Текст книги "Питомник богов"

19
Защищённый канал межзвёздной связи
через Белые Камни семейства Логолло,
25 октомбрия 416 года Эры Восстановления

Канал открыт 09:47

«Приветствую вас, адмирал Теслен!»

«Рад вас слышать, наместник Марков».

«Вы хотели говорить со мной. Я слушаю вас, сир».

«Насколько мне известно, наместник, в вверенном вам покойным монархом Секторе Кастора сложилась напряжённая обстановка. Согласно решению сенатского комитета по безопасности я исполняю обязанности регента Империи и прошу вас доложить обстановку».

«Комитет, сир, насколько я знаю, не уполномочен предлагать кому-либо регентскую власть. Даже такому достойному человеку, как вы, адмирал Теслен. Таким правом обладает только Президиум. Я, сир, не получил ещё постановления Президиума Сената, подтверждающего ваши регентские полномочия».

«Вы его получите, не сомневайтесь. Уже есть подписи четырёх из семи членов Президиума. И давайте договоримся, Марков, что сейчас неподходящее время для соблюдения протокольного целомудрия. Мы с вами должны думать прежде всего о безопасности граждан. Кроме того, опорные силовые структуры государства уже определились, кого поддерживать. Все, я подчёркиваю, все до одного командующие флотами, в том числе и командующий вашим Вторым флотом, привели своих офицеров к присяге регенту».

«Меня об этом информировали, сир. Докладываю: обстановку в Секторе я оцениваю как некритическую. Арсеналы, порты, прочие стратегические объекты и средства связи находятся под моим контролем. Во всех поселениях Сектора двадцать восемь часов назад введены военное положение, круглосуточное патрулирование улиц и комендантский час. Волнения среди клонов на Бальсане прекращены, провокаторы арестованы. Ноланское подполье не проявляет активности. Среди офицеров Второго флота не наблюдалось организованного сопротивления принятию вам, сир, присяги. Те офицеры, которые отказались присягнуть, временно отстранены от боевых дежурств. Но личное оружие у них не отбирали».

«Вы приняли верное решение. Благодарю вас, наместник. И вот ещё что: по оперативным данным, к мирам Сектора Кастора в настоящее время направляется гиперкрейсер «Алкантара». На его борту находятся члены семьи Туре Шактири, а также принцессы Дома Ойзеле и бывший Верховный координатор Службы Предотвращения лорд Гридас. Получены сведения, что вдовствующая императрица и Гридас намерены провозгласить старшего сына покойного монарха императором. Как вы намерены воспрепятствовать этому противозаконному акту?»

«Двадцать часов назад я получил от вдовствующей императрицы уведомление. Она сообщила, что часть Сената признала законным некий указ Туре Шактири Второго, в котором покойный император якобы ещё при жизни назначил своего сына Туре Иритэ соправителем. Я напрямую обратился к названным ею сенаторам, но они не подтвердили, что присягали Туре Иритэ или присягнут ему до того, как Сенат соберётся на чрезвычайное заседание. Также не подтвердились слова императрицы о том, что упомянутый указ признали Совет колонии Альфы Альфы и командный состав Пятнадцатого флота. Совет Альфы, насколько мне известно, в последние дни вообще не собирался. Поэтому, сир, я отдал приказ задержать сенатора лорда Гридаса, императрицу Геринну Модесту и принца Туре Иритэ в любом порту вверенного мне Сектора, где они появятся…»

«Задержать или арестовать?»

«Задержать, сир. Задержать до выяснения обстоятельств. У меня нет законных оснований считать Ойзеле и Гридаса мятежниками и подвергать их аресту. Да, вдовствующая императрица обнародовала неправдивые заявления, но это не делает её преступницей. Она не отдавала мне противозаконных приказов и ничего преступного не требовала. Согласно имперским законам только Сенат Империи, в составе двух третей от числа всех сенаторов, обладает полным и исключительным правом определять порядок престолонаследования. Я, сир, буду ждать решения Сената и подчинюсь ему, каким бы оно ни было».

«Обнародование неправдивых заявлений можно трактовать как призыв к мятежу. Но я согласен с вами, Марков, вдова могла не отдавать себе отчёта в том, что делает. Мы будем к ней снисходительны. Я также информирую вас, наместник, что Сенат соберётся на чрезвычайное заседание через сорок восемь часов. Я, как регент Империи, дал слово обеспечить полную свободу волеизъявления сенаторов. И, уверяю вас, я своё слово сдержу».

«Я рад, сир, что вы неукоснительно поддерживаете законность. Я буду всеми силами и средствами помогать вам в этом. В такое сложное время, сир, содружество миров может спасти только строжайшее соблюдение законности».

«Вы правы. Я только что убедился, Марков, что ваше недавнее назначение наместником Сектора Кастора было одним из самых удачных решений покойного монарха. Успехов вам, генерал-лейтенант».

«И я вам желаю успеха, регент».

Канал закрыт 10:03.

20
Плато Поланского, планета Фаренго (9 КВ97:2),
система звезды Талис,
26 октомбрия 416 года Эры Восстановления

Старые камни отдыхали от дневного зноя. Плоскогорье, широкими террасами сбегавшее к прибрежным равнинам Западного континента, покрывала мелкая, подчинённая ветрам и смерчам, серая пыль. Эти пустынные земли забыли резкие песни крылатых рептилий и шелест растений. Биосфера Фаренго давно пережила эпохи своего расцвета, и теперь только вялый кустарник, похожий на обломки кроличьих клеток, цеплялся за камни и за жизнь на разглаженном ветрами плато. Даже жутким летним торнадо, поднимавшим в алые небеса планеты миллионы тонн пыли, не удавалось вырвать эти кусты-клетки из захваченных ими трещин и расселин. Их цепкие и твёрдые вековые корни проникли на десятки и сотни метров в глубь плато. Самые длинные из корней достигли подземного лабиринта и закрепились на его гладких плитах, отшлифованных в те времена, когда далёкие предки кустов-клеток ветвились и вырастали деревьями, давая укрытие страшноватым, бронированным животным Фаренго.

Ни крылатые рептилии, ни грозные броненосцы не дожили до сумерек древней планеты. Её Солнце всё так же согревало красными лучами равнины и океаны, но время стёрло высокие горы. Обмелели океанские глубины, а о крупной наземной фауне напоминали лишь бескрайние поля окаменевших скелетов. В низинах скопилась мёртвая пыль, вода океанов стала прозрачной и безжизненной, как в предначальные эпохи этого мира. Только рядом с подводными вулканами теплились очаги вымирающей жизни – похожие на осьминогов бледные существа грелись около сероводородных гейзеров, а ленивые игольчатые рыбы паслись на придонных пастбищах бледных водорослей. В родовой памяти осьминогов и рыб обитали смутные тени воспоминаний о древних катастрофах, об огне, приходившем из космоса в незапамятные времена. Поэтому осьминоги и рыбы забеспокоились, когда в ночном небе над океаном внезапно расцвёл огненный цветок – предвестник космического гостя. Осьминоги и рыбы спрятались под камни, ожидая худшего.

Но космический гость не потревожил океанских глубин. Он пролетел над тёмными волнами, над песками и пылью прибрежных равнин и со страшным рёвом обрушился на плоскогорье. Столбы огня прошли по плато, сжигая кусты-клетки. Над столбами вырос хищный силуэт скегера, от треугольного корпуса отскочили полуциркули посадочных «лап», и космический гость твёрдо упёрся ими в обожжённый грунт.

Не прошло и тридцати минут, как свернулся ещё горячий защитный экран и к поверхности планеты выдвинулась гибкая «кишка» трапа. Одновременно с «лап» спрыгнули на камни мелкие роботы. Они по спирали обежали площадку и остановились в пятидесяти метрах от скегера, образовав защитное кольцо. Затем из «кишки» выпрыгнула пара странных существ: быстрых, серых, полутораметровых, с телом крысы и головой большой таксы.

Существа были выведены на Земле в последние века перед принятием Генетических законов. Тогда генетика стала домашним занятием миллионов людей, которые за деньги или просто для развлечения выводили в домашних инкубаторах целые армии странных, забавных, а иногда и смертельно опасных существ. Суровые законы Отцов-восстановителей прекратили эту частную практику. Большинство мутантов было запрещено и уничтожено. Некоторые из выживших со временем деградировали в хищных монстров, как тормаги. Но отдельные любительские разработки были одобрены. Крысопсы, или морлифы, попали в короткий список разрешённых «полезных мутантов». Оказалось, что эти умные животные – результат чрезвычайно удачного генетического скрещивания собаки и крысы – способны органично приспосабливаться к условиям иных миров.

Шерма привезла на Фаренго пару трёхлетних морлифов-следопытов. Им ещё на «Максвелле» имплантировали газовые фильтры, и теперь крысопсы могли дышать воздухом древней планеты. Шерма и Некич полагали, что в подземном лабиринте морлифы могут оказаться более эффективными помощниками и защитниками людей, чем киборги. Каждый мутант имел встроенный в черепную кость коммуникатор. Самца звали Дунс, а самку Дорс. Они выполняли только команды Шермы, и Вольск решил, что, кроме всего прочего, следопыты призваны охранять начальницу экспедиции.

Морлифы обследовали прилегающую территорию и пропищали Шерме, что ничего опасного не обнаружили. Только после стали выгружать оборудование. На поверхность Фаренго высадили группу киборгов. Универсальный киборг для земляных работ занял треть грузового отсека. Поэтому вместо вертолёта экспедицию оснастили беспилотным летающим разведчиком, а боевых роботов-«пауков» в комплекте было всего три, тогда как обычно на планеты с биосферой их брали не меньше пяти. На одном из двух транспортных роботов установили молекулярный синтезатор воды и пищи. Ещё до Эры Восстановления такие аппараты, способные превращать песок и минералы в пищу и воду, навсегда решили проблемы голода и жажды.

На втором транспортнике закрепили габаритный контейнер с надувным шестиместным жилым модулем. Он мог перерабатывать почти любой инопланетный воздух в земной. Махонико проверил функциональный блок модуля и остался доволен качеством исходного газа. Пока он разворачивал на охраняемой площадке роботов, большой киборг трансформировался во что-то среднее между буром и экскаватором. Он вгрызся в грунт; укрытие для скегера из посадочной ямы быстро превратилось в котлован. Вольск и Вей тем временем установили пенетратор [60]60
  Пенетратор – геологоразведочный аппарат для бурения направленным взрывом.


[Закрыть] и пробили им скальное основание площадки на глубину восьми метров. Как и ожидалось, скала под трёхметровым слоем грунта была сплошной. В дыру, пробитую пенетратором, ввели геологический сканер. Он показал, что ближайшее ответвление Лабиринта Анволи находилось в ста метрах от места посадки на глубине тридцати восьми метров.

– До утра мы до Лабиринта не доберёмся, – определил Некич. – Скала очень твёрдая, а взрывать её мы не можем. Нас сразу же обнаружат. Даже до вечера киборг не пробьётся сквозь сорок метров сплошного сиенита.

– Сканер показывает, – заметила Вей, – что в пяти километрах к северу пещеры залегают близко к поверхности. Там до них метров тринадцать-пятнадцать, не больше. За полтора стандартных часа мы туда сможем переместиться.

– Надо ещё ждать, пока робот закопает корабль, – отозвался Махонико.

– Будем ждать, – подытожила Шерма, внимательно изучая трёхмерную схему пещер на экране сканера. – Между прочим, мы сейчас как раз над Большим коридором. Но он здесь на глубине четырёхсот метров, – она посмотрела на тёмный восточный горизонт и приказала Махонико:

– Отправь на север разведчика. Пусть посмотрит, что там.

Не прошло и получаса, когда разведчик передал изображение северного участка плоскогорья. Там, где сканер показывал минимальное расстояние от поверхности до верхних пещер Лабиринта Анволи, на изображении были видны глубокие провалы и трещины.

– Это не каверна, там сквозная дыра! Сквозная, Шей, я уверен! Потолок пещеры провалился! – Махонико не скрывал радости. – Киборг расширит лаз за несколько минут.

– Тому, кто охраняет Лабиринт, – послышался голос Овиты, – об этой дыре тоже известно.

– Выбирать не приходится, Ои, – Шерма глянула на котлован, углублённый настолько, что за его краем уже не было видно землеройного робота. – Эта дыра – единственная возможность попасть в пещеры до рассвета. Будем двигаться на север. Впереди пойдут «пауки», за ними морлифы, затем транспортники и люди. Мы с Хэмом останемся здесь, пока киборг не закопает скегер. Потом мы вас догоним. Старшим на время передислокации назначаю капитана Некича.

– Слушай команду! Выстраиваемся в колонну, интервал два метра, я замыкаю! – Некич поймал брошенный ему Шермой пульт управления группировкой роботов и распорядился уже в качестве старшего:

– Никому не отходить от колонны и не отставать!

«Дежа-вю, – невесело подумал Вольск, – дежа-вю. Вот так же и на Кидронии мы всем кодлом топали к накопителю».

21
Борт гиперкрейсера А35 «Алкантара»,
орбита планеты Кидрония (4 КВ67:3),
система звезды Абеллары,
26 октомбрия 416 года Эры Восстановления

– Зачем нам эта Кидрония, Оушен? – Вдовствующая императрица раздражённо переключила экран внешнего обзора, убрав с него диск шахтёрской планеты. – Это же окраина из окраин. Отсюда мы не сможем координировать действия сил, верных нашему Дому.

– Здесь, мэм, на базе Гардик, находятся войска и подразделения Флота, наименее симпатизирующие Теслену, – объяснил лорд Гридас. – По моим данным, только треть офицеров базы присягнула самозваному ре-генту.

– Но здесь нет военных кораблей.

– У нас есть коммуникатор вашего покойного супруга с кодами беспилотников. Мы не можем их активировать. Пока не можем. Но Теслен и пифийки об этом не знают. Они нас боятся, а на базе Гардик есть специалисты, способные подобрать ключи к допускам и управляющим кодам. Зная коды, мы стянем сюда беспилотники. Целый ударный флот. Но сначала мы соберём офицеров, вы выступите перед ними с воззванием, после вас выступлю я, потом ваш сын.

– Тури должен выступать первым, – не согласилась Геринна Модеста. – Он законный император, он – Туре Иритэ Первый.

– Но у него нет опыта, он не знает, о чём говорить.

– Так научите его! – Вдова Хранителя миров гордо подняла голову. Несмотря на почтенный возраст и недавнее пребывание в разгрузочном коконе, она выглядела не старше тридцати. Её продолговатое лицо с прямым носом и точёным подбородком знали миллиарды подданных Дома Ойзеле. Долгие годы она шефствовала над больницами и школами, раздала благотворительных грантов на миллиарды имперских фунтов.

«Люди помнят меня, люди любят меня, люди мне благодарны, – говорил её взгляд. – Они поддержат моего Тури, а не злобных пифийских ведьм».

– Прошу прощения, великий адмирал, – в каюту императрицы заглянул лейтенант из экипажа «Алкантары», – у вас отключён коммуникатор, а тут…

– Какая бесцеремонность! – возмутилась Геринна Модеста.

– Что случилось? – Зрачки Гридаса сузились от плохого предчувствия.

– Нам приказывают пристыковаться к карантинной станции.

– Кто приказывает?

– Комендант базы Гардик от имени наместника Маркова.

– Подождите, я сейчас зайду в рубку.

Двери закрылись.

– Наместник Марков! – На лице императрицы появилась презрительная гримаса. – Этот выскочка, сын переработчика вонючих водорослей с Тирронии!

– Протеже вашего супруга, мэм.

– Шакти был слишком добр к таким… Марковым.

Лорд Гридас вышел из каюты и по низкому коридору прошёл в командную рубку. Лейтенант сопровождал его, предупредительно открывая двери и люки перед лордом-сенатором. Капитан крейсера, сойдя с первого поста, развернулся к дверям и приветствовал адмирала по уставу.

– Игнорируйте все распоряжения коменданта. Нам надо прикидрониться непосредственно на самой базе… – начал Гридас.

– Простите, великий адмирал, – капитан отвёл взгляд, – но я вынужден подчиниться приказу.

– Здесь приказывает император Туре Иритэ.

– Простите, сир, но согласно приказу наместника Сектора Кастора генерал-лейтенанта Рене Маркова я вынужден задержать вас и…

– Я отстраняю вас от командования! – Гридас потянулся за пистолетом, но его руку перехватил второй пилот, а лейтенант, вызвавший Гридаса в рубку, ловко разоружил адмирала. Капитан шагнул к бывшему Верховному координатору и, не встречая сопротивления, отстегнул от его пояса коммуникатор покойного монарха.

– Измена и трусость! – громко и внушительно произнёс Гридас. Эти слова уже не имели текущего значения. Слова предназначались Истории.

– Это только мера предосторожности, адмирал, – из голоса капитана ещё не исчезла виноватость.

22
Пригород Рима,
планета Земля (0 КА01:3),
Солнечная система,
26 октомбрия 416 года Эры Восстановления

Закрытые заседания Сената Империи, согласно традиции, проходили не в Зале Миров Большого Дворца, где каждый сенатор имел персональную ложу, а в более скромном Арочном зале. Он, по сути, представлял собой огромную «красную зону», защищённую от прослушивания и проникновения зловредной нанотехники. Чёрно-золотое убранство Арочного зала в день чрезвычайного заседания наводило сенаторов на тревожные мысли. Для большинства представителей миров Империи это была первая перемена на троне.

Регент Теслен и канцлер Мадин встречали прибывших сенаторов у входа в зал. Регент был в повседневном мундире великого адмирала с чёрной лентой на рукаве. Шёл последний день официального траура по покойному монарху. Сто шесть сенаторов прошли через украшенный мраморной колоннадой вход, где чувствительные сенсоры проверили их на наличие нестандартной техники. Из сенаторов только трое консерваторов с Аурелии не ответили на приветствие регента и с каменными лицами прошли к своим креслам. Впервые за двадцать восемь лет не пустовало кресло сенатора от малого мира Пифии. В нём восседала величественная жрица в ярко-красной мантии. Её экзотическая фигура привлекала взгляды сенаторов. Они косились на Знающую и вполголоса пересказывали друг другу, что сама стопятнадцатилетняя Высочайшая Мать Драмана, глава Совета Двадцати Трёх, прибыла на Землю для участия в решении вопроса имперского престолонаследования.

– Будет нас гипнотизировать, – шёпотом предположил сенатор Гамбалла, представитель малого мира Колумбии, обращаясь к сенатору Камову, представителю Тирронии.

– Будет, будет, – кивнул Камов и тоже шёпотом добавил: – Когда избиратели спросят меня: «Зачем же ты, говнюк, голосовал за Теслена?», я им отвечу: «Пифийский гипноз, братья!»

Претор Президиума Сената лорд Харре в начале заседания предложил почтить память великого императора Туре Шактири Второго. Все, кроме Матери Драманы, встали.

Затем Претор сообщил присутствующим, что вдовствующая императрица и её семья шесть часов назад задержаны на Кидронии и что у сопровождавшего их лорда-сенатора Гридаса при задержании изъяли коммуникатор, с помощью которого покойный монарх управлял беспилотными крейсерами, несущими тератронные бомбы. Претор зачитал текст изъятого у задержанного Туре Иритэ воззвание к мирам Империи, в котором старший сын покойного императора призывал к неповиновению регенту и к восстанию против власти наместников и адмиралов, присягнувших Теслену.

Сенатор Бьюкенен потребовал подтвердить подлинность текста, и присутствующим предоставили скрипты, нотариально заверенные командиром «Алкантары» и полицейским комиссаром. Регент, в свою очередь, заверил сенатора Бьюкенена и всех присутствовавших, что оригинал воззвания будет доставлен на Землю беспилотным курьерским фрегатом через девятнадцать часов и что его передадут для изучения сенатскому Комитету по безопасности или специальной следственной комиссии, если отцы-сенаторы соблаговолят таковую создать.

Претор Президиума объявил, что восемнадцать сенаторов, которые по уважительным причинам не смогли прибыть в Арочный зал, включая задержанного на Кидронии Оушена Гридаса, будут голосовать в режиме реального времени, используя высокозащищённые линии связи и Белые Камни семейств Натии и Логолло. Затем лорд Харре перечислил вакантные места и сообщил, что со времени предыдущей сессии Сената отошли в лучший мир сенатор от Аурелии Вольф Рехинальдер и сенатор от Земли Папа Римский Александр Двенадцатый. Их память почтили минутой молчания.

Затем принесли присягу два новых сенатора, избранных в мирах Периферии. Законность их избрания подтвердил Протокольный комитет, председатель которого выступил с сообщением. Новых сенаторов облачили в мантии, и Претор приветствовал их напутственным словом.

После этого Сенат перешёл к вопросу, ради которого он, собственно, и собрался. В зале установилась необычная тишина; было слышно, как потрескивают разрядники экранов, защищавших Арочный зал от систем дистанционного прослушивания.

На голосование Президиум вынес три постановления и один закон. Первым постановлением предлагалось учредить Временный Регентский совет, которому предстояло управлять государством до окончательного решения вопроса о престолонаследии. На экранах своих пультов сенаторы прочитали, что главой совета предлагается великий адмирал Теслен, а членами – Высочайшая Мать Драгана, канцлер Мадин, наместник Сектора Кастора Марков, вдовствующая императрица Геринна Модеста и ещё девять высших должностных лиц Империи.

По мотивам голосования попросил слова один из старейших сенаторов Моханди Шанити, тот самый почтенный индус, который призывал защиту богов к обитателям «Небесного оазиса».

– Господин регент, Высочайшая Мать, отцы-сенаторы! – начал Шанити. – Мы с вами собрались в скорбный день и в тяжёлых предчувствиях. Над государством нависла угроза, какой не было со времён Великой Войны с Г’ормой. Орды клонов грозят гибелью поселениям Периферии, опасные ксеноморфы погубили один из оборонных оплотов человечества, интриги и заговоры сотрясают и без того непрочные основы имперской администрации. И всё это происходит на фоне экономического коллапса и катастрофического угасания торговли между мирами. Имеем ли мы право, отцы-сенаторы, играть судьбами государства и жизнями граждан? Имеем ли мы право создавать и пересоздавать переходные и временные структуры типа предложенного Регентского совета, растягивать время опасной неопределённости? Ведь любая неопределённость, как известно, поощряет надежды авантюристов и провокаторов. Полагаю, что нет у нас такого права. Если мы проголосуем «за», то нас, отцы-сенаторы, не поймут те, кто хочет стабильности и процветания, кто с надеждой ожидает от нас мудрого решения. Я буду голосовать «против» создания Регентского совета и «за» второе и третье постановления, которыми вся власть передаётся новому императору Эарлану Теслену…

Последние слова старца вызвали волну несвязного говора, прокатившуюся Арочным залом. Сенаторы зашептались, кто-то нервно смеялся.

– Мы, сенатор Шанити, пока обсуждаем мотивы голосования по первому постановлению, – напомнил индусу Претор.

– Шанити прав! – крикнул со своего места Камов. – Не время покрывать дерьмо лаком!

Смех в зале зазвучал отчётливее. Здесь ценили хамоватый тирронийский юмор.

– К порядку, отцы-сенаторы! – Лорд Харре постучал молотком по председательской кафедре. – Не забывайте, что траур ещё не закончился.

– Я сказал, – Шанити отключил динамик на своём пульте.

Больше желающих высказаться не нашлось. Несколько сенаторов повернули головы в сторону Бьюкенена, но тот сидел с безучастным видом и никак не реагировал на проявленное к нему внимание. Претор с достоинством выдержал паузу, покачал головой, словно чему-то удивляясь, и поставил вопрос на голосование. Большинством голосов Сенат отверг первое постановление.

Напряжение в зале достигло предела. После короткой перепалки между сенаторами с Аурелии и тирронийцами два следующих постановления и закон голосовались вместе и тайным голосованием. В первом из постановлений Сенат отказывал Дому Ойзеле в праве на трон. Вторым постановлением и специальным законом императорская власть передавалась регенту Теслену без права основания правящего Дома.

Сенаторы прикипели взглядами к экранам, на которых вот-вот должны были появиться результаты голосования. Результаты задерживались – компьютер ждал изъявления воли сенаторов, голосовавших отдалённо.

– Вы что, коллега, сомневаетесь, что великий Теслен станет нашим законным императором? – усмехнулся Камов, видя, как сидевший в соседнем кресле сенатор-альфиец вытирает мокрый от волнения лоб.

– Это я от радости… Радуюсь за великого адмирала, – нашёлся представитель Альфы Альфы. – С детства потею, когда сильно радуюсь.

На экранах появились результаты тайного голосования. Сто девять сенаторов поддержали пакет, четыре проголосовали против и одиннадцать воздержались. По залу пробежали всплески аплодисментов.

Новый Хранитель миров Эарлан Третий обратился к Претору Президиума с просьбой предоставить ему слово. Императору было что сказать своим подданным.