Текст книги "Серая эльфийка"

Но как мне потом рассказали свидетели, на все ушло не более трех минут. Издав рык взбешенной тигрицы, я резко ударила затылком по сопатке державшего меня сзади. Головы у обоих зазвенели, словно церковный колокол. Оглушенный обидчик, истекая кровавыми соплями, рухнул наземь. А я освободилась и бросилась на потенциального насильника. Вцепилась ему в волосы и со всей дури врезала коленкой по зубам, половина из которых посыпалась на песок, а половина застряла у меня в ноге. Низенький как-то сразу погрустнел и обмяк, поэтому я «развеселила» его болючим ударом в пах. Мужчинка пискнул, словно молоденький петушок, и тоже потерял сознание. Третий удар по негодяю пришелся вскользь (наверное, это и хорошо, а то бы убила), потому что меня, на свою беду, оттащили двое его дружков. Первому, отвесившему мне громкую оплеуху, я просто сломала руку. Парнишка тоже заверещал и шлепнулся, баюкая конечность. Последнего – того, что ударил Мидо, – удалось догнать уже на вершине холма. Но видимо, память мне тогда изменила, потому что я никак не могла вспомнить, какой именно ногой гад зарядил мальчишке в живот. Поэтому, недолго думая, я хрустнула костями врага и на левой, и на правой ходилке. Подонок мгновенно протрезвел и заорал громче всех. Но мне этого мало. Прыгнув ему на спину и схватив хитрым захватом за шею, я принялась душить обидчика, одновременно ломая ему позвоночник.

– Остановись, Олика! – закричал Мидо. – Ты же сейчас поубиваешь их.

После этой фразы Малиса завизжала, словно недорезанный поросенок, и кинулась наутек. А так как дорога была одна, то пробегать пришлось мимо меня. Отпустив одну жертву, я бросилась за другой. Заметив погоню, девка еще громче запищала и прибавила скорость, аж пятки по ляжкам застучали. Догнав дурочку в два прыжка, я «ласково» провела пятерней по ее роже, оставив глубокие кровавые борозды от ногтей. Малиса заткнулась и испуганно смотрела на меня.

– Олика, пожалуйста, не надо! – все еще пытался остановить мою ярость Мидо.

– Ладно, живи, овца, – прорычала я и отшвырнула описавшуюся малолетку.

– Олика! – Парнишка уже добежал к нам, но близко подходить боялся.

С этого момента я уже помню. Ноги понесли меня в лес. Скрыться. Успокоиться. Понять, что же со мной произошло.

Мидо проводил взглядом сумасшедшую подругу и принялся оказывать первую помощь потерпевшим.

Не знаю, сколько я бежала, пока не наткнулась на огромный дуб. Ширину ствола его не смогут обхватить и пять человек. Мощные ветви раскинулись в стороны, как бы раздвигая соседние деревья и освобождая пространство для себя. Пара толстых корней у основания растения-великана вылезли из-под земли и переплелись, образуя нечто вроде пещерки. Достаточно просторной, чтобы поместиться взрослому человеку. Туда я и юркнула.

Спрятавшись в темноте и прислонившись к дубу, сразу же почувствовала облегчение. Исчезла паника, восстановилось дыхание. Казалось, мудрое древо все понимает и пытается помочь мне. Приняв позу «грустная Аленушка – сестрица козленка Иванушки», я задумалась и прокрутила в памяти моменты боя. Правильнее сказать, бойни. Или еще вернее, расправы над хамившими.

Допускаю, что страх, злость и состояние аффекта способны добавить человеку некоторую силу, улучшить на время кое-какие возможности. Но вряд ли в таком состоянии можно овладеть новыми приемами. А в том, что я использовала продуманные технические приемы и это не являлось голой импровизацией, – абсолютно уверена.

Что же теперь будет? Как отреагирует отец и остальные? И откуда вообще взялась эта неконтролируемая жестокость? Да, ребятки перегнули палку, но это же не повод их калечить и убивать? С другой стороны, если бы угрозы действительно перешли в действия, то меня изнасиловали бы толпой. Да еще на глазах несовершеннолетнего Мидо. Вспомнились злые глаза подвыпивших парней – не гарантирую, что они нас всего лишь избили бы.

Громкое жужжание прервало размышления. Послышался глухой стук о кору исполинского дерева. У входа в убежище плюхнулся на спину огромный золотистый жук. В лучах солнца, прокравшихся в пещеру, его брюшко красиво сверкало. Бедняжка никак не мог перевернуться и беспомощно шевелил лапками. Помочь голыми руками насекомому размером с кулак я побоялась. Поэтому подобрала сухую палочку и сунула жуку. Он ловко ухватился, подтянулся, встал на ножки и посмотрел на меня.

«Спасибо, добрая девочка. В благодарность я исполню любое твое желание. О чем ты мечтаешь сейчас больше всего?» – захотелось мне, чтобы жук оказался волшебным и сказал эту фразу. Тогда я попросила бы вернуть события последнего часа и все исправить. Или хотя бы безболезненно уладить последствия конфликта.

Но золотая букашища подняла закрылки, расправила прозрачные крылья и, набирая обороты, унеслась вдаль. Жужжание стихло. Снова одна. Вздохнув и посмотрев на узкую полоску света, я начала палочкой рисовать в пыли.

«Зравствуй, Олимпиада», – написала моя рука.

«Привет», – ответила я себе. Ну вот, один из признаков шизофрении налицо: сама с собой разговарию.

«Меня зовут Сергей. Я тоже с Земли. Кажется, по моей вине ты оказалась тут. Извини, это получилось случайно», – вывела палочка.

Опа! А вот такого мое воспаленное воображение уже бы придумать не смогло. Место в пыли закончилось, поэтому я разровняла написанное выше и спросила:

«А ты где? Можешь показаться?»

«Это невозможно – я внутри тебя. Вернее, тело мое в России, а душа тут».

«Кажется, я сошла с ума. Или сплю».

«Могу доказать!» – ответила палочка, затем упала на землю. А рука ущипнула хозяйку за ляжку.

– Ой! – воскликнула я. – Больно!

– Зато теперь знаешь, что не спишь! – ответил мне мой же голос.

– Ты и так можешь общаться со мной?

– Да.

– Ну что не сплю, доказал. А что пора в психушку, подтвердил. Разве нормальные люди сами с собой разговаривают?

– Сумасшедшие не считают себя таковыми.

– Ладно, шучу. Здорова я.

– Еще какая здоровая. Вон как обидчиков на берегу уделала.

Тут до меня дошло:

– А-а, так это твои проделки?

– Угу. Хотел помочь.

– Спасибо, конечно, но не слишком ли перестарался?

– Извини, просто ситуация напомнила похожий случай, когда подобные подонки надругались над моей беременной однокурсницей и ее другом. Тогда их некому было спасти. А когда гадов нашли, суд дал уродам всего лишь условные сроки. Потому что двое из них – племянничек и сыночек большой шишки из администрации. У девчонки выкидыш был. А жених ее в реанимации полгода провалялся. Вот у меня крышу и сорвало.

– Понимаю. Только Мидо мне не жених И я, тьфу-тьфу-тьфу, не беременна.

– Кстати, если потребуется моя помощь в обучении толстячка, буду рад пригодиться. Мастер спорта все-таки. Упражнения подскажу и приемы кое-какие. Только я не постоянно буду приходить к тебе – лишь когда засыпаю на Земле. И то не каждый раз. Иногда меня переносит в тело сестры.

– Она тоже на Пангее?

– Тоже. Да ты ее знаешь.

– Правда?! Кто же это?

– Нет, не так выразился. Хотел сказать, возможно, ты ее видела.

– Где?

– Несколько дней назад через Заозерье проходил отряд эльфов, охотящихся на дракона.

– О да! Это событие произвело впечатление! Но что-то не припомню среди ушастых человеческих девушек. Да там вообще из женского пола только одна эльфийка на белом единороге и ехала.

– Это она и есть.

– Что?!

– Сейчас объясню…

Агент Янис

Определенно эти ребятки не те, за кого себя выдают. Разве способна обычная семнадцатилетняя студентка-первокурсница так ловко уйти из-под слежки? Ну ладно от урок и российских полицейских. Но как ей удалось обвести вокруг пальца наших профессионалов?

А братец ее? Ловко вычислил наше пребывание в квартире. Маячки, которые он оставил, ранее не встречались в учебниках ЦРУ. Волоски, мелкие бумажки, фольга – все это мы проходили. Да что там, некоторые даже рисунки на пыли оставляют. Но использовать таракана, паутину и рыбий жир – оригинально!

И почему только эти моменты запечатлели наши камеры, а следующая и предыдущие трансляции показали, что в квартире никто не обитает? Выходит, над нами откровенно издеваются? Как бы говорят: «Мы знаем, что вы тут, но ничего не дадим увидеть и услышать. А чтобы удостовериться, что ваше оборудование функционирует, – полюбуйтесь на собственное разоблачение».

Как им удается даже в напичканной жучками квартире хранить абсолютное молчание? Ведь явно же там живут. Не иначе – русские оснащены новым видом глушилок.

В объективе мощной подзорной трубы, установленной на штативе и передающей информацию через USB-порт прямо на жесткий диск ноутбука, показался вышедший из подъезда Сергей.

– Внимание, группа два, принять объект «брат», – скомандовал я по рации.

– Да, сэр, – ответили мне.

Мистер Тарасов скрылся за углом, спустя четырнадцать секунд туда же завернул наш человек. А еще через четверть минуты – со стоянки тронулся синий «москвич».

Переключившись на другую частоту, я вызвал первую группу:

– Доложите, где находитесь.

– Только что отъехали от объекта «университет». Если не треклятые пробки, сэр, то через полчаса прибудем на улицу Шевченко.

– О’кей. Только смените автомобиль. Этот уже засвечен.

Так, думаю, достаточно наблюдать и, пока семейка разъединилась, необходимо действовать. Дождемся Джона, а потом под прикрытием третьей группы осуществим захват. Только я взял рацию и собрался отдать соответствующие распоряжения, как на связь вышла вторая бригада.

– Он исчез, сэр, – виновато доложил агент.

– Кто? – сначала не понял, но потом сообразил я. – Но как?

– Объект зашел в супермаркет, выбрал там рубашку и скрылся в примерочной кабинке.

– И?

– Через минуту его там не оказалось, сэр. Причем одежда, бывшая на нем, вплоть до трусов, висела на вешалке.

– Наружное наблюдение?

– Никто похожий не покидал магазин, сэр.

– Идиоты! Вы понимаете, что это мастер перевоплощения? Он мог превратиться в кого угодно: в старушку, в инвалида, в почтальона или даже в школьницу и прошмыгнуть мимо вашего носа.

– Извините, сэр.

– Оставайтесь на месте. И изымите все записи с камер наблюдения супермаркета. И молите Христа, чтобы я на них не обнаружил ваш прокол.

Раздраженно отбросил рацию в сторону.

– Проблемы, сэр? – спросил меня темнокожий Робби – моя правая рука и по совместительству телохранитель. Бывший «зеленый берет». Сто десять килограммов стальных мышц.

– Да, Роберт. Они упустили брата. Что там видно?

Негр, не отрываясь от транслируемой на монитор картинки, ответил:

– «Неотложка» уехала. После этого никаких движений, сэр.

– Какие мы болваны! «Скорая помощь» – это тоже постановка. Ну-ка прокрути назад прибытие и отправление «газели».

Агент ловко заклацал клавиатурой (и как только не умудряется нажимать такими толстыми пальцами сразу на несколько кнопок?) и вывел записанное на экран.

– Так-с, из машины вышли две женщины. Старушку вынесли тоже две.

– Видите у них сумки, сэр? Разве в больницу необходимо брать столько вещей? – заметил Робби.

– А еще рост. Заметил, что одна из медиков выросла на голову? Черт, опять нас провели, – в сердцах стукнул я кулаком по столу и обратился к напарнику: – Сообщи нашим людям в полиции, пусть прикажут перекрыть выезд из города. Похоже, пташки задумали улизнуть с этой территории.

– Да, сэр.

Затем я схватил рацию и рявкнул в придушенную трубку:

– Группе четыре, немедленно рассредоточиться по улицам в поисках медицинского автомобиля белого цвета марки «ГАЗель» с номером…

Сделал паузу и вопросительно посмотрел на Робби.

Тот нахмурился, щелкая мышкой в ноутбуке, потом выдал:

– Невозможно прочесть – замазаны грязью, сэр.

– Зимой?! Твою мать! – выругался я по-английски и громко хлопнул дверью.

Уже сквозь стену соседней комнаты телохранитель услышал мой голос:

– Продолжай наблюдение. А я пока свяжусь с шефом. Пора сделать доклад.

Глава 25

«Икарус» остановился около поворота на хутор Веселый, выпустил четверку пассажиров и скрылся в темноте.

– Как хорошо снова быть собой! – выдохнула с паром беловолосая девушка.

– А я бы не прочь пофилонить еще часок в твоем теле – пока до дома не дойдем, – ответил парень, поправляя лямки громоздкого рюкзака, висевшего за его спиной. – Мало того что у меня самая тяжелая ноша, так еще и мышцы все болят. Спасибо тебе, любимая, за ударную тренировку.

– Вам-то хорошо, а мне вообще сугробы по пояс, – пожаловался самый низкий мужчина.

– Котик, а что, в деревнях дороги не расчищают? – удивилась брюнетка.

– Только когда начальство ждут. Или если трактористу куда-нибудь приспичит поехать.

– Так что, действительно придется шесть километров по сугробам пешком идти, да еще с этими сумками? – спросила первая девушка в надежде получить отрицательный ответ.

– Если попутка не проедет, то да, – разочаровал ее парень. – Но я бы сильно на это не рассчитывал в пятницу вечером. Особенно двадцать девятого декабря. И вообще, Свет, перестань задавать подобные вопросы. Ты же как бы местная, должна сама все знать. Если что непонятно, общайся мысленно.

– Ну что, телепаты, потелепали?! – то ли спросил, то ли скомандовал мужичок и первым двинулся по заснеженной тропе.

– Подожди, давай я первым пойду – все ж тебе легче будет по следу топать, – обогнал его парень.

Девушки натянули вязаные шапочки по самые глаза и замкнули процессию.

Сергей

Не прошли мы и километра, как сзади наши фигуры осветили фары автомобиля. Гном и эльфийки прижались к обочине, а я поднял руку.

Сердито урча, но уверенно пробиваясь сквозь снег, к нам подъехала белая «Нива» с синей полосой на боку и надписью «полиция».

– Привет, студенты! – отворил дверь и радостно заорал мужик за рулем. – На праздники к родителям? Это правильно! Залазьте, подвезу.

– Дядя Борь, вы, что ли? – спросил я. – Без усов не узнал вас. Помолодели лет на десять! Вижу, машина как бы ваша, но написано не «милиция», и сами вроде похожи на себя, но какой-то не такой.

– Да, это я, старый пень, внучке помогал свечки на торте тушить, да и оплавил волосья под носом. Пришлось сбрить, – улыбнулся участковый и откинул кресло. – Ну что вы стоите как неродные, загружайтесь.

Мы не заставили себя уговаривать и мигом набились в салон: я с ушастыми на заднее сиденье, Базирог впереди.

– Здрасте, дядя Боря, – догадалась прочесть и озвучить мои мысли Цветаниэль.

– Привет, Светик. Ух как ты подросла – не успеем опомниться, как замуж выскочишь.

– Нет, первым делом доучиться надо, – серьезно ответила эльфийка. – Но на свадьбу вас обязательно пригласим. На Сережкину.

«Не можешь без шпилек, «сестренка»? Все, ты наказана, останешься без какао».

Магичка показала язык и ткнула меня локтем в бок.

«Представь нас с Базирогом», – ущипнула с другой стороны темная.

– Кстати, дядь Борь, познакомьтесь, это моя девушка Теона и ее дядя Василий Игоревич.

После этих слов коротышка кинул на меня такой странный взгляд, что я аж заерзал и поинтересовался у длинноухих:

«Красавицы, а вы не в курсе, почему наш маленький друг так зыркнул на меня? Посмотрите, пожалуйста, что у него на уме? А то, боюсь, опять по незнанию обижу».

«Его мимика красноречиво все показывает и без чтения мыслей», – ответила Теона.

«Гнома интересует, почему ты представил его именно этим именем?»

«А что такого? Имя как имя. Первое, что на ум пришло».

«Возможно, это что-то значит для Базирога».

«А как бы уточнить? Просто у меня с ним не удается наладить телепатическую связь».

Блондинка и брюнетка тут же переглянулись и заулыбались.

«Вотар, одной из особенностей расы гномов является полное отсутствие магических способностей. По этой причине с ними невозможно общаться ментально», – пояснила голубоглазая.

«Обидно».

«Но с другой стороны, узнать их мысли тоже весьма проблематично. Я вообще удивляюсь, как Цветаниэль умудрилась что-то прочесть. Мне, например, это не под силу. Кроме того, не стоит забывать, что никто не способен тягаться с маленький народцем в ремесленном умении, в том числе и в создании зачарованных предметов», – добавила кареглазая.

«Нива» прыжком преодолела очередной снежный перемет, и все, кроме гнома, стукнулась головами о крышу. «Вот еще одно достоинство их расы», – подумал я, потирая ушибленное место.

– Борис Никитич, – протянул руку полицейский.

– Василий Игоревич, – пожал руку гном.

– На смотрины везете? – пошутил участковый.

– На кастинг, – усмехнулась «сестренка».

«Напрасно я переживал. Думаю, даже родная мать не отличит тебя от Светки. Ты такая же несносная девчонка, как и она», – зыркнул я на Цветаниэль, а потом спросил у участкового:

– Ну а в хуторе как дела? Есть новости?

– Да какие там новости. Разве что бабки, дуры, стали меня полицаем величать.

– А новых жителей не добавилось?

– О чем ты говоришь, Серенька? Откуда? Бежит народ из деревни, – вздохнул Никитич, – молодежи почти не осталось. Одни старики доживают свой век.

– Странно, тут такая природа красивая и воздух чистый, – удивилась Цветаниэль, и лично мне сообщила: «Я заметила, что скорость восстановления маны увеличилась на порядок и пополняется так же быстро, как на Пангее. Не то что в городе».

– Хотя брешу, вспомнил, на днях приехали двое иностранцев. Из Америки. Орнитологи вроде. Говорят, в этот период времени в наши края какая-то редкая сойка залетает. Так эти горе-ученые целыми днями с видеокамерами и фотоаппаратами шастают. Даже мороз им нипочем. Они, между прочим, у бабы Зины поселились, как раз напротив вашего двора.

Ого! Эта информация сразу насторожила.

– А почему именно у нее? – поинтересовался я.

– Так у нас в деревне все английский или французский язык в школе изучали. А старуха еще с фрицами шпрехала.

– Так они что, немцы? Вы же сказали – из Америки?

– Балакают они, как в Германии. Но откуда в Берлине негры? Ясно дело – штатовские.

– А почему тогда не из Африки? – улыбнулся я.

– Так морды их дюже откормленные – такие негры токмо в Америке.

– Дядь Борь, вы же грамотный человек. И прекрасно знаете, что говорите ерунду. Все ваши доводы беспочвенны. И в Европе полно чернокожих, и на Черном континенте толстяки встречаются.

– Я тебе докладывал, что бабки гутарят. А сам кумекаю, что слишком уж странные эти ученые.

– А в чем странность?

– Из района позвонил сам полковник, велел оказать содействие. И «не мешать ученым работать», – возмутился участковый. – Ведь к нам и раньше то археологи, то еще какие-нибудь доценты с профессорами приезжали. Но всегда по теплу, и за них особо никто не пекся.

– Хм. Действительно, подозрительно все это.

– А вот и приехали, – остановил Никитич «Ниву» прямо у родительского двора.

– Огромное спасибо, дядь Борь.

– Да не за что. О, пока помню, Серенька, заскочишь к нам участок, вирусов в компьютере погонять? А то что-то совсем виснет.

– Конечно.

– Ну давайте. Счастливо отпраздновать Новый год, – пожелал всем Никитич.

Мы выгрузились и подошли к калитке.

– И все-таки почему Василий Игоревич? – полюбопытствовал гном.

– Просто мы что-то не обговаривали, как тебя представить. А это имя – первое пришедшее в голову созвучное с твоим настоящим, – объяснил я. – А что, не нравится?

– Ха, наоборот, в который раз дивлюсь твоей прозорливости, – стукнул меня по плечу (вернее, хотел по плечу, но ударил чуть выше локтя) гном и извлек из внутреннего кармана бумажник, порылся в нем и показал один из своих паспортов на имя… Кузнецова Василия Игоревича!

– Надо же какое совпадение! – хмыкнул я.

– А совпадение ли? – прищурился Базирог. – Твои бы способности да пропустить через Академию магии, причем через все три: человеческую, эльфийскую и дроу.

– А что, я не против! Стану каким-нибудь супер-пупер-архи-колдуном. Когда там у вас вступительные экзамены? – обратился я к дамам.

– Сначала нужно тебя основательно подготовить, а то начнешь решать все в джоулях да ньютонах, – усмехнулась Цветаниэль.

Вдруг отъехавший полицейский автомобиль остановился, а затем сдал задним ходом. Похоже, участковый опять что-то вспомнил и поманил меня пальцем. Оставив друзей на улице, я сел в машину.

– Не хотел при всех говорить, Серый, но насчет тебя пришло указание. Как появишься, должен сообщить в район. Не знаю, что вы там натворили, но верю, что парень ты хороший. Поэтому если что – я тебя пока не видел. Но числа третьего вынужден буду доложить, сам понимаешь.

– Спасибо еще раз, дядь Борь.

– Мы своих не сдаем. Насчет паспорта тоже не беспокойся: заявление от тебя принято и проведено тем числом, каким ты просил. И еще один момент: к соседу вашему, Гришке-слепому, сын приехал с Севера, в отпуск, что ли.

– Витек?

– Представился так. Сам-то я его плохо помню. Григорий как ослеп после сварки, так жинка от него и ушла с пацаненком, еще малым тогда. И четырнадцать лет ни слуху ни духу. А тут вдруг приехал отца проведать. С одной стороны, парень работящий: и дров бате наколол, и забор подправил, и шифер на крыше лопнувший заменил. Но все равно странный он какой-то. Так вот просьба: сходи проведай старого приятеля. Вы же в детстве неразлейвода ходили. Лучше тебя Витьку никто не знал. Проверь, он ли это? Вспомните что-нибудь из шалостей своих. Например, как велосипедные камеры из шланга нарезали. А потом нагоняй получили. Такое должно на долгие годы запомниться.

– Понял, дядь Борь, обязательно схожу в гости.

Теоларинэ

Кинувшаяся было на чужих собака во дворе Тарасовых успокоилась, едва увидела Цветаниэль. Да-а, светлые эльфы имеют власть над зверьем не только в мире Пангеи.

– Привет, Дружок! – погладил по загривку помесь овчарки с дворняжкой Вотар.

Пес радостно завилял хвостом, лизнул хозяйскому сыну руку и снова влюбленными глазами посмотрел на магичку. К гному собака отнеслась равнодушно, а когда мимо проходила я, заскулила и спряталась за ноги светлой эльфийки. Такое поведение пса доказывало, что дроу также обладают способностью усмирять животных Земли (по-своему, конечно).

– Какие люди – и без охраны! – открыв дверь, обрадовался отец Сергея. – А мы вас завтра ждем.

– Привет, па, – поздоровался сын.

– Привет, па, – повторила «дочь». – Хотели сделать сюрприз.

– Добрый вечер, – улыбнулась я (вроде как будущая сноха).

– Здравствуйте, – кивнул Базирог.

– Ну заходите, гости дорогие, – отступил в сторону и пропустил нас хозяин. Затем крикнул в глубь дома: – Мать, иди сюда – дети приехали!

– Ой, Сережка, Светка! Ну что же вы не предупредили, – выбежала на зов и разволновалась женщина в фартуке, перепачканном мукой.

Цветаниэль удивительно походит на нее. Только в отличие от матери Светланы эльфийка блондинка. Вотар же, наоборот, взял от женщины темные волосы, а лицом сильно смахивал на отца.

– Мам, пап, познакомьтесь, это моя невеста Теона, – указал Серый на меня.

– Ну наконец-то! – запричитала мать, обращаясь, как я поняла, ко мне: – А то уж думала, внуков не дождусь. Такой привередливый, все искал девушку-мечту. И та ему не такая, и эта не подходит, у третьей вообще мозгов нет.

– Надеюсь, нашел то, что искал, – скромно потупив взор, ответила я.

– Ой, Петровна, не смущай молодых, – остановил ее будущий свекор. И сам тоже изучающе оглядел выбор сына.

– А это ее дядя Василий Игоревич, – представил Вотар гнома.

– Можно просто Василий, – сказал Базирог.

– Очень приятно, Алексей Алексеевич, можно Леша, – протянул ему руку глава семьи.

– Катя, – назвала свое имя хозяйка дома.

– А эту ушастую вы знаете – ваша дочь Светлана, – не удержался Серый от колкости в адрес «сестренки».

– Мам, че он дразнится? – фальшиво надула губки Цветаниэль.

Отец шутливо погрозил Сергею пальцем:

– Смотри, в угол поставлю. Стыдно будет перед гостями.

Голубоглазая тут же показала «брату» язык.

– Ой, а у нас и не прибрано еще, – виновато всплеснула руками Екатерина Петровна. – И угостить вас пока нечем. Только тесто замесила. Вы уж не обижайтесь.

– Ничего, мы не с пустыми руками пожаловали, – успокоил мать Вотар.

– Да, и пирожки поможем налепить, и прибраться, – начала я строить из себя идеальную невестку.

– А откуда ты, дочка, знаешь, что пирожки собираюсь делать? – удивилась мать.

Упс, это ж я ее мысли прочла.

– Ну нетрудно было догадаться – Сережка так расхваливал, как вы их бесподобно готовите. Особенно с картошечкой и луком, – вывернулась я.

Женщина растаяла от комплимента. Да еще из уст сыновней избранницы.

– А какой Теона борщ научилась варить – почти такой же вкусный, как твой! – похвалил нас обеих Вотар. А мне лично добавил: «Не могу же я маме сказать, что ты обошла ее в этом плане».

Разделись. Отогрелись. Прибрали. Помогли.

Ужинать собрались в зале. По этому поводу разложили большой стол, накрыли его новой скатертью, украсили середину горшочком с цветущей фиалкой. Даже достали из серванта красивую посуду, хранящуюся за стеклом со дня свадьбы родителей.

Слова Екатерины Петровны «нечем угостить» означали, что на столе присутствовали только: четыре вида салатов, две разновидности гарниров, куча купорки, сыр, компот, вино, сок, вареники, грибы, плов, печеные овощи и помимо пирожков огромное количество сдобы. Так что скоро мы из голодных и утомленных превратились в сытых и довольных. Но поскольку семейный ужин предполагал не только поглощение пищи, то вставать из-за стола никто не собирался. Теперь уже неспешное поедание блюд сочеталось с милой беседой, которая показалась мне особой разновидностью допроса. Потому что родителей интересовала преимущественно моя персона.

– Теона, ты учишься или работаешь где? – прожевав большой кусок чего-то, поинтересовался отец.

– Работаю стриптизершей в ночном клубе. У меня номер с саблями, – не задумываясь, ответила я. Потом заметила застывшие взгляды пращуров Серого и добавила: – Шучу!

– В бывшем доме пионеров детей казачьим танцам обучает, – дополнил Вотар, исправляя ситуацию.

Родители облегченно вздохнули.

– Теоночка, дочка, а что ж ты такая бледненькая? – переживала мама, в мыслях размышляя, «не анемия ли у меня первого триместра беременности?» – Городская жизнь замучила? Не тошнит с дороги?

– Ой, и не говорите, сплошная суета. То ли дело здесь: красота, тишина, воздух такой, аж дышать хочется, – согласилась я и захрустела малосольным огурцом.

«Ты что делаешь? Это уже шестой! Ешь что-нибудь другое!» – послал мне странную фразу Сергей.

«А ты что, специально считаешь?»

«Не только я один! Мама с папой тоже!»

«А почему мне нельзя есть много огурцов? Разве они в вашем мире являются дорогим деликатесом? Гном вон тоже их уплетает. Да еще похлеще меня. И грибы почти все сожрал».

«Ему можно, а тебе – нет», – просто и доходчиво объяснил Вотар.

«Не поняла. Чем это я заслужила такую «честь»?»

«Потому, что могут подумать, что ты беременна».

«Так уже».

«Что «уже»?!» – мгновенно покрылся испариной Серый и посмотрел на меня огромными глазами. Не знала, что они у него так могут увеличиваться.

«Уже так думают», – уточнила я.

«Ты что, их мысли читаешь?!»

«Чуть-чуть».

«Прекрати».

«Ну ты же свои заблокировал. Кстати, это «сестрица» тебя научила?»

«Да. Ты же меня только обещаниями кормила».

«Не спешила, потому что хочу знать, что у тебя на уме».

«В зеркало посмотрись».

«Зачем?» – не поняла я.

«Увидишь того, о ком все мои мысли», – пояснил Серый.

«Ой, ты такой милый. Ладно, еще немного просканирую их и закончу».

«Нет, сейчас же перестань!»

«Фу, уже не милый. Теперь не скажу, о чем они еще думали».

«Извини, солнышко».

«Еще раз так назовешь, получишь в… Нет, ничего не получишь ночью!»

«Ой, опять забыл. Прости, киска, рыбка, зайка, кто угодно, но не солнышко. Так а что же еще удалось прочесть в головах родителей?»

«Мама желает спросить, но в то же время стесняется, вместе нам с тобой стелить или раздельно. А отец хочет курить, но не решается при мне показать свою дурную привычку».

«Да. Он много раз бросал. Но что-то никак не добросит».

– Светка, я не пойму, ты что, волосы покрасила? – разглядел Алексей Алексеевич пепельные пряди на голове Цветаниэль.

– Это мода сейчас такая. Скажи же, Теона? – толкнула светлая меня локтем.

– Самый писк, – подтвердила я. – «Серебряные локоны» называются.

– А мне кажется, такой цвет старит молодых девушек. Выглядит, словно седина, – сказала мама.

– Эх, всыпать бы тебе ремня, но при гостях не могу. Да и стыдно лупить. Вон уже невеста какая.

– А они отвернутся, – растянул рот в улыбке Вотар.

– Тогда и Серого выпори. За то, что недоглядел за младшей сестрой, – не осталась в долгу магичка.

– А давайте, раз все уже поужинали, посмотрим фотографии? – предложила мама.

– Точно, – поддержала я идею свекрови, – хочу посмотреть, каким Сережка был в детстве.

– Да он и сейчас еще дите, – усмехнулась «сестра».

Мама Катя принесла тяжелый альбом и села на диван. Мы со светлой плюхнулись рядом. Вотар тоже составил нам компанию, обнял меня сзади, стал приятно поглаживать пальцами между лопаток и, вызывая мурашки, задышал в шею.

Папа Леша похвастался Базирогу, что изобрел новую зернодробилку. Тем самым попав в самое слабое место гнома. С радостью оба отправились в сарай: один удовлетворять свое любопытство, другой – чтобы наконец выкурить сигарету.

Сергей

Мама, как обычно, листала альбом с последней страницы. Она всегда просматривает газеты и журналы задом-наперед. Объясняет она это тем, что у нее не так хватает времени, чтобы прочесть все. А так как все самое интересное печатают в конце, то главное она не упустит.

Вот и альбом сейчас листался с последней страницы – просто привычка.

Цветаниэль с интересом рассматривала «свои» детские снимки.

– Ой, какой лапочка! – вскрикивала Теона почти на каждую мою фотографию. И с умилением любовалась моими пухленькими щечками и пузиком. – Ты не рассказывал, что был толстячком.

– Это еще до того, как пошел на борьбу, – хмурил я брови и переворачивал лист.

– Ух ты какие симпатичные хвостики. А банты? Какие банты! – воскликнула светлая эльфийка, увидев Светку-первоклашку.

«Поменьше эмоций. Ведешь себя, будто видишь не пятисотый, а первые раз эти фото», – маякнул я ушастой сестренке.

«Ну я же и правда… А-а, поняла. Постараюсь».

– Тебе всегда с боем приходилось приводить в порядок волосы, – вспомнила мама. – А сейчас смотрю и не узнаю собственную дочь: у вас с Теоной такие красивые косы заплетены. Прямо настоящие русские красавицы! Только, дочка, мне кажется, уж сильно вы их затянули. Уши не сдавливает?

– Нет-нет, все нормально! – хором ответили эльфийки, и все засмеялись (мы с мамой искренне, а ушастые нервно).

Перелистнули альбом дальше. На следующей странице всего лишь одна фотография – около дверей роддома совсем еще юная мама держит на руках младенца, судя по дате внизу карточки – Светку. Но фотография нестандартного размера. Создалось впечатление, что кто-то отрезал половину.

Если бы в тот момент я не взглянул в глаза мамы, то ничего бы не заподозрил. Только что радостная женщина вдруг превратилась в убитую горем. Трясущимися пальцами она попыталась быстрее перевернуть страницу, но я положил на альбом ладонь.