Текст книги "Куда идет смертная казнь"

Исследование, проведенное в начале 2000-х годов в Университете Мэриленда под руководством проф. Раймонда Патерностера, показало, что в разных округах этого относительно небольшого штата практика обвинения в преступлениях, наказуемых смертной казнью, и применения этой меры наказания в судах из года в год варьируются в весьма широких пределах. Так, в окружном суде Балтимора (Baltimore County), вероятность вынесения смертного приговора в два-четыре раза выше, чем в других окружных судах, и в 13 (!) раз выше, чем в городском суде Baltimore City – самого крупного города в этом штате. В Baltimore County вероятность вынесения смертного приговора, как показало исследование, в пять раз выше, чем в Montgomery County, и в три раза выше, чем в Аппе Arundel County, хотя в этих округах уровень убийств выше, чем в Baltimore County.

В уже упомянутом исследовании в Джорджии отмечается, что обвинение в Clayton County требовало назначить смертную казнь за убийство в 13 раз чаще, чем за такое же убийство в Fulton County, расположенном всего в нескольких милях[206]206
  См.: A Matter of Life or Death // Atlanta Journal-Constitution. 2007. September 22.


[Закрыть].

Как видно, ученые и деятели юстиции в США вовсе не случайно называют практику применения смертной казни «географической лотереей».

Географическое неравенство все более ощутимо проявляется и в практике использования сделок с обвинением. Как показало исследование Университета Мэриленда, в штате Небраска, например, прокуроры таких крупных городов, как Омаха и Линкольн, гораздо чаще требуют вынесения смертных приговоров и чаще отказываются от сделок с обвинением, чем прокуроры отдаленных сельских округов. За последние 16 лет городские прокуроры требовали такой меры наказания в 2,5 раза чаще, чем их коллеги в сельских округах.

Такие же проявления территориального неравенства все чаще отмечаются даже на федеральном уровне, что подтвердила, например, специальная проверка, проведенная Министерством юстиции США в сентябре 2000 года. Отметив «чрезвычайную разбалансированность» свободы прокурорского усмотрения в практике рассмотрения уголовных дел, наказуемых смертной казнью, Министерство юстиции указало на целый ряд фактов, когда в идентичных делах принимались противоположные решения. Причем федеральные прокуроры из штатов, где применяется смертная казнь, значительно чаще требовали смертного приговора за аналогичное преступление, наказуемое по федеральным законам, чем прокуроры штатов, где это наказание не применяется. Если такое преступление было совершено, например, в Вирджинии или Техасе, то высшая мера наказания будет назначена с гораздо большей вероятностью, чем если бы то же преступление было совершено в Нью-Йорке, Айдахо, Вайоминге, Вашингтоне или Коннектикуте.

Во многих штатах, как показало исследование, проведенное в Колумбийском университете под руководством проф. Джеймса Либмана, сформировались свои так называемые «пояса смерти», где консервативно настроенное население активно выступает за смертную казнь. Основная тенденция при этом та же, что и по стране в целом, – смертные приговоры выносятся главным образом на юге этих штатов. В том же Техасе, например, на долю самого южного округа Harris County, жители которого составляют всего 15 % населения штата, приходится четверть всех приведенных в исполнение смертных приговоров. Более того, по числу казней этот округ значительно опережает даже штаты, вслед за Техасом лидирующие по этому показателю, – и Оклахому, и Миссури, и Флориду.

Радикализм юристов-профессионалов из южных штатов известен давно. В конце 90-х годов американские ученые Д. Уайтхэд и М. Роббертс опросили в штате Теннесси большую группу работников юстиции и установили, что среди них сторонники смертной казни составляют почти 90 %, т. е. в 1,5 раза больше, чем среди населения страны. Смертную казнь в этом южном штате поддерживают 95 % законодателей, 91 % работников прокуратуры и даже 21 % адвокатов (интересно, что наименьшей популярностью эта мера пользуется среди судей и работников полиции)[207]207
  См.: Квашис В. Смертная казнь и общественное мнение // Уголовное право. 1998. № 2.


[Закрыть].

Наконец, вовсе не случайно особенности географии смертных приговоров находят отражение в географическом распределении оправданных осужденных, длительное время содержавшихся в «очереди смертников». Показательно, в частности, что на конец 2005 года из 122 оправданных осужденных-«смертников» 65 были необоснованно осуждены именно в южных штатах.

Указанное выше исследование Университета штата Мэриленд не случайно имело большой политический резонанс и в самом Мэриленде, и далеко за его пределами. Опираясь на итоги этого исследования, показавшего всю остроту проблемы расового и особенно географического неравенства при назначении смертной казни, тогдашний губернатор штата Пэррис Гленденинг 9 мая 2002 года объявил мораторий на исполнение смертных приговоров с тем, чтобы оценить результаты проверки обоснованности вынесенных смертных приговоров. Другое дело, что мораторий действовал менее года – Сенат штата (где перевес сторонников смертной казни составил всего один голос) и новый губернатор штата Роберт Эрлих, сделали все, чтобы уже в марте 2003 года мораторий на казни в Мэриленде был отменен.

Особенности деятельности суда присяжных

Суд присяжных всегда относился к «главным колесам того огромного социального механизма, который называется уголовным правосудием»[208]208
  Ферри Э. Уголовная социология. М., 2005. С. 523.


[Закрыть]. В зачаточном виде институт присяжных был известен еще древним афинянам и римлянам. В средневековый период, а затем и в период революционных потрясений в Европе в начале XVIII века в нем видели превосходное средство, чтобы народ, отправляя правосудие, имел возможность не бояться тирании. Суд присяжных, перенесенный французской революцией из Англии, должен был утвердить суверенитет освобожденного народа, «представлять собой совесть страны и заменить добрым народным сердцем и здравым народным смыслом педантичную доктрину людей, состарившихся в учении и кастовых привилегиях; при таком взгляде на него суд присяжных слишком согласовался с царившими тогда идеями, чтобы не стать всеобщепризнанным. Поразительный пример органической связи, существующей между социальными и политическими условиями, между философскими идеями и судебными порядками!»[209]209
  Там же. С. 543.


[Закрыть]

Заимствование британской системы суда присяжных в США было более органичным, чем на европейском континенте, поскольку одновременно «переезжала» вся правовая система и внедрялась та же правовая культура, основанная на системе Общего права. Другое дело, что пороки в природе суда присяжных сохранялись, хотя они не ощущались здесь так болезненно, как, например, в Европе.

По делам, не влекущим применение смертной казни, работа присяжных заканчивается после того, как они примут решение о виновности обвиняемого. По делам о преступлениях, наказуемых смертной казнью, присяжные, как правило, участвуют в принятии решения, следует ли назначить эту меру наказания или не назначать.

В большинстве американских штатов разработана особая система судебного разбирательства по таким делам, где принятие решения представляет собой двухступенчатую процедуру. На первой ступени вопрос о виновности или невиновности подсудимого определяется судом присяжных, «подготовленных к вынесению смертного приговора»[210]210
  См.: Напеу С. Mitigation and the Study of Lives: On the Roots of Violent Criminality and the Nature of Capital Justice // America's Experiment with Capital Punishment. Durham, 1998. P. 351–384.


[Закрыть]. Если они признают подсудимого виновным, то та же коллегия присяжных созывается вновь и процесс переходит во вторую фазу – определения наказания, где присяжные выбирают меру наказания виновному: смертную казнь или пожизненное лишение свободы. (В ряде штатов суд присяжных, рассматривая такие дела, может признать подсудимого виновным в менее тяжком преступлении, которое не влечет за собой наказания в виде смертной казни.) Во время этой фазы защита подсудимого имеет право огласить любые смягчающие обстоятельства, которые могли бы исключить возможность применения смертной казни. Прокурор, в свою очередь, может представить любые контраргументы.

До самого последнего времени в ряде штатов решение присяжных на этой стадии носило совещательный и главным образом рекомендательный характер, а окончательное решение выносил председательствующий судья (Аризона, Монтана, Небраска и др.). В других штатах именно присяжные решали и решают вопрос о назначении смертной казни, а в третьей группе штатов смертная казнь назначается только при условии, если и судья и присяжные пришли к согласию. Во Флориде, например, где смертные приговоры выносятся наиболее часто, полномочия жюри ограничены лишь рекомендациями, которыми судьи никак не связаны. Поэтому судьи довольно часто отменяли решение присяжных о назначении иной меры наказания и назначали именно смертную казнь. Такая ситуация сложилась в Алабаме и Индиане.

Так или иначе, именно во второй фазе судебного разбирательства возникает, как показывает ряд исследований, множество проблемных ситуаций, связанных с представлениями присяжных и психологическими особенностями восприятия ими разъяснений и установок судьи. Некоторые присяжные в ходе опроса признавали, например, что и во время процесса, и после него они не знали или не понимали, какими именно директивами им следовало руководствоваться при принятии решения. Другие опрошенные присяжные признавались, что изменили свое решение в пользу вынесения смертного приговора, чтобы не создавать разногласий среди жюри, хотя «в душе» были против этого.

Подводя итоги исследований, проведенных в рамках специального Проекта, посвященного проблемам суда присяжных, американские ученые имели основания подчеркнуть, что «до сих пор не доказано, что при вынесении решений присяжные руководствуются наличием отягчающих и смягчающих обстоятельств, хотя именно этого требует Верховный Суд США»[211]211
  Ibid.


[Закрыть].

Во всяком случае эти исследования помогают понять, почему результаты целого ряда судебных процессов оказывались, как минимум, менее предсказуемыми.

Решения присяжных – один из источников потенциальных судебных ошибок, имеющих особое значение именно применительно к делам о преступлениях, наказуемых смертной казнью. Дело в том, что система судов присяжных базируется на допущении, что присяжных – людей, не имеющих юридического образования, – достаточно подробно информировать о правовых стандартах, применяемых к ряду обстоятельств конкретного уголовного дела. Более того, эта система предполагает, что присяжные способны принять обоснованные решения о виновности обвиняемого и назначить справедливое наказание.

Увы, это изначально наивное заблуждение, независимо от того, где, как долго, на каких условиях и в рамках какой правовой культуры действует институт присяжных. Ведь суд присяжных, как говорил А. Ф. Кони, это «суд улицы». В этом его «плюсы» и одновременно в этом же и его «минусы». Предсказать решение присяжных, которые живут не в барокамере и руководствуются главным образом собственными житейскими представлениями о справедливости, как правило, достаточно сложно. Поэтому система суда присяжных всегда вызывала много нареканий и имела множество противников.

Как писал Энрико Ферри, власть, с которой суды присяжных выносят свои вердикты, это «quasi – суверенная власть», и в этом один из самых главных недостатков суда присяжных. Ибо если это действительно верховная власть, то уже по самой ее природе на решение суда присяжных не может быть апелляции и, следовательно, этот суд не может быть ответственным. Э. Ферри считал, что «это следствие исторического и юридического генезиса суда присяжных должно рассматриваться как опасное и абсурдное». Нельзя понять, каким образом случайно выбранные присяжные могут представлять собой народную совесть, которая очень часто протестует и возмущается их вердиктами[212]212
  См.: Ферри Э. Уголовная социология. М., 2005. С. 552.


[Закрыть].

Суд присяжных основывается, далее, на той идее, что при их отборе лишь жребий должен решать, кому будет принадлежать осуществление этой гражданской прерогативы, что, помимо всего прочего, противоречит и требованию закона разделения труда. Поскольку в самых важных социальных потребностях никак нельзя полагаться на случайности. «Тогда как в самых ничтожных мелочах повседневной жизни прибегают к услугам различных специалистов, в деле столь важном, как суд, не боятся отступать от этого элементарного правила благоразумия и поступают совершенно так же, как если б человек, желающий починить часы, обращался к столяру. А суд присяжных возводит в принцип не только неподготовленность лиц, но еще и случайность действий»[213]213
  Там же. С. 553.


[Закрыть].

Мало того, отмечал Э. Ферри, что у присяжных отсутствуют необходимые познания, их суд никогда не будет удовлетворительно отправлять свои функции, так как принужден следовать приемам низшей формы умственного развития. Он может руководствоваться только одним здравым смыслом, реже – рассудком, т. е. либо бессознательной привычкой думать известным образом, либо природной прозорливостью, не намного возвышающейся над народными предрассудками. Но знание, это высшее руководство, ему чуждо – оно не может существовать при случайном и неорганическом соединении общих и чрезвычайно разнообразных способностей; наоборот, оно возможно у однородного и постоянного состава судей.

Существуют объективные различия между конкретным фактом, законом и их восприятием присяжными; поэтому они не стремятся к познанию внутренней связи, подчиняющей факты общему закону. Отсюда – неизбежная склонность присяжных основываться на отдельных фактах, исходить из чувства сострадания или же руководствоваться более или менее скрытым чувством мести. Отсюда получается страстное и близорукое правосудие, которое в глазах народа заслуживает весьма мало уважения. Это господство чувства над разумом составляет, по убеждению Э. Ферри, главную черту суда присяжных.

В практическом плане многое здесь зависит и от того, насколько точно присяжные понимают правовые нормы, разъясняемые им судьей. Это, как только что отмечалось, особенно важно при рассмотрении таких уголовных дел, где в качестве меры наказания может быть назначена смертная казнь. Между тем, как показали специальные исследования, инструкции судей о принципах и порядке назначения этой меры наказания присяжные зачастую понимают или недостаточно, или совсем неправильно.

Ныне действующие инструкции, которыми судьи снабжают присяжных, вырабатывались и совершенствовались при участии Верховного Суда США около 30 лет. Эти инструкции структурируют процесс принятия присяжными решений, приводят этот процесс в соответствие с ныне действующими правовыми стандартами и, если они понимаются присяжными правильно, должны способствовать снижению вероятности вынесения ошибочных вердиктов. И здесь, при решении вопросов, связанных с назначением высшей меры наказания, у присяжных заседателей возникает немало проблем.

Так, исследование, проведенное в 1992 году в Северной Каролине, показало, что присяжные гораздо лучше понимают вопросы, связанные с оценкой отягчающих обстоятельств, и тогда правильнее используют инструкции судьи в процессе принятия решения. И наоборот, понимание вопросов, связанных с оценкой смягчающих обстоятельств, усваивалось ими гораздо хуже[214]214
  См.: Уголовное право. 2000. № 2. С. 105–106.


[Закрыть].

Этот весьма важный вывод подтвердили и исследования, проведенные в конце 90-х годов в судах штатов Огайо и Теннесси. Они показали, что наибольшая часть ошибок, нарушавших интересы обвиняемых, была сделана присяжными не в пользу обвиняемых, а в пользу обвинения. Многие присяжные полагали, что стандарты доказательства смягчающих обстоятельств более ограниченны, чем это обеспечивает уголовный закон. В итоге почти у всех членов жюри присяжных проявлялся «обвинительный уклон»[215]215
  См.: Crime and Delinquency. 1998. Vol. 44. N 3. July. P. 412–429.


[Закрыть].

Крайне низкий уровень решений, принимаемых судом присяжных, не случайно стал важным аргументом противников смертной казни, которые отмечали тенденцию к поспешному, часто заведомому признанию подсудимого виновным. Напомним, что при судебном рассмотрении такого рода дел принятие решения является двухступенчатой процедурой. Однако, как показало исследование, проведенное в судах Северной Каролины, более 40 % из 142 опрошенных присяжных признали, что они приняли решение о применении смертной казни к подсудимым еще на первой стадии судебного разбирательства, т. е. когда еще только решался вопрос об их виновности.

Кроме того, процедура подбора присяжных в большинстве штатов позволяет обвинителям исключать из состава присяжных людей, заявляющих, что они ни при каких обстоятельствах не будут голосовать за смертную казнь. Такой подход, разумеется, чреват формированием жюри присяжных, заведомо склонных к вынесению смертного приговора (по сравнению с процедурой подбора жюри в обычном уголовном процессе). И хотя такая практика, очевидно, противоречит Конституции, Верховный Суд США не видит здесь нарушений и таковой ее не считает. В противном случае, полагают законодатели большинства штатов, и именно это мнение поддерживается Верховным Судом США, существует риск, когда присяжные могут не выполнить наставление судьи и тем самым нарушить даваемую присягу объективного применения закона.

24 июня 2002 года, рассмотрев дело Ring v. Arisona, Верховный Суд США постановил, что отныне смертные приговоры могут выносить только коллегии присяжных заседателей, а не сами судьи. Правда, пока это решение Верховного Суда касается только пяти штатов – Аризоны, Айдахо, Монтаны, Колорадо и Небраски, где до самого последнего времени право вынесения окончательного приговора оставалось за судьей. По этому решению Верховного Суда США в названных штатах может быть пересмотрено почти 170 ранее вынесенных смертных приговоров.

Кроме того, Верховный Суд США назвал сомнительным и подлежащим рассмотрению порядок вынесения смертных приговоров, действующий в других штатах – Алабаме, Делавэре, Флориде и Индиане, где такие приговоры выносили судьи по результатам заседания коллегии присяжных, обладающей правом рекомендации. Если указанное решение Верховного Суда распространится и на законы этих четырех штатов, то такого рода революционное нововведение может в общей сложности привести к пересмотру смертных приговоров, вынесенных почти 800 осужденным[216]216
  См.: The New York Times. 2002. June 25; Квашис В. Е. Смертная казнь в США: 25 лет после моратория // Юридический мир. 2002. № 10. С. 25–26.


[Закрыть].

С начала 2000-х годов в целом ряде штатов долгие годы присущий многим присяжным «обвинительный уклон», похоже, стал постепенно уходить в прошлое – все чаще жюри стало возражать против вынесения смертного приговора. В Джорджии, например, в 2000–2006 годах в каждых двух из трех дел присяжные выступали против смертной казни[217]217
  См.: A Matter of Life or Death // Atlanta Journal-Constitution. 2007. September 22–25.


[Закрыть].

Применение смертной казни к несовершеннолетним и душевнобольным; нарушения прав иностранных граждан

В стране, считающей себя оплотом мировой демократии, несмотря на известные международно-правовые документы и многочисленные обращения Организации Объединенных Наций и других международных организаций, до самого последнего времени продолжались казни осужденных, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте, душевнобольных и умственно отсталых, до сих пор грубо нарушаются права обвиняемых – иностранных граждан на защиту и консульскую помощь в ходе следствия и рассмотрения уголовного дела[218]218
  См.: Ibid.


[Закрыть].

Почти 40 лет США игнорировали мировое общественное мнение и до самого последнего времени нарушали Конвенцию о гражданских и политических правах 1966 года, Американскую конвенцию о правах человека 1969 года и Конвенцию 1989 года о правах ребенка (ст. 37), запрещающую казни тех, кто совершил преступления в возрасте до 18 лет, оставаясь в одном ряду с такими странами, как Саудовская Аравия, Иран и Сомали (между тем, от такой практики уже несколько лет назад отказались Китай, Йемен и Пакистан).

О недопустимости казней несовершеннолетних прямо говорится и в резолюции Экономического и Социального Совета ООН 1984/50 от 25 мая 1984 года, где названы меры, гарантирующие защиту прав тех, кто приговорен к смертной казни[219]219
  См.: Смертная казнь и осуществление мер, гарантирующих защиту тех, кто приговорен к смертной казни. Шестой пятилетний доклад Генерального секретаря ООН, 31 марта 2000, Е/2000/3.


[Закрыть]. Между тем до 2005 года США оставались единственным государством Запада, где разрешалось казнить подростков. С 1973 года в судах США к смертной казни было осуждено почти 230 несовершеннолетних – больше, чем в остальных пяти странах, допускавших применение этой меры наказания[220]220
  См.: Гетманский К. Дети-убийцы ждут казни и надеются на милосердие взрослых // Известия. 2004. 22 июля.


[Закрыть].

Казни несовершеннолетних, совершивших тяжкие преступления, допускались законодательством 20 штатов, которые сами решали вопрос о мере наказания. К началу 2005 года в девяти штатах минимальный возраст для применения смертной казни не превышал 16 лет (Алабама, Делавэр, Кентукки, Миссисипи, Миссури; в Арканзасе, Вирджинии и Юте – 14, а в Оклахоме – 13 лет). В пяти штатах – Флориде, Джорджии, Нью-Гэмпшире, Северной Каролине и Техасе – этот минимальный возраст составлял 17 лет. В законодательстве шести штатов – Аризоны, Айдахо, Монтаны, Луизианы, Пенсильвании и Южной Каролины – такого рода возрастные ограничения вообще не указаны; они содержатся лишь в прецедентных решениях Верховных судов штатов по конкретным делам, где в качестве обвиняемых проходят лица, совершившие соответствующие преступления до наступления 18 лет[221]221
  См.: Dicks S. Young Blood. Juvenile Justice and the Death Penalty. New York, 1995.


[Закрыть].

Законодательство остальных 18 штатов, а также федеральное законодательство предусматривают применение смертной казни только к лицам, совершившим преступления после достижения ими 18 лет. В законодательстве штата Нью-Йорк было установлено, что для применения этой меры преступнику на момент совершения преступления «должно быть больше 18 лет». 4 марта 2004 года губернаторы штатов Вайоминг и Южная Дакота подписали законы о запрете казней для тех, кто совершил преступления до наступления 18 лет.

С 1976 по 2004 год в США казнили 22 несовершеннолетних (в том числе 62 % – в Техасе). К началу 2004 года в «очереди смертников» в США находилось около 80 человек, совершивших преступления в возрасте до 18 лет. В мае 2002 года на специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН, посвященной проблеме защиты детей, США назвали себя «глобальным лидером в деле защиты детей». Между тем, по данным «Международной амнистии», только в 1997–2001 годах во всем мире было казнено 17 таких осужденных, из них 12 – именно в США[222]222
  См.: AI Index: AMR 51/013/2002,28 January, 2002 «USA: Clemency authorities and legislators must act to prevent executions of child offenders».


[Закрыть].

Следует отметить, что до середины XX века практика казней тех лиц, которые совершили преступления в подростковом возрасте, не попадала в эпицентр общественного внимания и не вызывала сомнений с точки зрения конституционного характера этой меры наказания. И лишь с середины 80-х годов эта проблема приобрела особую политическую и юридическую остроту, что послужило основанием для радикальных, хотя и не всегда последовательных, изменений в судебной практике, в том числе и в практике Верховного Суда США. Так, в 1988 году Верховный Суд, рассмотрев апелляцию по делу Thompson v. Oklahoma, пятью голосами против трех решил, что смертный приговор в отношении лица, совершившего преступление в возрасте до 16 лет, «является жестоким и необычным наказанием» и, следовательно, противоречит Конституции США[223]223
  См.: Thompson v. Oklahoma, 487 U.S. 815 (1988).


[Закрыть]. Однако всего лишь год спустя, рассматривая вопрос о допустимости казни подростков, совершивших преступления в возрасте 16–17 лет, Верховный Суд США принял противоположное решение по делу Stanford v. Kentucky, отметив, что казнь преступников этого возраста «не является жестоким и необычным наказанием» и не противоречит Конституции страны[224]224
  См.: Stanford v. Kentucky, 492 U.S.361 (1989); Mandety E. Capital Punishment: A Balanced Examination. Massachusetts, 2004. P. 322–323.


[Закрыть]. Это решение Верховного Суда США в качестве прецедента послужило основанием для того, чтобы законодатели штатов закрепили указанные минимальные возрастные ограничения, препятствующие вынесению смертных приговоров.

С конца 90-х годов особое внимание американской и зарубежной общественности было приковано к процессу по делу Кристофера Симмонса, совершившего в 1993 году убийство в возрасте 17 лет и в 1997 году осужденного к смертной казни. 26 августа 2003 года Верховный суд штата Миссури, рассмотрев апелляцию по делу Roper v. Simmons, четырьмя голосами против трех признал вынесение смертного приговора Симмонсу противоречащим 8-й поправке к Конституции США и заменил смертный приговор пожизненным лишением свободы без права на досрочное освобождение. При этом суд пришел к заключению, что за последние 15 лет в США сложилось единое мнение о необоснованности применения смертной казни к несовершеннолетним. Прокуратура штата Миссури с решением Верховного суда не согласилась и подала апелляцию в Верховный Суд США, утверждая, что отказ Верховного суда Миссури от прецедентного решения Верховного Суда США по делу Stanford v. Kentucky является необоснованным, ибо с конституционной точки зрения применение смертной казни к несовершеннолетним допустимо и потому она должна быть применена и к Симмонсу.

В защиту Симмонса и с призывом отменить смертную казнь для несовершеннолетних выступили многие видные политические деятели, 15 нобелевских лауреатов, представители 45 стран Европы, включая Россию, а также Канада, Новая Зеландия и Мексика. Кстати, Мексика подписала это обращение вовсе не случайно – из 70 осужденных, совершивших преступления в несовершеннолетнем возрасте и содержавшихся в «очереди смертников», 50 – этнические мексиканцы. Указанное обращение подписали также руководители большинства религиозных и медицинских ассоциаций США[225]225
  Ibid.


[Закрыть].

Наконец, настал долгожданный день – 1 марта 2005 года. «Восьмая и Четырнадцатая поправки к Конституции США запрещают вынесение смертного приговора в отношении преступников, не достигших 18 лет на момент совершения преступления», – так судья Кеннеди от имени пятерых из девяти членов Верховного Суда заключил действительно историческое решение Верховного Суда США по делу Roper v. Simmons[226]226
  См.: Roper v. Simmons, 03-633 (2005).


[Закрыть]. Помимо всего прочего, это решение сохранило жизнь и смягчило наказание 71 осужденному, содержащемуся в «очереди смертников» за преступления, совершенные ими до достижения 18 лет.

Аргументация этого решения вызывает интерес не только с чисто юридической точки зрения. В трактовке «жестокости и необычности наказания» Верховный Суд США ориентировался на нравственные стандарты, означающие прогресс цивилизованного общества. Чтобы установить, позволяют ли эти стандарты казнь несовершеннолетних, Суд прибегнул к анализу позиций законодателей штатов. Как отмечено в постановлении Верховного Суда США, «отрицание смертной казни несовершеннолетних в большинстве штатов, редкость ее применения даже там, где она сохраняется законодательно, и уверенность в движении к отмене этой практики в достаточной мере доказывают то, что сегодня наше общество рассматривает несовершеннолетних как заслуживающих меньшего наказания по сравнению со взрослыми преступниками».

Другой довод Верховного Суда США касался оценки того, насколько применение смертной казни к несовершеннолетним согласуется с требованием применять это наказание только к совершившим наиболее тяжкие преступления. Верховный Суд выделил здесь три наиболее значимых различия между подростками и взрослыми преступниками, во многом воспроизводя приведенные выше аргументы медиков. Во-первых, несовершеннолетние в большей мере склонны к необдуманным поступкам в силу неразвитого чувства ответственности; во-вторых, они во многом подвержены влиянию извне; наконец, их характер еще не настолько сформировался, как у взрослых. Кроме того, и это особенно интересно, Верховный Суд США постановил, что применение смертной казни к несовершеннолетним не оправдывается ни идеей возмездия (поскольку они не заслуживают столь суровой кары), ни соображениями общей превенции. Последние доводы Верховного Суда США, приведенные в этом постановлении, на наш взгляд, имеют особое значение, поскольку на самом деле они выходят за пределы проблематики смертной казни несовершеннолетних и сами по себе имеют более широкую значимость и криминологический смысл.

Интересно, далее, что, называя 18-летний возраст в качестве минимальной границы для применения смертной казни, Верховный Суд отметил ее произвольность и относительность, ибо отмеченные черты характера несовершеннолетних по достижении этой возрастной отметки сами по себе не исчезают[227]227
  См.: Есаков Г. Смертная казнь несовершеннолетних как жестокое и необычное наказание: американские подходы // Уголовное право. 2005. № 3.


[Закрыть]. «Узаконенность» именно этой возрастной границы в большей степени вызвана тем, что с наступлением 18-летнего возраста и федеральное законодательство, и законы штатов связывают множество иных ограничений и правовых последствий противоправного поведения.

«Это принципиальное решение, – говорится в специальном заявлении „Международной амнистии“, – принято как раз в тот момент, когда со всей остротой встал вопрос о демонстрации США своей приверженности международным нормам в области прав человека. Этот прецедент поможет приблизить день окончательного и бесповоротного искоренения смертной казни, повсеместно признаваемой беззаконной». Оно, действительно, означает конец позорной для великой страны практики применения смертной казни к несовершеннолетним преступникам и окончательное разрешение одного из самых острых и наиболее спорных для уголовно-правовой науки вопроса, к которому, как уже отмечалось, несколько последних десятилетий было приковано пристальное внимание американской и мировой общественности.

В большинстве стран законодательство запрещает применение смертной казни к душевнобольным и умственно отсталым лицам, совершившим тяжкие преступления. Статья 3 резолюции 1984/50 Экономического и Социального совета ООН от 25 мая 1984 года «Меры, гарантирующие защиту прав тех, кто приговорен к смертной казни» специально обращает внимание на то, что не должен приводиться в исполнение смертный приговор в отношении «лиц, потерявших рассудок». В 1988 году Комитет ООН по предупреждению преступности рекомендовал Экономическому и Социальному совету ООН предложить государствам, законы которых допускают применение смертной казни, не применять ее к лицам, «страдающим умственной отсталостью или обладающим крайне ограниченными умственными способностями в момент вынесения приговоров и в момент приведения их в исполнение»[228]228
  Средний показатель интеллектуального развития американских граждан (IQ) равен 100; у умственно отсталых, которые составляют 2 % населения США, IQ равен 70 (см.: Mandery E. Capital Punishment: A Balanced Examination. Massachusetts, 2004. P. 322–323).


[Закрыть].

До последнего времени в законодательстве штатов этот вопрос решался по-разному, причем особые трудности вызывала возможность применения смертной казни к умственно отсталым преступникам. В 1989 году Джорджия и Мэриленд запретили применение смертной казни к таким лицам. Однако в том же году Верховный Суд США в решении по делу Penry v. Lynaugh постановил, что применение смертной казни к умственно отсталому не является нарушением Конституции[229]229
  См.: Penry v. Lynaugh, 492 U.S. 302 (1989); Mandety E. Capital Punishment: A Balanced Examination. Massachusetts, 2004. P. 340–341.


[Закрыть]. Это решение Верховного Суда вызвало недовольство американской общественности. Уже на следующий день социологический опрос показал, что 70 % американцев выступают против казни умственно отсталых преступников[230]230
  См.: Streib V. Executing Women, Children, and the Retarted: Second Class Citizens in Capital Punishment // Americas Experiment with Capital Punishment. Durham, 1998. P. 213–215.


[Закрыть]. В том же 1989 году Организация Объединенных Наций принимает специальную резолюцию, запрещающую казни таких лиц.

Все это привело к тому, что к решению законодателей Джорджии и Мэриленда вскоре присоединились еще 11 штатов, а к 2002 году запрет на казни умственно отсталых преступников действовал уже в 18 штатах (Аризона, Арканзас, Колорадо, Флорида, Коннектикут, Джорджия, Индиана, Канзас, Кентукки, Мэриленд, Монтана, Небраска, Нью-Мексико, Нью-Йорк, Северная Каролина, Южная Дакота, Теннесси, Вашингтон).