Текст книги "Национальная идея и адмирал Колчак"

Заверения союзникам в стремлении к «воссозданию государственности на началах истинного народовластия, свободы и равенства»[882]882
  Народная газета. 1918. 13 декабря.


[Закрыть] содержались и в декларации правительства по поводу окончания Первой мировой войны, и в упоминавшемся ответе Колчака на обращение западных держав в июне 1919 г.: «Россия в настоящее время является и впоследствии может быть только государством демократическим».[883]883
  Цит. по: Гинс Г. К. Указ. соч. С. 377.


[Закрыть]

Помимо союзников, эти заявления были рассчитаны и на общественное мнение внутри страны. В интервью журналистам в ноябре 1918 г. Колчак сказал: «Я сам был свидетелем того, как гибельно сказался старый режим на России, не сумев в тяжелые дни испытаний дать ей возможность устоять от разгрома. И конечно, я не буду стремиться к тому, чтобы снова вернуть эти тяжелые дни прошлого, чтобы реставрировать все то, что признано самим народом ненужным… Государства наших дней могут жить и развиваться только на прочном демократическом основании».[884]884
  Правительственный вестник. 1918. 28 ноября.


[Закрыть] На встречах с интеллигенцией, с представителями земств и городов он не уставал подчеркивать, что «безвозвратно прошло то время, когда власть могла себя противопоставлять общественности».[885]885
  Сибирская речь. 1919. 26 февраля.


[Закрыть] Как бы отвечая на опасения демократических кругов, не намерен ли новоявленный диктатор вообще уничтожить представительный образ правления, адмирал в цитированном интервью заметил: «Меня называют диктатором. Пусть так – я не боюсь этого слова и помню, что диктатура с древнейших времен была учреждением республиканским». И приводил примеры из истории, когда в республиках в особо опасные для государства периоды избирался на время диктатор.

Подобные заявления и жесты были скорее вынужденной данью времени и обстоятельствам (что лишний раз доказывает хорошее политическое чутье адмирала) и вводили в заблуждение не только многих современников, но и отдельных историков, преувеличивающих «демократизм» Колчака.[886]886
  Зимина В. Д. Белое дело взбунтовавшейся России: политические режимы периода Гражданской войны. М., 2006. С. 149–150; и др.


[Закрыть] Гораздо важнее многозначительные оговорки, которые он при этом допускал. В том же ответе союзным державам он отмечал, что не считает возможным восстановление Учредительного собрания 1917 г., сходясь в этом с кадетами. Куда откровеннее его высказывания на этот счет в узком кругу. В воспоминаниях генерала М. Иностранцева приводится характерная реплика адмирала: «При выборе в Учредительное собрание пропущу в него лишь государственно-здоровые элементы»[887]887
  Иностранцев М. А. Первое поручение адмирала Колчака // Белое дело. Берлин, 1926. Т. 1. С. 108.


[Закрыть] (выделено мной – В. Х.). И когда в публичных выступлениях Верховный правитель называл среди первостепенных задач после победы над большевиками «создание условий» для этих выборов, то ему даже не приходилось лукавить – хотя, конечно, он недоговаривал: «создание условий» означало обеспечение победы тех самых «государственно-здоровых» элементов. Не случайно он подчеркивал отличие будущего парламента от Учредительного собрания 1917 г. даже в названии: «Я избегаю называть Национальное собрание Учредительным, так как последнее слово слишком скомпрометировано».[888]888
  Правительственный вестник. 1918. 28 ноября.


[Закрыть] Можно лишь предположить, что в случае его победы при таком отношении и при умело организованной системе отсева («пропущу лишь государственно-здоровые элементы») в парламент была бы допущена лишь умеренная оппозиция, как в Испании при диктатуре Франко. Приходится признать, что в этом вопросе К. Маркс был прав, когда писал в своем «18-м брюмера Луи Бонапарта»: всеобщее избирательное право – еще не показатель демократии.

Резкое, в унисон кадетам, отрицание старого Учредительного собрания прослеживается и в заявлениях Колчака не для прессы. В письме генералу А. Н. Пепеляеву по поводу предложения срочного созыва Учредительного собрания в июле 1919 г. он писал: «Это будет победа эсеровщины – того разлагающего фактора государственности, который в лице Керенского и K° естественно довел страну до большевизма», и подчеркивал, что никогда не допустит «гнусной эсеровщины» и «ничтожного шутовства в стиле Керенского». Еще более показательна фраза, сказанная позднее адмиралом на допросе следственной комиссии в Иркутске: «Я считал, что если у большевиков и мало положительных сторон, то разгон этого Учредительного собрания является их заслугой, что это надо поставить им в плюс».[889]889
  Допрос Колчака // Колчак А. В. – последние дни жизни… С. 164.


[Закрыть] При всей известной англомании адмирала, в его переписке отражается скептическое отношение к демократии: «Что такое демократия? Это развращенная народная масса, желающая власти. Власть не может принадлежать массам в силу закона глупости числа: каждый практический политический деятель, если он не шарлатан, знает, что решение двух людей всегда хуже одного… наконец, уже 20–30 человек не могут вынести никаких разумных решений, кроме глупостей… Демократия не выносит хронически превосходства, ее идеал – равенство тупого идиота с образованным развитым человеком».[890]890
  «Милая моя, обожаемая Анна Васильевна…». Переписка А. В. Колчака и А. В. Тимиревой. М., 1996. С. 269; ГА РФ. Ф. р-5844 (Колчак А. В.). Оп. 1. Д. 3а. Лл. 96–97; Иоффе Г. З. Колчаковская авантюра и ее крах… С. 24.


[Закрыть] По свидетельству близко работавшего с ним Г. К. Гинса, «адмирал больше всего ненавидел «керенщину» и, может быть, из ненависти к ней допустил противоположную крайность – излишнюю «военщину»».[891]891
  Гинс Г. К. Указ. соч. С. 10.


[Закрыть]

В презрении к демократической «говорильне» знаменательно сходство их взглядов с Лениным. Со своей стороны и пролетарский вождь, с уважением отзываясь о буржуазии, кадетах, Колчаке и Деникине как о достойных противниках, не жалел уничижительных эпитетов для «эсеро-меньшевистских соглашателей» как «мещанских нарциссов», которых «настоящая деловая буржуазия сотнями одурачивала и прогоняла во всех революциях десятки раз во всех странах».[892]892
  Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 43. С. 239.


[Закрыть] В методах борьбы они понимали друг друга. Тем более несостоятельными выглядят распространившиеся в последнее время как среди либеральных публицистов, так и среди их противников попытки отождествлять Белое движение с «либералами-западниками», «февралистами».[893]893
  Кара-Мурза С. Г. Истинная суть «белого движения» // Завтра (М.). 2000. 14 октября; Мультатули П. В. Николай II. Отречение, которого не было. М., 2010 и др.


[Закрыть] Парадоксально, но эту версию в качестве «обвинения» просоветские публицисты заимствовали у представителей крайне правой части эмиграции «первой волны».[894]894
  Якобий И. П. Император Николай II и революция. М., 2005 (1-е изд. – Таллин, 1938); Кириенко И. К. 1613 г. От чести и славы к подлости и позору февраля 1917 г.: воспоминания. Сан-Паулу (Бразилия), 1963; Кобылин В. С. Император Николай II и заговор генералов. М., 2008 (1-е изд. – Нью-Йорк, 1970) и др.


[Закрыть] Недобросовестность либо некомпетентность таких заявлений очевидна из вышеприведенных цитат. Применительно к данному периоду представляется куда более близким к истине (если отбросить уничижительный эпитет) противоположное мнение другого оппонента белогвардейцев и кадетов, либерального демократа П. Рысса, назвавшего их в 1920 г. «эпигонами славянофильства».[895]895
  Свободная мысль (Париж). 1920. 5 октября.


[Закрыть]

Показательно постановление колчаковского правительства об отмене празднования годовщины демократического Февральского переворота (поддержанное кадетами) и запрет митингов и манифестаций в ее чествование. «Сибирская речь» писала, что эту годовщину «уместно помянуть… во всенародном стыде и молчании»,[896]896
  Сибирская речь. 1919. 14 марта.


[Закрыть] имея в виду плачевные последствия революции. Газета выражала надежду, что революция явилась историческим «испытанием на прочность» русского народа, который преодолеет ее бури и выйдет из них закаленным, как булат из огня. Схожим было отношение и к празднику 1 Мая. В 1919 г. в белой столице Омске были запрещены первомайские митинги и демонстрации под предлогом военного положения[897]897
  Сибирская речь. 1919. 30 апреля.


[Закрыть] (не мешавшего, однако, работе ресторанов, кабаре, казино и прочих развлекательных заведений). Для такого недоверия к демократии имелись все основания. Отсутствие демократических традиций, малограмотность населения сказывались постоянно.

Кадеты не только поддерживали политическую тактику А. В. Колчака в данном вопросе (сводившуюся к умеренно авторитарной диктатуре, прикрытой флером демократических деклараций), но и обеспечивали ей практическое «прикрытие». В докладе «Русскому политическому совещанию» в Париже бывший управляющий колчаковского МИДа кадет Ю. В. Ключников отрицал сам факт военной диктатуры как «жупел, которым пугают себя некоторые русские и заграничные политики», уверял, будто Колчак «даже не выделяет себя из Совета (министров – В. Х.), работая с последним в полном согласии».[898]898
  За спиной Колчака… С. 307.


[Закрыть]

Для подкрепления этих заявлений была создана «Подготовительная комиссия по разработке вопросов о Всероссийском представительном собрании учредительного характера и областных представительных учреждениях» во главе с маститым либеральным журналистом и деятелем Национального центра, редактором солидной екатеринбургской (ранее – уфимской) газеты «Отечественные ведомости» А. С. Белоруссовым-Белецким. Положение о комиссии было утверждено 29 апреля 1919 г. В числе прочих, в нее вошли видные кадеты и профессора-юристы Томского университета, сенаторы С. П. Мокринский и В. А. Рязановский.[899]899
  В состав комиссии по указу Верховного правителя от 16 мая 1919 г. вошли также: управляющий межевой частью Министерства земледелия Н. Н. Козьмин (товарищ председателя), профессор Пермского университета И. А. Антропов, М. С. Венецианов, профессор Морской академии капитан 1-го ранга М. В Казимиров, юрисконсульт Минюста Д. М. Эбулдин. 11 июля из комиссии вышел В. А. Рязановский, замененный на бывшего министра Временного Сибирского правительства И. И. Серебренникова. ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 4. Д. 2. Лл. 248–250, 333–334; ГА РФ. Ф. р-4707 (Подготовительная комиссия по разработке вопросов о Всероссийском представительном собрании учредительного характера и областных представительных учреждениях). Оп. 1. Д. 3. Лл. 4–5.


[Закрыть] После скоропостижной кончины А. С. Белоруссова-Белецкого от инфаркта в августе 1919 г. комиссию возглавил С. П. Мокринский.

По сути, создание этой комиссии было возобновлением и развитием постановления Сибирского правительства от 3 ноября 1918 г. «Об учреждении комиссии по выработке Положения о выборах во Всесибирский представительный орган»,[900]900
  Постановление Временного Сибирского правительства «Об учреждении комиссии по выработке положения о выборах во Всесибирский представительный орган» 3 ноября 1918 г. // Временное Сибирское правительство… С. 379–380.


[Закрыть] но уже применительно ко всей России. Созыв Национального учредительного собрания планировался после взятия Москвы. Правда, поначалу Совет министров предполагал довести до конца начинание Сибирского правительства и в марте 1919 г. рассматривал новый проект о создании комиссии с широким смешанным составом.[901]901
  ГА РФ. Ф. р-193. Оп. 1. Д. 14. Л. 3–3об. По этому проекту, в комиссию входили: по назначению Верховного правителя – председатель, сенатор, не менее 4 юристов и персонально Г. Н Потанин, по выборам – 2 областника, по 1 представителю от Совета съездов торговли и промышленности, от кооперации и от путей сообщения, по 1 от каждого губернского и областного города и земства, от каждого из 4-х казачьих войск и из 4-х крупнейших нацменьшинств Сибири (казахов, татар, бурят и якутов).


[Закрыть] Но адмирал не утвердил его: было признано, что более насущным является дело подготовки всероссийского Национального собрания, поскольку победа над большевиками весной 1919 г. казалась уже близкой. Более узким и профессиональным стал и состав комиссии.

По ряду вопросов в комиссии развернулись дебаты, содержание которых позволяют проследить архивные документы. Председатель А. С. Белоруссов-Белецкий представлял ее правый фланг, близкий к правому крылу кадетской партии и Восточному отделу ее ЦК. Он ратовал за прямые выборы в городах и 2-степенные выборы в сельской местности, мотивируя это тем, что «городское население интеллигентно и достигло некоторой степени политического развития», а в деревне 2-степенная система «обеспечивает больший порядок выборов, исключает митингование и необходимость агитации среди политически неразвитого населения»,[902]902
  ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 6. Д. 26. Л. 1.


[Закрыть] «легко доступного при прямых выборах влияниям демагогических элементов».[903]903
  ГА РФ. Ф. р-4707. Оп. 1. Д. 2. Л. 10об.


[Закрыть] Также Белоруссов выступал против участия женщин в выборах, аргументируя их пассивностью и несамостоятельностью: «Русская женщина в массе своей не предъявляет требования политических прав, давать же эти права, когда на них нет спроса, или умножать вотум избирателей в силу каких-либо абстрактных соображений, исходя, например, из принципа равноправия женщин, не представляется целесообразным. Опыт же предшествующих выборов в Учредительное собрание свидетельствует, что женщины далеко не были самостоятельны в осуществлении своих избирательных прав, что в большинстве случаев свои голоса они подавали под влиянием близких им мужчин». Наконец, он предлагал повысить возрастной ценз до 30 лет,[904]904
  ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 12. Д. 20. Лл. 29об–30об.


[Закрыть] мотивируя тем, что «молодежь наименее государственна», но одновременно – отказаться от ценза оседлости, поскольку «Россия под влиянием войны и беженства обратилась в бродячую Русь, и ценз оседлости лишил бы избирательных прав наиболее преданную порядку часть населения».[905]905
  ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 6. Д. 26. Л. 1–1об.


[Закрыть]

За прямые выборы на всех уровнях, как наиболее демократичные, в комиссии выступали кадеты-центристы В. А. Рязановский и С. П. Мокринский и областник Н. Н. Козьмин. Мокринский выступал также за избирательные права для женщин, а Рязановский шел еще дальше, ратуя за предоставление их военным, вопреки постулату «армия вне политики». Но последнее предложение не нашло отклика практически ни у кого – слишком жива была память о разложении русской армии в результате подобного опыта в 1917 г. Белоруссов-Белецкий категорически заявил, что об этом «не может быть и речи». Наконец, возрастной ценз Мокринский предлагал ограничить 25 годами.[906]906
  ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 12. Д. 20. Лл. 29–31.


[Закрыть]

Больше единодушия было по вопросу о замене пропорциональной системы выборов мажоритарной, когда для избрания необходимо набрать свыше 50 % голосов, а если ни один кандидат столько не набирает, то проводится второй тур между двумя ведущими кандидатами. Опытный правовед С. П. Мокринский указывал, что нет универсальной избирательной системы, «всякая система… хороша или дурна в зависимости от того, подходит она или нет к общим политическим условиям страны и культурному уровню развития населения». Применительно к тогдашним условиям он полагал предпочтительной мажоритарную систему, поскольку «политические партии вялы, действуют только партийные комитеты, и пропорциональная система при аморфности населения теряет всякий смысл». С ним согласился А. С. Белоруссов-Белецкий. Наиболее демократичный В. А. Рязановский выступал за мажоритарный принцип при прямых выборах и пропорциональный при двух-трехстепенных.[907]907
  ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 12. Д. 20. Лл. 9об–10об.


[Закрыть]

Подготовленный в августе законопроект «Положения о выборах в Национальное учредительное собрание»[908]908
  ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 5. Д. 123. Лл. 36–37.


[Закрыть] был компромиссным, но внешне довольно демократичным. Сохранялось провозглашенное Временным правительством 1917 г. всеобщее и равное избирательное право: по словам А. С. Белоруссова-Белецкого, без него парламент не имел бы «должного морально-политического авторитета».[909]909
  ГА РФ. Ф. р-952. Оп. 1. Д. 266. Л. 13.


[Закрыть] В интервью для прессы председатель комиссии заверял, что Национальное собрание будет «не чем иным, как полномочным Учредительным собранием с неограниченными компетенциями по вопросам политическим и социально-экономическим» и «будет призвано установить государственный и социальный порядок новой России».[910]910
  Цит. по: Сибирская речь. 1919. 6 июня.


[Закрыть] Сам Белоруссов-Белецкий был сторонником президентской республики американского типа.[911]911
  ГА РФ. Ф. р-952. Оп. 3. Д. 106.


[Закрыть]

По содержанию законопроект комиссии существенно отличался от закона, по которому было избрано Учредительное собрание 1917 г. Прямые выборы предполагались лишь в крупных городах с населением свыше 250 тыс. жителей, в остальных местностях – 2-степенные (через выборщиков), когда каждый избирательный округ численностью 250–300 тыс. жителей делился на множество участков по 2 тыс. чел., от которых избирались по одному делегату-выборщику (из жителей данного участка) на окружные выборы (чаще всего избирательным округом был уезд). При этом один кандидат мог баллотироваться максимум от 2 округов – городского и уездного, и если побеждал в обоих, то считался избранным по городскому округу, а в уездном назначались новые выборы. Отменялись выборы по партийным спискам, депутатами могли избираться только «одномандатники» (по 1 на каждый округ). Пропорциональные выборы (как депутатов, так и выборщиков в участках) заменялись мажоритарными. По сравнению с законом Временного правительства, возрастной ценз для участия в выборах повышался до 25 лет, как это было до революции. Избирательного права лишались военнослужащие (это не распространялось на ополченцев и состоящих в запасе) и милиционеры. Правда, в обстановке Гражданской войны это смотрелось парадоксом, поскольку именно военные стояли во главе Белого движения. И наоборот, из-за наплыва беженцев из Европейской России, среди которых были представители культурных слоев общества, был отменен ценз оседлости. При этом не делалось различия между активным и пассивным избирательным правом, они распространялись на одни и те же категории населения.[912]912
  ГА РФ. Ф. р-4707. Оп. 1. Д. 3. Лл. 78об–81; Сибирская речь. 1919. 2 августа. См. также: Иоффе Г. З. Колчаковская авантюра и ее крах… С. 173; Шиловский М. В. Политические процессы в Сибири в период социальных катаклизмов… С. 347.


[Закрыть]

Отдельные положения законопроекта подверглись критике со стороны руководящего ядра омских кадетов. Одобряя такие изменения, как повышение возрастного ценза избирателей, отмену партийных списков и пропорциональных выборов, введение 2-степенной системы в малонаселенных округах, они критиковали некоторые технические частности. «Сибирская речь» предлагала изменить право одновременной баллотировки в одном городском и одном уездном округах баллотировкой либо в 2–3 городских, либо в 2–3 уездных округах, мотивируя это тем, что «одни лица популярны только в городах, другие только в селах и деревнях», иначе, по ее мнению, новым людям из глубинки будет затруднен доступ к депутатским мандатам по сравнению с уже известными, крупными деятелями. Также предлагалось причислять депутата, избранного от 2 округов одновременно, не к городскому округу, а к тому, в котором он проживает. Наконец, указывалось на слишком мелкие избирательные участки в уездных округах.[913]913
  Сибирская речь. 1919. 7 августа.


[Закрыть] Но в целом кадеты одобрили основные положения законопроекта. В. Н. Пепеляев назвал его «блестящим».[914]914
  Дневник В. Н. Пепеляева // Окрест Колчака… С. 100.


[Закрыть]

С деятельностью комиссии Белоруссова-Белецкого, а точнее – с именем его заместителя Н. Н. Козьмина связана и последняя по времени попытка реанимации областничества. Областники, в целом лояльные к диктатуре, выступали за учреждение Сибирского управления в помощь центральному правительству для решения текущих местных вопросов.[915]915
  ГА РФ. Ф. р-4707. Оп. 1. Д. 6. Лл. 4–6.


[Закрыть] От их имени Н. Н. Козьмин подготовил соответствующий проект. Он сводился к областной автономии Сибири (в которую территориально включался и Дальний Восток до Тихого океана) с назначенным верховной властью генерал-губернатором и выборным Всесибирским представительным собранием.[916]916
  ГА РФ. Ф. р-4707. Оп. 1. Д. 2. Л. 73.


[Закрыть] Для разработки положения о нем Козьмин предлагал созвать совещание выборных представителей общественных и национальных организаций. На заседании 21 июня 1919 г. комиссия утвердила численный состав совещания.[917]917
  ГА РФ. Ф. р-4707. Оп. 1. Д. 3. Л. 103. В совещание планировалось включить 11 представителей губернских и областных земств (по 1 от каждого), столько же – от городов (тоже губернских и областных), 5 – от казачьих войск Сибири и Дальнего Востока, столько же – от «инородцев», 2 – от ведущих сибирских вузов.


[Закрыть] Также предлагалось воссоздать Сибирскую областную думу и Областной совет для разделения исполнительной власти с генерал-губернатором (по проекту, члены Сибоблдумы избирались населением из уроженцев Сибири или проживающих в ней не менее 5 лет, а члены Облсовета на 2/3 делегировались земствами, казачьими войсками и объединениями нацменьшинств, а на 1/3 назначались генерал-губернатором). Кадеты решительно отвергли этот проект, заявляя: «Опыт первой Сибирской областной думы показал и убедил всех и каждого, что ни в области управления, ни в области законодательной она не принесла пользы. Не принесет ее она и теперь. Мы полагаем, что созыв ее решительно ничем не вызывается».[918]918
  Русская речь (Новониколаевск). 1919. 1 октября.


[Закрыть] Не нашел поддержки данный проект и у Верховного правителя.[919]919
  Шиловский М. В. Политические процессы в Сибири в период социальных катаклизмов… С. 355–356.


[Закрыть]

Намечались также выборы в государственное совещание по народному образованию, отложенные на неопределенный срок из-за военных событий.

Все эти демократические декларации, жесты и заявления (впрочем, достаточно осторожные) питали в интеллигентской среде иллюзию о демократизме режима А. В. Колчака, которому либеральная пресса усиленно создавала имидж «русского Вашингтона». «Свободный край» писал: «Верховный правитель во всех его речах представляется нам вполне конституционным представителем высшей власти. Нигде он не говорит о себе лично, обычная формула «я и правительство, возглавляемое мною», указывает на осторожность отношения к принципу единоличной власти. Неоднократные указания на необходимость согласования общественности с городским и земским самоуправлением рисуют нам адмирала Колчака как человека, искренне проникнутого демократическими началами, которые он намерен неуклонно проводить в жизнь».[920]920
  Свободный край. 1919. 16 марта.


[Закрыть]

Кадетская печать акцентировала внимание на необходимости опоры правительства на «общественную солидарность и могущественную печать».[921]921
  Свободный край. 1919. 14 января.


[Закрыть] При этом она подчеркивала, что это возможно лишь при условии преодоления свойственной обывателю политической апатии: «При отсутствии самодеятельности и интереса широких слоев населения к общественно-политической жизни ни одна партия не в состоянии удовлетворить желания и запросы избирателя, – писал тот же «Свободный край». – И если приунывшие россияне за благо сочли погрузиться в состояние полнейшей апатии, то они не могут и требовать, чтобы принимались в расчет их желания».[922]922
  Свободный край. 1919. 26 января.


[Закрыть]

Возобновление вопроса о совещательном представительном органе было во многом связано с началом военных неудач летом 1919 г. Как отмечалось выше, изначально III Восточная конференция кадетской партии в мае 1919 г. приняла резолюцию о создании такого органа при Верховном правителе из назначенных членов. Но вскоре идея подверглась корректировке. 17 июля 19 «левых» членов Государственного экономического совещания, среди которых были 3 члена всероссийского ЦК кадетской партии – В. А. Виноградов, Н. К. Волков и Л. А. Кроль, один из столпов Омского блока кооператор А. Сазонов, видные энесы Н. Огановский и В. Парунин и эсер А. Алексеевский, обратились к Колчаку с инициативой: преобразовать данный орган в постоянное Государственное совещание по всем вопросам.[923]923
  Кроль Л. А. Указ. соч. С. 182; Иоффе Г. З. Колчаковская авантюра и ее крах… С. 231.


[Закрыть] В поданной ими докладной записке говорилось: «Деятельность центрального правительства не подчиняется какой-нибудь определенной программе. Она случайна и зависит часто от скрытых безответственных влияний. За последнее время направление некоторых ведомств приняло характер, противоречащий началам укрепления народных прав и законности, неоднократно возвещенных Верховной властью. Разросшийся аппарат… не имеет живой связи со своими представителями на местах», что ведет к произволу «отдельных агентов власти». В записке отмечались «несогласованность действий между всеми ведомствами», вмешательство военных властей в сферу гражданского управления, что нарушает «закон и элементарные права народа», вследствие чего «население начинает выражать сомнение в преимуществах власти Временного Российского правительства перед властью большевиков». Авторы записки подчеркивали, что перечисленное – не «проявление чьей-либо злой воли», а «следствие слабости власти и оторванности ее от населения». «Власть должна иметь опору в возможно широких массах населения и слышать голос народа», – указывали они. Поддерживая основные цели правительства, авторы писали о необходимости «невмешательства военной власти в дела гражданского управления в местностях, не объявленных на военном положении, создания солидарного Совета министров на определенной демократической программе» и преобразования Государственного экономического совещания в Государственное совещание – «законосовещательный орган по всем вопросам законодательства и государственного управления…, высшую законосовещательную инстанцию» между правительством и Верховным правителем. Особо оговаривалось, что его председатель не должен быть членом правительства, а само совещание должно иметь права: «1) законодательной инициативы, 2) рассмотрения бюджета, 3) контроля над деятельностью ведомств».[924]924
  ГА РФ. Ф. р-190. Оп. 5. Д. 2. Лл. 1–1а об.


[Закрыть]

В ответ А. В. Колчак обещал обдумать вопрос. Одно время проект всерьез обсуждался, причем планировалось лишить Совет министров законодательных функций, которые он разделял с Верховным правителем. Согласно окончательному проекту (сентябрь 1919 г.),[925]925
  ГА РФ. Ф. р-193. Оп. 1. Д. 48. Лл. 1–6.


[Закрыть] вместо одного законодательного органа – Совета министров – появлялись два совещательных: Совет министров и Государственное совещание, а единственным законодателем оставался Верховный правитель. С одной стороны, тем самым расширялась представительная база диктатуры, с другой стороны, сама власть приобретала характер уже не «конституционной» (формально ограниченной законодательными полномочиями Совета министров), а «чистой» диктатуры. Но, по мнению членов совещания, выраженному в коллективной резолюции 20 сентября, это содействовало бы «укреплению законности и действительному осуществлению согласованной во всех областях управления демократической политики».[926]926
  ГА РФ. Ф. р-190. Оп. 5. Д. 3. Л. 33.


[Закрыть]

В итоге, неожиданно для всех, идея приняла иные очертания. 16 сентября 1919 г. А. В. Колчак издал грамоту о созыве Государственного земского совещания из «умудренных жизнью людей земли» – на переходный период до того момента, когда соберется Национальное собрание; грамота сопровождалась рескриптом на имя премьера и обращением правительства к населению.[927]927
  Правительственный вестник. 1919. 17 сентября; ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 4. Д. 7. Л. 41–41об; Там же. Л. 17–17об; Там же. Лл. 18–19.


[Закрыть] В рескрипте Верховного правителя председателю Совета министров подчеркивалась необходимость созыва совещания «по преимуществу из представителей крестьянства и казачества (выделено мной – В. Х.), на которых выпала главная тяжесть борьбы»[928]928
  Цит. по: Гинс Г. К. Указ. соч. С. 417.


[Закрыть] с большевиками (по словам Г. К. Гинса, эту мысль первым подал генерал М. К. Дитерихс). По поручению адмирала, для разработки законопроекта была создана комиссия под председательством государственного контролера Г. А. Краснова. В ней участвовали, в числе других, кадетские лидеры В. Н. Пепеляев, А. А. Червен-Водали, Н. К. Волков и председатель Совета съездов торговли и промышленности А. А. Гаврилов; при этом В. Н. Пепеляев возглавлял подкомиссию по детальной разработке проекта.[929]929
  ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 5. Д. 133. Л. 1–1об.


[Закрыть]

В октябре 1919 г. комиссия подготовила проект Положения о выборах в Государственное земское совещание (с приложением временных Правил о выборах волостных земских гласных),[930]930
  ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 5. Д. 123. Лл. 4–22.


[Закрыть] с незначительными поправками утвержденное Советом министров в начале ноября.[931]931
  Положение о выборах в Государственное земское совещание // Сибирская жизнь. 1919. 8 ноября; ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 5. Д. 133. Лл. 113–119. См. также: Дневник В. Н. Пепеляева // Окрест Колчака. С. 102–103, 106–107; Мельгунов С. П. Трагедия адмирала Колчака. Кн. 2. С. 280–283; Иоффе Г. З. Колчаковская авантюра и ее крах… С. 231–232; Шиловский М. В. Политические процессы в Сибири в период социальных катаклизмов. С. 354–355.


[Закрыть] В известной степени проект уподоблял его дореволюционному Государственному совету, но вдвое меньше по числу членов (около 200 чел.). Две трети из них должны были избираться земскими собраниями (причем крестьянские депутаты – низшими, волостными земствами), городами, профсоюзами, казачьими станицами и церковными приходами,[932]932
  При этом Временное высшее церковное управление, в связи с трудностями организации выборов от духовенства, 1 октября ходатайствовало о представлении его интересов в Государственном земском совещании членами Священного собора, т. е. архиереями (ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 1. Д. 25. Л. 10–10об).


[Закрыть] а одна треть – назначаться правительством из числа опытных юристов. Характерно, что расходы по выборам от крестьян и казаков принимала на себя казна.[933]933
  ГА РФ. Ф. р-176. Оп. 5. Д. 133. Л. 119.


[Закрыть] По первоначальному проекту, соотношение выборных и назначенных членов предполагалось половина на половину, за что выступали кадеты (на предложение кооператора А. Сазонова сократить число назначенных членов совещания кадет А. А. Червен-Водали возразил, что это «поведет к созданию неработоспособного органа»[934]934
  Там же. Л. 8.


[Закрыть]). Но возобновившиеся военные неудачи вынудили «демократизировать» проект. Обязательными условиями для избрания являлись грамотность и высокий возрастной ценз – 30 лет. Участвовать в выборах не могли, по традиции, учащиеся и военные. В случае разногласий совещания с правительством предполагалось образование согласительных комиссий. Чрезвычайные указы Верховного правителя по срочным вопросам должны были после их издания в недельный срок также вноситься на утверждение совещания.

Первичная инициатива создания такого представительного органа исходила от А. С. Белоруссова-Белецкого, писавшего: «Необходимо освободить Верховного правителя от возможности нареканий и яснее установить демаркационную линию, отделяющую верховную власть от подчиненных ей органов, усилив надзор за исполнительной властью и разгрузив ее от множества функций. Всего этого можно было бы достигнуть: 1) возложив всю законоподготовительную работу на новый орган, аналогичный старому Государственному совету, составленный из государственных деятелей, представителей общественности по назначению и министров по должности. Ему поручить дело надзора за ведомствами и в связи с этим предоставить право запросов министрам; 2) оставить за Советом министров исполнительно-административные функции».[935]935
  Цит. по: Гинс Г. К. Указ. соч. С. 361.


[Закрыть] Со стороны же официальной власти первое упоминание об этом замысле прозвучало в выступлении А. В. Колчака на Государственном экономическом совещании 19 июня 1919 г.: «В ближайшее время предполагается привлечь общественных деятелей для разрешения и других важных государственных вопросов, связанных с выборами в Национальное собрание, подготовкой к разрешению национальных вопросов, возникающих в России, и, наконец, вопросов областного управления».[936]936
  Цит. по: Гинс Г. К. Указ. соч. С. 371.


[Закрыть]

В процессе обсуждения проекта в «верхах» вдохновитель Омского блока В. А. Жардецкий подал А. В. Колчаку записку, в которой настаивал на формировании проектируемого органа исключительно из назначенных членов. Но после размышлений Верховный правитель отдал предпочтение идее смешанного состава, окончательно разработанной по его поручению министрами-кадетами Г. Г. Тельбергом и Г. К. Гинсом и детализированной юрисконсультской частью Управления делами Совмина. В. Н. Пепеляев в своем интервью в сентябре 1919 г. по поводу Государственного земского совещания заявил: «Власть хочет слышать подлинный голос народа на момент, предопределяющий судьбы государства».[937]937
  ГА РФ. Ф. р-195. Оп. 1. Д. 42. Л. 2.


[Закрыть]

По свидетельству левого кадета Л. А. Кроля, Колчак долго откладывал издание грамоты о Государственном земском совещании, выжидая военного успеха (наступившего в сентябре после тяжелых поражений летом), чтобы это выглядело не вынужденной уступкой, а добровольным почином власти. Хотя к тому времени был уже готов разрабатывавшийся с лета проект Государственного совещания, Верховный правитель поступил по-своему. Кроль объясняет это его желанием, чтобы представителями крестьян в совещании могли быть только сами крестьяне, а не партийные интеллигенты-эсеры. Против этого протестовал Демократический союз.[938]938
  Кроль Л. А. Указ. соч. С. 194.


[Закрыть] Социалистические газеты (омская «Русь» и др.) критиковали проект за половинчатость и недостаточную демократичность.

С одобрением отнеслось к нему левое крыло кадетов. Даже Л. А. Кроль в интервью Русскому телеграфному агентству поддержал правительственный проект, заявив, что «надо изолировать большевиков привлечением левых государственников».[939]939
  Свободный край. 1919. 9 октября.


[Закрыть] Редкий случай, когда они оказались едины во мнении с правительством и с церковью, благословившей это начинание.

В. А. Жардецкий (в тюрьме)

В. Н. Пепеляев

Г. Г. Тельберг

Н. В. Устрялов

И наоборот, часть правых кадетов высказывали недовольство, но совсем по другим мотивам, чем социалисты. Ведь до лета 1919 г. все руководство сибирских кадетов однозначно выступало против какого бы то ни было представительного органа до победы над большевиками. Еще 2 мая 1919 г. Восточный отдел ЦК партии совместно с местными комитетами вынес резолюцию: «Партия народной свободы в настоящее время не считает целесообразным создания в системе нашей государственной власти какого-либо нового учреждения – безразлично, будет ли оно законодательным, законосовещательным или законоподготовительным, но в интересах более тесного общения правительства с общественностью партия считает возможным образование особого Совета при Верховном правителе путем его указа из лиц, им назначенных».[940]940
  ГА РФ. Ф. р-952. Оп. 3. Д. 124. Л. 19.


[Закрыть] И теперь один из лидеров Восточного отдела ЦК партии Н. В. Устрялов не скрывал отрицательного отношения к проекту, заявляя, что «это ослабит, а не усилит диктатуру. Наша точка зрения заключается в необходимости укрепления диктатуры Верховного правителя». С этой позиции он критиковал даже «конституцию 18 ноября», по сути ограничивавшую власть диктатора утверждающими полномочиями Совета министров. «На Совет министров, – сказал Устрялов, – мы смотрим не как на солидарный политический кабинет, а как на деловой совет для воплощения программы Верховного правителя». Но, добавил он, «теперь, когда этот акт свершился, надо стараться, чтобы он был лучше использован».[941]941
  Свободный край. 1919. 9 октября.


[Закрыть] Сходную позицию занимал главный кадетский авторитет в Сибири В. Н. Пепеляев, заявивший: «Я лично готов изменить акт 18 ноября, но в пользу Верховного правителя, а не в пользу случайных людей».[942]942
  Дневник В. Н. Пепеляева // Окрест Колчака. С. 103; ГА НО. Ф. д-158. Оп. 1. Д. 2. Л. 114.


[Закрыть] На крайнем правом фланге в партии стоял В. А. Жардецкий, последовательно выступавший за «чистую» диктатуру вплоть до окончательной победы над большевиками. По словам Л. А. Кроля, после событий лета 1919 г. Жардецкий оставался «единственным, стоявшим за диктатуру и усиление ее и готовым оправдывать все и вся».[943]943
  Кроль Л. А. Указ. соч. С. 190.


[Закрыть]

Официальные лидеры Омского национального блока реагировали осторожно, не желая публично критиковать правительство, но без восторга. Председатель блока А. Балакшин высказался уклончиво, в целом поддержав само начинание и курс на опору на крестьянство и казачество. Его товарищ (заместитель) кадет Коробов по существу подтвердил слова Устрялова о том, что блок был за «диктатуру в чистом виде», правее даже, чем «конституция 18 ноября» – во всяком случае, за эволюцию власти в эту сторону, а не в противоположном направлении. От прямой оценки проекта Государственного земского совещания он уклонился, но неожиданно выразил надежду, что и его работу можно направить в такую сторону, чтобы оно декларировало передачу «всей полноты верховной власти» Колчаку.[944]944
  Свободный край. 1919. 9 октября.


[Закрыть]