Текст книги "Две сестры"

13

– Итак, мистер Шеннон, я бы желал, чтобы вы доложили мне о результатах проделанной вами работы.

По тону Джейкоба П. Роббера было ясно, что он в очень плохом настроении.

– Я собираю материал, – спокойно ответил Морис.

Эта ночь, как и предыдущая, была бессонной. Только на этот раз его терзали воспоминания о другой сестре. Осознание того, что он теперь вряд ли увидит Флер, тоже никак не способствовала нормальному отдыху. Неудивительно, что несмотря на все усилия, Морис никак не мог собраться с мыслями в присутствии начальства.

– Но у вас уже есть кое-что? – спросил Роббер с плохо скрытым раздражением. – Мне нужна готовая статья, а не просто материалы.

– Кое-что есть, – пожал плечами Морис.

Его отношение к Флер и Фрэнсис с одной стороны давало ему возможность написать неординарную статью, подкрепленную множеством фактических деталей, а с другой стороны запрещало ему вообще что-либо писать. Как Фрэнсис отреагирует, если в Даблин Ньюсуик появится статья, полная ее откровений о сестре? И как Флер посмотрит на то, что ушлый журналист уже успел в ее отсутствие вскружить голову ее Фрэнсис и выпытать у нее немало пикантных подробностей? К тому же Флер тогда не будет сомневаться в том, что он гонялся лишь за материалом для статьи. Даже та крохотная надежда на будущие отношения, которая до сих пор тлела в его груди, будет безжалостно уничтожена.

Никогда Морис не стоял перед подобным выбором, хотя в своей карьере ему нередко приходилось балансировать между интересами различных людей и групп. Однако он не принимал ни одно свое задание так близко к сердцу.

Но сейчас все было по-другому. Разум твердил ему о том, что пора садиться за статью и напрочь забыть о существовании сестер, но сердце впервые настойчиво вмешивалось в его жизнь. Больше никогда не видеть Флер? Невозможно. Навлечь на себя ее гнев? Ужасно. Обидеть Фрэнсис? Бессердечно. И Морис даже самому себе не мог сказать, что ему страшнее потерять – спокойную и романтическую привязанность Фрэнсис или притягательную сексуальность ее сестры.

– Морис, вы что-то от меня скрываете, – нахмурился Роббер. – Я знаю, что вам удалось встретиться с Флер Конде. Что она вам рассказала?

– Да почти ничего, – признался Морис. – Флер весьма ловка в искусстве разговора, она поддерживает беседу, не отвечая ни на один вопрос…

– Но хоть что-то вы можете написать? – вспылил Роббер. Его щеки в сеточках вен налились багровым румянцем. – Ваше личное впечатление о ней?

– Сколько угодно, – ответил Морис, улыбнувшись при мысли о том, на что мог бы быть похож этот материал.

Она вошла, стройная и быстрая, с вежливой отрепетированной улыбкой на прекрасном лице, и сердце мое затрепыхалось словно пойманная рыбка. Я твердо знал, что она может делать со мной все, что захочет. С самого первого момента, когда я впервые созерцал эти холодные черты, я стал ее рабом…

– Ну так работайте, Морис, работайте! А не гуляйте с девушками по пабам!

Морис присвистнул. О чем это старик говорит?

– Мисс Стивенс видела вас позавчера с какой-то девицей в половине седьмого, – буркнул Роббер, досадуя на себя за некстати сорвавшиеся слова. – А это был, между прочим, еще рабочий день…

Вот ревнивая бабенка! – выругался про себя Морис. А так и не скажешь, личико-то какое ангельское. Ни за что больше к ней не подойду!

– Если хотите знать, мистер Роббер, – возмущенно заговорил Морис, – то девушка, с которой меня вчера видели, сводная сестра Флер Конде!

– Кто?

– Сестра Флер, – повторил Морис. – И можете мне поверить, она рассказала немало интересного о своей знаменитой родственнице. Я даже подумываю назвать статью «Две сестры».

– У Флер Конде нет сестер, – прервал его Роббер. – И братьев тоже. Так что не надо мне лапшу на уши вешать, молодой человек.

Морис застыл с раскрытым ртом. Невероятно! Джейкоб П. Роббер был самым осведомленным человеком в Дублине, но на этот раз он, Морис Шеннон, переплюнул его.

– Смею вас заверить, мистер Роббер, что вы ошибаетесь, – с отменной вежливостью проговорил Морис. – Я лично несколько раз беседовал весьма подробно с мисс Фрэнсис Ритц, сводной сестрой Флер Конде. У них один отец и…

– Фрэнсис Ритц – настоящее имя Флер Конде, – холодно произнес Роббер. – Неужели у вас не хватило ума выяснить хотя бы это?

К такому Морис был не готов. Ни разу в своей жизни он не слышал более ошеломляющего заявления. Кабинет Роббера завертелся у него перед глазами, а в центре этого круговорота мелькало то милые веселые глаза рыжеволосой Фрэнсис, то усмехающийся рот и смоляные кудри Флер.

– Морис, с вами все в порядке? – озабоченно спросил Роббер.

Лицо молодого человека так стремительно побледнело, что даже Джейкоб П. Роббер при всей своей толстокожести не на шутку испугался.

– Но… откуда вы это знаете? – воскликнул Морис, не обращая внимания на вопрос Роббера. – Ведь в газетах этого не было…

Ему показалось, что в глазах Роббера промелькнуло замешательство.

– Говорите немедленно, – потребовал Морис. – Мне необходимо знать, насколько правдива ваша информация!

Он судорожно вцепился в край стола, костяшки его пальцев побелели. Джейкоб П. Роббер заморгал в растерянности, ведь Морис Шеннон всегда был образцом выдержанности, по крайней мере в его присутствии.

– В газетах этого действительно не было, – признал он нехотя. – Я получил эти сведения из другого источника.

Морис почуял неладное.

– Из какого?

– Это не относится к делу, – попытался увернуться Роббер, но не тут-то было.

– Послушайте, Роббер, – заговорил Морис, намеренно повышая голос. – Вы втянули меня в историю с этим непонятным заданием, которым я не должен заниматься по определению. Я предпринял кое-какие шаги и по уши завяз в этой истории. Я имею право знать, что за этим кроется!

– Морис, прошу вас, успокойтесь, – миролюбиво сказал Роббер. – Не стоит так горячиться. Конечно, вы имеете право знать. Я должен был все объяснить вам с самого начала, но мне показалось, что вы без труда справитесь и так.

Морис с невероятным усилием взял себя в руки и приготовился слушать.

– Один мой давний знакомый, с которым мы, правда, уже несколько лет не поддерживали отношения, попросил меня разузнать что-нибудь о Флер Конде.

– Что-нибудь? – неверяще переспросил Морис. – Что именно?

– Все, – последовал флегматичный ответ. – Ему случайно стало известно, что Флер в Дублине. Зная о том, что журналистам Даблин Ньюсуик нет равных, он попросил меня о небольшом одолжении.

– Почему ваш приятель не пожелал обратиться к господам детективам? – язвительно спросил Морис. – У них бы вышло гораздо ловчее.

– Морис, не надо сгущать краски, – натужно засмеялся Роббер. – Небольшое конфиденциальное дельце между старыми приятелями…

– И вы рассудили, что никто лучше меня не поможет вам в этом небольшом конфиденциальном дельце, – с горечью заметил Морис.

– К чему драматизировать? – искренне удивился Роббер. – Обычное задание. Подумаешь, взять интервью у бывшей актрисы…

– А вы действительно собирались печатать эту статью? – спросил Морис внезапно. – Или весь материал перешел бы в личное пользование вашего приятеля?

– Ну, я думаю, он бы согласился, чтобы мы использовали часть, – проговорил Роббер вполголоса и тут же поправился. – Конечно, мы бы напечатали все!

Морис усмехнулся. И в чьих же интересах он неумело разыгрывал из себя домашнего сыщика?

– Кто он, этот ваш приятель?

Роббер невольно заерзал под пристальным взглядом Мориса. Этот Шеннон стал позволять себе черт знает что, мелькнуло у него в голове.

– Кто он, Роббер? Должен же я, в конце концов, знать, ради кого я трудился все это время?

– Это Элайджа Форчент, – неохотно сказал Роббер. – Весьма уважаемый человек, между прочим.

– Элайджа Форчент, – медленно повторил Морис, стараясь запомнить это имя. – И что ему надо от Флер Конде?

– Этого я не знаю. – Роббер замахал руками. – Он всего лишь попросил меня об услуге, я с радостью оказал ее ему. Вернее, получается, что не оказал… Или у вас все-таки есть что-то стоящее?

Морис внимательно посмотрел на Роббера. Что-то не верится, что этот тип стал делать что-либо просто так даже для самого близкого друга… Интересно, сколько ему пообещал этот Элайджа Форчент?

– Я не напишу ни строчки о Флер Конде, – жестко сказал Морис. – Даже если меня будут просить об этом все редакторы Дублина. Эту тему я считаю для себя закрытой.

Он встал и пошел к двери. Роббер с досадой смотрел ему вслед. И кто тянул меня за язык? – думал он. Какая разница, Флер Конде или Фрэнсис Ритц? Но она подпустила его к себе, и парень определенно что-то выяснил. Вот незадача…

Морис прошел к себе, сел за стол и сжал руками ноющие виски. Боль буквально разрывала его голову на части. Флер Конде и Фрэнсис Ритц – одно и то же лицо. Возможно ли это? Они такие разные…

Морис с мучительной дотошностью принялся вспоминать подробности встреч с обеими сестрами. Флер гораздо выше и стройнее. Но разве этого не легко достигнуть при помощи высоких каблуков и облегающей одежды? Фрэнсис была всегда одета в довольно свободные платья и объемные кофты, за счет этого и казалась полнее и неуклюжее…

Волосы Фрэнсис – рыжие, длинные и прямые, волосы Флер – черные, короткие, кудрявые. Парик, нет ничего проще. Чем кардинальнее цвет и качества парика отличается от натуральных волос, тем сильнее меняется внешность. Морис неоднократно испытывал на себе это золотое правило, когда был вынужден гримироваться… Кстати о гриме. Прыщики и пудра на лице Фрэнсис вполне могли скрывать идеальную мраморную кожу Флер. Ведь мадемуазель Конде актриса, ей досконально должны быть известны секреты гримерного мастерства.

Морис застонал. Логично, до ужаса логично. Но он все равно не мог заставить себя поверить в то, что Флер и Фрэнсис – одна и та же женщина. Невозможно представить себе более разных людей! Надменная Флер и робкая Фрэнсис, самоуверенная актриса и застенчивая домохозяйка, соблазнительная кокетливость и простодушная наивность…

Морис до крови прокусил губу. Как он мог забыть! Флер Конде – блестящая актриса. Величайшая актриса современности! Что ей стоило сыграть двух таких разных женщин? Он еще выражал вслух сожаление о том, что не видел Флер в спектаклях. Она устроила представление специально для него!

Морис вскочил. Терзания становились невыносимыми. Как он мог быть настолько слеп? Ведь он провел немало времени и с той, и с другой! Чем она околдовала его, раз он не смог разобраться, что перед ним одна и та же женщина? И которая из них тогда настоящая? И как эта настоящая женщина относится к нему на самом деле?

Морис со всего размаху ударил кулаком по столу. Рука немедленно заныла, но физическая боль придала ему сил. Голова прояснилась. Он сел за стол и набрал внутренний номер Теренса Ллойда.

– Алло, Терри? Привет, это Морис. Да, все нормально. Ты не мог бы сделать для меня кое-что? Узнай, пожалуйста, все, что можно о человеке по имени Элайджа Форчент. Договорились? Да, довольно срочно. Спасибо огромное.

Морис повесил трубку. Терри способен разузнать все на свете. Для начала неплохо было бы выяснить, чего этому типу надо от Флер.

Но основной проблемы это не решало. Флер и Фрэнсис? Может быть, это роковая ошибка, нелепая догадка? Что если Роббер перепутал что-нибудь? Как проверить? Как узнать? Прямо спросить Флер или Фрэнсис? Или обеих сразу? Тут Морис вспомнил, что ни разу не видел сестер вместе. Значит, его предположение верно?

Голова раскалывалась от догадок. Если он ошибается, то можно только догадываться, какую бурю эмоций вызовет его вопрос и у Флер, и у Фрэнсис. Хватит ему уже того, что он волей-неволей стал ухаживать за ними обеими. А если все-таки это нелепый розыгрыш, то о последствиях даже страшно подумать… Ведь он любит, любит ее! Кого? Флер, Фрэнсис? Их обеих? Будет ли лучше, если окажется, что это две разные женщины? Или одна и та же?

Голова шла кругом. И тут, словно лучик солнца во время шторма, мелькнуло спасительное воспоминание. Даже странно, как бережно порой память хранит самые незначительные моменты, а потом извлекает из своих закромов, когда необходимо. У Фрэнсис Ритц на ладони шрам. Небольшая рваная ранка, вполне ощутимая на ощупь. Флер оба раза была в перчатках… Морис почувствовал, как холодный пот струится по спине. Совпадение? Случайность? Или умысел?

Морис заскрипел зубами. Бессмысленно перебирать догадки, нужно убедиться самому. И, слава Богу, у него теперь есть надежный способ выяснить правду!

14

Пронзительно зазвенел телефон. Морис очнулся от мрачных мыслей и потянулся к трубке.

– Морис, ты еще здесь? Что-то не замечал в тебе раньше такого служебного рвения. – голос Терри Ллойда звучал беззаботно.

– Ты что-нибудь узнал?

На секунду Морису показалось, что легкомысленный Теренс напрочь забыл о его просьбе и звонит сейчас, чтобы просто поболтать.

– Конечно, – оскорбленно ответил Терри. – А с чего бы я стал тебе звонить, когда рабочий день уже закончился?

Морис переложил трубку из одной руки в другую.

– И что же ты выяснил? – спросил он, демонстрируя нечеловеческую выдержку.

– Не особенно много, – признался Терри. – Ты дал мне слишком мало времени. Но хотя бы кое-что… Элайджа Форчент довольно известный в определенных кругах человек. Он бизнесмен, финансист, весьма богатый и влиятельный. Американец, но проживает во Франции.

Морис внимательно слушал. Кто это может быть? Тайный поклонник? Почитатель таланта великой актрисы?

– Он пользуется репутацией безжалостного человека и в то же время ценителя искусства, – продолжал Терри. – Не самые сочетающиеся качества. Подробностей больше не знаю, разве что одну…

Голос Терри приобрел особенный, мечтательно-небрежный оттенок, как будто то, что он собирался поведать, было совершенно неважно. Но Морис понял, что сейчас он услышит нечто действительно стоящее.

– Этот Элайджа Форчент, человек, которому, между прочим, уже за пятьдесят, был третьим мужем одной французской актрисы… Флер Конде, кажется.

Морис перестал дышать. А вот и след.

– Я тебе помог? – спросил Терри. – Надеюсь, ты побалуешь меня потом деталями?

– Д-да, – едва выговорил Морис. – Спасибо большое.

Он повесил трубку и перевел дух. Элайджа Форчент – бывший муж Флер. Это действительно кое-что. Но что предпринять дальше? В любом случае надо добиваться свидания с Флер. Или с Фрэнсис? Нет, именно с Флер. Ее должно заинтересовать сообщение о бывшем муже, да и проверить шрам на руке нужно как раз у «старшей сестрички»…

Морис снова снял трубку и набрал номер отеля Меррион. Его беспрепятственно соединили с комнатами Флер.

– Алло, – ответил на том конце приятный женский голос.

Флер? Фрэнсис? Гортензия Преджиде?

– Мне нужно переговорить с Флер, – довольно невежливо сказал Морис. – Это мистер Шеннон из Даблин Ньюсуик.

Вопреки ожиданиям ему никто не указал на то, что вначале надо поздороваться, что само по себе свидетельствовало о большом замешательстве. Несколько минут ничего не было слышно, потом в трубке раздался голос Флер.

– Добрый вечер, Морис.

– Добрый вечер, Флер. – Ему удалось взять себя в руки и спокойно поприветствовать ее. – Надеюсь, я не мешаю?

– Я как раз собиралась принимать ванну, – ответила она, намекая на несвоевременность его звонка.

В любое другое время Морис немедленно извинился бы и повесил бы трубку, пообещав перезвонить. Но сейчас все было по-другому.

– Я не задержу тебя. Мне обязательно нужно поговорить с тобой.

– Я тебя внимательно слушаю, – проговорила она, и впервые Морис услышал в волнующем голосе Флер нотки растерянности.

– Я имею в виду личный разговор. Могу я заехать тебе завтра часов в шесть вечера?

– Хорошо.

– Тогда до встречи.

– До свидания.

Морис повесил трубку. Так и представляю себе, как она сейчас стоит у телефона и озадаченно смотрит перед собой, подумал он, усмехаясь. Пусть посоветуется с Фрэнсис насчет этого внезапного звонка, может быть, «сестричка» расскажет ей что-нибудь стоящее!

На следующий день Морис с самого утра занял наблюдательный пост у отеля Флер. Он вовсе не собирался заходить к ней в шесть часов. Зачем? Чтобы она как следует подготовилась и была во всеоружии? Вряд ли у него хватит сил поговорить с ней начистоту, если она будет призывно смотреть на него своими огромными глазищами. Нет, надо попытаться застать ее врасплох…

Он заскочил в будку телефона-автомата и позвонил в отель. Там его вежливо проинформировали, что миссис Уолтергейм из номера еще не выходила. Это было прекрасно, но как убедиться в том, что она уже встала? Как-то неловко врываться даме в номер, когда она еще в постели.

И Морис решил не покидать своего поста часов до трех. Тогда Флер точно должна уже встать, и он попытается пройти к ней. Если не получится, тогда он будет дожидаться внизу до тех пор, пока она сама не спустится, и неприятный разговор состоится прямо в холле, на виду у всего персонала.

Ужасающе медленно тянулось время. Морис уже жалел, что полгода назад бросил курить. Сигареты очень скрасили бы долгие часы ожидания. Где-то в глубине души он сознавал, что логичнее было бы разработать более удачный план, а не торчать под окнами Флер весь день, но желание узнать правду как можно скорее заглушало все доводы разума.

Наконец стрелки часов подползли к желанным цифрам. Морис глубоко вздохнул, пригладил ладонью волосы и решительно шагнул к широким дверям отеля. Теперь оставалось рассчитывать на собственную удачу и доброжелательность портье.

Он смело шагнул в холл. Слава Богу, за стойкой стоял уже знакомый портье, мистер Дарэнхью, который уже неоднократно без всяких препятствий пропускал обаятельного мистера Шеннона в номер миссис Уолтергейм.

– Добрый день, – Морис небрежно облокотился о стойку.

– Здравствуйте, мистер Шеннон. – Вышколенный портье склонил голову.

Морис обрадовался. Его имя запомнили – это хороший знак.

– В шесть часов у меня назначена встреча с миссис Уолтергейм, – заговорил Морис, невольно понижая голос. – Она ведь предупреждала вас?

Через секунду, показавшуюся Морису вечностью, Дарэнхью медленно кивнул.

– Но, к сожалению, в шесть я не смогу, – Морис широко улыбнулся, – неожиданные дела, понимаете, и я решил переговорить с ней сейчас…

Портье с сомнением кинул взгляд на большие настенные часы. Потом перевел глаза на Мориса. Тот казался воплощением правдивости и надежности.

– А миссис Уолтергейм в курсе? – робко спросил он. Конечно, это не его дело, но ведь за безопасность гостей отвечает именно он.

– Конечно, – беззаботно ответил Морис. – Неужели вы думаете, что я способен ворваться к даме без предупреждения? Особенно к такой, как миссис Уолтергейм…

Мужчины обменялись понимающими взглядами.

Эх, вот была бы это какая-нибудь трехразрядная гостиница, я бы сунул этому парню пару монет и спокойно прошел, с сожалением думал Морис, разглядывая вытянутую физиономию своего собеседника. Но здесь он сразу почует неладное и вообще меня не пропустит.

Такой милый молодой человек, размышлял в это время Дарэнхью. И ведь миссис Уолтергейм действительно предупреждала меня о том, что он подойдет к шести часам. Наверное, ничего страшного не произойдет, если он поднимется к ней чуть пораньше. К тому же они несколько раз выходили вместе, значит, они хорошие знакомые…

– Хорошо, проходите, мистер Шеннон, – улыбнулся наконец портье.

– Спасибо.

Морис направился к лифту, от души надеясь, что его проделка не будет стоить бедняге работы. Кто знает, как Флер отреагирует на его внезапное вторжение…

Он постоял у двери, ведущей в номер Флер. Решительность внезапно покинула его. А что если Роббер непоправимо ошибся, и сейчас он встретит в номере обеих сестер? Как он сможет объяснить свое поведение и показаться им на глаза после этого? Морис был уже готов развернуться и уйти. Но кабина лифта за его спиной пришла в движение, и он представил себе, что сейчас сюда поднимется кто-нибудь из постояльцев или прислуги. Горничная, например, полотенца принесет или еще что-нибудь…

Возможность быть застуканным в неловком положении придала ему сил. Морис занес руку и постучал в дверь. Если его услышат, то примут за прислугу. Горничных обычно никто не приглашает войти, им лишь кричат, если входить не стоит, поэтому Морис смело распахнул дверь и шагнул в гостиную.

В самой середине комнаты спиной к Морису стояла девушка в зеленой футболке и коротких джинсовых шортах и старательно копалась в лежащей на диване большой сумке. При звуке открывающейся двери она быстро оглянулась, чтобы удостовериться, что это всего лишь очередная Мэри или Сара с кипой свежих полотенец, но вид мужской фигуры в дверном проеме заставил ее целиком позабыть о деле и повернуться к нежданному посетителю.

– Что, черт возьми, это значит? – возмущенно воскликнула она, но потом Морис сделал шаг вперед, и она узнала его. – Морис…

Она невольно отступила назад, чуть не налетев на сумку.

Морис внимательно разглядывал ее. Стоявшая перед ним в немом ужасе девушка не была ни Флер, ни Фрэнсис, но в то же время напоминала обеих. Ни грамма косметики на гладком личике, никаких очков, короткие черные волосы и простая одежда. Ни нелепых широких одеяний Фрэнсис, ни изысканных сексуальных нарядов Флер – заурядные шорты и футболка.

Все это Морис вобрал в себя за одну долгую минуту. В правоте Роббера он больше не сомневался. Но надо было провести последний, контрольный тест.

Он быстро подошел к девушке и, по-прежнему не говоря ни слова, схватил ее за правую руку. Она не сопротивлялась, не понимая, что он собирается делать, слишком пораженная его поведением. Морис посмотрел на ее ладонь. Никого шрама. Тогда он взял левую и тотчас его пальцы нащупали знакомый бугорок. И в этот самый момент девушка очнулась от ступора. Она вырвала руку и отпрыгнула от Мориса.

– Что ты себе позволяешь!

– Прошу прощения, – рассмеялся Морис. – Я хотел бы задать тот же самый вопрос тебе!

Теперь, когда он точно знал, что Флер и Фрэнсис – одна и та же женщина, его охватила легкость, вернее, полное безразличие к тому, что будет дальше. Да, скорее всего, ему придется уйти и никогда больше не встречаться с этой обманщицей. Но до того он выяснит все до конца и узнает, почему всю эту неделю она выставляла его дураком.

– Итак, моя дорогая Флер… или я должен называть тебя Фрэнсис? Может быть, ты все-таки снизойдешь до меня и удостоишь объяснения?

Она, нахмурившись, смотрела на него. Морис тоже внимательно изучал эту женщину, которая за несколько дней умудрилась перевернуть его жизнь вверх тормашками. Он старался подогреть в себе гнев, который не давал ему спать этой ночью и который заставил его ворваться сегодня в номер Флер, но чувствовал, что почему-то в ее присутствии все раздражение утихает. Он пришел, чтобы заклеймить обманщицу, но внезапно не находил слов обвинения. Флер ли, Фрэнсис, но эта женщина была прекрасна… И тут Мориса озарила изумительная мысль. Раз двух сестер не существует, то ему не надо терзаться угрызениями совести из-за влечения к одной и симпатии к другой. Ведь это одна и та же женщина, и он может любить ее со спокойным сердцем…

Хотя кто знает, зачем она затеяла эту игру, безжалостно напомнил себе Морис. Возможно, этой женщине нет до меня никакого дела, и я стал просто послушной пешкой, тренажером для оттачивания блестящей актерской техники.

– Откуда ты узнал? – наконец произнесла Флер. – Или ты сам догадался? Кажется, я была очень осторожна, и ничем не должна была выдать себя…

Мориса поразила перемена, произошедшая с ней. Ни испуга, ни удивления больше не было – лишь лукавые огоньки плясали в ее черных глазах, да озорная улыбка пряталась в уголках рта.

– Ты так убедительно играла, что я ни за что бы не догадался, – с горечью признал Морис. – В этом ты точно можешь не сомневаться.

Флер задорно рассмеялась и настолько заразителен был ее смех, что Морис ощутил, как его губы невольно растягиваются в улыбке.

– Значит, тебе понравилась моя игра… – задумчиво сказала Флер, отсмеявшись.

– Понравилась! Не самое удачное слово, – усмехнулся Морис, вспомнив всю двусмысленность собственного положения. – Я ни капли не сомневался в существовании двух разных женщин – Флер Конде и Фрэнсис Ритц. Да ты и сама прекрасно об этом знаешь.

– Не забудь еще про Гортензию Преджиде, – перебила его Флер с кокетливой улыбкой.

– Это тоже была ты? – изумленно воскликнул Морис.

Она радостно закивала.

– Последние годы я всегда путешествую в одиночестве, – пояснила она. – И моя верная компаньонка Гортензия всегда проводит за меня самые неприятные телефонные разговоры.

Последнюю фразу Флер произнесла гортанным голосом мисс Преджиде и снова засмеялась. Она была настолько очаровательна, что сердиться на нее было невозможно.

– Господи, Флер, зачем все это было нужно? – тихо произнес Морис.

– Да просто так… – Улыбка сползла с ее лица. – Я подумала, что будет весело, если я попытаюсь так разыграть тебя.

– Весело? Ты думала, будет весело? – воскликнул шокированный Морис.

Господи, он столько пережил за эти дни, а она всего лишь развлекалась!

– Когда-то я играла в пьесе двух сестер, – торопливо начала Флер, – одну смелую, другую стеснительную, и мне захотелось проверить на деле, убедительно ли у меня получалось. Никакого злого умысла, поверь мне. Просто импульс, неожиданная идея…

– Ах, да, я и забыл, что ты у нас живешь, как тебе подсказывает твое капризное сердечко! – насмешливо воскликнул Морис. – И плевать тебе на чувства других людей. Я прав?

– Неправда. – Флер побледнела. – Ты не знаешь, о чем говоришь! Ведь было забавно…

– Тебе, наверное, да. Посмеивалась в кулачок над наивным журналистом и выдумывала новые животрепещущие детали. А я влюбился в тебя как последний дурак только для того, чтобы потом обнаружить, что тебя не существует! Ха-ха-ха…

– Я ни в чем не лгала тебе. Почти…

Флер стояла напротив него, прижимая руки к груди, такая хрупкая, такая несчастная. Сердце Мориса дрогнуло. Неужели он к ней несправедлив?

– Скажи мне откровенно, Флер, что бы было потом? Если бы я не узнал случайно, что Флер Конде – псевдоним Фрэнсис Ритц? И если бы на твоей руке не оказалось шрама…

Флер машинально спрятала левую руку за спину. Морис усмехнулся.

– Что произошло бы тогда? – настаивал он. – Как далеко зашла бы твоя игра? Ты же не могла не видеть, как я к тебе отношусь…

Глаза Флер озорно блеснули.

– К кому именно? – невинно спросила она. – К Флер или Фрэнсис?

Морис сжал кулаки. Удушить ее мало!

– Я уже ничего не знаю, – процедил он и сел на диван, закрыв лицо ладонями.

По-хорошему надо бы просто выйти из этого номера и никогда больше не возвращаться, но Морис не мог заставить себя сделать этот простой шаг.

– Морис, прости меня, пожалуйста.

Эти тихие слова были произнесены где-то очень близко от него. Морис опустил руки. Флер сидела на ковре перед ним и умоляюще смотрела на него.

– Я не думала, что это может так закончиться, – прошептала она. – Со мной такое часто бывает. Я повинуюсь импульсу, начинаю игру, а потом оказывается, что все не так просто… Я виновата перед тобой, и я действительно собиралась во всем тебе признаться.

Морис отвернулся. Он не знал девушку, которая так умоляюще смотрела на него. Он отказывался знать ее, но в то же время в душе его крепло сознание того, что если сейчас он отвергнет ее, то никогда не простит себе этого…

– Ах, Флер, и что же мне теперь делать? – вздохнул Морис и облокотился на спинку дивана.

– Ты… ты не сможешь меня простить? – тихо спросила она. – Совсем не сможешь?

– Да разве в прощении дело… – проговорил он с досадой, оглядывая ее.

Флер по-прежнему сидела прямо перед ним и не сводила с него встревоженного взгляда.

– Как ты не можешь понять, что все гораздо серьезнее? Я думал, что полюбил, и не спрашивай меня, кого. А оказалось, что проблема вовсе не в том, чтобы сделать выбор между двумя сестрами.

Морис с горечью рассмеялся.

– Сейчас получается, что любить некого. Проще всего было бы сказать себе, что это игра воображения и выкинуть из головы последние шесть дней. Но я не могу. Понимаешь? Не могу!

Он снова закрыл лицо руками. Что я несу! – мелькнула мысль. Рассуждаю как герой дешевой мелодрамы и все равно не в состоянии объяснить, что происходит со мной и почему мне кажется, что жизнь закончилась.

Несколько минут прошли в абсолютной тишине. А потом Морис внезапно почувствовал, как нежные женские руки обнимают его за шею, и до его ладоней дотрагивается гладкая горячая щека.

– Морис, дорогой, почему ты так говоришь? – сбивчиво зашептала Флер, – ведь я здесь, я существую. Я никуда не исчезла, и я… я не хочу жить без тебя. Я думала, это будет всего лишь небольшая шутка, маленькое развлечение в духе прошлого, но я обманула сама себя. Я попалась в ловушку собственной игры и не знала, как из нее выбраться… Морис, посмотри на меня, пожалуйста… Морис… неужели мы не можем начать все сначала?

Разве мог Морис сопротивляться такому призыву? Руки его опустились сами собой и прежде чем он мог осознать, что он делает, он уже изо всех сил прижимал к себе Флер…

Когда их губы наконец оторвались друг от друга после бесконечного поцелуя, Морис улыбнулся и сказал:

– Никогда не думал, что возможно целовать одну и ту же женщину в третий раз как в первый.

– Поверь мне, дорогой, со мной тебя еще ожидает немало сюрпризов, – засмеялась Флер и снова потянулась к нему.