских пап, носивших имя Климент, было четырнадцать. Последний из них, францисканец Джованни Ганганелли, занимал папский престол с 1769 по 1774 год.

Папа Климент XIV

Святой Климент почитается многими христианскими церквями и входит в число апостольских мужей – тех немногих ранних христиан, которые были непосредственными учениками апостолов.

О жизни святого Климента известно в основном из легенд, которые начали складываться спустя несколько веков после его смерти, не ранее iv века. Именно тогда его отождествили с «сотрудником» апостола Павла, который упоминается в Послании к Филиппийцам: «вместе со мною и с Климентом и с прочими сотрудниками моими, которых имена – в книге жизни». Считалось, что Климент вел активную и успешную деятельность по обращению язычников, что вызвало гнев императора Траяна (вообще-то в особых зверствах, тем более в актах религиозной нетерпимости, не замеченного). Император сослал Климента на берега дикого Эвксинского Понта, в город Херсонес Таврический (что возле нынешнего Севастополя), на каторгу в каменоломнях. Заключенные страдали от жажды. Это реалистичная деталь: пресной воды в Крыму действительно очень мало. Когда Климент увидел на склоне горы барашка, он встал на колени, помолился, а потом залез на скалу, ударил по ней своим молотком, и из камня забил источник. Увидев такое чудо, ссыльные стали массово обращаться в христианство, за что Климент был приговорен к смерти, привязан к якорю и утоплен в море. С тех пор каждый год море в этом месте ненадолго отступало, открывая взорам нетленные мощи святого.

Славян со святым Климентом связывают особые отношения, потому что мощи Климента вернул в Рим не кто иной, как святой Кирилл (в миру Константин), изобретатель славянской письменности. Он нашел кости в Крыму на заброшенном кладбище и опознал по якорю, вместе с которым они были захоронены. Теперь они покоятся в церкви, о которой сейчас пойдет рассказ. Через год после возвращения из Крыма св. Кирилл скончался в Риме. Его брат и сподвижник Мефодий хотел отвезти останки Кирилла домой, в Фессалоники, но потом похоронил его в этой же церкви. Мощи св. Кирилла были утрачены на рубеже xviii и xix веков, и только в 1960-х фрагмент удалось отыскать и вернуть. К месту упокоения св. Кирилла приходил молиться за славянские страны папа Иоанн Павел II.

Святой Климент, папа римский. Православная икона.

Церковь (точнее, базилика) св. Климента – это палимпсест, несколько разновременных пластов, которые накладываются друг на друга так, что ни один полностью не уничтожает предыдущего. На самом нижнем уровне – фундамент дома времен римской республики, сгоревшего, по всей видимости, в пожаре 64 года. Над ним был построен богатый дом i века н. э. – с большим квадратным двориком внутри. Традиция связывает этот дом с именем политика Тита Флавия Клемента.

Этот Клемент был консул (в императорские времена – должность почетная, но декоративная) и родственник императора Домициана. Он часто фигурирует в литературе как первый христианский сенатор и священномученик (Домициан казнил его «за безбожие» и «склонность к еврейским обычаям», что наверняка означает симпатии к христианству). Были даже попытки отождествить его со святым Климентом, впрочем, безосновательные. Но какая-то связь с ближневосточными мистиками у него, наверное, все-таки была: в Талмуде он тоже упоминается как верный ученик знаменитого рабби Акивы. Еще одна версия, не лишенная остроумия, заключается в том, что св. Климент, родом из иудеев, был рабом, а потом вольноотпущенником Клемента-консула. Действительно, римские вольноотпущенники вместе со свободой получали имя бывшего хозяина, только не когномен – в данном случае «Клемент» – а пре-номен и номен, то есть вольноотпущенник звался бы Тит Флавий, а в качестве когномена сохранял бы свое настоящее имя, греческое, еврейское или еще какое-нибудь. То, что консул пишется по-русски через «е», а святой через «и», – следствие разных традиций передачи иностранных имен; это, конечно, одно и то же латинское слово clemens, что значит «милосердный».

Рядом с богатым домом стоял дом попроще, многоквартирная инсула, и ее подвал тоже находится сейчас под базиликой Св. Климента. На рубеже ii и iii веков нашей эры этот подвал служил для сходок приверженцев еще одного восточного культа – митраизма (к нему мы вернемся в главе про холм Целий и Аппиеву дорогу, но имейте в виду, что из всех римских митреев тот, что под Святым Климентом, – самый доступный и хорошо сохранившийся).

Базилика на этом месте существует как минимум с iv века. В 1084 году ее разграбили и сожгли напавшие на город норманны, но уже в начале xii века она была восстановлена и в этом виде сохранилась до наших дней. К сожалению, ее строгий средневековый вид слегка попортил легкомысленной позолоченной лепниной папа Климент XI, избранный на свой пост в день именин святого Климента в 1700 году.

Зато нижняя церковь с удивительными старинными фресками дает хорошее представление о позднеантичном и средневековом христианском искусстве. В одной из ниш правого крыла – уникальная византийская Мадонна (возможно, изначально это был портрет императрицы Феодоры) и необычный безбородый Христос. В притворе – фрески xi века: одна из них изображает чудо святого Климента в Крыму, другая – перенос мощей святого Кирилла.

Когда в 1667 году англичане запретили католицизм и выгнали из государства (в те времена включавшего Ирландию) всех католических священников, ирландские доминиканцы нашли прибежище у папы Урбана VIII, который передал базилику Св. Климента им в пользование. Настоятель базилики Джозеф Маллули во второй половине xix века провел первые серьезные раскопки, в частности – обнаружил святилище Митры. Он написал об этом книгу, которая до сих пор остается ценным источником по археологии этой церкви. Даже в 1950-е годы доминиканцы предпочитали сами проводить дальнейшие раскопки – правда, с привлечением итальянских студентов-археологов.

На Лудус Магнус, гладиаторскую школу, можно посмотреть как с Виа Сан Джованни ин Латерано, так и с Виа Лабикана. По соседству с Колизеем ее развалины кажутся не слишком впечатляющими, но между тем тренировочная арена, полуовал которой явственно различим (вторая половина прячется под мостовой и соседними зданиями), ничуть не меньше, чем в среднестатистическом провинциальном амфитеатре. Арену окружают развалины двух видов: во-первых, ряды для зрителей, которые могли вместить около трех тысяч желающих, и, во-вторых, небольшие ячейки гладиаторских бараков.

У историков и любителей античности было много претензий к достоверности фильма Ридли Скотта «Гладиатор» (хотя, честно говоря, обличать исторические ошибки в фильмах и романах – занятие довольно бессмысленное), но одна из самых неправдоподобных сюжетных линий – про императора, который лично сражается на арене, – как ни странно, основана на реальных событиях. Настоящий Коммод (он правил с 180 по 192 год н. э.), правда, был задушен в ванне, но к концу своего правления он, по свидетельству историков, совершенно забросил государственные дела и занимался почти исключительно гладиаторским ремеслом. Он даже выразил и, возможно, осуществил желание съехать из императорского дворца и поселиться в гладиаторских казармах. Так что одна из клетушек, обрамляющих арену Лудус Магнус, могла служить пристанищем полубезумному императору.

Кстати, латинское слово ludus в первую очередь означает «игра, развлечение», а греческое схоле – от которого произошло русское «школа» – это «досуг». У серьезных учебных заведений довольно легкомысленные корни.

Историки рассказывают, что Коммод много раз выступал на арене Колизея, неизменно выигрывая все бои (не подыграть императору было смертельно опасно). Но особое пристрастие он испытывал к травле диких животных. В тренеры он взял себе самых лучших лучников и копьеметателей и достиг в этом деле такого мастерства, что поражал львов, страусов, слонов и прочих экзотических зверей с одного удара. Историк Геродиан утверждает, что во время одного из выступлений он выпустил сто дротиков в стаю из ста львов и убил всех до единого, не допустив ни одного промаха. Правда, эти подвиги Коммод совершал не на арене, а с безопасной галереи, сверху, демонстрируя, по словам того же историка, «скорее мастерство, нежели бесстрашие».

Гладиаторские школы возле Колизея построил Домициан. Их было четыре. Лудус Магнус, как понятно из названия, была самой большой; специальный подземный ход соединял ее с Колизеем, так что гладиаторы могли выбежать на большую арену прямо из своих бараков. Лудус Галликус («галльская школа») и Лудус Дакикус («дакская»), вероятно, назывались так по землячествам гладиаторов. Наконец, Лудус Матутинус («утренняя»), как утверждают почти все справочники, предназначалась для упражнений с дикими животными. Вывод этот сделан на том основании, что травли обычно происходили в первой половине дня, до гладиаторских сражений – но, конечно, школу могли назвать «утренней» и по какой-нибудь совсем другой причине.

Сразу за Аркой Константина на земле располагается поросший травой круг. Это – след от монумента, который назывался Meta Sudans, «потеющая мета». Попробуем разобраться, что это за мета и почему она потеет.

Meta по-латыни – это любой объект конической формы, а дальше, по аналогии – поворотный столб на ипподроме, вокруг которого должны промчаться колесницы, не задев его, а также, в переносном смысле, – «граница, предел». У Вергилия Юпитер говорит про врага и соперника Энея: «Ожидает также и Турна / Собственный рок: он достиг меты положенного века»[33]33
  Пер. С. М. Соловьева.


[Закрыть].

Мета, стоявшая возле Колизея, соответствовала двум из этих значений: она была конической формы, и она отмечала границу нескольких городских районов, примерно как «Монумент четырех углов» отмечает границу американских штатов Аризоны, Юты, Колорадо и Нью-Мексико. Мы помним, что Август разделил Рим на 14 районов – и четыре (а может быть, даже пять) из них сходились возле Колизея. Второе значение – поворотный столб – тоже могло иметь отношение к нашей мете, потому что возле нее триумфальные процессии меняли направление и выходили на финишную прямую, ведущую к Капитолию.

Теперь – почему «потеющая». В русском языке (да и в большинстве новоевропейских) у слов «пот», «потеть» ассоциации в основном отрицательные. Латинское слово – нейтральное, способное функционировать в поэтических контекстах; так, Катулл может сказать «сосна с потеющей корой». Если фонтан «потеет», это значит, что вода из него не хлещет бурной струей, а тихо струится по конической поверхности. Выражение meta sudans обозначало не только этот конкретный фонтан, а все фонтаны такого типа; известно, что другая подобная «мета» была в курортном городе Байях, а еще одна, iii века н. э., до сих пор стоит в алжирском местечке Джемиле.

Мета Суданс. Реконструкция.

Римская мета простояла долго. Струи воды и сверкающий мрамор, конечно, остались в далеком прошлом, но еще в 1930-е годы ее кирпично-бетонная сердцевина возвышалась на прежнем месте. Генплан Муссолини предполагал обустройство транспортной развязки вокруг Колизея, и мета этому плану мешала, поэтому ее убрали, предусмотрительно водрузив на ее место мемориальную доску. В 1980-е годы раскопки обнажили подземные структуры на месте меты, вероятно как-то связанные с системами подачи воды, а в середине 1990-х муссолиниевский круговой перекресток закрыли, сделав зону вокруг Колизея пешеходной. Получается, что остов древнего фонтана снесли совершенно напрасно.

С другой стороны от Колизея, больше чем наполовину перекрытое улицей Императорских форумов, находится основание другого несохранившегося памятника. Раскопали его в 1828 году, но спустя сто с небольшим лет Муссолини «срезал» то немногое, что осталось, в ходе все той же транспортной реконструкции площади. А когда-то там стояла самая большая статуя в Риме – Колосс Нерона.

Собственно, стояла она сначала на другом месте, перед входом в Золотой дом. Мы довольно точно знаем, что в эпоху Адриана колосс стал мешать задуманному строительству храма Венеры и Ромы и пришлось его передвинуть. Хотя двигать надо было недалеко – не дальше, чем в 1950 году передвинули памятник Пушкину на Тверском бульваре, – размер и вес статуи были таковы, что инженеры Адриана задействовали для этой задачи силы 24 слонов. Изначальный фундамент колосса, возможно, находится под церковью Санта-Франческа-Романа.

Над статуей по заказу Нерона работал скульптор по имени Зенодор. Имя это греческое, но прославился он монументальной статуей Меркурия в Галлии; слава об этом чуде света дошла до Нерона, который и пригласил перспективного специалиста в Рим.

В античных свидетельствах о Колоссе Нерона много неясного. Самая подробная справка принадлежит все тому же Плинию Старшему. Из его слов можно понять, что скульптор придал статуе черты лица Нерона, но потом их пришлось изменить на абстрактный образ Непобедимого Солнца (Sol Invictus). Более поздние авторы утверждают, что голову колоссу меняли неоднократно: с Нерона на бога солнца, а может быть, на императора Тита, потом на голову Коммода в образе Геркулеса, потом обратно. При этом не исключено, что Зенодор собирал гигантскую бронзовую статую не в мастерской, а прямо на предназначенном для нее месте, отливая кусок за куском снизу вверх. Во всяком случае, именно такую технологию подробно описывает один греческий автор, рассказывая о строительстве Колосса Родосского. Это объясняет историю про переезд на 24 слонах: отлитую таким способом статую нельзя разобрать и передвинуть по кускам.

В этом случае четырех лет, прошедших от приглашения Зенодора в Рим до самоубийства Нерона, просто не хватило бы для завершения работы. Получается, что Колосс заканчивали уже при Флавиях – так что, возможно, изменение черт лица состоялось еще на стадии проекта. Но есть и более остроумное предположение: Колосс с самого начала изображал бога солнца, а разные императоры только «вчитывали» в него свои черты, может быть, внося какие-то косметические изменения.

До недавнего времени самой высокой статуей мира была «Родина-Мать зовет» Вучетича на Мамаевом кургане в Волгограде (85 м), но в 1980–2000-е в нескольких азиатских странах построили много статуй гораздо выше, вплоть до 200-метрового Будды в китайской провинции Лушань.

Отдельная загадка – какой высоты был Колосс Нерона. Текст Плиния в этом месте испорчен. Впрочем, другие источники дают не слишком большой разброс: Колосс был высотой около 30 метров (для сравнения: высота статуи «Рабочий и колхозница» без пьедестала – 25 метров, «Медного всадника» – чуть больше 10 метров). Лучи солнечной короны на голове Колосса простирались на 6–7 метров. Возможно, именно эту статую упоминает Марциал, когда в эпиграмме издевается над девицей гренадерского роста:

 
Клавдия, ростом могла б с палатинского быть ты колосса,
Если бы на полтора фута пониже была.[34]34
  Пер. Ф. А. Петровского.


[Закрыть]
 

Как именно выглядел Колосс? К сожалению, уменьшенных копий гигантских статуй античности или не делали, или они до нас не дошли. Поэтому мы знаем самые знаменитые монументальные скульптуры древности – такие как Колосс Родосский или статуя Зевса в Олимпии – только по описаниям. Колосс Нерона – почти не исключение; почти, потому что в нашем распоряжении все-таки есть монеты и украшения, которые его изображают. Судя по этим свидетельствам, Колосс представлял собой обнаженного мужчину, который стоял, одной рукой опираясь на колонну, а другой придерживая корабельный руль, символ богини Фортуны.

Последнее свидетельство о стоящем на своем месте Колоссе Нерона относится к 354 году. Рухнул ли он во время разгрома, который в 410 году устроили в Вечном городе готские орды Алариха, или во время многочисленных землетрясений v века – очевидно, что к средневековью его уже растащили на металлолом.

Тут возникает интересный вопрос про известную цитату. В разрозненных фрагментах, приписываемых английскому монаху-историку Беде Достопочтенному, есть такие слова: Quamdiu stabit Colyseus, stabit et Roma; quando cadet Colyseus, cadet Roma; quando cadet Roma, cadet et mundus («Сколько простоит Колизей, простоит и Рим; когда падет Колизей, падет Рим; когда падет Рим, падет и [весь] мир»). Скорее всего, слова эти принадлежат не Беде, а кому-то из англосаксонских пилигримов; сам Беда вряд ли бывал на континенте. Считается, что «Колизей» в этой цитате – не амфитеатр (в античности его никогда так не называли), а Колосс Нерона, и что когда он все-таки упал, практичные римляне просто перенесли это название на ближайшую монументальную постройку. Но в viii веке, когда эти слова были записаны, никакого Колосса, скорее всего, давно уже не было. Так что, вполне возможно, английские монахи все-таки имели в виду амфитеатр. И если принимать пророчество всерьез, то всему миру следует как можно бережнее относиться к Колизею.

Но прежде чем вплотную заняться самым знаменитым древнеримским памятником, давайте рассмотрим его ближайшую соседку – Арку Константина. Это одна из наиболее противоречивых и странных построек императорских времен.

Во-первых, историки архитектуры и археологи до сих пор не пришли к единому мнению, когда она построена. На первый взгляд это странный вопрос: на фризе с северной и южной стороны написано: votis x и sic x, что означает примерно «В честь десятилетней годовщины». Десятилетнюю годовщину своего восшествия на престол Константин отмечал в 315 году – в 306 году, после смерти его отца Констанция в городе Эбораке (нынешний Йорк), британские легионы провозгласили его императором. (Да-да, с 306-го по 315-й прошло девять лет, а не десять, но римляне считали годовщиной начало, а не конец соответствующего года, так что все сходится.)

И тем не менее каждый раз, когда вокруг Арки Константина вырастают леса и начинается очередной этап ее изучения, споры вспыхивают с новой силой. В конце концов, разве не мог Константин использовать для своих нужд уже существующую арку, так же как он превратил в себя нескольких прежних римских императоров (об этом чуть позже)? Ситуация усугубляется тем, что об Арке Константина в античных письменных источниках нет ни слова. В разные времена специалисты выдвигали разные теории: например, что арка возведена во времена Марка Аврелия или даже Домициана. И хотя большинство историков считают ее все-таки постройкой времен самого Константина, полной ясности нет.

Датировка

Дело в том, что датировать изделие из камня или металла физическими способами практически невозможно, а искусствоведческие и стилистические способы не дают стопроцентно проверяемого результата. Если объект сделан из органического материала – например, из слоновой кости, – то его можно подвергнуть радиоуглеродному анализу. Но такой анализ сможет показать только, когда умер тот слон, а не когда его бивни использовали для резьбы. Да и точность этого метода не всегда достаточна, чтобы датировать изделие конкретной династией или веком. Дендрохронология – изучение древесных колец – может сказать, когда спилено дерево, но хорошо сохранившиеся бревна тоже ведь могут использоваться снова и снова. В случае с камнем или металлом дела обстоят еще хуже. Вот, например, в Ашмолеанском музее Оксфордского университета есть знаменитая золотая печатка, известная как «Кольцо Нестора». Его приобрел выдающийся археолог Артур Эванс, долгие годы работавший куратором музея. Одни ученые считают, что это подлинное критоминойское изделие ii – iii тысячелетия до нашей эры. Другие – что это поздняя хитроумная подделка. Точные науки могут лишь сказать, что золото, из которого сделано кольцо, обработано доиндустриальным методом. Но «доиндустриальное» золото можно найти и в изделии xix века (нашей эры)!

Не так давно искусствоведов всего мира шокировало известие о том, что итальянские исследователи тщательно изучили знаменитую статую капитолийской волчицы и пришли к выводу, что это не этрусская скульптура vi – v веков до н. э., как считалось испокон веков, а средневековое произведение примерно xiii века. Этот вывод был сделан на основании техники литья и сложного материаловедческого анализа.

Эти споры вряд ли можно решить со стопроцентной достоверностью, так что пока Кольцо Нестора, капитолийская волчица и Арка Константина сохраняют покров тайны.

Даже нетренированный взгляд легко различит, как непохожи друг на друга по исполнению и стилю рельефы и скульптуры на этой арке – от напряженно-реалистичных варваров верхнего яруса до схематично-плоских рельефов над боковыми пролетами. Действительно, Арка Константина – это собрание разновременных и разностилевых фрагментов, которые сведены в единый замысел, порой насильственно. Помните слово spolia, означающее военную добычу, трофей? В xvi веке его стали употреблять для фрагментов зданий или архитектурного декора, которые используются в новом контексте. Рим переполнен примерами такого рода, но Арка Константина уникальна даже по римским понятиям. Недаром местные жители давно прозвали ее cornacchia d’Esopo («Эзопова сорока»).

Из-за этой особенности Арка Константина не пользовалась особой любовью ценителей высокого искусства. Начало такому пренебрежительному отношению положил Рафаэль. В отчете о памятниках искусства классической древности, который он составил для папы Льва X около 1519 года, художник писал следующее:

Хотя литература, скульптура, живопись и почти все прочие искусства давно уже клонились к упадку и постоянно ухудшались вплоть до времени последних императоров, архитектуру по-прежнему изучали и занимались ею согласно верным правилам, а здания возводились в том же стиле, что и раньше… Тому есть много примеров, и среди прочего – Арка Константина, которая с архитектурной точки зрения грамотно спроектирована и построена. Но скульптуры на ней весьма слабы и лишены всяких признаков искусства и хорошего исполнения. При этом все, что похищено с памятников Траяна и Антонина Пия, прекрасно и выполнено в идеальном стиле.

Из чего же состоит эта сборная арка? Давайте пойдем по порядку. На верхнем ярусе арки с обеих широких сторон – северной и южной – стоит по четыре варварских пленника. То, что это варвары, хорошо видно по их сокрушенным позам, странным головным уборам и особенно по штанам. Варвары (из светлого итальянского мрамора, частично отреставрированные) взяты с какого-то памятника времен императора Траяна – возможно, с его форума, так что, скорее всего, это даки.

Традиционная трактовка трофеев на Арке Константина не без основания вызывает сомнения у многих специалистов. Неужели так просто было взять и выломать куски – далеко не худшие! – из спокойно стоящего здания, к тому же посвященного одному из самых популярных императоров всех времен? Как такой грабеж сочетается с восторгом, который Форум Траяна вызвал спустя сорок лет у императора Констанция II (эту историю мы пересказывали в главе об императорских форумах)? Может быть, у императоров были какие-то склады, где хранились не пошедшие в дело скульптуры и прочие образцы декоративного искусства? Или, может быть, их брали из храмовых музеев – ведь известно, что в некоторых храмах хранилось множество статуй?

Два верхних рельефа на боковых сторонах арки и еще два на внутренних сторонах центрального прохода тоже относятся ко временам и кампаниям Траяна. Эти четыре фрагмента одинаковы по размеру; когда-то они были частью монументальной рельефной ленты, известной под названием «Большой Траянов фриз». Предполагается, что этот фриз украшал Ульпиеву базилику. Основной мотив этих рельефов – гибель и унижение врагов под копытами римской конницы. На каждом из четырех мы видим как минимум одного варвара, который либо уже раздавлен кавалерийским натиском, либо униженно склоняется перед победителями. Как эти картинки сочетались с идеологической программой Константина, мы увидим чуть позже.

Ярусом ниже расположены восемь круглых медальонов – по четыре с каждой стороны. Когда искусствоведы разглядели на них лица Антиноя (юного фаворита императора Адриана) и Антонина Пия (преемника Адриана), они пришли к выводу, что медальоны взяты с какого-то неизвестного памятника адриановских времен (Рафаэль приписал их эпохе Антонина Пия). Самого Адриана на этих рельефах не видно, потому что его лицо было преобразовано в лицо Константина.

Медальоны идут один за другим в четкой последовательности: охота, жертвоприношение, охота, жертвоприношение. На южной стороне (если вы смотрите на нее, то Колизей у вас впереди, чуть справа) император сначала выезжает на охоту; один персонаж (без головы) держит лошадь под уздцы, другой, подозрительно легко одетый, ведет на поводке собаку. Следующая сцена – жертвоприношение лесному богу Сильвану (Пану); если присмотреться, в ветвях дерева можно различить его непременный атрибут, свирель. Дальше – плохо сохранившийся медальон с охотой на медведя (судя по изображению, медведи в древние времена были мелковаты). Дальше – жертвоприношение Диане, богине-охотнице.

На северной стороне (Колизей у вас за спиной слева) первой идет очень динамичная сцена охоты на кабана (кабан, наоборот, гигантский). За ней – медальон с самой спокойной и гармоничной композицией, жертвоприношение Аполлону. Потом – сцена охоты на льва. Точнее, охота закончилась, крайне измученный лев распростерт под ногами охотников. Это – единственный из медальонов, где переделке подверглась не только голова императора: как нетрудно увидеть, на всех остальных персонажи стоят на ровной и ничем не украшенной черте, а здесь – прямо на льве. Лев приделан в константиновские времена. Но лица из адриановского окружения отлично видны: в центре на заднем плане – Антонин Пий, справа, с лошадью, – Антиной. Наконец, на крайнем правом изображении вся компания приносит жертву Геркулесу. Обратите внимание, что последние два медальона вставлены в обрамление из порфира. Когда-то так был украшен весь ярус.

Существует гипотеза, что адриановские медальоны – не spolia с какого-то другого монумента, а всегда были на этой арке, и что ее, по крайней мере до яруса с медальонами, и построили при Адриане.

На верхнем ярусе располагаются восемь рельефов (по два двойных рельефа с южной и северной стороны) с изображением германских кампаний Марка Аврелия. Вероятно, они взяты с двух несохранившихся триумфальных арок, которые любитель гладиаторских развлечений Коммод воздвиг в честь отца. На южной стороне к императору сначала подводят неприятельского вождя, потом, не церемонясь, – остальных пленников; в следующем кадре император обращается к армии с речью, призванной поднять боевой дух (эта процедура называется adlocutio), а затем в военной же обстановке совершается торжественная процессия для принесения в жертву довольно мелких свиньи, овцы и быка (эта процедура называется suovetaurilia, от слов sus «свинья», ovis «овца» и taurus «телец»).

На северной стороне император сначала торжественно прибывает в город, потом, наоборот, торжественно отправляется воевать. На последних двух рельефах изображена процедура раздачи денег народу и – еще раз – сдача неприятельского вождя (только теперь император сидит на постаменте, и его превосходство еще очевиднее). Как и в случае с адриановскими рельефами, император везде усилиями резца превращен в Константина.

Ну и наконец – длинный, идущий вдоль всей арки рельеф константиновских времен. Он начинается на западной стороне (Колизей перед вами, слева): войско выступает в поход. Продолжение – на южной стороне (Колизей перед вами, справа): осада города, скорее всего – Вероны. Правее – переломное событие в жизни Константина, битва у Мульвиева моста: враги не выдерживают натиска победоносной армии и тонут в реке; трубачи побежденных трубят сигнал к отступлению. На восточном ребре арки (Колизей за спиной, справа) армия Константина с триумфом вступает в Рим. На северной стороне (Колизей за спиной, слева) мы видим императора за мирными заботами: он обращается к народу с ростральных трибун, а потом – раздает деньги (на этих двух рельефах голова императора отколота). На боковых сторонах арки над рельефным фризом есть еще два медальона того же времени, изображающих солнце и луну, а в антрвольтах (это такие «треугольники», катеты которых образованы вертикальными и горизонтальными элементами арки, а гипотенуза – дугой арочного свода) – еще разные аллегорические фигуры.

Порфир – горная порода, по составу близкая к граниту. В необработанном виде он невзрачен, но при шлифовке приобретает благородный темно-красный оттенок. В древнеримские времена единственное известное месторождение порфира находилось в Египте, откуда и пошла мода на этот материал. Из порфира сделаны саркофаги матери императора Константина Елены и его дочери Констанции, которые хранятся в Ватиканских музеях. Из порфира же (правда, не египетского, а карельского) вытесан и гроб Наполеона в парижском Доме Инвалидов.

Рассматривая константиновский фриз, трудно не согласиться с Рафаэлем. После портретного реализма и изысканной композиции ранних рельефов комикс про победы и деяния Константина кажется примитивным: резьба плоская, пропорции не соблюдены, индивидуальных черт не видно, лошади размером с небольшую собаку, все сцены растянуты по плоскости без намека на глубину и перспективу. Но можно посмотреть на это иначе: да, в этих рельефах нет античной пластики, но есть сосредоточенность, есть идейный заряд, есть предвкушение новой эпохи. Арка Константина – это монумент, на котором античность перетекает в средневековье.