Текст книги "Отец Александр Мень. Жизнь, смерть, бессмертие"

В эти дни, когда нашу страну сотрясают социальные бури, как призыв, обращенный к нам, с необычайной силой звучат слова Александра Меня: «Сегодня, когда напряженность в обществе достигла точки почти критической, я не хотел бы давать людям никаких поводов полагать, что у меня есть иллюзии, – я человек без иллюзий, – но я верю, что Промысел Божий не даст нам погибнуть, и всех, у кого есть искра Божья в сердце, я призываю к тому, чтобы твердо стоять и не поддаваться ужасу и панике: мы пройдем через все эти полосы в конце концов, пройдем, я убежден».

«Нет пророка в своем отечестве» – эти слова Христа оправдывались множество раз. Оправдываются они и сегодня. Но за пределами нашего Отечества нашлось немало людей, которые поняли, с кем мы имеем дело. Их свидетельством об Александре Мене я и хотел бы закончить этот краткий очерк.

«Пусть каждый, прикоснувшийся к его светлой и мудрой душе, возблагодарит Бога за то, что и в наше безвременье есть подобные ему свидетели Веры, Жизни, Правды – и Божией, и человеческой» (митрополит Сурожский Антоний).

«Он излучал необыкновенное духовное и интеллектуальное сияние. Он был Человеком Мира…

Это варварское убийство – трагедия для всей страны, которая более чем когда-либо за всю свою историю нуждается в Благой Вести и Евангелии.

Убийство человека, отдавшего жизнь Богу, – это бунт против Бога и рана, нанесенная собственному народу» (архиепископ Парижский кардинал Люстиже).

«Великий пророк, в котором была великая любовь к Иисусу. Мужественный человек, в котором, без сомнения, Бог был источником жизни.

Он глубоко тронул меня. Я бы хотел провести минуту в молчании, чтобы побыть в общении с отцом Александром Менем. Давайте побудем в общении с ним…

Господь посылает своих пророков, чтобы показать нам путь, чтобы направить наши жизни. Господь посылает своих пророков, и Его пророки возвращаются к Нему.

…Я думаю, что есть тайна в его жизни и есть тайна в его смерти. И теперь, когда он возвращается к Богу, происходит то, что каждый из нас, на своем малом пути, становится Александром Менем, каждый – на своем собственном пути…

И вот так совершается история христианства, от поколения к поколению: пророков убивают, и мы призываемся нести Весть до тех пор, пока и сами сможем отдать свои жизни. И поэтому важно, что – каждый из нас по-своему – мы становимся Александром Менем.

Я призываю вас доверять, верить Богу, живущему в вашем сердце, слышать его. По существу, это и есть Весть Александра Меня. Так он жил, и так призваны жить все мы – как ученики Иисуса» (Жан Ванье, христианский проповедник).

* * *

Отца Александра гнали при жизни. Его гонят после смерти. «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах…» (Мф 5, 11–12).

Строчки из дневника

Время от времени я вел дневниковые записи. Со дня смерти отца Александра (9 сентября 1990 г.) они, как уже сказано, становятся почти ежедневными. Часть из них я воспроизвожу здесь. Быть может, это и не дневник в традиционном смысле слова. Скорее, это размышления, и прежде всего размышления над тем, что это такое – феномен отца Александра.

В дальнейшем я использовал эти записи в своих статьях и публичных выступлениях. Они несут на себе печать определенного дня и определенного настроения, но перечитав их, я понял, что основное в моем восприятии отца Александра оставалось неизменным. Да, неизменным, но его образ, неотступно стоявший передо мной, всё время уточнялся, обогащался и укрупнялся.

Это пристальное вглядывание в отца неожиданно для меня самого стало открывать в нем нечто новое, и, мне кажется, в итоге я стал лучше понимать его и точнее оценивать эту исполинскую личность. Теперь я вижу, что ходил вокруг отца Александра как бы концентрическими кругами, возвращаясь подчас на то же место, к одному и тому же его качеству, но рассматривая его каждый раз в несколько ином ракурсе.

Ограничусь здесь записями начала 90-х годов, когда я думал об отце Александре особенно напряженно.

Ночь с 9-го на 10 сентября 1990 г.

Как страшно жить, Господи!

Отец Александр – убит.

Это известие потрясло меня до основания. И разве меня одного?

* * *

Не зря он повторял мне в последнее время: «Memento mori». Не зря он так часто возвращался к мысли о быстротечности нашей жизни, о том, что скоро мы должны будем дать отчет Отцу нашему Небесному за всё – за каждый прожитый день, за каждый час, за то, как мы распорядились Его великим даром.

* * *

Погасло наше светило. Ушел наш духовный отец, наш друг, учитель жизни. Ушел, потому что его убили.

* * *

Я не верю в случайность этой смерти, в случайность этого злодейства. Напротив, я уверен, что его смерть провиденциальна и что она имеет мистический смысл.

* * *

Мы не догадываемся о той духовной брани, которую он вел всю свою жизнь, все последние годы. Победить его в открытом бою было невозможно. Поэтому враг ударил подло, коварно, из-за угла.

* * *

Для меня его святость всегда была несомненна. Но он был не просто святым – его правильно назвать священномучеником, потому что он погиб за веру.

* * *

В отце Александре с наибольшей полнотой отобразился Христос.

* * *

Свет Христов горел в нем всегда, и мы тому свидетели.

* * *

Он дал нам великий урок, и это урок любви. Любовь – это то, чем он жил, чем было переполнено его сердце, что он отдавал нам. Он отдал себя без остатка – нам и Христу.

* * *

Он оставил нам великое сокровище – пример своей жизни, свой образ, который будет с нами до конца наших дней, и он оставил сокровища своего духа – книги, проповеди, статьи, лекции, беседы. Все это мы должны собрать и сохранить – для нас и для будущих поколений.

* * *

Достоевский когда-то сказал, что Пушкин унес с собой некоторую великую тайну и мы теперь должны ее разгадывать. Вот и мы должны разгадывать тайну отца Александра. Мы пока не в силах оценить, кем он был для нашей эпохи. Это будет раскрываться постепенно. Многое мы поймем ретроспективно. Такие люди рождаются не в каждом столетии.

* * *

Он был призван как великий учитель веры, учитель надежды, учитель любви. Он был дан нашей несчастной стране как живая икона любви.

Его жизнь – лучшее доказательство того, что дело Христа живет и что оно победит.

10.09.90

Духовная катастрофа. Кошмар, который невозможно стряхнуть.

* * *

Новая Деревня. Разговоры в церковной ограде перед службой.

– За 70 лет натренировались – и убивать, и грабить, и воровать. И сейчас это делаем.

– Может быть, вам покажется это диким, но почему бы нам не помолиться о его воскресении? Христос воскрес, и он может воскреснуть.

– Это какую же веру надо иметь! Каких людей он воспитал!

– Мудрость божественная.

– Почему мы его не охраняли?.. Нас научили бояться!

– Смерть апостольская.

11.09.90

Новая Деревня. Похороны.

* * *

Сегодня у его гроба я молился: «Встань! Ну встань!..»

* * *

Нет, не встал.

* * *

Нет, встал. Но по-другому. По-другому…

* * *

Говорят, на похоронах среди нас стоял убийца. Убийца?.. Он не мог быть один. Этот монах с мутными глазами – он что-то знает. Боюсь, он многое знает.

Стоя на паперти, он прокричал: «Отца Александра убили свои!» (евреи). Нет, братец, совсем не «свои», и тебе ли об этом не знать?

12.09.90

Сегодня день ангела отца Александра. Для нас это всегда был день радости, праздник, когда мы все собирались в церкви, поздравляли отца, а вечером приходили к нему домой, где праздник разгорался с новой силой. Сегодня мы вспоминаем об этом с горькой болью, потому что сегодня мы едем на его могилу. Только вчера, в день Усекновения главы Иоанна Предтечи, мы хоронили его – могила свежа и покрыта цветами.

Я и при жизни считал отца Александра святым, а сейчас это явлено всем, кто зряч, если вообще требуется еще какое-то подтверждение.

После Серафима Саровского наша земля, быть может, не рождала человека подобной святости, а кто из них больше – пускай судит Господь.

13.09.90

Его суждения поражали оригинальностью, свежестью, глубиной. Так никто не говорил.

* * *

Через какие-то промежутки времени ему приходилось говорить об одном и том же (наши грехи, праздники, притчи), и никогда он не повторялся. Говоря об одном и том же, он не облекал ту же самую мысль в другие слова, но находил новый поворот темы.

* * *

Даже слова, брошенные им вскользь, имели глубокий смысл.

* * *

Сегодня Христа распяли бы так же, как две тысячи лет назад.

* * *

«Друзья мои! Вы же мне родные!» – и это было так. Никакого зазора между словом и делом.

* * *

Мне никогда не приходило в голову звать его по имени-отчеству. Только – отец.

* * *

Теперь особенно понятно, почему никому не удался художественный портрет Христа. Здесь – тайна.

* * *

Неприхотливость в еде, в одежде. Аккуратно заштопанная ряса.

* * *

Помню его слова: «Вы думаете, что святые это были какие-то особенные люди, какие-то супермены? Нет, это были такие же люди, как мы с вами, с теми же грехами, теми же страхами. Но они умели побороть их, они открыли свое сердце Богу и служили Ему. Святой – это служащий Богу».

* * *

Все сказанное им всплывает как Атлантида.

13/14.09.90

Он родил нас во Христе – мы стали другими людьми.

* * *

Когда он говорил о Серафиме Саровском, всегда подчеркивал, что тот был гоним. Он и сам был гоним. Это участь всех, кто следует за Христом.

* * *

Сейчас, когда Церковь легализована и даже находится под протекцией государства, опасностей и искушений в ней больше, гораздо больше. Он был прав. Он предупреждал об этом.

* * *

«Благословенно царство!» – голос его звенел и переливался торжеством.

* * *

Его шутки – не ради шуток. Они снимали напряженность, разрешали ситуацию.

Сколько людей после минутного разговора отходили от него со счастливой улыбкой.

* * *

Мгновенное переключение с одной темы на другую: философия, искусство, религия, политика, быт, природа – всё что угодно. Немедленная реакция на любое слово, любой поворот разговора. Краткие, сжатые суждения. Экспромты выглядят так, как будто они давно продуманы. Неожиданные сравнения. Поэтичность, лиризм.

* * *

Всесторонние способности – и все развиты в высшей степени (притча о талантах). Универсальность. Интегральная личность.

* * *

Доброта. И в то же время – глубокое и точное знание человеческой души, трезвость. Его обличения во время общей исповеди (он говорил «мы», хотя к нему это не относилось): «Наши души подобны пылесосам, мы всасываем всякий мусор, без конца перемываем косточки людям, наслаждаемся осуждением ближних. Возносим себя. Мы не следуем завету Христа: «Да будет воля Твоя». Наш закон: «Да будет воля моя»».

* * *

Никто не видел его рассерженным, гневным или раздражительным. Казалось, он не умеет сердиться. И действительно не умел – всё покрывала любовь. Обличал не грешника, а его грех. Его терпение было бесконечным, нечеловеческим. Кто мог выдерживать такую тяжесть годами?

* * *

«Блаженнее давать, нежели брать» (его любимое изречение). Отдавал себя каждый день, каждый час и в конце концов принес себя в жертву.

* * *

Круг общения – кто угодно. Знал несколько поколений прихожан.

* * *

Как ни странно, его смерть – духовное торжество.

* * *

Я постоянно веду с ним безмолвный разговор. Его голос, его жесты, его интонации – всё живое.

* * *

Не лицо, а лик. Большие зрачки с нежной-нежной светло-карей опушкой.

* * *

Вселенская катастрофа. Она отозвалась эхом во всех мирах.

14.09.90

До какого же скотского состояния надо пасть, чтобы совершить такое надругательство над святым!

* * *

Мы будем жить в его присутствии.

* * *

Виноваты не только злобные убийцы и те, кто их натравил, – виноваты все. Виноваты и мы, его близкие, – что не уберегли, не закрыли, не защитили.

* * *

Господи, мы потеряли пастыря доброго, которого Ты дал нам. Ты дал нам Твоего подвижника, Твоего святого, а мы не уберегли его. Он принял мученическую смерть за нас. Он стал новым агнцем, принесенным в жертву. Обрати это злодейство в победу Добра.

Сделай так, чтобы эта жертва смягчила наши сердца, соединила нас, укрепила. Сделай так, чтобы она содействовала примирению людей в нашей несчастной стране и во всем мире. Сделай так, чтобы свет, который он нес, загорелся в душах тысяч и миллионов повсюду.

15.09.90

Отец Александр – это новый Иоанн Креститель, возвещающий второе пришествие Христа.

17.09.90

9-й день.

Прежде чем говорить об отце Александре, надо осознать, кого мы имели и кого потеряли. Для тех, кто знал его и был рядом с ним, ясно кого – великого святого, пророка и апостола. И мы можем свидетельствовать об этом. Апостол – значит «посланник», «посланный в мир». Он посылается свыше с особой миссией. Такая миссия была и у отца Александра. Если говорить обобщенно, это борьба с духовной деградацией, с энтропией путем обновления христианства.

Почти все апостолы погибли мученической смертью. Они утверждали победу своего дела путем жертвы. Только великая жертва может пробудить людей от спячки, от духовного сна, направить их на путь добра. Только огромное потрясение приводит в чувство. Такая жертва – апостол конца второго тысячелетия от Рождества Христова, отец Александр Мень.

19/20.09.90

Его жизнь была непрерывно длящимся чудом, и мы тому свидетели. Ему не дано было умереть обычной смертью. Мученический конец логически увенчивает эту необыкновенную жизнь.

20/21.09.90

Целитель душ.

* * *

«Стяжи Духа Святого, и тысячи вокруг тебя спасутся». Это слова преподобного Серафима Саровского. О. Александр стяжал Духа Святого, и тысячи спаслись. Число их стремительно росло. А теперь, после своей мученической кончины, он спасет миллионы.

Вспомним слова Христа: «Пастырь добрый полагает душу свою за овец». И еще: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих». Это тоже об отце.

21.09.90

Священников у нас не убивали с 20—30-х годов. Ни один представитель власти, кроме Ельцина, не счел нужным сказать хоть какие-то слова сочувствия. Убийство Попелюшко вызвало волну народного негодования, бурную реакцию народа и Костела.

У нас – полное молчание Церкви. По телевизору звучат сомнительные нравственные проповеди, компрометирующие православие.

То, что митрополит Ювеналий отпевал отца, то, что он сказал на его похоронах, не будет забыто. Но Церковь как институция, как иерархия не сочла нужным в какой-либо форме выразить свое отношение – свое возмущение, свой протест, свою боль – с амвона или в средствах массовой информации. Это молчание красноречивей всяких слов.

Совсем иначе реагировали представители других христианских конфессий и даже других религий. Чего стоит одно лишь заявление кардинала Парижского Люстиже!

Таким образом, смерть отца Александра, реакция на эту смерть официальных структур показывают, что болен не только мир – больна Церковь.

* * *

Портреты отца Александра изменились: на них лежит трагический отсвет. А в жизни этого не было.

* * *

Фейерверк мысли, остроумия, радости, света. Свет. Сияние.

27.09.90

Энергия, бодрость, живость.

Тысячекратно приумножил свои таланты.

29.09.90

Как должен чувствовать себя человек, который общается со святым и знает, что это святой? Казалось бы, он должен испытывать робость и смущение… Нет, этого не было. Было только одно – радость.

30.09.90

Жертвенность была его сутью, его повседневностью.

* * *

Он превратил свою жизнь в литургию.

* * *

Глубокое и точное знание человеческой души. Он мгновенно «просекал» человека – любого.

01.10.90

Эта смерть открыла подлинную меру вещей: вся эта пена, кипение политических страстей, вбирающих миллионы в свою воронку, бесплодное и опустошающее, и – вечное, нетленное, что исподволь определяет ход вещей.

* * *

Я не могу говорить об о. Александре бесстрастно, подвергать его сочинения холодному анализу – это не для меня. О. Александр – моя любовь и рана, которая кровоточит.

02.10.90

Духовный просветитель России.

03.10.90

Встреча с о. Александром была главным событием моей жизни. Я понял это очень быстро.

* * *

Уже давно говорится, что у нас больное общество. Однако акцент обычно делается на том, что это болезнь социальная и нравственная. Но это преступление доказывает, что главное – болезнь духа.

* * *

Это убийство – антихристианская акция, а в смысле метафизическом – антихристова. Зло сорвалось с цепи.

* * *

Отец Александр – это тот человек, который созидал гражданский мир на прочной основе, потому что сам он как личность и его служение были духовной скрепой, ограждающей общество от распада и хаоса. Он противостоял духовной и социальной энтропии. «Не устоит дом, разделившийся сам в себе».

Будь я на месте президента, каждый день пускал бы по радио и по телевидению запись его проповедей.

04.10.90

Полюс Света и Добра, каким был отец Александр, неудержимо притягивал к себе темные силы, влекущие к гибели и распаду. Агрессивность, наглость и безнаказанность зла – это грозный признак, симптом глубокой духовной болезни, гниения духа.

05.10.90

Кризис духа, кризис цивилизации, язычество в церковной ограде.

Будущее проблематично.

* * *

Мы уже давно живем внутри катастрофы, но убийство о. Александра обозначило новый рубеж – конец одной эпохи и начало другой. Это эпоха контрнаступления язычества.

* * *

Чем дальше мы уходим от 9 сентября 1990 г., тем более чудовищным кажется это преступление.

* * *

Я принимаю эту смерть только умозрительно, но сердцем и душой я ее не принимаю, не могу принять. Для меня о. Александр остается живым, и я представляю его только живым, хоть и видел его лежащим в гробу.

Его присутствие в моей жизни, всегда важное, стало постоянным, ежедневным, если не ежечасным.

11.10.90

Его наследие – достояние человечества.

* * *

Идеология «крови и почвы» способна отбросить нас в джунгли каменного века. Она уже не раз доказывала эту свою способность. Она ставит родовое, стадное над личностным, человеческим. На этом стоит квазиправославие.

* * *

Никакой взвинченности, экстатичности – трезвость. Внутренняя свобода. Воля, подчиненная воле Творца.

Титанический труд – вопреки всему, независимо от условий. Безграничное терпение. Никакой аффектации, самолюбования.

Целостность, гармония. Живое чудо.

* * *

Черный сентябрь.

* * *

Величие духа и непоказная скромность, целомудрие.

* * *

Злокачественные социальные мифы – как точно он их оценивал.

* * *

«Если бы отца Александра не было, его следовало бы выдумать». Так я говорил в день 25-летия его служения. Он смеялся.

13.10.90

Мощное излучение духа. Отказ от насилия, принуждения, морального давления – свобода, трезвость, бодрствование. Точная оценка людей, характеров, ситуаций.

Юмор. Глубочайшее знание мировой литературы.

14.10.90

Это убийство – одновременно акт духовного самоубийства.

* * *

Любящий Бога любит людей. И наоборот.

* * *

Убийство священника – акт кощунства и надругательства, убийство о. Александра – тысячекратно.

* * *

В нем воплотился идеал священника-христианина.

Несмотря ни на что, его жизнь – доказательство грядущей победы Христа на Земле. Христос призывает к служению таких людей, как о. Александр.

16.10.90

Сартр: «Ад – это другие». Нет, ад внутри нас. Как говорил отец, «ад – то, что мы несем внутри себя в вечность».

* * *

Для меня о. Александр – это прежде всего образ любви.

* * *

В одной из проповедей он говорил о «правде сердца»: «Счастлив тот, кто может служить другим, приносить им мир. И потому блаженны миротворцы. Cчастливы кроткие, то есть те, кто старается убить зло в корне, побеждает его добром. Счастлив человек, который ищет правды – правды Божией, правды жизни, правды истории, правды сердца».

А что такое правда сердца? Это Сам Христос, Он и есть Живая правда, и Он обитал в сердце отца Александра.

19.10.90

Он не любил заниматься предсказаниями, так как понимал, что будущее вариативно, что оно зависит от усилий человека.

20.10.90

Оглядываясь назад, я думаю: какое же это было счастье – знать, видеть, слышать его, общаться, любить…

Я благодарю Господа за то, что Он дал мне жить во времена отца Александра, и более того – подарил мне знакомство и дружбу с ним.

* * *

Совершенство во всем. Печать гармонии. Несомненная гениальность – норма, которую нам пока что не суждено достичь. Он не был суперменом, буддой – естественный, живой человек.

20/21.10.90

Почему я весь этот год думал, что буду говорить на похоронах отца? Это всплывало снова и снова. Мысль была кощунственной, и я гнал ее. До этого я ведь так не думал. Он меня крестил, он меня венчал, и я был уверен, что он меня отпоет. Но получилось не так, а как в предчувствиях…

* * *

Рыдание пело во мне, рыдание. Господи, услышь меня.

* * *

В его облике была царственность, но проявлялось это только во время литургии и особенно во время Евхаристии. Она была действительно таинством, и вел службу вдохновенный пророк.

23.10.90

Любая встреча с ним давала ощущение праздника. Это праздник, который всегда был с нами.

Жизнь как непрерывное творчество. Со-творчество. Жизнь, исполненная смысла.

27.10.90

Когда мы говорим о святых, апостолах, не надо забывать, что это не просто иконные образы – это были живые люди. И о. Александр – не икона, а живой человек.

28.10.90

Он видел, сколько в нас безумия, глупости, ограниченности, какое у нас злое, окаменевшее, черствое сердце.

* * *

Его книги, проповеди, статьи – это кладезь премудрости, и каждый может почерпнуть оттуда чистой воды.

* * *

Вера – уверенность в существовании Высшей духовной силы. Вера – доверие к Творцу, к Его благой воле, к Провидению. Вера – верность Христу в любом состоянии – и в радости, и в горе. Вера как всецелое отдание себя Богу и людям. У о. Александра – сплав всех этих видов веры, их нерасторжимое единство.

* * *

Я говорил над его гробом и хотел бы сказать еще раз: он был голосом Истины в наше время.

29.10.90

А у нас всё еще «роковая отрада в попираньи заветных святынь».

* * *

Он говорил: «Обретая веру, человек находит самого себя, он находит то глубокое, что всегда живет в нашем сердце».

* * *

Он говорил о постоянном присутствии Христа в мире, потому что ощущал это присутствие.

11.11.90

Что было главным в отце Александре? Несокрушимая вера?

Да, конечно.

Твердое упование на Творца, на Его благую волю?

Безусловно.

Любовь к Богу и людям, любовь всепоглощающая, всепроникающая, непрестающая?

Да, это так.

А может быть, его универсализм, глубина богопознания или особое, только ему присущее обаяние?

И это верно.

Но, по зрелом размышлении, приходишь к выводу: главное – это сама личность отца Александра, уникальная, неповторимая личность, в которой слиты воедино вера, надежда, любовь и высшая, богоподобная мудрость. Нам, грешным, было явлено это чудо из чудес, и стало оно возможным потому, что он всецело принадлежал Тому, Кто сказал: «Аз есмь Путь, Истина и Жизнь».

* * *

Мы, видевшие столько личин, столько обличий, наконец увидели лик, который был отражением великой души – истинного образа и подобия Божия.

12.11.90

Такого не было никогда. Такого больше не будет.

* * *

День 9 сентября был самым черным днем в моей жизни. Чем больше отдаляется от нас эта дата, тем больше щемит сердце.

30.11.90

Мы перестали что-либо производить, кроме нищеты и бедствий.

Было бы наивно думать, что это убийство – изолированный акт. Нет, это система. Его надо рассматривать в широком социально-политическом и духовно-нравственном контексте.

* * *

Роковая роль телевидения в жизни о. Александра. Пленки с его выступлениями размагничены. Может стереть пленки на TV одинокий грабитель, уголовник, охотник за портфелем?

Для Порфирия Петровича это не вопрос.

30.11/01.12.90

Есть силы, которые боялись отца как огня при его жизни, и это те же силы, которые боятся его как огня и после его смерти.

* * *

Глубоко эшелонированное преступление, подобное убийству Кеннеди. Не удивлюсь, если появится свой Иван Иванович Освальд.

Нет сомнения, что есть серьезные структуры и люди, которые, выражаясь языком Ю.В. Андропова, «задействованы» в этом деле.

* * *

Вдохновители и организаторы убийства будут посрамлены. Ничего у них не выйдет. Ничего не выйдет из их расчетов, из их хитрого человеческого мудрования. Великая искупительная жертва о. Александра не пройдет даром, она принесет обильные и богатые плоды. Это дело не только человеческое, это дело Божие.

* * *

Гниющие и обозленные тоталитарные структуры готовы в очередной раз принести в жертву народ и страну. Хладнокровно готовят почву для неофашизма.

01.12.90

В момент, когда всё рушится, нужны скрепы, ограждающие мир от распада. Андрей Сахаров, Мераб Мамардашвили, о. Александр Мень олицетворяют собой нравственное, экзистенциальное, духовное противостояние тоталитаризму и энтропии.

* * *

Раненый зверь опасен. Кровавые банкроты идут на всё, чтобы удержать в своих руках слабеющую власть.

03.12.90

Все это ужасает, но не удивляет. Цепь национальных катастроф. Еще одной катастрофой стала попытка выйти из катастрофы – перестройка. Семь десятилетий государственного бандитизма не прошли даром. Россия – на крови. И кровью мучеников она спасается.

04.12.90

В который раз ловлю себя на том, что молюсь о нем как о живом (о его здравии).

* * *

Конвульсии тоталитарного режима не менее опасны, чем его победы: первыми падают лучшие.

05.12.90

То, что происходит с конца 1989 г. и особенно сейчас, это откат, с перспективой соскальзывания в военную или полувоенную диктатуру.

07.12.90

Эта система не может быть модернизирована. Она может либо сохраниться, либо сломаться.

* * *

О. Александр убит за святость своей жизни, за праведность, за проповедь христианской веры, за свидетельство о Христе. Он убит за то, что был истинным христианином. Именно так погибали христианские мученики, пророки и апостолы.

* * *

Он не раз говорил, что мы не слишком отличаемся от тех людей, которые две тысячи лет назад кричали: «Распни Его!» Те же страсти, то же духовное убожество. В наше зверское время даже христиане в большинстве своем живут как язычники. Что же говорить о других?

* * *

Акт устрашения, но и акт бессилия.

* * *

О. Александр: абсолютное бесстрашие, абсолютное бескорыстие.

* * *

В широком смысле отца убила система, тоталитарная система, в еще более широком смысле – метаисторическом, метафизическом – его убили силы зла. Он говорил мне, что дьявол – реальная личность.

* * *

Тело можно убить, но дух неуничтожим. Дух Истины, Добра и Красоты, живший в отце Александре, – не абстракция, а реальность, еще большая, чем та отвратительная реальность, которую мы видим глазами. Зло действует быстро, нагло, нахрапом. Добро побеждает медленно, но прочно.

07/08.12.90

Среди его ненавистников поднимающий голову русский фашизм, идеологи «крови и почвы», националисты и шовинисты, современные фарисеи в церковной ограде (запятнавшие себя сотрудничеством с КГБ и позорными компромиссами с безбожной властью), догматики и обскуранты, служители буквы. Среди них же – политические авантюристы, теряющие власть, делающие ставку на самые черные силы, и репрессивные органы, воспитанные на насилии и терроре. Это убийство – акт политического терроризма. И одновременно это свидетельство духовного одичания, духовного гниения и общества, и части Церкви, и властных структур.

Николай Лесков: «Кто блюдет мертвую букву, тот убивает живое Божие дело».

08.12.90

«Голос крови вопиет от земли» (Кн. Бытия). Кровь новомученика о. Александра взывает не к мести – она взывает к нашему сердцу.

15.12.90

Завершенность этой жизни – к ней ни прибавить, ни убавить.

16.12.90

О. Александр как точка приложения космического (духовного, нравственного, психического, интеллектуального) воздействия на человека. Кристаллизация духа.

* * *

Всю жизнь – сеятель и одновременно тот делатель, который осуществляет жатву.

* * *

Лаконизм. Совершенное, почти абсолютное знание. Мудрая простота.

* * *

Стыдно теперь, насколько низко мы стояли, насколько низко и примитивно мы судили о других, какими ничтожными были наши помыслы.

* * *

Избегал полемики, – возможно, потому, что она раздражает душу, отвлекает от добра и красоты, постепенно ведет к недоброжелательству.

* * *

Спокойная, трезвая, осознанная и прочувствованная вера.

* * *

Франциск Сальский: «Способ остаться простым состоит в том, чтобы прилепить сердце свое к Богу, ибо Он есть Дух высочайшей простоты».

18/19.12.90

Несравненный знаток Библии («Как читать Библию», «Таинство, Слово и образ», «Словарь по библиологии», памятка катехизатору, статья «Основные черты христианского мировоззрения», комментарии к Библии, проповеди и т. д.). На каком же грандиозном фундаменте покоились его знания!

* * *

Казалось, для него не было тайн – давал исчерпывающий ответ на любой вопрос (не насилуя при этом свободу человека, предоставляя ему возможность самому прийти к истине).

15/16.01.91

Экуменизм, который отстаивал о. Александр, не просто потребность – это условие выживания рода человеческого. Экуменизм – основа духовного единства, а такое единство – основа единства социального и политического, общечеловеческого. Без этого мир не выживет. Духовный сепаратизм в наше время – явление не только глубоко архаичное, но и смертельно опасное. Он разъедает мир как ржавчина, и те, кто осознанно или по неразумию эту ржавчину защищает, готовят Апокалипсис.

22.01.91

Когда человек живет какой-то идеей как верой, она как бы входит в его состав, в его плоть и кровь, в его мысли, действия и поступки и в конце концов отпечатывается на его внешнем облике. Порок, жестокость – всё это можно считывать с лица как с открытой книги. Если это добрая идея – иные мысли, иные поступки, другое лицо. Но прежде всего идея входит в сердце человека.

А если человек живет великой идеей? Это тоже всё определяет. Отец Александр жил именно великой идеей как истиной и верой, самой великой и больше, чем идеей, ибо эта «идея» – Христос. Вера в Христа как в Бога, Путеводителя, как в Спасающую Любовь была стержнем его жизни. И этой верой дышат его книги, его проповеди, ею наполнены и его мысли и его поступки, она как бы проступила во всем его облике, сформировала его характер и дала это поразительное сочетание благородства, величия, царственности и – простоты. Вера одухотворяла его, сделала его самого воплощением любви. Любви, которая имела невероятную силу.

Он с нами. Я ощущаю это сейчас не меньше, а может быть, и больше, чем при его жизни. Он ведь знал, что смерть – это переход в иную фазу бытия, где душа человека обогащается еще больше. Он говорил, что всегда чувствует связь со святыми, с ушедшими, с Еленой Семеновной, что он общается с ними.

И я ощущаю очень глубокую связь с ним самим, ощущаю его как своего заступника, молитвенника. Я думаю, что Замысел о нем был необычайно высок и, как не случайна его жизнь, каждое ее мгновение, так не случаен его мученический венец. Я думаю, что его молитва о нас, наши молитвы о нем и к нему имеют огромную силу. И утром и вечером я обращаюсь к нему: «Святый отче Александре, моли Бога о нас!»