Автор книги: Владимир Ходанович
Жанр: История, Наука и Образование
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 13 (всего у книги 39 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Стоимость всех трех новых водоемов «с дерновою на откосах стилкою», появившихся в Екатерингофе в 1823-1824 гг., составила в общей сложности 22,5 тыс. руб.
Большой пруд с островом в парке «Екатерингоф». Фото автора. 2013 г.
Участок канала, окружающего бывший Цветочный остров. Фото автора. 2013 г.
Судя по обмерам 1873 г., Большой пруд имел площадь 16,7 тыс. кв. м, второй пруд – 10,9 тыс. кв. м и третий пруд – 3,3 тыс. кв. м[297]297
См.: См.: Клайперон Б.П. Известие о работах, сооруженных в Екатерингофе / Пер. с франц. // Журнал путей сообщения. 1826. Кн. 4. С. 64.
[Закрыть].
Сутугин мост
В 1823 г. Б.П.Э. Клайперон по проекту П.П. Базена перестроил существовавший примерно с середины 1790-х гг. деревянный мост через заводь Таракановки.
Перестроенный мост «из круглаго дерева» имел пролет 19,7 м. «Употребление круглаго дерева производит выигрыш в экономии, естли кривизна его не отработывается тщательно; деревянные срубки, естественно имеют уже сей вид, и, по сей-то причине, круглое дерево, кажется, должно преимущественнее пред другим, употреблять при сооружении мостов на отдаленных дорогах… где главнейшую цель составляют экономия и прочность», – писал Б.П.Э. Клайперон[298]298
См.: ЦГИА СПб. Ф. 792. Оп. 1. Д. 729. Л. 30 об.
[Закрыть].
Стоимость моста составила 6287 руб. 19 1/2 коп.
Современный на железобетонных опорах мост построен в 1979 г. по проекту инженера В.Н. Шлотского.
1820-е гг. существовал еще один «сутугинский» мост, через затон Таракановки, напротив дачи П.М. Сутугина. После наводнения 1824 г. на «исправление» моста было затрачено 1894 руб.
Таракановка
Когда именно за рекой, вытекавшей примерно метрах в ста от Старо-Калинкина моста и впадавшей в Екатерингофку, окончательно закрепилось название Таракановка, однозначного ответа в изданной литературе до сих пор нет.
Один из изученных мной в архиве документов позволяет сделать следующее предположение. В своем письме в Городскую думу от 28 июня 1861 г. «О пяти островах, лежащих против Екатерингофского сада» исполняющий обязанности городского головы привел, в частности, следующий факт. В 1711 г. для работ по устройству летнего дворца и «увеселительного сада» в Екатерингофе «к Дворцу» были приписаны три деревни – Калинкина, Металловка и Таракановка, «переименованные впоследствии в Волынкину, Емельяновку и две Автовыя»[299]299
См.: Петров П.Н. История Санкт-Петербурга. С. 51.
[Закрыть].
Если относительно существования в петровскую эпоху деревни Таракановка информация верна, то не исключено, что по названию деревни могла быть поименована и река. По аналогии: Волково поле, Волкова деревня – река Волковка.
В разные времена называлась она Металловкой, Красной Ольховкой, Чечереновкой, Чичериновской, Екатерингофкой, но чаще всего Черной. 1864 г. датируется документ «О переименовании четырех речек, существующих в Санкт-Петербурге под одним именем «Черной речки». В столице осталась одна речка Черная, на Выборгской стороне.
Примерно в ста двадцати метрах от устья Таракановки в нее впадал приток – река Ольховка (ныне засыпанная). У устья Ольховки находился небольшой «островок», который «при шведском владении назывался Лан»[300]300
См.: ЦГИА СПб. Ф. 151. Оп. 1. Д. 8848. Л. 11.
[Закрыть], или Ламмасаари (Овечий остров). Позднее он назывался «остров Молво».
Река Таракановка у Молвинского моста.
Фото автора, 2009 г.
В первую четверть XIX в. ширина реки у Таракановского моста составляла примерно 25 м, средняя в районе Молвинского моста – около 55 м.
Согласно плану урегулирования Санкт-Петербурга, высочайше утвержденному 7 марта 1880 г., под набережную Таракановки должно было быть отчуждено 0,94 га. То есть безвозмездно отойти площади владельцев участков, выходивших сторонами на берег реки. Например, от участка № 48 (по Петергофскому проспекту), выходившего на берег на протяжении 27 м, должно было отойти 102 кв. сажени. Но, судя по архивному документу[301]301
Заметки Зодчего // Неделя строителя. 1893. 5 сентября. № 36. С. 183.
[Закрыть], на июль 1911 г. этого еще не было сделано.
В 1896 г. берега реки от Обводного канала до устья Дума предложила укрепить от кромки воды по скосам вверх на полторы сажени «досчатой шпунтовой линией и круглыми сваями через 2 аршина, с насадкой», общая протяженность укрепляемых берегов должна была составить 2,6 км. Также предлагалось очистить Таракановку от Фонтанки до Нарвских ворот на глубину в 6 футов.
В первой половине XIX в. (и ранее, и позднее) воду из Таракановки брали для полива огородов. По реке до Таракановского (в 1836-1862 гг. – Петергофского) моста доставляли не только товары, удобрения, но и – примерно до 1830 г., – мебель, провизию и прочие вещи тех, кто отправлялся по Петергофской дороге на дачи. На своем участке тайная советница Е.Ф. Нелидова выделила место для складирования «сплавленных» вещей. По осени дачники там же выгружались.
У моста также существовал перевоз. В начале 1830-х гг. «за дозволение выгрузки и нагрузки вещей платилось с лодки смотря по величине оной» от 5 до 10 руб., ежегодный доход составлял до 500 руб.
С появлением близ берегов Таракановки разного рода производств воду из нее стали брать фабрики, заводы, склады и т. д. и в ту же реку сбрасывали отработанную воду. В нижнем течении грязная вода поступила от Гальванопластического заведения герцога Лейхтенбергского (1844 г.), миткальной и бумагопрядильной фабрики Шау (1858 г., позднее – Триумфальной бумагопрядильной мануфактуры), фабрики шерстяных изделий купца (позднее – потомственного почетного гражданина) В. Шульца, купленной у француза Пекле красильной фабрики московской мещанки (позднее – купчихи) А.Я. Стрельцовой до Екатерингофской бумагопрядильной мануфактуры и кишкеочистительной мастерской Г. Циркебаха в Болдыревом переулке (1873 г.).
Забирал воду (по трубопроводу) Тентелевский химический завод.
«Берега Таракановки содержатся крайне неряшливо; вода, пропитанная стоками из больниц и соседних домов, издает зловоние и заражает близ лежащую местность» (1893 г.)[302]302
Васильев Н. Агафья Парамоновна // Нарвская застава. Л.-М., 1932. С. 72.
[Закрыть].
Прошло более двадцати лет.
«Под пухлым изодранным в клочья одеялом белесого тумана Таракановка ползла в своих занавоженных берегах медленно, покойно.
На мутной водной глади, как впаянные в остывший свинец, расплывались сизо-радужные масляные и нефтяные косицы и круги, разнокалиберные и разносортные жестянки из-под ваксы, спичечные и папиросные коробки, темнозеленые, с красными прожилками, патлы свеклы, кожура картофеля, моркови и пр.
Разбухшие, полуоблезлые трупы кошки и крысы в мертвом дружелюбии гнили здесь без помехи и саннадзора. Отбросы с кухонь, содержимое выгребных ям, – все это свозилось к берегам Таракановки и оставалось гнить под летним солнцем, под осенними дождями, отравляя воду и заражая воздух»[303]303
Засыпка р. Таракановки // Петербургский листок. 1913. 22 июня. С. 5.
[Закрыть].
Засыпать Таракановку начали с 1906 г., с ее начала, от Фонтанки. Через два года участок до Обводного канала стал сухопутным – и напоминал спустя пять лет «некую Сахару с зыбучими песками и чахлою травкой в виде оазиса посредине грандиозной свалки мусора». При ветре поднимались столбы пыли, лошади, в зависимости от времени года, вязли то в липкой грязи, то в сухом песке.
В 1913 г. Городская дума обратился внимание «еще на одну зловонную речку в столице». По инициативе Управы создали комиссию из представителей города, гласных от Нарвской части и представителя уездного царскосельского земства[304]304
См.: ЦГА СПб. Ф. 102. Оп. 1. Д. 83. Л. 59.
[Закрыть].
Обследовав Таракановку от Обводного до Бумажного канала, комиссия признала состояние реки «угрожающим санитарному благосостоянию района»: «местами в речке не заметно никакого течения, местами вода составляет только густую грязь». Было признано необходимым засыпать русло руки от Обводного канала до Таракановского моста у Нарвских триумфальных ворот, а в «дальнейшем» засыпать всю реку «с заключением ее в трубу».
В сентябре 1920 г. комиссар Ораниенбаумской электрической линии Северо-Западной железной дороги письменно попросил председателя райисполкома направлять для засыпки Таракановки у Нарвских ворот «во избежание лишнего зловония у остановке трамвая» по возможности только «сухой мусор»[305]305
Ленинградская правда. 1926. 7 августа.
[Закрыть].
В августе 1926 г. заместитель заведующего подотдела благоустройства Ленинградского губернского отдела коммунального хозяйства довел «до всеобщего сведения», что у Нарвских ворот «открыта свалка строительного и сухого мусора» для засыпки оставшейся части реки и что «сваливание на указанное сторожем место может производиться с 9 час. утра до 20 час. включительно. Виновные в сваливании помоечного мусора или других отбросов, а также сваливающие мусор в неустановленные часы будут привлечены к ответственности в административном порядке»[306]306
См.: Красная газета: утренний выпуск. 1927. 5 июля.
[Закрыть].
Таракановка засыпалась в двух направлениях – до Обводного канала и до парка.
Почти через год из заметки «Прощай, Таракановка!» (с фотографией)[307]307
См.: ЦГА СПб. Ф. 3199. Оп. 1. Д. 9. Л. 81, 133.
[Закрыть] ленинградцы узнали, что «на месте вонючей канавы будет устроен сквер – новое место отдыха рабочих Нарвского района».
Для отвода подземных вод параллельно с руслом реки прокладывалась канализация. И засыпалась Ольховка.
В марте 1928 г. Управление канализации и мостовых Отдела коммунального хозяйства в ответе на письмо жителей Нарвского района разъяснило, что Таракановка полностью засыпана быть не может, так как у своего устья «она питает котлы» ткацкой фабрики «Равенство» и одновременно служит для этого предприятия «водным путем»[308]308
См.: Давыденко. В лом // Ленинградская правда. 1929. 15 мая.
[Закрыть].
В 1979 г. при сооружении подземного перехода через площадь Стачек были обнаружены фрагменты чугунных перил Таракановского моста, выполненные по проекту В.П. Стасова (1834 г.). Только фрагменты, ибо, как писала «Ленинградская правда» в мае 1929 г.[309]309
См.: Клайперон Б.П. Указ. соч. С. 62.
[Закрыть], в ответ на призыв дать стране металл поступило предложение «от рабочих» отправить совершенно уже не нужные мосту перила «в лом».
Цветочный мост
Деревянный пешеходный Цветочный мост через искусственный канал был длиной 22 м, шириной чуть более 4 м, балочный, с раскосами, одиночным деревянным настилом и перилами.
Проект В.И. Беретти.
В 1906 г. на мосту установили новые перила (с одной стороны) и подкос.
Цепной мост
Цепной пешеходный мост через Петровский канал стал первым висячим мостом не только в Санкт-Петербурге, но и в континентальной Европе. Считается, что екатерингофский цепной мост обусловил спустя уже три года после его постройки появление в Петербурге трех пешеходных мостов – Почтамтского (через Мойку), Банковского и Львиного (через Екатерининский канал) и двух проездных – Египетского и Пантелеймоновского (через Фонтанку).
Проект П.П. Базена и Б.П.Э. Клайперона. Последний писал спустя два года, что Базен «придумал вместо свай, из коих составляются основныя бойки моста, при обыкновенной деревянной системе, употребить пустыя чугунныя колонны. <…> Во избежание того, что проникшая вода в волокна свай, замерзнув, в частях, заключаемых чугунными колоннами, может произвести их „излом“, сваи были прорезаны на уроне „нижайших льдов“. К колоннам „посредством железного цемента“ была присоединена плита таким образом, что вода не могла проникнуть во внутрь колонн»[310]310
См.: Федоров Б. Гулянье в Екатерингофе 1 мая. Обозрение Екатерингофа. 7 мая. С. 327.
[Закрыть].
Цепной мост, напротив императорского дворца. Литография. 1824 г.
На середину лета 1823 г. плотницкие работы на мосту были окончены, колонны загрунтованы краской и осуществлялась их «резная работа».
Мост пролетом в 15,2 м поддерживали четыре ряда цепей с девятью подвесками в каждом. Стоимость возведения моста составила 3801 руб. 76 коп.
«Я приближаюсь к чудесному мостику, устроенному только для пешеходов чрез канал, идущий к дворцу. Без всякой арки, неподдерживаемый ничем снизу, он висит на одних цепях, обделанных с легкостию из чугуна, прикрепленных к четырем столбам. Когда проходишь, то мост дрожит под ногами, и цепи звенят. При входе на мост, с двух сторон сделаны в виде трех арок фигурныя ворота», – писал чиновник Департамента духовных дел и иностранных вероисповеданий Б.М. Федоров и сделал к этому, внизу страницы, примечание: «Когда мост сей, равно и другой на дачу Мольво, сделанный на чугунных арках, в виде пробнаго моста, покажет, что чугун может выдержать все перемены воздуха, то казна приобретет выгоды несколько милионов – по устроению мостов по Московской и другим дорогам, которое будет обходиться несравненно дешевле» (описание, датированное маем 1824 г.)[311]311
Клайперон Б.П. Указ. соч. С. 64.
[Закрыть].
В ноябрьское наводнение того года палубные суда, поставленные на Екатерингофке на зиму, «двинутыя порывами морскаго ветра, сорвались с канатов и были нанесены на пространство между кружалами и бойкою моста; силою удара сломало несколько брусьев; одна из чугунных плит, составлявшая боковую часть ящика, в которой впадают арки, треснула, прочем ничего не случилось гибельнаго» (Б.П.Э. Клайперон)[312]312
См.: ЦГИА СПб. Ф. 787. Оп. 16. Д. 28. Л. 62-66.
[Закрыть]. Снесло большую часть настила моста.
В 1869 г. цепной мост перестроили в балочный (проект и производство работ – архитектор М.А. Макаров). По смете «на исправление моста чрез Дворцовый канал» подрядчиком купцом В. Зубовым в 1873 г. и по выставленному счету в городскую Управу[313]313
См.: Генеральный план С.-Петербурга или чертеж о действительном положении С.-Петербурга в царствование государя императора Александра I, составленный на основании атласа города С.-Петербурга, сочиненного в 1806 г. при Комитете Высочайше утвержденном для уравнения городских повинностей и представленный 1807 года за подписанием членов комитета: графа А. Строганова, Карла Шмита, Алексея Жадимировского, правителя канцелярии Нащокина и землемера надворного советника Давыдова. СПб // ОР РНБ. Собр. арх. № 128.
[Закрыть] было осуществлено 11 видов работ. Среди них: «сделаны» новые столбы из сосновых бревен и окрашены «французскою зеленью»; той же «зеленью» окрашены бруски, планки и перила, которые были исправлены «с прибивкою гвоздями». Коричневой «на клею» краской покрашены постаменты.
Дороги, аллеи и роща
Топоним Лифляндская улица появился в Санкт-Петербурге во второй половине XVIII в. В течение тридцати лет, с момента отнесения территории от взморья до нынешнего Московского проспекта к Лифляндскому предместью в 1766 г., так называлась улица, шедшая от Городского (Обводного) канала по указанному предместью.
К началу 1830-х гг. Обводный канал сменил – в документах, литературе и обиходе – несколько названий (включая параллельные): Городской, Городовой, Новый, Обводной, НовоАлександровский, Новый Александровский (1820 г.), Обводная канава, Новая Канава.
Параллельные названия «старой» Лифляндской улицы – Большая Лифляндская дорога, Лифляндская дорога. В начале следующего века название Петергофский проспект вытеснило все остальные.
Нынешняя же Лифляндская улица с 1740-х гг. являлась составной частью Екатерингофской улицы, Екатерингофской песчаной дороги, именовалась на планах и картах Екатерингофским проспектом.
На плане 1807 г. Екатерингофский проспект доходит до екатерингофского дворца, поворачивает и вливается в Петергофскую дорогу[314]314
См.: Клайперон Б.П. Указ. соч. С. 59.
[Закрыть].
Участок от Обводного канала до Бумажного моста в 1820-1850-е гг. назывался проспект Лодера, Старый Екатерингофский проспект, Новая Екатерингофская улица, Ново-Екатерингофская улица. Участок от Бумажного до Молвинского мостов какого-либо одного закрепленного за ним названия не имел.
Четырнадцатым июля 1859 г. датируется утверждение Александром II переименование участка Мало-Екатерингофской улицы от Обводного канала до Бумажного моста в Лифляндскую улицу.
16 апреля 1887 г. указом Александр III по ходатайству столичной Думы «о присвоении существующим в С.-Петербурге безымянным площадям, улицам и переулкам <…> определенных и различных наименований» участок безымянной улицы «на екатерингофском острове» был назван, в продолжение уже существовавшей, Лифляндской улицей.
На 1940 г. длина всей улицы, от набережной Обводного канала до Молвинского моста, составляла 949 м.
По оценке современника, до реконструкции Екатерингофа к нему «вели без тщания проведенные и иногда весьма затруднительные для проезда дороги»[315]315
См.: РГИА. Ф. 479. Оп. 5. Д. 1. Л. 15.
[Закрыть].
Судя по «Общему плану Екатерингофа…» О. Монферрана, на участке от поворота с нынешних Ново-Калинкина моста по набережной Обводного канала и до Бумажного моста надлежало сделать (перевод с французского) «новое шоссе». И далее, до Молвинского моста, – «главную (большую дорогу) из кирпича и гравия, ведущую вверх». На 1902 г. этот участок был протяженностью 634,7 м.
Будущая Молвинская улица, протяженностью 482 погонные сажени на 1824 г., обозначалась Монферраном как «дорога для экипажей» (или «ездовая дорога»). На 1940 г. длина Молвинской улицы составляла 1262 м.
По мнению военного генерал-губернатора, изложенному будущему «Комитету об устроении Екатерингофа», весь путь от Нарвской заставы вдоль берега Обводного канала до нового (Бумажного) канала следовало расширить. Поэтому трем владельцам участков было предложено уступить часть своей земли вдоль трассы. Барон А.А. Раль уступил место (по правой стороне улицы) «с прекрасными на оном деревьями», поэтому М.А. Милорадович нашел «приличным за оное сделать ему новый забор». Иностранный гость Д. Лодер потребовал «за свое место дорого», чем вызвал «большие затруднения»[316]316
Федоров Б. Гулянье в Екатерингофе 1 мая. Обозрение Екатерингофа. 7 мая. С. 317.
[Закрыть].
Лифляндская улица. Фото 1928 г.
Так как уступленная купеческой женой А.С. Цырковой (по набережной канала и левой части улицы) и Д. Лодером (по части улицы) территория была по уровню ниже, чем существовавшая дорога, сделали подсыпку. Стоимость работ составляла до 5 руб. за кубическую сажень.
Расценка подсыпки «ездовых дорог» составляла 1 руб., «дерновая стилка с упланировкою» – 90 коп. «от квадратной сажени».
Протяженность «насыпаемого шоссе» от Нарвской заставы (Екатерингофских ворот) до поворота на «проспект Лодера» составляла 330 погонных саженей, от поворота до нового (Бумажного) канала – 146 погонных саженей.
Всю трассу от частных владений отделял забор («полисад»), со столбами между звеньями, длина каждого звена составляла почти 3,2 м.
Вдоль трассы посадили горные тополя, каштаны и липы. Одну из таких лип можно до сих пор видеть у дома № 4 по Лифляндской улице.
Дорога от новых Триуфальных ворот «к гулянью» была выстлана «лежнем» кирпичом и покрыта слоем мелкого гранита толщиной от 7 до 10 см.
Кирпичи доставляли «от Исакия» (287 кубических саженей, из них 2/3 – половинчатый), через Комиссию Литовского замка, Казарменную комиссию, Приказ общественного призрения и, конечно, через подрядчиков и частных лиц.
Щебень доставляли с Подзорного острова, от Литовского замка, бывшего Института Корпуса путей сообщения, гравий – в основном с дачи П.Н. Чоглокова. Землю и «земляной мусор» привозили также с берегов («вала») Обводного канала.
Крестьянин Яков Леонтьев доставил 180 кубометров кирпича, купеческий сын Иван Устинов – 72 кубические сажени булыжника «для шоссе», Мамонт Тиханов перевез 54 лодки земли.
«За зделание и постановление около пешеходных дорожек» 1010 «тумп» оплата была произведена Григорию Игнатьеву.
Современник писал в 1824 г.: «Проехав дачу Князя Д.Н. Салтыкова и гранитныя ворота <…> поворачиваешь в право по широкому, гладкому шоссе. С обеих сторон проведены отгороженныя дорожки для пеших и с лева до самаго Екатерингофа на пьедесталах и фигурных подъемах с приятною легкостию вздернуты светлые фонари, при ветре колеблясь на воздухе; забываешь, что подъемы вылиты из чугуна; отделка их на Бертовом заводе превосходна, и яркое освещение фонарей в темные осенние вечера соединит пользу и красоту. У самаго Екатерингофа по обеим сторонам шоссе пролегают отгороженныя дорожки для пешеходов с выходами особеннаго устройства»[317]317
Иллюстрация. 1859. 7 мая. С. 290.
[Закрыть].
«Чугунолитейный, кораблестроительный, механический и латунный завод Берда» располагался на Матиссовом острове.
В самом парке Садовая дорога (будущая Молвинская улица) была выстлана кирпичом и посыпана сверху гравием. Вдоль дороги на всем ее протяжении устроили пешеходную часть. Вдоль обеих частей поставили «периллы и тумбы» (последние только на половину длины дороги). В 1910-е гг. по левой стороне Молвинской улицы от Бумажного моста шел «набивной тротуар» шириной до 4,5 м (правая сторона – без тротуара).
В 1823 г. проложили пешеходные дорожки: у дворца и цветника, вдоль нового канала до Екатерингофки, по обеим сторонам Петровского канала и вокруг «Детского садика». Сам садик огородили. Протяженность дорожек внутри Екатерингофской рощи составляла 420 погонных саженей. Половину ширины дорожек выстлали кирпичом. Скамейки «для рощи» выполнил столяр Елизаров.
К колодцам и Большому пруду на территории парка подвели подземные деревянные трубы. По документам Комитета об устроении Екатерингофа, их насчитывалось восемь.
Последствия наводнения 7 ноября 1824 г.
После наводнения половина перил и тумб вдоль «ездовых» и пешеходных дорог и в парке, и около него была «сломана и унесена», а половина «искривились». Из 42 звеньев решетчатого забора вдоль участка купца Цыркова 36 «повалило и сломало», 56 звеньев забора и ворота унесло в залив. От забора вдоль фабрики Раля и дачи Е.Н. Раль осталось только 16 звеньев, а беседки «на двух углах» дачного участка были сломаны.
С «шоссе» от Триумфальных ворот до Бумажного моста во многих местах смыло песок и гравий и «промыло ямы». Над подземной трубой, которая шла от Обводного канала на участок купца Цыркова, образовалась яма шириной до шести и глубиной до трех метров.
С пешеходных дорожек смыло щебень, а сами они (вдоль нынешней Лифляндской улицы) обвалились наполовину. Дорога от Бумажного до Молвинского моста «вся вообще опустилась», часть песка и гравия снесло, пешеходные части с обеих сторон дороги промыло ямами «в большом количестве».
Лотки вдоль всех дорог «попортило». Участок ездовой дороги у Молвинского моста покрылся смытым дерном.
Работы после наводнения 1824 г. На строительство «перил с проходами» общей протяженностью более 3,3 км, 1628 столбиков, 31 новой «вертушки около ездовых и пешеходных дорог к роще и шоссе» истратили 6209 руб. 36 коп. На «исправление» по дороге «надолбов с брусками» от Триумфальных ворот до дачи барона А.А. Раля – 742 руб. 20 коп.
За счет средств Комитета были заново построены заборы у дачи П.М. Сутугина и «огородного места» Е.Ф. Нелидовой. На участок последней (за Сутугин мост) из парка перенесли «огородничью избу», с конюшней, сараем и сеновалом, а с самого участка куплена земля «под Екатерингофскую дорогу».
За 1823-1825 гг. на устройство дороги от Нарвской заставы до моста через новый (Бумажный) канал, с фонарями, заборами и со всеми «принадлежащими к Шоссе предметами» израсходовали 69 666 руб. 27 1/4 коп. «Большая дорога от Новаго канала до моста на чугунных колоннах, и вокруг парка, с дерновою стилкою» обошлась в 73 324 руб. 30 коп. На устройство «пешеходной дороги» вдоль указанной «большой дороги», пешеходных дорог в роще, отдельной пешеходной дороги и подъездной около дворца, включая чугунные скамейки и дерновую выстилку, в общей сложности потратили более 37 тыс. руб.
Отдельной статьей расходов было «возвышение Екатерингофа» – низких, болотистых мест, берегов, дорог и въездов в парк.
За счет города оплачивались «исправления» в Екатерингофском саду не только после наводнений, сильного ветра, но и гуляний.
«В нынешний раз в Екатерингофе было сухо… недоставало только зелени <…> была, впрочем, с утру зелень на луговой площади, но к вечеру ее так утоптали, что пожалуй она не воскреснет уже более в нынешнее лето» (1859 г.)[318]318
См.: ЦГИА СПб. Ф. 514. Оп. 1. Д. 442. Л. 25, 25 об.
[Закрыть].
Наводнением с 7 на 8 октября 1863 г. на островке, где находилась оранжерея, были «размыты» и развалились парники, на Ферме поломана решетка палисадника, а садовые дорожки в парке оказались размыты до грунта[319]319
См.: там же. Ф. 787. Оп. 17. Д. 14. Л. 3, 3 об., 6.
[Закрыть].
По рапорту смотрителя Екатерингофа генерал-майора А.А. Арцыбашева (май 1866 г.)[320]320
См.: Санктпетербургские ведомости. 1824. 5 августа. С. 820.
[Закрыть], на Ферме порывом ветра сорвало два железных листа, в Смотрительском доме «упала одна половинка ворот с изломом обеих железных петель»; после гуляний 1 и 15 мая в саду «в некоторых местах» «сломаны барьеры по ветхости столбов», а около дорожек в палисадниках оторваны перекладины и семь переносных «совершенно разсохлись и разсыпаются».
О насаждениях в Екатерингофской роще в 1823-1824 гг. (и позднее)
За «Зачистку в Екатерингофской роще» около 600 пней унтер-офицеру лейб-гвардии Конно-пионерного дивизиона заплатили 600 руб. Для садовых работ закупались ножи, метлы, грабли и рогожи для носилок, колья и веревки, кадки «для посадки Мальфы», лейки.
В отличие от всех предыдущих публикаций, в которых затрагивался этот вопрос («посажено более тысячи деревьев»), я имею возможность привести не только общую цифру (на середину лета 1823 г.) посадок, но и разбивку, с уточнениями (даны в скобках) по сортам деревьев.
Всего было высажено 1233 дерева, куста и цветов «разных зимних». Молодых дубов и вязов – 170, рябин (рябина красивая, Sorbus decora) – 150, деревьев татарского клена (или черноклена, Acer tataricum) – 100. Сирени – 147 кустов, тополей (серебристых) – 62, «больших дубов» – 30, клена (это мог быть клен виргинский, или Acer negundo) – 9, вяза – 9 деревьев. Лип и клен «средняго росту» – 134, лип (скорее всего, липа американская, или Tilia americana) – 40, акации – 50. Еще указывалось 100 единиц «шпирени».
Деревья, кусты (и цветы) привозили из разных мест. С Петергофской дороги, со сдававшихся в аренду дач: с «Красной мызы» Александра Львовича Нарышкина и дачи «Левендаль» Дмитрия Львовича Нарышкина. Привезенные именно с этих дач деревья заносили в отдельный «регистр». «Дачи господ Нарышкиных» были и на 13-й версте дороги.
В 1824 г. «Красная мыза» (или «Красная дача») была разделена на части, две из которых выставили на продажу. Часть дачи за Петергофской дорогой к взморью имела «прекрасно обделанное гульбище»[321]321
Екатерингоф в новом виде // Отечественные записки. 1823. № 43. Ноябрь. С. 320-321.
[Закрыть].
Из сада генерал-майора Федора Антоновича Энгельнардта, располагавшегося поблизости, на 1-й версте Петергофской дороги, привезли три «корпуса» для оранжерей.
Цветы, кустарники и деревья поставляли лица разных сословий – и коллежский советник Егор Григорьевич Лихонин, и крестьянин Матвей Большаков, и придворный лакей Гуров. Садовник А. Макаров специально ездил в Лугу «для осмотра деревьев».
Липовая аллея в Екатерингофском парке. Начало ХХ в.
Акации и липы высотой от двух до трех метров продавались еще в начале XIX в. в двух верстах от Калинкина моста.
В парке росли березы, лиственницы, ели колючие, имевшие пирамидальные кроны.
Один из посетителей Екатерингофа в 1823 г. писал, что «роща» на Гутуевском острове была «прорежена так, что сквозь ее представляется берег Финский в обворожительном виде», по середине острова «прорублена просека, открывающая взморье с плавающими кораблями»[322]322
См.: Санктпетербургские ведомости. 1825. 19 мая.
[Закрыть]. В те годы на остров принимались «на подножный корм лошади: мерины, кобылы и жеребята»[323]323
См.: там же. 1841. Прибавление № 140. 25 июня. С. 1573.
[Закрыть].
Спустя почти двадцать лет на Малом Резвом острове, «что против Екатерингофа», отдавался в наем вновь выстроенный на каменном фундаменте дом, удобный для жительства или фабрики». Там же на острове отдавались в наем «по рекам и каналам по выстройку места на 12 лет для дач и заводов, фабрик, которыя в прочих частях города воспрещаются»[324]324
См.: ЦГИА СПб., Ф. 513. Оп. 101. Д. 438. Л. 4.
[Закрыть].
Количество высаженных в 1823 г. «кустов цветов» составило 170. По описанию Екатерингофа 1824 г., в первых числах мая уже распустились маргаритки и запестрели «медвежьи ушки», скоро «зацветут ароматныя розы, раскинутся разновидные колокольчики, распустятся нарциссы и лилеи». Упомянутые «медвежьи ушки» – это аврикулы, первоцвет с толстыми листьями и стеблем с букетом из нескольких цветов разных красок – от белой и красной до оливковой. Из более чем десяти сортов колокольчиков в то время для украшения «ковров и площадок» выбирали длинные колокольчики. Махровые, голубые и белые разводились «для украшения и пестроты», как в английских пейзажных садах.
Розы – а их насчитывалось полторы сотни сортов – считались «царицами цветов».
Розы различались по цвету, листьям и плодам. Например, пунцовая пурпурная или горохового цвета розы могли иметь листья травяные или синевато-зеленые, а плоды овальные или грушевидные.
Первенство среди сортов роз занимала центифолия (или столиственная, или капустная роза) с цветами бледнокрасного цвета. За ней шли малая центифолия, царицина роза, полумахровая и махровая белые розы, шотландская центифолия, телесного цвета инкарнатная роза, бледно-розовая дижонская роза, малая бургундская роза с маленькими пурпурными цветами, красноватая и белая муксусные, махровая желтая, бархатная или пурпуровая, черная махровая, красная и белая месячные розы, красная прованская.
Самыми нежными считались махровая желтая роза, бургундская, черная, бархатная и роза unila, но, по большей части, они цвели в конце июня.
Прованскую, раннюю дижонскую и центифольную розы весной пересаживали в горшки, и до осени они стояли в садах в тенистом месте, а в декабре уносили в теплицы. С.Н. Глинка упоминает «теплотворные екатерингофские клумбы».
Почти во всех столичных садах можно было встретить белые лилии. Высаживали лилии красную халкедонскую и горскую («царские кудри»). Украшением садов считалась луковиценосная лилия, а также махровые тюльпаны и гвоздика.
Из других цветов в садах и парках росли: маргаритки, гиацинты, флоксы, ноготки («не тронь меня»), махровые и белые хризантемы («иванов цвет»), туберозы, белые фиалки.
Нарциссы сажали в основном трех сортов: белые, жонкиль и тацет.
Комитет об устроении Екатерингофа выделял садовникам денежные средства. Андрею Макарову – на покупку «кульев» для привязки их «к деревьям вновь посаженным». Герарду – «на разъезды по отысканию дерев», «на покупку деревьев с Биржи», леек, ножей и иного «садоваго инструменты» и «на разъезды».
В большом количестве поставил в Екатерингоф деревьев, кустарников и цветов (в том числе пионов) садовник Марселли.
«Чрез придворнаго лакея Гурова выданы закупленные розаны» 20 руб. «Разныя растения» покупались в цветочном магазине, располагавшемся в усадьбе генерал-майора Ф.А. Энгельгардта.
Голландский купец Ж. Бот продал на Бирже для Екатерингофа в общей сложности 1144 штук зеленых насаждений – «тополевые, ветловые и прочие кустарники».
Крестьянам Данилову за цветы, купленные у него в Екатерингофе, выплатили 25 руб., Федору Тимофееву за доставленные в Екатерингоф «разныя растения» – 125 руб. Заплачено было крестьянам Антону Федосееву за купленные у него дубы толщиной три вершка и Савелию Антонову – за четыре дуба толщиной в 4, 5 и 6 вершков.
Крестьянину селения Гостилицы Андрею Васильеву за купленные у него 60 кленов – 18 руб., крестьянину деревни Емельяновка Ивану Корнилову за 40 кустов шиповника – 240 руб.
Молодые клены покупал лично военный генерал-губернатор.
Губернскому секретарю Астафьеву, занимавшемуся посадкой деревьев, были выделены средства «на разъезды».
После наводнения 1824 г. садовник на даче баронессы Е.Н. Раль, Тимофей Яковлев, поставил 829 «кустов разных растений».
Некоторые деревья и кустарники на зиму оборачивали в рогожи.
Согласно плана 1880 г., Екатерингофский парк включал в себя, помимо жилых и нежилых строений, сад, питомник, куртины, сенокос, сплошной кустарник, шоссейные дороги и «обыкновенныя простыя дороги и дорожки». Сенокос был трех видов: «с кустарником», «с редким лесом» и «с лесом»[325]325
См.: там же. Ф. 787. Оп. 17. Д. 14. Л. 21.
[Закрыть]. «Огород» составлял 0,19 га, 117 куртины занимали площадь в 1,1 га, питомник – около половины гектара, сенокосы всех видов – 12,8 га. Пространство, засаженное деревьями вдоль дорог, Лифляндской улицы, дорожек и площадок, вокруг прудов и канала, составляло почти 1,5 га.
Располагался питомник в старой части парка, на искусственном островке («Цветочном»), рядом с Бумажным каналом. Начало учреждения в Петербурге городских питомников относится к 1871 г.
Городская дума выделяла средства на страхование оранжерей и их ремонт, покупку семян, деревьев, песка, инструментов, вывоз мусора и снега, посадку деревьев, вскапывание земли, посев травы, посадку цветов и деревьев, их стрижку и подрезку, покупку кольев, дерна и семян.
Внимание! Это не конец книги.
Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?
