Текст книги "Новости наших дней (сборник)"

Я вернусь

Удар был неожиданным и резким.

Волгу бросило вперед и влево. От удара она пошла юзом и, засвистев шинами, со звоном врезалась в бетонный столб.

Огромный, многотонный «Камаз», как будто не почувствовав столкновения с легковушкой, в крутом вираже нырнул за ближайший угол и скрылся с места аварии.

Шел третий час ночи.

У «Волги» смяло в гармошку правое заднею крыло, от удара в столб согнуло бампер и разнесло вдребезги правую фару.

Водитель Николай и пятеро девчонок пассажирок, к счастью, не пострадали. Но ехать дальше было нельзя.

Девчонки отвизжались, отшумелись и, поглаживая ушибленные места, высыпали из машины.

Николай обошел свою «Волгу», осмотрел повреждения. Достал сотовый телефон и позвонил Маме.

Минут через пятнадцать Мама подкатила на своей «Вольве» и сходу начала материться.

Сперва набросилась на Николая. Потом – на девчонок. Девчонки притихли и сжались в кучку.

Мама истерически стала названивать заказчикам. Ей ответили: уже опоздала… приехали другие девочки.

После этого Мама еще больше завелась.

Девчонок разогнала по домам, а Николаю заявила: возьмет с него штраф за то, что не довез девчонок по заказу.

– Но к вечеру завтра чтобы был с машиной. Иначе больше работать не будешь! – И, хлопнув дверкой своей иномарки, умчалась.

Николай остался один.

Облокотился на разбитую машину. Задумался: «Куда и кому позвонить?»

Вдруг кто-то тронул его за плечо.

Он вздрогнул и обернулся.

Перед ним была Анжела – одна из тех пяти девушек, а проще – проституток, которых он вез на заказ.

– Что, не смогла уехать? – спросил он, скользнув по ней взглядом.

– Нет. Просто хочу помочь тебе. У меня есть знакомый механик. Золотые руки. Ради меня он сделает все. Давай позвоню.

И она протянула руку за телефоном.

– Ты что? Кто поедет сюда среди ночи?

– Давай телефон. Увидим.

Он внимательно посмотрел в глаза Анжеле и протянул телефон.

Она позвонила.

И механик приехал. Не ворчал, не ругался. Осмотрел машину и отбуксировал ее к себе в гараж-мастерскую. Сказал, что к вечеру она будет как новая.

Николай слабо в это поверил. Но других вариантов не было.

На такси уехал домой.

Анжела осталась в гараже механика.

Николай жил один. Никогда не был женат. А после того, как стал водилой у проституток, понял, что никогда и не женится.

Дома встал под теплый душ.

«Анжела?..»

Она пришла к ним год назад. Тихая и молчаливая девочка. А сейчас она уже женщина с опытом и даже связями. Неужели ей тогда было только семнадцать?

Он вышел из ванной. Не обтираясь лег на кровать. Закурил сигарету.

Анжела?..

Почему она решила помочь ему? Черненькая. Стройненькая. С глазами, как угольки. Никогда они не разговаривали подолгу. Пару раз он ей смазывал йодом царапины. Да однажды по ее просьбе отвозил ее бабушку в больницу. Ветхая старушка. Почти ничего не слышала. Анжела жила у нее. Сказала, что у отца и у матери другие семьи. И она не мешает им. Она ухаживает за бабушкой, и та ей завещает квартиру.

Она поднакопит денег.

Бросит свою грязную работу и выйдет замуж.

Родит детей.

А с мужем будет заниматься любовью только тогда, когда это им обоим будет хотеться.

И она даже будет целовать своего мужа в губы. Сильно-сильно…

Николай забыл про тлеющую сигаретку.

И пепел упал ему на грудь. Он вздрогнул, ил тушил окурок. Завернулся в одеяло.

Нет. Этого она ему, конечно, не говорили. Не так они близки. Об этом, о добром муже, о поцелуях, они думают все. Мечтают. Рассказывают друг другу сказки о подругах-проститутках, накопивших состояния и вышедших замуж за принцев.

Он возил проституток уже два года и знал, что в итоге из этих девочек получается.

А Анжела…

Она была все жё не как все. Может, оттого, что ее еще мало били клиенты. А как бьют этих бедных девочек, Николай знал. У него в багажнике целая аптека первой помощи. Не всегда можно было обращаться в больницу или травмпункт, вот он и шины на переломы накладывал, и порезы зашивал, и уколы от столбняка и инфекций делал. Беспредельщиков полно. В начале попользуются, а потом начинают издеваться. Если девочка молчит, помучают немного, заплатят побольше и отпустят. А если не выдерживает и начинает сопротивляться, то тут уж бьют, как куклу. Иной раз идти не может – выносить приходится. А Мама при этом всегда только их и ругает: «Ты проститутка! Терпи. За твое тело заплатили. Не нравится – ищи другую работу». И ничего, девочки подлечатся, подмарафетятся и опять, глядишь, в его машине сидят, ждут звонка. Деньги. Всем нужны деньги.

За этими мыслями он и уснул.

Вечером машина была готова.

Взял механик много, но справедливо.

Увидев Николая вовремя в отремонтированной машине, Мама только хмыкнула, но ничего не сказала.

И пошла привычная будничная работа. Привез-отвез. Позвонил Маме. Мама приехала, собрала деньги. Поделилась с девочками. И дальше.

Звонок.

Заказ.

Привез. Отвез.

Неделя заканчивалась без особых приключений.

Анжела появилась в конце недели.

Оказывается, у нее в ту ночь, когда произошла авария, умерла бабушка. И все эти дни она занималась похоронами.

Похудела. Носик заострился. Глаза, кажется, стали еще глубже и темнее.

Кивнула Николаю. И села в сторонке от девчонок, задумчивая.

Вскоре Мама скомандовала: «Подъем!»

Вызвали на дачу за городом.

Район этот Николай знал хорошо. Там в основном отдыхали в шикарных дачах люди очень богатые, нефтяные короли и газовые магнаты.

Нужно было троих девочек. Но велели привезти штук шесть для выбора.

Такое часто бывает.

Нужна одна или две. А вызывают до десяти. Выстроят их в один ряд. И выбирают, как лошадей, по зубам. Приятного мало, но клиент всегда прав.

Поэтому повезли шестерых.

Выбрали трех. Среди них и Анжелу.

Девчонок отпустили поздно ночью.

Они вышли злые, голодные.

Использовали на всю катушку, а к столу даже не подпустили. Дали баллон минеральной на всех.

Пока ехали в город, две тараторили, как сороки, обсуждая своих сегодняшних партнеров, издеваясь и смеясь над их пороками.

Анжела сидела, отвернувшись к окну, и курила.

Николай вначале развез по домам ее подружек, а уж затем Анжелу.

Ему хотелось с ней поговорить, остаться наедине.

Он предложил.

Она согласилась.

И они поехали к нему домой.

Вначале он ее накормил.

Она поела. Сполоснулась под душем и ушла в спальную комнату.

Когда Николай убрал все со стола и пришел к ней, она уже спала.

Он не стал ее тревожить. Прилег рядом. Покурил. И, выключив свет, заснул.

Утром между ними случилось то, что нельзя было назвать просто сексом.

Это была какая-то новая, еще ни разу не испытанная им близость. Совершенно новое ощущение от женского тела и сладких до умопомрачения поцелуев. Это новое ощущение не только полностью опустошило его тело, но сделало душу чистой, легкой и светлой.

После ее ухода он долго лежал на спине и, потрясенный произошедшим, прислушивался к себе.

Ладони продолжали гладить ее нежную бархатную кожу. Губы тонули в ее губах. А грудь, казалось, до сих пор чувствовала прикосновение ее нежных розовых сосков. Сотый раз он прогонял в памяти тот момент, когда она, изогнувшись, застонала, заметалась и вдруг резко обмякла, как бы отключилась на какое-то время. Кулачки ее разжались, и он увидел маленькие ранки от острых ноготочков на мокрых, дрожащих, как листики, ладошках. Он стал нежно целовать ладошки и осторожно кончиком языка старался успокоить эти маленькие пульсирующие ранки.

Прошло несколько дней.

Они еще ни о чем не говорили. Но уже в воздухе между ними витала одна и та же мысль: «Все! Пора эту жизнь заканчивать».

Мама что-то почувствовала. И стала приглядываться к ним.

Надо было решаться.

Анжела готова была хоть сейчас все бросить и уйти с ним, куда позовет. Николай пока не решался.

Надо было вначале уладить все с Мамой. За ней стояли серьезные люди.

Наконец он сообщил Маме, что будет уходить. Мама сказала: «Хорошо. Но найди замену».

После него должна была уйти Анжела.

Но…

Но человек предполагает, а Господь располагает.

Это был последний день работы Николая. Замену он нашел. Мама дала «добро».

Вечер был тихий. Заказов не было.

Вдруг звонок.

Николай видел, как засуетилась Мама, разговаривая по телефону. Глаза заметались по девчонкам.

– Хорошо, Олег. Конечно, Олег. Через пять секунд будет. Когда я тебя подводила?! Через пять секунд будет…

Девчонки, услышав, как елейно говорит Мама и какое имя произносит, сразу напряглись и поджали ноги.

Если это тот Олег – лучше не надо.

Когда Мама сказала, кто и откуда позвонил, всем стало ясно – звонил тот.

– Девочки, надо ехать. Причем быстро! Сами понимаете, в случае чего там и меня не пожалеют. Давайте решайте. Кто?

Все уставились в пол.

Одна Анжела курила и смотрела спокойно на Маму. Та взглянула на нее и сказала:

– Ты поедешь!

Анжела пожала плечами и пошла к двери.

Николай покрутил ключами.

Вопросительно взглянул на Маму. Она вскинула голову, зло ответила на его взгляд.

– Иди, работай! – И когда он уже выходил за дверь, добавила: – Голубки…

Олега в мире проституток знали хорошо. Он не столько с ними баловался, сколько калечил. Прокусывал уши, ломал пальцы или просто избивал до полусмерти.

Был он блатным авторитетом. Беспредельщиком. Контролировал водочный рынок. Бригада у него была из молодых, но ранних. Крови за ними было много.

В машине Анжела курила одну за одной.

У Николая появилась мысль: «Может, плюнуть на все и уехать с ней прямо сейчас?»

Посмотрел в зеркало заднего вида. Умная Мама ехала следом.

«Ладно, – решил. – Может, обойдется».

Подъехали к точке.

Это было открытое кафе на берегу озера.

Громкая музыка. Шум пьяной толпы. Запах шашлыков.

Анжела с Мамой пошла под легкий навес.

Николай видел, как обернулся сидящий в компании парней грузный мужчина в белом пиджаке. Кивнул Маме. И та ушла. Анжела осталась позади белого пиджака.

На Анжелу долго никто не обращал внимания. За столом усиленно выпивали и закусывали. Потом белый пиджак поднялся, и Николай понял, что это был тот самый Олег, по кличке «Вялый».

Вялый прошел мимо Анжелы к кустам. Там помочился. Обернулся к Анжеле.

– Ты чего, сука, стоишь? Иди сюда!

Анжела подошла.

– На колени!

Анжела обернулась на кафе.

Там все смотрели на развивающуюся сцену. Даже музыку приглушили.

– У тебя чего, со слухом плохо? – спросил Вялый и ударил Анжелу по лицу.

Она упала.

Николай рывком выбрался из машины.

Анжела поднялась, подобрала сумочку и опустилась на колени перед Вялым.

– Ну, чего ждешь, работай!

Анжела стала отворачиваться.

– Ты чего, падаль! Не нравится, что ли?!

– Не нравится, – ответила Анжела.

Вялый обернулся к кафе.

– Братва, она говорить умеет, – и, не глядя, опять ударил ее по лицу.

В кафе дружно заржали.

Анжела опять упала.

Николай наклонился в машину и достал из-под сиденья кастет, надел его на пальцы и пошел к Вялому.

Анжела опять уже стояла на коленях. По ее лицу текла кровь. Она стала рыться у себя в сумочке. Но не успела ничего оттуда достать. Вялый со всего размаху ногой, обутой в полуботинок на толстой свиной подошве, ударил ее в грудь. Анжелу даже подбросило от удара, она отлетела в сторону. Николай подбежал к ней, наклонился. Глаза ее были закрыты, изо рта текла кровь. Она не шевелилась.

– Ну что, готова? – услышал Николай над собой. Он повернул голову.

Над ним стоял Вялый.

Пьяный. Наглый. Самодовольный.

На его жирном лице сияла улыбка.

– Что, готова? Тогда забирай и привези новую, вдруг я опять в кустах захочу, – и Вялый повернулся уйти.

Николай поднялся и зацепил Вялого за рукав.

– Погоди, урод.

– Что?.. – обернулся Вялый.

– Ничего, – ответил Николай и снизу, вкладывая в удар всю ненависть и злость, обрушил кулак с кастетом в подбородок Вялого.

Что-то хрустнуло. Брызнула кровь, и Вялый, захрипев, рухнул на землю.

Николай отшвырнул кастет. Подхватил Анжелу и бросился к машине.

Дружки в кафе не сразу «въехали», что произошло. Никто и не ожидал, что кто-то поднимет руку на самого Вялого. Спохватились поздно.

Николай уже успел добежать до машины, втолкнуть Анжелу на заднее сиденье и впрыгнуть за руль.

Машина завелась с полоборота.

В него начали стрелять.

Благо, кругом были лес и кусты. Через минуту его уже не было видно.

Николай понимал, что сейчас заведут «БМВ» и «Мерседесы» и помчатся за ним. Но он уйдет. Уйдет.

По городу он мчался темными закоулками. Заскочил домой, захватил из тайника пистолет и деньги, и снова – в машину.

Когда выехал за город и убедился, что от погони избавился, остановился.

Осмотрел Анжелу.

Она уже пришла в сознание. И тихо постанывала.

У нее было разбито лицо.

Николай разорвал на ней кофточку. Стал прощупывать ребра. Анжела закричала. Стало ясно: у нее сломаны ребра. Николай осторожно, но плотно перебинтовал ей грудь. Сделал два укола: один – обезболивающий, другой – чтобы она уснула, и поехал дальше.

Куда?

Пожалуй, вначале он и сам не знал, куда.

Одно он понимал, что теперь в живых ни его, ни Анжелу бригада Вялого не оставит. И никто им не поможет. Это уж точно.

Но у него был пистолет.

Да и деньги есть. Денег было много. Несколько лет копил.

Ехал всю ночь.

Просто ехал подальше от того зла, в котором жил последние годы.

Анжела спала.

В дороге немного успокоился. Постепенно это стало казаться не таким страшным.

Николай уже стал задавать себе вопросы: «Может, Мама их откупит? Может, и у Вялого ничего серьезного? Да, Анжеле нужна помощь».

Добравшись утром до очередного районного города, Николай остановился и зашел на междугородный переговорный пункт.

Позвонил своему приятелю, который тоже работал у Мамы.

Услышав Николая, тот перепугался и шепотом поведал, что их все ищут – и блатные, и менты. Маму придушили прямо там, у озера. Девок всех изуродовали. Блатные как с цепи сорвались.

Все встало на свои места.

А когда Николай попросил приятеля приглядеть за квартирой, тот удивился:

– За какой? И твою квартиру, и бабы твоей сожгли еще ночью. – И посоветовал: – Лучше исчезни. Они, если вас найдут, по кусочкам рвать будут.

И еще попросил больше ему не звонить – забыто.

Все стало яснее ясного. Иллюзии закончились.

Куда теперь?

Вышел он из переговорного пункта и понял: есть только один выход. Пристрелить вначале Анжелу, а потом себя. Иного пути нет. Он знал, что, если их поймают, а их обязательно поймают, умирать они будут долго и мучительно. Ловит их Вялый. А Вялый есть Вялый, пощады не знает…

Из города Николай свернул на проселочную дорогу. Миновал село с белой церковью и заехал в лесочек. Достал пистолет и деньги. Подержал в руках толстую пачку денег и, широко размахнувшись, зашвырнул ее в кусты. «Зачем они теперь? Мертвым деньги не нужны…»

Вынул обойму из пистолета. Пересчитал зачем-то патроны. И вставил обойму назад.

Открыл заднюю дверку машины. Склонился к Анжеле. Погладил ее по волосам. Она от прикосновения зашевелилась и застонала. Николай приставил дуло пистолета ей к виску, закрыл глаза, и… тут зазвенел колокол, потом другой и еще…

Николай вздрогнул. «Что это?»

Открыл глаза.

Солнце. Лес. И над всем этим колокольный звон. Чистый, переливчатый, призывный.

Шел он от ближнего села, которое он только что проехал. И тут его как током прострелило: «Что я делаю?!»

Николай опустил пистолет.

Постоял в раздумье, слушая колокольный звон. Затем нырнул в кусты, куда до этого забросил деньги. Нашел пачку.

Вернулся в машину.

Достал из бардачка автомобильный атлас дорог. Долго водил по нему пальцем.

Теперь он знал, куда ему ехать.

Несколько лет назад, когда работал на бортовом «Камазе», вез он трансформаторы в соседнюю область для женского монастыря. Хотелось побыстрее вернуться, и поэтому гнал всю ночь. К рассвету он был где-то в тех краях. Рядом. Но никак не мог найти монастырь.

Измотался. Приткнул «Камаз» у какого-то разлива и закемарил. Проснулся от колокольного звона. Вылез из кабины и увидел совсем рядом несколько луковичек церквей. Оттуда шел звон.

В монастыре встретила его мать-настоятельница приветливо. Разгрузил он «Камаз». Накормили его. Когда настоятельница узнала, что он крещеный, повела показывать монастырь и свое хозяйство. Тогда он был поражен чистотой, спокойствием и мудростью жизни этих женщин.

Возвращаясь назад, он долго еще вспоминал все, что видел и слышал. И даже мечтал побывать там еще раз. Но автохозяйство, где он работал, развалилось.

Он перешел водилой к Маме. Потом уже совсем и забыл, что есть на Руси такие монастыри.

А теперь колокольный звон отрезвил его.

Вернул ему память.

Гнал он свою машину к монастырю и думал: «Упаду в ноги матери-настоятельнице, попрошу взять к себе Анжелу. Спрятать. Там ее никто никогда не найдет».

К монастырю подъехали глубокой ночью.

Он не заметил как очнулась Анжела. И поэтому, когда остановился у ворот монастыря и услышал: «Куда мы приехали?», вздрогнул.

Он ей все объяснил. Она выслушала и сказала устало:

– Делай, как знаешь…

Николай вышел из машины. Подергал ворота, калитку. Все было заперто.

Постучал. Залаяла собака. Через какое-то время из-за ворот спросили:

– Кто там?

– Это я, водитель Николай. Я вам трансформаторы привозил. Мне мать-настоятельницу надо.

– Господь с тобой, парень, ночь на дворе! Все спят. Приходи утром.

– Подождите! Я не могу утром. У меня времени нет. Вы скажите ей, что это водитель Николай приехал, я вам трансформаторы привозил. Мне ее срочно надо. Я вас очень прошу… – И вдруг добавил: – Ради Христа…

За воротами затихли. Но вскоре защелкали замки. Загорелся фонарь у ворот. Открылась калитка. За ней стояла мать-настоятельница. Посмотрела она внимательно на Николая и сказала:

– Заходи, Николай, с Богом.

Сделал он шаг и упал на колени перед этой женщиной. Обнял ее ноги и зарыдал, затрясся всем телом.

Анжелу перенесли в один из домов монастыря. Ей занялись послушницы: умыли, перевязали, уложили в постель. А Николай до утра проговорил с матерью-настоятельницей. Рассказал все, как есть, и про себя, и про Анжелу и что с ними произошло.

Молча выслушала его мать-настоятельница. Потом надела на него крестик, дала в руки иконку. Перекрестила и сказала:

– Езжай с ангелом. Ни о чем не беспокойся – выходим и спрячем твою девушку.

Поцеловал Николай ей руку и незаметно оставил пакет с деньгами под стулом, на котором сидел.

Поцеловал Анжелу.

Ни слова ему не сказала на прощанье Анжела, только слезы… слезы… слезы…

Гнал он теперь свою машину на юг, под Ростов. Там у него в одной из воинских частей служил начальником штаба одноклассник. От него в свое время он узнал, что там вербуют контрактников на Кавказ. Работа опасная. Но сейчас именно эта работа была нужна ему.

Школьного друга Николай нашел быстро. Тот помог ему оформить контракт на службу во взвод полковой разведки. Через две недели Николай уже шел на свою первую операцию.

Потом много было подобных операций. И много передумал Николай в этой мясорубке.

Но Анжелу он не забывал ни на минуту. И всякий раз, засыпая, шептал ей: «Я вернусь… Я вернусь за тобой, Анжела…»